Рядовой. Назад в СССР. Книга 1

Глава 19 Бой в горах

Безусловно, армейские будни это хорошо.

Но так уж устроена жизнь, что от всего устаешь — в какой-то момент я поймал себя на мысли, что постепенно деградирую. Я матерый волк в молодом теле, безвылазно торчу среди молодых и глупых срочников, которые боевика и в глаза не видели. А про реальное ведение боя я вообще молчу…

Все худшие опасения сбылись. Время шуток и беспечности прошло.

Вот тот самый повод, которого я так долго ждал.

Коварные душманы быстро сообразили, что если вертушка аварийно села в горах, значит, спасшихся можно взять «тепленькими». Перемещаться в горной местности они мастера, наши бойцы им и в подметки не годятся. Да и вообще, то, чему учили в учебке советской армии, мало подходило к афганским условиям. Приходилось додумывать самому, методом проб и ошибок. И часто эти ошибки стоили жизни.

Моджахеды яростные, но не очень умелые бойцы. Вооружение плохое, подготовка слабая, а про тактику и говорить нечего. Но так было не всегда. Афганцев учили иностранные инструктора, а потом те частично передавали свой опыт другим.

Быстро спустившись еще ниже, я припал к оптике.

К счастью, стандартный «ПСО-1» хоть и слабенький, с небольшой светосилой, все же позволял провести обзор местности.

Всего душманов было двенадцать человек, все вооружены либо устаревшими автоматами АК-47, либо винтовками Ли-Энфилд. Я слышал, что афганские моджахеды любили эти винтовки английского производства за неприхотливость и простоту использования. У одного за спиной висел РПГ-2.

— Вот уроды! — процедил я, наблюдая за их перемещением. — Куда вас понесло?

Определенно, они собирались подойти вплотную и взять уцелевших в кольцо, вынудив сдаться. А не выйдет, просто перестрелять всех и дело с концом.

Примерно определил расстояние, что до вертолета духам осталось пройти метров триста. Их хорошо скрывали складки местности, валуны, да и одеты они были в светлые одежды, частично маскирующие их на фоне светлых скал. Я видел, что среди выживших после посадки, было только двое вооруженных солдат. Двое гражданских. Да вроде и все.

Навскидку, времени у меня оставалось мало. Минуты три-четыре. Не более.

Хорошо, что не поленился взять с собой СВД. Лазить с ней по горам не удобно, за то вот в таких ситуациях, она просто незаменима. Если посадить на отдельную «высоту» грамотного пулеметчика и хорошего снайпера, они таких дел смогут натворить… А с одним автоматом, да еще и в одиночку, много не навоюешь. Я принялся искать глазами удобную позицию, чтобы оттуда вести прицельный огонь. Уже через десять секунд нашел именно то, что требовалось.

Стараясь не светиться, я быстро добрался, занял малозаметную стрелковую позицию. Снял каску, потому что стрелять в ней было очень неудобно. Закрепил прицел, рядом положил запасной магазин. Солнце было за моей спиной, поэтому опасности демаскирующих бликов оптики от солнечных лучей не было.

У меня имелось тактическое преимущество во внезапности — никто даже не догадывался, что где-то среди камней залег одинокий снайпер.

Не скажу, что имел большой опыт в обращении со снайперской винтовкой, но все-таки стрелял я хорошо. Расстояние между выжившими и моджахедами сокращалось с каждой секундой, они спускались и смещались влево, постепенно растягиваясь цепью. Никто у вертушки не видел, что опасность уже буквально под носом.

Все, дальше тянуть нельзя. Расстояние между нами метров двести, может меньше. Корпус вертолета скрывает экипаж от противника, значит, риск получить случайную пулю у них меньше. Наверняка, как начнется замес, они полезут внутрь. А вот бойцы попытаются отстреляться.

Я поймал в прицел крайнего духа справа, вооруженного автоматом.

Мягко надавил спуск.

Бах!

Винтовка вздрогнула в моих руках. Хлесткий выстрел эхом прокатился над скалами, выжившие тут же переполошились, кто-то схватился за оружие, кто-то пригнулся и испуганно озирался по сторонам.

А тем временем сраженная мной цель, брызнув кровью, покатилась по камням. Минус один. Я тут же перевел ствол правее. Снова выстрел.

Бах!

Готов. Снова выстрел.

Вот тут я поторопился и промазал — пуля попала в руку душмана, отчего тот выронил винтовку. Пришлось потратить на него еще один патрон.

