Сад проклятых

Адриус покачал головой:

— Дело не в Эвергардене, дело в тебе. Ты раньше не была такой. Ты умела доверять людям.

— Я раньше умела доверять тебе, — сказала Марлоу, прежде чем успела остановиться. — И что из этого вышло?

Эти слова повисли между ними — первое признание того, что Адриус причинил ей боль. Что она хранила эту боль всё это время. Она залилась краской, почувствовав себя одновременно глупо и горько, когда Адриус отвернулся. На его лице появилась тень стыда и что-то, похожее на боль.

— Минноу…

— Не надо, — с отчаянием сказала Марлоу, не желая слышать, что он может сказать. — Просто… давай не будем.

Он внимательно вглядывался в её лицо, и это напоминало игру в «Обман», когда он пытался понять, блефует она или нет.

Получил ли он ответ на свой вопрос, Марлоу не знала. Он стиснул челюсти, улыбнувшись едва заметно.

— Как скажешь. Давай просто продолжим.

— Продолжим что?

Он посмотрел на неё холодно.

— Нам всё ещё нужно снова сойтись, помнишь?

Верно. Для остальной новой знати они расстались после неверности Адриуса. Теперь ему придётся притвориться, что он снова завоёвывает её, чтобы она могла оставаться рядом. А теперь, когда она подозревала, что Сильван знает о проклятии, это казалось ещё более необходимым.

— Ладно, — согласилась она. — Давай приступим.

С глубоким вдохом она развернулась и направилась в зал.

— Я не хочу ничего слышать, Адриус, — громко сказала она, так, чтобы окружающие её гости могли услышать. Как и ожидалось, все замолкли, прислушиваясь к разворачивающейся драме.

— Подожди, дай мне объяснить, — настойчиво сказал Адриус, идя следом.

Медленно обернувшись, Марлоу взглянула на него, её юбка взметнулась в воздухе, образуя драматичный синий водоворот.

— Объяснить что? Ты поцеловал другую.

— Это была ошибка, — его глаза были устремлены на неё с отчаянием. — Это ничего не значило. Если бы я мог всё вернуть, я бы это сделал.

В животе у Марлоу что-то ёкнуло. Адриус умел это делать — выглядеть и звучать так искренне. Она заметила краем глаза, что их спектакль привлёк ещё больше внимания. Публика уже наблюдала за первым актом, и теперь они были готовы к продолжению.

Адриус сделал шаг к ней.

— Я никогда не хотел причинить тебе боль.

— Но ты это сделал, — её голос предательски дрожал. Ведь Адриус действительно причинил ей боль, и она никогда не говорила ему об этом. До сих пор, под маской фальшивого предательства.

Марлоу начала разворачиваться, готовая уйти.

— Подожди, — тихо сказал Адриус. — Пожалуйста. Я не могу потерять тебя снова.

Снова. Это слово ударило её, как заклинание. «Снова» означало, что он уже терял её раньше. «Снова» значило больше, чем этот фальшивый разрыв, который они устроили на показ. «Снова» подразумевало, что какая-то часть его постоянно думала о том времени, когда он уже потерял её.

Внезапно Марлоу осознала, что больше не может слушать, как Адриус умоляет её о прощении, когда их ложь, придуманная для публики, была настолько близка к той настоящей боли, которую она носила в себе весь этот год. Она сходила с ума, пытаясь понять, что же произошло между ними, была ли их дружба когда-либо настоящей, и не была ли она наивной глупой, доверившись ему.

Грудь вздрогнула от прерывистого вдоха.

— Как я могу доверять тебе снова? — голос сорвался на шёпот.

Боль промелькнула на его лице, как молния в летней грозе — быстро и безвозвратно. Его кулак сжался, и он шагнул к ней, с твёрдым намерением во взгляде.

— Я знаю, что испортил всё. Я был просто… глупым и испуганным, потому что понял, что мои чувства к тебе настоящие. Я долгое время твердил себе, что это не так, потому что так было легче — притворяться, что мне ничего не важно. Но ты важна, Марлоу. И я… — его голос задрожал, словно он боролся с собой. — Я сожалею.

Он стоял совсем близко, его глаза были тёмными и искренними. Марлоу не могла найти там ни следа фальши, никакого намёка на то, что всё это лишь часть спектакля.

— Прости, что заставил тебя думать иначе, — тихо сказал он. — Прости за то, что когда-то причинил тебе боль.

Толпа, собравшаяся вокруг, полностью замерла, напряжённо ожидая её ответа. Это был тот момент, когда она, по сценарию, должна была броситься ему в объятия, поцеловать его и сказать, что всё прощено.

Но она не могла. Граница между ложью и правдой размывалась слишком сильно, и поддельная боль сливалась с настоящей. Как она могла не слышать в его словах того извинения, о котором мечтала весь прошлый год? Но она не знала — правда это или всего лишь пародия.

Чем дольше она стояла, ощущая, как сердце замирает в её груди, тем сильнее казалось, что Адриус может прочитать всё на её лице — улики, свидетельствующие о том, что она всё ещё что-то к нему чувствует.

Это было слишком. Марлоу резко развернулась и выбежала из зала. Адриус окликнул её, но она не остановилась.

Она проскользнула мимо пар, кружащих в воздухе на волшебном танцполе, мимо тусклых огней подпольного бара, кружащихся вокруг неё. Ей нужно было пространство. Нужно было скрыться от всех взглядов.

Нужно было дышать.

Она рванулась через занавеси и оказалась на террасе, усыпанной ароматными цветами и украшенной мигающими огоньками. Она сделала глубокий вдох влажного, сладкого ночного воздуха.

Только тогда она заметила одинокую фигуру в углу террасы, медленно обрывающую лепестки с ириса.

— Похоже, я не единственная, кому нужен был свежий воздух, — сказала Джемма. Её волосы и платье были идеальны, как всегда, но глаза покраснели, будто она плакала.

— Всё в порядке? — спросила Марлоу, сделав шаг вперёд.

Джемма горько усмехнулась.

— Было и лучше. Я злюсь на Адриуса. А Амара даже не смотрит в мою сторону. — Она отбросила ирис на землю. — А у тебя как? Я немного слышала, что там происходило. Звучало… напряжённо.

Что-то — может быть, дрожь в голосе Джеммы или размазанная линия подводки под её глазами — заставило Марлоу быть откровенной.

— Я просто хочу знать, говорил ли он всё это всерьёз.

Джемма скрестила руки на груди.

— Понимаю. Я бы тоже хотела знать, действительно ли Амара имела в виду всё, что говорила мне до… — Она вытерла глаза. — Знаешь, это она меня первой поцеловала. Она начала это. А потом ушла, словно всё это не имело значения.

— Хочешь поговорить об этом? — предложила Марлоу.

— Нет, не особо, — Джемма встретилась с ней взглядом. — Хочешь выпить со мной?

Марлоу задумалась о разумности этой идеи.

— Да.

Джемма улыбнулась, взяла Марлоу под руку и повела обратно внутрь. Она подхватила два светящихся синих бокала с подноса, мимо которого они проходили, и протянула один Марлоу.

— За Фалкрестов, — сказала Джемма саркастически, чокнувшись с Марлоу, прежде чем сделать большой глоток. Марлоу улыбнулась и отпила свой напиток. Он скользнул по горлу, прохладный, яркий и сладкий.

Джемма засмеялась.

— Ты когда-нибудь пила «Зефирный Эликсир», Марлоу?

Марлоу застыла, на мгновение задумавшись, не слишком ли поспешно она доверилась Джемме. Может быть, это был хитроумный розыгрыш, и напиток превратит её в лягушку или что-то подобное.

Увидев выражение лица Марлоу, Джемма разразилась смехом.

— Расслабься. Тебе понравится.

Лёгкость охватила Марлоу. Джемма смеялась, и Марлоу вдруг поняла, что и она, оказывается, парит в воздухе. Она ахнула и схватила Джемму за руку, испугавшись, что её унесёт к потолку, но всё же осталась висеть всего лишь в нескольких сантиметрах от земли.

Джемма ухватила её за руку и закружила в воздухе.

— Пойдём танцевать!

Марлоу была рада, что Джемма потянула её за собой, и вскоре она оказалась среди толпы танцующих, многие из которых казались парящими в воздухе. Оркестр играл весёлую, задорную мелодию, и Марлоу переплетала руки с одним партнёром, а затем с другим. После нескольких песен действие выпитого напитка начало ослабевать, но Джемма уже протягивала ей новый бокал, наполненный жидкостью яркого изумрудного цвета, от которой Марлоу начинала дышать безобидными зелёными огоньками. Затем был прозрачный напиток, наполненный сверкающими, словно конфетти, блестками, от которого её пальцы начали искриться, как только она поддалась ритму музыки.

Марлоу чувствовала себя лёгкой и свободной, как давно не чувствовала, а возможно, и никогда прежде. Ей казалось, что вокруг неё разливается золотистый свет, и что, на этот раз, она была центром притяжения, а не вращалась вокруг чужой орбиты.

В какой-то момент Марлоу заметила Амару в толпе, её взгляд буквально сверлил Джемму и Марлоу. Это показалось Марлоу самой забавной вещью на свете, и она смеялась так, что в конце концов и она, и Джемма забыли, над чем именно они смеялись.

— Я и не знала, что ты такая весёлая! — прокричала Джемма сквозь музыку.

— Я тоже! — крикнула в ответ Марлоу, и они снова разразились хохотом.

Кто-то схватил её за руку и закружил в танце, когда музыка достигла своего пика. Она закружилась снова, и, когда мир наконец остановился, танцующие разошлись, открывая перед ней Адриуса, который уверенно двигался к ней, его золотисто-рубиновый пиджак мерцал тёплым огнём под тусклым светом.

— Вот ты где, — сказал он, остановившись перед Марлоу. В его глазах, золотистых и сверкающих, было что-то тёмное и волнующее, от чего кровь начала бурлить в венах Марлоу.

Танцующие окружили их, подталкивая Марлоу вперёд. Адриус поймал её руку, а его другая рука обвила её за талию, закружив её в такт музыке. В одно мгновение они уже танцевали, тесно прижавшись друг к другу в окружении тел. Платье Марлоу двигалось, как жидкость, когда Адриус кружил её. Она чувствовала, как её кожа разогревается в тех местах, где он её касался. Аромат амбры и цветов апельсина наполнил её сознание, когда Адриус наклонил голову ближе к её лицу. Она видела, как на его лбу блестели капли пота.

— Пойдём со мной, — прошептал он.

На мгновение Марлоу почувствовала, будто её заколдовали, и она была вынуждена подчиниться. Адриус повёл её к краю танцплощадки, его рука пылала на её обнажённой спине. Толпа расступалась перед ними, как по волшебству.

Она представляла, что все вокруг думают, что Адриус ведёт её на тайное свидание, и что на террасе он прижмёт её к стене, увитой плющом, и поцелует её, его губы будут тёплыми и сладкими от вина, его руки будут запутываться в её волосах и небрежно касаться её платья.

Дыхание Марлоу замерло в горле, когда Адриус подвёл её под арку, прижимая к стене, подальше от посторонних глаз. Она чувствовала себя разгорячённой, сбитой с толку, её голова кружилась от огней, выпивки и сладкого запаха цветов, который наполнял воздух вокруг.

— Здесь достаточно уединённо, — пробормотал Адриус, его тёплое дыхание коснулось её губ.

— Хорошо, — ответила она. В тот момент ей казалось, что она согласится на всё, что он предложит. В тишине террасы она ощущала, как её грудь тяжело вздымалась под расшитым бисером корсетом. Всё, что она могла видеть, было её воображение: они вдвоём, сплетённые в темноте среди плюща.

Она хотела этого. У нее кружилась голова от желания. Она потянулась к нему.

Он отступил на шаг. — Хорошо сыграно, — сказал он. — Я не ожидал, что ты уйдёшь с танцпола, но, думаю, это сыграло нам на руку.

И она вспомнила — это не для неё. Никогда не было для неё. — Верно.

Глаза Адриуса сузились, он внимательно её изучал. — Ты пьяна?

— Что? Нет. — Она покачнулась, опираясь на арку. — Может быть.

— Не думал, что ты на такое способна, — сказал он, глядя на неё с легким удивлением. — Мне стоит отвезти тебя домой.

— Не нужно, — попыталась она возразить.

— Минноу, — твёрдо сказал он. — Позволь мне отвезти тебя домой.

У неё не хватило сил протестовать, и она лишь пошла за ним, сжимая ткань своей юбки, чтобы руки не дрожали.

Они покинули танцевальный зал и сели на частную лодку, которая вела их по каналам Внешнего Сада. Марлоу откинулась на шёлковые подушки, глядя на звёзды, которые кружились у неё над головой. Тихий плеск воды и низкое пение лягушек заполняли её уши. Ночной воздух казался липким и душным на её коже. Адриус сидел напротив, на расстоянии, и то, что он не смотрел на неё, а на воду, вдруг наполнило её скрытой раздражённостью.

— Все на вечеринке уверены, что ты везёшь меня домой, чтобы соблазнить, — заметила она.

Это подействовало — он бросил на неё взгляд, его выражение оставалось раздражающе нейтральным. — Думаю, большинство из них заметило, что ты не в том состоянии для соблазнения.

— Я в порядке. — Она поднялась — ошибка. Качка лодки и действие волшебного алкоголя заставили её пошатнуться. Адриус оказался рядом, чтобы подхватить её, но лодка качнулась, и они оба рухнули на подушки.

Её платье разлилось вокруг них. Они оказались так же близко, как были на террасе. Марлоу чувствовала его тепло под собой. Она видела его ресницы в бледном свете луны, слышала его чуть учащённое дыхание. Его рука крепче сжала её.

Он аккуратно уложил её рядом с собой.

Марлоу откинулась на подушки. — В любом случае, никакого соблазнения не было бы. Мы же только притворяемся.

— Мне не нужно напоминать, Минноу. Я прекрасно это знаю. — Его лицо казалось напряжённым в лунном свете.

— Ты очень в этом хорош, — сказала она. — В притворстве. Ты всех обманул. Своего лучшего друга. Собственную сестру. Но не меня.

Она вовсе не собиралась говорить это, не хотела выдавать, как близко была к тому, чтобы сама поверить в эту дурацкую игру на террасе. Но теперь она больше не могла понять, что именно делает, что скрывает и от кого.

— Я не пытался тебя обмануть, — сказал Адриус после долгой паузы.

— Хорошо, — тихо ответила она, закрывая глаза.

Остаток поездки на лодке они провели в молчании.

Когда они вернулись в её квартиру, и Адриус проводил её по лестнице, между ними не было ни томных взглядов, ни задержавшихся прикосновений. Даже когда он помогал ей снять платье, это было с терпеливой снисходительностью, словно он помогал капризному ребёнку переодеться перед сном.

