Сахар и перец

Глава 9

Роб подъехал к дому Алекс и медленно потянул за рычаг ручного тормоза. Он не стремился увидеть ее, но был, увы, еще только в середине ее ремонтного списка.

Но может быть, и стремился. Невозможно было перестать мечтать о ней. Он мечтал о ней раздетой и раздевающейся, приглашающей его в постель. Улыбающейся такой улыбкой, от которой сердце сладко замирает, а затем совершающей такие движения, от которых нормальный человек сходит с ума.

Это всего лишь мечты. В реальной жизни она, возможно, совсем не такая.

Возможно, он не хотел, чтобы другой мужчина даже смотрел на нее. Ему нравилась даже мешковатая одежда. Правда, сейчас Алекс больше не носила ее, а носила платья и блузки, подчеркивающие фигуру.

О черт. Роб сидел в своем грузовике и ждал, пока ослабнет натяжение его брюк. Проклятие, если он будет думать об Алекс, ему наверняка придется все время жить в состоянии физического возбуждения.

Конечно, нужно признать, что существовало очень простое решение. Он мог встречаться с ней и уговорить ее лечь с ним в постель.

«Так почему же ты этого не делаешь?»

Невыносимо расстроенный, Роб ударил ладонями по рулю. Как только он приближался к ней, сама идея казалась абсурдной. Судя по ее поведению, она как будто даже не воспринимала его как мужчину. Он был для нее просто старый, верный Роб, который появляется на ее пороге каждую субботу.

«Ты мог бы дать ей понять, что ты мужчина. Раньше у тебя это прекрасно получалось. Мог бы попытаться».

Даже от одной этой мысли его ладони стали влажными. Он надвинул шляпу на глаза и вылез из машины, чувствуя сейчас себя немного удобнее в своих джинсах. Хоть в каких-то случаях беспокойство помогает.

Пока он шел к ступенькам крыльца, двойняшки на полкой скорости вылетели из дверей.

— Роб, как мы…

— …рады вас видеть. Нам не удалось попрощаться…

— …на прошлой неделе. И особенно нужно поговорить сегодня…

— …потому что хотели попросить об особенном одолжении.

Как умудряются всего два человека создать толпу? Но у них получалось. Он шел к дому, чувствуя, что продирается сквозь толпу. И все это время девчонки продолжали болтать.

Алекс вышла на крыльцо, и видно было, что на лице ее отразились одновременно и тревога и облегчение. Может быть, она боялась, что он не придет? Это был бы хороший знак.

Близнецы трещали без умолку. Мужчина едва мог перевести дух от всех этих разговоров. Или это было из-за Алекс?

О Боже, он в беде.

— …так как, Роб, вы…

— …думаете, что можете пойти с нами?

Шум вдруг прекратился. Обе девочки напряженно смотрели на него огромными глазами.

— Простите, — сказал он. — Вы не могли бы повторить это еще раз?

Они обе дружно вздохнули.

— Ну, в школе Лига девочек каждый год устраивает…

— …банкет отцов и дочерей, — даже говоря ради него медленно, они все равно не могли сказать сразу целое предложение. — И обычно мы ходим с нашим дедушкой, но в этом году он не может приехать, и мы…

— …подумали. Не могли бы вы…

— …пойти с нами.

Они выглядели испуганными, действительно испуганными, и стояли, прижавшись друг к другу, с расширенными глазами и сжатыми руками. А все потому, что он мог не захотеть повести их. Робу вдруг захотелось обнять их обеих.

— Это было бы отлично. Я с радостью пойду.

Двойняшки просияли от восторга. Он почувствовал себя королем.

Алекс тихо стояла на крыльце. На ее лице было облегчение, как будто все только что прошли особенно сложный период жизни.

Тишина продолжалась ровно секунду.

— Еда там наверняка будет ужасная, — возбужденно начала Дарси. — В этом году должна быть…

— …китайская еда. А к вашему сведению, это означает, что они дадут вам…

— …огромную кучу рубленого неизвестно чего в липком соусе…

— …и будут ждать, что вы съедите это.

Это Дарси жалуется? На странную еду?

— А теперь не двигайтесь.

