Рыцарь Ртуть

Глава тринадцатая

Они были в дороге не более получаса, когда из ветвей дерева их окликнул эльф:

— Дети Чародея!

Джеффри натянул повод:

— Приветствую тебя, Древний.

Эльф спрыгнул на голову Фесса и вздрогнул, округлив глаза.

— Фу! Холодное железо! — и вернулся на ветвь.

Ртуть удивленно посмотрела на него.

— Я тут ни при чем, — поднял голову Джеффри.

— Я тоже, — быстро сказала Ртуть и подняла руку.

— Говори свободно, Древний!

Эльф посмотрел на девушку, улыбнулся, как умеет только Древний народец, и соскочил на голову ее лошади. Кобыла застыла, но прежде чем она в ужасе понесла, эльф нашептал ей на ухо слова какого-то давно забытого языка — по крайней мере, забытого людьми, но животное, казалось, его понимало. Лошадь слушала, повернув уши в сторону эльфа, и успокаивалась. Крошечной ручкой эльф погладил ее по гриве, и она перестала нервничать.

Ртуть удивленно смотрела на него.

— Ты волшебник.

Эльф улыбнулся.

— Мы умеем разговаривать с животными.

Ртуть улыбнулась в ответ.

— Поэтому сэр Джеффри прислушивается к вам?

Джеффри с деланным негодованием фыркнул.

— Эй! А кто тут недавно боялся Маленького народца?

— Лишь только потому, что мне никогда не доводилось их встречать, — почтительно проговорила Ртуть, — и я ни разу не беседовала с ними.

— А кажется, будто ты разговаривала с ними и раньше, — Джеффри, нахмурившись, отвернулся.

— Почему еще в Раннимеде ты не сказал мне, что предводитель разбойников — женщина, Мудрый?

— Но я не говорил также, что это мужчина, — оправдывался эльф. — Мужчина или женщина, какая разница? Важно, что она их предводительница.

— Уверяю тебя, для меня большая разница, — сухо заметил Джеффри. — А почему ты сейчас едешь с ней, а не со мной?

— Поехали, — приказал эльф кобыле; а когда они тронулись, ответил Джеффри:

— Потому, что она красивей тебя.

Джеффри сделал вид, что обиделся.

— Если у тебя нет более любезных слов для меня, излагай свое дело, да побыстрее.

— Смертные ужасно нетерпеливы, — вздохнул эльф. — Ну что ж, бесцеремонный ты человек, знай, что в последнее время одна ведьма начала своим волшебством завладевать крестьянами своего округа. Она запутала графа, а сейчас собирает силы, чтобы оказать сопротивление шерифу.

— Точно как я! — Ртуть посмотрела на Джеффри.

— Даже не думай, что в этом случае я стану помогать тебе!

— А я думаю, поможешь, — возразил эльф, — потому что, она использует свою силу не на благо людей, а для их угнетения.

Много лет они насмехались над ней и отвергали ее, и теперь она, таким образом, своеобразно мстит им.

Ртуть удивленно выпрямилась, потом нахмурилась.

— Может быть…

— Ну так как же, брат? — не удержался обычно выдержанный и спокойный Грегори. — Похоже, для тебя становится привычным делом заниматься подобными вещами?

Ртуть посмотрела на него. Неужели собственный брат не знает Джеффри? Неужели он настолько равнодушен к окружающему миру?

— Я стал странствующим рыцарем больше от скуки, — ответил Джеффри. — Конечно, Мудрый, я постараюсь показать ведьме ошибочность ее действий. Но ты говоришь, она собирает силы? Отряд воинов или разбойников?

— В самом начале это были телохранители, но их стало так много, что теперь они скорее напоминают армию.

Джеффри нахмурился.

— Почему вы, эльфы, просто не усыпите ее. Или, например…

Грегори негромко кашлянул…

Джеффри посмотрел на Ртуть, но все же закончил фразу:

— Или не поступите с ней как-нибудь по-другому в соответствии со своими правилами и обычаями?

Ртуть почувствовала, как мурашки побежали у нее по спине.

Какую кару может придумать Маленький народец, если оба брата пытаются пощадить ее чувства…

Эльф вздохнул.

