С ружьем на динозавра

II

Снизу раздалось умиротворенное ворчание. Звери долго возились и наконец успокоились. Свет на посадочном поле погас. Исчезла сразу же яркая освещенная полоса. Хайдженс ввел гостя с ракетной лодки в жилую комнату. Послышался шелест крыльев. Орел поднял голову из-под крыла и холодно посмотрел на людей.

— Это Семпер, — сказал Хайдженс. — Семпер Тираннис. Он тоже житель Земли. Но он не ночная птица и поэтому не вылетел вас приветствовать.

Рон испуганно смотрел на огромную птицу, сидящую на вделанном в стену насесте.

— Орел? — спросил он. — То медведи, видоизмененные, если вам верить, но все же медведи, а теперь орел. Да, ваши медведи неплохой боевой отряд.

— Они еще и вьючные животные, — сказал Хайдженс. — Они могут тащить на себе до сотни фунтов и при этом не терять своих боевых качеств. И их питание не проблема. Они кормятся в чаще. Не сфиксами, конечно. Сфикса есть невозможно.

Он достал бутылку и стаканы и пригласил Рона к столу. Рон поставил на пол свой саквояж и взял стакан.

— Интересно, — спросил он, — почему Семпер Тираннис? Я еще могу понять такие имена, как Ситка Пит или Сурду Чарли. Очевидно, они названы в честь родных мест их предков. Но откуда Семпер?

— Его обучали для соколиной охоты, — ответил Хайдженс. — Ведь науськивают же на Что-то собак, как и науськивают Семпера Тираннис. Он слишком велик для того, чтобы ездить на руке, а плечи моего комбинезона вполне ее заменяют. Он летающий разведчик. Я научил его извещать нас о приближении сфиксов. Во время полета он несет крошечный телевизионный аппарат. Пользы от него много, но все же ему далеко до медведей.

Рон сел и отпил из стакана.

— Любопытно… очень любопытно. Значит, это нелегальное поселение. А я инспектор Колониальной Службы. Мое дело составить отчет о ходе работ согласно плану, но тем не менее я должен вас арестовать. Вы, кажется, говорили о том, что собираетесь застрелить меня?

Хайдженс сказал упрямо:

— Я пытаюсь найти какой-нибудь выход. Я попал в скверную историю, если учесть еще наказание, угрожающее мне за незаконную колонизацию. Самое логичное было бы убить вас.

— Понимаю, — проговорил медленно Рон. — Но если уж речь идет об этом, то дуло моего взрывателя направлено из кармана прямо на вас.

Хайдженс пожал плечами.

— Вполне вероятно, что мои сообщники вернутся сюда до ваших друзей. И боюсь, что вы окажетесь в незавидном положении, если они придут и застанут вас сидящим верхом на моем трупе.

Рон кивнул головой.

— Это тоже правда. Очень может быть, что ваши земляки не обрадуются мне. А вы, как я вижу, не из тех, кто теряется, даже когда на вас направлен взрыватель. Но с другой стороны, вы легко могли меня убить, когда ушел ракетобот. Я тогда ни о чем не подозревал. Но мне кажется, что это не входит в ваши намерения.

Хайдженс снова пожал плечами.

— Знаете, — сказал Рон, — часто секрет хороших отношений между людьми кроется в том, что откладываются ссоры. Давайте отложим обсуждение вопроса кто кого убьет. Говорю вам честно, я собираюсь при первой же возможности отправить вас в тюрьму. Незаконная колонизация дело плохое. Но вы, как я понимаю, тоже собираетесь Что-то предпринять в отношении меня. На вашем месте я, очевидно, поступил бы так же. А сейчас я предлагаю заключить перемирие.

Хайдженс молчал.

— Тогда беру это на себя, — сказал раздраженно Рон. — Итак… — Он вытащил руку из кармана и положил на стол карманный взрыватель. Затем с вызовом посмотрел на Хайдженса.

— Держите его при себе, — сказал Хайдженс. — Лорен Второй не место, где вы можете жить без оружия. — Он повернулся к шкафу и спросил.

— Хотите есть?

— Я бы съел что-нибудь.

Хайдженс вынул из стенного шкафа два пакета и вложил их в электроплиту. Затем достал тарелки.

