Русско-польская война 1654–1667 гг.

Сражение на Кушликовых Горах (октябрь 1661 г.)

Когда осенью на р. Басе развернулись ожесточенные бои, Алексей Михайлович по вестям из с. Губарева от князя Ю.А. Долгорукова, 3 октября 1660 г. направил грамоту кн. И. А. Хованскому, указав оставить в Полоцке гарнизон, а самому с товарищем Еноклычем Челищевым «со всеми ратными людьми» выступить против поляков «куды лутчи и пристойнее тотчас без всякого мотчанья»[83]. Князь Иван Андреевич исполнил указ Алексея Михайловича и, выдвинувшись с Новгородским полком в глубокий тыл польских войск, предопределил тем самым успешные действия армии князя Ю.А. Долгорукова под Могилевым и в Великом княжестве Литовском.

В феврале 1661 г. князь И. А. Хованский на Западной Двине разбил полковника Лисовского под Друей, после чего отошел в Великие Луки. Его войска были обескровлены, их требовалось пополнить и усилить. 22 марта Великий Государь указал стольнику князю Юрию Ивановичу Шаховскому быть на службе с князем И.А. Хованским в товарищах, а с Москвы ему отвести в полк главного воеводы пополнение[84]. Шаховской настиг Хованского 2 июня в Вороначе, где передал ему по наличному смотру: 4 дворян и детей боярских торопчан, 60 рейтар Давыдова полку Зыбина, 70 луцких казаков и шквадрону выборных драгун майора Пимена Орлова (215 чел.)[85].

В начале октября 1661 г. кн. И.А. Хованский, соединившись с А.Л. Ординым-Нащокиным, выступил из Полоцка и, не доходя 10 верст до Десны, у села Кушликовы (Кушниковы) горы 6 октября встретил литовское войско маршалка К.Х. Жеромского (Жюравского)[86]. На следующий после встречи войск день 7 октября кн. И.А. Хованский, воспользовавшись непогодой, предпринял попытку обходным маневром через лес захватить польско-литовскую армию врасплох в ее лагере и неожиданным ударом разгромить противника. Однако, из-за листопада в лесу, сделавшего лес прозрачным, русский отряд был обнаружен раньше, чем на то рассчитывало командование, и вынужден был вернуться, потеряв во время этой рискованной акции офицера — инозеца, возглавлявшего авангард русской колонны[87].

В тот же день 7 октября к Жеромскому подошло подкрепление под командой полковников С. Кмитича и Н. Хлевинского. Это придало уверенности литовскому войску, и на следующий день маршалок решился на сражение. Выслав к русскому лагерю отряд конницы под командой пана Одаховского[88], Жеромский построил свое войско перед лагерем. Русская армия в 5 боевых колоннах, преследуя Одаховского, приблизилась к литовскому войску и стала перед болотистым ручьем на берегу[89]. Дистанция между противниками оказалась столь близкой, что войска кн. И.А. Хованского сразу накрыли мушкетным огнем первую линию литовцев, а артиллерийским огнем — боевые порядки противника на всю их глубину. Попав под плотный огонь русской пехоты и артиллерии, командование литовского войска было вынуждено атаковать русскую армию, дабы не подвергнуть свои хоругви безнаказанному расстрелу, введя в бой большее количество частей, чем мог вместить узкий фронт атаки[90]. В непосредственном боестолкновении одновременно смогло принять участие менее половины польского войска. Выгодная позиция, занятая русскими войсками, заставляла противника атаковать на узком фронте, преодолевая «переправу», под интенсивным огнем русской пехоты и артиллерии. Скученные войска на линии атаки представляли хорошую мишень. Мешая друг другу, неся серьезные потери в людях и лошадях от прямого плотного огня на всей линии атаки, расстроенные переправой через два ручья, польско-литовские хоругви атаковали сплоченные строи русской пехоты, «обтыкавшейся» полупиками, прикрытые рядами «копий долгих спис». В «кустарнике» полупик под сенью «долгих спис» польско-литовских всадников встречали солдаты и стрельцы вооруженные бердышами, которыми они подсекали лошадям ноги. Расстроенные огнем русской артиллерии и пехоты польско-литовские хоругви были атакованы русскими рейтарскими ротами и дворянскими сотнями. В результате этих лобовых атак польско-литовская армия понесла тяжелые потери и была отброшена на всем фронте до самого лагеря, а в числе захваченных русскими оказалось и гетманское знамя[91].

