Рыцарь Огненной кавалерии

Глава 5.1

Эйнар оказался в Версендаме во второй раз в жизни и в этот раз город понравился ему ещё меньше. Шумное место с тесными кривыми улочками, в которых невозможно разобраться. Настоящие лабиринты, где настолько огромные грязевые лужи, что временами казалось, будто он опять в Фоллерволте.

Но порт был другим. Сложно представить, что у этого вонючего городка такая красивая и удобная для захода гавань. В глазах рябит от множества причаленных к берегу парусных кораблей, лодок и галер. Здесь всегда людно и никому нет дела до двух вооружённых парней, будь они северянами, островитянами или кем-нибудь ещё. Всем плевать.

— Может, хоть он согласится? — спросил Людвиг, смотря на галеру. Хотя по нему видно, что он в это не верит. Им отказали все капитаны, причём никто даже не спрашивал, куда плыть.

Галера с флагом Хельмдегардской республики казалась совсем новенькой, а вот уродливая статуя на носу, изображающая женщину с острыми пирамидными сиськами, наоборот, была древней, её изрядно обточили жучки. Капитан лениво покачивался в гамаке, глядя, как матросы драят палубу.

— Ты Старый Нэд? — спросил Эйнар.

Капитан кивнул. Лицо, как у пожилого человека, но шея и руки как у мальчишки. Он совсем молод, может, даже младше Людвига.

— Один человек сказал, что ты самый безумный среди всех. И готов рисковать.

— А вы никак хотите покинуть порт? — Старый Нэд вылез из гамака и с трудом встал, опираясь на посох из какого-то древнего материала. — Вы разве не слышали, что нордерские дрэки замечены близ Вестлика?

— Слышали.

— Говорят, что нордеры будут высаживаться, и фюрст увёл туда все войска. Но никто не удивится, если какой-нибудь сучий навигатор решит покрутиться здесь. А они иногда топят корабли тараном, просто ради смеха. Я их не виню, звук, когда корабль разбивается на части, и вправду прекрасный.

— Нам нужно отплыть, — сказал Эйнар.

— Ты хоть раз видел нордерский дрэк?

— Да. Риск большой, но за ценой не постоим. Мы хотим попасть на запад.

— Мимо Вестлика? Опасно, цена будет немалой. А куда вам надо? Винвалия? Энгаланд?

Эйнар посмотрел по сторонам и шепнул:

— Лефланд.

— Да вы безумцы похлеще меня, — капитан хихикнул. — Антруберы?

— Пустят ли корабль в порт Близнецов? — спросил Эйнар вместо ответа.

— Конечно, я там был много раз. Продаю им зерно иногда. Они мне даже какую-то хрень к борту прибили, по ней узнают. Но вход открыт только кораблям с провизией. Если таможенники поймут, что у меня нет груза, то разнесут эту пузатую шлюху на куски из своих пушек. Нужно купить что-нибудь, благо, сейчас из-за нордеров все терпят убытки и можно взять провизию по дешёвке. Значит так — вы даёте деньги на груз и за риск. Всё, что я выручу от продажи — моё. Чем платите?

Эйнар ткнул Людвига. Рыцарь подал Нэду кошелёк.

— Хм, Эндлерейнские нобели, золото. Неплохо, но их придётся менять по грабительскому курсу, и тогда это покроет только стоимость груза, но не мой риск. Нужно ещё.

— Мы продали коней, — Людвиг достал ещё мешочек. — Тут местные деньги, серебро и железный сплав.

— Мало, — Нэд посмотрел внутрь. — Мы не договоримся. Забери.

Эйнар задумался. Это всё, что у него осталось. Но пора возвращать долги.

— Есть кое-что ещё.

Он полез в потайной карман под жилетом. Обёрнутый тканью столбик монет казался небольшим и Нэд брезгливо поморщился.

— Даже если это золото, то не хватит.

— Ты посмотри сначала.

Капитан достал пластинку с прозрачными краями и покрутил перед собой. Жёлтая ребристая деталька внутри заблестела под солнцем. Нэд скривил лицо. Похоже, это улыбка.

— Лефландские сха. Девочки мои, как я по вам соскучился. Отплытие через два часа, не опаздывайте.

Теперь Эйнар без гроша за душой и без места, куда можно вернуться. Но про деньги он не жалеет ни капли.

— Что ты ему отдал? — спросил Людвиг, когда они отошли от галеры.

— Сха из Лефланда. Захватил в Приюте.

— А у тебя ещё хоть остались?

— Да, — соврал Эйнар.

В другом кармашке лежало несколько сха, но этого мало. Есть немного местных денег, которых едва хватит на пару дней.

— Спасибо, Эйн. Я это не забуду.

— Тебе спасибо, — Эйнар фыркнул и ткнул парня в плечо. — Всё-таки дошли, да? Там, в Лефланде, узнаешь всё, что нужно. Главное, доплыви без приключений. Вряд ли дрэки будут штурмовать эту посудину, делать им нечего.

— Дай я тебе хоть местные деньги отдам, — Людвиг полез в новенькую сумку на плече.

— Да не при всех же! Давай-ка лучше по пиву. Ты платишь.

— Только по одной. А то знаю я тебя, — рыцарь улыбнулся и добавил шёпотом: — Нордер.

Ту таверну, где он был в прошлый раз, Эйнар нашёл без труда. Несколько столов по-прежнему стояли на улице, с них отличный вид на гавань. Он сел за самый дальний и положил топор рядом. Остаться на ночь или ночевать в лесу? Денег мало, а ещё нужно покупать припасы, только уже на одного. Даже тяжело представить, что всего около четырёх недель назад он был один. Опять привыкать к постоянной тишине.

— Тут кого-то тошнило, — сказал Людвиг, стоя с другой стороны стола.

Он поставил кружки перед Эйнаром и плюхнулся рядом. Лавка застонала под весом двух парней, один из которых в доспехах.

— Мне же никто не поверит, если я скажу, что рыцарь знатного рода приносил мне пиво?

— Никто, — подтвердил Людвиг и фыркнул. — Но лучше об этом не распространяйся.

Вокруг очень шумно и можно говорить что угодно, не опасаясь, что подслушают. Посетители орали песни, каждый свою собственную, на разных языках. Матросы, пользуясь днями вынужденного безделья, пили впрок, а остальные от них не отставали. Из самой таверны доносился запах чего-то протухлого, а вечно потеющий в своих доспехах рыцарь дополнял это пиршество ароматов. Но без него и его бесконечных вопросов будет скучно.

— Забери, — Людвиг протянул под столом мешочек с монетами. — Капитан их всё равно не взял.

— Тебе не надо?

— Это местные деньги.

— Так купи что-нибудь в дорогу.

— Уже купил что нужно, — парень покрасовался новыми перчатками и сумкой.

— А жрать что будешь?

— Вот же… не подумал. Но у меня есть ещё немного.

Эйнар поколебался, но мешочек принял. Деньги помогут прожить без необходимости лезть в руины хоть какое-то время. Но монет мало, а надо ещё где-то жить. Вот только где? Он отпил из кружки и тут же выплюнул кислую дрянь назад. В прошлый раз пиво было лучше.

Обычно болтливый Людвиг молчал, о чём-то размышляя. Эйнар тоже не знал, что сказать. За эти недели они обговорили всё, что можно. Забавно, он не раз ловил себя на том, что не только почти избавился от родного акцента, но и стал произносить некоторые звуки, как островитянин.

— Не забывай про уроки, — сказал Эйнар. — Ты же знаешь все буквы, обязательно выучишься.

— Нет-нет, — Людвиг отмахнулся. — Как начинаю читать, так голова пухнет. Это не для меня.

— С фехтованием тоже не сразу получалось. Научишься. Кстати, вот тебе подарок на прощание.

Эйнар полез в карман и выудил одну из оставшихся пластинок.

— Это те самые деньги Лефланда?

— Угу. Хватит тебе на обед и на пиво. Главное, не бери ту цветную дрянь, которую они постоянно пьют. И Дым тоже не пробуй.

— Сохраню на память. Спасибо.

Парень вздохнул и убрал монетку. Эйнар подпёр голову руками. Ну и куда теперь идти?

— Тебе есть куда пойти? — спросил Людвиг, будто читая мысли.

Некуда. На востоке оставалось старое убежище Берны, но сейчас это просто стальная коробка в земле.

— Пойду на запад, — сказал Эйнар. — На востоке нет ничего, а на юге слишком жарко.

— Всегда мечтал побывать на юге, за горами. А что ты будешь делать на западе?

— Есть дела.

— Какие?

— Да что ты пристал?

Эйнар вздохнул. У него по-прежнему кантар с ключами от Сети, но без Берны это просто старая капсула. Вряд ли хоть кто-то кроме него и храмовников знает, для чего это нужно. Похоже, тайна Сети так и останется скрытой.

— Эйн, старина, я тут подумал, — сказал Людвиг и зевнул, почёсывая плохо выбритую исцарапанную щёку. Так и не научился бриться.

— Тебе не идёт.

Парень фыркнул.

— В общем, есть одно предложение.

— Какое?

— Плыви со мной!

Эйнар кашлянул от неожиданности.

— Зачем?

— А зачем тебе оставаться?

— Зачем мне вообще куда-то плыть?

— Ты упёртый, — Людвиг огляделся и начал говорить тише: — Так уж случилось, что у меня есть деньги и знатная фамилия.

— И?

— А ещё некий нордер меня спас и не один раз.

— Ты меня спасал намного чаще.

— Да погоди! Ты меня спасал, хотя и мог бросить. Ещё я рыцарь. За спасение рыцаря положена награда. Я дам тебе денег, отец добавит. Конечно, не столько, сколько просил Губерт, но выйдет приличная и красивая круглая сумма.

— И что мне с ней делать?

— Что делать с деньгами? — Людвиг скорчил рожу. — Думаю, ты найдёшь им применение. Могу подсказать.

— И что?

— Купи землю, дом. Может, хватит на поместье.

— Дом, поместье? — Эйнар опешил, мысли слишком роились в голове и не давали сосредоточиться. — Какое, мать твою, поместье?

— Ну обычное, Эйн. Не корчи из себя дурака, — Людвиг показал на гавань. — Представь, дом на берегу моря.

Обязательно должен быть длинный дом, наполовину вкопанный в землю, с большим очагом, у которого так приятно сидеть и греть руки. Эйнар представил это так явственно, будто уже там.

— На земле что-нибудь растёт. А что там выращивают? Овёс? Крапиву? Я не разбираюсь, — Людвиг махнул рукой и продолжил. — Пустишь крестьян, будут работать на твоей земле и платить тебе, а ты будешь сидеть на крыльце и смотреть, как мимо ходят девки и кланяются. Ну и будешь пялиться им на задницы, конечно.

— Я в сельском хозяйстве понимаю меньше тебя.

— Да при чём здесь это? Купишь домик в городе и станешь доктором. Будут к тебе ходить, не знаю, зубы там рвать или суставы вправлять. Всё равно ты в этом разбираешься не хуже многих.

— И геморрой лечить?

— У тебя все разговоры о жопах, — Людвиг захихикал. — Может, осмотришь руины, у нас ведь есть Стеклянные города. Кстати! К северу от Ривердаста, в Тренланде, стоит замок Паучьего Лорда, ещё на карте Берны светился. Я бы сходил вместе с тобой, осмотрели бы…

— Да погоди ты, дай подумать!

— Да нечего думать! — продолжил напирать рыцарь. — У тебя будет дом. Место, куда можно вернуться. У каждого должен быть свой уголок и ты его заслужил. Ты пообещал, что доведёшь меня до этого порта и слово сдержал, хотя видит Спаситель, как тяжело это было. Теперь прошу тебя, как друга — пошли дальше. Ты же сам говорил, что нечего разбрасываться людьми, которые помогают просто потому, что могут. А у меня было не так много близких людей.

