Рысюхин, наливайте на всех!

Глава 5

— Очень хочу! А почему вдруг «благородие»⁈

— А вы собираетесь отказаться от титула и изнанки⁈

— Ой, блин! — Совершенно простецки отреагировал я. — Забыл я совсем про эту норму, даже не думал в ту сторону!

— Верю, — добродушно похихикивая сказал Лопухин. — Кому другому не поверил бы, а вам — верю!

«Юра, что за норма и титул⁈»

«Есть международный договор — принятый, кстати, единогласно, единственный такой в истории дипломатии. Согласно которому изнанка как таковая в целом — экстерриториальная. Право собственности распространяется только на освоенную территорию, и она принадлежит тому, кто владеет порталом».

«Хм, из этого забавные вещи могут проистекать…»

«Забавные — не то слово. Но на тот конгресс все приехали с задачей „продавить“ остальных на данное соглашение, а когда выяснилось, что все давят в одну сторону, пусть у всех и свои интересы, как и цели — то немного передавили. В итоговом документе просто сгрузили в кучу все пожелания, „пока остальные не передумали“ и выставили на голосование. Потом правили раз, наверное, восемь, но основа осталась».

Я прервал просвещение деда, поскольку Лопухин начал инструктаж по правилам поведения во время перехода, а к правилам я, после памятной встречи в лесу, отношусь серьёзно. Послушав правила поведения и порядок командования — кто за кем по старшинству — отпросился сбегать к фургону за мечом. А на укоризненный взгляд одного из магов ответил словами:

— Ну, а что? Тонкое место же, прорывов не будет, а если вдали кто выскочит — успеем отреагировать не спеша даже.

«Так вот, поскольку кусок изнанки получается полной и безраздельной собственностью владельца портала, то он оказывается по факту лендлордом. Более того — автоматически получается международно, дипломатически признанным владетельным лордом, имеющим единоличное и неразделимое право распоряжаться своими землями, в том числе — наделять ими других. Это автоматически влечёт не только признание благородным лицом, но и необходимостью наделения его титулом, поскольку его права и полномочия в изнанке могут принадлежать только титулованным особам».

«Ну так сделали бы „особый“ титул, который действует только на изнанке. Мол там, на своей делянке ты „типа лорд“, а вылез на лицо — и всё, простой Вася Пупкин».

«Те владельцы порталов, что и без того были графами да князьями сильно бы обиделись на такой фокус. Франки так и вовсе своего короля, который имел глупость такое вслух брякнуть, на охоте с коня уронили — на охотничью рогатину, девять раз. Ну, и ещё момент: не хотели государства терять права на изнаночные территории и доступ к ним, а также единство закона по обе стороны портала. Ну, а такое получить оказалось можно только через личный вассалитет. Ну, а чтобы стать вассалом земного правителя — нужен земной же титул».

«Единство закона — это сильно сказано. На самом деле решили подстраховаться не только и не столько от того, чтобы подданные всякую дичь от безнаказанности не творили, как чтобы те не развлекались с тем, что несёт угрозу власти: например, фальшивомонетничеством, или укрывательством беглых, созданием заговоров и прочей такой хохмой».

«Ещё, дед, учти добычу растительных макров, которая возможна только на изнанке и ведётся только властями Империи. Редко-редко когда частный подряд дают, но и то — под полным надзором СИБ и с передачей всего добытого в казну по фиксированным ценам».

«Ещё бы! Эти ваши макры ископаемые — это ж в пересчёта на мой мир энергетика и микроэлектроника вместе взятые, нефть, газ и процессора в одной шахте. Больным на всю голову нужно быть, чтобы не то, что упустить, а хоть ослабить контроль за таким ресурсом».

«Ну, и чтобы владелец территории, на которой прииск стоит, был под контролем, но не жаловался — ему жалуют титул. При наличии на изнанке постоянно действующего объекта с постоянно проживающим персоналом и контролируемой территорией определённого размера — это считается минимальным ядром, с опорой на которое можно изучать и присоединять окружающие земли — титул барона получается, считай, автоматически».