— Но все-таки, что же произошло с законной колонией? — спросил Рон. — Разрешение на колонизацию было дано восемнадцать месяцев назад. Здесь высадили колонистов со всем необходимым оборудованием и запасами продовольствия. С тех пор на Лорене было четыре корабля. Здесь должно быть несколько тысяч управляемых людьми роботов к прилету основной части колонистов. Они должны были очистить и занять сотни квадратных миль и построить посадочную решетку, а я не видел даже сигнального маяка, указывающего место посадки. С высоты не видно вырубленных участков. Корабль Крит Лайна находился на орбите целых три дня в поисках места, куда бы спустить меня. Представляете, в каком бешенстве был пилот! Ваш сигнальный луч — единственный на этой планете, и то мы совершенно случайно его заметили. Что же произошло?

Хайдженс молча готовил ужин. Он сухо ответил:

— На этой планете могут быть сотни колоний и ничего не знать о существовании друг друга. Можно только догадываться о том, что случилось с роботами. Подозреваю, что они столкнулись со сфиксами.

Рон застыл с вилкой в руках.

— Я много читал об этой планете, когда готовился к докладу. Сфиксы — это представители местной фауны, очень свирепые, холоднокровные плотоядные с особыми генами, не такими, как у нашей ящерицы. Охотятся стаями. Вес взрослого экземпляра от семи до восьми сотен фунтов. Очень многочисленны и смертельно опасны. И именно поэтому людям ни разу не было дано разрешение на заселение этой планеты. Здесь могут жить только роботы, так как они машины. А какое животное станет нападать на машину?

Хайдженс спросил его:

— А какие машины могут напасть на животных? Сфиксы, разумеется, не станут беспокоить роботов, но разве роботы могут побеспокоить сфиксов?

Рон прожевал и проглотил кусок.

— Я согласен с вами, что нельзя сделать охотящегося робота. Машина может различать, но решать она не может. Вот поэтому нам никогда не угрожает опасность, что роботы могут взбунтоваться. Они не способны на действия без предварительных указаний. Но эта колония была запланирована с полным учетом возможностей роботов. Когда участок очистили, его обнесли электрическим забором, который зажарил бы любого сфикса, если бы тот попытался перелезть через него.

Хайдженс молча резал мясо. После небольшой паузы он сказал:

— Высадка колонистов происходила зимой. Думаю, это было именно так, судя по тому, что колония некоторое время еще продержалась. И ручаюсь, что последний корабль был здесь до весеннего таяния снегов. Год здесь длится восемнадцать месяцев, вы это знаете.

Рон ответил:

— Да. Высадка была зимой. А последний звездолет опустился до наступления весны. Идея состояла в том, чтобы пустить рудники, очистить поля и обнести все электрической изгородью до возвращения сфиксов из тропиков. Как я понимаю, они там зимуют?

— А вы видели когда-нибудь сфиксов? — спросил Хайдженс, но тут же добавил: — Нет вы, конечно, не могли их видеть. Если взять ядовитую кобру, скрестить ее с дикой кошкой, выкрасить в рыжий и синий цвета и еще наделить ее водобоязнью и маниакальной жаждой убийства, то вы получите сфикса, но сфикса как индивида. Гораздо более страшная вещь стая сфиксов. Кстати, они прекрасно лазают по деревьям, никакой забор их не остановит.

— А электрическая изгородь! — возразил Рон. — Через нее никто не может перелезть.

— Ни одно животное. Но сфиксы это особая категория. Запах мертвого сфикса заставляет целое стадо бегать с налитыми кровью глазами в поисках его убийцы.

Оставьте труп сфикса на шесть часов, и вокруг него соберутся десятки его сородичей. А если вы оставите его на два дня, то их будут сотни. Они начнут выть над трупом, а потом будут рыскать вокруг.

Хайдженс некоторое время молча ел, а затем продолжал.

— И поэтому можно себе представить, что произошло с колонией. За зиму роботы очистили участок для лагеря и сделали электрический забор. Затем настала весна и вернулись сфиксы. Вдобавок ко всем своим качествам они чертовски любопытны. Сомнительно, чтобы сфикс мог пройти мимо забора и не влезть на него для того, чтобы поглядеть, что за ним делается. Его убило током. Запах трупа привлек других сфиксов, разъяренных смертью собрата. Некоторые из них, конечно, попытались влезть на изгородь и погибли. И снова на запах мертвечины сбежались новые сфиксы, и в конце концов забор рухнул под тяжестью висящих на нем тел, а может быть, из трупов получилось нечто вроде моста, по которому орда обезумевших чудовищ обрушилась на лагерь и с визгом кинулась на поиски жертв. Очевидно, их было немало.

Рон перестал есть. Он был очень бледен.

— Там, в материалах, которые я когда-то читал, были изображения сфиксов. Думаю, что они все могут объяснить…

Он взял вилку, но снова положил ее.