— Ты только и делаешь, что меня выручаешь, а я…

— А разве дружба всегда должна строиться на том, что ожидаешь что-то получить? Да кроме этого, без тебя бы я сюда не дошёл, нет. Если боишься, то не бойся, я не брошу тебя там, обещаю.

— Нет, не в этом дело, — Эйнар вздохнул. — Я скажу одну неприятную вещь. Тебе предстоит объясняться со своими. Ты всё же… покинул поле боя без разрешения.

— Да говори прямо, что сбежал, — Людвиг сжал губы. — Уж об этом я не забыл. Будут клеймить позором и шушукаться за спиной. Будет очень неприятный разговор с отцом, а он сложный человек. Но я постараюсь выпутаться. Всё-таки я… — он огляделся по сторонам. — Мою фамилию ты знаешь и на виселицу меня не отправят. Так что переживу.

Он вздохнул. Из-за недосыпа и теней под глазами островитянин кажется старше своих лет.

— Вообще, я долго думал об этом. Я решил, что к Вечному всё это рыцарство. Когда война закончится, я уйду из войска.

— А сможешь?

— Будет сложно, — Людвиг улыбнулся. — Но я боюсь стать человеком, которым пугают детей и который снится в кошмарах. Вот только всё равно нужно вернуться, чтобы не считаться дезертиром. А потом искать другой путь. Хотя даже понятия не имею, чем ещё можно заняться.

— Да много чем, ты же дворянин!

— В этом и суть! Я младший сын и не наследую титулов, а для чего-то важного я слишком тупой. Остаётся только военное дело, в котором я, в общем-то, тоже бесполезный.

— А почему ты не наследуешь титулы?

— Все титулы идут старшему сыну и его первенцу, а мы… я уже рассказывал, сколько нас в семье. Так что кроме войны занятий для детей дворян нет.

— Обучай фехтованию, — подсказал Эйнар.

— Смеёшься? Чтобы обучать такому, надо быть мастером в своём деле, а я…

— Среди всех, кого встречал, ты на втором месте.

— А кто на первом? Мать твою, нордер, ты умеешь сбивать с темы, — Людвиг засмеялся. — Ты же так и не ответил! Хватит, давай уже, решайся!

— Я не знаю. Вряд ли твои друзья будут в восторге, что ты водишься со мной.

— Да пошли они к Вечному! Да и не так их у меня и много, — рыцарь ткнул Эйнара локтем в бок. — Скоро отплытие. У тебя одна жизнь, так и потратишь её на скитания? Лезть в эти руинах, а потом заразиться, как тот антрубер, помнишь.

А вот это удар прямо в глаз. Умереть от невидимой угрозы в жутких муках, это страшно. Эйнар вздохнул, пытаясь собраться с мыслями. Разве он не мечтал о тихом месте, куда всегда можно вернуться?

— Ты меня ошарашил. Жить у вас на ост… где вы там живёте. У вас же там дожди, постоянно хмуро и сыро.

— Угу.

— Люди все напыщенные, холодные, будут смотреть на меня, как на кусок дерьма.

— Ага.

— А ещё плохая еда и пиво.

— Пиво лучше здешнего, а вот насчёт еды я согласен.

— Да что я делаю? Я с тобой! — Эйнар с размаху хлопнул Людвига по плечу, но замер. — А если я так сделаю там, у тебя дома, мне не отрубят руку?

— Только если я буду в плохом настроении, — рыцарь притворно нахмурился. — А так отделаешься плетями.

Они засмеялись. Островитянин отхлебнул этого гадкого пойла и даже не поморщился. Если он способен выпить такое, то его словам о хорошем пиве можно не доверять. Но это мелочи.

— Надеюсь, капитан не возьмёт за меня слишком много.

— А какая разница? Мы же не говорили, сколько нас плывёт.

— Только обещай, что не пропердишь каюту.

Людвиг захихикал и посмотрел на гавань.

— А это не наша галера там уходит?

Эйнар разглядел флаг Хельмдегардской республики. Корабль уходил из порта.

— Он же взял наши деньги! — возмутился островитянин. — Сучий сын! Чтобы его Вечный в жопу драл!

— Теперь придётся искать другого. Вот же дерьмо. Если бы не ты со своим пивом…

Эйнар успел прикусить язык, прежде чем парень услышал. Да при чём здесь он? Не он же пригласил выпить на прощание.

— Что говоришь? — Людвиг повернулся к нему.

— Неважно. Я хотел сказать… — Эйнар взглянул на море ещё раз и почувствовал, как несмотря на жару ему стало холодно.

— А это что за корабли, Эйн? Ты знаешь?

Он знал слишком хорошо. Пять кораблей с полированными стальными бортами входили в порт с такой скоростью, которую не может достичь ни один парусник. Да и этим кораблям вообще не нужны паруса и вёсла.

— Это дрэки! Высадка! Надо сматываться.

Но он почти прирос к скамейке, не имея сил подняться. В порту начиналась паника, а Эйнар не мог оторвать взгляд от знакомых очертаний. Дрэк не больше галеры в длину, но намного шире. Антенны раскачивались на низких крытых мостиках, на палубе стояли давно неработающие орудия. Один дрэк сменил курс, чтобы протаранить галеру. На галере пытались уйти в сторону, но не успели. Дерево треснуло так громко, будто выстрелила пушка. Корабль разбился, а дрэк даже не замедлил ход. Остальные шли к берегу, ломая причалы и лодки.

Редкие защитники города, оценив свои шансы, убегали, лишь немногие остались. Один стражник подбежал к столбу у пристани и дёрнул рычаг, опутанный тонкой проволокой. Раздался жуткий рёв, будто кто-то ранил огромное чудовище. Звук шёл из широкой трубы, закреплённой на вершине столба. За этим скрипучим и болезненным для ушей шумом слышно, как где-то вдали звучит такой же рёв. Древние сирены звали на помощь.

— Так ты что? — крикнул Людвиг, вырывая Эйнара из оцепенения. — Уходим!

Глава 5.2

Дрэки разбивали причалы и корабли, стоящие у берега. Во все стороны летели обломки досок, люди прыгали в воду, пытаясь спастись от бронированных судов. Первый дрэк, с носом, украшенным деревянной фигурой змея, выкатился на берег, шурша гибким днищем. Передняя часть корабля разделилась, будто открылся клюв птицы. Верхняя половина поднялась, нижняя ударилась в землю, придавив раненого матроса.

Из дрэка высыпались ютландские водоходы и с боевым кличем обрушились на оставшихся стражников. В исходе боя сомнений нет, у защитников ни единого шанса. Эйнар смотрел, как второй дрэк раскрывает свой клюв, но Людвиг, убежавший вперёд, вернулся.

— Ты что опять встал? — парень так сильно дёрнул за руку, что чуть не вырвал из сустава.

— Никогда не видел это с берега.

Неужели тот корабль — Старый Змей?

— Бежим. Туда! — Эйнар свернул на узкую улочку.

Порядок высадки он знал наизусть. Часть водоходов будет разбираться со стражей, часть устремится вглубь улиц, а остальные будут тащить всё, что можно унести, сжигая то, что унести не получится. Горожане даже не поймут, когда их городок из вонючего и засранного станет вонючим, засранным и сгоревшим. Но дрэки не штурмовали крупные порты со времён Эйрика. Что изменилось?

— Куда дальше? — спросил Людвиг, остановившись на перекрёстке.

— Подожди, — Эйнар попытался отдышаться. В боку закололо.

— Некогда ждать! — рыцарь, бежавший в доспехе, выглядел намного свежее. — Куда?

Эйнар выбрал путь наудачу. Широкая мощёная улица, которая должна была привести к городским воротам, стала узкой настолько, что они вдвоём бились плечами об стены и друг об друга, а потом и вовсе закончилась тупиком. Вокруг стоят дома, жители внутри баррикадируют двери, будто это кого-то остановит. В порту всё ещё надрывалась сирена.

— Погоди, — Эйнар согнулся. От усталости в глазах сверкали огоньки.

— Может, подождём здесь?

Совсем рядом раздался выстрел, следом хлёсткий чавкающий звук и приглушённый стон, затем хохот. Кому-то смешно, но лучше не хотел попадаться тому весельчаку. Островитянин сжался. Но, хотя и казалось, что он сейчас бросит всё и запаникует, парень держался.

— Может, попробуем отбиться? — его голос дрожал. — В том проулке нас не окружат.

— Я не буду… — Эйнар хватал воздух ртом. — Не буду драться против своих.

Сирена внезапно замолчала, но вышки за пределами города продолжили реветь. Скоро на помощь прибудет подкрепление, но дрэки к тому времени уйдут. А после этого жители начнут вслушиваться в выговор собеседников и искать виноватых. Лучше бы успеть сбежать подальше.

Другая улочка, узкая и окружённая высокими домами, неожиданно вывела их назад в порт. У берега горел бриг, но времени смотреть на зрелище не было.

— Мы вернулись, — заключил Людвиг.

— Спасибо, — прохрипел Эйнар. — Без тебя бы не догадался. Назад!

Судя по тому, что радостные крики северян, стали ещё громче, бои со стражей закончились. Начинаются грабежи, которые для водоходов намного веселее, чем всё остальное.

— Да Вечный их побери! — крикнул отчаявшийся Людвиг и показал на развилку аж из семи или восьми улиц. — Куда теперь?

— Да откуда я знаю? — взорвался Эйнар. — Туда!

В обычных условиях он бы сюда не пошёл. Улочка не очень узкая, но под ногами вместо брусчатки жидкая вонючая грязь, в которую можно провалиться чуть ли не по колено. Но есть надежда, что северяне побрезгуют и решат пройти мимо.

Но увы. Людвиг, ушедший вперёд, остановился и нырнул за ближайший дом.

— Там нордеры! — шепнул он и тут же поправился: — Юты.

Эйнар выглянул из-за угла. Два водохода в кольчугах и цветастых широких штанах выходили из дома. Оба в железных шлемах с полумаской, оба вооружены топорами и щитами, на которых нарисована ворона, больше похожая на ощипанную курицу. Вот так встреча. Клан Сиггурда, но сам он давно мёртв. Кто там должен править после него? Тот прыщавый юнец?

Один водоход тащил здоровенный сундук, второй нёс на плече упирающуюся девицу. Она пыталась вырваться и била воина по спине, обдирая кулаки об кольчугу, но он лишь смеялся.

— Надо помочь! — Людвиг выглянул, случайно приложив Эйнару кирасой по голове, и едва не оттоптал ногу. — Они же её утащат!

— Это не наше дело. Пусть.

Рыцарь посмотрел, не скрывая неодобрения. Водоходы скоро пройдут мимо и лучше бы убраться к этому времени подальше.

— Сделаю, как ты скажешь, — парень закусил губу от обиды.

Эйнар опять выглянул. У девчушки сегодня самый неудачный день в жизни. Из дома, откуда все вышли, валил дым, внутри кто-то громко и надрывно стонал. Если ей повезёт хоть немного, то водоход сделает своё дело где-нибудь в проулке, а потом, может быть, отпустит. А если не повезёт… ну или она ему понравится и он заберёт её с собой. Или не понравится, тогда ей воспользуются все воины на дрэке. А когда надоест, выбросят за борт посреди моря… Зачем ей помогать? Разве что…

— Поможем, — шепнул Эйнар. — Только никого не убивать. Пусть она выведет нас к воротам и мы, наконец, свалим отсюда.

— Если хочешь кому-то помочь, не оправдывайся, — Людвиг полез за мечом. — Тем более такими тупыми отговорками. По моей команде.

Бегущий пот и дрожащие губы заставляли сомневаться в его готовности к бою, но парень способен на многое даже в таком состоянии. Он перехватил меч за лезвие. Эйнар достал топор.

— Пошли!