Оставшись в одном лёгком нижнем платье, Марлоу рухнула в кровать, и комната закружилась вокруг неё. Адриус опустился на колени, чтобы снять с неё туфли, его пальцы нежно обхватили её лодыжку. Дыхание её участилось. Она закрыла глаза, и, когда снова открыла, он уже накрывал её мягким вязаным пледом, заботливо подоткнув его ей под плечи.

Никто не укрывал её одеялом уже много лет. Последний раз, когда она могла это вспомнить, был в ту ночь, когда она заболела, и её мать взяла выходной, чтобы заварить ей чай, погладить по голове и уложить в постель, напевая тихую, знакомую колыбельную. Запах бергамота ещё долго оставался на её простынях, даже после того, как Кассандра ушла в свою комнату в конце коридора. Это был редкий момент нежности от её матери, но Марлоу дорожила им.

Ком в горле сдавил её грудь, и она вновь закрыла глаза, резко вдыхая, чтобы сдержать слёзы.

Адриус осторожно убрал волосы с её лица. — Спокойной ночи, Минноу.

Она схватила его за запястье, прежде чем он успел отойти. Их глаза встретились в темноте. Странное желание притянуть его под одеяло, заставить остаться вспыхнуло в ней.

Но вместо этого она отпустила его, закрыв глаза, когда он медленно отступил. Спустя мгновение она услышала тихий щелчок двери и звук его шагов, удаляющихся на лестнице.

Тод вскочил на кровать и свернулся рядом с ней, пока на её грудь тяжёлым грузом не осела тревога.

— Тод, — жалобно простонала она, — как ты мог это допустить?

Когда она взялась за дело Адриуса, она была уверена, что сможет обмануть весь Эвергарден и заставить их поверить в их маленькую мистификацию. И она оказалась права.

Но только теперь, с ощущением его прикосновений, всё ещё остающимся на её коже, Марлоу осознала, что того, кого она обманула лучше всех, была она сама.

Глава 16

Мало что могло отвлечь Марлоу от преследования новой зацепки, и внезапное осознание, что она всё ещё может испытывать чувства к Адриусу, точно не было одной из таких вещей.

Несмотря на всё, что произошло прошлой ночью, она не забыла, что Виатрис сказала ей в Королевском балете. Она знала, что ей нужно делать дальше, и, как бы ни мутило её от предстоящего, она была готова.

— Тебя нелегко найти, — сказала Марлоу, поднимаясь по ступеням на веранду Орселлы, где Свифт по локти увяз в моторном масле и запчастях от мотоцикла. На перилах стоял стакан с ярко-коралловым соком хурмы, покрытый капельками конденсата.

Свифт только хмыкнул, пытаясь что-то открутить. — Зависит от того, кто ищет. Подай ключ?

Марлоу протянула ему инструмент. — Я поговорила с Чёрной Орхидеей.

Свифт оторвал взгляд от работы. — И ты не подумала взять меня на подмогу?

— Вряд ли на тайные встречи с нелегальными союзами заклинателей приглашают с сопровождающими, — пожала плечами Марлоу.

— Но ты всё ещё цела, и, похоже, тебе не выжгли память, так что, я полагаю, всё прошло успешно?

Она вкратце изложила ему всё, что рассказала Виатрис, пока Свифт, терпеливо слушая, вытирал пот со лба тряпкой, пропитанной моторным маслом.

— Не может быть, чтобы твоя мать продала книгу заклинаний Фалкреста Медноголовым, — сказал Свифт. — Верно?

— Верно, — эхом повторила Марлоу. Больное сомнение пронзило её сердце. — Но что, если она это сделала?

— Зачем ей это? — спросил Свифт.

— Я не знаю, — ответила Марлоу. — В этом и проблема. Когда дело касается её, я никогда ничего не знаю. Я ведь даже не знала, что она работала на Чёрную Орхидею.

Ещё до того, как исчезнуть, Кассандра иногда казалась ей непостижимой. Чем больше Марлоу пыталась собрать кусочки воспоминаний о своей матери, тем меньше они складывались в целостную картину.

— Мне нужно знать, Свифт, — сказала она. — Я… должна.

Свифт внимательно посмотрел на неё. — Что ты имеешь в виду?

Медленно покусывая уголок губы, Марлоу ответила: — У меня есть план, — хотя по факту это был лишь его смутный набросок, — и мне потребуется услуга.

Свифт смотрел на неё несколько мгновений, а затем выругался. — Ты не можешь говорить серьёзно.

— Если Чёрная Орхидея права, у Медноголовых есть гримуар Илларио. И они знают, что случилось с моей матерью.

— Марлоу, — голос Свифта прозвучал угрожающе серьёзно. — Нет.

Она встретила его взгляд. — Ты знаешь, что я не стала бы просить, если бы у меня не было другого выхода.

— Что за дерьмо. У тебя нет выбора? У меня не было выбора! — взревел Свифт. — У меня не было выбора, когда Леонид наложил на меня это проклятие. У меня не было выбора, когда он приказывал мне делать то, с чем я едва могу жить! Ты знаешь, что я сделал последним, прежде чем потерять руку?

Медленно сглотнув, Марлоу смотрела на него. Она видела Свифта в ярости и раньше, но никогда вот так, никогда с такой тенью ненависти и отчаяния, мерцающей в его глазах.

— Я держал пистолет, — сказал он медленно. — Я держал пистолет у головы невинного человека.

Грудь Марлоу тяжело поднялась. Свифт никогда не рассказывал ей в точности, что произошло в те дни, прежде чем она нашла его и узнала, что Медноголовые его завербовали. Он рассказал ей о проклятии, которое они наложили, и она сама видела разлагающуюся плоть его руки. Нетрудно было догадаться, что Медноголовые заставили Свифта сделать что-то настолько отвратительное, что он предпочёл потерять руку, чем подчиниться.

Она никогда не спрашивала, что именно произошло. И он никогда не рассказывал ей — до этого момента.

— То, что мне пришлось сделать, — прервался Свифт, — человеком, которым я стал, просто чтобы выжить. Я… стал кем-то, кого больше не узнаю.

— Свифт, — сказала Марлоу с отчаянием в голосе.

— Ты не можешь просить меня об этом, — произнёс он, глядя ей прямо в глаза. — Ты не можешь просить меня вернуться туда. Вернуться к нему.

Она опустила взгляд, чувствуя, как стыд и отвращение жгут её щеки. Потому что она прекрасно знала, чего просит у него, и это всё равно её не останавливало.

— У Адриуса тоже нет выбора, — сказала она тихо.

— Что ты имеешь в виду? — прошептал Свифт.

— Гримуар, — ответила Марлоу. — В нём содержится единственный известный рецепт проклятия Подчинения.

Глаза Свифта расширились. — Ты хочешь сказать, что Адриус…

— Да, — кивнула Марлоу. — И, если Медноголовые обладают гримуаром, значит, у них есть проклятие Подчинения. Мы не можем позволить, чтобы нечто столь могущественное осталось в руках Леонида. Подумай, что он сможет сделать с такой силой.

Грудь Свифта тяжело вздымалась, его хватка на ключе усилилась. — Должен быть другой способ. Я не могу это сделать, Марлоу. Я… не стану.

Медленно сжав губы, Марлоу кивнула, чувствуя, как внутри всё обрывается. — Понимаю. Я всё поняла.

Свифт облегчённо выдохнул и ослабил плечи. — Хорошо. Мы просто найдём другое решение…

— Пойду одна, — Марлоу резко поднялась на ноги. — Было бы легче с тобой, но план всё равно сработает.

— Марлоу, — окликнул её Свифт, бросившись следом. — Марлоу!

Но Марлоу уже стремительно спускалась по ступеням, оставив Свифта позади, кричащего ей вслед.

Толпа в «Слепом Тигре» была гораздо больше, чем при её последнем визите. И куда более шумная.

Тусклые фиолетовые и болезненно-зелёные огни мерцали над бурлящей массой людей, пивавших, дравшихся и извивавшихся на импровизированном танцполе. В клетках, подвешенных к потолку, танцоры жонглировали огнём и создавали иллюзорные образы. Музыка гремела по всему бару, вибрации пробирали Марлоу до костей.

Ей понадобилось около тридцати секунд, чтобы заметить Медноголовых в толпе, их татуировки сверкали в мерцающих огнях. И их было много. С одной стороны, именно за этим Марлоу сюда и вернулась. С другой стороны, она не ожидала, что окажется настолько в меньшинстве.

Её пульс участился, и Марлоу быстро заняла место за первым попавшимся свободным столиком. Она держала капюшон надвинутым на лицо, сжав руки в кулаки на коленях.

Она заметила Бэйна мгновением позже. Пропустить его было невозможно: в ослепительно-оранжевом тройке, он пробирался сквозь толпу, как всегда, в сопровождении двух громил Медноголовых. Одного из них Марлоу узнала — это был Паромщик, тот самый, которого ударил Адриус.

За барной стойкой её взгляд привлекла вспышка светлых, почти белых волос. Марлоу обернулась и увидела, как кто-то подошёл заказать напиток.

Кто-то, кому определённо не место в логове Медноголовых.

Мозг Марлоу словно остановился. На мгновение она едва ли могла осознать происходящее. Потому что не могло быть простым совпадением, чтобы Сильван Вейл стоял посреди «Слепого Тигра», окружённый самыми опасными бандитами Каразы.

Но он был там. Его кожа казалась сплошным синяком под биолюминесцентными огнями. Марлоу заметила силуэт Бо, выглядывающей из-под его рукава, словно электрически-синяя браслетная лента.

Она была так поражена его видом, что слишком долго не могла осознать, что Бэйн и его приспешники остановились прямо перед ним.

Сильван медленно поднял взгляд, знакомая насмешка скривила его губы. Бэйн склонился к нему и что-то сказал, но Марлоу не услышала.

Недоумение накрыло её с головой. Она пыталась найти хоть какую-то причину, по которой Сильван Вейл мог вести дела со вторым в командовании Медноголовых. И смогла найти только одну.

Сильван проклял Адриуса.

Совпадение было слишком велико, чтобы означать что-то другое. Сильван купил проклятие Подчинения у Медноголовых. Он наложил его на Адриуса во время объявления помолвки.

Единственный вопрос — зачем?

Пока Марлоу боролась с этим осознанием, музыка внезапно оборвалась. Толпа затихла, сначала перейдя на приглушённый ропот, а затем погружаясь в напряжённое молчание. Звук шагов металлических ботинков эхом раздался по бару. В животе Марлоу зародилось чувство тревоги.

Леонид Хауэлл, лидер Медноголовых, вышел из толпы. Марлоу почти физически ощущала вес каждого задержанного дыхания в комнате. Все, кто хоть раз бывал в «Слепом Тигре», знали: если Леонид лично приходил к тебе, ночь обещала быть очень плохой.

Рядом с Бэйном в его кричащем оранжевом костюме, Леонид выглядел почти утончённо в тёмно-угольном наряде. Из уха у него свисала простая золотая серьга. В одной руке он держал золотую цепь, на которой был пристёгнут его любимец: двенадцатифутовый крокодил по имени Сикоракс, чьи жёлтые зубы торчали из его огромной пасти.

Бэйн был воплощением грубой силы и бахвальства, полагаясь на громкий голос, огромную фигуру и вызывающую одежду, чтобы вселять страх. Но, каким бы страшным он ни был, в конце концов, он был всего лишь бандитом, использовавшим страх как инструмент для подчинения окружающих.

Леонид был другого сорта. Худощавый и жилистый, он держался, как сжатый кулак. В отличие от Бэйна, страх для него был не тактикой — он был целью. Леонид питался чистой жаждой насилия.

Но их объединяло одно — оба любили публику.

Леонид подошёл к Сильвану. Он медленно поднял бокал Сильвана с барной стойки и сделал небольшой глоток. Протяжно вздохнув, он сказал шёлковым голосом:

— Чем обязан такому визиту, мистер Вейл?

Сильван сузил глаза, бросив быстрый взгляд на Сикоракса.

— А ты кто такой?

Марлоу быстро вскочила и скользнула через толпу ближе.

Леонид с грохотом разбил бокал о пол у ног Сильвана и взревел:

— Ты думаешь, можешь зайти в мой бар и спросить, кто я такой?

Рядом с ним Сикоракс махнул хвостом, и из его глотки донёсся низкий рык.

Сильван застыл, напрягшись всем телом. Окружившие его Медноголовые тоже замерли. Даже Бэйн выглядел обеспокоенным, и это было не удивительно.

Ничто не могло остановить ярость Леонида, когда она вспыхивала. Даже угроза гнева Пяти Семей. Если бы Леонид сорвался и причинил вред наследнику одной из самых могущественных семей Каразы, это было бы сродни подписанию смертного приговора всем Медноголовым.

Единственный человек, с которым Марлоу меньше всего хотелось бы испортить отношения, кроме лидера Медноголовых, — это глава одной из Пяти Семей.

Бэйн явно делал те же расчёты, его глазки нервно бегали между Леонидом и Сильваном. Всё было как натянутый канат, готовый оборваться.

И вдруг Леонид разразился громким, режущим хохотом.

На мгновение это вызвало полное недоумение, а затем остальные Медноголовые начали смеяться вместе с ним, некоторые явно сбитые с толку, но следуя примеру своего лидера.

Сильван не выглядел ни капли умиротворённым от этого резкого изменения настроения. Более того, ему явно не понравилось, как жилистая рука Леонида легко обвила его плечи.

— Ты! — прокричал Леонид, весело толкнув Сильвана. — Ты мне нравишься. У тебя есть хватка.

Выражение лица Сильвана ясно давало понять, что он был бы не менее оскорблён, если бы Леонид плюнул ему в лицо. Казалось, ничто не могло быть для него унизительнее, чем прикосновение такого ублюдка, как Леонид, к наследнику рода Вейлов.

Леонид схватил Сильвана за шею и притянул его ближе к себе, шепнув что-то, отчего Сильван побледнел.

Мгновением позже Марлоу увидела, как Леонид с силой швырнул Сильвана на ближайший стол с громким грохотом. Бокалы разбились о пол, и двое людей, сидевших за столом, вскочили и бросились в толпу.

Леонид крепко держал Сильвана за шею, прижав его лицом к столу, пока тот бесполезно пытался вырваться.

— Убери от меня руки! — закричал Сильван, его висок был прижат к столу. — Ты не можешь так со мной поступать! Ты знаешь, кто мой отец?

Без слов, ещё двое Медноголовых подскочили к нему и схватили его за руки.