— Увы, смертных очень трудно понимать, она, конечно, унижает женщин в деревнях, а мужчин заставляет трудиться вдвое больше положенного. Но детишек не обижает… и налоги не увеличивает… скорее напротив. Мы все обдумали и не решились наказать ее потому, что посчитали, что внутри она, может быть, еще сохранила что-то хорошее, и ее еще можно перетянуть на сторону Добра.

— Значит, это не простое наказание за причиненное зло… но я не судья, зачем вам я в этом деле?

— В этом деле судьей могу быть я, — обратилась к эльфу Ртуть, — может, нам стоит посмотреть на нее и поговорить с ней.

Как зовут эту девушку?

— По рождению она крестьянка, и у нее одно имя: Морага.

— Этого достаточно, — отозвалась Ртуть.

— Мы займемся ею, — подхватил Джеффри.

— Ну что ж, будьте благословенны, смертные! Мы будем присматривать.

И исчез даже прежде, чем Ртуть успела возмутиться на подглядывание.

— Этого достаточно, — сказала Ртуть.

Тогда она повернулась к Джеффри.

— Ты лакей! Неужели ты всего лишь мальчишка на побегушках у существа, что меньше тебя в несколько раз?

— Они малы только телом, но не забывай, что они очень древний народ и очень сильны в магии, — ответил Джеффри.

Грегори нахмурился:

— В чем дело, леди? Ты только что сказала, что хочешь заняться этим делом.

Ртуть недовольно заерзала на лошади.

— Подумать только! Ты слишком много думаешь о том, что правильно и разумно!

— Ртуть! — недовольно начал Джеффри.

Она повернулась к нему, глаза ее загорелись в предвкушении схватки…

Но юноша поднял руку, останавливая брата на полуслове.

— Никогда не упрекай того, кто говорит тебе правду, Джеффри. Вот, пожалуй, та единственная причина, по которой я не собираюсь жениться.

Ртуть изумленно посмотрела на него, снова ощутив то, как далеко он от них.

— А что касается лакея, девушка, — продолжил Грегори, как ни в чем не бывало, — Джеффри выполняет их просьбы не от страха, а из уважения к их древности и закону.

Грегори привел лучший довод, она не поняла ничего из того, что он хотел ей этим сказать, а потому ничего не смогла возразить.

В гневе она выпалила:

— Так ты отправишься куда угодно лишь по одному слову любого знатного лорда только потому, что он упомянет о законе?

Но Джеффри, похоже, просто забавлялся.

— Короля эльфов нельзя назвать самым простым лордом, а посыльный говорил от его имени. Больше тебе скажу, я приносил присягу этому королю.

— Подумаешь… — скривилась она. — Ты что же, поклялся в верности карлику?

Джеффри остался невозмутим и, что было еще неприятнее, обменялся с братом понимающей улыбкой.

— Нет, я не клялся в верности, но я все равно должен расплатиться за долг и за связь, которую признаю и почитаю.

— Какая может быть связь между простым смертным и королем эльфов?

— Какая разница, если она существует? Тем более она действует в обе стороны и народец помогает мне не меньше, чем я ему, и потом, я думаю, что ты тоже вряд ли отказала бы королю эльфов без достаточной причины.

— Я отказывала каждому, кто пробовал на мне командный тон. Сэр Хемпен и граф Лаэг по закону имели право управлять мной, но оскорбили меня… — разгорячилась Ртуть.

— Я знаю, — неожиданно сочувственно проговорил Джеффри.

Но сочувствие еще больше разъярило ее.

— Нет такого закона, которым нельзя было бы крутить, но без закона крестьянам станет еще хуже, — заметил Грегори.

Ртути так хотелось, что бы Грегори замолчал и дал ей возможность спокойно поговорить с Джеффри.

— Неужели ты отказалась бы от обязательств, которые приняла на себя? — он так напряженно ждал ответа, что, казалось, от этого зависит то, как он будет жить дальше.

Ртуть даже передумала начинать игру, которую задумала, и просто ответила:

— Конечно, нет!

Он настолько был доволен ответом девушки, что она тут же добавила:

— Если я приняла их добровольно, и меня не принуждали, — Тогда тебе стоит беречься от тех, кто захочет связать тебя такими обязательствами.

Слова о том, что она начнет с него, чуть было не сорвались с ее острого язычка, но она вовремя остановилась и спросила его:

— А меня ты не опасаешься?

— О нет, конечно, нет, — прошептал Джеффри, сверкая глазами. Он подъехал к ней вплотную и поцеловал ей руку. Она отдернулась:

— Я не добыча для алчных… твой брат смотрит…

— Грегори, прошу тебя, исчезни, пожалуйста.