Отойдя, литовцы вступили в переговоры с кн. И.А. Хованским, затягивая время в ожидании подхода короля Яна Казимира с коронным войском. В период противостояния русского и литовского войск, когда литовское командование вело вялые маскировочные переговоры с русским, войска противников постоянно сходились друг с другом в мелких стычках и схватках. В ночь с 22 на 23 октября в стан Жеромского прибыл «воевода русский» Стефан Чарнецкий, командовавший элитной королевской регулярной дивизией и посланный королем вперед себя, а 24 числа подошли его пехотные полки. С подходом коронных войск С. Чарнецкого превосходство польско-литовской армии над армией кн. И.А. Хованского стало подавляющим. В ночь с 24 на 25 октября кн. Хованский надеялся скрытно сняться с лагеря и уйти из-под удара. Но на ту же ночь Чарнецким и Жеромским была спланирована ночная атака за два часа до рассвета. Пехота Чарнецкого с приданной ему конницей правого крыла польско-литовской армии должна была обойти русский лагерь и шанцы и атаковать противника с тыла, а маршал Жеромский со своей пехотой и конницей левого крыла — в лоб[92]. Планы обеих сторон не удались: ночные маневры поляков не позволили князю Хованскому тайно отступить, а пехота Чарнецкого, отставая от конницы, не смогла вовремя выйти на запланированный к атаке рубеж.

Сорвав ночной отход войск князя Хованского, обходная колонна польской армии с большим опозданием на рассвете 25 октября вышла на линию атаки. К этому времени польско-литовскую конницу облетело известие об оставлении «москвой» своих шанцев, и они немедленно ринулись в атаку на русский лагерь. Беспрепятственно ворвавшись в русский лагерь в густом тумане, польско-литовская конница попала в засаду. Стоявшая в полной боевой готовности, прикрывшись рогатками и обтыкавшись полупиками, московская пехота в упор расстреливала заметавшихся польских всадников. Но ситуация изменилась с подходом польской пехоты и артиллерии, и русская армия отступила из лагеря на поле, где развернувшись еще раз дала бой превосходящим силам противника. Когда польско-литовская армия, выбравшись из захваченного русского лагеря, смогла построиться для правильной атаки, армия кн. И.А. Хованского вновь отступила и, закрепившись у леса, вновь в третий раз дала бой польско-литовским войскам. Здесь Жеромскому и Чарнецкому, наконец, удалось сломить стойкость русской пехоты. Первым был опрокинут Лифляндский полк А.Л. Ордина-Нащокина, а следом начал отступать и полк кн. И.А. Хованского. Единое руководство армией было разрушено, ряд полков опрокинут и рассеян[93], другие отступали, отбиваясь до самого Полоцка от атаковавших их польских хоругвей[94]. Сам кн. Хованский пробился в Полоцк, возглавив костяк конницы и едва не попав в плен.

Победителям досталось множество пленных, включая сына кн. И. А. Хованского и 8 полковников, а в качестве трофеев — обоз со знаменитой чудотворной иконой, знамена и вся русская артиллерия[95]. Однако и польской стороне победа досталась дорогой ценой и развить свой успех польская армия не смогла, не смотря на все мольбы и слезы короля[96]. Проведя 22 ноября смотр ратных людей, вышедших из сражения на Кушликовых горах в Полоцк и другие места и вновь собравшихся к нему в полк, кн. И.А. Хованский, исполняя приказ Алексея Михайловича, отступил с Невеля на Луки Великие, оставив в Полоцке сильный гарнизон[97]. Результатом поражения под Кушликовыми горами стало падение в ноябре 1661 г. героически обороняемого воеводой кн. Д. Мышецким Вильно, помочь которому кн. И.А. Хованский уже не мог.