— О, я прекрасно знаю твоего папашу, — Леонид наклонился над Сильваном. — Большой человек в своём большом замке, — он сунул мизинец между зубами, вытащил что-то и с небрежным жестом стряхнул это на Сильвана. — Только вот его замок далеко, на другом конце города. А ты? Ты сейчас в моём доме.

Он отпустил Сильвана, но двое громил продолжали держать его, пока Леонид вытаскивал колоду заклинательных карт.

— Твой папаша и его благородные друзья не единственные, кто может создавать заклинания. Я строю своё маленькое королевство здесь, в Болотах, продавая такие проклятия, от которых твой папочка не спал бы по ночам. Хочешь попробовать?

Один из Медноголовых закатал рукав Сильвана и сорвал с его запястья Бо. Они держали змею перед Сикораксом, челюсти которого щёлкнули. Бо зашипел, испуская несколько искр.

— Нет! — закричал Сильван, яростно пытаясь вырваться. — Нет, не надо!

— Так какое проклятие ты хочешь испытать первым, папенькин сынок? — Леонид усмехнулся. — То, что заставит твои глаза сморщиться, как изюм? Или то, от которого ты начнёшь кровоточить из всех отверстий?

Сильван перестал пытаться договориться с Леонидом, но отчаянно боролся, рыча, как загнанный зверь.

Сердце Марлоу забилось быстрее. Что бы Сильван ни делал здесь, проклял он Адриуса или нет, она не собиралась смотреть, как его превращают в подопытного кролика для всех самых чудовищных фантазий Леонида. Она должна была что-то сделать — и быстро.

— Леонид, — нерешительно начал Бэйн, сделав шаг вперёд. — Может, мы…

— Оо, это одно из моих любимых, — перебил его Леонид, подняв одну из заклинательных карт и полностью проигнорировав Бэйна. — Оно заставит тебя отрезать себе пальцы, один за другим. Весело, не правда ли? Сикоракс ещё не ел сегодня — может, я скормлю ему твою змейку, а затем каждый твой пальчик на десерт.

Сжав в руке карту с заклинанием, Марлоу пробралась сквозь толпу, остановившись всего в нескольких шагах от стола, за которым держали Сильвана.

Она на мгновение замялась. Неужели она собиралась это сделать? Рисковать жизнью ради Сильвана Вейла, юноши, который всегда относился к ней с презрением?

Она бросила взгляд на его лицо, всё ещё прижатое к столу, искривлённое чистым, всепоглощающим страхом. Было почти трудно видеть его таким — Сильвана, который всегда выглядел таким безупречным, величественным, сведённого к состоянию отчаянного животного, попавшего в лапы ещё более опасного хищника.

Леонид поднял карту проклятия.

— Bruciare! — закричала Марлоу, направляя своё заклинание на одного из Медноголовых, державшего Сильвана.

Тот отшатнулся с ошеломлённым воплем, схватившись за лицо.

— Горит! Горит!

С одной свободной рукой Сильван рванулся к другому своему мучителю и вонзил зубы в его руку. Марлоу на мгновение удивилась — она и не думала, что в Сильване есть такая дикая ярость. Затем она бросилась вперёд, схватив Сильвана и потянув его прочь от Медноголовых.

— Подожди, Бо! — закричал Сильван, сопротивляясь хватке Марлоу.

Марлоу обернулась, увидев, как синее тело Бо извивается в руках одного из Медноголовых. Он шипел, испуская яркие голубые искры.

— Vertigini! — закричала она, направив ещё одно заклинание на Медноголового. Это было достаточно слабое проклятие, предназначенное лишь для того, чтобы сбить противника с ног, но оно сработало. Медноголовый пошатнулся, и Бо упал на пол, мгновенно скользнув к ним.

— Бежим! — закричала Марлоу. Сильван на мгновение остановился, чтобы позволить Бо заползти обратно в рукав, и затем Марлоу потянула его к выходу.

Два огромных, мускулистых вышибалы преградили им путь.

— Чёрт, — выругалась Марлоу, резко остановившись и начав лихорадочно обыскивать свои карманы. — У меня всё закончилось. Что у тебя есть?

Сильван посмотрел на неё, как будто видел её впервые в жизни.

— Что?

— Заклинания, Сильван! Какие у тебя есть заклинания?

— Зачем мне нужны заклинания?

Марлоу чуть не рассмеялась. Вот он, наследник одной из самых успешных семей чародеев Каразы, с доступом к магии, которую большинство людей никогда не увидит в жизни, и у него не было ни одного простого заклинания, чтобы выбраться отсюда. Потому что зачем мальчику, выросшему в роскоши и окружённому роскошью, нужны заклинания? Он был защищён всю свою жизнь лишь своим именем.

Но у Марлоу не было времени задумываться над этой иронией, потому что Леонид уже приближался к ним, как пантера, нацелившаяся на свою добычу.

— Ну что, ну что, ну что, — его зубы блестели, как жемчуг, в зелёном свете. — Посмотрите, кто к нам пришёл, ребята! Наша любимая разрушительница проклятий.

Медноголовые, окружавшие Леонида, взревели от восторга. Каждый из них мечтал увидеть, как Марлоу разорвут на куски за то, что она освободила Свифта из их лап и выставила их всех дураками.

— Похоже, сегодня мой счастливый день. Я обещал тебе подарок, Марлоу, и долго ждал, чтобы вручить его. — Леонид поднял карту с проклятием. — Посмотрим, сможешь ли ты разрушить это проклятие.

Глава 17

Первая мысль, которая промелькнула у Марлоу, когда она взглянула в ухмыляющееся лицо Леонида, была: «Свифт был прав». Вторая, что вызвала у неё непрошенную, унизительную боль — она больше никогда не увидит Адриуса. Слёзы собрались в уголках её глаз, пока Леонид крался к ней. Позади него Сикоракс зашипел, а золотосеребряные линии на карте проклятия блеснули в удушливом свете.

Леонид уже угрожал Сильвану множеством чудовищных проклятий, но Марлоу знала: что бы он ни задумал для неё, это будет в разы хуже. Он слишком долго ждал этого момента, когда она будет беспомощной, напуганной и полностью в его власти.

И она слишком хорошо знала, что Леонид не знает жалости. Что бы он ни замыслил, он сделает всё, чтобы она страдала.

— Леонид! — раздался голос из дверного проёма. Прекрасный, чудесный, знакомый голос. — Отпусти их.

Свифт уверенно вошёл в комнату, направляясь к ним от входа. Он пришёл за ней. После всего, что он сказал, он всё равно пришёл. Чувство благодарности к Свифту, вспыхнувшее в её груди, затмевалось лишь страхом за то, что сделает с ним Леонид.

Глаза Леонида распахнулись в радостном удивлении.

— Похоже, сегодня действительно мой счастливый день. Я должен был догадаться, что, когда маленькая разрушительница проклятий объявилась, ты будешь не далеко. Ну, это лишь делает момент ещё слаще — Марлоу Бриггс наконец получит по заслугам, а ты сможешь наблюдать за этим.

— Отпусти её, — ровно сказал Свифт. — Отпусти их обоих целыми и невредимыми, и я… Я вернусь. Снова приму метку проклятия. Я стану Медноголовым.

Марлоу бросилась к нему.

— Свифт, что за…

Свифт обернулся, одарив её ледяным взглядом.

— Не лезь в это, Марлоу.

Её сердце рухноло в пятки. Он не мог сделать этого. Не ради неё.

Леонид усмехнулся.

— Довольно самонадеянно полагать, что мы вообще захотим тебя обратно, Свифти. Этот корабль уже отплыл.

— Я так не думаю, — спокойно ответил Свифт, делая шаг к нему.

Глаза Леонида следили за каждым его движением, и Марлоу почти видела, как его мозг начинает работать. Когда Свифт избавился от проклятия Медноголовых, он нарушил самое важное правило Леонида — что его нельзя ослушаться. И вот, Свифт по-прежнему стоит здесь, почти невредимый.

Возможность наказать Свифта за ослушание была слишком соблазнительной для кого-то вроде Леонида, чтобы её упустить.

Он подошёл ближе.

— Я хочу это услышать, — сказал он. — Скажи слова, Свифт. Скажи, что ты мой, и твои друзья будут свободны.

Челюсти Свифта сжались. Он закрыл глаза, его рука дёрнулась у бедра.

— Нет, — выдохнула Марлоу. Она не могла на это смотреть. Она не могла это вынести. — Свифт, ты не можешь…

— Swamp Market.

Потребовалась секунда, чтобы Марлоу осознала эти слова. И ещё полсекунды, чтобы среагировать — упасть на землю и потянуть Сильвана за собой.

К тому моменту Свифт уже достал Джозефину, скрытую у него на бедре, и выстрелил в Леонида почти в упор. Серебряные и чёрные глифы окружили его, а когда они исчезли, Леонид замер, рука его была поднята наполовину, рот приоткрыт, лицо застыло в гримасе удивления. Полностью парализован.

Свифт выстрелил ещё раз, и на этот раз заклинание пролетело над головами Марлоу и Сильвана и попало прямо в грудь Бэйна. Из волшебной пули вырвался рой пчёл, яростно жужжа и кусая Бэйна и всех, кто оказался поблизости.

Бэйн завизжал.

Всё заведение погрузилось в хаос — кто-то бежал прочь от пчёл, кто-то прятался под столами или за барной стойкой. Медноголовые, осознав, что происходит, бросились к Свифту со всех сторон.

Марлоу вскочила на ноги, подняв Сильвана и толкнув его к выходу вместе с толпой, рвавшейся на свободу.

Свифт выстрелил ещё раз в ближайшего Медноголового. Тот замахал руками, а потом внезапно взмыл в воздух, будто гравитация вдруг перестала работать.

Другой Медноголовый прыгнул на Свифта сзади, сбив его на землю. Они начали бороться, Свифт пытался стряхнуть его и в то же время не упустить из рук дробовик.

Марлоу резко остановилась.

— Свифт!

Он взглянул на неё, встретился с её глазами и с силой бросил Джозефину в её сторону.

Марлоу поймала оружие, взвела курок и выстрелила заклинанием прямо в лицо нападающему на Свифта. Тёмно-зелёные глифы окружили его, и когда они рассеялись, Медноголовый взглянул на Марлоу, испустил душераздирающий крик и побежал в противоположную сторону так быстро, как только мог.

Проклятие Страхотворца. У Орселлы всегда был талант к эффектным заклинаниям.

Марлоу подняла Свифта на ноги.

— Боги, Свифт, ты напугал меня до смерти, — она сунула руку в его перевязь и достала ещё две волшебные пули, заряжая Джозефину.

— Это я тебя напугал?

Марлоу остановилась, чтобы отправить очередное заклятие в атакующего Медноголового. Он застыл, покачнулся, а затем начал отплясывать чечётку на месте.

— Не могу поверить, что ты украл Джозефину, — сказала Марлоу.

— Взял взаймы, — поправил Свифт. — А ты просто злишься, что не додумалась до этого первой.

— Конечно, я злюсь, что не додумалась до этого первой! — Она отправила ещё одно заклинание в Медноголового, замедлив его движение до одной десятой от обычной скорости.

— Кстати, откуда он вообще взялся? — спросил Свифт, кивая за их спины.

Марлоу проследила за его взглядом и заметила, что толпа, убегающая от хаоса, начала редеть, и в этом разрежении она увидела, как Сильван боролся с Медноголовым. Сильван отчаянно сопротивлялся, а Бо шипел и щёлкал зубами у пальцев Медноголового, выпуская изо рта струи искр.

Марлоу тяжело вздохнула, доставая ещё пули для перезарядки Джозефины.

Свифт покачал головой и направился к Сильвану. Он нанёс один точный удар в челюсть Медноголового, и тот с воем рухнул на землю. Сильван развернулся, сжав кулаки, как будто готовился драться и с Свифтом.

Свифт поднял умиротворяющую руку.

— Спокойнее, крутой парень, я не собираюсь тебя бить.

— Кто ты вообще такой? — выпалил Сильван.

— Я тот, кто только что спас твою богатенькую задницу, — ответил Свифт, схватив Сильвана за руку и потащив его к выходу. — Дважды. А теперь двигай.

Марлоу последовала за ними, останавливаясь только для того, чтобы отправить очередное заклятие в Медноголовых для прикрытия, прежде чем они с треском выбрались через люк вслед за Свифтом и Сильваном.

Трое выпали в громоздкий корпус дредноута. Марлоу выпустила последнюю пулю через люк, отбросив Медноголового, который несся к ним.

— Марлоу, давай, — нетерпеливо сказал Свифт, взбираясь по стальной лестнице на деревянный настил, за ним следовал Сильван. — Сюда!

Марлоу заметила знакомый мотоцикл, припаркованный на настиле.

— Ты и Орселлин мотоцикл украл?

— Взял взаймы, — он схватил руль и оглянулся назад. — Поторопись. Эти заклинания спадут через две минуты, и тогда по всему доку будет рой разъярённых Медноголовых. Лично я предпочёл бы к тому времени уже исчезнуть.

Они запрыгнули на мотоцикл и умчались в ночь.

Свифт едва успел остановить мотоцикл у своей квартиры, как Марлоу соскочила с него, схватила Сильвана за рубашку и толкнула его к краю воды.

— Эй!

Она подняла Джозефину и направила её прямо в грудь Сильвана.

— Расскажи, что ты делал в «Слепом тигре».

— А если нет? — ухмыльнулся Сильван. — Ты меня застрелишь?

Марлоу приподняла брови и взвела курок.

— Марлоу, — Свифт выключил двигатель мотоцикла. — Успокойся.

Марлоу резко повернулась к нему.

— Это он наложил проклятие на Адриуса!

— Что? — воскликнул Сильван. — Зачем мне проклинать моего лучшего друга?

— Ну, может быть, потому что его семья собирается разорить твою, — небрежно заметила Марлоу.

— Марлоу, — сказал Свифт снова, на этот раз с большей настойчивостью. — Нам нужно зайти внутрь. Сейчас же.

Марлоу взглянула на него.

— Ты уверен?

Охранные заклинания на квартире Свифта делали его невидимым для всех, кто там не был. Именно это и спасло его от Медноголовых, которые пытались вернуть его в свои ряды. Но это также означало, что, как только они впустят Сильвана внутрь, он станет одним из четырёх человек, кто сможет найти квартиру Свифта.

— Мы на виду, — нетерпеливо сказал Свифт. — Давай просто зайдём.

Опустив Джозефину, Марлоу схватила Сильвана за руку и потащила его в дверь квартиры Свифта.

— Наверх. Немедленно.

Свифт замыкал их, с досадой издавая раздражённые звуки. Когда они добрались до его квартиры, он запер дверь и исчез на кухне. Марлоу провела Сильвана через захламленную гостиную, усыпанную различными инженерными проектами — пишущими машинками и карманными часами, фонографами с медными трубами и громоздкими камерами. Радиоприёмник, купленный в ломбарде возле Боуэри, потрескивал на столике.

