Рюмка студеного счастья

Глава 8

Хор мальчиков и девочек в одинаковых рубашках и пионерских галстуках, с серьезными мордашками, старательно выводил на английском языке знаменитую пионерскую песню «Пусть всегда будет солнце».

Да, культурная программа началась с посещения школы. Тимофей думал родезийцев потащат в какое-нибудь экспериментальное учебное заведение с бассейнами, летними садами и прочими радостями, для показухи, но нет, привезли в обычную школу номер 72, на улице Большая Молчановка. Впрочем, эта школа была не совсем обычной, а с преподаванием ряда предметов на английском языке, но выглядела стандартно. Обычный четырехэтажный корпус, пристроенный спортзал и так далее.

Плотная дама в пышном шиньоне и старомодном костюме экспрессивно дирижировала, дети продолжали петь на отличном английском. Чувствовалось, что номер долго репетировали.

Пели школьники хорошо, но Тим откровенно скучал, остальные родезийцы тоже натужно делали вид, что им интересно.

В самой Родезии школы тоже были очень неплохие, разве что поменьше размером, в них тоже устраивали школьные хоры, так что удивлять особо было нечем.

Началось все с небольшого митинга, школьников построили на торжественную линейку, Фурцева толкнула речь о прогрессивной системе образования в СССР и мире во всем мире, Аманде и Адель повязали пионерские галстуки, а дальше делегацию почему-то сразу загнали в актовый зал на концерт.

«Надо было Бурбона хотя бы взять с собой… — уныло подумал Тимофей. — Дебилушка подпустил бы веселухи всем. Ну да ладно, как-нибудь пересижу…»

Мысли постепенно перешли на вчерашние события. Тим побаивался, что выданная чекистам информация не подтвердится. Кто его знает, может в этой временной линии и в помине, нет такого человека? Тогда все, почитай вся работа насмарку.

Когда надоело терзать свои мозги, Тим стал украдкой поглядывать на одну из приставленных к делегации школьных преподавательниц. Молодую и симпатичную даму гренадерской выправки, с просто замечательными женскими достоинствами и длиннющими спортивными ногами. Правда очки и строгая прическа с гулькой делали ее похожей на занудную и строгую училку. Впрочем, скорее всего, она ей и являлась. А вот ее кримпленовый костюмчик и стильные туфли оказались вполне модными, словно недавно купленными в парижском бутике. Да и пахло от девчонки французскими духами «Climat».

«Жена или дочь какого-то гебешника, либо дипломата, — решил Тим. — Шмотье и прочее муж привозит из заграничных командировок. Школа только на вид простая, на самом деле, в таких учебных заведениях, абы кто не учится и не работает. А может ее просто допустили к служебному распределителю, в честь нашего приезда. Но хороша, ай хороша чертовка. Вот бы тебя…»

Тим представил Марью Ивановну в разных соблазнительных видах и скорбно вздохнул. Вынужденное воздержание затягивалось, а разговеться в СССР ему категорически не светило. Местных дам употреблять было чревато серьезными осложнениями. А коллег женского пола из делегации тем более.

К счастью, концерт скоро закончился.

Все похлопали, а потом Марья Иванна, та самая в кримпленовом костюмчике, выдернула из-за своей спины двух школьников, лет по двенадцать-тринадцать возрастом: девочку и мальчика.

Мальчик выглядел совершенно обычно, невысокий, щупловатый и слегка патлатый, в опрятной серой школьной форме, но с криво повязанным галстуком. Смотрел он на родезийских гостей как-то одновременно подозрительно и заинтересованно.

Девочка, совсем наоборот, являла собой пример настоящей советской школьницы. Выглаженный и накрахмаленный белый фартук, галстук повязан образцово идеально, румяные щеки, большущие глаза с пушистыми бровями и толстенная коса до копчика. Улыбалась она открыто и доброжелательно, но насквозь фальшиво.

— Господа и дамы, теперь нам предстоит экскурсия по нашей школе… — бойко затараторила Марья Иванна на почти идеальном английском. — И проводниками нам послужат наши простые советские школьники — Коля Соболев и Анна Симонова.

Анна Симонова кокетливо присела, а Коля Соболев представление вообще проигнорировал.