Рыцарь выскочил и обрушил эфес меча по шлему водохода, тащившего девицу. Воин выпустил ношу, а Людвиг зарядил ещё раз. Громкий звон наполнил окрестности, а водоход упал на задницу. Эйнар ударил своего рукоятью топора в лицо, не закрытое полумаской. Водоход уронил сундук и тот сломался, ворох тряпок высыпался в грязь. Эйнар замахнулся ещё раз, но воин схватил его и толкнул всем весом. Оба упали, водоход взгромоздился сверху, одной рукой вырывал топор, другой тянулся к ножу на поясе. Но после звучного металлического гула воин обмяк.

— Она сбежала, — Людвиг ногой спихнул водохода и помог выбраться.

— Замечательно, просто отлично.

От волнения затошнило. Какого хрена они делали? Если бы парень не решил играть в рыцаря… вот только Эйнар сам предложил помочь.

— Куда теперь? — Людвиг оглядел воинов, но не похоже, что они хотят продолжать бой. — Вечный! Ещё несколько.

На звуки схватки сбежались ещё воины. Четверо водоходов с топорами и копьями. На щитах ворона клана Сиггурда или кто там вместо него. Вряд ли они хотят поболтать.

— Держись меня! — сказал Людвиг. — Попробуем отбиться.

Он встал в стойку, Эйнар рядом, чувствуя, как острый комок шевелится в горле. Водоходы приближались. Следом за ними шли ещё два юта, один в старом чешуйчатом доспехе, другой, бородатый здоровяк, в сверкающем панцире поверх обшитой кольчугой куртки. На их щитах нарисован кусающий свой хвост змей. Вот теперь точно всё. От собственного клана пощады не будет.

Водоходы с вороной окружили их, а воины со змеем стояли на месте. Здоровяк внимательно всматривался и Эйнар узнал его даже в шлеме. Кожа вокруг шрама онемела.

— Да это же сукин сын Эйнар Айварсон! — пробасил Ульф и издал душераздирающий хрипящий звук. Так он смеялся.

Водоходы-вороны опешили. Людвиг остался в стойке, но бросил на смеющегося удивлённый взгляд.

— А вы что тут забыли, курицы? — крикнул здоровяк.

— Они напали на нас, — ответил водоход клана ворон, снимая шлем и потирая отбитую голову. — А за это…

— Убрали свои ковырялки! — Ульф оттолкнул двоих. — Теперь это мои пленники! Что? Кому-то не нравится?

Водоходы переглянулись и начали понемногу отходить.

— Проваливайте отсюда, ссыкуны! — крикнул Ульф им вслед, потом повернулся к Эйнару. — Мать твою, я же думал, что ты сдох.

— Это же изгой, — сказал второй воин и сплюнул на землю.

Ну, Эйнар тоже не рад его видеть.

— Заткни пасть, Альфи! — рявкнул Ульф.

— Эйн? — Людвиг разглядывал водоходов, не понимая ни слова.

— Убери меч. И не доставай, пока я не скажу.

Ульф смотрел таким же удивлённым взглядом. Значит, до сих пор не выучил язык южан.

— Глаза не врут? Ты точно жив?

— Нет, — буркнул Эйнар. — Это мой призрак пришёл тебя мучить.

Ульф расхохотался.

— Всё такая же сволочь. Без бороды ты стал смазливее моей жены, — он фыркнул и бесцеремонно ткнул Эйнара в шрам на лице. — Узнал тебя только по этой отметине.

Забытая обида вновь вспыхнула с новой силой, будто и не прошло пяти лет.

— Я из-за этой раны не мог потом нормально пить и есть полгода, — сказал Эйнар, не пытаясь скрыть злости. Слова когда-то родного языка казались чужими. — Половина лица не шевелилась.

— Всё такой же обидчивый самовлюблённый хер, — заключил Ульф.

Он стоял напротив, огромный и сильный. Воин развёл руки. Сейчас завершит то, что не закончил тогда. Но Ульф обхватил Эйнара в своих медвежьих объятиях.

— Мог бы и поумнеть за эти годы. Как же я рад, что ты выжил.

Эйнар кашлянул и с трудом вырвался.

— Ты растолстел.

Ульф похлопал себя по пузу.

— Не всем же быть стройным девицам, как тебе. А это кто? — он показал на Людвига. — Мужик твой?

— Да иди-ка ты на хрен.

Ульф тот расхохотался с довольным видом.

— Лейв тоже тут.

— И как он?

— О! Он теперь большая шишка, командует походом. Пошли, он обрадуется! Он часто о тебе говорит. Проклятие, мы же думали, что ты сдох! Мужика своего тоже бери.

Воспоминания, которые Эйнар старался забыть, вновь возвращались. Вечно недовольный Старик и улыбающийся Хенрик. Лейв и Ульф, те, кому он верил и те, кто его предал. А потом бой, ужасная боль в лице и плевки в спину. И как любимый младший брат засыпает солью следы, чтобы изгой никогда не вернулся.

— Мы должны уходить, — сказал Эйнар. — Ты не хуже меня знаешь, что клан сделает с изгоем.

— Пока я рядом, никто тебя и пальцем не тронет.

— А Лейв?

— Да он уже сто раз говорил, что жалеет об этом. Он обрадуется, вот увидишь.

Лейв был подростком, когда изгнал Эйнара. Сейчас должен быть чуть старше Людвига. Наверное, брата не узнать. Но и не надо. Тёплых воспоминаний о детстве давно не осталось, есть только плохие.

— Жаль, — здоровяк расстроился. — Повидал бы клан, с братом поговорил, на Старого Змея посмотрел. Ну, раз надо идти, то что поделаешь, прощай. Рад, что ты всё-таки жив.

— Проваливай, изгой, — Альфи скорчил гневную рожу.

— А это ты видел? — Ульф показал могучий кулак и крысёныш отошёл подальше. — Пошли, провожу тебя немного, а то вдруг попадутся эти курицы.

Он двинул по улице, будто не видя разгорающегося в ближайшем доме пожара. Изнутри кто-то вопил, долго, пока не затих. Пламя перебиралось к соседям.

Глава 5.3

— Ты их знаешь? — спросил Людвиг.

— Угу.

— Именно такими я нордеров и представлял. Кто они?

— Потом расскажу, — сказал Эйнар. Если будет это потом.

— Может, передумаешь? — Ульф обошёл лужу крови. — До порта не так и далеко.

— Нет.

— Ну как знаешь. Лейв расстроится. Я бы на твоём… вот так и думал, что эти в жопу укушенные выродки будут здесь.

Их окружил отряд ворон около десятка бойцов, а вёл их нескладный прыщавый юнец. Сынок Сиггурда, наверняка такой же подонок, как и его папаша.

— Так это ты отбил добычу у моих людей? — прогундосил Зигрид. Вроде так его звали.

— Теперь это мои пленники, — ответил Ульф. — Делаю с ними, что хочу. А тебе что?

— Они напали на мой клан! — взвизгнул Зигрид. — Я требую…

— Член изо рта вытащи сначала, потом требуй!

Водоходы напряглись, прыщавый гайдер побледнел и перевёл взгляд на Эйнара. Сегодня день тех, с кем лучше не встречаться.

— Ты? — Зигрид открыл рот. — Это ты?

— Нет, это не я, — ответил Эйнар.

— Это ты погубил дрэк отца!

Вообще, корабль погиб из-за обезумевшего от страха Сиггурда, как и весь его стак. Но вряд ли сынок мерзавца будет внимать гласу рассудка. А ведь какой-то час назад Эйнар мечтал, что жизнь наконец наладится.

— Они умрут, — сказал Зигрид. — И ты с ними, Ульф, если будешь стоять у меня на пути.

— Ну это мы посмотрим. Зарублю несколько куриц перед смертью! Ну, кто первый?

Вороны переглядывались, не очень-то и желая связываться с лучшим бойцом клана Змея. Ульф похрустел пальцами и достал меч таким движением, будто собирался нарезать хлеба, а не сразиться с целым отрядом. Кто-то из водоходов Зигрида вздрогнул.

— Виг, готовься, — шепнул Эйнар.

Альфи бочком отходит в сторону, оставляя сражение остальным. Эйнар не сомневался, что и сам здесь лишний, но всё равно нужно драться. Это страшно, но сами вороны боялись не меньше. После боя с Ульфом их погибнет немало, а может и все. И они это знали, судя по их взглядам.

— Люблю такие моменты, — раздался давно забытый вкрадчивый голос. — Резня за добычу. Твой покойный папаша этим и прославился. В бою его не найти, зато когда приходит время делить трофеи, он тут как тут.

Зигрид сглотнул, его водоходы погрустнели ещё сильнее. К Ульфу подошёл невысокий мужчина в короткой, украшенной орнаментами золочённом панцире поверх кольчуги. Тяжёлый бархатный плащ за плечами доходил до земли и подметал улицу, собирая мусор.

— Или чего вы решили подраться? — Гуннар внимательно рассматривал всех целым глазом. Пустую глазницу он прятал, зачёсывая волосы.

— Ульф забрал нашу добычу, — сказал Зигрид, смотря под ноги. — Когда мы…

— Раз забрал, то это его, — Гуннар поправил заплетённую в косу бороду, украшенную блестящими камушками. — Но если вы собираетесь напасть на моего родича, я в стороне не останусь.

— Лживая сука, — шепнул Ульф.

Перевес у ворон, но их боевой дух достиг дна, из которого, впрочем, он редко выбивался. Зато вернулся Альфи, напустив на себя такой вид, будто и не уходил. Гуннар положил руку на украшенный эфес рыцарского меча.

— Кто хочет напасть? Вообще никто? Трусы! У вас хоть кто-то умеет оружие держать? Или вы вместо топоров только члены друг дружке привыкли трогать? Вороны, вы и есть вороны, ссыкливые мерзавцы.

— Следи за своим языком, Сестрица, — пробормотал водоход Зигрида.

Гуннар сверкнул глазом и без предупреждения бросился на смелого, но не очень умного воина.

Водоход успел отбить только три удара. После четвёртого он осел на землю и затрясся, булькая кровью. Гуннара за чрезмерную любовь к украшениям прозвали Сестрицей, но сейчас Эйнар впервые увидел человека, который отважился сказать это в лицо.

— Отправишь его долю ко мне, — Гуннар вытер меч о штаны умирающего.

Зигрид кивнул и быстро скрылся вместе со своими воинами. Некоторые опасливо оглядывались.

— Столько времени потратил из-за этих говноедов, — посетовал Гуннар и присмотрелся к Эйнару. — О, да это же мой кузен! Здравствуй, братец. Думал, ты уже умер. Где ты его нашёл, Ульф?

— Да они надавали по жопам паре ворон, а вороны, как всегда, толпой напасть решили. Едва успел на помощь.

Гуннар высморкался на умирающего водохода.

— Куда ты их повёл?

— К Лейву, — ответил Ульф. — Он обрадуется.

— Да, это будет неожиданное воссоединение братьев, — он засмеялся и посмотрел Эйнару прямо в глаза. Будто склизкая змея выглядывает из норы, но Гуннар хуже любой змеи. Всех змей. — Ладно, идите. Слушай, а ведь сокровища иногда попадаются в необычных местах.

Он склонился над умирающим и размахнулся обухом маленького метательного топорика. Раздался неприятный хруст, Сестрица залез пальцами в искалеченный рот и достал золотой зуб, покрытый кровью. Водоход дёрнулся напоследок и затих.

— Такой дерьмовый рот, зато в нём чистое золото, — Гуннар убрал зуб в мешочек на поясе. — А ты чего ещё нашёл?

Ульф снял с руки браслет и швырнул его Гуннару. Сестрица осмотрел украшение и скривился.

— Дешёвка, — он бросил трофей в грязь. — Закончишь с моим кузеном, возвращайся в город. Тут полно всего. Ещё увидимся, братец, — он заметил у покойника перстень на пальце и приготовил нож.

— Можешь убрать меч, — шепнул Эйнар Людвигу.

— И куда мы теперь идём? — спросил рыцарь.