Из двенадцати, трое выбыли. Но моджахеды сразу сообразили, что где-то засел снайпер. Вероятно, они решили, что стрельбу ведут из вертолета, поэтому зачем-то открыли по нему беспорядочный огонь. Двое солдат принялись отстреливаться, что было мне на руку, так как они отвлекали их внимание на себя.

Выловил в прицел четвертого. Выжал спусковой крючок.

Бах. Четвертый получил пулю в грудь, откинувшись на камни. Тут я увидел, что вооруженный гранатометом противник не придумал ничего лучше, чем взять, да и долбануть из РПГ-2 по фюзеляжу вертушки. Учитывая расстояние, промахнуться по цели было просто невозможно. Если бы это произошло, внутри бы никто не выжил.

Бах!

Очередной противник упал на камни, выронив грозное оружие. Но в тот же момент, одного из солдат, что отстреливался у вертолета, скосила автоматная очередь. Мельком взглянул на спасшихся — часть сгрудилась внутри салона, но дверь была полностью открыта, судя по всему, ее вообще заклинило.

Духи поняли, что их снимают по одному, поэтому стали куда осторожнее. Попрятались за камнями и вели огонь оттуда. Одновременно, пытались понять, где сидит снайпер.

Я сделал еще три выстрела, ликвидировав только одного боевика. Половина готова.

Сделал еще выстрел — мимо. Пуля лишь выбила каменную крошку у головы душмана.

Быстро и ловко извлек пустой магазин, сунул в гнездо новый. Передернул затвор.

Начал я неплохо. У меня оставалось ровно десять патронов.

Взял на прицел еще одного, судя по всему, он был у них старшим.

Щелк. Осечка.

Перезарядил.

Снова осечка! Да твою мать!

Третья попытка тоже ничего не дала.

Я рывком откатился за камень, в голове проскочило сразу несколько мыслей. Я решительно снял оптику с СВД и быстро переставил ее на Калашников. Стоит отметить, что у меня был АК-74Н, с незначительной модификацией. Личное оружие мне поменяли после нескольких проведенных стрельб.

Переброс прицела не самое лучшее решение, поскольку в этом случае, его упор находится спереди и при стрельбе вся конструкция будет смещаться вперед, что само собой неудобно. К тому же, сам прицел сдвинут назад слишком близко к глазу, лампа подсветки упирается в крышку. Но все же автомат с оптикой это лучше, чем без нее.

На все ушло буквально полминуты.

Теперь, винтовка мне больше не нужна.

Я вновь занял позицию и открыл огонь одиночными. Эффективность огня снизилась, но я все равно кого-то ранил. И тут меня наконец-то заметили — это не могло продолжаться вечно.

По мне хаотично открыли стрельбу сразу из нескольких стволов. Пули защелкали по камням, рикошетя во все стороны. Одна из них чиркнула по плечу, распоров китель и зацепил кожу.

Ерунда, легкая царапина.

Отстреливающийся у вертолета солдат умудрился снять еще одного противника.

Воспользовавшись затишьем, прячась за камнями, я спустился по широкой трещине и рванул вниз, едва не сорвавшись со скалы. Переключил флажок на огонь очередями. Бегом бросился в сторону вертушки. Там снова загремела стрельба. Хоть духов осталось мало, кажется, они даже не думали уходить. Скорее всего, где-то поблизости были и другие группы, которые могли в любой момент подключиться к бою.

Я миновал половину расстояния, когда слева выскочил моджахед. Вооружен он был винтовкой. Благо, противник не ожидал встретить меня так близко и поэтому слегка растерялся. Я выстрелил первым.

«Двадцать два». Минус противник.

Снова вперед.

Действовал я без сомнений, как расчетливая машина. Эмоций не было. Подобную работу я проделывал десятки раз. Главное правило — если не ты, то тебя. Я на войне, тут по-другому не бывает.

Наверное, со стороны, молодой солдат, действующий с такой уверенностью, казался чем-то нереальным. Однако я не делал ничего феноменального, просто думал, двигался и стрелял.

Оказавшись у «Ми-8», я быстро заглянул в салон. Там было темно, у входа лежал раненый на походных носилках. На полу кровь. Внутри воняло жженой изоляцией.

Увидев меня, отстреливающийся от моджахедов солдат, тут же навел ствол автомата и едва не проделал во мне дыру. Я тоже не сразу понял, что передо мной вовсе не рядовой, а старший лейтенант. По смятым погонам сложно было что-то разобрать.

— Спокойно, свои! — рявкнул я, чем остановил его от необдуманного поступка.

Тот сдержанно кивнул и принялся искать глазами остальное подкрепление.

— Сколько вас? — спросил я, выглядывая из-за кабины.