Тим пожал плечами, он уже давно понял, что сегодняшний день так быстро не закончится.

— Как тебе эта школа? — вполголоса поинтересовалась Тереза у Тимофея. — Выглядит просто отлично, но мне она напоминает казарму кадетов, а преподаватели — офицеров-воспитателей. Интересно, у них все школы такие?

— Что в этом плохого? — хмыкнул Тимофей. — Сама знаешь, за мелкими засранцами нужен глаз да глаз, иначе быть беде. Я бы детей сразу в армию отправлял, учится дисциплине.

— Мужлан и солдафон, — хихикнула Тереза.

— Я такой…

— Актовый зал вы уже видели, — бойко рассказывала Аня на английском языке. — А это, учебные классы! Уроки в советской школе длятся по сорок пять минут, как правило, в день проходит по шесть уроков. Учимся мы шесть дней в неделю. Но существуют праздничные каникулы…

Коля Соболев угрюмо молчал, Аманда и Адель с любопытством глазели по сторонам, а Тим не отрывал взгляд от перекатывающихся под узкой юбкой округлых ягодиц Марьи Иванны.

— Мистер…

Неожиданно его кто-то слегка дернул за рукав.

— Мистер, а ваши солдаты, правда, носят камуфляж?

— Чего? — Тим уставился на мальчика.

— Камуфляж! — тихо, но уверенно повторил Коля. — Ну, пятнистую военную форму такую.

Тим невольно улыбнулся и кивнул.

— Носят. Хочешь себе камуфляж?

В глазах мальчика мелькнул восторг, но он очень умело скрыл интерес и задумчиво протянул.

— Не то, чтобы очень. Интересно, просто…

Тим хлопнул его по плечу.

— Будет тебе камуфляж, я устрою.

— Когда? — быстро поинтересовался Коля.

— Скоро, — подмигнул ему Тим.

— Смотрите, вы обещали, — сурово нахмурился пацан.

— Даю слово офицера.

Тем временем делегацию привели в школьную столовую: большую, чистую и светлую.

Тима сразу резануло щемящей ностальгией, в столовой пахло свежей сдобой, точно так же, как в его школе.

— Это столовая, здесь мы питаемся, — докладывала Аня. — Нам очень нравится, кормят очень вкусно.

— Школьный завтрак составляет 15 % потребности в калориях в сутки, обед — 35 %… — неожиданно включилась в разговор Фурцева. — Попробуйте сами, чем питаются советские школьники.

Телевизионщики сопровождающие делегацию встрепенулись, Тим сразу понял, что «угощение» было запланировано заранее. В самом деле, эпичные кадры получатся, родезийцы уписывают котлеты и супчик в советской школе.

Мелькнула мысль отказаться, но немного поразмыслив, Тим решил не препятствовать. Да и остальные отказываться не собирались.

Через пару минут Тимофей уже с аппетитом трескал супчик с фрикадельками, зеленый витаминный салат и пюрешку с котлетой. Ему казалось, что ничего вкусней он в последнее время не пробовал.

— А здесь не наливают? — очень вежливо поинтересовался Ван дер Бил у Фурцевой.

Советский министр строго на него уставилась, а потом неожиданно расхохоталась.

Очень скоро смеялись все, даже поварихи в столовой. Впрочем, подавляющее большинство хохотавших, вряд ли понимали в чем дело.

В общем, обед понравился всем, а телевизионщики сняли много хороших кадров.

А потом, делегацию привели в спортзал. Тим думал, что им хотят продемонстрировать какие-нибудь соревнования, но ошибся, потому что в спортзале шли занятия по начальной военной подготовке.

Старшеклассники в одинаковых рубашках защитного цвета маршировали с автоматами: АКМ и ППШ, а несколько девочек с санитарными сумками отрабатывали оказание первой помощи на манекене, судя по всему, самодельному. Руководил процессом сурового вида пожилой, но моложавый капитан с чубом словно у казака.

— Советская молодежь с юношества получает военные навыки для защиты Родины! — пафосно прокомментировала Фурцева. — В дальнейшем, мальчики совершенствуют эти навыки во время обязательной службы в армии. Советский Союз не стремится к войне, но готов защищать свои рубежи всеми доступными силами.