Марлоу толкнула Сильвана на диван.

— Говори.

— По крайней мере, дай мне сменить рубашку, прежде чем допросишь, — сказал Сильван, с отвращением оттягивая ткань рубашки. — Кто знает, в каких жидкостях мне пришлось валяться.

— О боги… вот, — Марлоу подскочила к комоду Свифта и бросила первую попавшуюся рубашку прямо в голову Сильвану. — А теперь объясняй, что ты делал, шныряя по одному из самых известных притонов преступного чёрного рынка.

— А что ты там делала? — огрызнулся Сильван. — Или это одно из многих очаровательных заведений, которые ты регулярно посещаешь в этих болотах?

— Я пыталась выяснить, кто наложил проклятие на Адриуса, — не моргнув глазом, ответила Марлоу.

— А откуда ты знаешь, что он проклят?

— А откуда ты знаешь?

Сильван возмутился.

— Он мой лучший друг. И он не очень-то умеет скрывать свои проблемы. Я сразу понял, что с ним что-то не так. То, что он встречается с тобой, было моим первым подозрением.

Марлоу была уверена, что оскорблённой должна быть именно она.

— Если хочешь знать правду, я думал, это ты его прокляла.

Марлоу вспомнила их ссору в консерватории. Надо признать, объяснение, что он пытался её предупредить, чтобы защитить Адриуса, имело смысл.

Но это всё равно не объясняло, что услышал Хендрикс.

— А как насчёт Амары?

— Что насчёт неё?

— Она спрашивала тебя о проклятии, — сказала Марлоу. — Если это был не ты, почему ты пытался скрыть это от неё?

— Откуда ты вообще… — Сильван осёкся, издав раздражённый звук. — Забудь. Да, я хотел, чтобы Амара не узнала, но это не значит, что я наложил проклятие. Это просто значит, что я слишком хорошо знаю Амару.

— Что ты имеешь в виду? — спросила Марлоу.

— Она не всегда действует в интересах Адриуса, — ответил Сильван. — Вернее, у них с Адриусом совершенно разные представления о том, что для него лучше.

— Ты думаешь, она воспользуется этой информацией? — предположила Марлоу. Она и сама пришла к такому выводу, но была удивлена, что Сильван видит ситуацию так ясно. — Ты ей не доверяешь.

— Не в том, что касается его, — согласился Сильван.

Марлоу задумалась. — Хорошо, — произнесла она размеренным тоном. — Допустим, я поверю, что ты не имеешь отношения к проклятию Адриуса. Но это не объясняет, что ты делал на территории Медноголовых.

Сильван шумно выдохнул. — Я следил за тобой.

— Что? — Марлоу не могла скрыть удивления.

— Как я уже сказал, я подумал, что ты замешана в проклятии Адриуса, — усмехнулся Сильван. — Так что я последовал за тобой.

— Нижние боги, — проворчал Свифт из кухни.

— Что с ним? — поинтересовался Сильван, заглядывая в проем двери.

— Он считает тебя идиотом, — ответила Марлоу. — И он прав. Только выскочка мог бы подумать, что может свободно разгуливать по территории Медноголовых, не опасаясь последствий.

Свифт фыркнул, выходя из кухни с чашкой чая для Сильвана. — Только выскочка или, возможно, Марлоу Бриггс.

Марлоу смерила его взглядом.

Сильван посмотрел на чай так, будто тот мог его укусить. Из рукава его скользнул Бо, его змей, ощупывал языком поднимающийся пар. Он выдохнул струю мягких синих пузырьков, что, как поняла Марлоу, означало, что змей доволен.

— Какое отношение Медноголовые имеют к Адриусу? — осторожно спросил Сильван.

— Один из их нелегальных заклинателей, возможно, наложил это проклятие, — ответила Марлоу. — Но я не уверена.

Она не стала упоминать гримуар. Она больше не считала, что Сильван проклял Адриуса, но доверять ему полностью она не могла.

Однако это не означало, что он не мог оказаться полезным.

Марлоу поднялась на ноги. — Хорошо. Вот что сейчас произойдет: ты останешься здесь со Свифтом, пока я не скажу, что можешь уйти.

— Что? — вскричал Сильван. — Я что, твой пленник?

— Нет, — спокойно ответила Марлоу, — но учитывая, что предводитель Медноголовых только что попытался наложить на тебя проклятие, полагаю, им очень выгодно будет убедиться, что ты больше не сможешь рассказать своему отцу о том, что произошло. Так что, возможно, тебе стоит задуматься о том, чтобы затаиться на время.

Сильван с сомнением оглядел сломанные часы на стене, потрескивающий радиоприемник и груду неузнаваемых деталей в углу комнаты. — И как же эта дыра может быть безопаснее Эвергарден?

— «Дыра»? — с эхом повторил Свифт.

— В Эвергардене безопасно, — сказала Марлоу. — Опасность представляет путь через Болота. А ты сейчас находишься в единственном месте в этом полушарии города, куда Медноголовые не осмеливаются сунуться.

Это была правда, хотя Марлоу умолчала о том, что ей нужно было удержать Сильвана подальше от Эвергардена, чтобы ее план сработал.

— И что теперь? Я застряну здесь с твоим громилой до тех пор, пока Медноголовые обо мне не забудут?

— Пока я не разберусь с этим, — отрезала Марлоу.

Сильван презрительно скривился, а затем с грохотом направился на кухню, начав шумно рыться в шкафах.

Марлоу бросила Свифту виноватый взгляд. — Обещаю, тебе не придется долго с ним возиться. Одну ночь, не больше.

Она ожидала, что Свифт будет спорить, отпустит колкое замечание или потребует объяснений, но он лишь сузил глаза и сказал:

— Ладно.

— И мне нужно будет забрать Жозефину с собой.

— Хорошо.

Его голос был ровен, лицо сохраняло нейтральное выражение, но Марлоу знала его слишком хорошо, чтобы быть обманутой.

— Просто сделай это, — устало сказала она. — Кричи на меня, или делай то, что собирался.

Свифт спокойно встретил её взгляд. — Какой в этом смысл? Ты всё равно меня не услышишь и будешь делать по-своему.

— Я делаю то, что должна.

— Ах, как в тот раз, когда ты «должна была» пойти в «Слепого тигра»? Или, когда «должна была» почти погибнуть?

— Но я не погибла, — отрезала Марлоу. — Всё хорошо. Мы в порядке. Благодаря тебе. Ты пришел за мной.

— Конечно, я пришел за тобой, — резко ответил Свифт. — Я всегда приду за тобой, но дело в том, что я не должен был этого делать. Ты поставила меня в трудное положение, даже не осознавая, насколько это эгоистично.

— Отлично, — Марлоу сжала челюсти. — В следующий раз оставлю тебя в покое.

Свифт махнул в сторону кухни. — Оставить меня в покое — это заставить меня нянчить этого избалованного богатея?

Марлоу бросила быстрый взгляд в сторону Сильвана, который, казалось, решил осмотреть каждый предмет на кухне Свифта.

— Я слышу каждое ваше слово, — сообщил он. — Эта квартира крошечная. — Он держал в руках пакет сушеных сардин, брезгливо сморщив нос. — Разве ты не можешь позволить себе что-нибудь более съедобное? Даже Бо не станет это есть.

— Извините, Ваше Высочество, вчера закончилась изысканная еда для змей, — саркастически бросил Свифт, не спуская строгого взгляда с Марлоу.

— Это в последний раз, когда я прошу тебя о помощи, — пообещала она.

— Я не это имел в виду, — сказал он, раздраженно.

— Ты хочешь, чтобы я перестала подвергать себя опасности, — догадалась Марлоу. — Я понимаю, но ты не можешь просто…

— Я хочу, чтобы ты перестала вести себя так, будто у тебя всегда есть ответы на все вопросы! — взорвался Свифт. — Ты думаешь, что все уже просчитала, что сможешь всегда быть на шаг впереди остальных!

Марлоу сжала челюсти, проглотив злые слова, которые рвались наружу. Свифт просто беспокоился за неё и был зол. Он переживет.

— Вот почему я хороший специалист по снятию проклятий.

— Да? — отозвался Свифт. — Зато ты ужасный друг. Так что делай, что считаешь нужным, снова бросайся в опасность, как всегда. Тебе явно плевать на мои чувства, так что я больше не буду пытаться тебя отговаривать.

— Отлично, — резко бросила Марлоу, закидывая Жозефину на плечо. — Потому что я устала это выслушивать.

— Вы двое, кажется, очень близки, — с насмешкой заметил Сильван.

— Заткнись, — услышала она, как огрызнулся Свифт, прежде чем хлопнуть дверью.

Найти Бэйна заняло у Марлоу намного больше времени, чем ей бы хотелось. К тому моменту, как она его отыскала, было уже утро, и он стоял, согнувшись у бурлеск-клуба на Медовых Дорогах, извергая содержимое желудка в мутную воду под собой.

— Тяжелая ночь? — спросила Марлоу.

Бэйн хрюкнул. — Если ты собираешься меня убить, сделай это быстрее.

Он оперся о стену, качаясь и пытаясь сохранить равновесие. Но, увидев, кто перед ним, замер, а его глаза вспыхнули злобой.

— Ты.

Его лицо было опухшим и деформированным от пчелиных укусов. Обычно безупречный костюм был мят и порван в нескольких местах, а в бороде виднелись пятна, похожие на рвоту.

Он выглядел как человек, потерпевший поражение. Марлоу была измотана, зла и устала, но жалкий вид в его глазах принес ей небольшое удовлетворение.

— Надо признать, у тебя хватает храбрости появиться здесь, — прорычал он. — Ты ходячий мертвец.

— Трясусь от страха, — сухо ответила Марлоу, держа Жозефину наготове, направив ее прямо на него. — Но у тебя всё, наоборот, Тэд. Это ты ходячий мертвец. И, думаю, ты сам это понимаешь, раз только что спустил пятьсот жемчужин в бурлеск-клубе и очнулся, валяясь в собственной рвоте, ожидая, когда кто-то придет и избавит тебя от мучений.

Бэйн шумно высморкался.

— Ты действительно облажался, — продолжала Марлоу. — Думаешь, Корморант Вейл позволит какому-то уличному бандиту угрожать его сыну и уйти от наказания? Тебе повезло, что мы со Свифтом появились. Представь, если бы на наследника Вейла наложили проклятие.

— Это всё Леонид!

— О, ну конечно, — Марлоу насмешливо вздернула бровь. — Уверена, если ты всё вежливо объяснишь тому, кого Вейл наймёт, чтобы тебя прикончить, он поймет. Твой босс любит размахивать кулаками, но явно не силен в том, чтобы продумывать последствия, верно? Вот для чего ты ему нужен. Так что скажи мне, Тэд, как ты собираешься выбраться из этого, сохранив свои органы на месте?

— Заткнись, — рявкнул Бэйн, обливаясь потом.

Медленно выдохнув, Марлоу добавила:

— Если хочешь мой совет, тебе стоит быть вежливее с девушкой, которая, во-первых, направляет на тебя ружье, а во-вторых, может спасти тебя от неминуемой смерти от руки одного из самых влиятельных людей в городе.

— О чём ты вообще говоришь? — потребовал Бэйн.

— На данный момент Корморант Вейл не имеет ни малейшего представления о том, что ты и твои дружки пытались сделать с его сыном прошлой ночью, — объяснила Марлоу. — Я могу сделать так, чтобы так и осталось. Разумеется, за определённое вознаграждение.

— Ты знаешь, где этот щенок? — настороженно спросил Бэйн. — Нет, ты блефуешь.

— Он в безопасности, — ответила Марлоу. — Под моей защитой. И он будет молчать, пока я ему это велю. Твои проблемы могут исчезнуть в мгновение ока. Всё, что я хочу взамен — десять минут твоего времени.

— Нет.

Медленно Марлоу взвела ружье.

Бэйн поднял руку к лицу. — Не вздумай снова стрелять в меня из этой штуки. Ладно, десять минут.

Марлоу улыбнулась, убрала Жозефину на плечо и вынула из кармана карту заклинания. — Отличный выбор, Тэд.

Бэйн испуганно отшатнулся. — Эй, не вздумай накладывать проклятье, Бриггс. Что это?

— Поверишь ли ты, если я скажу, что это средство от похмелья?

Его выражение лица говорило об отрицательном ответе.

— «Тяжесть договоров», — пояснила Марлоу. — Думаю, ты знаком с этим.

Заклинание было предназначено для соблюдения устных договорённостей между двумя сторонами. Нарушь его, и твой язык начнёт увядать, а зубы выпадать. Жестокое, но эффективное заклинание, популярное в кругах, где вращался Бэйн, особенно у ростовщиков, потому что избавляло их от необходимости разыскивать и угрожать должникам, не выплатившим деньги. Единственное условие — надо было очень тщательно подбирать слова для соглашения.

Бэйн оглядел карту, затем Марлоу. — Ладно. Но я знаю все уловки, так что не вздумай меня провести.

— И не мечтала, — буркнула Марлоу. Она вернула Жозефину в кобуру и подняла заклинательную карту. — Affare!

Желтовато-зелёные глифы вырвались из карты и закружились вокруг них.

— Я задам тебе десять вопросов, — произнесла Марлоу. — Ты ответишь на них честно. В обмен я прослежу, чтобы Сильван Вейл не сказал, не написал и не намекнул своему отцу ни слова о том, что произошло прошлой ночью.

— Никому не сказал, — огрызнулся Бэйн.

— Этого я обещать не могу, — ответила Марлоу. — Так: я прослежу, чтобы Сильван Вейл не сказал, не написал и не намекнул о случившемся тем, кто не был в «Слепом тигре». Идёт?

Бэйн недоверчиво взглянул на её протянутую руку. — Ладно. Идёт.

Они пожали руки, и глифы обвились вокруг их рук, скрепляя сделку.

— Я хочу знать, что произошло пятого числа Лунного Пепла в прошлом году.

Бэйн едва заметно напрягся, его глаза метнулись в конец переулка. — А что именно?

— Видел ли ты или кто-то из Медноголовых мою мать в ту ночь? — спросила Марлоу.

Бэйн оскалился. — Да.

По спине Марлоу пробежал холодок. — Где?

— Причал, — прохрипел он.

— Как ты узнал, что она будет там? — спросила Марлоу, сжимая пальцы на прикладе ружья.

— Монтань нас предупредил, — ответил Бейн.

Значит, он сдал Кассандру. Часть души Марлоу ощутила облегчение. Чёрная Орхидея ошиблась — Кассандра никогда не работала на «Медноголовых». Это была подстава.

