Самый длинный день в году

Глава 13

Глава тринадцатая

Прерванный полет

Москва. Кремль. Кабинет Сталина. 11 мая 1941 года.

Время перевалило за полночь. Но к моему приезду Сталин подготовился, вызвав к себе только Берию. Ровно в двадцать минут первого я оказался перед вождем, который заметно нервничал. Нервничал и Лаврентий Павлович. Я уже отнервничал — ровно тогда, когда получил столь долгожданную шифрограмму.

— Что там? — бросил Иосиф Виссарионович, крепко сжимая трубку без табака.

— Сорок минут назад пришло сообщение от агента Роберт. Бочку отправили строго по графику из пункта Х в пункт У.

— Следовательно… — это товарищ Берия спешит куда-то…

— Следовательно, Рудольф Гесс вылетел в 17–45 из Хаунштеттена на истребителе Ме-110, позывной VJ+0Q, бортовой номер 3069.

— Значит, все-таки решился…

И Сталин разразился тирадой на грузинском, как я понимаю, спрашивать у Берии перевод этой фразы не стоило.

— Что с нашим планом? — прозвучало через минуту.

— Группа «Черный квадрат» действует автономно. Через посольство передано срочное сообщение, в нем стоит кодовая пометка номер 1. Это означает, что группа начала действовать согласно предварительному плану. По старому графику примерно сейчас Гесс должен взять курс на Англию.

— Я на ближнюю дачу. Докладывать мне о любой информации по этому делу. В любое время дня и ночи. Я предупрежу.

Северо-восток Англии. 11 мая 1941 года.

Второй человек в нацистской Германии нервничал: прогноз погоды говорил об облачности над Англией, а небо было чистым, если его заметят, то не скрыться. Чтобы затруднить обнаружение, Гесс стал закладывать зигзаг за зигзагом, упорно пробиваясь к границе Англии и Шотландии. Его конечной целью было поместье Дугласа Дугласа-Гамильтона, 14-го герцога Гамильтона, шотландского дворянина и прекрасного авиатора. Они познакомились во время Олимпиады 1936-го года, куда Гамильтон отбыл в составе официальной делегации, тогда же он был представлен Гитлеру и получил приглашение от Гесса на личный обед. От этого обеда фанат авиации не отказался, тем более, что приглашающий его нацист был тоже авиатором-любителем и у них нашлись темы для интересного разговора. Когда было принято решение начать поиски мира, отец и сын Хаусхоферы стали готовить миссию Рудольфа, опираясь на пронацистские силы в самой Великобритании. И им было на кого опереться. Несмотря на то, что Черчилль сумел придавить самых отъявленных сторонников Гитлера, определенная часть весьма влиятельных политиков Британской империи были настроены на мирное соглашение с Германией. Слишком тяжелые потери понесла метрополия в этой войне. Слишком дорого и ненадежно казалось дальнейшее сопротивление. На это и была сделана ставка фюрером. Мысли о важности миссии, как и о секретном послании Гитлера мешали Гессу управлять самолетом, он постарался сосредоточиться исключительно на управлении. Солнце довольно быстро уходило за горизонт, конечно, до полной темноты было далеко, но шансы на то, что он проберется к своей цели незамеченным, повышались. Как и шансы британской ПВО заметить его полет. В любом случае, самолет Гесса не имел ни одного патрона и в случае нападения мог надеяться только на маневр.

