Русскому об Азербайджане и азербайджанцах

Почему у Армении мало шансов?

В армяно-азербайджанской войне победившей стороной выглядит Армения (она всегда формально отрицала, что ведет войну с Азербайджаном, но всем понятно, что карабахским армянам в одиночку при соотношении сил 1:50 война была бы не по силам), она не только удержала Нагорный Карабах, но и заняла изрядную часть азербайджанской территории (обычно говорят о 20 процентах, но тщательный подсчет показывает, что оккупированные земли, включая НКАО, составляют 13,6 % площади Азербайджана). Армяне понесли вдвое меньшие боевые потери, они продемонстрировала высокий боевой дух.

Но именно это и завело Армению в тупик, из которого не видно выхода. Будь ситуация более зыбкой, армянская сторона начала бы поиск компромисса на гораздо более ранней стадии. Преимущества, приобретенные в войне, не дадут Армении преимуществ на переговорах. Более того, из-за них Армения может упустить наиболее выгодный для нее момент достижения компромисса.

Даже с учетом территориальных и людских потерь Азербайджана, армяне потеряли куда больше. В середине 1980-х в Азербайджане проживало около 350 тысяч армян (в это число не входят армяне Нагорного Карабаха, которых насчитывалось до 150 тысяч), свыше половины из них — в Баку. Упомянутые 350 тысяч армян, изгнанные из Азербайджана или уехавшие от греха сами, должны теперь крепко благодарить своих вождей и «историков» за дарованный ими идеал «миацума» (воссоединения с Карабахом). Служение историческому идеалу обошлось этим людям дорого: ими было брошено или продано за бесценок огромное имущество, они безвозвратно утратили не поддающиеся оценке экономические, административные, культурные и статусные позиции, традиционно принадлежавшие им в Азербайджане. Даже благополучные и успешные в прошлом люди сегодня сплошь и рядом влачат жалкое существование в Армении, России, Украине, странах Запада. А многие уже и не влачат: пережитые лишения привели их к преждевременной смерти.

Что же касается собственно Нагорного Карабаха, его тоже покинула минимум треть живших там армян — не каждому нравится существование в прифронтовой обстановке. В связи с этим общее число армян-беженцев из азербайджана можно смело признать близким к 400 тысячам. Но и это еще не все. Скатывание бывшей Армянской ССР в непривычную для нее в советское время бедность, безработица, нежелание отдавать сыновей в армию, жизненные невзгоды и неудобства, связанные с блокадой, общий социально-экономический и психологический кризис заставили покинуть Армению существенную часть ее коренных жителей-армян. Один из авторов был знаком в Москве с армянином-проходчиком Метростроя, который еще недавно был театральным актером в Ереване. Он рассказывал, что весь круг его знакомых, почти без исключений, покинул Армению. Конечно, часть беженцев, вынужденных переселенцев и мигрантов удачно пустила корни на новых местах, особенно на российском юге (в первую очередь, в Краснодарском и Ставропольском краях, в Москве), но эти люди уже вряд ли когда-нибудь вернутся на родину.

Вопросы истинной численности населения в Армении после двадцати лет неблагополучия и войн (не забудем еще и Спитакское землетрясение), довольно темны. Согласно официальной статистике (ее цитирует интернет-издание «Википедия»), численность населения республики по состоянию на 2005 год равнялась 3 миллионам 316 тысячам человек, т. е. она даже чуть возросла по сравнению с советским временем. Верится с трудом. По подсчетам независимых демографов, начиная с 1988 года Армению покинуло не менее 1,2 млн. чел. (сюда входят, разумеется, и 230 тысяч азербайджанцев), т. е. примерно 36 % ее жителей, а переселилось в нее из Азербайджана около 150 тысяч тамошних армян. Неполную компенсацию убыли населения обеспечивают два фактора: превышение рождаемости над смертностью да тоненькая струйка «возвращенцев». Уезжающих по-прежнему больше, чем приезжающих.

Сегодня в Армении, по оценкам независимых экспертов, максимум 2,4 миллиона жителей, а вместе с Нагорным Карабахом — 2,5 млн. Экстраполяция динамики численности населения, рождаемости, естественного прироста в 80-е годы показывает, что не будь событий последних двадцати лет, в собственно Армении было бы сегодня не менее 4 миллионов жителей. На две трети больше! Это нам, русским, кажется, что разница в 1,6 млн. не так уж велика. Для небольшой нации это катастрофа. Нация становится количественно не самодостаточной для развития своей культуры, информационной среды, литературы, специализированного образования, науки. Тем более, что «вымывание» интеллигенции, экономически и социально активных жителей, особенно молодежи, продолжается. Согласно данным исследовательской службы Gallup, по состоянию на июль 2008 года из Армении были готовы уехать 23 % ее жителей. Вот что объективно дала Армении ее борьба за «миацум».

По многочисленным свидетельствам приезжих из Армении, пассионарные настроения в республике давно иссякли, народу надоела сама тема Карабаха. Утверждают, что типичны такие разговоры: «Сто лет мы не знали, где такой Карабах, а теперь, видите ли, жить без него не можем. Никто не хочет, чтоб его сын служил в Карабахе. Молодые убегают, чтоб их не отправили в Карабах. Армянам нужна личная жизнь, а не Карабах. Нужно скорее решить этот вопрос, чтобы мы избавились от него. Из-за Карабаха армяне лишились всего. Страна не может развиваться, положение населения тяжелое. Умирающему от голода армянину не нужен Карабах. Переселиться в Карабах желающих нет». И так далее. Даже если такие настроения не являются всеобщими, они достаточно распространены и руководство страны не может их не учитывать.