Марлоу приподняла Жозефину, нацелив её прямо в лоб Бейна.

— Что вы сделали с моей матерью?

— Эй, эй! Опусти это! — взвизгнул Бейн. — Мы ничего не сделали!

— Тогда что произошло? — Марлоу с трудом сдерживала гнев, проговаривая каждое слово сквозь зубы.

Бейн яростно взглянул на неё.

— Мы прибыли на причал и нашли Кассандру, как сказал Монтань. Успели нанести пару ударов, но… твоя мать — хитрая женщина.

Сердце Марлоу сжалось.

— Она сбежала?

— Да.

— А книга заклинаний?

Бейн свистнул.

— Улетела вместе с ней. Леонид был очень недоволен этим.

Волна облегчения накрыла Марлоу. «Медноголовые» не заполучили ни Кассандру, ни книгу.

— Что вы сделали с Монтанем? — спросила она, напряжённо ожидая ответа.

— Что ты имеешь в виду? Ничего. Монтань был хорошим заклинателем. Отлично умел накладывать проклятия. На самом деле, — Бейн ухмыльнулся, проведя языком по зубам, — это он создал проклятие, которое мы использовали на твоём друге Свифте.

Марлоу застыла, изо всех сил стараясь сохранить спокойствие.

— Мы хотели помочь ему, убрав Кассандру, чтобы она не могла втянуть его в своё дело.

Марлоу прищурилась.

— Какое дело?

— Кассандра шантажировала его, — ответил Бейн. — Она знала, что он делал проклятия для нас, и угрожала разоблачить его.

Марлоу поняла.

— Если только он не украдёт для неё Гримуар Иллариона.

— Да, это было её первое условие, но явно не последнее.

— О чём ты говоришь?

— Давай же, Марлоу, — с насмешкой продолжил Бейн. — Не говори, что не знала. Твоя мать прекрасно знала своё дело — она умела находить заклинателей, создающих проклятия за спиной у Вейла. А ещё она была щедрой — вместо того, чтобы сдавать их, предлагала сделку. Они могли продолжать работать, если отдавали ей треть прибыли. Лёгкий выбор, если ты заклинатель.

Марлоу сжала зубы. Бейн говорил правду, иначе заклинание бы наказало его. Но ей всё равно хотелось назвать его лжецом. Как её мать могла пойти на такое? Как Марлоу могла этого не знать?

— У неё был идеальный план, прямо под носом у Вейла, — Бейн рассмеялся. — На самом деле, мы должны быть ей благодарны. Если бы она не закрывала глаза на происходящее так долго, вряд ли мы бы так быстро захватили рынок проклятий. Марлоу, твоя мамочка была такая же мошенница, как и мы…

Марлоу нажала на спусковой крючок, не успев осознать. Гекс угодил прямо в распухшее лицо Бейна, окутывая его бледно-зелёными глифами. Когда они рассеялись, Бейн рухнул на стену переулка, закашлявшись. Несколько слизняков и червей выпали из его рта.

— Тварь, — прохрипел Бейн. Из его рта выполз жирный червь. — У нас была сделка!

Гнев пульсировал в её венах.

— Я никогда не обещала, что не наложу на тебя заклинание. Надо было быть точнее, Тэд.

Марлоу отвернулась и пошла прочь. Ей удалось обогнуть клуб и выйти на грязную дорогу, прежде чем её желудок взбунтовался. Она согнулась, упираясь руками в стену табачной лавки, и начала сухо рвать прямо на улицу.

Когда Марлоу бралась за новые дела, она всегда предупреждала клиентов: чтобы разрушить проклятие, ей придётся раскопать правду. А это означало жить с тем, что она найдёт.

Она вспомнила Корин, и как та была раздавлена, когда Марлоу раскрыла ей, что её подруга намеренно саботировала её. Вспомнила Адриуса, который был уверен, что его лучший друг никогда не пойдёт против него.

Марлоу думала, что сможет сделать себя неуязвимой для предательств, подобных тем, что испытала, когда её мать исчезла, а Адриус её бросил. Она считала, что сможет защититься правдой. Одной простой правдой — что люди, которых ты любишь, всегда подведут тебя.

Очевидно, она так и не усвоила этот урок должным образом.

Глава 18

Всё, чего хотела Марлоу после того, как покинула причал Медовых доков, — это вернуться домой, рухнуть на кровать и не двигаться следующие шестнадцать часов.

Но сначала ей нужно было освободить Свифта от его обязанностей по присмотру за наследником.

— Вижу, ты всё ещё жива, — сказал Свифт, открыв дверь.

— Я просто пришла сказать Сильвану, что он может идти домой, — ответила она, поднимая Жозефину. — И вернуть это.

Свифт взял ружьё.

— Ладно, — отозвался он отстранённым тоном. — Я ему передам.

Марлоу заглянула внутрь квартиры.

— Он всё ещё здесь? Ты не убил его? Хотя я бы не винила тебя, — она попыталась пошутить, как бы предлагая примирение, но Свифт не улыбнулся. Он лишь распахнул дверь шире, чтобы Марлоу увидела Сильвана, уныло развалившегося на старом, потрёпанном кресле Свифта. На его руке вился Бо, обвив шею Сильвана ярко-голубым ожерельем.

— О, ты пришла, — бросил Сильван. Он всё ещё был в одной из рубашек Свифта, хотя Марлоу отметила, что это уже не та, которую она ему кинула накануне. — Ты уже договорилась о моём освобождении?

— Что-то вроде, — ответила Марлоу. — Ты можешь вернуться в Эвергарден, но при одном условии: ты никому не скажешь ни слова о том, что произошло прошлой ночью.

Сильван встал, лениво потянувшись.

— Хорошо.

— Я серьёзно, Сильван, — угрожающе добавила Марлоу. — Одно неосторожное слово, и я разрушу твою жизнь так, как ты и представить не можешь.

Он зевнул, проходя мимо Свифта и выходя в прихожую, где стояла Марлоу.

— Знаешь, ты вовсе не такая страшная, как себе кажешься.

— Сильван…

— У тебя есть моё слово, — пообещал Сильван, его ледяные глаза встретились с её взглядом. — Доверять ли ему — решать тебе.

Медленно она всматривалась в его острые, надменные черты лица. Адриус всегда говорил, что Сильван — самый честный человек из тех, кого он знал. И хотя Марлоу не питала к нему тёплых чувств, она не могла найти этому противоречий. Она никогда не видела, чтобы Сильван лгал или хитрил. Он всегда был откровенен в своих чувствах к людям и не утруждал себя фальшивыми любезностями или играми, как многие другие из новой знати. С Сильваном всё было так, как кажется.

— Хорошо, — кивнула она.

Сильван фыркнул и отвернулся.

— До свидания, Ваше Высочество, — махнул ему вслед Свифт из дверного проёма.

Сильван резко обернулся и, по какой-то причине, густо покраснел.

Марлоу тоже обернулась к Свифту. Он захлопнул дверь прямо у неё перед носом.

— Похоже, ты всё ещё зол, — проговорила она.

— Мне некогда обсуждать мои чувства, Бриггс, — холодно ответил Сильван, шагая по подвесному мосту, который вёл с крыльца Свифта к причалу. — Я должен выбраться из этой богами забытой дыры, пока сам здесь не провонялся.

— А ты вообще знаешь, куда идти? — спросила она, сдерживая раздражение.

Он не знал. И, хотя Марлоу сильно хотелось оставить его в болотах, она понимала, что чем дольше его не будет в Эвергардене, тем больше вопросов начнут задавать.

— Позволь, я провожу тебя до Павильона, — предложила она.

— Чего? — переспросил он.

— До станции канатной дороги.

Всю дорогу до Павильона Сильван жаловался на каждую лужу, каждую торговую лавку и каждое странное зловоние, которое им попадалось на пути.

Когда они наконец добрались до оживлённой ротонды Павильона, он содрогнулся.

— Я больше сюда никогда не вернусь.

— Это, вероятно, к лучшему, — согласилась Марлоу.

Он посмотрел на неё свысока.

— Полагаю, увижу тебя сегодня вечером на балу?

— Бал? — переспросила Марлоу.

— Костюмированный бал семейства Старлинг. Ты же идёшь с Адриусом?

Марлоу поморщилась.

— Это сегодня?

Они с Адриусом уже обсуждали это, но разговор был почти неделю назад. И сейчас ей меньше всего хотелось наряжаться и идти на ещё одно изнурительно торжество. К тому же, ей придётся встретиться с Адриусом впервые после той ночи в подпольном клубе.

Ничего из этого её не привлекало. Она хотела домой. Ей нужно было отдохнуть, перевести дух, осмыслить последние двадцать четыре часа и понять, что делать дальше в деле её матери. Но время у Адриуса истекало, а у Марлоу не было новых зацепок. Через две недели проклятие станет необратимым. Ей нужно было выяснить, кто его наложил, до того, как это произойдёт.

— Свифт рассказал мне, чем ты занимаешься, — вдруг заговорил Сильван. — Ты пытаешься снять проклятие с Адриуса, так? Вот почему он начал приглашать тебя?

— Я… да, что-то вроде того, — ответила Марлоу. Всё стало куда сложнее за последние дни, но Сильван уловил суть.

— Он сказал, что ты мастер своего дела, — добавил Сильван.

— Я одна из лучших, — сухо ответила Марлоу. Это не было похвальбой.

— Тогда, раз я дал тебе обещание, ты дашь мне одно взамен, — тихо произнёс он. — Когда ты найдёшь того, кто это сделал, ты скажешь мне. Чтобы я смог заставить его заплатить.

В его голосе звучала такая ярость, какой Марлоу никогда раньше не слышала. Его голубые глаза вспыхнули словно огнём. Что же сделал Адриус, подумала она, чтобы заслужить такую преданность от Сильвана?

— Ладно, — кивнула она. — Договорились.

***

Бал маскарад семьи Старлинг в честь середины лета был, как писал «Еженедельный Сплетник», событием сезона. Адриус каждый год являлся на него в образе Короля-Солнца, и поэтому Марлоу решила появиться в костюме Лунной Воровки, чтобы соответствовать. Выбор был, можно сказать, дерзким. Если сплетники среди знати решительно настаивали на том, чтобы видеть в Марлоу чужака, то она могла хотя бы надлежащим образом это подчеркнуть.

Она воспользовалась своим связями с Королевским балетом, чтобы одолжить костюм новой дублёрши Корин, который был зачарован так, что платье и его владелица могли почти полностью растворяться в тенях.

Костюм был невероятно изысканным, сшит из тёмной и нежной ткани, которая сверкала звёздами при любом попадании света. Её волосы были собраны в элегантную причёску, с несколькими кудрями, нежно обрамляющими лицо. На голове красовалась серебряная тиара в виде двух полумесяцев с тёмным ониксовым камнем.

Она была не единственной на балу в зачарованном платье. Все собирались прийти в самых причудливых, вычурных нарядах, каждый стремился превзойти другого.

Все наследники должны были быть официально представлены при входе в бальный зал, поэтому Марлоу встретилась с Адриусом в холле, чтобы они могли войти вместе.

Когда он вошёл, Марлоу не смогла удержаться от пристального взгляда. Он был ослепителен в костюме Короля Солнце — облачённый в наряд, напоминавший золотые доспехи, с диадемой, сверкавшей в его каштановых кудрях, и золотой краской, сияющей на его тёплой смуглой коже. Он выглядел как герой из сказки — что, как предположила Марлоу, вполне подходило для Короля-Солнце.

Она поднялась, когда он приблизился.

— Привет, — сказала она, но её голос прозвучал тихо даже для её собственных ушей.

Его взгляд скользнул по ней, но в выражении лица она не смогла прочесть ничего.

Марлоу неожиданно поняла, что ожидала реакции. Когда она надевала этот костюм, потратила столько времени на причёску и макияж, она делала это, представляя, каким будет выражение Адриуса, когда он её увидит.

От его безразличия она ощутила разочарование.

— Ну, как тебе? — с вызовом спросила она, стараясь, чтобы её голос звучал ровно, и изобразила лукавую улыбку. — Разве ты не собираешься меня похвалить?

Она ожидала, что он, как всегда, скажет что-нибудь чересчур кокетливое и игривое.

Но вместо этого Адриус отвернулся.

— Какой в этом смысл? Мы ведь здесь одни.

Её сердце сжалось. Очевидно, с момента их последней встречи в подпольном клубе что-то изменилось. Она понимала, что изменилось в ней самой — осознание того, что всё, что Адриус делал, чтобы убедить новую знать в их «любви», унизительным образом заставило её действительно влюбиться в него. Или, по крайней мере, приблизиться к этому. Она чувствовала, что стоит на краю, и одного сильного порыва ветра было достаточно, чтобы её унесло, но ещё оставался шанс отступить.

— Адриус…

— Нас сейчас объявят, — он резко повернулся и направился к занавесу, ведущему на балкон.

За занавесом раздался голос распорядителя:

— Адриус Фолкрест и его гостья, Марлоу Бриггс!

Занавес раздвинулся, и лишь тогда Адриус предложил ей руку. Она взяла её, и вместе они вышли на балкон. Лицо Адриуса мгновенно озарилось ослепительной улыбкой, он поднял свободную руку и помахал аплодирующей толпе внизу.

Похоже, их спектакль в подпольном клубе накануне действительно завоевал симпатии некоторых представителей новой знати. Все любят драматичные признания в любви.

Они остановились у перил, и Адриус обнял её за талию одной рукой. Марлоу мельком улыбнулась толпе и сделала шаг в сторону, но не успела далеко уйти, как Адриус поднял руку к её подбородку и нежно повернул её лицо обратно к нему. Её пронзил лёгкий жар. Адриус наклонился и коснулся губами уголка её рта. Лёгкий, едва ощутимый поцелуй, но достаточный, чтобы все наблюдавшие могли его заметить. Жар разлился по её груди и щекам, когда Адриус отстранился. Его глаза приковали её к себе взглядом, который, казалось, таил в себе обещание чего-то, предназначенного для тёмных комнат.

Но Марлоу знала — этот взгляд не был предназначен для неё. Впрочем, как и всё это.

Они спустились по лестнице, освобождая балкон для следующей пары, и Марлоу вновь была поражена тем, как легко Адриус входил и выходил из этой роли, и тем, насколько неподготовленной она чувствовала себя каждый раз, когда это происходило.