Берег, казавшийся тонкой черточкой на горизонте, то пропадал, то появлялся снова, Гесс старательно следил за этой чертой, стараясь не пропустить ориентир, развалины старинного замка, по которому должен был уйти вглубь Шотландии. Время! Лётчик принял решение пойти навстречу прибрежной полосе из-за того, что смеркалось и возрастал риск пропустить точку рандеву, напряженно всматриваясь в приближающийся берег, он не заметил два истребителя, заходившие на него сверху сзади. А когда заметил, то было поздно. Противник то ли нервничал, то ли спешил, а вот Гесс сумел сохранить присущее ему хладнокровие: чего-чего, а мужества этому типу было не занимать. Первые очереди прошли мимо. Гесс воспользовался этим и постарался уйти от противника набором высоты. Но «Спитфайры» очень быстро сориентировались, тем более, что это были новенькие MkV, имевшие на вооружении кроме пулеметов еще и две 20-мм пушки и усиленный мотор Merlin 45. Сначала запылал левый движок, затем заглох и стал дымить правый. Гесс стал молиться, чего от себя не ожидал, но во время короткой молитвы то ли с Божьей помощью, то ли сам по себе, но сумел перевести самолет в планирующий полет, а затем покинул его, неудачно зацепился лодыжкой, от боли потерял сознание и очнулся уже под куполом парашюта, который медленно, но уверенно сносило к негостеприимному английскому берегу, как раз недалеко от развалин на острове Линдисфарн. А ведь именно в этом районе он должен был уйти вглубь страны, именно тут было организована «дыра» в системе британских ПВО, как его уверял генерал Хаусхофер. Не повезло! Опять не повезло! С другой стороны — не стали его расстреливать в воздухе, он жив, следовательно, не все еще потеряно! Рудольф решил, что летчики просто сообщили о нем постам наблюдения, так что на берегу его ждет встреча с патрулем. Не слишком хорошо, но лучше, чем болтаться трупом в холодном море. Главное — передать по инстанции, что к герцогу Гамильтону пожаловал высокий гость. А там — как повезет. Но миссию он должен будет выполнить обязательно! Тут Гесс заметил и патруль, который действительно находился на высоком берегу, недалеко от места, куда его нес ветер. Грузовичок подъехал к месту предполагаемого падения, из него выскочили трое человек в военной форме, которые бросились на узкую полоску пляжа, к которой сбитый летчик так и не дотянул. От удара о холодную воду Рудольф потерял сознание — не от холода, а от приступа боли. Его вытащили на берег, кто-то из спасителей осмотрел поврежденную ногу, качая головой, слушая стоны чуть пришедшего в себя пленника. Потом Гессу закатили рукав и сделали укол, боль стала стихать, а еще через несколько минут посланник Гитлера забылся в тяжелом наркотическом сне.

Москва. Кремль. Кабинет Сталина. 12 мая 1941 года

Все те же лица: Иосиф Виссарионович, Лаврентий Павлович и ваш покорны слуга.

— Операция «Сбитый летчик» закончилась с максимальным успехом. Даже большим, чем можно было ожидать. В 19–45 по Московскому времени Рудольф Гесс вылетел на самолете Ме-110 из Хаунштеттена, его окончательной целью было поместье герцога Гамильтона в Шотландии. Выбор этого истребителя был вызван двумя факторами: дальностью полета, которая позволяла его осуществить, и возможностью управлять самолетом самостоятельно. Эта операция готовилась с февраля месяца, когда сам Гесс стал брать уроки пилотирования именно на этом самолете. Как нам стало известно, его полет был хорошо скоординирован с принимающей стороной, на границе Англии и Шотландии было подготовлено «окно», при этом дежурные экипажи ПВО были проинструктированы «не замечать» довольно крупный двухмоторный самолет, летящий в сторону Шотландии. В моем времени самолет Гесса был замечен радиолокационной станцией и постами наблюдения, но высланные на его перехват истребители довольно крупную цель так и не обнаружили. Нами были установлены основные фигуранты организации этого «окна». Интересно, что кроме настроенных пронацистски офицеров в операции прикрытия полета Гесса принимали участие и вполне лояльные короне военные. Есть высокая вероятность того, что лично Черчилль был заинтересован в прилете представителя Германии. Почти два месяца назад на заседании кабинета министров премьер-министр заявил, что прямого вторжения на острова он не опасается и надо сосредоточиться на противостояние государствам Оси в Африке и Азии. По оценкам наших экспертов, предложения Гитлера имели определенный диапазон: от сепаратного мира с разделом сфер влияния до гарантий невмешательства Британии на континенте своими вооруженными силами. Подробности мы получим возможность узнать, думаю, в самое ближайшее время.

— Скажите, товарищ Виноградов, в вашем времени, мы имели что-то про эти переговоры, кроме данных наших агентов? — Сталин был намного спокойнее, чем вчера. Он вообще успокоился, когда мы получили подтверждение успеха операции, переданное кодовым сигналом из посольства. Когда я позвонил в половину четвертого на Ближнюю дачу, с ним соединили немедленно. «Хорошо» — вот и все, что произнес Хозяин на моё короткое сообщение. А уже утром в десять ровно был на работе и ждал моего подробного доклада. Уже в десять-двадцать я был на месте и начал дозволенные речи.