— Хороший вопрос. Ульф, ну и куда мы идём?

— Раз уж я сказал Гуннару про Лейва, придётся тебе всё-таки повидаться с братом.

— Проклятье, я же говорил…

— Лейв может приказать Зигриду, чтобы он от тебя отстал. Хотя… знаешь, что? — Ульф остановился. — Плевать! Я тебе кое-что должен! Пошли к воротам! Прикончу любого, кто встанет у нас на пути.

— Уж лучше к Лейву, — сказал Эйнар.

У него нет такой смелости и навыков, как у Ульфа, чтобы драться против целого клана и попадающихся на пути горожан.

— Вот это другое дело. Но если передумаешь, скажи, устроим такую резню, что сам Всеотец будет кусать губы от зависти!

— Пошли уже.

Бои в городе стихли. Кто-то тащил ценности и вёл пленников к порту, остальные прикрывали отход. Защитники не проявляли желание преследовать ютов до кораблей. От усиливающихся пожаров становилось так жарко, что воздух обжигал лёгкие. А ведь когда-то он мечтал вести дрэк в поход. Но, в отличие от Людвига, который верил в рыцарские сказки и оказался не готов к настоящим зверствам, Эйнар знал, что воины в походах занимаются не танцами и вышиванием. Но только сегодня он задумался о людях, теряющих после высадки свой кров, ценности и жизни.

— Это же изгой! — один из попавшихся на пути водоходов показал пальцем.

— Тыкнешь ещё раз, я тебе этот палец в жопу засуну! — крикнул Ульф. — А ты чего уставился, Рёрик? Проблем не хватает? Добавить?

Молодые водоходы, которых Эйнар даже не помнил, тут же скрылись.

— Мы грабим всё побережье, — похвастался Ульф. — За это лето где только не побывали. Стурмкурст, Ангварен, Виман, Хельмдегард, Латрид!

— А Лефланд? — спросил Эйнар.

Людвиг внимательно на них смотрел, узнавая страны, которые звучали почти так же, как на его родном языке.

— Смеёшься? — Ульф захохотал. — Но однажды и сучьи дети Левиафана не устоят перед нами. А кто это вообще такой? — он показал на рыцаря.

— Мой друг. Хотели отправиться в Лефланд на галере, которая разбилась.

— О, не повезло, — протянул Ульф и переступил через то, что осталось от человека, получившего боевым молотом по голове. — А что, по суше туда не попасть?

— Там пустыня. Что у тебя за дела с Сестрицей?

— С Гуннаром? — Ульф, к большому удивлению Эйнара, смутился и покраснел. — Да никаких…

— Он его должник, — Альфи, всё это время шедший хвостиком, влез в разговор. — Вот и отдаёт Гуннару всё, что добыл в походе!

— Иди нахрен отсюда!

Крысёнок попытался отбежать, но Ульф в очередной раз доказал, что он сильнейший воин клана. Тяжёлый сапог стремительно приблизился к заднице Альфи, тот подпрыгнул от пинка и скуксился.

— Ульф, у тебя жир вместо мозгов? — возмутился Эйнар. — Ты же никогда не был таким идиотом. С Сестрицей нельзя иметь общих дел!

— Да уж кто бы говорил, — буркнул водоход обиженным тоном. — Занял у него по осени, отдать вовремя не успел. Теперь вот приходится расплачиваться.

— И сколько ты будешь…

Они вышли к порту, и Эйнар невольно заслонил лицо от пышущего жара.

— Дерьмо Вечного! — прошептал Людвиг. — Все корабли сгорели.

— Что будешь? — спросил Ульф, словно не замечая пожаров. — Отдавать? Ещё до конца года. Если он опять меня не обманет. Ох, пока Хенрик был жив, не думал, что Гуннар такая вредная сука. А после той истории с тобой к нему вообще пропало всякой доверие. Но кроме меня никто его и не одолеет.

— Поэтому-то ты теперь ему и служишь, — Эйнар вздохнул. После изгнания он желал Ульфу отнюдь не здоровья и долгих лет жизни, но такой судьбы бывший друг не заслужил.

— Ну, теперь я связан с ним словом. Смотри, вон там собрались все гайдеры, у таверны. Прыщавый сосунок тоже. Его папаша точно мёртв? Мы слышали, что он взял тебя на дрэк, а потом вы все пропали.

— Он мёртв, не волнуйся. Старая крыса умерла так же, как и жила.

Глава 5.4

— Вон он, рыжий, — Ульф показал на воинов, собравшихся за столом. — Ты его и не узнаешь.

— Виг, подожди меня тут.

— А ты куда? — спросил Людвиг, садясь на лавку у стены.

— Поговорю с гайдером, который командует походом.

— А кто он?

— Мой брат.

Людвиг открыл рот от удивления, но Эйнар успел отойти, избежав кучи вопросов.

— Присматривай за ним, Ульф, он хороший парень.

— Рыцарь?

— Да, — Эйнар подумал и решил, что можно сказать правду. — Красный плащ.

— Ого! Всегда хотел увидеть такого. Но не впечатлён.

— Он тут не для этого.

— Понимаю. Эй, Лейв! — Ульф заорал так громко, что перекричал весь шум на пристани. — Смотри, кого я привёл!

Гайдеры, рассматривающие карту, придавленную по краям оружием, подняли голову. Эйнар знал почти всех собравшихся, только этого рослого рыжебородого мужчину видит впервые. Будто Старик вернулся из мёртвых. Сейчас он спросит своим громоподобным голосом, почему у него родилось ничтожество вместо нормального сына, а потом достанет вымоченный в воде кнут. Но паника быстро прошла. Мужчина хоть и похож на Старика, как две капли воды, был намного моложе, а на лице появилась радостная улыбка, которой у отца никогда не было.

— Сукин ты сын, — пробормотал Лейв. За пять лет он из худого бледного подростка превратился в здоровенного мужика. — Да ты жив!

Брат подошёл к Эйнару и так сжал в объятиях, что древняя броня в подкладке затвердела. Но рёбра всё равно заболели.

— Ты же был выше! — пробасил Лейв.

Он рассмеялся, а Эйнар улыбнулся, хотя и не собирался.

— Да чем же тебя кормят, рыжий пёс? — спросил он.

— Вот про кого Зигрид талдычил, оказывается. Я понять не могу, что он мелет про изгоя и расправу. Где ты его откопал, Ульф?

— Да ходил по городу вон с тем парнем в тёмной броне. Наваляли паре ворон, а те, как водится, побежали ныть.

— Это изгой вёл дрэк в Болотный город! — взвизгнул Зигрид, потирая жидкую бородёнку. — Он должен ответить за смерть отца!

— А разве твой папаша не знал, что от Болотного города надо держаться подальше? — спросил Свен.

Они учились вместе все те годы при дворе конунга, а ещё пили пиво и бегали по девкам. Вот и Свен стал гайдером. Он подошёл к братьям и ткнул Эйнара в плечо.

— Ну и что там случилось?

— Гайдер Сиггурд умер. Его стак и дрэк тоже.

Лучше не добавлять, каким именно образом.

— Изгой приносит несчастья.

— Да заткнись ты, Зигрид! — сказал Свен и потёр голову, будто она болит. — Так, значит, вы дошли туда?

— Да, но погибли все, кроме меня, — Эйнар показал щит. — Забрал там. В том месте только вода, руины и Призраки. И лучше их не тревожить.

— Аминь, — подал голос Кнуд Кольценосец.

На пару мгновений мутный взгляд прояснился, старый гайдер сжал покрытые кольцами пальцы в кулак и потряс перед собой. Совсем постарел. А ведь когда-то этот человек наводил ужас на всё побережье.

— Проклятые Спасителем жители Старого мира охраняют свои сокровища, но мы их отберём! Немедленно выходим! Готовьте дрэки!

— Да, выходим, — Лейв почти силой усадил престарелого гайдера на скамью. — Уже скоро.

— Эйрик, веди нас! — прохрипел Кнуд и по-стариковски раскашлялся. — А где это мы?

Но не стал дожидаться ответа и задремал, опустив голову.

— Пойдём, брат, поболтаем, — сказал Лейв и повернулся к гайдерам. — Готовьтесь к отходу! Фюрст уже наверняка понял, что мы его трахнули. Скоро он вернётся.

— Так изгой… — начал возмущаться Зигрид, но про него забыли.

Гайдеры разошлись, а Кнуд пустил слюну на бороду и захрапел.

Лейв подошёл к дверям таверны. У входа растеклась лужа крови, внутри трещит разгорающееся пламя. Вряд ли кто-то готовит себе обед. Отсюда хороший вид на горящую гавань.

— Рад что ты выжил, — Лейв хлопнул Эйнара тяжёлой рукой. — Я как услышал, что ты повёл дрэк этого старого членососа, потом год уснуть не мог. Думал, ты умер.

— Я и сам так думал. — ответил Эйнар. В груди разгорался огонёк полузабытой злости. — Но все эти годы было кому сказать спасибо за такое путешествие.

— Рад, что ты жив, — Лейв пытается сдержаться и не раскричаться. Старик так не умел. — Это неспроста. Значит, Всеотец не хочет твоей смерти.

— Когда ты стал таким набожным?

— Когда остался один из всей семьи. Когда погиб Хенрик, потом умер отец, а потом и ты…

— Отправился в изгнание, да. Добровольно и с радостью.

— Хватит язвить! — Лейв скривился. — Стал ещё хуже, честно. Думаешь только о себе, а мнение других суёшь себе в жопу. Вечно обвиняешь остальных. Отец пытался выбить это из тебя…

— Не вспоминай его! — вскричал Эйнар.

Он схватил брата за ремень на груди. Вот так, всего одна фраза вывела из себя. Он разжал руку, чувствуя, как она начинает дрожать, и добавил тихим голосом:

— Не говори мне о нём. Я до самой смерти буду помнить те слова.

— Я тоже это слышал, — Лейв погрустнел. — Режь ублюдка. Помню. И что потом было, тоже помню. Но ты должен знать, отец сожалел об этом до самой смерти.

— И он тебе признался? — Эйнар вцепился рукой в топор, чтобы она не тряслась. — Или ты это сам придумал? Ты в Старике всегда души не чаял. А он в тебе.

— Может быть, брат, может быть. Но я его понимал. В тот день он лишился двух сыновей по своей вине. Но он мечтал, что ты вернёшься и вы попробуете начать ещё раз. Но не дождался.

Эйнар отвернулся и прислонился к стене, пытаясь проморгаться. Он среди своих, где нельзя показывать, что тебя беспокоит. Юты должны смеяться в лицо смерти и боли, а не быть неженками, как говорил отец. Всё детство Эйнар мечтал найти подход к Старику, но не знал, как ему понравится. А потом настал день, когда Айвар Гунтерсон всем показал, кто он такой на самом деле.

Огонь в таверне разгорался сильнее. Водоходы продолжали загружать ценности в дрэки, но в первую очередь грузили ящики из портовых складов, а не сундуки и прочий хлам.

— А кто твой друг? — Лейв посмотрел на Людвига.

— Он из Эндлерейна. Красный плащ.

— Ого, серьёзное знакомство, — брат тягостно вздохнул. — Знаешь, когда я стал гайдером в четырнадцать, мне пришлось учиться разговаривать с людьми, которые взрослее, сильнее и умнее меня. Кого-то приходилось уговаривать, кому-то угрожать, а кому-то приказывать. Но мне нужно было это делать, иначе кланом бы правил Гуннар. Вот только ни с кем мне не было так трудно говорить, как сейчас с тобой. Не так я хотел строить разговор, совсем не так. Может, попробуем сначала?

— Как скажешь, — Эйнар внимательно на него посмотрел. — Чем тебя кормят, рыжий пёс?

Он улыбнулся, а брат зашёлся хохотом.

— Значит, ты командуешь походом?