Она отвлеклась от его руки на своей талии, осматривая роскошный бальный зал и не менее роскошные костюмы гостей. С одной стороны комнаты тянулся длинный стеклянный бар, переходящий в каскад из бледно-золотого игристого вина. С другой стороны, оркестр зачарованных инструментов исполнял бодрую мелодию. Потолок был зачарован так, что выглядел как небо во время великолепного заката. Гости носили роскошные наряды, которые светились, трансформировались и бросали вызов законам гравитации. Несколько человек щеголяли с настоящими крыльями из шёлка и волшебных перьев. Одна женщина зачаровала стайку волнистых попугайчиков, чтобы они следовали за ней, весело распевая мелодии. Другая носила огромный головной убор, с которого стекали водопады.

Марлоу повернулась к Адриусу:

— Насчёт Сильвана… — начала она, но Адриус отвернулся и взял два бокала с охлаждённым вином, приготовленным специально для этого вечера, протягивая один ей.

Он одним махом выпил свой и, вновь озарил её очаровательной улыбкой.

— Давай просто насладимся вечером, ладно? Хоть раз.

Марлоу сделала глоток вина.

— Это не он. Вот что я хотела сказать.

— Ну, надо же, Марлоу, — сказал он беспечно. — Рад, что ты сумела это выяснить.

— Ты всё ещё сердишься на меня.

— Нет, — ответил он. — Я не сержусь.

— Ты едва смотришь на меня, если на нас никто не смотрит.

Он посмотрел на неё. В его глазах вспыхнул темный огонь, что-то, что обжигало её кожу, как душная летняя ночь.

— Теперь довольна? — спросил он.

— Почему ты так себя ведёшь?

— Почему бы тебе самой не разобраться? — резко ответил Адриус. — Ты ведь Марлоу Бриггс. Ты всё знаешь, правда?

Эти слова ударили её словно пощёчина. Жестокий отклик на обвинения, которые недавно бросил ей Свифт.

— Я пойду за другим напитком, — сказал Адриус и ушёл, хотя вокруг парили множество подносов с различными напитками.

Марлоу осталась стоять на месте, сжавшись внутри. С самого начала их игры Адриус никогда не был так явно зол на неё. Даже тогда он не был холоден. Это слишком напоминало ей те последние недели в Эвергардене, когда она пыталась поймать его взгляд, наблюдая, как его внимание скользило мимо неё, словно их дружба ничего не значила. Словно она ничего не значила.

— Какой у тебя потрясающий костюм!

Из толпы появилась Джемма, её зелёные глаза ярко светились, устремленные на Марлоу. Она была одета как Королева Бабочек из популярной кортийской оперы, с настоящими бабочками, трепещущими своими великолепными чёрно-оранжевыми крыльями над её головой, где сегодня красовалась копна волос яркого янтарного оттенка.

— У тебя тоже замечательный наряд, — сказала Марлоу, когда Джемма, не касаясь, чмокнула её в щёку.

Рядом с Джеммой стоял Сильван, одетый в костюм с узором из волшебной чешуи, и посмотрел на Марлоу лишь презрительным взглядом.

— Всегда так радушен, Сильван, — язвительно заметила она.

— У Сильвана сегодня была яркая ночь, не так ли? — с хитрой улыбкой сказала Джемма.

Паника охватила Марлоу. Она ясно дала понять Сильвану, что, если он хоть заикнётся о ночи в «Слепом Тигре», его жизнь, репутация и особо чувствительные части тела окажутся под угрозой. Но когда она встретила его взгляд, она увидела в его бледном лице такое же испуганное выражение, как и её собственное. Она моргнула, и его лицо вновь приняло привычное высокомерное выражение.

— Не представляю, о чём ты говоришь.

— Ну же, не надо строить из себя невинного, — поддразнивала его Джемма. — Дариан сказал, что ты вернулся сегодня утром в чужой рубашке. — Она заговорщицки наклонилась к Марлоу. — Хочешь поспорить, кто этот таинственный незнакомец?

Марлоу едва сдержала смех, представляя, как Свифт отреагирует, когда она расскажет ему, что он неожиданно стал объектом свежих сплетен Эвергардена. Но в животе у неё неприятно скрутило от мысли, что Свифт сейчас с ней не разговаривает.

— Дариану следовало бы держать язык за зубами, — прошипел Сильван. — С каких это пор вы с ним делитесь сплетнями?

Глаза Джеммы широко раскрылись от удовольствия.

— Наверное, этот кто-то тебе очень нравится, если ты так на это реагируешь.

Сильван бросил тайный взгляд на Марлоу, потом выпрямился и, глядя в толпу, сказал:

— Пойду найду своего брата и скажу ему, чтобы он занимался своими чёртовыми делами.

Взгляд Джеммы проследил за его уходом, а затем скользнул к оркестру.

— Кстати о романтике, кажется, они собираются начать танец «Котильон Любовников».

— «Котильон Любовников»? — удивлённо переспросила Марлоу.

Джемма уставилась на неё, как на существо, которое только что сказало нечто возмутительное, но при этом смотрела с мягкостью, словно Марлоу была любимым питомцем, испачкавшим ковёр.

— Это важно, если ты не хочешь, чтобы все местные сплетни начали утверждать, что вы с Адриусом расстались. Вы ведь не расстались?

Марлоу встретила широко раскрытые зелёные глаза Джеммы. Та любила сплетничать, что делало её не лучшей кандидатурой для откровений. Но легкая морщинка на её лбу и слегка опущенные, идеально накрашенные губы подсказали Марлоу, что Джемма спрашивала не для сплетен, а потому что действительно переживала. И Марлоу неожиданно для себя ответила:

— Честно говоря, я не уверена.

— Надеюсь, ты разберёшься, что к чему, — мягко сказала Джемма. — Адриус… он другой, когда рядом с тобой.

Мир в душе Марлоу содрогнулся. «Другой» — в том смысле, что Джемма могла чувствовать, что он не совсем в себе. Что она замечала обман.

— Ты в порядке после той ночи? — осторожно перевела разговор Марлоу.

Джемма фыркнула.

— Я всё ещё злюсь на Адриуса, конечно, хотя знаю, что он не хотел меня обидеть. Но нельзя просто так раскрывать чужие тайны, как только выпьешь лишнего. Словно он себя не контролирует.

Марлоу старалась не показывать, насколько точны оказались слова Джеммы.

Глаза Джеммы расширились, когда она заметила что-то за спиной Марлоу.

— А вот и он, — сказала она с предупреждением.

Несмотря на это, Марлоу не была готова к лёгкому прикосновению руки Адриуса к её пояснице и его низкому голосу у её уха:

— Разрешишь пригласить тебя на танец?

Сладкий запах игристого вина окутал её, когда она повернулась к нему. Марлоу задумалась, не было ли вино из водопада зачаровано на особую крепость, потому что, хотя Адриус не выглядел пьяным, его глаза были слегка стеклянными, а лицо — расслабленным, как у человека, выпившего несколько бокалов.

Она кивнула с неуверенностью, и он взял её за руку, ведя к танцполу, где пары уже выстраивались в линию. «Котильон» был танцем старого стиля, когда пары не обнимали друг друга всю ночь, а танцевали с другими парами в череде сменяющихся фигур, то сближаясь, то расходясь.

Оркестр заиграл мягкую, чувственную мелодию, и танцоры поклонились друг другу, начав танец. Марлоу не слишком хорошо знала движения котильона, но танец был медленным и достаточно простым, чтобы следовать за другими парами. Она позволила себе на мгновение отвлечься, оглядывая танцующих, и быстро нашла Амару и Дариана. Чуть дальше стояла Джемма, наблюдая с выражением тихой печали на лице.

Когда Марлоу вновь посмотрела на Адриуса, она с удивлением заметила, что он внимательно смотрит на неё, пока они двигались в следующей позе танца.

— Тебе это идёт, — заметил он, когда они снова сошлись, плечо к плечу.

— Что именно? — спросила она, слегка растерявшись.

Они медленно кружили вокруг друг друга.

— Твой костюм, — произнес он, когда они снова разошлись. — Ты спрашивала меня раньше, что я о нём думаю.

Они пробирались сквозь другие пары и остановились по разные стороны линии. Марлоу не знала, что ответить.

— Твой тоже тебе подходит.

— Лунная Воровка при дворе Короля-Солнца, — задумчиво продолжил он, когда вокруг них закружились другие пары. — Единственный вопрос — что ты украла?

Взгляд Марлоу следил за ним, когда они снова разошлись, её сердце забилось быстрее, а кожа начала покалывать от внезапного волнения.

— Кажется, я знаю, — прошептал он, его тёплые руки крепко держали её за талию, когда они снова закружились вместе. — Ты украла мой воздух.

Он цитировал оригинальное стихотворение, на котором было основано балетное представление, его голос был низким и бархатистым, как тот, что он использовал в шутку на борту дирижабля. Но если это была шутка, то она была на её счёт.

Они оба остановились, а другие пары продолжали танцевать вокруг, будто ничего не происходило.

— И я боюсь, если не буду осторожен, — продолжил Адриус с обвинительным блеском в глазах, — ты украдёшь и моё сердце.

Тепло разлилось по коже Марлоу. Её сердце упало куда-то в живот, бешено колотясь там, где руки Адриуса всё ещё лежали на её талии. Его лицо приблизилось к её, нижняя губа сверкнула в свете ламп, влажная от вина.

Толпа разразилась аплодисментами, разрывая натянутую тишину между ними. Танец закончился. Адриус, словно очнувшись от пьяного тумана, отпустил её и отступил, чтобы также начать аплодировать вместе с остальными.

Краем глаза Марлоу заметила Амару, пробирающуюся к ним сквозь танцующих, за ней следовали Дариан и несколько других.

— Я не верила, но, похоже, слухи верны, — сказала Амара. Она была одета как Морская Дева, её корсет был украшен белыми жемчужинами, а головной убор выглядел так же внушительно. — Вы действительно снова вместе.

— Видимо, мы не можем держаться вдали друг от друга, — ответил Адриус, обнимая Марлоу за талию.

Амара фыркнула.

— Вы встречаетесь сколько, неделю?

— Почти три, — с вызовом ответил Адриус. — Но я знал, что чувствую, задолго до этого.

Его взгляд был устремлён на Марлоу. Она почувствовала, как его глаза словно приковали её к месту, как маленькое существо, затянутое в трясину.

— На самом деле, я знал это больше года. С тех пор, как нам исполнилось семнадцать.

Сердце Марлоу тяжело ударилось в груди. Её дыхание прервалось. Было что-то запретное в том, что Адриус упомянул ту ночь, особенно в присутствии Амары.

— Марлоу даже не пригласили на ту вечеринку, — сказала Амара.

— Ты права, — согласился Адриус. — Именно поэтому я ушёл раньше, чтобы встретиться с ней. Мы наблюдали за рассветом на крыше Малахитового здания, и я помню, как думал, что откажусь от каждой вечеринки в Эвергардене, если это позволит мне быть с ней.

Марлоу напряглась. Ярость закипела в её груди. Ей отчаянно хотелось вырваться из его объятий и сбежать с танцпола. Адриус насмехался над тем, что значила для неё их дружба, над той ночью, и она не могла ничего с этим поделать перед всеми, кроме как стоять рядом с ним и улыбаться, как будто он только что не провернул нож в ране их разрушенной дружбы.

— Я должен был сказать ей это тогда, — продолжил Адриус. Его выражение лица было задумчивым, нежным, и даже прихлебатели Амары начали выглядеть слегка очарованными. — Но, когда я набрался смелости, она уже покинула Эвергарден. Я думал, что упустил свой шанс.

— Так что всё это было давно задумано, — задумчиво произнёс Дариан. — Я и не подозревал.

Потому что это неправда, подумала Марлоу с горечью. Это была лишь красивая ложь, украшенная крупицей истины. Она не могла даже смотреть на Адриуса. Не могла встретиться с его тёплыми, мягкими глазами, полными преданности, как будто он верил в каждую ложь, произнесённую его губами.

— Оглядываясь назад, думаю, что тогда я был немного разбит, — сказал Адриус, его голос дрожал от боли.

Ярость охватила её. Именно она осталась с разбитым сердцем.

Внезапно ей стало нужно быть где угодно, только не здесь.

— Извините меня, — сказала она, вырвавшись из объятий Адриуса и торопливо покинула танцпол.

Она добралась до лестницы, прежде чем Адриус догнал её.

— Минноу, подожди.

Она обернулась и сразу поняла, что они на виду у остальных гостей в костюмах. Схватив Адриуса за руку, она потянула его за лестницу.

Когда они оказались вне поля зрения, она отпустила его руку.

— Что, чёрт возьми, ты творишь?

— То, что ты сказала мне делать, Минноу. Притворяться, — его глаза были резкими и полными вызова, совсем не такими, какими он смотрел на неё перед Амарой.

Жар захлестнул её.

— Я рада, что для тебя это так чертовски легко. Но, видимо, у тебя была практика, да? После того, как ты столько времени притворялся моим другом.

— О чём ты говоришь?

Ярость кипела в венах Марлоу, горячая и неумолимая, как летний шторм, поглощая все разумные мысли. Ей не было стыдно; она была слишком зла. Всё, о чём она могла думать — это что ей нужно знать, что заставило Адриуса отвернуться от неё год назад.

— В прошлом году, — с трудом проговорила она. — Ты просто отвернулся от меня ни с того ни с сего. Что случилось?

Глаза Адриуса опустились, челюсть напряглась. Грудь вздымалась на неровном дыхании. Чем дольше вопрос повисал в воздухе без ответа, тем больше Марлоу хотелось взять его обратно.

Вместо этого она повысила голос и шагнула к нему.

— Что это было? Бедная маленькая Минноу была интересна на полсекунды, а потом тебе стало скучно?

Он встретил её взгляд, его тело наклонилось к её, словно какая-то невидимая сила притягивала их друг к другу.

— Да, именно так. Я потерял интерес.

Марлоу смотрела на него, и внутри неё нарастало неверие. Не от его слов, а от самой себя. От того, что ей вообще было дело до этого. От того, что она была настолько глупа, чтобы снова позволить Адриусу Фалкресту втянуть её.

Резкий смех вырвался из её горла, его края были острыми от осознания, что если она не засмеётся, то, несомненно, заплачет. А она не могла позволить ему увидеть её слёзы.

Она начала уходить, возвращаясь к танцам, к сверкающему водопаду и красивым людям со всеми их ужасными секретами.

— Марлоу.

Она остановилась, несмотря на всё, что велело ей бежать. Возможно, это было потому, что он назвал её по имени, а не этим насмешливым прозвищем. Может, дело было в его голосе, пропитанном чем-то похожим на сожаление.

Но это было всё, что он сказал. Никаких объяснений. Никаких извинений. Только её имя.

Она продолжила идти.

Огни бального зала тускло вихрились вокруг, пока Марлоу пересекала его, желая как можно больше отдалиться от Адриуса. За кружившимися танцорами и пенящимися бокалами она заметила фигуру, притаившуюся на краю зала. Ядовито-зелёная вспышка, быстрые, скользящие шаги.