Армянская статистика (поверим ей, т. к. независимых оценок такого рода все равно нет) констатирует: число работающих сократилось с 1 миллиона 400 тысяч человек в 2001 году до 1 миллиона 200 тысяч в 2007. Если в 2001 году 42 % занятых работало в промышленности, то в 2007 году этот показатель упал — небывалый случай! — до шестнадцати процентов (пишем прописью, чтобы не сочли за опечатку). Зато выросло число занятых в сельском хозяйстве (с 44 до 46 процентов) — такое возможно, да и то крайне редко, только в Третьем мире. В2001 году 42 % занятых работало в промышленности, то в 2007 году этот показатель упал до 16 %.ч. удваивают эти цифры. льских рай

Политики и любители

Английский журналист Том де Ваал в своей книге о карабахском конфликте «Черный сад» приводит сказанные ему 15 декабря 2000 года слова Сержа Саркисяна, тогда министра обороны Армении, ныне президента страны: «Самое важное — не территория. Важно, что в Армении остался один этнос. В Варденисе [к юго-востоку от озера Севан — А. Г. и А. С.] и других районах азербайджанцы составляли около 70 процентов населения. Наши культуры несовместимы. Мы можем жить бок о бок, но не внутри друг друга. Нас мало». Действительно, мало. И стало заметно меньше.

Конечно, моноэтничная страна «технически» удобнее — но только в условиях авторитарного правления. При переходе к настоящей демократии данное преимущество сходит почти на нет.

Что касается несовместимости культур, на эту тему есть и более «яркие» высказывания. Геолог Сурен Михайлович Айвазян, автор книги «История России. Армянский след» (два издания, 1997 и 2000), говорит про турок и азербайджанцев следующее: «Это психически ненормальный народ, в генах которого заложено варварство, психопатия и патологический садизм» (цитируем по интернет-изданию «Википедия»). В его трудах вообще немало свежих мыслей. Так, он уверяет, что Киев основал в 585 году н. э. армянин Смбат Багратуни, что именно армяне ввели христианство на Руси, что настоящее имя Юрия Долгорукого было Геворк Багратуни. Среди доводов в пользу подобных утверждений есть такой: гора Малый Арарат напоминает женскую грудь, а другое название этой горы «Сис» созвучно с русским словом, обозначающим тот же предмет. Айвазян настаивает также, что слово «грузин» в русском языке появилось потому, что грузины всегда работали грузчиками у русских. И так далее.

У С. М. Айвазяна есть союзники и в Москве. Так, бывший посол Российской Федерации в Армении, доктор исторических наук В. П. Ступишин в своих статьях и выступлениях называет азербайджанцев «азерами», «азерскими турками», «ширванскими татарами», «башибузуками», а государство Азербайджан — «незаконорожденным», «искусственным порождением пантюркистов», «турецким отростком на Южном Кавказе» и т. д. Загадка, как этот человек мог быть послом где бы то ни было.

Но вернемся к экономике. На первый взгляд, дела Армении неплохи. Ее ВВП в пересчете на душу населения возрос между 2001 и 2007 годами (согласно армянской государственной статистике) с 3.350 до 4.900 долларов (в России, для сравнения, этот показатель составил 14.700 долларов в 2007 году). Безработица сократилась за шесть лет (правда, главным образом, за счет сжатия работоспособного населения) с 20 до 7 процентов. Еще более впечатляет то, что число живущих ниже уровня бедности снизилось за эти же шесть лет, по официальным данным, с 55 % до 26,5 %.

Бедность — сестра изобретательности, и армяне, народ упорный и талантливый, несомненно, будут находить в своих бесплодных горах все новые резервы. У них есть медь, цветные металлы, золото, бокситы, они найдут что-нибудь еще. Скоро в Армению придет иранский газ. Возможно, Армения не поддастся (подобно Литве) международному давлению, требующему от нее закрыть единственную в стране АЭС в Мецаморе и тем избежит новой энергетической катастрофы. Бог даст, не переведутся заказы на ее моторы, прессы, шины, алюминиевый прокат, оборудование для текстильной промышленности, ювелирные изделия, коньяк, на огранку алмазов. Экономика Армении несомненно будет расти, это ясно. Но ясно и другое: у нее нет шансов рядом с Азербайджаном. По крайней мере, пока она не договорится с ним.

А договариваться, чем дальше, будет только сложнее. Крепнущий Азербайджан будет понемногу завинчивать гайки своих условий. Кто бы на его месте действовал иначе?

Азербайджану будет всё легче, Армении всё трудней

О том, чтобы Азербайджан снял блокаду Армении, нечего и думать, он не сделает это ни под чьим давлением. Но, может быть, Армения добьется открытия границы с Турцией? Однако логика блокадного государства зашла так далеко, что и снятие турецкой блокады уже стало опасным. Бывший замминистра обороны Армении В. Ширханян явно знает, о чем говорит: «Для Армении это станет катастрофой, поскольку за очень короткий срок исчезнут внутренние производители. Произойдет то, что произошло в Грузии. Там даже черноморские пляжи принадлежат туркам… Об открытии армяно-турецкой границы надо забыть». Но руководство Армении, похоже, готово рискнуть. Правда, открытию границы мешает важное препятствие: Турция никогда не смирится с обвинениями в геноциде. Признав его, она стала бы потенциальной плательщицей по сотням тысяч счетов.

Сегодня мало кто сомневается, что в ходе недавней встречи президентов Турции и Армении был без огласки решен вопрос о создании совместной комиссии историков для выяснения вопроса, имел ли место геноцид 1915 года. Объявить об этом вслух армянскому президенту будет сложно, поскольку подвергать геноцид малейшему сомнению считается в Армении предательством. Мало того, в неловком положении сразу окажутся те страны, которые успели на государственном уровне признать геноцид армян как бесспорый факт.

Социал-демократическая партия «Гнчакян» уже заявила: «Проклятия предков и презрения потомков будет достоин тот, кто когда-либо подвергнет сомнению факт нашей величайшей трагедии — Геноцида армян». Обязательно скажут свое слово застоявшиеся в последнее время историки-любители. А тут еще турецкие парламентарии (цитируем по сайту «Regnum.Ru») выражают уверенность: «В вопросе геноцида армян все ясно — нет такого понятия… Были жертвы с обеих сторон, причем еще вопрос, какая сторона больше пострадала… Армяне принесут свои извинения туркам».