«Хороший социальный лифт, да. Если не окажется, что „некоторый“ и „какой-то“ предусматривают строительство, превышающее по масштабам Викентьевку».

«Нет, там всё скромнее, просто вариантов много. Но если стоит купол и под ним постоянно живёт хотя бы сторож, который себе на пропитание картоху с огурцами выращивает — то этого уже достаточно. Правда, строить купол ради одного сторожа никто в здравом уме не будет, потому купол — это значит, что есть кого и что закрывать. Единственно если претендент имеет поражение в правах или слишком дурную репутацию — у него могут принудительно выкупить земли с порталом, который в таком случае переходит в казну».

«Плохая репутация — это очень обтекаемое понятие, почти любого подогнать можно».

«Это я тебе упрощённо рассказываю — подробно сам посмотреть можешь, в общей памяти. А так надо, например, чтобы губернское дворянское собрание минимум дважды единогласно проголосовало против нового члена. Хоть один голос „за“ — и всё. Но если вскроется подкуп — лишение прав состояния и каторга обоим, и подкупавшему, и подкупленному».

«Это в теории, на практике, уверен, бывает всякое».

Я не стал спорить с дедом, поскольку уже подошёл к месту будущего портала и начал волноваться. Вроде и на изнанку уже не раз ходил — учёба моя на неё проходит, и к профессору в гости тоже. Но то — во-первых, стационарный портал, во-вторых — изнанка чужая, «казённая», а тут — своя. Одна мысль о том, что там всё, что увижу могу просто объявить своим — будоражила не меньше, чем всё остальное. Ещё раз выслушал инструктаж — на сей раз с упором на то, как и в каком порядке проходить через портал и проверил оружие: меч на поясе и револьвер в набедренной кобуре. Главное, чтобы оружие было под рукой, но не в руках, во избежание неприятностей при переходе — в таком временном портале возможны временная потеря координации и помутнение сознания.

Шаг в пелену, похожую на повисшую в воздухе занавеску и застывший водопад, не слишком приятное ощущение, словно меня огрели большой подушкой, и часть перьев остались у меня внутри, и вот я в другом мире. В моём другом мире! Сделав, как учили, три шага вправо, я осмотрелся вокруг.

Рельеф местности на лице и изнанке часто бывает похожим, особенно это касается крупных рек, например. Но часто — это далеко не всегда, и похожий не означает идентичный. Холма, на котором мы входили в портал на лице мира, здесь не было, вперёд, то есть — в направлении выхода, тянулась слегка волнистая равнина, которая, правда, подозрительно резко обрывалась где-то в километре впереди, похоже, там начинался склон. Я оглянулся, медленно повернувшись вокруг себя. Та же равнина с небольшими увалами, на которой растут отдельные делянки не то больших кустов, наподобие лещины или боярышника, не то маленьких деревьев. Вдали за предполагаемым обрывом виднелась полоса леса, лес был и в паре-тройке километров справа, если стоять спиной к порталу, уже погашенному для экономии энергии. Слева обзор закрывали эти самые кусты, сливающиеся между собой, сзади их было намного меньше, и равнина уходила за горизонт. Кстати, если присмотреться, уходила она с небольшим, еле заметным снижением, так что, возможно, холм здесь был, просто очень большой, а мы стояли на склоне ближе к вершине. Было тепло, но не жарко, навскидку градусов от двадцати до двадцати пяти, ветерок был сухой и пах… странно. Смесь запахов каких-то пряностей и болота, как если бы дети варили на костре «суп» для кукол из болотной тины и всыпали туда настоящие приправы, но без болотной сырости.

«Ветер сухой — значит, сколько-то приличных водоёмов поблизости нет».

«Не торопись с выводами, внучок — ветер дует вдоль предполагаемого гребня, так что или за ним, или с противоположной стороны, куда наш склон уходит, может быть всё, что угодно. А семь-восемь километров — или сколько тут до горизонта — это не слишком далеко».