— В этом мы ничем не отличаемся, — с доброй толикой язвительности отозвался Питер ван дер Бил. — У нас тоже в школах проходит военная подготовка. Вот только наши дети вынуждены брать в руки настоящее оружие, а девочки, помогают настоящим раненым в госпиталях.

Фурцева явно растерялась и замолчала.

Тим решил подлить масла в огонь и шагнул вперед.

— Не сомневаюсь, советские дети получают в школе хорошие военные навыки, но может мы проверим их в условиях приближенных к боевым? Скажем, немного усложним задачу?

Военрук уставился на Тимофея так, словно прикидывал, как сломать ему шею.

Сопровождающий делегацию гебешник попытался вмешаться.

— Простите, мистер Бергер, но у нас немного времени, а занятия происходят по обязательной программе. Возможно в следующий раз?

— Боитесь? — презрительно хмыкнул Питер ван дер Бил.

— А я часто стреляю из пистолета отца… — неожиданно похвасталась Адель. — И даже один раз перевязывала настоящего раненого.

— Покажите нам, покажите! — громко попросила Аманда. — Несомненно, мы многому научимся. В Советском Союзе все такое хорошее!

Голос девчонки просто сочился ехидством.

Ситуация явно вышла из-под контроля.

Капитан покраснел как рак и гаркнул оглушительным басом.

— Приготовиться!

Комитетчик сурово уставился на него, но было уже поздно.

— Усложним задачу! — Тим подтолкнул в центр спортзала Чомбу. — Обойдемся без манекена. Готовы? Проникающее ранение бедра, возможно повреждена бедренная артерия! Начнем!

Чомба всплеснул руками, картинно повалился на пол и пополз загребая одной ногой.

— Петухова, Курицына! Выполнять! — рявкнул капитан.

Две дебелые старшеклассницы с санитарными сумками переглянулись и дружно ринулись к раненому.

— Ранение верхней части бедра! Требуется наложить жгут, но сначала определить место ранения… — аккуратно подсказывал Тимофей.

Курицына жадно и сильно схватила Чомбу за бедро, но тут же одернула руку и, прямо на глазах, густо покраснела.

Петухова, не глядя на нее, наложила жгут под самый пах раненому и, одним движением, мощно затянула его.

Чомба утробно взвизгнул и задергался.

Поняв что случилось, Тим едва не заржал, как припадочный. Дело в том, что Чомба сильно отличался от своих товарищей по группе, явно не рядовым размером мужского достоинства. А «санитарка», по неопытности, прихватила это достоинство жгутом вместе с ногой.

Давясь от смеха, Тимофей скомандовал:

— Стоны раненого могут выдать местоположение противнику! Примите немедленно меры!

Растерянно оглянувшись, Курицына схватила голову «раненого» и прижала ее к себе к груди.

Чомба приглушенно всхрюкнул и опять задергался.

Тимофей накинулся на мальчиков:

— Не спать! Противник с севера. Занять оборону!

Пацаны бодро попадали на пол и завертели стволами автоматов.

— Отлично! — гаркнул Тим. — Приступить к эвакуации раненого. Куда, в полный рост? Какие носилки? Противник ведет шквальный огонь! Ползком! Тащим, тащим! Активней! Если ты что-то делаешь в бою, должен делать это быстро!

Девочки потащили «раненого» волоком, короткая юбка Петуховой задралась, засветив просвечивающиеся из-под колготок трусы в розовый горошек, Курицына сегодня надела просто салатовые трусишки. «Санитарки» явно старались, перли раненого, как сдвоенная пара паровозов. Скаут смирился со своей судьбой и даже не пытался дергаться.

— Отлично! — подбадривал Тимофей. — Стрелки, прикрываем эвакуацию… — он побежал к мальчикам и своим примером показал как это делать. — Перебежками! Двое прикрывают, остальные перемещаются. Меняемся, не теряем направления. Да, вот так, только быстрее. Отлично, отлично! Эвакуация завершилась успешно, раненый спасен. Конец занятий!

