С дебильным лицом

Глава 2

Татьяна выходила в соседний кабинет сделать ксерокопии, забыв телефон на столе. Вернулась, лениво подошла к нему, предвкушая. И снова предчувствие не обмануло ее — был неотвеченный звонок: “Андрей”. Она довольно повертела в руках телефон, улыбаясь. Но отвечать не стала. Прошлась, приплясывая, по кабинету от двери к окну. Благо она была единственным работником отдела по связям с общественностью и работе с депутатами администрации и могла делать что угодно, не таясь.

Татьяна и сама не заметила, как в один прекрасный день в ее голове начался тот самый нескончаемый разговор с ним, по которому женщина всякий раз безошибочно определяет свое неравнодушие к определенному мужчине. По нескольку раз в день, даже в рабочее время, она ни с того ни с сего начинала про себя что-то объяснять ему, рассказывать, делиться переживаниями, просто думать о нем: где он, что делает. Слишком много лет прожила она от рождения, слишком много событий произошло, слишком много людей возникло в ее жизни, выполнило свою функцию и отошло на задний план, забылось. Слишком много она про себя и про мир знала, и все это ей хотелось рассказать кому-нибудь, кто бы выслушал. А кому же, как не мужчине, который рядом, поведать это как откровение? Как же иначе он поймет ее, узнает, полюбит?

Подошла к окну, прижалась к стеклу лбом и замерла. За окном была весна. Лужи, в которых отражалось пронзительно голубое небо, проталины с необыкновенно черной мокрой землей. С сосулек на крыше шлепались большие веселые капли. Совсем как в детстве, когда каждая весна как в первый раз.

Татьяна машинально собрала бумаги, сложила на столе стопочкой, оделась, выключила обогреватель, свет, спрятала подальше в сумочку телефон и вышла. Домой ехать не хотелось. Неделя выдалась тяжелой — хотелось развеяться. Она решила побродить по магазинам. Весна любую женщину располагает бродить по магазинам. Весной как-то по-особенному хочется выглядеть хорошо: красиво, молодо, бодро. И сегодня Татьяна как никогда, отчаянно, хотела соответствовать московскому глянцевому эталону современной женщины: одетой с иголочки, уверенной в себе, независимой. Днем она испуганно звонила подруге и кричала в трубку: “О ужас! У меня целлюлит! Что делать?!” — и та что-то советовала, например, увлечься ароматерапией: капать в крем для тела апельсиновое масло, и тогда время и старость отступят.

Танечкиной тайной слабостью была покупка туфелек и вообще самой разнообразной обуви. И здесь она была вполне заурядна: этим явно грешит каждая вторая. Остальные, как Танечка, тайно. Может быть, все хотят быть похожими на героиню популярного американского телесериала, спускавшую на туфли все деньги. Или — пытаются соответствовать некоему образу, тиражируемому глянцевыми журналами, которые спонсируются в том числе и обувными магнатами. Танечка же никогда не пыталась докопаться до причины своей страсти: обувь ей снилась. Ей казалось, стоит только купить дорогие, вкусно пахнущие свежей кожей туфли на высоком каблуке, как все и сразу в этой жизни удастся.

Вот она, беспощадная сила рекламы: едут в розовом “кадиллаке” молодые женщины, весело смеются, высовывая над розовыми дверками длинные глянцевые ноги. Главное — каждый день брить ноги, и будет у тебя и розовый “кадиллак”, и море с пальмами за окном, и счастья — сколько хочешь. Главное — каждый день брить ноги, пользоваться дорогими духами, покупать в кредит бытовую технику… А если вдруг у тебя не получается стать счастливым, сделав все, на чем настаивала реклама, сам виноват. Сам что-то упустил, что-то не докупил, куда-то не успел. И будешь теперь коротать свои дни в одиночестве, ибо ты — неудачник, и другого никакого счастья не бывает.

Татьяна, все больше расслабляясь и розовея от возбуждения, бродила по всем магазинам, попадавшимся на пути. Присматривалась и принюхивалась ко всему подряд: тряпкам, парфюмерии, дорогим канцелярским товарам, косметике, белью. Она уже успела купить новую помаду, пудру, кружевные трусики нежно-персикового цвета — процесс покупок затянул ее в свои сети, завладел ею. И тут же, как нельзя кстати, подвернулся ей обувной магазин.

Татьяна — в светлом полупальто, шляпке, дорогом костюме — с изящной обувной ложечкой в руках, красиво выставив ногу в туфельке, любовалась ее отражением в зеркале. Надела и другую. Прошлась по просторному торговому павильону. Туфли, что присмотрела Татьяна, были коричневые. И теперь она, приподнимая юбку-макси и любуясь уже не только ими, но и своими лодыжками, икрами, стараясь принять самую эффектную позу, решала вопрос — что это повлечет за собой. Коричневая сумочка у нее была. Но она была старая, как вдруг стало казаться Татьяне, и не смогла бы соответствовать новым туфлям. Придется покупать сумочку.