— Пятеро. А вас?

— Я один!

— Сколько? — опешил тот.

Я решительно плюхнулся на землю. Увидел, что вертушка ударилась брюхом о камни, сломав шасси. Фюзеляж с правого боку был помят, кабина частично деформирована. Одна из лопастей срезана, словно резаком. Вряд ли этот борт еще сможет летать…

С той стороны показались чьи-то ноги. Выстрелил по ним не думая, а когда тело упало, закончил работу одиночным выстрелом.

А дальше все стихло.

Несколько секунд я выжидал, потом выглянул и осмотрелся. Духи ушли.

Убедившись в этом я, наконец, опустил автомат, сбросил полупустой рожок и выудив из разгрузки новый, вставил в гнездо. Щелкнул затвором.

Прошла минута, никто не пытался в нас стрелять.

Сталей продолжал смотреть на меня со смесью удивления и сомнений. Наверное, не мог понять, как это так, один непонятно откуда взявшийся рядовой, покрошил половину отряда моджахедов. И при этом действовал вовсе не как зеленый девятнадцатилетний срочник, а как минимум офицер спецназа. В общем-то, истина примерно такой и была.

— Боец, я не ослышался? — спросил тот. — Ты один здесь?

— Именно так! — кивнул я. — Проезжали неподалеку, решил вмешаться. И пока есть возможность, нужно уносить отсюда ноги.

— Но откуда ты тут взялся? Дезертир, что ли?

— А что, похож? — невесело усмехнулся я. — Нет, не дезертир. Совсем наоборот. Мы на патрулировании были, прямо перед нами рухнула вертушка сопровождения. Уцелел только старший лейтенант Васильев. Он же и рассказал, что вторая вертушка села где-то неподалеку. Моя группа разделилась, часть ушла искать вас, а я с молодыми повез раненого в часть. Увидел ваши сигнальные ракеты. Ну и вот.

— Сверхсрочник?

Я неопределенно махнул рукой.

Офицер сдержанно кивнул. Слава богу, он не стал бодаться и делая упор на звание, выяснять отношения. Поколебавшись, он заглянул в салон.

— Все целы?

Получив ответ, он направился к тому бойцу, что был сражен пулями душманов. Судя по всему, ему уже не помочь.

У меня оставалось еще пять рожков, но так много мне и не нужно. К тому же, можно пополнить — наверняка в вертолете что-то да найдется.

Не знаю, был ли офицер знаком с партизанской тактикой боевиков — она, в принципе, практически всегда одна и та же. Отойти, дождаться подкрепления и ударить с другой стороны. А то и с двух. Они ж как тараканы на кухне, лезут отовсюду.

— У вас рация есть?

— Сдохла. Даже доложить не успели.

— Хреново. Где военный советник? — спросил я.

— Здесь он. Ранили его! — из салона показалась какая-то черноволосая девушка в темно-зеленом комбинезоне. — Потерял много крови. Сам идти не сможет.

— Ясно. В любом случае, отсюда нужно уходить!

В салоне оказалась еще одна девушка в точно таком же темно-зеленом комбинезоне, но со светлой короткой стрижкой. Наверное, это и есть, те самые геологи, про которых говорил Васильев. Остальные погибли, в том числе и командир вертолета. Я не стал уточнять, как и почему, не до этого было.

Обстановка крайне напряженная. Казалось, даже воздух вокруг звенел от напряжения и опасности.

Медлить нельзя, нужно действовать. Еще неизвестно, сколько вообще духов в этих горах и какого черта они тут делают? А ведь разведка даже не в курсе, что твориться у них под носом.

— Товарищ старший лейтенант… Предлагаю уходить прямо сейчас. Берем раненого и идем на северо-запад. Тут всего в двух километрах проходит дорога. Там наши, а духи туда не полезут.

— Не дойдем. Как мы там с раненым пройдем? — возразил офицер, доставая из разгрузки карту. Расстелив ее прямо на земле, он принялся искать наше местоположение.

— Нормально, место там более менее проходимое… — ответил я. Честно говоря, в этом я был совсем не уверен. Одному там проскочить просто, с группой из четырех человек уже сложнее. А когда есть тяжелораненый на носилках, это уже серьезная проблема.

— Я прикрою, у меня оптика.

— А кто понесет носилки? — раздался голос из салона. — Куда мы с раненым?

— Предлагаете сидеть здесь и ждать, пока они вернуться⁈ — спокойно возразил я.

Никто мне не ответил. Это было очевидно.

