Рыцари Березовой улицы

Глава VIII

Дама с подругой сидели на длинной скамейке под березой. Может быть, они ожидали прибытия угнетенных. Поэтому требовалось им разъяснить, как обстоит дело по-настоящему. Это было поручено тому же Пушкину, и он, сев рядом с сестрой (остальные рыцари расселись на земле и погрузились в молчание), начал:

— Вот, насчет того, что я вам вчера говорил… Оказывается, тут обстоит не так просто… Пока этих угнетенных отыщешь — завоешь!.. Очень ловко они умеют маскироваться, не различишь сразу… Вы сами никаких не знаете?..

Девочки захихикали и не ответили.

После этого все молчали очень долго. Наконец Кот решил сразу выяснить некоторые интересные для себя вопросы. Он храбро пересел с земли на скамейку и спросил, уставя свои сверкающие глаза на Светлану:

— Вы на лодке любите кататься?

За Светлану ответила Нинка:

— Я люблю.

Кот пренебрежительно махнул на нее рукой.

— Ты — ладно… А вот она — любит? — и он показал пальцем на ее подругу.

— Ты любишь, Светлана? — спросила Нинка. Светлана кивнула.

— Тогда порядок! — успокоился Кот. — Достану я лодку, и мы покатаемся! Да, еще вот что… А вы плавать умеете?..

— Умеем, — опять ответила Нинка. — А что?

— А так. Может, искупаться придется… — Кот подмигнул ребятам и пересел со скамейки на землю.

Подошел карапуз Виктор Николаич и принялся расхаживать поблизости, прислушиваясь к разговору.

— А где вы возьмете лодку? — спросила сама Светлана.

— Там у одного, — ответил Кот. — Есть у меня один друг. У него на спине — горб!

— И у меня есть горб! — сказал Виктор Николаич, пытаясь обратить на себя внимание.

— Так он, — продолжал Кот, — если кого уважает, вот как меня, дает горб потрогать…

— И ты трогал? — заинтересовались девочки.

— Сколько раз!

— Ну и что?

— Страшно твердый! И еще этот пацан может глотать разные предметы, и — ничего! Пуговицы там, косточки от слив… Да я и сам один раз чуть не съел мышиный хвост…

— О-ой! — изумились девочки, с восхищением глядя на Кота.

— И я ел хвост! — капризно сказал Виктор Николаич. На него опять никто не обратил внимания, и он громко повторил плачущим голосом: — Ел!

— Ну, ладно, ел-ел… — пытались успокоить его девочки- Только отстань…

Но было уже поздно. Виктор Николаич обиделся, зашмыгал носом и забормотал:

— Если не хотите со мной водиться… И я с вами не буду водиться… И самокат свой не дам никому… И как меня по затылку били — скажу… И не надо… Лягушки-квакушки! — начал он, кривляясь, дразнить девочек.

Девочки встали со скамейки, и Светлана сказала:

— Мальчишки, пойдемте куда-нибудь, а то он теперь не отвяжется. Все пошли по улице, а Виктор Николаич плелся в некотором отдалении сзади.

Кот искоса присматривался к Светлане и вдруг ловко поднял ее на руки, немного приподнял и опять поставил.

— Ты что это? — испугалась Светлана.

— Это я так… попробовал — тяжелая ты или легкая… — добродушно улыбнулся Кот. — Я всегда так делаю!

— Ну… и какая? — кокетливо спросила Светлана, вместо того чтобы обидеться, как думали Сережка и остальные березовцы.

— В самый раз! — сказал коварный Кот, опять подмигивая друзьям.

— Скажу, как вы тут с девчонками водитесь… А со мной не водитесь… — нищенским голосом ныл, продолжая плестись сзади, Виктор Николаич. — А если меня примете, не скажу-у…

— Знаете что, мальчишки, пойдемте лучше ко мне во двор! — сказала Светлана, обращаясь почему-то к одному Коту. — Я вам покажу своих кукол. Жалко, мальчишки не любят играть в куклы.

Сережка только открыл рот сказать, что она ошибается, что совсем наоборот, но Кот его перебил:

— Почему? И мы играем! Только, конечно, не так, как вы… по-другому! Мы с одним там играли в Стеньку Разина, а сестренкины куклы были бояре, и мы казнили их всех!

— Как казнили? — широко открыла глаза Светлана.

— Обыкновенно. Подводили их к колоде, где дрова рубят, топором по шее — тяп! Так голова и покатится.

— Всех кукол?!

— Всех до одной! — гордо кивнул Кот.

— Какой ужас!

— А ты думала! Казнь же! Сестренка плакала об них, как будто они не тряпочные, а живые! Пришлось нам потом обратно им головы приделывать… А у вас много кукол?

Девочки испуганно переглянулись и ничего не ответили.

— Хорошо б мы могли поиграть, — с сожалением сказал Кот, — но времени у нас нет, в другой раз… Отдохнули — теперь поищем еще каких-нибудь угнетенных… На Октябрьскую, что ли, сходить, нет ли кого там?..

— У октябрьских ребят — тимуровская команда, — сказала Нинка. — Володя Немцев ей руководит. Они нашли одну бабушку, и так интересно…

— А! — махнул рукой Кот. — Я этого Немца знаю. Какая там может быть команда: немцы всякие, фрицы… Ничего у них не выйдет… Вот если б мы… Стой, пацаны! Этих угнетенных отыскивать — дело унылое. Тем более, их не разберешь — кто они есть… Мы, конечно, это дело бросать не будем, но только на этой улице есть подходящие старушки?

— Есть, — сказал издалека Виктор Николаич, видимо, отличавшийся необыкновенным слухом. — Сережкина бабушка — старушка…

— Моя не годится, — сказал Сережка. — Какие же мы будем тимуровцы — над своими шефствовать, надо посторонних. Давайте подумаем.

— А вы, — обратился Кот к девочкам, — заберите вон того пацанишку, чтоб тут не мешался, — он показал на Виктора Николаича, который успел подойти вплотную и жадно слушал, — и ступайте с ним куда-нибудь. Тут дело серьезное! Мы вам потом скажем!

Когда девочки, подхватив под руки завизжавшего Виктора Николаича, отошли подальше. Кот объяснил ребятам:

— Меньше будет мороки! А то лодку у горбатого проси, то се…