Кайто.

Марлоу замерла посреди зала, её тело среагировало прежде, чем сознание успело осмыслить происходящее. Перед глазами промелькнуло лицо Армана Монтаня. Она почти могла услышать тихий хрип его голоса.

— Они вырезали дыру, — говорил он, его тёмно-зелёные глаза были устремлены на неё. — Клыки. Они пришли и пронзили мой разум. Они забрали всё. Кроваво-красные клыки.

Марлоу смотрела на Кайто через всю комнату. На тёмно-красные метки Занне Россе, тянувшиеся по её лицу, как кроваво-красные клыки.

Глава 19

— Мне нужно заклинание.

Орселла подняла взгляд на Марлоу, стоявшую в дверях её лавки, сигарета покачивалась в уголке её губ.

— А мне нужен массаж ног и бутылка джина, но ты не слышишь, чтобы я на это жаловалась, верно? — огрызнулась она. — Кстати, не думай, что я не слышала о твоём трюке той ночью в «Слепом Тигре». И не с чем-нибудь, а с моим пистолетом!

— Это Свифт его принёс — разбирайся с ним, — ответила Марлоу, направляясь к прилавку. — А пока я здесь по делу.

Орселла прищурилась.

— Ладно, — пробормотала она. — Какое заклинание тебе нужно?

— Самое мощное, что у тебя есть для снятия защитных чар, — сказала Марлоу. — Что-то, что сможет пробить любую защиту и не оставить следов.

Орселла вздохнула, затянувшись сигаретой. Дым медленно закружился в блеклом воздухе.

— Хочу ли я знать, зачем оно тебе? — протянула она.

— У тебя оно есть или нет?

Орселла выпустила дым долгим и низким выдохом.

— Это займёт пару дней.

— У меня нет пары дней, — Марлоу нахмурилась. — Мне нужно завтра вечером.

Завтра был банкет в честь свадьбы Амары и Дариана, который должен был пройти в зале Фалкрестов. Это был лучший шанс Марлоу обыскать кабинет Аврелия Фалкреста, который наверняка был защищён самыми сильными чарами. Без мощного заклинания ей не было туда пути.

Теперь она точно знала, что Кайто была той, кто пытал Монтаня. А это значило, что она, а следовательно, и Аврелий, узнали, что Кассандра украла Гримуар Илларио. Не было сомнений, что Кайто пыталась выследить её, чтобы вернуть книгу — и, скорее всего, добилась успеха. Иначе Аврелий бы не позволил ей продолжать работать.

Кроме того, ни Кайто, ни Аврелий ни разу не пытались расспросить Марлоу о пропаже её матери. Это означало, что они больше её не ищут.

С той самой ночи на балу в честь летнего солнцестояния Марлоу мучили кошмары. Ужасные образы того, как Кайто могла навредить Кассандре. Возможно, она сделала с ней то же самое, что и с Монтанем. Возможно, Кассандра где-то там, бродит по улицам Каразы, как призрак, не в силах вспомнить даже собственную дочь.

Марлоу должна была узнать.

— Завтра вечером, — повторила Орселла. — Ладно. Но это будет стоить тебе.

Марлоу потянулась за сумкой с жемчугами.

— Не жемчуг, — сказала Орселла.

Марлоу удивлённо приподняла брови.

— Сколько крови?

Орселла покачала головой.

— То, что ты просишь, будет нелегко достать. Если хочешь заклинание такой силы, мне нужно что-то получше в обмен. Такой ингредиент, который я не могу получить у кого угодно.

Были определённые типы магических ингредиентов, которые люди отдавали лишь в самой крайней нужде, когда у них не оставалось другого выбора. Нельзя было угадать, чего именно потребует Орселла — её голос, её левый глаз, год её жизни. Её способность видеть сны, чувствовать гнев, любовь или радость. Её самое дорогое воспоминание.

— Чего ты хочешь? — спросила Марлоу, почти боясь задать этот вопрос.

Зелёные глаза Орселлы зловеще блеснули.

— Насколько сильно тебе нужно это заклинание?

***

Несмотря на то, что Марлоу уже почти три недели была девушкой Адриуса, она не ступала на порог дома Фалкрестов более года.

Адриус встретил её в парадном холле перед банкетным залом, и впервые в памяти Марлоу он выглядел не совсем безупречно. Это была едва заметная деталь, которую мало кто другой мог бы уловить — его бордовый пиджак был безупречно выглажен, его кудри сияли бронзовым блеском. Но лёгкие тени под глазами и напряжённая линия челюсти выдавали его беспокойство.

Марлоу отчаянно надеялась, что он сможет справиться с тем, что его тревожило, ведь сегодня ей как никогда было нужно, чтобы он надел свою лучшую маску Адриуса Фалкреста и очаровал всех присутствующих, чтобы они поверили, что перед ними молодая влюблённая пара, пришедшая отпраздновать союз семей Фалкрестов и Вейлов.

— Я не был уверен, что ты придёшь.

Марлоу одарила его самой милой улыбкой, скользнув взглядом по гостям, которые стояли неподалёку в холле.

— Конечно, я пришла.

— Я… вот. — Он протянул руку, на ладони лежала тонкая серебряная цепочка с маленьким кулоном в виде луны и солнца.

— Что это? — спросила она.

— Извинение, — ответил он. — За ту ночь…

— Тебе не нужно…

— Нужно, — перебил он. — Я был… расстроен. Это не оправдание. Я…

— Всё нормально, — Марлоу сжала его руку чуть крепче, предупреждающе. На них смотрели несколько пар глаз. — У нас всё хорошо.

— Почему-то мне не верится.

Марлоу покачала головой. Что бы между ними ни происходило, она пришла сюда по одной-единственной причине — раскрыть тайну. Всё остальное могло подождать.

— Какое это имеет значение, Адриус? Мы можем хотя бы притвориться, что всё хорошо. Разве не этим мы занимаемся? Притворяемся?

Адриус бросил на неё тёмный, кипящий взгляд.

— Верно.

— Просто… вот. — Она протянула ему запястье. Его пальцы коснулись её нежной кожи, когда он застёгивал браслет. Марлоу поймала себя на мысли, знает ли он, как быстро у неё билось сердце.

— Нам пора занять свои места, — сказал Адриус, ведя её в банкетный зал. Марлоу с облегчением заметила, что они остановились у двух стульев, расположенных в середине стола, подальше от почётных гостей — Амары и Дариана. Возможно, приглашение Марлоу в качестве спутницы Адриуса было настолько смущающим, что их посадили подальше от «важных» людей.

— Вот это да, какое удовольствие.

Марлоу подняла голову, её кровь похолодела. Прямо напротив неё сидел Аврелий Фалкрест. Его высокий, худощавый силуэт был облачён в костюм из чёрного шёлка с высоким, жёстким воротником, который делал его длинное лицо ещё более суровым. Его глаза, словно два лезвия обсидиана, пронзили Марлоу.

Марлоу сгладила своё выражение лица, постаравшись выглядеть скромно и учтиво. Насколько Аврелий был осведомлён, она была всего лишь незначительной девушкой, отчаянно жаждущей его одобрения. Именно такую роль она должна была играть. Её чувства к Адриусу следовало отложить в сторону.

— Лорд Фалкрест, — произнесла Марлоу. — Для меня это честь.

— Что ж, полагаю, настало время познакомиться поближе, мисс Бриггс, — сказал он.

Адриус посмотрел на отца с недоверием, когда они сели. Перед ними появились тарелки с первым блюдом — нежные молодые мидии, политые ярким, изысканным соусом, который напоминал кровь.

— Расскажите мне больше о себе, Марлоу, — потребовал Аврелий, вращая бокал с вином. — Мне любопытно, что же так привлекло моего сына.

Произведи впечатление, подумала Марлоу. Если бы она действительно была здесь только как девушка Адриуса, то ничего не хотела бы сильнее.

— Да, в общем, рассказывать особо нечего, — легко ответила она.

— Вы ведь учились здесь, вместе с моими детьми и другими отпрысками знатных семей? — продолжал Аврелий. — Это редкость для дочери шевалье.

Марлоу не позволила себе выдать реакции на упоминание её матери.

— Вы правы, — ответила она. — Мне выпала необычайная удача. Особенно потому, что так мы с Адриусом и познакомились.

— Твоя мать, — внезапно произнёс Аврелий, заставив сердце Марлоу забиться быстрее, — интересная женщина. Должно быть, тебе было тяжело, когда она… исчезла.

Подлец, мысленно выругалась Марлоу, вонзая вилку в маленькую мидию.

— Да, было, — коротко ответила она.

— И ты до сих пор не знаешь, куда она делась, правда?

Пальцы Марлоу сжали вилку сильнее, пульс участился. Он не подозревал, что она могла знать. Откуда бы ему?

— Отец, — предостерёг Адриус.

— Что? — спокойно продолжил Аврелий. — Я думал, ты будешь рад, что я проявляю интерес к девушке, которую как ты утверждаешь, любишь.

Адриус выглядел так, словно готов был вскочить и перебраться через стол, бросая на Марлоу взгляд, полный молчаливого гнева. Она не могла понять, на кого он был направлен — на неё или на его отца.

— Адриус, всё в порядке. Мне нечего скрывать от твоей семьи. — Марлоу посмотрела Аврелию прямо в глаза. — Нет, я не знаю, где она. Жаль, что не знаю.

Аврелий сделал очередной глоток вина.

— И так тебе понравилась экскурсия по библиотеке Фалкреста?

Сердце Марлоу на миг остановилось. Это был не просто случайный вопрос. Он знал. Он догадался, почему на самом деле она и Адриус пошли в библиотеку.

— Было очень интересно, — с улыбкой ответила Марлоу и коснулась локтя Адриуса. — Адриус был прекрасным гидом.

К огромному облегчению Марлоу, на стол подали второе блюдо — хвост лобстера на сливочном рисе с шафраном. Блюдо подавалось с индивидуальными кувшинами насыщенного, маслянистого соуса, который следовало полить сверху. Оставалось лишь два блюда, прежде чем все переместятся на террасу для традиционной церемонии зажигания свадебных свечей, и тогда у Марлоу появится возможность незаметно ускользнуть — и обыскать кабинет Фалкреста.

— Так скажи мне, Марлоу, — снова обратился к ней Аврелий, — что ты нашла в Адриусе?

В его улыбке был намёк на жестокость, словно он не мог даже представить, что можно найти в его сыне ценного. Это раздражало Марлоу настолько, что ей захотелось стереть эту улыбку с его лица. Вместо этого она взяла руку Адриуса, положив её на скатерть.

— Ну, для начала, он никогда не осуждал меня за моё прошлое или за то, откуда я родом, — сказала Марлоу. — Когда я впервые приехала в Эвергарден, никто не хотел со мной общаться. Но Адриус не обратил на это внимания. Он узнал меня по-настоящему, потому что для него не имело значения, что я выросла на Болотах.

— Действительно, — согласился Аврелий, его тон ясно дал понять, что он считал это скорее недостатком, чем добродетелью.

Медленно, с ледяной решимостью, Марлоу встретила его холодный чёрный взгляд.

— Адриус видит людей такими, какие они есть, — и себя тоже.

— Ты считаешь это достойным качеством? — с издёвкой спросил Аврелий.

— Да, — без промедления ответила Марлоу. — Редко встретишь человека, который видит себя таким, каков он есть на самом деле. Большинство лгут себе о том, кем они являются и что отстаивают, потому что боятся правды — что они такие же несовершенные, как и все остальные. Им хочется верить, что они чем-то лучше.

— Ну, пожалуй, ты права, — нехотя признал Аврелий. — Мой сын, по крайней мере, осознаёт свои недостатки.

Марлоу почувствовала, как рука Адриуса напряглась в её ладони. Она украдкой посмотрела на его профиль — напряжённую челюсть, опущенные глаза, румянец гнева на щеках. Её пальцы крепче сжали его руку.

— Может быть, вы считаете его слабым, — сказала она, глядя на Аврелия, — потому что он не использует свою силу так, как вы. Может, вам кажется, что он беспечен, потому что делает вид, будто ему ни до чего нет дела. Но я знаю, что ему действительно важно то, что имеет значение для него. Даже — и особенно — когда это неважно для таких, как вы.

— Ну что ж, — произнёс Аврелий, расправляясь с хвостом лобстера своим изящным ножом, — ты, безусловно, достаточно уверена в себе, мисс Бриггс. Кажется, ты хочешь мне что-то доказать.

— Мне нечего доказывать вам, сэр, кроме того, что я очень сильно забочусь о вашем сыне, — прямо ответила Марлоу, стараясь не отводить взгляда, когда Адриус, наконец, посмотрел на неё.

Часть тебя должна верить в обман, подумала она. Ровно настолько, чтобы он выглядел правдоподобно, но не настолько, чтобы потерять себя.

Но было уже слишком поздно. Она просто не знала, понял ли это Адриус. В его тёмных глазах невозможно было прочитать, осознал ли он, что всё, что она только что сказала его отцу, было правдой.

Остаток ужина тянулся мучительно медленно, но наконец Амара и Дариан объявили, что пришло время выйти на террасу для церемонии зажигания свечей. Марлоу дождалась, пока Аврелий не увлечётся разговором с семьёй Моранди, прежде чем скользнуть к дверям.

Адриус преградил ей путь.

— Нам нужно поговорить.

— Не сейчас, — выдавила Марлоу, обходя его.

— Минноу… — Он схватил её за запястье, притянув к своей груди. Стоило ей приподняться на носочки, как их губы оказались бы в опасной близости.

Его губы приоткрылись на резком выдохе. Пульс Марлоу бился прямо под его большим пальцем. Она видела, как его взгляд опускается на её губы, его тело слегка склоняется вперёд. Жар разлился по её животу.

Руки дрожали, когда она вырвала их из его хватки.

— Я должна идти.

Она резко развернулась и больше не оглядывалась, прокладывая себе путь сквозь толпу к выходу из банкетного зала.

Медленно пробираясь по коридорам верхнего этажа дома Фалкрестов, она добралась до кабинета. Это была одна из самых величественных комнат поместья, уступающая, пожалуй, только бальному залу и главным столовым залам. И учитывая количество встреч, которые принимал человек вроде Аврелия Фалкреста, кабинет было легко найти с главного коридора.

Медленно оглянувшись по сторонам, Марлоу заметила две стеклянные двери в конце коридора. Интуиция подсказала ей, что это нужное место. Быстрое обнаруживающее заклинание показало, что путь чист.

