Самое важное подчеркну

Глава 39

Утром мы с Семен Семенычем приехали на окраину города, выгрузили его два чемодана и мою небольшую сумку. Собственно, в ней лежал еще один новенький плащ, пара футболок, шорты и бейсболка. Для него.

– А как вы относитесь к продвинутым технологиям, – вкрадчиво спросила я.

– Наташа, знаешь, как называется полностью ваш факультет? «Управление, автоматизация и роботизация агропромышленного комплекса». Ты думаешь, меня можно чем-то удивить? – он задрал голову в небеса, хитро осмотрелся, глянул направо, хмыкнул, налево… и не увидел, как перед ним засветился прямоугольник.

– Прошу – подняла его чемодан, который полегче. Наверное, с трусами.

Он замер, но долго ждать я не могу. Затолкала его чемодан, следом закинула сумку, подхватила второй чемодан, тяжелый. Настоящий мужик этого не стерпел, рванул к книгам, и шагнули в портал мы вместе.

Портальный пятачок давно обсажен невысоким кустарником напротив окон штаб-квартиры. На память никто не жалуется, и мы все появлялись именно здесь.

Из окон нас и углядели:

– С прибытием, Наташа, Семен Семенови-ич!

Хлопнула дверь, мама шла очень быстрым шагом, отец не отставал, наш гость повернулся к ним и воскликнул:

– Белая башня! Где живет красавица Ирина!

– Нет, живем рядом, а здесь вас ждем!

Мы с Егором, не торопясь, пошли за ними.

– Ты обратила внимание?

– На что?

– Башня! Не мэрия, не офис, и не штаб. Белая башня. Неплохо звучит?

У нас все дома закруглённые, только в конторе мы попросили сделать башенки, а центральная башня возвышается над всем городком. Значит, Белая башня. Хорошее название, простое и эффектное. Как пан Анджей…

Тьфу! Тьфу!!!

Я ускорила шаг, забежала в комнату, привела себя в порядок. Вытащила вещи, купленные вчера на глазок для Семен Семеныча. Трусы, конечно, хорошо, до и костюм на нем нормальный, но теплый плащ с подстежкой и летняя одежда не помешают. Только надо придумать, как их вручить. Вот пусть Егор и думает.

А я пойду за новыми учебниками!

Обе полки для книг пустые, хорошо ли это? Плохо. Значит, посмотрю программу института, возьму, в чем смогу разобраться сама. Раздам накупленные подарки, первым делом маме. Поговорю с Семен Семенычем.

И в академию.

Обедали все вместе.

Наш гость смеялся и жаловался на свое имя. Цитата из комедии «Брильянтовая рука» его не волновала, привык. Ему не нравилось, что он всех старше, обращаются по имени-отчеству, и получается долго.

– Мне хватит – Сем-Сем, договорились? – спрашивал он с угрозой. И вообще болтал обо всем подряд: о фильмах, о растениях, о поступающих студентах, которых все меньше и меньше, а толковых так вообще мало. Вспоминал, как познакомились с моими родителями.

Не говорил только о магии и острове.

Ни слова.

Мама посмотрела на меня в упор и покачала головой. А, поняла. Конечно, я не полезу к нему с расспросами, зачем торопиться, пусть обживается. Кивнула ей, она успокоилась. После обеда дружно повели гостя к морю, я догнала отца:

– Пап, а где мы его поселим?

– У тебя есть предложение?

– Варианта три. Любая гостиница, наш дом и твой санаторий.

– А почему санаторий, – изумился отец.

– Смотри, целители просили десять мест, мы построили семь домиков: пять двухместных, два одноместных. Еще на пять домиков есть место. Получится с запасом. Если один домик займем – никто не пострадает, а он не будет чувствовать себя в гостях, как у нас дома, например. Зато в домиках санатория убирают, приносят завтрак, обязательный осмотр и целителя, и врача, разумная нагрузка на тренажерах и на море. И главное, пап, там маги в возрасте, понимаешь? Может, подружится с кем-то. Сколько ему лет?

– Семьдесят два.

– Ух ты, молодец какой, думала, меньше. Тем более. И легче примет другой мир. Но показать стоит все варианты, пусть сам выбирает. Я на неделю в академию, потом на два дня вернусь. Если он останется, значит, все вместе поговорим подробно и обстоятельно. Покупки сам раздашь, ладно?

Егор меня уже ждал, от нашей академии до элитной пешком дойдет, а мне поможет донести учебники.

– Братик, а давай купим тебе электросамокат? У нас весь город на самокатах и роликах. И Мишке купим. И работникам. Можно с багажником. С сидушками. Или замучаешься заряжать?

– Нет, заряжать я придумаю… а что ты вдруг?

– Будет своя фишка. Хочу ровные-ровные дорожки по всему острову. Самокатом проверять очень удобно. И прокат организуем, а это деньги. Не смейся!

Но он так и ушел, смеясь. Нет иногда совести. Совсем нет.

Мех агураков, а их уже пять, двоих нам родила Цаца – приносил серьезные деньги. И спрос не уменьшался, как я боялась, а стремительно увеличивался, потому что от призраков рода появлялись все новые и новые рецепты. Ну как же, род, имеющий живых агураков!

Запад и Восток отказались выставлять счета за свои товары. По их мнению, все, что поступило от них – премия за уничтожение пиратов. Кроме того, нападение, как выяснилась, планировали на главный остров Запада, самый большой в роду. И там потери были бы значительно, значительно серьезнее. Север и Юг в этом коллег поддержали, потому что разбирательство с пойманными пиратами очень многое прояснило и для них. Пираты «пели птичками», закладывая свое начальство, особенно старался незабвенный Торс. Следующее нападение предполагалось на центральный остров южан, где их основные мастерские. Южане крепко трухнули и срочно озаботились защитой.