Молодой чародей исчез с хлопком. Лицо Джеффри становилось все ближе, и Ртуть, нацелившаяся сопротивляться, вспомнив вчерашний поцелуй, все же сдалась. Голова ее сладко закружилась от близости, но когда тело заныло от сладкого томления, она испугалась, вырвалась и совершенно неожиданно ударила его.

Ладошка со звонким шлепком опустилась к нему на щеку, но он поймал ее и погладил:

— Даже такое прикосновение — великая радость от тебя, сладкая!

— Я не сладкая, я горькая, — Ртуть вырвала руку и залилась краской смущения, — особенно для тебя!

— Нет, твой поцелуй, как нектар, опьянил меня!

— Ну и наслаждайся в одиночестве! — Сказала она и пришпорила лошадь, повелительно призвав Грегори вернуться.

Воздух за ней взорвался, но она даже не оглянулась, а поехала дальше с мрачным удовлетворением.

— Прости, брат, — вздохнул Грегори, — я не мог отказать в просьбе женщине.

— Вполне понятно, — Джеффри невесело улыбнулся, глядя на прекрасную прямую спину перед собой, раскачивающуюся в такт движениям кобылы. — Я тоже не смог бы противиться, если бы она позвала: «Иди сюда».

По взглядам, которые бросали на них люди, работавшие в поле, они поняли, что оказались во владениях Мораги. Взгляды настороженные, но без особого страха. А на Джеффри смотрели даже с надеждой. Кстати, Ртути это совсем не понравилось. Она предполагала, что Джеффри первым делом нанесет визит вежливости местному лорду или хотя бы шерифу, но Джеффри и не подумал. Напротив, он повернулся к Грегори и сказал:

— Веди нас к ведьме, брат.

На лице Грегори появилось отвлеченное выражение, как будто он прислушивался к музыке, не слышной для окружающих.

У Ртути в который раз по спине пробежал холодок, и она поняла, что старается уловить то, что слышит Грегори, но смогла поймать только самые обычные мысли, которые всегда заполняли ее сознание, если поблизости находились люди. Этот шум свел бы ее с ума, сели бы она не научилась еще в детстве отключать его по своему желанию. Что касается стычек между мужьями и женами, то они способны довести ее до убийства. Она решительно закрыла сознание, облегченно вздохнув, что сейчас, по крайней мере, ни к одной деревенской девушке не пристают хулиганы.

Подумав, она решила, что это странно. Может, что-то есть и хорошее в форме мести Мораги.

Грегори привел их на луг. Ртуть подняла голову, услышав шум копыт, и сразу увидела группу вооруженных всадников, направляющихся к ним. Встревожившись, она повернулась к Грегори.

— Откуда здесь рыцари?

— Мы опоздали, — догадался Грегори. — Готовы силы Мораги в настоящее время или нет, но лорд уже напал на нее.

— Мы должны помочь ей! — Ртуть повернулась к рыцарю, привычно потянувшись за мечом, но не обнаружила его и раздраженно воскликнула:

— Отдай мне мой меч!

Джеффри молча отдал ей оружие. Ртуть негодующе посмотрела на него: он считает ее послушание таким безоговорочным, что даже и не думает остерегаться ее! Она уже собралась поднять меч и преподать ему урок, когда поняла… Он ей доверял.

— Не будем показываться, пока в этом нет необходимости, — предложил Джеффри. — Посмотрим, каковы силы Мораги.

Ртуть бросила беспокойный взгляд на массу доспехов, приближавшихся к деревьям.

— Хорошо, только обещай, что мы нападем, если ей понадобится помощь!

— Обязательно, — пообещал он, — но с хитростью. Грегори, приготовься.

— Галлоны или БТЕ? — переспросил Грегори.

У Ртути на мгновение закружилась голова. О чем это они?

Прежде чем Джеффри успел ответить, рыцари откинулись в седлах, словно каждого из них ударили копьем, и попадали на землю, а лошади поскакали дальше, но, почувствовав, что они без всадников, вернулись и встали рядом со своими хозяевами. Впрочем, хорошо обученные боевые кони так и должны были поступать.

Показались пехотинцы — толпа солдат с пиками и алебардами, заметив лошадей без всадников, они остановились, да так быстро, что Ртути показалось, что они застряли в болоте.