В России не все понимают, почему для евреев так важна память о Холокосте, для армян — о Геноциде 1915 года, для поляков — о Катыни, почему украинский президент Ющенко так страстно хочет, чтобы Украина зациклилась на идее Голодомора.

Если народ сплотить больше нечем, его сплачивают памятью о Великой Жертве. Память о ней заменяет положительную национальную идею. Хорошее объяснение этому феномену дал французский историк Эрнест Ренан еще в конце XIX века: «Общее горе объединяет больше, чем радость. Когда речь идёт о национальной памяти, страдания ценнее триумфов, потому что они налагают на всех обязательства и требуют общих усилий. В силу этого нация — есть широкая солидарность, основанная на памяти о жертвах, принесённых в прошлом, и готовности принести их в будущем».

Далеко не каждая нация встает на этот путь, хотя тяжких потерь не избежала ни одна. В России народ, не забывая о своих потерях, сплочен, тем не менее, памятью о Победе. Это верный признак душевного здоровья нации. Если бы ирландцы, многократно подвергавшиеся геноциду со стороны Британии, беспрерывно вспоминали своих погибших, они должны были бы столь же беспрерывно проклинать англичан.

В жертвах всегда виноват Враг. Раз избрав себе Врага, приходится с этим жить постоянно. Мало того, приходится жить всегда немного в прошлом, что сильно осложняет повседневность. Ирландцы не пошли по этому пути и правильно сделали. Но для некоторых народов последовать их примеру, похоже, невозможно, ибо чревато внутринациональным расколом. Вредя собственным интересам, блокируя свободу выбора и маневра, сковывая себя в движениях, они на дипломатическом поле, и не только на нем, уподобляются инвалидам.

Подытожим наши сравнения. Азербайджан — страна, уверенно перешедшая в другую весовую категорию. По богатству, экономической мощи и мобилизационному потенциалу она далеко превосходит Армению — правда, оставаясь при этом не слишком консолидированным обществом. Несомненное осознание этого минуса руководством Азербайджана удержит его от соблазна решить проблему своих отношений с Арменией военным путем. Азербайджан может себе позволить особо не спешить, время работает на него.

Экономический бум Азербайджана продолжается непрерывно с 1996 года; средний прирост ВВП между 1996 и 2006 годами составил 13,6 % в год, драматически взлетев к концу этого периода: показатель 2005 года составил 26,4 %, 2006-го — 36,6 % (мировой рекорд). По сравнению с 1995 годом (и в ценах этого года) физический объем ВВП увеличился за десять лет в 8,4 раза. Но рост не остановился после 2006 года. В следующем, 2007 году азербайджанский ВВП вырос еще на 23,4 %, а ВВП на душу населения достиг 7.700 долларов. Это пока не очень много, глубина падения между 1988 и 1995 годами была слишком велика (для сравнения: в Иране ВВП на душу населения равен 11.700 долларов), но при сохранении столь высоких темпов Азербайджан имеет шанс сравняться по этому показателю с развитыми странами к концу следующиего десятилетия, околол 2020 года. И эти годы пролетят, не успеем оглянуться.

А как же беженцы и мигранты?

Армяно-азербайджанская война сделала беженцами, как мы уже упоминали, от 600 тысяч до миллиона и даже более азербайджанцев (оценки расходятся, хотя первая правдоподобнее). То есть, это число в полтора, а то и в два с половиной раза выше, чем у армян. Большинство из них — выходцы из оккупированных районов, прилегающих к Нагорному Карабаху, и в случае, если урегулирование не затянется еще на полвека, они имеют хорошие шансы вернуться домой. У 230 тысяч «армянских» азербайджанцев соответствующие шансы ниже, но они не нулевые, о чем речь пойдет ниже.

По числу временно или навсегда покинувших страну за прошедшие двадцать лет показатель Азербайджана также, судя по всему, хуже армянского. Правда, вызывающих доверие цифр разрыва между «списочным составом» и наличным населением нет. По данным посольства РА в Москве, на территории только России постоянно находятся два миллиона граждан Азербайджана. Только России! А ведь множество азербайджанцев выехали также в Турцию, на Украину, в Казахстан, другие страны СНГ, в Восточную Европу, в страны Запада и даже в Иран. Судя по всему, два «посольских» миллиона — кумулятивная цифра приездов в течение длительного периода, без учета отъездов, без учета многократности появления одних и тех же лиц. В печати постоянно всплывает утверждение о трех и даже пяти миллионах азербайджанцев в России. В самом же Азербайджане, не обращая внимания на заявления посольств и печати, говорят то о 450 тысячах, то даже всего о 116 тысячах «временно отсутствующих».

По данным Центра изучения проблем вынужденных миграций в СНГ, многомиллионные оценки численности азербайджанцев в России просто нелепы, а «статистика» такого рода, в том числе исходящая от официальных органов среднего и низшего уровня, объясняется в одних случаях политической конъюнктурой, в других — двойным, тройным (и т. д.) зачетом одних и тех же лиц.

Выводы Центра подкрепляет простая логика. Начнем с констатаций. «Списочное» количество населения Азербайджана составляло на июль 2008 года 8,2 млн. чел., вместе с беженцами (на пике советского времени в республике жило 6,6 млн. чел.). Население делится, извините за банальность, на две половины, мужчин и женщин. Каждая половина включает в себя детей (считаем до 14 лет) и пенсионеров (считаем от 65 лет). Реально людей в республике на каждый данный момент безусловно меньше, чем 8,2 млн. чел., так как много взрослых мужчин (и не так уж мало женщин) пребывают на заработках в других странах. Но сколько именно?