— Нет, Кнуд главный, но он совсем сдал в последние годы. Теперь сидит и пускает слюни. С ним я перестал завидовать хорошим воинам, ведь они доживают до старости. Лучше умереть раньше.

— Кнуд всегда искал смерть, я помню. Я вообще думал, что он принял южную веру, чтобы появился ещё один повод подраться с соседями.

Лейв захохотал ещё громче.

— Так и есть. Но пока он не в себе, командую я. У него бывают пробуждения и мы надеемся, что в этот момент рядом будут враги. Негоже такому, как он, умирать в постели. Он же с самим Эйриком Убийцей Машин на южан ходил, сидел от него по правую руку. Иногда меня с ним путает.

Он кашлянул и принял на себя серьёзный вид.

— Брат, у нас мало времени, а я так и не сказал, что хотел. Ты до сих пор в обиде на меня?

— Нет, — ответил Эйнар, но тут же добавил: — Да. Не знаю, честно, не знаю. Не думал об этом до сегодняшнего дня. Я жил другой жизнью и редко вспоминал, что случилось.

— И как тебе живётся чужаком в этих краях?

— Скучать не приходится. На прошлой неделе меня чуть не повесили. До этого едва не прикончил храмовник. Ещё меня приняли за рыцаря и требовали выкуп, — Эйнар подумал, что не прочь поделиться этими историями подробнее. — Но я был не один и мне помогли выпутаться.

Он кивнул на Людвига.

— Знаешь, хоть мы и живёт по законам Всеотца, — произнёс Лейв после недолгого раздумья. — Но их можно толковать по-разному.

— К чему ты ведёшь?

— Твоё изгнание пора прекращать.

— И как?

— Будет сложно, — Лейв вздохнул. — Придётся искать подход к жрецам. Но жрецы любят деньги, а у меня они есть. Возвращайся домой, брат.

— Чтобы там на меня косились и называли изгоем?

— Тот, кто посмеет, будет иметь дело со мной, — Лейв развёл плечи. — Надо будет, прикончу пару крикунов.

— Когда-то и я думал, что так можно сделать и решить все проблемы. Помнишь, к чему это привело.

Лейв кивнул и посмотрел на корабли. Погрузка награбленного уже заканчивалась.

— Мы сделали вид, что нападём на другой порт, — сказал он.

— На Вестлик?

— Да. Фюрст собрал всю армию там. Теперь, должно быть, торопится сюда. Ты не ответил на моё предложение.

— Я думаю.

Возвращаться или нет? Он уже давно не мечтает вернуться в клан. Когда Хенрик погиб, место, где Эйнар родился, стало чужим. Он мечтал о другом доме. Всегда можно было вернуться в Приют Берны, но больше его не существует.

Когда Берна погибла, он чувствовал, будто потерял часть чего-то внутри себя. Это могло пожирать его каждый день, пока не стало бы совсем невыносимым, но впервые за всю жизнь повезло и он не остался в одиночестве. И это его спасло.

И вот, сегодня он получил два предложения. Обрести новое пристанище. Или вернуться в то место, что когда-то было домом.

— Что ты думаешь, брат?

Отсюда видно Старого Змея, хотя Эйнар смог бы нарисовать его по памяти, настолько хорошо помнил корабль. Дрэк примет прежнего навигатора. Можно остаться и вести клан по Серому морю, чтобы сеять то, что увидел сегодня — огонь, кровь и смерть. К этому он не готов. Он давно понял, что Старик точно был прав в одном — Эйнар не воин.

— Я не вернусь, Лейв, — он посмотрел брату в глаза.

— Слишком злишься на меня?

— Немного. Дело в другом. Клан никогда не был мне домом. Хенрик должен был жить, не я. Но выжил я и стал виноватым. Вы обвинили меня в этом…

— Ты неправ, Эйнар, — Лейв округлил глаза, — Ты неправ, никто…

— … а когда я стал гайдером, вы мне так и не простили то, что я не Хенрик.

— Ты несёшь чушь!

— Я не Хенрик, но хотел им быть. Это меня ломало, я злился от того, что никто меня не слушает, что я не могу так же легко находить общий язык со всеми. Хенрик был воином и вожаком, его любили и уважали, даже Сестрица был рад умереть за него. А я лишь тот тщедушный парнишка, которого Старик бил кнутом у всех на глазах. И тот, кто украл чужую жизнь, — Эйнар опять отвернулся. Он не знал, чьё лицо закрыто мешком. Он не виноват в том, в чём его обвиняют. — Я половину детства провёл при дворе Бьёрна. Там меня презирали, обманывали и подставляли. Но в собственном клане было ещё хуже.

На одном из горящих кораблей обрушилась мачта. Из таверны повалил настолько густой дым, что пришлось отойти.

— Я должен был стать навигатором, а не вождём. Мне проще копаться в дрэке, чем говорить с другими людьми. Ты спросил, какого жить чужаком в этих краях? Так я был чужаком у себя дома.

В уголке глаза копилась слеза, но Эйнар нашёл храбрость посмотреть на брата.

— Ты мне нужен, — глухо проговорил Лейв. — Мало людей, кому я могу доверять, кто не ударит меня в спину. Эта одноглазая сука так и ждёт возможности насрать мне в кашу.

— А что ты его не прикончишь?

— Не так-то просто. Сам знаешь, кто он такой. Только Ульф его не боится, но Сестрица обманул его и меня. Первый воин клана служит второму. Ульф слишком честный, он не предаст меня, но не предаст и Гуннара. Наше счастье, что клан не уважает Сестрицу, а то он давно бы позвал бы меня на прогулку. Клан его не примет, вот Гуннар и ждёт моего промаха. Завёл знакомство с конунгом, дарит ему подарки, сплетничают, как две девки, хихикают, — Лейв смачно сплюнул. — Может, жопы друг другу подставляют, кто их знает.

— Ты справишься, — Эйнар похлопал брата по плечу. — Вытащи Ульфа и никто тебя не сокрушит.

— Стараюсь. Но эта змея так просто его не выпустит. Куда ты теперь?

— В Лефланд. Обещал парню, что помогу ему попасть туда.

— В земли Наследников? Зачем?

— Он же из Эндлерейна, я тебе говорил. В прошлом месяце у них была битва с пепельниками.

— Да, я знаю.

— Нам сказали, что остатки армии островитян отступили в Лефланд. Честно говоря, верится с трудом, но…

— Это правда. Они там, но скоро уйдут отсюда. Если ещё не ушли.

— Что? — Эйнар чуть не вскрикнул от неожиданности. — Почему? Откуда ты знаешь?

— Тебе это знать не положено, — Лейв фыркнул. — Но слушай. Не так давно к конунгу пришёл посланник и предложил союз… Догадайся, с кем?

— С кем?

— С Близнецами!

— Да не может быть!

— Я тебе говорю! — Лейв постучал по зубу. — Союз с Детьми Левиафана — это как драться куском засохшего говна вместо меча, но Близнецы предложили неплохие условия. Взамен на разгром портов они чинят наши дрэки и дают новые батареи. То, что мы грузим на корабли, предназначалось для Бешеного Быка и его машин.

— И зачем им это? — удивился Эйнар. — Если об этом прознает тот же Маленький Левиафан или…

— Я тебе больше скажу. Не зря говорят, что Наследники запутались в интригах, но в этот раз они превзошли сами себя. Близнецы и Маленький Левиафан заключили соглашение против Бешеного Быка!

— Да они же ненавидят друг друга.

— Бешеного Быка они ненавидят сильнее. За то, что он сделал с их папашей, они готовы совместно оттрахать его железную жопу, — Лейв рассмеялся. — Ангварен они тоже не любят за ту историю с Драконом, а Бешеный Бык ведёт с королём Пепла и местными фюрстами какие-то дела. И вот, мы грабим побережье, пепельники и фюрсты пытаются наладить оборону против нас, а тем временем армия Эндлерейна выходит из Лефланда и нападает на Стурмкурст.

Эйнар едва сдержался, чтобы не побежать рассказывать об этом Людвигу. Зачем куда-то идти, если островитяне сами придут?

— А где они нападут?

— Ну тут уже я не знаю, — Лейв улыбнулся. — Но, если вспомнить, что я слышал о красных плащах, ты об этом узнаешь.

— Ну и дела, — Эйнар позволил себе расслабиться. Неужели хоть одна хорошая новость? — Я ему расскажу. Сложно поверить, если честно. Чтобы дети Левиафана объединились…

— Говорю то, что мне поведал конунг Бьёрн, — Лейв недобро ухмыльнулся. — Да хранит его Всеотец от всех бед, пока я не вскрою ему глотку, — он достал нож из-за пазухи. Тот самый? Комок в горле выпустил шипы. — Чтобы Хенрик улыбался, глядя, как свершится месть. Жаль, что тебя не будет рядом, брат, ты должен это увидеть. Если ты когда-нибудь передумаешь, я буду ждать.

— Удачи, — Эйнар протянул руку, но Лейв опять обхватил его своими ручищами.

Глава 5.5

Людвиг строгал деревяшку, но постоянно поднимал голову и смотрел на пожары. Проходившие мимо водоходы поглядывали на рыцаря, но не задерживались не задирали его. Эйнар махнул рукой, и парень выдохнул с облегчением.

— Все готовы? — спросил Лейв у гайдеров. — Отплываем! Кто-нибудь, разбудите Кнуда.

— А что с ними, кузен? — одноглазый Гуннар встал на его пути, скрестив руки.

— А тебе какое дело, кузен? — Лейв произнёс последнее слово с издёвкой. — Пусть идут.

— Я обязательно исполню твой приказ, гайдер Лейв, — Сестрица не сходил с места. — Но сначала проверю, что мои пленники никуда не денутся.

— Ну так уйди с дороги и проверяй!

— Вот только ты идёшь с одним из них, — Гуннар уставился на Эйнара. — Он и тот мальчишка мои пленники. И я не понимаю, с чего это вдруг ты решил их отпустить?

— Ты стоишь у меня на пути, — Лейв начал злиться. — Почему это они твои?

— А потому что Ульф взял их в плен, — Сестрица победно ухмылялся. — А всё, что он находит, становится моим. Он мой должник.

Эйнар замер. А ведь это правда, есть такой обычай. И неважно, идёт ли речь о кошельке монет или о ком-то живом.

— Как это понимать? — спросил Лейв. — Что это значит?

— Ульф, иди сюда! — Гуннар махнул рукой и, когда Ульф подошёл, продолжил: — Не ты ли кричал, что они твоя добыча, когда цапался с воронами?

Ульф сморщился и ударил себя по бедру.

— Вот я идиот! Я же так сказал, чтобы водоходы Зигрида их не тронули. Да как я не догадался!

— Мы ещё с тобой поговорим, почему ты спрятал от меня мою долю, — Гуннар сплюнул. — А пока, гайдер, не мешай мне заниматься пленниками!

Этот Ульф опять всё испортил. Вот кто его тянул за язык? Но он хотел как лучше. Нужно выпутываться, но как? Эйнар не знал, но понимал, что надо действовать осмотрительнее, Гуннар опасен. Вот только Лейв осторожничать не собирался.

— Ты зашёл слишком далеко, — брат потянулся к топору. — Если думаешь, что и в этот раз тебя пронесёт, то ошибаешься.

— Гайдер Лейв нарушает закон! — Гуннар взялся за украшенную рукоять меча и заговорил громко, чтобы все его слышали: — Гайдер Лейв пытается отобрать мою добычу! Не сомневайся, кузен, я готов её защищать!

С дрэков выглядывали любопытные лица. Опять играет на публику, как в старые времена. Лейв сейчас или отступит, теряя уважение, или попытается прикончить Сестрицу, но неминуемо проиграет. Гуннар дождался подходящего повода. Сколько же лет он выжидал такой шанс?

— Из-за чего спор? — подошли остальные гайдеры. — Пора отправляться!