— У нас есть кое-что для вас.

Роб устроился в кресле на веранде. Алекс встала рядом с ним.

— Надеюсь, вы не против того, о чем они попросили, — говорила она нерешительно, теребя в руках ткань брюк, не отрывая взгляда от своих пальцев. — Они обе были так уверены, что вы пойдете с ними, но я не думаю, что они действительно понимают, что далеко отсюда у вас есть своя жизнь. — Тон ее стал извиняющимся. — Я не хотела, чтобы вы чувствовали себя… — руки отпустили ткань, — обязанным.

— Алекс. — Она ответила взглядом. Ее глаза были переполнены тревогой. — Я не думаю, что когда-либо был так рад быть приглашенным куда-то.

— О! — Ее щеки порозовели. — Я рада, что вы так к этому относитесь, — отвернувшись, прошептала она, ее голос вдруг охрип.

Мать боялась за дочек, боялась, что он разочарует их или ранит их чувства.

А потом вернулись близнецы. У девочек был таинственный вид, и каждая их них что-то прятала за спиной.

— Роб, мы не были уверены, что у вас есть…

— …что-нибудь, кроме джинсов, чтобы надеть на банкет. Так что мы…

— …сложили вместе наши деньги, полученные за работу нянями, и…

— …кое-что вам купили. — Они вытащили красиво завернутые коробки. Все выглядело так, как будто у него был день рождения или что-то вроде этого. А они смотрелись чертовски довольными, энергичными и… совсем маленькими детьми. У Роба перехватило дыхание. Осторожно взяв коробки, он положил их себе на колени. Ему пришлось откашляться, чтобы спросить, которую из них нужно открыть первой.

Поспорив об этом, сошлись на том, что начать надо с большой. Он открыл ее — брюки.

— Отлично, и размер тот, что надо.

Девчонки просто светились от удовольствия.

— Мы посмотрели размер на ваших джинсах. Это я придумала, — гордо заявила Дарси.

— Правда, было довольно трудно прочитать задний ярлык, потому что он весь вытертый, а вы все время двигались. Мы не были уверены, что правильно рассмотрели, — честно добавила Шеннон.

Роб тут же вспомнил, когда они это высматривали. Одна из них разговаривала с ним, а другая стояла сзади. А потом, когда он поворачивался посмотреть, что делает та, что сзади, первая заговаривала снова, а вторая, должно быть, рассматривала ярлык. Это было пару недель назад. Похоже, они давно это запланировали.

— Ну а теперь откройте вторую. — Они обе почти пританцовывали от возбуждения.

Он развернул вторую коробку. Голубая рубашка.

— Да это просто чудесно.

— Загляните под рубашку. Вы должны посмотреть, что под рубашкой, — загалдели девочки.

Роб вынул рубашку.

— Галстук в форме рыбы, — улыбаясь, произнес он. — Галстук цвета радужной форели. — Достав его из коробки, надел на шею и начал завязывать. — Это самое лучшее.

Сестрички прыгали и пританцовывали.

— Он был самый лучший. Мы знали, что так должно быть. Можете поверить, что бывают галстуки в виде рыбы?

Роб подумал, что, пожалуй, никогда не видел их более возбужденными. И все потому, что они вручили ему подарки, и эти подарки ему понравились. Черт, как родители выдерживают такое? Дети могут быть просто невыносимыми, а уже через минуту такими милыми.

Девочки немного успокоились — ровно настолько, чтобы рассказать ему историю покупки рубашки.

— Мы не знали, какого размера…

— …нужно покупать рубашку. Нам сказали, что если вы носите самые большие футболки, то рубашка может быть совершенно любого размера, — закончила Шеннон.

— Мы увидели мужчину примерно вашего размера и спросили, какой размер рубашек он носит, и вот что выбрали. — Дарси была в восторге от собственной гениальности.

— Но продавец сказал, что, если не подойдет, ее можно вернуть, — хором заявили они.

Роб посмотрел на ярлычок с размером. Они, должно быть, считают, что у него размер, как у Кинг-Конга.

— Идеально, — сказал он, удовлетворенно улыбнувшись. — Эта будет как раз то, что надо.