Замки на стеклянных дверях поддались без особого сопротивления под обычное заклинание взлома. Двери открылись, впуская её в одну из самых холодных и неприветливых комнат, которые она когда-либо видела. Всё было отполировано до блеска и выглядело как экспонаты в музее. На одной стороне комнаты через геометрические окна открывался вид на залитый лунным светом канал Полумесяца. Прямо впереди — тяжёлая деревянная дверь с латунными вставками, ведущая в личный кабинет Аврелия.

Марлоу достала увеличительное стекло, спрятанное под платьем, и поднесла его к глазу. Десятки мерцающих, призрачных чар пересекали дверь и расползались по стенам. Она никогда не видела помещение, защищённое такими мощными заклинаниями.

Она вытащила карточку с заклинанием, которую Орселла передала ей ранее вечером. Та обещала, что заклинание позволит пройти через любую защиту, не оставив следов. Марлоу оставалось лишь довериться ей.

— Гримальде, — прошептала Марлоу.

Символы на карте засветились серебристо-голубым сиянием. Они закружились в воздухе, складываясь в единую мерцающую форму — ключ. Дрожащими пальцами Марлоу схватила его и вставила в замочную скважину. Затаив дыхание, она повернула ключ, пока не услышала тихий щелчок.

Поднеся увеличительное стекло к глазу, Марлоу наблюдала, как серебристые символы распространяются от замочной скважины по всей двери, превращая защитные чары в серебро и затем растворяя их в воздухе.

Мгновенно выдохнув с облегчением, Марлоу тихо приоткрыла дверь и проскользнула в кабинет.

Комната выглядела так же, как и остальной дом Фалкрестов — высокие потолки, окна во всю длину стены, массивная и мрачная мебель с яркими латунными и золотыми украшениями. Но, как и во всех уголках этого дома, здесь скрывались тайны. Её задачей было найти их.

Она начала с письменного стола, перерывая ящики. В основном она находила бумаги — различные корреспонденции, аккуратно сложенные листы с фирменными печатями Фалкрестов, и несколько колод заклинательных карт. Но времени на просмотр всех этих документов у неё не было — приоритетом был гримуар Илларио. Она двинулась к полкам вдоль дальней стены. Там были толстые тома по истории и экономике, а также несколько зачарованных предметов неизвестного назначения. Но ничего, что касалось бы её матери или гримуара.

Её сердце сжалось. Вся эта рискованная операция могла оказаться напрасной.

Вдруг она услышала шаги, гулко раздававшиеся по мраморному полу в коридоре, и приглушённые голоса. Сердце Марлоу сжалось в страхе, когда шаги становились всё ближе к кабинету. Она рванулась к двери, тихо проскользнув через неё и спрятавшись за одним из диванов в приёмной.

Через мгновение стеклянные двери распахнулись, и голоса прозвучали ясно.

Она сразу узнала голос Амары, полный гнева, который эхом разнесся по комнате.

— Я делаю всё, что ты просишь. Всё, что ты просил! Но ты всё равно собираешься сделать его наследником?

Мгновенный шок сковал Марлоу. Адриус — наследник? Это было нелепо.

— Твой брат весьма способный, — равнодушно ответил Аврелий, не делая даже попытки скрыть своё отсутствие веры в эти слова.

— Адриус годами выставлял себя и нашу семью на посмешище, — злобно продолжила Амара. — Я та, кто обеспечила брак с Дарианом, в то время как Адриус даже не думал о поиске подходящей пары. Я та, кто хочет видеть успех нашей семьи, а не разрушение её из-за его капризов! Он погубит нас!

— Ты ведёшь себя так же по-детски, как и твой брат, — сказал Аврелий. — Ты думаешь, что твоя истерика изменит моё решение?

Наступила тишина. Затем, понижая голос, Амара процедила:

— Может, я вообще не выйду за него замуж.

— Тогда не выходи, — прозвучал безразличный ответ Аврелия. — Если думаешь, что это даст тебе то, чего ты хочешь.

Марлоу, несмотря на всю свою неприязнь к Амаре, почувствовала вспышку сочувствия. Она разбила сердце своей лучшей подруге, обручившись с парнем, которого не любила, ради одобрения отца, и даже этого оказалось недостаточно. Аврелий лишил её единственной вещи, которой она так отчаянно хотела.

— Я знаю о расследовании, — неожиданно сказала Амара. Марлоу чуть не задохнулась, подумав, что Амара говорит о её собственном расследовании, но затем она продолжила: — Я знаю, что Городской Солиситор следит за нами. Ты говорил с ним в ночь нашего обручения. Я слышала это. У него есть на тебя что-то, да?

— Ничего серьёзного. Это меня не затронет, — равнодушно ответил Аврелий.

— Не лги мне, — сразу же возразила Амара. — У него есть что-то на тебя, достаточно серьёзное, чтобы тебя уничтожить. И что тогда? Адриус станет главой семьи? Ты погубишь нас всех из-за своей упрямости, потому что не видишь, что я — будущее этой семьи.

— Будущее семьи в надёжных руках, я в этом уверен, — холодно сказал Аврелий. — Ты всегда была слишком близорука. Ты не видишь общей картины. Именно поэтому я не выбрал тебя наследницей. А теперь возвращайся к своему жениху и играй свою роль.

Марлоу подумала, что Амара может остаться и продолжить спор. Но с возмущённым вздохом та выбежала из приёмной.

Марлоу ожидала, что Аврелий уйдёт следом, но вместо этого услышала, как его шаги направились в сторону его кабинета, и звук закрывающейся за ним двери.

Она подождала мгновение, затем ещё одно, прислушиваясь, не выйдет ли он снова. Когда этого не произошло, она медленно поднялась на ноги. Нужно было как можно скорее выбраться отсюда и вернуться на приём, пока кто-то не заметил её отсутствие. Она тихо двинулась к двери, молясь, чтобы Аврелий не покинул кабинет.

Она едва успела сделать несколько шагов, когда двери в приёмную с грохотом распахнулись, нарушив тишину, как гром. В комнату ворвался Адриус.

Его взгляд тут же нашёл её возле стола для черчения.

— Вот ты где. Какого чёрта ты тут делаешь?

Каждая клеточка Марлоу вспыхнула ужасом. После всей её осторожности, её нашли. Аврелий теперь точно знал, что она здесь. У неё был лишь один крохотный шанс убедить его, что она всего лишь влюблённая девушка.

Она облокотилась на стол, стараясь скрыть свою панику.

— Надеялась, что ты найдёшь меня, конечно, — произнесла она мягким тоном. — Я увидела открытую дверь и подумала, что это идеальное место, чтобы побыть с тобой наедине.

Лицо Адриуса исказилось от недоумения.

— Что? Это неважно. Мне нужно поговорить с тобой, и ждать больше нельзя. Здесь сойдёт как любое другое место.

Это было ужасно неподходящее место, особенно с учётом того, что Аврелий был прямо за стеной и мог подслушивать каждое их слово. Голос Марлоу стал низким, почти ласковым — словно мёд, поливаемый на тёплый пирог.

— Я думала, мы могли бы заняться чем-то другим.

— Чем? — Он явно был сбит с толку, и Марлоу не винила его. Она всё объяснит ему потом. — Здесь никого больше нет, Марлоу. Мы здесь одни.

— Именно, — Марлоу ответила, желая, чтобы он понял без слов, что на самом деле они совсем не одни.

— Я… — Адриус смотрел на неё, растерянный. Но вдруг, словно приняв решение, он шагнул к ней. — Возможно, это глупо, но мне всё равно. Я больше не могу это выносить. То, что ты сказала там, Марлоу, мне нужно знать — ты говорила это серьёзно?

В его голосе прозвучала нотка отчаяния.

— Конечно, — сказала она, сама не понимая, о чём именно он говорил. Она скажет всё, что потребуется, чтобы сохранить видимость.

Его лицо застыло от потрясения.

— Боги. Я знаю, что вёл себя, как осёл, но всё это… это была пытка. Притворяться, что мы вместе, когда… когда всё, что я…

Чёрт, мысленно выругалась Марлоу. Аврелий уже подозревал слишком многое, и теперь Адриус фактически раскрыл их всю ложь. То, что их отношения — фальшивка.

Но Адриус продолжал говорить, и в панике Марлоу не знала, как его остановить.

— Я думал, что для тебя это всего лишь игра. Думал, что ты всё ещё ненавидишь меня, что ты никогда не сможешь… Я не думал…

— Адриус, — выпалила Марлоу первое, что пришло ей в голову. — Поцелуй меня.

Губы Адриуса приоткрылись от удивления. Единственное движение его тела заключалось в тяжёлом, прерывистом дыхании, когда он делал глубокий вдох.

Марлоу едва успела осознать то, что только что сказала, как увидела, как его глаза вспыхнули, застыв в решительной ярости. В следующий момент он прижал её к столу, одной рукой обхватив её талию, а другой запутываясь в её волосах, и их губы слились в неистовом поцелуе.

Жар, подобно грому, прокатился по телу Марлоу. Казалось, каждая их случайная встреча и украденный взгляд накапливались, словно грозовые тучи, пока, наконец, небо не разверзлось, и на них не обрушился внезапный, разрушительный шторм.

Он захватил её, сметая все беспорядочные мысли, оставляя лишь одну — ту, которая говорила ей, что она хотела этого почти столько же, сколько знала его. Что она провела каждую секунду, борясь с этим желанием, стараясь не поддаться ему. Но теперь всё изменилось — её поглотило это чувство, и Марлоу забыла, почему когда-то сопротивлялась.

Её ноги оторвались от пола, когда Адриус поднял её на стол, встав между её ног. Марлоу потянула его ближе, вцепившись в него с такой отчаянной страстью, что это должно было бы её поразить. Она хотела его ещё ближе, хотела, чтобы он полностью слился с ней, чтобы он остался с ней навсегда.

Одна его рука сжимала её юбку. Другая — слегка дрожала, когда он коснулся её лица.

Именно эта слабая дрожь пронзила Марлоу, словно заклятие. Её разум догнал её тело. Сжав руку на ткани его костюма, она резко оттолкнула его, разрывая поцелуй.

Адриус пошатнулся назад.

Они стояли в темноте, тяжело дыша, и молча смотрели друг на друга. Его костюм был в полном беспорядке, волосы растрёпаны, а глаза потемнели. Всё в его облике словно умоляло Марлоу притянуть его обратно для ещё одного поцелуя, даже несмотря на тот ужас, который внезапно её охватил. Её затошнило от осознания того, что она только что сделала.

Она приказала Адриусу поцеловать её.

— Я… — начал Адриус.

Прежде чем он успел сказать что-либо ещё, дверь кабинета с грохотом распахнулась, и в приёмную вошёл Аврелий.

Он остановился, подняв бровь, окинув их взглядом. В его выражении Марлоу внезапно увидела неоспоримое сходство между отцом и сыном.

— Похоже, я прервал что-то, — с усмешкой произнёс Аврелий.

Глава 20

Если бы Марлоу не была так напугана, она бы утонула в смущении. Она поспешно соскользнула со стола, натягивая юбку.

— Мы просто… — начал Адриус.

— Уединились в моей приемной? — предложил Аврелий с поднятой бровью. — Я вижу.

— Отец… — снова попытался вмешаться Адриус.

— Уйди, — приказал Аврелий, не отрывая взгляда от Марлоу.

Она замерла. Последнее, чего она хотела, — это оставить Адриуса наедине с человеком, который наверняка издаст приказ. Если Аврелий прикажет Адриусу рассказать правду, их весь обман рухнет. Она не могла рисковать, и должна была остаться одна.

— Адриус, — повторил Аврелий, всё ещё смотря на Марлоу. — Уйди.

Марлоу пронзил озноб, но она осталась стоять неподвижно.

Адриус напрягся рядом с ней.

— Что ты… — начал он, но был снова перебит.

— Я сказал, — прошипел Аврелий, — выйди!

Даже если бы Адриус хотел ослушаться, проклятие не позволило бы ему. Оно вынудило его покинуть Марлоу, и она не посмела отвлечься на его лицо. Стеклянные двери тихо закрылись за ним.

Аврелий направился к окнам. Марлоу следила за ним, едва дыша, когда услышала тихий звон стекла — он наливал два напитка из хрустального графина, стоявшего на элегантной барной тележке. Один из бакалов он протянул Марлоу.

— Чтобы успокоить нервы, — сказал он.

Ничто, кроме сильного заклинания сна, не могло бы успокоить её нервы в этот момент, но она взяла бокал. Он был тяжёлым, с толстым ободком.

Аврелий покачал свой бокал, чтобы жидкость поймала свет.

— Ты не можешь думать, что я одобряю твои отношения с моим сыном, но должен признать, что в чём-то восхищаюсь тобой, мисс Бриггс.

Марлоу не знала, что на это ответить.

— Почему?

— Идти по миру в одиночестве, как ты… это требует мужества. Особенно, когда ты знаешь, каким опасным он может быть, — произнёс Аврелий.

Марлоу уловила скрытую угрозу в его словах.

— Ну, думаю, меня не так-то просто напугать.

— Да, полагаю, нет, — согласился Аврелий с лёгкой усмешкой. — Хотя, возможно, ты согласишься, что в какой-то момент мужество может показаться безрассудством.

Марлоу опустила взгляд на бокал. Она заметила, что Аврелий ещё не сделал ни одного глотка. Она наклонила свой бокал, чтобы свет заиграл в нём, и заметила слабый блеск — заклятие.

— Не стоит ли нам вернуться вниз? — предложила она, её голос прозвучал слишком отчаянно. — Все будут спрашивать, куда вы пропали.

— О, не волнуйся об этом, — безразлично ответил Аврелий. — Сомневаюсь, что кто-то нас заметит. Выпьем?

Он поднял свой бокал.

— За мужество. И благоразумие.

Медленно поднеся свой бокал к его, Марлоу стукнулась об его бокал с такой силой, что часть жидкости пролилась на дорогой ковёр.

— Ой! — воскликнула Марлоу, опускаясь на колени, чтобы промокнуть пятно. Одной рукой она потянулась в потайной карман платья. — Простите меня!

— Оставь это, — резко сказал Аврелий. — Я сказал…

— Мелма! — вскрикнула Марлоу.

Магия закружилась от карты в её руке и превратила пол под ногами Аврелия в липкую, густую грязь.

Не дождавшись его реакции, Марлоу бросилась бежать.

Аврелий Фалкрест только что попытался наложить на меня проклятие.

Сколько бы раз она ни повторяла эту мысль в своей голове, она всё ещё не могла до конца в неё поверить.

Но даже в этом состоянии полного недоверия Марлоу знала одно: ей нужно было как можно скорее выбраться из дома Фалкрестов.

— Марлоу.

Конечно, Адриус ждал её у входа в банкетный зал. Он выглядел взволнованным, его кудри были растрёпаны, словно он не раз проводил по ним рукой. Или, может быть, это были её руки.