— Гайдер хочет украсть мою добычу, — Гуннар направил обвиняющий палец на Лейва.

— Ты лживая подлая сука, — брат отбил руку в сторону.

— Лейв! Гайдер Лейв! — закричал запыхающийся водоход, прибежавший из города. — Войска фюрста рядом, горожане открывают им ворота!

— Понял! — Лейв скрипнул зубами от злости, рука, стиснутая на топоре, побелела. Он не отводил глаз от Гуннара. — Если ты думаешь, что я отдам тебе Эйнара…

— Тогда нападай, — Сестрица оскалился и заговорил тише. — Лучшего одолжения клану придумать нельзя.

Лейв вытащил топор. Сейчас он ударит и умрёт. Он и сам это понимает, но не отступит. Эйнар опять стал невольным участником замыслов Гуннара.

— Ну раз такое дело, — Ульф поплевал в ладонь и поправил меч. — Я обещал Хенрику, что буду помогать его братьям.

— И разрубил одному из них морду, — Гуннар засмеялся, но в единственном глазе появился страх. — Ты мой должник до конца года и дал слово, забыл? Идиот.

Ульф посмурнел.

— Однажды этот срок кончится, Гуннар, — он взглянул исподлобья. — Однажды я выплачу тебе долг, а потом и отплачу сполна.

Сестрица сжал губы. Он до смерти боится Ульфа. И сделает всё, чтобы избавиться от него, пока не закончился год.

— Раз у нас такой спор, — сказал молчавший до этого Свен. — То и решить его надо просто. Прогулка на острове.

— Ну что, изгой, сам будешь сражаться за свою свободу? — Гуннар усмехнулся. — Или отправишь братца? Да хоть кого, будто кто-то за тебя поручится.

Эйнару не справится с ним, все это понимают. Даже со всеми теками против опытного воина не получится продержаться и минуты.

— Я буду драться за него, — сказал Лейв.

Брат намного сильнее Эйнара, но и он не победит. Во всём клане лишь Ульф может убить Сестрицу. А что касается других… Свен был отличным мечником, но стоило посмотреть на него, как гайдер отвёл глаза. А когда-то он называл Эйнара другом и говорил, что всегда придёт на помощь. Только это говорило выпитое пиво, а не он сам, совместные попойки редко делают людей друзьями. Но что касается друзей…

— Да что ты молчишь, Эйнар? — взорвался Лейв. — Называй меня!

— Будешь драться с любым? — Эйнар улыбнулся, чувствуя, как закололо правую сторону лица.

— С кем угодно, — подтвердил Гуннар. — Особенно с твоим братцем, который так и тянется к смерти.

— Ты будешь драться не с Лейвом. С ним.

Эйнар показал на Людвига. Парень не кажется опасным, наоборот: тревожный затравленный взгляд, меч на правом боку, словно не знает, как надо носить. Сильно потеет, будто боится. Он и правда боится. Островитянин не кажется способным дать отпор, вот только внешний вид бывает обманчив и многие уже обожглись из-за этого. Лейв, Свен и Ульф тут же скривились, не принимая рыцаря всерьёз. Но Гуннар всегда разбирался в людях. Он смотрел на Людвига без презрения, внимательно, как один опытный боец изучает другого.

— Он не ют и с ним я драться не буду. Тем более, он и так мой пленник.

— Нет. Парень ни слова не знает по-нашему. Он шёл за мной следом, а я ему не переводил. Хочешь его забрать? Пойди и забери его сам!

— Я не буду с ним сражаться.

— Неужели ты боишься? — сказал Эйнар, как можно громче, чтобы его услышали водоходы. — Что подумает клан, когда узнает, что Гуннар напустил красного плаща?

Сестрица шумно выдохнул через нос и посмотрел на Эйнара так, будто собрался выпустить ему кишки у всех на глазах. Но за отказ от боя он растеряет остатки уважения. А гайдер, которого не уважает клан… Эйнар знал последствия на собственной шкуре.

— Рыцари в городе! — раздался крик.

Почти все водоходы погрузились на дрэки и ждали своих вождей. Корабли гудели, готовые к отходу, вибрация корпусов чувствовалась даже через землю.

— Когда я прикончу того парня, — пробурчал Гуннар. — Я из твоей шкуры сделаю себе ремень. И ты успеешь его увидеть.

Эйнар попытался сглотнуть комок в горле, но он будто выпустил острые иглы.

— На дрэке или где?

— По пути мы видели остров, — сказал Лейв. — Там и будет бой.

— Так тому и быть, — Сестрица развернулся и пошёл к кораблям.

— Уходим! — приказал брат. — Деда заберите! А ты подожди тут! — он ткнул Эйнара в грудь.

Пара водоходов подхватили Кнуда под руки и проводили на дрэк. Престарелый гайдер лишь вращал головой. Вряд ли он понимал, что происходит.

— Ты что это устроил? — вскричал Лейв. — Я бы сражался вместо тебя!

— Парень справится с ним. А ты нет.

— Да какая разница, победил бы я или нет, — негодовал брат. — Ты хоть его спросил? Как всегда, решил всё за других, а виноваты будут все, кроме тебя. Ладно, времени нету, зови его и уходим.

Лейв побежал на дрэк. Эйнар позвал Людвига, и парень поднялся.

— Если бы я понимал хоть слово, ваш спектакль был бы интереснее, — пошутил он, но не улыбнулся. — Тут как в парилке. Слишком жарко.

— Идём на корабль, Виг, — Эйнар положил руку ему на плечо. — У меня для тебя две новости.

Глава 5.6

Эйнар стоял на палубе, наблюдая, как дрэк мягко скатывается с берега и разворачивается. На расстоянии пожары не казались такими страшными, как вблизи. Даже можно сказать, что город мало пострадал. Вот только тем, чьи дома сгорели, вряд ли будет от этого легче. Тем, кто выжил.

Старый Змей выходил в открытое море, остальные дрэки шли следом.

— А правда, что тут под водой затонувший город? — спросил Людвиг.

Эйнар пожал плечами.

— Говорят, что да, раньше был город, пока дамбы не затопило. Но будешь так свешиваться, увидишь сам, вблизи.

Островитянин кивнул и посмотрел на горящий порт.

— И так всегда при набегах? — Людвиг отвернулся и сел на палубу, прислонившись к поручням.

— Обычно на крупные города мы не нападаем, — ответил Эйнар и почувствовал раздражение. — Но ты же сам был в армии, неужели не понимаешь, что в таких случаях происходит?

Он тут же пожалел об этом выпаде. Парень согласился драться без всяких уговоров, сразу, как только услышал.

— Я не обвиняю твой клан. Если бы город взяли наши… было бы намного хуже. Просто… эх… отец не зря говорил, что я безнадёжно туп. Я же верил в эти россказни про благородных рыцарей и красивые войны, — он невесело улыбнулся. — Ведь никто не сказал, что это ложь. Все говорили о славе, долге и чести, но не о том, что бывает на самом деле. А в сказках про рыцарей молчат, что на поле боя пахнет кровью, дерьмом и порохом. Умные люди догадываются об этом сами. А я… жаль только, что таких дураков, как я, много.

Он вздохнул. Не это его глодало, совсем не это.

— Значит, придётся драться.

Парень выглядит испуганным и нерешительным. Но Сестрица всё равно не клюнул.

— Ты справишься, Виги. Гуннар свирепый, но ты быстрее и выносливее.

— Это тот одноглазый? Того воина он сразу убил. Сильный, бьёт наверняка. Если я его вымотаю, то… — Людвиг вздохнул ещё тяжелее. — Мне нужно его убить?

— Нет, — соврал Эйнар. — Необязательно. Достаточно будет, если он попросит пощады.

Вот только Гуннар не сдастся. При всей его гнилой натуре Сестрицу нельзя обвинить в трусости. Он не боится смерти. Но Людвиг заметно расслабился и улыбнулся. И от вида улыбки Эйнару стало невыносимо дурно. Такой дерьмовый человек, как он, ничем не заслужил этой дружбы.

— Хорошо. А то я даже не знаю, из-за чего вы поцапались. А что они кричат? — островитянин показал на порт, где уже кишели войска. Рыцари фюрста и осмелевшие стражники что-то орали вслед.

— Желают попутного ветра и счастливой дороги, — Эйнар улыбнулся через силу.

Людвиг хихикнул и наконец-то начал осматриваться. А ведь он один из немногих южан, кто побывал на борту ютландского корабля с оружием в руках. Кроме них на палубе никого, лишь на увешанном щитами мостике видно вытянутые трубки, в которых спрятаны глаза дрэка, через них смотрит навигатор. Водоходы внизу, в трюме, но любому изгою запрещено туда спускаться.

— А эти пушки стреляют? — спросил парень. Раз задаёт вопросы, то приходит в себя.

— Нет, больше нечем.

— Я слышал, что ваши корабли могут двигаться по земле, но думал, что это сказка.

— Могут, но недалеко. Нужно много батарей для этого. Раньше он мог погружаться под воду, но сейчас слишком много дыр.

Эйнар показал на палубу. После каждого похода дрэк чистит весь клан, но за сотни лет корпус порядком изъеден ржавчиной.

— А ещё, — он перешёл на шёпот. — Он умеет летать, только невысоко, недалеко и недолго.

— Да ладно, — Людвиг рассмеялся. — Не может быть.

— Никто не верит. Но видел сам.

— Скучаешь по дому? — неожиданно спросил островитянин.

— Нет, — ответил Эйнар и тут же добавил: — Да. Не знаю. Сегодня меня просили вернуться.

— И что ты сказал?

— Отказался. Лейв не предлагал мне пялиться на молодых крестьянок.

— Про это я немного преувеличил.

— Ах так? Тогда возвращаюсь в клан!

Они засмеялись, но тревожное ожидание развязки не покидало их обоих. Надо было спросить согласие парня. Каким бы умелым фехтовальщиком он ни был, у него нет такого опыта, как у Гуннара. Людвиг сильно рискует жизнью. Но он бы не отказался. Надо было лучше остаться пленником, что ему терять? Только тогда Лейв начал бы драться и погиб.

— Когда ты был дома в последний раз?

— Пять лет назад, — сказал Эйнар. — Хотя и тогда не считал это место домом. Главное, что тебе осталось недалеко. Доберёмся пешком.

— Совсем рядом. Только на лошадей денег нету.

— Зато не придётся мозолить жопу.

— Ты всё об одном и том же, — Людвиг зевнул. — Но есть препятствие.

— Ты справишься.

— Надеюсь. А что с тобой будет, если я проиграю?

— Не проигрывай.

— Тогда мне надо победить. А кто тот воин, что нас провожал?

— Ульф. Побратим моего старшего брата, как и Гуннар. Они были хорошими и преданными друзьями. Куда Хенрик, туда и они. Но Ульф и с нами дружил.

— А что всё-таки случилось, когда тебя изгнали? Ты до сих пор не рассказал, хотя обещал.

— Если выберемся живыми, расскажу, — Эйнар почесал шрам. Как же он тогда болел. — Сейчас тебе надо думать о бое.

— Только об этом и думаю. Как представлю себе, что скоро корабль остановится и я выйду против того человека, то внутри всё переворачивается. Кажется, что забыл всё, чему учили. Если честно, мне хочется, чтобы дрек никогда не доплыл.

Знакомое ощущение неотвратимой беды. Которую Эйнар сам и накликал.

— Не обращай внимания, — Людвиг поднялся, опираясь на поручень. — Я просто ною, люблю ныть. Подерёмся. Это единственное, что умею.

Он повернул голову на звук шагов. На палубу зашёл Лейв.

— Эйнар, ты же навигатор, должен знать, — сказал он. — Тут пару недель назад все дрэки, как один, свихнулись, начали моргать, светится и что-то говорить на древнем. А потом стало нормально. Не знаешь, в чём дело?

— Нет, — соврал Эйнар. Объяснять не хотелось. Даже дрэки подключились к Сети в тот день.