Ах, как хочется избавиться от всего черного в гардеробе! Коричневый — теплый цвет. Он ассоциировался у нее с живым цветом древесных стволов, песка на пляже… Хорошо бы еще костюм новый прикупить. Или нет. Ну его — костюм этот. Татьяне вдруг страшно захотелось сменить его на платье. Не летнее, а строгое такое — до пят, воротник стоечкой — но в то же время женственное, плавно обтекающее все изгибы тела. Она покружилась на месте, будто все туфлями любуясь, а сама уже видела себя в новом платье. Только вот какой цвет выбрать?

— Женщина, вы будете туфли брать или нет? Мы уже закрываемся, — окликнул ее безликий голос.

И Татьяна спустилась со своих небес. Ничего не отвечая, сняла туфли. Влезла в свои сапожки, а туфли поставила на витрину. Не спеша, придирчиво оглядела швы, нажала на пятки и потом только посмотрела на продавщиц.

— Да, пожалуй, я возьму…

Как все-таки хорошо иногда — быть женщиной. Купишь себе какую-нибудь безделицу: помаду там или колготки — не говоря уже о туфлях! — и радостно на душе. С заветной коробкой в пакете Татьяна шла по весеннему городу и улыбалась. И люди все шли навстречу и улыбались. Сапожки скользили по наледи, и две бездны, два неба плыли рядом: одно — над головой, с голыми ветвями деревьев, с птицами на ветвях, с проводами и фонарями, другое — под ногами, в лужах, и в нем размокали старые афиши, вчерашние газеты, отработавшие свой срок проездные билеты.

Есть люди, которые не любят весну. Им, видите ли, мокро и грязно весной. А есть другие, которым вместе со всей землей хочется сбросить с себя все старое, всю грязь, все лишнее, и выйти на свет обновленными, свежими, помолодевшими. Весной как-то особенно сильно хочется жить — дышать полной грудью. Хочется любить и быть любимой.

— Да позвони ты ему. Хватит парня мучить, — выслушав Татьяну, пожала плечами Лариска, жаря яичницу с овощами.

Татьяна познакомилась с Лариской на занятиях по фламенко.

Все ее школьно-университетские подруги давно уже повыскакивали замуж, нарожали детей. В их кругу Татьяна чувствовала себя чужой: не в силах поддержать разговоры про новый соус и памперсы, все больше молчала. И даже когда кто-то из них начал жаловаться ей на мужнины измены, и Татьяна, вспоминая свои отношения с Михайловым, пыталась утешить, ей неизменно говорили: “Нет, ты не понимаешь: любовник — это одно, муж — это совсем другое”. Очерчивали тем самым круг, оставаясь внутри и оставляя ее вовне.

Но пустые одинокие вечера надо было чем-то заполнить. И Татьяна пошла учиться танцевать фламенко. Не столько потому, что ей нравился этот танец, сколько из-за того, что он не требовал партнера. На первое же занятие собралось около двух десятков женщин. Татьяна разглядывала их с интересом, но это были либо глупенькие студенточки, которым скорее надо было идти учиться танцевать стриптиз, дабы сразить потом наповал своих таких же глупеньких и перевозбужденных от жизни мальчиков, либо уже немного загнанные жизнью, немного счастливые материнством полные, с мозолистыми руками женщины, еще надеющиеся вырваться из круга, который сами же с упорством чертили вокруг себя. И еще пришла Лариска. С осанкой настоящей танцовщицы фламенко — грудь вперед, подбородок вверх — немного загнанная, немного счастливая, которая сама могла бы кого угодно научить танцевать стриптиз.

Лариска фламенко бросила, а Татьяна ничего, ходила. Била дроби и махала юбкой.

— Ничего, пусть еще раз позвонит. Не буду я ему перезванивать, — Татьяна сидела за столом, закинув ноги на свободную табуретку — боролась с варикозом, — и прислушивалась к здоровому бурчанию в животе. — Он вчера обещал позвонить в шесть, а позвонил после девяти. Меня бесит его безответственность. Пусть теперь помучается. Пусть привыкает выполнять обязательства. Надо же мужиков воспитывать. Чем меньше мужику стремишься угодить — тем больше он за тобой бегает. Мужики не ценят то, что женщины делают для них, они ценят только то, на что их развели. Я держу себя в руках, сама не звоню, а он мне иногда по десять раз в день названивает! — она чувствовала, что Андрей попал в ее сети, и могла позволить себе бахвальство.