Всего взрослых мужчин, от 15 до 64 лет, присутствующих и отсутствующих, в стране числится 2 миллиона 753 тысячи человек. Может ли даже половина из них (т. е. 1 миллион 377 тысяч человек) разъехаться по разным странам? Это исключено, скажет вам любой демограф. Там, где (крайне редко в мировой истории) такое случалось, в разы взлетала стоимость рабочих рук, и люди, привлеченные этим, немедленно начинали возвращаться обратно. В связи с экономическим ростом азербайджанцы действительно начали возвращаться в свою страну, но сальдо миграции пока все еще отрицательное (выехало в 2007 году на 16 тысяч человек больше, чем въехало; в 2001 году разница составляла 44 тысячи человек). Значит, взрывообразного спроса на рабочие руки в стране нет, сохраняется некоторая избыточность этих рук, чего не было бы при повальной миграции. Что же до психологической обстановки, она улучшается вслед за ростом ВВП, но с обычным длинным лагом.

Подобные процессы в норме всегда отстают от экономики: массовое осознание того, что жизнь все-таки улучшается, приходит, в типовом случае, с запозданием лет в шесть от начала ощутимого роста ВВП, но бывает, что и позже. После этого нижним стратам общества требуется еще несколько лет (сколько именно — зависит от степени расслоения, от национального характера, образовательного уровня), чтобы свыкнуться с новой реальностью, преодолеть модель «выживания», уверовать в будущее и соответственно поменять свое поведение. Азербайджан, похоже, близок к этому.

Один из авторов совершил в августе 2008 года поездку из Баку на юг Азербайджана (в Ленкорань и Лерикский район на границе с Ираном) и может засвидетельствовать, что повсюду видел изобилие молодых мужчин. Нет никаких признаков нехватки рабочих рук ни в Баку (который представляет из себя исполинскую стройплощадку), ни в сельских районах по пути на юг. Скорее наоборот, на околицах сел в обязательном порядке стоят группы мужчин в самом соку, явно не знающих, чем заняться. Аграрное перенаселение далеко еще не преодолено.

Большинство азербайджанских трудовых мигрантов — «армянские» азербайджанцы и беженцы из прилегающих к Карабаху районов, ныне оккупированных Арменией, «лишние люди». Это мало что умеющие простые сельские жители, у которых отобрали даже ту околицу, где они могли бы постоять в компании односельчан, обсуждая проезжающих. Даже если бы все (чего не может быть) взрослые мужчины из этой категории людей уехали на заработки, таковых набралось бы, исходя из половозрастной структуры населения, от 200 до 330 тысяч человек. Допустим, что к ним присоединились безработные из числа постоянного населения Азербайджана (не из беженцев), это способно удвоить названное количество, т. к. безработица все еще велика. Наконец, поскольку некоторую часть трудовой миграции составляют женщины, мы можем приплюсовать их из расчета одна женщина на трех мужчин. Итог таков: из Азербайджана могли выехать (отнюдь не только в Россию!) от 550 до 900 тысяч трудовых мигрантов — это почти предельные цифры. Часть из них совершает челночные рейсы, периодически возвращаясь на родину, другая часть, имея постоянную работу, навещает родину редко. Но, за небольшим исключением, все планируют вернуться домой, когда там ощутимо улучшатся экономические условия и возможности.

Этим азербайджанские мигранты отличаются от мигрантов-армян, покидающих Армению сплошь и рядом семейными парами с детьми. При таком варианте отъезда люди возвращаются редко. В 2007 году превышение оттока над притоком было в Армении таким же, как в Азербайджане — 16 тысяч человек. При втрое (с лишним!) менее многочисленном населении.

По данным упомянутого Центра изучения проблем вынужденных миграций в СНГ, из всего Закавказья единовременно присутствуют в России от миллиона до миллиона двухсот тысяч человек, не более. Речь идет об азербайджанцах, армянах, грузинах, абхазах, осетинах (южных), лезгинах (южных), курдах, турках-месхетинцах. Неискушенный в антропологии взгляд российских жителей частенько почти всех относит к азербайджанцам. Как и российских граждан — дагестанцев, осетин (северных), черкесов, кабардин, чеченцев. Как и уроженцев России, имеющих кавказских предков. Как и студентов-южан, коих сотни тысяч (при общем числе студентов в России, перевалившем за 8 миллионов). Как и русских, от роду имеющих кавказский или цыганский облик. Вот откуда берется миф о миллионах азербайджанцев в России. Людей с непривычной наружностью всегда кажется больше, чем есть на самом деле.

Отъезд огромного (но вряд ли достигшего миллиона) числа людей не стал для Азербайджана трагедией потому, что во многом облегчил его проблему беженцев и безработных, помог до начала долгожданного роста провести трудный экономический маневр. Денежные переводы мигрантов на родину тоже оказались не лишними для развития страны.

У Азербайджана есть сегодня внешний резерв «своих» рабочих рук, который будет им востребован по мере роста его экономики.

Есть обида. Мести нет

Итак, почти всякий азербайджанец уверен, что Армения захватила Карабах не без поддержки коррумпированной русской военщины и политической верхушки. Как ни странно, в целом на отношении к России и к русским это не сказалось. Если из Грузии и Армении (от наших «братьев по вере») выехали практически все русские, кто только мог, то в Азербайджане по-прежнему живут около 160 тысяч русских — и живут неплохо.

Русских школ в Азербайджане заведомо больше, чем требовалось бы для 160-тысячного населения. Кроме того, более чем в 300 школах есть русские отделения, родителям предоставлена свобода выбора. Это даже вызывает недовольство оппозиционеров из «Демократического конгресса Азербайджана». Они говорят: «За последние годы позиции русского языка в стране окрепли, и школ с преподаванием на русском языке стало больше… Русские школы работают на средства наших налогоплательщиков и получается, что азербайджанцы заняты продвижением в своей стране русского языка». Оппозиция на то и оппозиция, чтобы критиковать власть, хотя и ей должно быть понятно: страна, где люди владеют более чем одним языком, имеет конкурентные преимущества в глобализирующемся мире. Важно другое: на положение русских школ эта критика не повлияла.

Многие азербайджанцы определяют своих детей в русскоязычные детские сады, полагая, что знание русского языка даст возможность их детям в будущем поступить в российские вузы, которые в Азербайджане имеют высокую репутацию. В стране сегодня порядка 1800 государственных детских садов, из них в 440 (в основном, небольших, но это естественно) воспитание ведется на русском языке.