— Данные по делу Гесса были засекречены до середины двадцать первого века, при этом не было никакой уверенности, что в этих протоколах что-то сохранится компрометирующее власти Британии и королевскую фамилию в том числе. По мнению экспертов моего времени, именно участие в перелете Гесса членов королевской фамилии стало причиной такого грифа секретности этих материалов.

— Хорошо, продолжайте. — как кому, а для меня это «хорошо» было одной из высших оценок.

— В 0-28 по Московскому времени Герман Гесс находился на юго-восток от Холи-Айленда, места, где он должен был свернуть вглубь острова и уже там двигаться к Шотландии, ориентируясь по полотну железной дороги. Над морем он был встречен группой «Черный квадрат». Два самолета Британских ВВС при патрулировании сбились с маршрута и оказались в нужное время в нужном месте. Тем более, что и время, и место были нам известны. За штурвалами истребителей «Спитфайр» находились два американских молодых пилота, им заблудиться было простительно. Они сумели подбить немецкий самолет, заметили, что летчик выпрыгнул с парашютом, сообщили о координатах атаки на нашей частоте, кодом, после чего вернулись на базу.

— Эти два пилота были завербованы еще в США, задача группы «Черный квадрат» было сделать так, чтобы они вылетели на патрулирование в нужный район в нужное время. — добавил Лаврентий Павлович. А что? Имеет право. Эта операция проводилась совместно ГРУ и НКВД при использовании агентов Коминтерна, которые перешли в подчинение госбезопасности. После реплики наркома я продолжил:

— Гесса сносило к берегам острова, там его ждала наша группа захвата, которой пришлось вытаскивать летчика из воды. Интересно: как и в моей истории, Гесс сильно повредил ногу, когда покидал самолет. Видимо, не тренировался его покидать как следует. Всего в рамках команды «Черный квадрат» было задействовано пять групп встречающих Гесса: три в различных точках побережья, одна у деревни Иглшем, где Гесс приземлился в моем времени, еще одна у Вест-Килбриджа, и контрольная группа у поместья Гамильтонов Дангавел-хаус. Это крайний угол черного квадрата.

— У вашего черного квадрата шесть углов, даже восемь… — довольно заметил Сталин.

— Так на то он и Черный квадрат, чтобы углов у него было сложно сосчитать. — отвечаю, отмечая что моя острота принята благосклонно. Продолжаю:

— Поскольку Гесс был захвачен группой на берегу, в состав которой входили наши диверсанты-подводники, удалось пленника в бессознательном состоянии доставить на борт подводной лодки Л-3, которая и доставила к берегам Англии группы диверсантов. По сигналу о захвате объекта все группы на берегу ушли на подлодку. Континентальные группы отошли каждая по своему маршруту. Все они покинут Британию в сроки от двух до пяти дней.

Тут в разговор вступил товарищ Берия.

— Наша минимальная цель была уничтожить Гесса, в результате этого пока договорились о новом визитере, какое-то время прошло бы, всё-таки время мы бы выиграли. Нас устраивало и просто исчезновение Ме-110 с концами в море и гибелью летчика. Когда еще найдут обломки самолета, сделают вывод о том, погиб пилот или нет, в это всё время Гитлер не будет знать, находится Гесс в Британии или нет, идут переговоры или не идут. Скорее всего, завтра по радио выпустят дезу про психическую болезнь Гесса, а фюрер будет ждать условленного сигнала о результате переговоров. В принципе, этот сценарий и был отыгран, а то, что Гесс попал живым к нам в руки — это очень приятный бонус.

— Да, это такой козырь, который заставит старого борова шевелиться, как на вертеле. Меня смущают патрульные самолеты, я уверен, что летчиков будут допрашивать: летали, стреляли, в кого стреляли, куда летали? — Сталин в задумчивости повел рукой с трубкой, как будто собирался закурить. Тут уже мне необходимо отвечать, сам придумал, сам и докладывай:

— В районе патрулирования пары британских ВВС нами оставлен разбитый 20-мм снарядами немецкий бот, доложат, что его обнаружили, обстреляли и потопили. Инсценировкой занимались лучшие специалисты.

— Лучшие, это хорошо… Как вы думаете, будут развиваться события, товарищ Виноградов?