Один из них все же набрался храбрости, подошел к рыцарю и помог ему встать.

— Морага! — в гневе закричал рыцарь. — Крестьянская ведьма! С тобой говорит граф Надир! Покажись, трусливая тварь, чтобы мы могли увидеть тебя и сразиться!

Ответа не последовало.

— Трусиха! Чернокнижница! Поганая ведьма! — продолжал гнусные оскорбления рыцарь. — Незаконнорожденное семя мандрагоры! Бесстыжая корова! Изношенная карга!

Никакого ответа. Ртуть покраснела от возмущения.

— Как он может быть благородным человеком, так оскорбляя женщину?

— Я не оправдываю его, — выразил свое мнение Джеффри, — хотя признаю, что тактика верная.

— Она как будто тоже это понимает, — с иронией ответила Ртуть. — Не отвечает на его оскорбления и позволяет ему бесноваться. — Она какое-то время смотрела в пространство, вслушиваясь в мысли людей, потом покачала головой:

— Нет, никаких ее следов не нахожу.

— Но она его слышит, — заверил ее Грегори. — И наслаждается его бешенством.

Ртуть вздрогнула. Откуда ему это известно? Но вскоре успокоилась, восхищаясь Морагой.

Наконец граф сдался и вернул своих пехотинцев. Видя, что больше ничего не происходит, они приблизились, хотя и с опаской. Бранью и ударами он заставил их заняться делом. Они принялись помогать рыцарям усаживаться в седла.

— Мы снова верхом, а она своего не добилась! — закричал граф Надир. — Вперед, к деревне! Мы заберем то, что принадлежит нам по праву, и она не посмеет показаться нам на глаза! — Он повернул коня и помчался в деревню, размахивая мечом. Его люди последовали за ним, но со значительно меньшим энтузиазмом.

— Сэр Джеффри, — спросила Ртуть, — ты уверен, что мы в этом деле на справедливой стороне?

— Вовсе нет, — ответил Джеффри, сжав губы, — хотя я не доверяю тем, кто нарушает закон.

В это время из руки графа, как по волшебству, вырвался меч, и что-то выкинуло его с седла.

Ртуть улыбнулась.

— Отлично сработано, ведьма!

— На этот раз я видел, что его сбросило, — заметил Грегори. — Самый обыкновенный камень.

— Значит, она телекинетик, — решил Джеффри. — Очень сильный и искусный.

Пехотинцы попятились в суеверном страхе, послышались их испуганные вопли. Кое-кто из рыцарей неуверенно двинулся вперед, заняв позиции по обе стороны от лорда. Потом прозвучал приказ, и с десяток пехотинцев подошли поднимать графа на коня — вернее, поперек.

— Он без сознания, — понял Джеффри.

Грегори кивнул.

— Камень попал ему в шлем.

— Ему крупно повезет, если он придет в себя, — заметила Ртуть, а ее тон говорил, что дворянину лучше было бы умереть.

Рыцари повернули, сопровождая своего лорда, и поехали в ту сторону, откуда появились. Чуть позже остальные солдаты последовали за ними.

Когда они уже почти скрылись из виду, лицо Грегори неожиданно стало непроницаемым, юноша спустился с крупа Фесса И пошел по лугу.

Джеффри с удивлением смотрел ему вслед.

— Грегори?

— Пошли, — приказал юноша, не останавливаясь.

Ртуть ощетинилась от негодования: снова они командуют, но в тоне Грегори было что-то, что заставило ее подавить свое недовольство и поехать за Джеффри, который уже тронулся за братом.

Грегори привел их к большой яблоне, со стволом в два фута толщиной, с искривленными и спутанными ветвями. Среди листвы висели незрелые плоды.

Остановившись под яблоней, Грегори позвал:

— Морага! Спускайся!

Наступила пауза, и Ртуть уже подумала о рассудке молодого человека. Но тут листва зашуршала, показалась пара ног в грубых чулках и встала на одну из нижних ветвей. Ноги прикрыла длинная юбка, на нее упала просторная блузка, а еще выше показалось лицо обыкновенной крестьянской девушки. Единственное ее украшение — вышитая лента — удерживала короткие и редкие волосы мышиного цвета. Очень неприметное, но не уродливое лицо. Правда, нос великоват, а щеки кажутся слишком полными. Девушка близоруко сощурилась. И к тому же она была очень бледна, словно бы росла где-то в пещере.