— Скоро будет остров, — сказал Лейв. — Надеюсь, что парень прикончит одноглазую сучку.

Людвиг опустил голову, скучая от незнакомого языка. Ему бы развлечься.

— Лейв, кто-то из наших должен знать южное наречие. Пусть покажет ему дрэк внутри. Парень очень интересуется такими вещами.

— Рёрик знает, я ему скажу, — Лейв почесал затылок, потом начал говорить на южном сам, с жутким выговором: — Мы можем показать корабль. Если хочешь. Что внутри. Что снаружи. Надо?

— Посмотреть дрэк? — Людвиг удивился.

— Иди, — сказал Эйнар. — Такого шанса не будет.

Рыцарь просиял. Лейв увёл его вниз и скоро поднялся назад вместе с Ульфом.

— Хорошо, что Сестрица на другом дрэке, — сказал брат. — Парни как узнали, что твой друг дерётся с Гуннаром, так сразу зауважали.

— А ты правда раздобыл это у Призрака? — Ульф показал на наруч. — Что он делает?

Эйнар встряхнул предплечьем, и щит раскрылся.

— Ого. Призраки понимают в оружии. Ты прикончил одного из них?

— Нет, не я. Старый Хейм. Помните такого?

— Да, хороший мужик, — вспомнил Ульф. — Единственный нормальный во всём клане ворон. Он тоже погиб?

— Да.

— А зачем ты всё ещё носишь этот топор? — спросил Лейв, как и пять лет назад. — Человек, который тебе его подарил, виноват в смерти нашего брата.

— Это всего лишь оружие, — сказал Эйнар. — Оно не убивает.

И Хенрик погиб не от этого топора.

— Я бы выбросил, — брат помрачнел. — Ладно, мне надо карты смотреть. Ещё поболтаем.

Он поднялся на мостик. Эйнар остался с Ульфом один на один.

— Всё-таки без бороды ты похож на пригожего мальчика с юга, — засмеялся здоровяк.

— А ты на беременную бородатую бабу, — парировал Эйнар. — Не надоело, когда крошки постоянно застревают?

— Есть такое дело. Знаешь, если парень прикончит Гуннара, я стану свободным.

— А как ты вообще оказался у него в долгу?

— Купил доспех, — Ульф провёл рукой по панцирю. — Дом подлатал, скотину взял. И новый меч.

— Готов поспорить, что у тебя ещё старый нормальный.

— Этот лучше.

— Попал в рабство из-за цацек. Точно, баба. Ульф, у тебя одна жизнь, нечего тратить её на такую ерунду.

Он и ухом не повёл.

— Значит, после нашего боя ты попал к Сиггурду и пошёл на его дрэке в Болотный Город. А что там было? И что потом случилось?

— Так говорил уже. Призраки перебили весь стак ворон из древних пушек, а потом расстреляли дрэк в море и его выбросило на берег в Мадаладе. Там полгода залечивал раны, — Эйнар почесал бедро. Как же тогда болели сломанные кости. — Когда отошёл, то начал пробираться в старые руины, искал всякий хлам на продажу. Я же немного разбираюсь в древних теках.

— Заделался помойной крысой?

— Лучше крысой, чем таким жирным боровом, как ты.

Ульф расхохотался. Эйнар улыбнулся и вспомнил, как ходил с ними на охоту. Гуннар ушёл далеко вперёд, Хенрик и Ульф шли рядом, а Эйнар следовал за ними, смеясь с ними над шутками, которые не понимал. А ещё они постоянно ходили плавать. Гуннар сторонился младших Айварсонов, но Ульф всегда был рад с ними поводиться.

Эйнар сел на палубу и Ульф плюхнулся рядом, доставая меч.

— Кончик сегодня отломил, — пожаловался он. — Придётся перетачивать.

— Купи новый, как ты привык.

— Ха-ха, Эйнар, — Ульф нахмурился. — Очень смешно. Обхохочешься.

Он достал маленький точильный брусок и начал водить по лезвию.

— А помнишь Асгейла?

— Старый охотник? Ещё жив?

— Уже нет. Пошёл пьяный купаться и спрыгнул в озеро с нашего камня.

Камень был такой высокий, что если посмотреть с него вниз, то сразу захватывало дух и подгибались колени. Хенрик нырял с него, Ульф нырял, даже маленький Лейв нырял. А Эйнар боялся. Потом Ульф и Хенрик прыгнули вместе с ним, чтобы помочь перебороть страх. А когда Старик об этом узнал, Ульф и Хенрик всячески пытались выгородить Эйнара.

— И утонул?

— Разбился! — Ульф громко захохотал. — Дело-то зимой было.

Эйнар не выдержал и рассмеялся.

— Бедняга. А ведь неплохой человек был.

— Совсем спился.

— А что семья Торвальда? — задал Эйнар вопрос, который долго его тревожил. — Вы их нашли?

— Да. Лейв хотел их вернуть, но не успел. Старый отец замёрз насмерть, детей загрызли волки, а вдова повесилась на ветке.

Эйнар согнул ноги и обхватил колени. Правая рука задёргалась. Они мертвы, даже дети. Из-за упёртости Торвальда… да при чём здесь сам Торвальд? Кузнец к тому времени был мёртв, а на смерть их обрёк Гуннар. Вот только Эйнар не обязан был его слушать. Всё могло закончиться иначе. Он надеялся, что они выжили. Но они мертвы, а он даже не помнит их лиц. Комок царапает горло изнутри.

— А парень и вправду красный плащ? — спросил Ульф.

— Да.

— Может, стоит его проверить? Говорят, они хорошие бойцы.

— Тебя он не осилит.

— Как скажешь, — Ульф ткнул Эйнара в бок. — А тебе же идёт этот шрам.

— Как шрам может кому-то идти?

— Мне идут. Мало кто смог оставить отметину на моей шкуре не осталось никого, кто до сих пор топчет землю.

Ульф долго смотрел на Эйнара.

— Всё ещё злишься за это?

— Есть такое, да. Но, может быть, я и сам тогда хватил лишнего.

— Может быть? — здоровяк фыркнул. — Ты тогда обосрался. Всё, что можно было сделать неправильно, ты сделал неправильно. Вот, опять надулся.

— Я не надулся, — Эйнар сел поудобнее.

— Надулся! Когда ты вернулся от конунга, то сильно изменился. Никто тебя не узнавал. Слишком злой. Слишком самоуверенный. Будто всё знаешь за других.

— А разве не так вёл себя Хенрик? Разве не так должен вести себя гайдер?

— Я бы тебе сейчас по морде дал, но ты опять обидишься, — Ульф нахмурился. — Хенрик никогда не обвинял остальных в своих промахах. Я тогда слушал тебя и не верил, что ты тот самый мальчишка, что бегал за нами по пятам. Но я думал, что где-то внутри скрывается хороший человек, которого надо спасти. Нужно было что-то делать с этим, иначе ты бы пропал. А я обещал Хенрику присматривать за тобой.

— И для этого ты разрубил мне морду, да?

— Ты идиот, Эйнар, — сказал Ульф с ласковой улыбкой. — Это не тебе вызов был. Мы же думали, что ты пошлёшь драться Сестрицу, как было с Тормундом. Но ты, самовлюблённый хрен, пошёл против меня сам. Если бы отправил Гуннара, я бы его прикончил, Лейв бы стал главным и оставил тебя в клане, только навигатором. А ты всё просрал. Дурак.

Эйнар закусил губы до боли. Лейв бросил вызов, объявив, что старший брат недостоин быть вождём клана. А сам Эйнар рассвирепел и послушал Гуннара, который посоветовал драться самому. Вот только вместо четырнадцатилетнего Лейва вышел Ульф, о чём Сестрица знал, но промолчал.

Бой длился недолго. Один удар, вспышка боли, и вот неудавшийся гайдер рыдает, лёжа в грязи с разрубленным лицом.

— Гуннар думал, что я тебя прикончу, а уж он бы потом сам стал править. Но Лейв ему не дался и держится до сих пор. Эх, а ведь когда-то я считал Гуннара своим другом. Но после смерти Хенрика Сестрица изменился. Он же только твоего брата и уважал за всю жизнь, никого кроме него.

Ульф заговорил очень тихо:

— Но не так всё должно было быть, совсем не так. Ты же едва не помер. Надо было просто набить тебе морду, а потом выпить вместе и объяснить, почему ты был неправ. Может это и помогло бы.

— Вряд ли, — ответил Эйнар.

Неужели, в том, что случилось, его вина? Все эти годы он обвинял клан. Но настоящий виновник был намного ближе. Тот, из-за кого погиб брат. Но виновник не признается в этом даже самому себе. Не признается, что всегда знал, чьё лицо увидит под чёрным мешком.

— Лейв говорил, что предлагал тебе вернуться.

— Не сегодня. Но, может, когда-нибудь.

— Буду рад ещё увидеться, — Ульф обнял Эйнара за плечи. — У меня жена такой мёд варит, ты должен попробовать.

Всё же он скучал по здоровяку, хоть и не признавался. Потому что помнил только плохое. И отказывался вспоминать хорошее.

— О чём балакаете, девочки? — насмешливым голосом спросил Лейв, спускаясь с мостика. — Остров рядом. Если красный плащ прикончит суку, у меня такой камень с души свалится.

Глава 5.7

Остров был настолько маленьким, что не все дрэки могли выйти на берег. Водоходы расчертили ровную песчаную полянку и отметили границы щитами. Все кланы смешались друг с другом. На самом почётном месте сидел Кнуд Кольценосец. Вряд ли он понимает, где оказался. Остальные гайдеры расселись рядом. В центре полянки прохаживался Гуннар, держа раскрашенный щит в левой руке и длинный меч в правой.

Людвиг стоял в стороне, вокруг него собралась молодёжь клана. Они пытались вспомнить какие-нибудь слова на южном наречии или учили их прямо на ходу, чтобы поговорить с рыцарем. Всё же неплохо, что он так быстро завёл новых друзей. Клан уже уважает его больше, чем Эйнар смог бы добиться за всю жизнь.

— Нет, мне нужен, не привык, — Людвиг отказался от круглого щита. — А вот это пригодится.

Ютландский шлем с полумаской смотрелся на рыцаре-островитянине немного нелепо, но зато оказался по размеру. Водоходы разошлись по своим местам, а Людвиг делился с Эйнаром впечатлениями:

— А потом один дед с кольцами начал рассказывать, как отправился в поход с Эйриком Убийцей Машин в Тренланд, — тараторил парень. — А ведь это был первый бой дедушки.

— А ты знаешь, кто этот человек?

— Кто?

— Кнуд Кольценосец.

— Да не ври! — Людвиг засмеялся. — Скажешь тоже. А потом навигатор проводил меня… как же то место назвал? Машинный отсек, да, и показал, как меняет батареи. И там дрэк о чём-то спросил его, представляешь?

— Да.

Всё же хорошо, что островитянин пришёл в себя и освоился. Но чувство вины Эйнара становилось только сильнее. Он подставил парня.

— Если бы не этот бой, — Людвиг выдохнул и поправил шлем. — Выглядишь хуже, чем я себя чувствую. Не волнуйся. Рейм рассказывал, что с одним глазом сложно оценивать дистанцию. Так что у меня преимущество.

Вообще-то, это его надо подбадривать. Но парень в таких ситуациях всегда ведёт себя спокойнее. А ещё называет себя трусом и нытиком. Кто здесь настоящий трус и нытик?

— Как знаешь. Главное, не рискуй понапрасну.

— Я не из тех, кто рискует, — Людвиг взял правой рукой за кончик меча и несколько раз разогнул гибкий клинок. — У него броня тяжелее моей. Он устанет раньше.

— Тебе лучше знать.

— Слушай, Эйн, я кое-что обещал сегодня, чтобы вот так просто умирать.

— Да, — Эйнар улыбнулся через силу и поднял кулак. — Удачи, островитянин.