Говорит депутат Милли меджлиса, председатель Русской общины Азербайджана Михаил Забелин: «Сегодня в Азербайджане в 43 из 48 вузов имеется русский сектор обучения. Примерно 15 000 студентов каждый год поступают в вузы, чтобы получить образование на русском языке. Также почти в каждой столичной школе имеется русский сектор». (Это не какие-то устаревшие данные, заявление М. Забелина датируется мартом 2008 года.) Преподавание на русском языке ведется также в филиалах российских вузов, центром по подготовке кадров русистов является Бакинский славянский университет (БСУ). Большое число азербайджанских студентов учится в собственно России.

И еще одна подробность, хорошо рисующая положение дел: бакинские русские газеты по совокупному тиражу не уступают азербайджаноязычным. Такие газеты, как «Эхо» и «Зеркало» весьма авторитетны в стране. Если в Кишиневе в 1990-е гг. памятник великому русскому поэту Пушкину был снесен, то в Баку, напротив, воздвигнут к 200-летию со дня его рождения.

Для сравнения, в Армении нет русских школ, хотя школьники изучают русский язык, а в 16 школах изучение «углубленное». Правда, в 52 школах есть классы с преподаванием на русском языке, в них обучается 9-10 тыс. детей (1,7 % от общего числа учащихся), но если оба родителя — армяне, их ребенка в такой класс не примут. Чуть лучше с вузовским образованием. Открыты шесть филиалов российских вузов, в них учится порядка 2000 студентов, работает Российско-Армянский государственный университет (РАУ), в котором на русском языке обучается 1200 человек. Но в целом — никакого сравнения с Азербайджаном.

Это не критика Армении. Моноэтничная страна, вероятно, имеет право на моноязыковую политику. Но конкретно за этой политикой — совсем другое отношение к России, совсем другое видение собственного будущего.

Взаимное притяжение

Если один из авторов, как уже упоминалось выше, совершил поездку из Баку на юг Азербайджана, то другой отправился из Баку в противоположном направлении. Ему довелось посетить русское село Ивановку в предгорьях Шемахинского района — колхоз на базе 3,5-тысячной молоканской общины, поселившейся в Азербайджане еще при царе Горохе. Потрясение было велико: во-первых, трудно было себе представить, что русские в массе могут так образцово хозяйствовать, а во-вторых, еще труднее было себе представить, что на многие километры вокруг живут только азербайджанцы, что этот изумительный русский оазис возрос посреди чужой земли, встречая у окружающих только поддержку и дружбу. Впечатление было такое, что попадаешь в образцово-показательный немецкий совхоз — настолько все было чисто, аккуратно, прочно, богато. Глядя на сытых, ухоженных, чисто вымытых доверчивых коров, любуясь засеянными «по линеечке» полями люцерны, мощными виноградниками, цехами переработки мяса и молока, винзаводиками и маслобойней, идеальным порядком на току, где горами лежало зерно разных сортов при полном отсутствии голубей и воробьев (как удалось?), поневоле можно было задуматься о том, что дружба народов — неплохая вещь. По словам председателя колхоза, единственная их нужда — бензин и ГСМ — никогда не оставалась без удовлетворения властями. Все остальное они добывают сами.

Так относятся к русским в Азербайджане. Оба автора (порознь, не вместе) обошли, каждый своим маршрутом, пол-Баку, возвращаясь в гостиницу порой далеко за полночь, — но ни разу не встретили ни косого взгляда, ни грубого слова, ни недружелюбного жеста… Вернувшись на родину, храня эти воспоминания, теперь уже невозможно по-другому отнестить и к азербайджанцу в Москве.

Мы специально заинтересовались деятельностью российской общины азербайджанцев (она зарегистрирована как Федеральная национально-культурная автономия «Азеррос») и были рады убедиться, что она прилагает немало усилий, чтобы навести мосты дружбы и взаимопонимания между нашими народами. Так, с 2004 по 2008 годы «Азеррос» совместно с российскими и международными организациями провел ряд круглых столов с участием известных ученых и политологов, например: «Общественность России о ситуации на Ближнем Востоке и Иране», «Коррупция — враг прогресса России», «Что выгодно СМИ — мир или кровь?», «Общественность России о ситуации на Ближнем Востоке и Иране», «Какие мигранты нужны России?», «Какие политики нужны России?», «Миграционная амнистия: выгодно ли это России?», «Россия — Грузия / XXI век», «Роль России, Украины, Ирана и Турции в сохранении стабильности на Кавказе» и др., а также конференции: «Россия и Азербайджан: история и современность», «Россия — Азербайджан: 10 лет сотрудничества» (в Госдуме РФ) и т. п. Среди мероприятий, проведенных «Азерросом» — встреча с ветеранами Великой отечественной войны, посвященная 60-летию победы над Германией, неоднократная массовая сдача азербайджанцами Москвы донорской крови для Центра крови Федерального медико-биологического агентства, а также Ярмарка вакансий, совместные мероприятия с Советом ветеранов войны и труда Даниловского района г. Москвы, с детскими домами городов Чехова и Шатуры Московской области, ряд благотворительных акций, поддержка в виде учебного материала русскоязычной общеобразовательной школе города Гянджа в Азербайджане и многое другое. «Азеррос» находится в постоянном контакте с Русской Общиной Азербайджана, идущей «параллельным курсом» в том же направлении.