— Кто меня звал? — спросила она.

— Грегори Гэллоуглас, — отозвался юноша. — Ты действовала бесчестно, не явившись на вызов графа Надира, Морага.

Лицо девушки оживилось и вспыхнуло от гнева и горечи.

— Честь! Честь — для богатых бездельников! Мы, работающие от восхода до заката, не можем позволить себе иметь такую роскошь! Для нас честь — это только слово, которым нас заставляют умирать, чтобы другие жили хорошо!

— Как ты смеешь так говорить?! — негодующе воскликнул Джеффри.

Но Морага разошлась, и остановить ее стало невозможно.

— Честь? А где была его честь, когда он выступил против меня с дюжиной рыцарей и пятью десятками пехотинцев? Нет!

Честь только для дураков!

— Честь не позволяет сильным угнетать слабых! — проговорил Джеффри.

— Да ты что? — усмехнулась Морага. — Открою тебе правду, меня обманом лишил невинности один из рыцарей графа Надира! Кого он тогда защищал? Где была его честь?

— О, не сомневаюсь, что он о ней знал, — презрительно бросил Джеффри. — Иначе он не стал бы рыцарем. Но он стал недостоин этого звания.

— Сам по себе рыцарь редко деградирует до такой степени, — заметил Грегори. — Лорд должен был бы наказать его, узнав о случившемся.

— Верно, — согласился Джеффри. — Значит, лорд ничего не знал, иначе бы наказал его.

— Но более вероятно, что лорд сам подавал пример своим людям подобным поведением.

— Да, это более вероятно, — осуждающим тоном сказал Джеффри. Он снова обратился к Мораге. — Вероятно, у графа Надира такая же репутация, как и у его рыцарей?

Пока они рассуждали, у Мораги появилась возможность поразмыслить. Она обратилась к Грегори:

— Ты чужеземец?

— Да, не из этого округа, — признался Грегори.

— Откуда ты знаешь мое имя? Откуда знаешь, кто я?

— Нам рассказал о тебе Малый народец, — Грегори не умел лгать и никогда не пытался этого делать.

— Малый народец! — глаза ее расширились. — Кто привел тебя ко мне?

— Я шел вслед за аурой твоих мыслей, она становилась все сильней, и я знал, что иду верно.

Глаза ее стали совсем круглыми.

— Но я защищаю свои мысли!

Ртуть внутренне содрогнулась. Если Грегори мог прочесть мысли Мораги, несмотря на ее защиту, то он так же легко мог прочесть и мысли самой Ртути!

Его ответ немного успокоил ее.

— Я не мог прочитать твои мысли, — уточнил Грегори, — только улавливал их ауру. Представь себе, твой мозг — корабль, плывущий в океане. За ним остается шлейф. Пойди по следу и найдешь корабль. — Даже Джеффри искоса посматривал на брата. Ему казалось, он понимает то, о чем говорит Грегори, но в какой такой среде человеческие мысли оставляют след в виде шлейфа?

Очевидно, в той, которую Грегори воспринимает, а Джеффри нет. Джеффри тоже облился потом.

— Значит, ты чародей! — обвиняющим тоном воскликнула Морага.

— Скорее, колдун, — поправил ее Грегори, — меня больше интересует изучение, а не действие. Чародей — мой брат, — он кивком указал на Джеффри и Ртуть, — и эта леди.

— Ты меня хочешь пленить! — воскликнула Морага. Камень сорвался с земли и полетел в голову Грегори. Ртуть вскрикнула и попыталась перехватить его, но промахнулась. Джеффри пнул камень, но прямо перед его носком он рассыпался, и сапог Джеффри задел лишь облачко пыли.

— Ты мог бы поранить себе ногу, брат, — заботливо проговорил Грегори.

— Обманщик! — закричала Морага. От основания яблони поднялась небольшая скала, Грегори пристально посмотрел на нее, и она взорвалась.

— Ложись! — Джеффри схватил Ртуть и вместе с ней растянулся на земле…

В полете он умудрился повернуться так, что упал под девушку и сразу перекатился, накрывая телом от осколков.

— Что за представление? — взорвалась Ртуть, когда их лица оказались рядом.

Джеффри застонал.

— Не искушай меня во время битвы! — он отодвинулся в сторону, а Ртуть с презрительным видом присела на колени.