Просияв, двойняшки сообщили ему дату и время банкета и исчезли на втором этаже, вероятно, чтобы начать сочинять сагу о рыбном галстуке.

Роб откинулся в кресле и окинул взглядом коробки. Это, пожалуй, было самое приятное, что произошло с ним за последние несколько лет, и ему хотелось хотя бы пару минут насладиться этим. Но не тут-то было.

Алекс схватилась за спинку стула. Как могли девочки сделать это? Прося разрешения на приглашение Роба на банкет, они и словом не обмолвились об одежде. Как должно быть унизительно для него, что подростки заметили, что у него нет приличной одежды, и купили ему ее.

— Простите, я не знала, что девочки собираются сделать это.

Роб посмотрел на нее, оторвавшись от укладывания «рыбного галстука» в коробку. Он совсем не выглядит униженным, заметила она. Наоборот, кажется совершенно довольным, как будто получил действительно великолепный подарок. И это все можно было прочитать на его лице.

— Вы беспокоились о том, как я себя почувствую, приняв все эти подарки от девочек? — Женщина кивнула, и Роб успокоил ее: — Я чувствую себя просто прекрасно.

Но если бы он был беден, разве не было бы ему плохо — даже стыдно, — что кто-то это заметил? Может, Эмма была права?

Алекс выпрямилась.

— Роб? — Он выжидательно посмотрел на нее, и она решилась: — Роб, Эмма думает, что вы работаете на меня бесплатно и что на самом деле вы не бедный.

— Вы хотите сказать, что я не отщепенец, которым вы меня считали и из-за чего дали мне эту работу, и поэтому ваши милые дети подарили мне эту одежду.

Алекс закрыла глаза.

— Если я не бедняк, должен ли я буду вернуть галстук?

Она открыла глаза только для того, чтобы увидеть, как он легким шагом направляется к своему грузовику с коробками в руках. Черт, это был не ответ, и ее охватило раздражение.

Ей хотелось получить точный ответ о средствах на ремонт, поэтому пришлось пойти за ним к машине.

— Роб, Эмма сказала, что вы наверняка уже использовали все триста долларов на материалы и не возьмете ничего за вашу работу.

А она умная женщина, эта Эмма. Роб никак не мог справиться с коробками, потом медленно повернулся. Алекс подошла и встала у него за спиной, так что теперь она оказалась всего в нескольких дюймах от его груди.

И он пропал. Запах ее волос, нежность тела, очаровательный румянец, появившийся на ее коже. И эти уши. Он никогда раньше не замечал ее ушей. Они были маленькие, аккуратной формы и такого нежного розового цвета, что ему захотелось прижаться губами к мочке этого очаровательного ушка.

Желание наполнило его кровь. Еще до того, как он понял, что с ним происходит, по телу пробежала дрожь.

И она ответила ему. Ее зрачки расширились, губы смягчились. Тело почти незаметно качнулось к нему. Ее длинные мягкие ресницы коснулись щеки, и он нагнулся к ней. Его рука невольно поднялась, чтобы прикоснуться к ней, затем коснулась ее руки и скользнула вверх по плечу.

Алекс вздрогнула. Она подняла руки, чтобы как бы заслониться от него. В широко распахнутых глазах был страх.

Она сделала быстрый шаг назад, потом еще один, повернулась и почти бегом помчалась в дом.

Господи, ради всего святого, что он сделал не так? Роб был совершенно уверен, что она хотела его прикосновения. Он думал, что прочел в ее глазах то же желание, которое чувствовал сам. Но она вдруг отскочила, будто он напал на нее.

Роб стоял, прислонившись к своему грузовику. Было так больно сознавать после всех этих жаждущих снов, что она не выносит даже его прикосновения, находит его отталкивающим.

Но это неприятие было больше чем физическим. Ему казалось, что после того времени, что они провели вместе, он сможет прикоснуться к ее руке, не напугав ее.

«Но Алекс почти никогда не прикасалась к тебе. Даже случайно».

Действительно. К девочкам она прикасалась постоянно — объятия, похлопывания, поцелуи, шлепки, особенно когда они не видели, что она подходит. Но к нему — никогда.