— Не могу есть, — сказал он отрывисто.

Хайдженс ничего не ответил. Он молча окончил ужин. Затем поднялся и вложил тарелки в посудомойный шкаф. Послышалось жужжание, и через минуту он снизу вынул чистые тарелки и убрал их.

— Вы дадите мне посмотреть материалы? — спросил он угрюмо. — Мне интересно, какого типа поселение у этих роботов.

После некоторого колебания Рон открыл свой саквояж и достал микропроектор и несколько катушек пленки. На одной из катушек была этикетка с надписью: «Инструкция по строительным работам. Колониальная Служба». Это были подробно разработанные планы и описание необходимого оборудования для колонии роботов, начиная от строительного материала и сырья и до организации управленческого аппарата колоний. Но Хайдженс искал какую-то другую пленку. Он нашел ее, вложил в микропроектор и начал медленно поворачивать регулятор, задерживаясь только для того, чтобы прочитать надписи.

Наконец, он нашел то, что искал, и стал с интересом читать текст.

— Роботы, роботы, — проворчал он. — Почему вы не держите их там, где они на месте, в больших городах для грязных работ? Их еще можно использовать на безатмосферных планетах, где ничего неожиданного произойти не может. Роботы не годятся для освоения новых планет. Подумать только! Защита колонистов целиком зависела от этих машин! Да, если человек поживет подольше в обществе роботов, мир покажется ему таким же ограниченным, как эти автоматы. Вот подробный план по устройству управляемой защиты, — он выругался. — Самодовольные, привязанные к доске безмозглые идиоты!

— Роботы не так уж плохи, — сказал Рон. — Мы не могли бы без них создать цивилизацию.

— Но вряд ли вы сможете освоить пустыню с помощью роботов, — оборвал его Хайдженс. — Вы высадили дюжину людей и пятьдесят роботов, которые должны были начать строительство. В следующей партии их было уже не менее пятнадцати тысяч. И держу пари, что потом корабли привезли еще.

— Так все и было, — сказал Рон.

— Я презираю их, — взорвался Хайдженс. — У меня к ним чувство, испытываемое древними греками и римлянами к рабам. Они делали работу, которую для себя может сделать каждый человек, но не станет делать за плату за другого. Унизительная работа!

— Взгляды вполне аристократичные, — сказал Рон насмешливо. — Насколько я понимаю, роботы чистят медвежий зал.

— Нет, — отрезал Хайдженс. — Это делаю я сам. Медведи мои друзья. Они дерутся за меня, но они часто не понимают, что нужно делать. Ни один робот не вычистит хорошо их помещение.

Он снова нахмурился. За стеной не прекращался ночной концерт — звуки органа, икание, стук молота и скрип дверей. Иногда в это многоголосие врывался визг ржавого насоса.

— Я ищу, — сказал Хайдженс, передвигая регулятор, — записи об их рудных разработках. Если у них были открытые шахты, то не о чем и говорить. Но если они вырыли туннель и там были люди, которые наблюдали за роботами, когда гибла колония, то есть надежда, что люди могли уцелеть.

Рон вдруг пристально на него посмотрел.

— И тогда… — продолжал Хайдженс.

Рон резко прервал его:

— К черту! Теперь мне понятно… Если даже они могли уцелеть, то…

Он поднял брови.

— Я инспектор Колониальной Службы. Я уже вам говорил, что отправлю вас в тюрьму при первом удобном случае. Вы рисковали жизнью миллионов людей, поддерживая бескарантинный контакт с незаконно заселенной планетой. И если бы вы спасли кого-нибудь из колонии роботов, то могли бы оказаться весьма нежелательные свидетели вашего пребывания здесь. Вам это не приходило в голову?

Хайдженс продолжал сосредоточенно крутить регулятор. Вдруг он остановился и пробормотал:

— Они проложили туннель. — Затем он сказал громко: — А о свидетелях я буду думать, когда это понадобится.

Он открыл другую дверцу шкафа и достал ящик, наполненный всякими мелочами. Там был целый набор проволоки, болтов, шурупов, разных винтиков, вещей, необходимых в хозяйстве человека, который считает себя единственным жителем солнечной системы.

— Ну и что вы думаете делать дальше? — резко спросил Рон.

— Попытаюсь узнать, остался ли кто-нибудь в живых. Я сделал бы это раньше, если бы знал о существовании колонии. Я не могу доказать, что они погибли, но я могу доказать, что там кто-то жив. До них полторы недели пути. Странно, что две колонии выбрали место так близко друг от друга.