Пока я рассматривал рельеф, нанятые специалисты не теряли времени даром, развернув уже здесь какие-то приборы. Я тоже взглянул на один из имевшихся у меня — на компас. Он работал, то есть, магнитное поле здесь было и вопрос ориентации на местности сильно облегчался. Из забавного — направление не совпадало с лицом мира: там мы входили по направлению на север, здесь вышли на восток, то есть при переходе мы словно бы повернули примерно на девяносто градусов по часовой стрелке. Выходит, заросли кустов на севере, гребень холма — на востоке, лес — на юге, а длинный склон ведёт на запад.

Определившись с ориентирами, я присмотрелся к более мелким деталям. Равнина была довольно густо покрыта низкорослым, где-то по колено высотой, кустарничком, похожим не то на черничник, не то на голубичник. И на нём висели, довольно обильно, надо сказать, висели, ягоды размером со всё ту же голубику, но тёмно-красные, как поздний барбарис. Исследователи успели стоптать пару кустиков, и запах пряности усилился. Хм, интересно…

Заметив, что я потянулся к ягодам, один из специалистов тут же отреагировал:

— Осторожно! Они могут быть ядовитыми! Лучше вообще не трогать до изучения!

— Спокойно, я понимаю. Только вот исследование мне же и поручат, скорее всего: я эксперт-криминалист, занимаюсь как раз химическим анализом, в том числе и сложной органики. И удостоверение есть, и личная печать, если хотите — покажу, как обратно вернёмся.

— Принял. Но анализ всё равно нужен, как скоро сможете им заняться?

— Так уже. Мне лаборатория не нужна, всё на личных умениях. Ягода съедобная, но меру знать надо — содержит вещество, которое придаёт остроту красному перцу, капсоицин. Если съесть сразу много — может быть плохо из-за остроты, особенно у кого с желудком проблемы. А так — на вкус должно быть интересно, как голубика с перцем и лёгкой ноткой не то тмина, не то ещё чего-то похожего. В общем, можно назвать «изнаночная голубика» или «пряная голубика» и не сильно погрешить против истины.

«Интересно, а какая из неё голубичная настойка получится?»

Эта мысль пришла нам с дедом в голову одновременно. Хм, а почему бы не проверить?

— Извините, а «много» — это сколько?

Я немного призадумался.

— В литре ягод этого вещества примерно как в четверти чайной ложки молотого красного перца, не слишком «злого». Но чувствуется слабее, чем если литр обычной голубики смешать с таким количеством порошка, потому как растворено в объёме. При этом три четверти остроты — в шкурке. Вот, смотрите сами, сколько для вас будет «много».

Я сорвал одну ягодку, покатал в пальцах и, снова получив от своей способности однозначное «можно» забросил её в рот. Хм, а интересный вкус получился. Нельзя так сразу сказать, что понравился — но интересный. Здесь, получается, вторая половина лета или тёплое начало осени, сезон с лицом более-менее совпадает. Если рассматривать изнанку как источник сырья для семейного дела или ягод и прочего на продажу — то лучше бы тут сезон урожая попадал на зиму или весну, для равномерности загрузки производства и более выгодной цены на витамины, но грех жаловаться на дар богов.

Так, первый выход планировался на полчаса с приборными замерами и осмотром местности в радиусе двадцати пяти-тридцати метров, потом отдых, анализ данных — и разведка по кругу радиусом два-три километра. Время ещё есть, займусь сбором образцов, не отдаляясь от точки, как договаривались.