Поели, напились чаю, и Лариска притащила из комнаты вязку — незаконченный яркий мужской свитер — и взялась за спицы. Каждому своему мужчине она что-нибудь вязала: носки, шарфы, а самым любимым — свитера. “Видишь ли, — говорила она Татьяне, — для каждого из них мне что-то хочется сделать хорошее. Я же изначально понимаю, что отношения не надолго. Так пусть хоть что-то у него от меня останется, хоть ноги не будут мерзнуть, горло не продует…”

— Андрей высокий такой, большой — э-эх! — Татьяна мечтательно закатывала глаза, в сотый раз рассказывая о своем мальчике. — Настоящий мужчинка. Красивый. Глазки карие, реснички длинные. Вот дожила, завела себе мальчика. Но зато он маленький, глупенький еще, никуда от меня не денется.

— Минутку, — у Лариски время от времени звонил телефон — у ее хахалей тоже наступила пятница, и они жаждали любви. — Да, да. Я тоже. И я тебя, — ворковала она в трубку, — давай попозже? Ах ты, негодник, ай, я покраснела. Ну все. Жду. Целую, — и уже Татьяне. — О чем там мы? Снов тебе больше не снилось?

Татьяна любила разгадывать сновидения. На полочке около кровати у нее стоял ровный рядок сонников. Но единственный вопрос, по которому ей удалось договориться с подсознанием, была прочная связь обуви в ее снах с мужчинами в жизни. За пару недель до того, как Михайлов сказал, что нашел себе другую и уходит, ей приснилось, что какая-то женщина на работе из шкафа ворует у нее демисезонные сапожки на шпильке — те самые, в которых она была, когда познакомилась с Михайловым, — а она не отдает, плачет, умоляет вернуть, но женщина обувает их и убегает в темноту коридоров, победоносно хохоча. Михайлов ушел. И все те месяцы до появления Андрея Татьяна просыпалась от кошмарных снов, в которых она ходила по городу босиком, мучительно краснея от стыда и обиды.

— Не, не снилось…. Зато поклонники письмами завалили!

Пару недель назад Татьяна обнаружила в электронной почте заманчивое предложение: “Заполните мини-анкеты, прикрепите свое фото, отошлите нам, и ВСЕ МУЖЧИНЫ МИРА БУДУТ У ВАШИХ НОГ”. И теперь у них была новая тема для разговоров.

— Русских — на фиг. А из заграничных выбирать надо тех, кто сразу пишет, что готов пригласить к себе, страну показать, и, главное, что все оплатит, — учила Лариска.

— Ты хоть фотки их посмотри!

— Да какая разница, кто как выглядит. Привыкнешь.

Тем не менее она присмотрела полуобнаженного грека на шезлонге на фоне лазурного, как в бразильских сериалах, бассейна.

— А что? И мужик очень даже ничего, и Грецию посмотришь. — Лариска довязала спинку, обрезала нить, отложила спицы и торжественно провозгласила:

— А сейчас я тебе сыграю на скрипке.

Когда-то она занималась в музыкальной школе, и теперь это был вечный Танечкин крест — слушать эти ужасные скрипучие звуки из-под неумелого Ларискиного смычка. Спас ее только звонок в дверь нетерпеливого Ларискиного кавалера.

“Hello!

This is Matti writing to you. I’m 50 yo man from city of Oulu, Finland. I have university education, and work now in a big telecommunication company. I am divorced, having a nice flat in the city center. My daughters 13, 10 live with mother. They don’t love me and it is so sad. I like different outdoor activities, as skiing, hiking, canoeing, blocking berries & mushrooms, swimming, fishing…, etc.

But also I read, and go to good concerts. I have been travelling quite a lot, both for work and in free time. For example in February-01 I was in Africa (climbing Kilimanjaro). I have everything what I need but I am looking for warm, nice & wise attractive woman, who will love me and I need a kid who will love me and will live with me. To get to know each other better I would like to invite you to visit Finland. I know some basic Russian language, too. I attach you a photo of me while I was skiing in the Norwegian mountains. Waiting for your reply — with phone number, please.

With best wishes — along Matti”

“Привет!

Это Матти пишет тебе. Мне 50 и я из Оулу, Финляндия. У меня высшее образование, и я сейчас работаю в большой телекоммуникационной компании. Я разведен, у меня милая квартирка в центре города. Мои дочери 13 и 10 лет живут с их матерью. Они не любят меня, и это очень грустно. Я люблю разнообразную активность на свежем воздухе, такую как: катание на лыжах, пешие прогулки, плавание на лодке, собирание ягод и грибов, плавание, рыбалка и др.

Но иногда я читаю и хожу на концерты. Я путешествовал довольно много и по работе, и в отпуске. Например, в феврале я был в Африке. У меня есть все, что мне нужно, но я ищу милую, красивую женщину, которая будет любить меня, и я хочу ребенка от нее, который тоже будет любить меня, и чтобы они жили со мной. Чтобы узнать друг друга получше, я бы хотел пригласить тебя в Финляндию. Я знаю немного по-русски. Я прикрепил к письму фото, где я на лыжах в горах Норвегии. Жду ответа с номером твоего телефона, пожалуйста!

С наилучшими пожеланиями — одинокий Матти!”