Он отобрал нужные ему инструменты.

Рон спросил:

— Как вы можете узнать, остался ли кто-нибудь в живых на расстоянии в сотни миль отсюда, когда вы полчаса назад еще не знали о том, что существует колония?

Хайдженс нажал кнопку и опустил часть деревянной обшивки стены, за ней оказалась электронная аппаратура с монтажом. Он отверткой начал Что-то вывинчивать.

— Вы когда-нибудь думали о том, что такое поиски потерпевших аварию? — спросил он, не поворачивая головы.

— Есть планеты, площадь которых составляет миллионы квадратных миль. Вам известно, что где-то приземлился корабль, но вы не представляете даже, где он. Вы считаете, что у тех, кто уцелел, есть запас горючего, так как без горючего не может долго существовать ни один цивилизованный человек с тех пор, как он научился обрабатывать металл. Для светового сигнала нужны очень точные вычисления и инструменты. Смастерить самим их невозможно. И как по-вашему, что будет делать потерпевший аварию цивилизованный человек, чтобы спасательный корабль отыскал его на клочке земли в одну квадратную милю?

Рона явно раздражал этот разговор.

— Человек начнет с того, что вернется к первобытному состоянию, — продолжал Хайдженс, — он будет жарить мясо на костре, как и его далекие предки. Он наладит очень примитивную сигнализацию. Без микрометров и специальных приборов больше ничего сделать нельзя. Потерпевший аварию должен наполнить эфир сигналами, которые не смогут не услышать люди, отправившиеся на его поиски. Вы согласны со мной, Рон? Он сделает искровой передатчик и настроит его на выход на самые короткие волны, какие только ему удастся получить, примерно от пяти до пятидесяти метров. Но они будут хорошо слышны. Он получит самые примитивные сигналы и начнет их передавать. Некоторые волны обойдут вокруг всей планеты под ионосферой, и любой корабль, проходящий ниже ионосферы, примет их, зафиксирует место, откуда они исходят, и направит путь прямо туда, где потерпевший аварию в самодельном гамаке посасывает влагу, которую ему удалось извлечь из местных растений. Мой космофон принимает только микроволны. Я могу поменять несколько элементов, чтобы настроить его на более длинные волны. И если в эфире есть сигналы о бедствии, то мы их услышим. Но не думаю, что они есть.

Он продолжал работать. Рон молча наблюдал за ним. Внизу раздавался равномерный храп Сурду Чарли. Медведь лежал на спине, подняв лапы. Он считал, что так спать значительно прохладней. Ситка заворчал во сне. Ему, очевидно, Что-то снилось. В жилой комнате Семпер приоткрыл глаза, сунул голову под гигантское крыло и снова заснул. Звуки из чащи проникали даже сквозь стальные шторы. Низкая луна, которая прошла незадолго до того как зазвонил звонок, снова появилась над восточным горизонтом. Эта каменная неровная глыба была хорошо видна и пронеслась по небу со скоростью воздушного экспресса.

Рон сердито сказал:

— Послушайте, Хайдженс! У вас есть все основания меня убить. Но, очевидно, вы не намерены этого делать. Вам было бы выгоднее оставить в покое эту колонию роботов, а вместо этого вы собираетесь помочь людям, если они там остались в живых и нуждаются в помощи. Но все же вы преступник. Я в этом уверен, так как именно с таких планет, как Лорен Второй, были завезены ужасные бактерии, и это стоило многих жизней. И вы продолжаете рисковать. Для чего вы это делаете? Для чего вы совершаете поступки, которые могут стать причиной гибели других людей?

Хайдженс усмехнулся.

— Вы напрасно считаете, что не было принято никаких санитарных и карантинных мер предосторожности. Вы ошибаетесь. Все было сделано по всем правилам. Что же касается остального, то вы все равно не поймете.

— Я не понимаю, — ответил Рон. — Но это еще не доказывает, что я не могу понять. И все-таки, почему вы считаете себя преступником?

Хайдженс с трудом всунул отвертку в деревянную обшивку. Затем он осторожно вынул маленький электронный блок и начал ввинчивать новый, значительно большей мощности.

— Я преступник потому, что меня эта роль вполне устраивает, каждый ведет себя согласно своим представлениям о себе. Вот вы порядочный гражданин и честный служащий и считаете себя разумным мыслящим животным. А ведете себя совсем не так, как надлежало бы. Вот вы напоминаете мне о необходимости вас убить или сделать что-нибудь подобное, в то время как просто разумное животное сделало бы все, чтобы заставить меня забыть о моем намерении. К несчастью, Рон, вы человек, как и я. Но я это понимаю и поэтому сознательно совершаю поступки, на которые бы не решилось ни одно просто разумное животное, потому что таково мое представление о том, как должен поступать человек, стоящий гораздо выше разумного животного.