Но оставим уровень личный, а также уровень народной дипломатии, и поднимемся на государственный. Несмотря на то, что Москва все 90-е, можно сказать, вталкивала Баку в объятия Вашингтона, Анкары, в ГУУАМ (затем ужавшийся до ГУАМа), сколько мудрости, такта, открытой, а больше скрытой поддержки оказал нам Азербайджан, начиная с 1993 года! Оказал вопреки политике российского МИДа. Разве можно сравнить поведение благородно-дружественного нам Гейдара Алиева с вероломством Шеварднадзе, не говоря уже о его преемнике Саакашвили? Тут можно вспомнить и первого президента Армении Тер-Петросяна, памятного своими усилиями по скорейшему и любой ценой развалу СССР и подчеркнуто прозападной позицией в дальнейшем. Наше счастье, что Ильхам Алиев во многом унаследовал отцовское отношение к России. Да, у Азербайджана были и есть несовпадающие с нами интересы, есть особые проблемы безопасности. Понятно, почему Азербайджан вышел из «Договора о коллективной безопасности» стран СНГ — этот договор за шесть лет ни на шаг не приблизил решение проблемы Нагорного Карабаха и оккупированных территорий. Но даже сейчас, находясь практически в зоне влияния США, разве не демонстрирует Азербайджан нам свою ровную, теплую дружественность? Разве не избегает всего, что могло бы обострить наши отношения?

Азербайджан как будто терпеливо ждет, пока мы помудреем и откроем глаза, научимся различать, где искренняя дружба, а где вынужденное лукавство. Мы уверены, что рано или поздно это произойдет.

А из Армении тем временем приходят такие сигналы: 17 сентября 2008 года вице-спикер парламента Армении Аревик Петросян, принимая председателя Парламентской ассамблеи НАТО Жозе Лело, сказала: «Путь Армении лежит прямо к НАТО, и альтернативы у нас нет». Это не болтовня политолога или газетного шута, это позиция, если кто не вчитался, вице-спикера парламента.

Луч надежды

Невозможно представить, чтобы армяне, народ традиционно коммерческий и деловой, не жалели об утраченных позициях в Азербайджане, где в их руках было, по большому счету, почти все. Причем «было» по понятиям советского государства — при отсутствии частной собственности, запрете предпринимательства, до предела урезанной свободе инициативы и расстрельных статьях за баловство с иностранной валютой. Как бы они развернулись при свалившемся вдруг с неба капитализме!

Им не может не приходить в голову горькая мысль, что и Карабах тоже по факту был их. Какая разница, что область возглавлял партийный секретарь-азербайджанец? При капитализме он превратился бы в губернатора, и еще неизвестно, какой национальности.

И каждый старше 35 лет вспоминает, что у него были друзья-азербайджанцы и они прекрасно уживались. А люди мало-мальски просвещенные, читавшие кроме многоумного Зория Балаяна и другие книги, начинают припоминать, что после всех предыдущих конфликтов и даже войн между армянами и азербайджанцами неизменно наступало примирение. Это произошло после 1905 года, после 1918. Никакой Андраник, никакой Дро, никакой Карабекир не могли сделать так, чтобы азербайджанцы и армяне стали врагами навеки. Почему сейчас должно быть по-другому? Ведь азербайджанцы добродушны, они долго не держат зла, умеют забывать обиды…

Эти настроения несомненно есть и они будут расти тем быстрее, чем энергичнее будет подниматься экономика Азербайджана. Но сами собой эти настроения победят нескоро. Правильная политика России может приблизить их победу. Россия должна не жалеть аргументов и пряников, чтобы убедить Армению: ей все равно не удастся удержать захваченные территории, их рано или поздно придется вернуть, и лучше это сделать рано с хорошим бонусом, чем поздно и без бонуса.

Мы слышим: имея такой козырь, как прочно занятые азербайджанские территории, Армения может упорствовать, вопреки требованиям экономики и отсутствию перспектив, десятилетиями. Не уходит же с оккупированных территорий Израиль — и вроде ничего, мир привык.

Что ж, обратимся к Израилю. Почему-то у нас почти не вспоминают про поразительное сходство двух стран. И Армения, и Израиль были воссозданы неправдоподобно долгое время спустя после разрушения этих государств во времена Древнего мира. Евреи достигли этой цели без малого через девятнадцать веков, армяне — через шестнадцать. Исторические судьбы и занятия евреев и армян во многом совпадают.

Армяне воссоздали свое государство на тридцать лет раньше и своим примером во многом вдохновили евреев. Армянам это удалось благодаря России, но и евреи во многом обязаны СССР, сыгравшему не последнюю роль сперва в создании, а затем и в заселении Израиля.

Бросаются в глаза и другие черты сходства. Площадь Израиля 20,8 тыс. кв. км, Армении —29,8. Обе страны занимают достаточно бесплодные, по понятиям былых времен, пространства, но опыт Израиля показывает, что эти пространства можно умело использовать. Подсчитано, что в Израиле может проживать 15 миллионов человек, притом в полной продовольственной безопасности. При рациональном использовании своих ресурсов Армения может принять всех армян мира — правда, всех это вряд ли соблазнит. В Израиле есть Мертвое море, в Армении — Севан. По сравнению с Израилем, водные проблемы Армении выглядят легко решаемыми.

Но самое главное в другом. И Израиль, и Армения, начиная восстанавливать свою государственность, не имели международно признанных границ. Их границы выкраивались «по-живому», что обусловило череду объявленных и необъявленных войн с соседями. Упрощая, можно сказать: в конце концов их границы были признаны соседями и миром, но новые «прирезания», по мнению мирового сообщества, недопустимы. Войны с соседями продолжаются у Израиля и Армении многие годы, но и там, и там есть шанс на их справедливое завершение. Напомним, Израиль вернул Синай Египту, хотя большинство израильтян долго не допускало даже мысли об этом.

Сегодня у Армении есть проблема Нагорного Карабаха, у Израиля — проблема Голанских высот («Нагорного Голана», как сказали бы мы). Израильский кнессет принял в 1991 году закон об аннексии Голанских высот, но эту аннексию не признала ни одна страна мира. И никогда не признает, хотя заступников у Израиля в мире побольше, чем у Армении. Довод о том, что евреи жили здесь еще во времена Иудейского царства, мировым сообществом не принимается. В Израиле политики уже прямо говорят, что Голаны будут возвращены в обмен на гарантии мира с Сирией и Ливаном. Армянское руководство, размышляя о Карабахе, должно сделать отрезвляющие выводы из израильского опыта.