— Мы считаем, что какое-то время, примерно два-три, максимум, четыре дня, будут стараться выяснить судьбу Гесса. Когда решат, что он погиб, разбился о воду, несчастный случай, например, будут срочно договариваться о новом визитере. Наиболее вероятна фигура Бормана. Но есть и другие варианты. Будем стараться отслеживать, но нет никаких гарантий: немцы будут стараться работать быстро, могут импровизировать. Им этот визит нужен как воздух. Ситуация с Борманом выглядит предпочтительнее хотя бы потому, что у него есть двойник, который может остаться в Берлине, а потом, например, пасть смертью храбрых от рук коммунистов или евреев, или одновременно: еврея-коммуниста. Если мы сможем предотвратить визит Бормана или его коллеги на Остров, то ситуация останется в подвешенном состоянии настолько, что начало ее осенью, в период дождей, станет маловероятной и мы сможем вздохнуть: раньше весны сорок второго войны действительно не будет. А если смогут как-то договориться, то ждите самолет Ю-52 на стадионе «Динамо».

— Значит, считайте задачу предотвратить переговоры представителя Германии с Черчиллем своей первоочередной задачей! Оба считайте! Работайте! Как только доставят «Железную маску», изолировать, чтобы никто ни слова, ни пол-слова! Понятно!

— Так точно, товарищ Сталин! — это мы как-то синхронно с товарищем Берией умудрились выдать. А что делать? Опыт не пропьешь.

Море-окиян. 12 мая 1941 года

Пробуждение Рудольфа Гесса было не самым приятным. Наверное, ему удалось проснуться до срока, когда его должны были снова напичкать обезболивающим или наркотиком, после чего опять провал и забытьё. Поврежденная нога ныла и чесалась, на нее была наложена проволочная шина. Тесное помещение, металлическая коробка, в которой лежа он кое-как помещался, а вот стать во весь рост было бы проблематично. Дрожь корпуса, звуки работающих механизмов. Для Гесса не составляло труда понять, что он находится на корабле, скорее всего, на подводной лодке. Если это так, а это, скорее всего, так, то… Надо предположить и то, что его узнали и то, что именно за ним велась охота. Рудольф лежал на весьма неудобной кушетке, практически без одежды, тут было достаточно жарко. Скорее всего, это из-за механизмов, которые где-то рядом. Пока есть возможность, надо решить, кто это мог быть. Англичане? Его подобрала британская подлодка? Самый радужный[1] вариант, но если это так, то куда его везут? Что-то тут не сходится. Предположим худшие варианты. Отправить за мной подлодку могут русские или американцы. Я бы сделал ставку на американцев, у большевиков хороших подлодок нет, хотя не так далеко им до островов и в их Балтийскую лужу. Стоп! Какой смысл янки это делать? Никакого! Им, наоборот, удар по СССР очень желателен. И это не только настойчивые рекомендации Форда, за этим старым проходимцем стоят куда как более серьезные люди. Ничего плохого, просто бизнес: продавать оружие обоим сторонам конфликта! Если откинуть фантастические предположения про инопланетян, патриотов-ирландцев и прочую чушь, остаётся один непротиворечивый вывод: меня спеленали большевики! Неужели они смогли вычислить мою миссию? Но это означает одно: катастрофа! О моем полете в Германии знал только один человек, который и послал меня с поручением. От него утечки быть не могло. Предположим, утечка у британцев? Возможно. А если предположить, что меня вели и за мной следили, то кто? Гиммлер? Чтобы подставить меня слил информацию, но кому? Всё-таки русским! Очень маловероятно, очень! Но если не Гиммлер, то… даже не могу предположить, что в Германии есть какой-то агент или группа агентов, которые смогли бы всё так просчитать, предугадать, нет, это глупости! Или же большевики всё-таки сумели восстановить тут свою агентуру, которую мы были уверены, что выловили и отправили в концлагеря? Всё равно, детали я не пойму, главный вопрос прост: кому моё пленение выгоднее всего. Ответ однозначен: русским! Это не то чтобы худший вариант, это самый худший вариант, который можно предположить. И надо попытаться найти выход. Единственный выход! И Рудольф Гесс начал разматывать бинт, которым была зафиксирована шина на травмированной лодыжке.

[1] Поскольку радужный окрас в то время ассоциировался не с ЛГБТ сообществом, а с радостью или чувством прекрасного, то эмоции Гесса негативной коннотации не несли.