Он тщательно укрепил один за другим все винты.

— Это целая религия, — сказал все еще раздраженный Рон.

— Самоуважение, — поправил Хайдженс. — Я не люблю роботов. Они слишком похожи на разумных животных. Робот будет делать все, что он может, если этого потребует от него человек. А просто разумное животное сделает то, что потребуют обстоятельства. Я уважал бы робота, если бы он плюнул мне в глаза, когда я заставлю делать его то, что он не хочет. Вот возьмите медведей внизу. Это вам не роботы, а вполне достойные и заслуживающие уважения звери. Они бы разорвали меня в клочья, если бы я попытался заставить их что-нибудь сделать, что им не по нраву. Фаро Нелл вступила бы в единоборство со мной, да и со всем человечеством, попытайся я обидеть Наджета. С ее стороны это было бы неразумно, бессмысленно и нелогично. Она бы, конечно, проиграла и погибла. Но я именно за это ее люблю. И я тоже бы вступил в единоборство с вами и со всем человечеством, если бы вы попытались заставить меня сделать Что-то против моей природы. И я тоже вел бы себя глупо, неразумно и нелогично. — Затем добавил, не поворачивая головы: — И вы тоже. Только вы не сознаетесь в этом.

Он закрепил регулятор.

— А что вас заставляли делать? — спросил Рон, который никак не мог успокоиться. — Почему вы стали преступником? Против чего вы взбунтовались?

Хайдженс нажал кнопку и начал поворачивать регулятор своего перестроенного приемника.

— Как что? — ответил он насмешливо. — Когда я был молод, все люди вокруг пытались сделать из меня сознательного гражданина и порядочного служащего. Они хотели превратить меня в высокоинтеллектуальное разумное животное и ни во что больше. Разница между нами, Рон, в том, что я это понял вовремя, и естественно, что я взбун…

Он не закончил фразу. Слабое потрескивание вдруг донеслось из рупора космофона, приспособленного для приема волн, которые когда-то называли короткими.

Хайдженс вскинул голову, напряженно слушал и медленно поворачивал регулятор. Ран поднял палец, чтобы обратить внимание Хайдженса на какие-то звуки, прорывающиеся сквозь треск. Хайдженс, продолжая настраивать приемник, мыча кивнул головой, звук усилился. На фоне треска и свиста стало вырисовываться какое-то бормотание. Когда Хайдженс изменил настройку, бормотание стало явственнее, и, наконец, они услышали ряд последовательных звуков, какое-то нестройное жужжание. Три отрывистых жужжащих звука. Затем пауза в две секунды, три долгих звука, снова пауза и три коротких сигнала. Потом молчание, длящееся пять секунд, — и все сигналы повторились сначала.

— Дьявол, — выругался Хайдженс, — это сигнал, несомненно полученный механическим путем. Это обычный сигнал о бедствии. Он когда-то назывался SOS, хотя я понятия не имею, что это значит. Кто-то там, должно быть, в свое время начитался старинных романов, раз он знает о нем. Значит, в вашей законной, но ныне не существующей колонии роботов есть люди. И они просят о помощи. Думаю, что они в ней здорово нуждаются. — Он посмотрел на Рона.

— Самым разумным было бы сидеть и ждать, когда появится корабль с вашими или моими друзьями. Корабль может помочь пострадавшим лучше, чем это сделаем мы. Кораблю проще отыскать их. Но, может быть, каждая минута дорога этим чертям. И поэтому я собираюсь взять медведей и попытаюсь добраться до них. Вы можете нас здесь ждать, если хотите. Что говорить, путешествие на Лорене Втором не увеселительная прогулка. Нам придется отвоевывать каждый фут. Ух, слишком много здесь «вредоносной фауны»!

— Не дурите. Конечно, я иду. За кого вы меня принимаете? И вдвоем у нас в четыре раза больше шансов, — сказал сердито Рон.

Хайдженс усмехнулся.

— Не совсем так. Вы забываете Ситку, Сурду Чарли и Фаро Нелл. Если вы пойдете, нас будет пятеро, вместо четырех. И Наджета, конечно, нужно взять. Помощи от него немного, но зато у нас есть Семпер. Вы не учетверите наших возможностей, Рон, но коли вам так хочется быть глупым, неразумным и нелогичным, я буду рад, если вы пойдете с нами.