В действительности же, оккупированные территории — не козырь, а жернов на шее. Конечно, Армения никогда не признает, что она в тупике и не пойдет на уступки с потерей лица. Но она пойдет на них, если убедит всех, что не потеряла лицо. Ей необходим утешительный приз. Этим призом не будут территории, на это Азербайджан не пойдет никогда. Что же это будет?

Речь может идти о возможности возвращения армян в Баку — вслед за тем или иным торжественным актом примирения двух народов, вслед за соглашениями о взаимных реституциях (где и когда это возможно), компенсациях, о решении проблемы беженцев. Формально это не будет уступкой со стороны Азербайджана: в том, что касается беженцев, договор должен быть полностью симметричным. Но по факту он окажется слегка асимметричен. Просто потому, что возвращение армян в Баку не равноценно возвращению азербайджанцев в горы вокруг Спитака. Понятно, что ни в том, ни в другом направлении больших потоков не будет: люди не смогут преодолеть страх и отвыкание. Для молодого поколения оставленные места будут уже во многом чуждыми. Слишком многие не доживут. Но при всех понятных оговорках для армян это будет очень важно. Вернуть все утраченные позиции они, конечно, уже не смогут, но даже ограниченная «реставрация прошлого» стала бы для них большим утешением.

Что же до обустройства Нагорного Карабаха в азербайджанском государстве, трудно придумать что-либо лучше аландской модели. Не зря Аландские острова 110 лет были под русским управлением. Эти острова населены шведами, но входят в состав Финляндии. Была найдена такая форма автономии, которая сняла любые требования аландцев (а требования были, и бурные) присоединиться к Швеции. Сам факт, что и Нагорный Карабах, и Аландские острова — в равной степени фрагменты бывшей Российской империи, внушает надежду: удалось в одном месте, удастся в другом.

Будущий мир между Азербайджаном и Арменией неизбежен, хотя сегодня и труднопредставим. Проводить его в жизнь двум странам придется в теснейшем ежедневном взаимодействии на всех уровнях. Это будет, образно говоря, клинч сотрудничества, а так называемым «историкам» придется на довольно продолжительное время просто заткнуться.

Российская дипломатия просто обязана сделать на этом направлении все возможное и невозможное. Для начала — заставить две стороны общаться, причем на всех уровнях. Кстати, угадайте, на каком языке они это будут делать?

34 года никто не верил, что Северный Кипр согласится на возвращение в состав единой Республики Кипр. Сама возможность такого исхода конфликта замаячила лишь когда состарилось и отчасти даже ушло поколение, носившее в себе ненависть. Новые поколения уже с трудом берут в толк, из-за чего был весь сыр-бор. В этом, конечно, есть свой минус, но есть и большой плюс. Надеемся, что в случае с Нагорным Карабахом не придется ждать так долго.

Негативные факторы

Что подпитывает упрямство Еревана? В первую очередь, надежды на армянскую диаспору. Она всегда обеспечивала и обеспечивает антиазербайджанскую подачу событий, этим подталкивая принятие соответствующих политических решений. Россия более или менее всегда, а в последние месяцы особенно, испытывает нечто подобное на себе — когда любой шаг нашей страны подвергается недоброжелательной интерпретации. В последние месяцы мы более чем когда-либо почувствовали себя в шкуре Азербайджана. Для нас это полезный опыт.

Армянское лобби в конгрессе США традиционно пользуется исключительно сильным влиянием, постоянно добиваясь голосования за крупную финансовую помощь Армении. Размер помощи американского правительства Армении, составившей в 2000 году 102,4 миллиона долларов, по объему на душу населения уступал только американской помощи Израилю. 24 октября 1992 года, в разгар избирательной кампании в США, армянское лобби добилось внесения поправки 907а к «Акту о поддержке свободы». Согласно этой поправке, правительству США запрещалось оказывать помощь Азербайджану «до тех пор, пока президент не определит, о чем и доложит конгрессу, что правительство Азербайджана предпринимает очевидные недвусмысленные шаги по отмене блокады и прочих видов применения силы против Армении и Нагорного Карабаха». Тогда же, в 1992 году у Армении появился министр иностранных дел — уроженец США Раффи Ованесян.

Характерно, однако, что с восстановленим высокого уровня нефтедобычи в Азербайджане настойчивость США в деле отмены блокады стала утихать и в 2002 году (по случайному совпадению, как раз с началом прокладки нефтепровода Баку — Джейхан) поправка 907а была отменена. США без шума занимают все более проазербайджанскую позицию и это расширяет возможности американской дипломатии. Российская не должна отставать.

С точки зрения России время между летом 1993-го и осенью 1994-го (т. е. между возвращением к власти Гейдара Алиева и подписанием «контракта века» между Баку и консорциумом международных нефтяных компаний) — досадный период упущенных возможностей. Российским министром иностранных дел в это время был почему-то А. В. Козырев. Его запомнили главным образом как человека, яростно выступавшего за то, чтобы не противодействовать расширению НАТО на восток, но его есть чем помянуть и по другим поводам.

Гейдар Алиев как никто ясно видел: Азербайджан не решит ни одну из своих тяжелейших проблем без возрождения экономики, а собственных сил и средств для этого слишком мало. Куда обратиться? Запад воспринял вернувшегося Алиева крайне настороженно. Еще бы — нехороший бывший член Политбюро ЦК КПСС, сверг хорошего демократа Эльчибея (пусть и сильно пьющего). Для Алиева естественно было обратиться к России. Алиев предлагал: вкладывайтесь в самые доходные отрасли нашей экономики, будет выгода и вам и нам. А вкладывать было во что: в нефте- и газодобычу, нефтепереработку, химию (удобрения, синтетический каучук, шины), цветную металлургию, добычу железной руды, в азербайджанский хлопок, шелк, шерсть, ковроткачество. У Азербайджана с советских времен готовые мощности для производства чуть ли не всего набора оборудования для нефтеразведки и нефтедобычи, у него южные культуры, замечательные возможности для развития пищевой и консервной промышленности, виноделия.