Собрал я около полутора литров ягод, а помимо того — семь видов насекомых, две разновидности гусениц и шесть пучков травы (надеюсь, в каждом пучке только один вид — я старался). Причём две травки были по-настоящему ядовитыми, их я вложил в пакетики с красной бумажкой. Одна содержала старый-добрый рицин в пугающих количествах, вторая — содержала ту же отраву, что и не менее традиционный аконит. Подозреваю, что насекомые тоже должны быть ядовитыми, но не смог убедить себя (и свой дар) в том, что собираюсь ЭТО есть. И дед своими «китайцы ещё не такое жрут» или «коты мух и бабочек трескают, только в путь, а самые „одарённые“ ещё и пауков» ничуть не помог. Потом отыскал ещё два куска мха (или один из них лишайник?) и в качестве главной добычи поймал маленькую, в палец длиной, серую ящерку, которая ничем не отличалась от земной.

Вообще животные здесь были — в отдалении не то паслись, не то ещё чем-то важным были заняты несколько групп по десятку-полтора довольно странных зверюшек. Издали рассмотреть подробности не мог, по перед самым уходом на лицо одно такое стадо вышло из-за одного из скоплений кустов. По виду — не то тушканчики-переростки, не то кенгуру с кисточками на хвостах и без сумок на животе. Мордочки — тоже что-то среднее, умеренно вытянутые, больше похожие на заячьи. Кто-то предложил добыть парочку, но начальник экспедиции заявил, что при следующем входе, как положено, по процедуре. Эти «тушкару» или «кенгуранчики» удивились, увидев в ста с небольшим метрах перед собой незнакомое стадо, но не испугались, хоть и насторожились. Но увидев, что мы тоже «пасёмся» (я, например, ягоды собирал) совсем успокоились, хоть и откочевали в сторонку, остановившись на расстоянии метров двести пятьдесят-триста.

Навьючились собранным оборудованием, часть которого оставалась здесь, мы совершили обратный переход на лицо. Там я дисциплинированно сдал образцы, предупредив об отравных травах и стал прислушиваться к обсуждению вылазки. То, что воздух пригоден для дыхания, есть магнитное поле и сила тяжести примерно равна земной я и так уже знал, а вот расхождение в показаниях двух хронометров заинтересовало. Оказывается, пока мы были полчаса на изнанке, на лице успело пройти на двадцать секунд меньше. Правда, как мне объяснили, это могло объясняться разовым сбоем при переходе. Среди оставленных приборов был и хронометр тоже, его показания сравнят с тем, что оставался на Земле и с тем, что мы носим с собой.

Теперь нам требовался перерыв часа на полтора — для отдыха нашего порталиста и для первичной обработки данных. Конечно, Лопухин мог и от накопителя подзарядиться, то там был запас энергии на крайний случай. Кстати, надо предложить слить туда мои излишки. На время перерыва в изысканиях я пригласил всех в свой трактир — заодно и перекусим, пока доедем уже полдень будет. Когда уже загрузились в автомобиль, я спросил:

— А что за животные там вообще? Кто-то про этих «кенгуранчиков» знает что-то?

— Как-как вы их назвали?

— Ну, это похоже на помесь кенгуру и тушканчика — получается «кенгуранчики»!

— По-моему, больше на удлинённых зайцев похожи.

— В малом походном бестиарии таких нет, надо смотреть в более полном, или везти тушки в гильдию Охотников.

— У меня есть более полный гильдийский бестиарий! — Признался я, и тут же покаялся: — Правда, в другом фургоне — том, что побольше, на котором я к вам под Логойск приезжал. Но там половина багажного отсека вещами невесты занята, мне лень перегружать было.

— Сомневаюсь я, что животные уникальны — скорее всего, где-то когда-то уже попадались. Но если нет — то будете первооткрывателем и получите право придумать название. Только постарайтесь воздержаться от нецензурщины, а то есть несколько видов, которых в более-менее приличном обществе и не назовёшь.

— Зато очень ёмко описывается суть тех тварей…

Так, перешучиваясь, и доехали до трактира, пред входом в который я залил в накопитель Лопухина примерно половину своего резерва. Ну, а что? Накопитель в фургоне заряжен, на изнанке не очень мне магия нужна — на тварей нулевого и первого уровней огнестрельное оружие отлично действует, а им я владею куда лучше, чем атакующими заклинаниями.