Дело в нем или в ней? Роб наконец захлопнул дверцу машины. Это можно выяснить прямо сейчас, пока идет ремонт ступенек веранды. Он взял молоток, гвозди и доски, которые привез с собой, вернулся на веранду и начал замеры.

Может быть, она не считает его привлекательным. Или может быть, действительно воспринимает его как брата, как сказала ему однажды.

Он отмерил нужный кусок и начал отпиливать кусок доски для замены.

Может быть, она вообще не заинтересована в любовном романе, помня, что ее брак не был счастливым.

Роб усердно пилил. Нет, это неправда. В конце концов, она же отвечала на объявления о знакомствах.

Она просто не интересуется им.

Он крепче сжал рукой доску и продолжал пилить. Опилки сыпались густыми потоками.

Черт, какой же он дурак! Несколько недель видел в своем воображении страстные ночи с ней, а предмет страсти не считает его привлекательным. Роб пнул ногой отпиленный край доски, упавший на землю. Он почему-то решил, что если сам считает ее привлекательной, она тоже должна считать его таким, хотя и знал, что так бывает не всегда.

Еще одна новая доска аккуратно легла в пол веранды. Как хорошо добраться до места, где можно поработать молотком. Он забивал гвозди до тех пор, пока они не запросили пощады, а ему все казалось мало.

Постукивая молотком в разных местах веранды, он размышлял о том, что бить молотком приятно. Даже попасть по пальцу не так уж плохо. По крайней мере это отвлечет его мысли от Алекс и даст повод поехать домой.

Забавно, как всего одна минута около грузовика изменила все между ними. Роб на самом деле уже не хотел оставаться. И не хотел возвращаться. Может быть, он скажет ей, что все деньги закончились.

«Но ты должен вернуться на следующей неделе, чтобы пойти с девочками на банкет отцов и дочерей. Кроме того, когда ты скажешь ей, что деньги закончились, она захочет тебе заплатить», — напомнил ему его везде сующий свой нос внутренний голос.

Значит, надо поработать на этой неделе и на следующей, отвезти девочек на банкет, а потом навсегда убраться из их жизни.

А как же Шеннон и Дарси?

Не хотелось, чтобы они почувствовали, что он просто бросил их.

Есть ли способ сделать это правильно? Наверное, нет. Роб просто знал, что он не сможет, действительно не сможет вытерпеть, если Алекс снова вот так вздрогнет.

«Ты мог бы исчезать постепенно. Реже заходить, оставаться ненадолго. И когда однажды ты просто не появишься, все уже привыкнут к этому. Ремонт дома рано или поздно все равно должен закончиться. А ведь именно это причина того, что ты здесь».

Роб обыскал весь грузовик, пока не нашел грунтовку для новой доски. Когда же это перестало быть причиной? Когда ему начало нравиться это общество?

«Какая разница? Ты по уши погрузился в эту семью, и ради твоего же собственного блага тебе нужно выбираться».

Он сделал долгий, глубокий вдох. Ему надо опять начать ходить на свидания. Сны быстро исчезнут, как только появится реальная женщина, чтобы занять место Алекс. В его голове все смешалось. После того как он увидел ее обнаженной, ему было очень легко поддаться страсти. Но это лишь фантазии. А то, что ему нравится Алекс и дети, вовсе ничего не меняет.

Может быть, ему стоит позвонить той кузине Лоры, если он вспомнит ее имя. Не то чтобы он так уж поразил ее. Он провел весь вечер, наблюдая за Джо, и гадал, сколько продлится это волшебное превращение друга.

Но девушка казалась милой и была действительно привлекательной. Да и Лора, может быть, замолвит за него словечко. И в его записной книжке наверняка есть имена, которые помогут скрасить одиночество, когда он перестанет пытаться жить в фантазиях.

Роб знал, что ему нужно выйти из состояния — как бы оно ни называлось, это состояние, — в которое он попал из-за Алекс.

Надо убраться из ее жизни как можно тактичнее. Это он сделает после банкета отцов и дочерей — не хотелось нарушать обещание, данное девочкам Алекс. Даже если она считала его просто другом.