— И ты не скучай, нордер! — Людвиг стукнул своим кулаком и вышел на площадку.

Эйнар сел у края. Рядом примостился Ульф, баюкая меч в руке.

— Выглядит совсем не грозным, — посетовал здоровяк. — Но Сестрица его боится.

Гуннар постучал по щиту. Людвиг выполнил какое-то сложное приветствие клинком и выставил оружие перед собой, повернувшись к противнику левым боком. Рыцарь стоял на чуть согнутых ногах и тихо, но глубоко дышал.

Гуннар сразу бросился в атаку, нанося размашистые удары, но Людвиг отходил, не принимая их.

— Ну кто так дерётся против левшей, — сказал Ульф. — Неправильно он делает, совсем неправильно.

Гуннар остановился. Эйнар не видел его взгляда, но не сомневался, что он изучает противника. Людвиг выжидает. Водоходы начали недовольно гудеть, и Гуннар ударил. Людвиг уклонился и рубанул в ответ, совсем легко, кистью. Меч прошёлся по кольчуге, лишь звякнув.

— Так доспех не пробить, — Ульф поправил перчатки. — Слишком уж твой островитянин осторожный.

Людвиг наносил короткие уколы. Гуннар закрывался щитом, но даже такой неумелый фехтовальщик, как Эйнар, видел, как Сестрице непривычно обороняться от левой руки. Очередной укол и рыцарь скользнул вбок. Гуннар попробовал отбиться щитом и крутился следом, но Людвиг так и держался слепой стороны, изредка нанося осторожные уколы, будто проверяя кольчугу на прочность.

— Он привык в строю сражаться или против других, таких же, — сказал Ульф. — С неудобными он редко дрался.

Сестрица дождался, когда солнце будет напротив Людвига, и напал. Быстрый удар по шлему и тут же тычок щитом. Железный умбон зазвенел, столкнувшись с кирасой рыцаря. Эйнар вскочил на ноги, чувствуя, как внутри всё холодеет. Меч Гуннара скользнул по клинку Людвига и уткнулся в дужки на эфесе.

Гуннар с силой давил и рыцарь упал, но выставил меч перед собой и поднялся. Сестрица напирал, закрываясь щитом. Островитянин уже подобрался к краю поля. Гуннар замахнулся, а Людвиг рывком ушёл в сторону, делая укол. Кончик меча разломил несколько звеньев кольчуги на правом рукаве. Сестрица попробовал разрубить Людвига в ответ, но рыцарь уже отошёл на привычную для себя дистанцию.

— Слабо, — рядом с Эйнаром сел Лейв. — Царапина, даже крови не видно.

Но самом кончике лезвия всё же осталась небольшая капелька. Рыцарь собрался нападать, но Гуннар ударил первым. Круглый щит закрывал его, но меч постоянно натыкался на оружие Людвига.

Сражающиеся разошлись. Рыцарь держал меч так же высоко, как и раньше, Гуннар чуть ниже. Островитянин осторожно подходил, словно проверял, насколько близко соперник готов терпеть жало клинка у своего тела. Людвиг сделал короткий выпад, отступил и тут же уколол быстрее и сильнее, целясь в то же место. Меч ткнул правое плечо, и кончик погрузился внутрь намного глубже, чем в прошлый раз.

Гуннар посмотрел на рану и расхохотался. Островитянин отошёл.

— Так дерутся красные плащи? — Лейв нахмурился. — Я был о них лучшего мнения.

— Из тебя боец, как из козьей жопы! — Ульф засмеялся. — Смотри внимательнее. Всё только начинается.

Гуннар подходил к рыцарю, размахивая мечом, но удары замедлялись. Сестрица рубанул несколько раз и остановился, опираясь на меч. Кажется, он устал. Он запрокинул голову, вдыхая… и швырнул щит в Людвига.

Щит попал в шлем, а Гуннар побежал, держа меч двумя руками. Первый удар Людвиг отбил, но следующий так громко стукнул по кирасе, будто молотом. Третий удар пролетел совсем рядом с горлом рыцаря, кончик оружия чиркнул по воротнику. Людвиг ткнул в ответ, но меч лишь скользнул по стальному панцирю Гуннара. Рыцарь отходил, возвращаясь на дистанцию. Хорошо видна кровь из царапины на подбородке.

Людвиг наконец отошёл, вытягивая меч на вытянутой руке. Водоход пытался мощным ударом сбить оружие в сторону, но рыцарь убирал клинок лёгким движением кисти.

— Вот это уже поинтереснее, — сказал Лейв. — Но красный плащ уже выдохся.

— Гуннар устал сильнее, — Ульф сидел с довольной улыбкой. — Он обречён.

Сестрица нанёс несколько слишком медленных и долгих ударов. Людвиг отступал на другой край площадки, Гуннар шёл следом.

— Да что он так убегает?

Они сблизились и разошлись. Гуннар зашипел, когда очередной укол проткнул кольчугу уже на левой руке. Людвиг сделал вид, что опять собирается уходить, но вместо этого уколол и попал в локоть. Сестрица взревел от боли и начал рубить. Удары одной израненной рукой совсем медленные, даже Эйнар смог бы защищаться от них.

— Вот теперь всё, — сказал Ульф. — Красный плащ хороший боец, но слишком осторожный. Я бы его победил.

Гуннар рубанул и его повело вслед за мечом. Людвиг ударил в панцирь, но клинок отскочил. Островитянин подождал ответа и опять уколол, намного сильнее. Меч вошёл в щель между стальными пластинами. Сестрица застонал. Водоходы радостно закричали.

Людвиг отошёл на несколько шагов, Гуннар двинулся следом, волоча меч по песку. Лезвие, заляпанное кровью самого Сестрицы из раненых рук, тихо звенело. Рыцарь остановился, Гуннар замахнулся, подняв меч высоко над головой, а Людвиг уколол изо всех сил. Клинок воткнулся ниже панциря, пробил кольчугу и ушёл глубоко в живот.

— Готов! — взревел Ульф.

Гуннар охнул и уронил оружие. Людвиг отступил, держа окровавленное оружие перед собой, ожидая продолжения схватки. Но его не было. Сестрица хрипел и пошёл прямо на Эйнара, но смотрел не на него.

— Ульф! — из последних сил крикнул Гуннар. — Прикончи ублюдка!

— Да он же победил, — возразил Ульф.

— Убей его! Ты мой должник! — Гуннар рухнул на колени. Кровь текла из-под панциря. — Дерись вместо меня! Ты обязан подчиниться.

— Ну раз так, — Ульф поднялся на ноги.

— Стой! — Эйнар вцепился ему в плечо. — Не делай этого!

— Но я должен.

— Ульф, стой на месте! — крикнул Лейв. — Это неправильно.

Ульф посмотрел на Гуннара.

— Да ты умирать собрался? Да он сейчас сдохнет.

— Так стой на месте.

— Я не могу, — он виновато улыбнулся. — Пока эта сука жива, меня держит клятва. Никто не скажет, что Ульф Рагнарсон нарушил своё слово.

— Ульф, твою мать, не вздумай! — кричал Эйнар, не отпуская водохода.

— Убей его, — прохрипел Гуннар и упал на песок.

— Пока он жив, я его должник, — Ульф вскинул голову и засмеялся. — Но как только сдохнет… это уже скоро, а я пока посмотрю, чего стоит красный плащ.

— Ульф!

— Что ты истеришь, как баба? Эйнар! Успокойся! Всё будет хорошо. Небольшой поединок, я твоего муженька даже не поцарапаю. Крикни мне, когда эта сука помрёт, всё и закончится. Обещаю.

Гуннар застонал, а Ульф вырвался и побежал к Людвигу. Рыцарь смотрел на кончик меча и тяжело дышал. Парень не ждал нового боя.

— Лейв, помоги! — Эйнар бросился к брату.

— Не могу, он прав. Да не убьёт он его, не бойся, Ульф слишком умелый. Успокойся! Сейчас Сестрица сдохнет и я остановлю бой. Не бойся и не истери.

Гуннар застонал, не собираясь подыхать. А Ульф уже рубился с Людвигом, только звон стоял в ушах. Водоходы кричали, обрадованные новой схваткой. Рыцарь отходил и спотыкался, он уже пропустил несколько ударов в кирасу.

— Просто продержись немного! — крикнул Эйнар. Лишь бы Людвиг услышал. — Защищайся!

Гуннар застонал. Ублюдок умирает, но слишком цепляется за жизнь.

— Хенрик. Прости… я не смог…

Он захрипел и замолчал.

— Сдох! — заключил Лейв. — Всё, конец.

— Ульф! — крикнул Эйнар. — Он умер!

— Ха! — только и произнёс Ульф.

Он ударил Людвига ещё раз и сбил с него шлем. Рыцарь отошёл назад, сжимаясь, как пружина. Ульф опустил меч.

— Херня эти красные плащи! Я дерусь лучше…

Пружина разогнулась. Людвиг устремился вперёд. Ульф успел обернуться и отбить два удара. Третий рассёк ему кисть и Ульф выронил меч, но не произнёс ни звука. Последний укол шёл прямо в горло. Клинок уткнулся в кольчужный воротник доспеха Ульфа и сильно согнулся. Эйнар подумал, что меч сломается.

Клинок выпрямился, проламывая упрямые звенья, и пробил горло насквозь, а Людвиг тут же выдернул его назад. Все водоходы заорали одновременно.

Ульф рухнул навзничь, глаза помутнели, ноги начали скрести песок, а кровь разливалась гигантской лужей. Всё точно так, как при смерти Хенрик. Эйнар стоял, пока оцепенение не прошло. Это твоя вина, кричал Старик, будто вернулся из мёртвых. Эйнар подбежал к телу, но Ульф уже умер.

— Почему? Почему он напал? Я думал, он хочет меня убить, — Людвиг сидел на песке. Глаза дикие, окровавленный меч валяется на земле. — Я не должен был его убивать? Он же твой друг. Я не хотел. Почему он начал драться? Я же ему ничего не сделал.

Эйнар отвернулся, взгляд упал на лежащего Гуннара. Единственный глаз Сестрицы смотрел на Эйнара, а из-за оскаленных зубов казалось, что подонок смеётся.

— Вот это бой! — гайдер Кнуд похлопал Людвига по плечу. — Сам Эйрик бы тебя похвалил, парень.

— Двух таких воинов за несколько минут, — Свен присоединился к поздравлениям. — Не думал, что увижу, как кто-то победит Ульфа.

Но Людвиг их не слушал.

— Я не хотел, — прошептал он. — Я не знаю, почему… я испугался. Извини, пожалуйста. Мне стало страшно… я не хотел, так получилось само.

— Само? Да ты хоть понимаешь, что натворил? — хрипло выдавил из себя Эйнар. — Лишь бы мечом тыкать, да?

Людвиг как-то странно вздохнул, покраснел и вытер лицо, размазывая кровь. Эйнар отошёл, злой на него. Злой на всех остальных. Злой на себя.

— Как глупо получилось, — сказал Лейв. — Бой хороший, но клан теперь ослабнет. Ты не вернёшься?

Эйнар замотал головой.

— Как знаешь, брат. Я высажу вас на материке, дальше сами. Надо только похоронить Ульфа. Как же без него будет трудно. А одноглазую суку пусть сожрут чайки.

Кнуд Кольценосец склонился над телом Ульфа и начал бормотать молитву, то ли Всеотцу, то ли Спасителю.

— Хороший воин и хорошая смерть, — сказал он и вытер слёзы. — Почему я не заслужил такую?

Эйнар отошёл, не в силах всё это слышать. Он всегда был чужаком в этом клане. Никогда не поймёт, почему никто не печалится смерти Ульфа, а радуются увиденному. Никогда не поймёт этого, даже за всю жизнь, а она у него одна. Гуннар больше не смотрел никуда, глаз выклевала чайка. Но ухмылка осталась на месте.