Джеффри успел встать как раз вовремя, чтобы увидеть, как град камней обрушился на невидимый шар, окруживший Морагу.

Она выглядела потрясенной, но быстро пришла в себя и двумя длинными ветвями принялись хлестать Грегори.

— Нет, это уже мое дело! — закричал Джеффри и представил, как хватает одну из ветвей. Его удивила сила мысленной хватки Мораги, но тем не менее он отобрал у нее ветку. Ведьма закричала, схватившись руками за голову. Вторая ветка тоже упала на землю.

— Вы же чародеи! — визжала Морага. — Вы же не можете делать это мыслью!

— Можем, потому что мы Гэллоугласы, — напомнил Грегори, — Гибриды.

— Нечестно!

— Конечно! — воскликнула Ртуть.

— Сдавайся! — строго приказал Джеффри.

— Никогда!

Лиана оторвалась от ствола дерева и устремилась прямо к голове Джеффри. Он сосредоточился — и пропал. А на его месте появилась гигантская змея, схватившая лиану зубами и отбросившая ее в сторону. Взгляд Мораги стал еще напряженней, и раздвоенная палка полетела к змее, но изменила направление и ударилась о дуплистое дерево.

— Сгори! — завопила Морага.

У основания дерева вспыхнуло пламя. Огонь охватил дерево; и Ртуть с криком побежала к нему, вытянув руки. Но тут в голове у нее раздался мысленный голос Грегори:

«Не бойся, девушка, что бы ни происходило, с моим братом все будет в порядке».

Ртуть резко остановилась, лихорадочно оглядываясь, но Грегори тоже исчез. На том месте, где он только что стоял, выросло кольцо грибов.

— Вас съедят: меня не обманешь! — прошипела Морага.

Из леса выбежал, принюхиваясь, дикий кабан и направился к грибам, но дуплистое дерево рассыпалось прахом, и кабан столкнулся носом с чем-то и с визгом удрал. Ртуть увидела лежащее в траве копье. Морага уставилась на камень, и тот неожиданно взвился в воздух и выстрелил в сторону копья, которое вмиг исчезло. Ртуть почувствовала, что сходит с ума.

Она больше не видела ни копья, ни Джеффри, ни грибов… Но зато появился большой пень прямо под яблоней. Этого пня абсолютно точно раньше не было, как не было и этого бревна, обвитого вьюнком…

— Меня не обманешь! — заводилась Морага. Она посмотрела на бревно, и то начало тлеть и съеживаться под ее взглядом…

Пень превратился в Джеффри. Чародей протянул руку и ухватил Морагу за лодыжку, и она, тонко пискнув, вырвалась, а бревно тем временем перестало тлеть. На его месте появился Грегори.

Джеффри дернул Морагу За ногу, и она с криком упала с ветки — прямо ему на руки.

— Не смей! — Ртуть бросилась к ним и через мгновение оказалась рядом, заглядывая Джеффри в глаза.

— Я в любом случае не причинил бы ей вреда, — успокаивал Ртуть Джеффри, — но ради тебя, моя прекрасная леди, я ее отпущу, — и поставил Морагу на землю. Ведьмачка попятилась, глядя на него затравленным зверьком, споткнулась и упала бы снова, если бы Ртуть не держала ее под руку.

— Они обошлись с тобой не по-рыцарски!

— Не по-рыцарски! — возмутился Джеффри. — Она пыталась изничтожить нас, сжечь, порвать на клочки, а мы в ответ всего лишь стащили ее творение с дерева!

— Рыцарь не имеет права бить женщину, сэр!

— А мы и не били, — напомнил ей Грегори. — Больше того, я отбросил все куски камня, чтобы они не задели и ее.

Ртуть отшатнулась от него.

— Рыцарь имеет право отражать нападение женщины, — оправдывался Джеффри. — Мы только это и сделали.

— Но как вы смогли постоянно менять свою внешность? — изумлялась Морага.

Джеффри нетерпеливо пожал плечами.

— Это детские забавы.

— Мы ничего не меняли, — пояснил Грегори, — кроме образов в твоем сознании. Как и сказал брат, мы так играли в детстве.

— И это все? — Морага пристально посмотрела на него и, похоже, уже взяла себя в руки.

Грегори в тревоге оглянулся на Джеффри.

— Мы и в самом деле должны наказать ее? Неужели нет другого варианта?