В результате – с нас возьмут деньги только за работу магов-специалистов, в том числе строителей.

По нашим с Егором расчетам, все долги погасим через полтора года, а думали, лет через пятнадцать. Если бы мы не строили так много, то долгов бы уже не было. Но нам привезли шикарные кирпичи. И дерево, которое, практически, не горит. Грешно все отвозить обратно. А домашним, в ответ на их хихиканье, сразу объясняла, чем отличается жадность от здорового практицизма и грамотной экономики.

И я, пока идет стройка, решила не выставлять счета за больницу и санаторий. Шума для живущих немного, но благоустройство еще не полное.

В общем, получился компромиссный вариант, который всех устроил.

Академия встретила нас тишиной, занятия начнутся через день. Нам, второму курсу, еще придется взять учебники в библиотеке. Мне досдать один экзамен по миру, Оле два, тоже по миру и по местным травам. Вот я над ней, провизором, поиздевалась!

– Ты знаешь, кто у нас новый ректор, пока Урфина нет?

– Не знаю! Стоп. Я догадалась… Кмициц?

– Нет! Герцог, магистр Багорр! По приказу Леди, мне дядя рассказал.

– Удивила. И как герцог отнесся?

– Плохо. Он женится!

– А что плохого-то? На здоровье!

Оля сидела на кровати, покачивала ногой и хитро на меня поглядывала. Я даже занервничала.

– Наташ, ты все новости пропустила. Спроси меня, на ком он женится?

– Да какая разница. На ком Леди приказала, наверное.

– Нет! К нему пришла дама, быстро сняла с себя блузку, пока он что-то записывал, и заорала, что ее домогаются!

– Какая прелесть, – равнодушно заметила я, – классика жанра, однако.

– Ага! Вот что значит не читать фэнтези! Теперь спроси, что за дама?

– Оль, я не люблю сплетни. Пойдем на обед?

– Ну, как хочешь. Ты ее знаешь.

– Да я никого не знаю. Бог с ними. Выходим.

– Это! Наша! Бытовичка!

– Что?! Разве она не вышла замуж за декана?! А как же тогда…

Сунула Оле ключ и побежала в кабинет ректора.

В приемной никого нет, в кабинет дверь закрыта. Я все же постучалась.

– Кто там?

– Наташа Быстрицкая, магистр Багорр.

Через длинную-длинную паузу щелкнул замок:

– Входи.

Такого герцога я еще не видела. С черным лицом.

Он пытался налить себе чай в кружку и промахивался.

Я усадила его за ректорский стол, на весу кружку может и не удержать, налила немного, не полную, а третью часть.

Мы молчали, пока он старался попить.

– Будет скандал? – не выдержала я.

– Плевать на все скандалы мира, – зарычал он, – что подумает она?!

– Значит, есть она. Замужем за кем-то?

– Нет!

– А, без титула, значит…

– С титулом!

– Не любит?

– Надеюсь, любит!

– А какого черта вы не женитесь?

– Ты не понимаешь. Нельзя! Так у нас не принято! Она совсем молоденькая, ей тридцать. Ну, как вы с Олей. А мне двести девятнадцать! Лет пятьдесят вместе и все! Даже детей не успею поднять. Зачем я ей такой старый? Жизнь испортить?!

– Что? Что вы несете?! – вот тут я сорвалась и зашипела, – я из другого мира, мы живем всего восемьдесят лет в среднем. Всего, понимаешь?! Да нам сколько получится вместе, так за счастье! А уж пятьдесят лет вместе… вы зажрались! Ты у нее спросил?!

Герцог замер. Вытаращился на меня и признался шепотом:

– Нет. Ни разу не спрашивал.

– А ну, марш жениться! – заорала я на весь кабинет, – сегодня же, сейчас! Ты мужик или где?!

Он с перепугу открыл портал прямо в кабинете и опять застыл. В портал отправила его я. Закинула со злости магией. Даже услышала, как он свалился на что-то и крякнул.

А сама осталась в чужом закрытом кабинете.

Как дура. Редкостная.

Потому что пан Анджей был бы свободен во всех смыслах.

И еще полчаса я пыталась открыть дверь.

Черт знает, что за замки у ректора!

В результате дверь вышибла, хорошо, что она открывалась в приемную, к счастью, пустую. А то была бы следующей кандидаткой на очередную сплетню.

Никого видеть не хотелось. Да и не стоило. Я побежала в подвал, закрыла дверь и забилась в угол.

Сколько себя помню, всегда боролась с хамством всеми доступными способами. Давала отпор. Прощала, если люди понимали и извинялись. Старалась понять, что ими движет.

А сегодня сорвалась и сама нахамила герцогу. Орала и называла на «ты». Выкинула в портал, который он открыл, но засомневался на пороге.

Имела ли я право? Он не просил о помощи. Или просил. Как умел. Открыл мне дверь в кабинет.

По большому счету, я отнеслась к нему, как к родственнику. Близкому человеку. Боролась за его счастье.

Нет, все же дура. Редкостная.

Я застонала, ткнулась мокрым лицом в свои колени... и услышала напев. Тихий-тихий. Далекий. Вытянула ноги, откинулась на стену, прислушалась.

Честное слово, пел смешанный хор. Мужчин и женщин. Призраков. Без сопровождения, акапельно. Слов не разобрать, но они и не нужны. Кажется, это колыбельная.

Я долго слушала.

Успокаивалась.

А потом там и заснула.

В грязной камере, куда посадила себя сама.