Выражаясь цинично, Россия могла в то время скупить пол-Азербайджана по хорошей цене и этим крепко привязать его к себе политически. Однако оскомина от Народного фронта и страх перед новыми переворотами в Баку отпугивали предпринимателей. Требовались гарантии Кремля, политическое решение, межгосударственный экономический договор. Ничего такого не последовало. Знающие люди утверждают: Козырев убедил Ельцина, что с алиевским Азербайджаном дело иметь не стоит.

Теперь нам остается лишь кусать локти. Упущенную выгоду — и в экономике, и в политике — невозможно даже подсчитать. Сегодняшний Азербайджан мало в чем зависит от России, хотя в своем клинче с Арменией не может не искать поддержку в Москве.

Взгляд за горизонт

Беженцы — незаживающая рана азербайджанского народа. (Но поплатились и русские. Когда согнанные с родной земли люди лавиной накрыли Баку, многие русские семья предпочли уехать или просто бежать, чтобы не попасть «под раздачу». Мы уже упоминали, что русских в Азербайджане сегодня 160 тысяч, а ведь было втрое больше.)

В лагерях для азербайджанских беженцев близ Баку и в других местах республики до сих пор живут в основном женщины, дети и старики. А их мужья, отцы, братья, сыновья вынуждены ездить на заработки, чтобы кормить свои семьи. И где они теперь? Правильно: по большей части в России. Россияне недовольны…

Наше двухвековое сосуществование с азербайджанцами не было ни разу омрачено ничем, кроме карабахского конфликта. В котором Россия, увы, заняла одностороннюю позицию, допустила стратегическую ошибку. И что хуже всего, совершила несправедливость. Уже в силу этого мы убеждены, что у России и русских есть моральный долг и ответственность перед Азербайджаном и азербайджанцами.

Мы убеждены также, что дружба между нашими народами не только возможна, но и необходима обеим сторонам. Давайте просто перечислим преимущества тесного российско-азербайджанского партнерства.

1. Азербайджанцы — это тот редкий народ, который никогда не вел агрессивных войн. Это мирный, сентиментальный, дружелюбный и трудолюбивый этнос, тянущийся к европейской культуре (и очень бережно относящийся к собственной), очень комплиментарный к русским, о чем мы свидетельствуем лично. Хорошо дружить с таким народом.

2. Азербайджан — бесценная кладовая недр, которая уже спасала нас от смертельной опасности. Такими богатыми соседями не пренебрегают, не разбрасываются. Нефть и газ, медь, полиметаллы, молибден, химическое сырье — главные ископаемые богатства, но этот список много длиннее. По-дружески, по-соседски мы могли бы иметь преференции, и нам они предлагались.

3. Азербайджан — уникальный цветущий Божий сад. Эта страна могла бы, к своей выгоде, помочь нам решить проблему нашей продовольственной безопасности — по крайней мере на то время (есть опасения, что долгое), пока российское сельское хозяйство будет выходить из состояния нокдауна. Азербайджанцы — великолепные трудолюбивые земледельцы и скотоводы, они любят и умеют пасти стада, возделывать землю, это еще крестьянская в целом страна, чего, увы, больше не скажешь о России. Кто своими глазами видел изобилие сельских районов этого края, тот не забудет никогда непомерных стад всего живого — скота и птицы, плодородных полей и садов, гранатовых деревьев, растущих даже на крышах домов. А кто слышал рассказы о Карабахе, тот представляет, как выглядит рай…

4. Азербайджан — наш полезнейший посредник и ходатай в отношениях с рядом важных для нас стран исламского мира и ближнего зарубежья. Авторитет этой страны, мирной и быстро богатеющей, будет лишь расти, если только мир не сойдет с ума. Через дружбу с Азербайджаном мы получим надежного модератора в отношениях с собственными мусульманскими регионами, способного сказать веское слово в нашу пользу. При необходимости Азербайджан поможет нам обнулить попытки разнообразных сил в США, Европе, Израиле (а в недалеком будущем, возможно, в Китае и Индии) использовать Россию в качестве живого щита в своих конфликтах с исламскими странами. Нам с исламом делить нечего, и Азербайджан это знает лучше других.

5. Азербайджан — ключ ко всему региону в целом, это центральная фигура ГУАМа, его «замковый камень». Если мы сможем вынуть его из здания ГУАМа, оно неизбежно развалится. Понятно, почему Азербайджан в 1997 году вступил в ГУУАМ. Прохладные отношения с ельцинской командой, неучастие России в проектах по экономическому возрождению Азербайджана не могли не привлечь его интерес к идее евразийского транспортного коридора, не породить надежд, что ГУУАМ станет инструментом решения замороженных конфликтов. Но политизация ГУУАМа привела к выходу из него Узбекистана и потере одной из букв, а попытки придать ему военное измерение были блокированы Молдавией, которая сегодня тоже на грани выхода из организации. Можно ожидать, что усилия Грузии по превращению ГУАМа в противовес России не понравятся Азербайджану и, при правильной политике России, он пересмотрит свое участие в этой организации, утрачивающей без него всякий смысл.

6. Двести с лишним лет тому назад (в 1805 году) Ибрагим-хан Карабахский присягнул России, что означало добровольное вхождение его ханства в состав империи. А раз так, у России есть голос в решении судьбы Карабаха. Этот голос должен помогать Армении придти к мысли, что время работает не на нее, что ей предстоит смириться с неизбежным. Успехи Россию по вразумлению Армении вернут Азербайджан в политическую орбиту России, а возможности Вашингтона в этом, по сути, чуждом ему регионе резко сузятся. Многое на Кавказе изменится, причем радикально, в нашу пользу.

Как писал Грэм Грин, «рано или поздно человек должен решить, на чьей он стороне, если, конечно, он хочет остаться человеком». Пора и нам определиться и помочь разумному и справедливому разрешению конфликта.