Дальше Тим поманил к себе корреспондентов, сначала на камеру вежливо поблагодарил «стрелков» и «санитарок», а потом подошел к военруку.

— У вас отличные ученики, капитан! — он крепко пожал ему руку. — А у них отличный учитель. Я получил настоящее удовольствие командуя вашим подразделением. Границы вашей Родины в надежных руках. Снимайте, снимайте, чего застыли! Мне не лень еще раз повторить.

— Ну… — смущенно прогудел военрук. — Стараемся, учим. И ты, то есть, вы, военное дело… того… не понаслышке! Хоть и этот…

В итоге, все получилось просто замечательно, весело и бодро, но родезийскую делегацию поспешили из школы увезти. Видимо от греха подальше. Перед отъездом Коля Соболев опять дернул Тима за рукав и восхищенно прошептал.

— Так вы настоящий военный, мистер? Про камуфляж не забыли?

— Будет тебе камуфляж, парень! — Тим взлохматил ему волосы. — Сегодня или завтра постараюсь передать.

Перед отъездом в Москву, Тим машинально сунул в чемодан новый комплект формы, вот этим комплектом он и собирался пожертвовать в пользу Коли. Правда еще не придумал, как его передать.

Дальше делегацию вернули домой, слегка отдохнуть и переодеться, а потом, повезли в цирк на Цветочном бульваре.

Цирк привел гостей в бурный восторг, всех без исключения, даже сурового министра Питера ван дер Била.

А Тим смотрел на номер Олега Попова с солнечным зайчиком и люто ностальгировал. Сам он при Советском Союзе не жил, но прекрасно помнил, что про это государство рассказывали родные. По большей части не особенно верил им, еще перед самой поездкой в Москву, он с большим скептицизмом относился к тому, что предстояло увидеть, но сейчас, этот скептицизм ушел почти без следа.

В СССР он чувствовал себя как дома. Точно так же как и в Родезии.

«Твою мать… — думал он. — Заслуживает эта страна того, чтобы вот так исчезнуть? Не заслуживает! Точно так же как и Родезия. Понятно, в Советском Союзе было очень много хрени и дерьма, очень много, но хорошего гораздо больше. Надо было только немного подкорректировать курс развития. Ну что я могу сделать? Шлепнуть „меченного“ в отрочестве? Не поможет, слишком много системных ошибок допустили другие руководители партии и страны. Что тогда? А хрен его знает. Может попробовать? Подсказать? Твою же мать. Тут еще Родезию спасать и спасать, а я уже за Союз думаю. Но посмотрим. Может эффект бабочки сработает? Спасу Родезию, а за ней СССР СА по себе как-то спасется…»

Дома он принял душ и снова забрался с книгой в кровать. Бурбон мирно попукивал на медвежьей шкуре, а Тим думал, думал и думал.

— Тимофей Тимофеевич… — за дверью раздался голос Полины. — Я вам чайку с малиновым вареньем и пирожками принесла…

Войдя, она поставила поднос на стол, зачем-то оглянулась и тихо сказала:

— Вам просили передать, что вы оказались правы…

Присела в кокетливом книксене и ушла.

Тим встал, прошелся по комнате, налил себе виски, залпом выпил и подумал:

«Ловись рыбка большая и малая. А лучше большая…»

Уже перед сном, в дверь опять постучали. Тим подумал, что это опять Аманда, но вошла Тереза. И тоже с томиком русских сказок.

— Почитаешь? — негритянка жалобно улыбнулась. — Мне что-то не спится. А эта книга с с красивыми картинками на русском языке.

«Да вы все сговорились…» — улыбнулся Тим про себя и хлопнул по постели. — Падай…

— Только не приставать! — муркнула Тереза и быстро устроилась у Тимофея на плече.

Тим прекрасно понимал, что и в этот раз ничего не получится и обреченно чертыхнулся. Давать козыря советской разведке было глупо.

— Эй, тебя не парализовало? — через время озадаченно хихикнула бывшая няня. — Где твои руки?

— За нами следят… — шепнул ей на ухо Тим. — Слушают и, возможно, снимают.

— Чтобы их гиена в задницу поцеловала! — в сердцах выругалась Тереза на языке шона. — Читай тогда…