Помимо двух девушек, старлея и советника, в живых остался еще и второй пилот, но при посадке он сломал руку. Тем не менее, лейтенант был вооружен Токаревым и решительно собирался защищать девушек внутри салона вертушки.

Дилемма — нести носилки могут только здоровые мужчины, я и старлей. Но тогда кто будет прикрывать?

— Стрелять умеете? — спросил я у девушек.

Коротко стриженная отрицательно покачала головой, зато вторая решительно выбралась из салона и подхватила с камней Калашников. Проверила магазина, передернула затвор и поставила на предохранитель.

— Я умею. У меня отец прапорщик. С восемьдесят первого года в Афгане. Вроде где-то на севере этого района его часть стоит.

Смутные подозрения закрались мне в душу. Да и черты лица у девушки были как будто знакомыми.

— Прапорщик? — задумчиво переспросил я, потом поинтересовался. — А как фамилия?

— Моя?

— Папина.

— Лось, — ответила она и зачем-то добавила. — Такая вот фамилия.

Ах, ты ж черт!

Ну, теперь-то понятно, почему наш старшина с такой решительностью и рвением поперся в горы искать выживших, несмотря на то, что не было приказа. Там его дочь… И произошло это сразу после того, как раненый Васильев сообщил нам, что на борту второй вертушки были гражданские геологи, да еще и женщины…

Старшина. Михаил Михайлович… Как отца я его, наверное, не понимал, ведь со своим ребенком я не виделся уже много лет и отцовские чувства задубели, будто смола на морозе. А вот как военного я его хорошо понимал. Ну, кто еще им тут поможет? Тот факт, что я случайно наткнулся прямо на место аварийной посадки, само по себе огромное везение. Без карты, потеряться в этих горах проще простого, особенно если навыков ориентирования на местности нет.

Опоздай я на полчаса, или выбери не то направление… Да если бы я те сигнальные ракеты не заметил, а просто проехал бы мимо, их бы уже перебили бы, а женщин вели в плен. И хрен бы их кто этих скалах смог бы найти.

— Хорошо… — кивнул я, затем посмотрел на лейтенанта. Тот выглядел неважно, но был готов рискнуть.

— Тогда берем раненого, документы и все ценное и уходим отсюда! — скомандовал старлей. — Две минуты готовности. Надеюсь, получится.

Геологи схватили какие-то сумки с документами — уж они-то душманам точно не нужны. Если, конечно, там не координаты местонахождения источников нефти. Их можно выгодно продать тем же американцам, ведь нефти на Востоке много. Афган, не самое подходящее место, но тоже сойдет. Впрочем, это мелочи. Гораздо более ценно захватить русского военного летчика, а тем более военного советника.

Я взглянул на раненого — пожилой мужчина, в гражданской одежде.

— Кто это? — спросил я у старлея.

— Полковник Бехтерев… — ответил тот.

Полковник был без чувств, лежал на носилках. У него была окровавлена голова, судя по всему еще и ребра сломаны. Несладко им пришлось при посадке, вертушка буквально рухнула на камни, пусть и с небольшой высоты. Стоит отдать должное пилоту, что посадил «птичку» в таких условиях.

Я не стал делать акцент на том, что знаю ее отца. Просто кивнул головой.

Черт возьми, куда же ушел старшина? Они так неделю будут бродить, пока сами не наткнуться на неприятности.

Пока шли сборы, откуда-то далеко с юго-востока послышалась плотная стрельба. Где-то там шел бой и я искренне надеялся, что это не наши парни…

— Ладно, попробуем! — решился старлей. — Понесем раненого!

Мы выступили организованной группой. Впереди шел лейтенант, с пистолетом, за ним коротко стриженная геологичка, которую звали Леной, потом мы с носилками. А замыкала колонну дочь нашего прапорщика. Свой Калаш с оптикой я оставил при себе. Искать СВД в таких условиях было глупо, главное выбраться. Конечно, потом мне здорово влетит за то, что я потерял винтовку, да еще и не свою. Но это сущие пустяки…

А вертолет мы заминировали.

Я быстро соорудил из куска пластита, детонатора и пары гранат самодельное взрывное устройство. Наверняка моджахеды захотят туда заглянуть… Любой, кто полезет внутрь, поджарится!

Идти было тяжело, но других вариантов не было. Не сразу заметил, что стрельба на юге стихла.

За двадцать минут мы прошли около пятисот метров, быстрее не получалось. Выдохлись. И в какой-то момент, позади нас грохнул взрыв. Опустив носилки, я прильнул к оптике.

— Что там? — спросил старлей, вытирая мокрый от пота лоб.

— За нами идут… — мрачно ответил я. — Нужно ускориться!