Санитар каменных джунглей

Глава двенадцатая

Резник психовал. Он впервые в жизни совершил убийство в трезвом виде, и в одиночку. Если убийство Никодима и сторожа в магазине было совершено давно, в пьяном виде и втроём, то тут вся ответственность ложилась на него одного. Резник прекрасно понимал, чем ему это грозит, и потому судорожно искал выход.

К тому же, ему не давали покоя мысли о Горелом. Если сначала он посчитал предупреждения от некоего Санитара не более чем дешёвым трюком со стороны обиженного до сих пор бывшего их дружка Горелого, то после гибели Пушкова он больше так не считал. Горелый вместе с Пушковым верой и правдой служил сперва благодетелю Резнику, а после того, как тот умер от инфаркта и директором автобазы стал после него Резник, то друзья так же безропотно признали все его права и служили так же верой и правдой ему.

Прикрывали ночные выезды, предупреждали о проверках, трясли должников Резника, запугивали конкурентов, держали в страхе подчинённых, наказывали строптивых. И только в той давней истории на кладбище Горелый дрогнул. И Пушкова, и Горелова удалось отмазать, частично запугали, частично подкупили свидетелей, дали на лапу судьям. Но из милиции пришлось уйти и тому и другому.

Пушкова Резник взял на работу к себе, пригрел, дал тёплое местечко по старой дружбе, он был кем-то вроде начальника охраны. А вот Горелому была куплена квартира, сделана Московская прописка, выданы приличные деньги в виде компенсации - и всё. Работать с ним Резник не стал.

Горелый поначалу пытался объясниться, клялся исправить ошибку, но Резник был непреклонен. Вот тогда Горелый и пообещал отомстить им с Пушковым, да и замполиту отделения милиции Павлову, который был с ними в сговоре, но остался в стороне, а впоследствии перешёл в другое отделение и стал там начальником, взяв под свою опеку Резника и его предприятие.

Горелый попробовал поначалу действовать привычными ему методами: попытался шантажировать Резника и Пушкова разоблачением двойного убийства, грозил настучать анонимно на Резника в прокуратуру про его делишки. Горелого предупредили, что если он не прекратит свои наезды - ему будет плохо. Тем более, что его шантаж - не более чем пустой звук. Если только заметут Пушкова или Резника, тут же они выложат всё про Горелого, он подельник, так что пускай сидит и не квакает.

Люди Павлова объяснили это ему весьма доступно, для большей доходчивости угостив парой тумаков. Но сильно не били - так, приложились, чтоб не подумал совсем, что с ним шутки шутят.

Горелый не успокоился. И буквально через пару дней были избиты, каждый возле своего дома, Пушков и Резник. Избиты серьёзно, оба попали в больницу. Но когда вышли оттуда, то в тот же день поздним вечером отправились на кладбище. Вскоре туда же привезли насмерть перепуганного, избитого Горелого. Он пытался клясться, что никакого отношения к нападению на своих бывших друзей не имеет. Те даже не вышли из машины, а так и наблюдали из неё, как Горелому дали лопату и велели рыть яму. Он попробовал отказаться, но его тут же жестоко избили, пообещав бить до тех пор пока он не станет рыть яму, или до тех пор, пока он не умрёт, предоставив ему право выбора.

Он взял лопату и стал рыть могилу, сотрясаясь в истерическом плаче и воплях и мольбах. Пушков и Резник переглянулись и закрыли в машине окна, включив музыку. Яму Горелого заставили вырыть большую. Уже светало, когда его вытащили за руки из неё молодчики, которые его привезли. Из машины вышел Резник, заглянул в яму, брезгливо обойдя грязного Горелого, с обмотанными обрывками рубахи руками, стёртыми до кровавых пузырей. Резник удовлетворённо кивнул и вернулся в машину, а молодчики привели и поставили на колени, спиной к машине, семерых уличных хулиганов, которые были наняты Горелым избить его бывших дружков.

Вышел Пушков, сунул ему в руку Горелому пистолет и сказал равнодушно:

- Стреляй в затылок, сволочь.

Горелый испуганно замахал, хотел отказаться брать оружие, но Пу шков прижал к его затылку ствол и приказал:

- Или ты - их, или я - тебя. Ну?! Выбирай.

Горелый торопливо перестрелял всех семерых, всё время ожидая выстрела в свой затылок, ёжась под холодком упиравшегося сзади ствола. Но выстрела не было. Когда же он расстрелял седьмого, Пушков отобрал у него пистолет обёрнутой в платок рукой.

- Ну вот так вот, Горелый, - зевнул Пушков в лицо трясущемуся землекопу. - Ты помни теперь вот про это, - он покачал в руке пистолетом, завернутым в платок, - и вот про это, - он указал на могилу. Давай, закапывай, вали домой и помни.

Он сел в машину, и они с Резником уехали. Горелый принялся старательно закапывать яму. Его подгоняли оставшиеся с ним охранники, чтобы он шевелился. Он шевелился, но уже светало, и охранники ещё раз жестоко избили его, и взяв лопаты, помогли забросать могилу, после чего отвезли его от кладбища километра на три, там высадили, ещё раз избили, и уехали. Горелый долго добирался до города, поскольку машины при виде его, растерзанного и грязного торопились проскочить мимо, так что о попутках не могло быть и речи, после он пробирался по Москве малолюдными улицами, стараясь не попасться на глаза милиции.

Горелый не оценил своеобразного благородства своих бывших дру зей. Ему мало было полученных щедрых отступных, ему мало было подаренной жизни, он хотел иметь большие деньги, но честным путём заработать не мог. Ему не нужна была утраченная дружба, ему нужны были те деньги, которые вращались возле утраченных друзей-подельников.

Так что Горелый затаил двойную злобу на своих бывших дружков, которые держали теперь его в руках, он прекрасно понимал это - семь трупов в безымянной могиле и пистолет с отпечатками его пальцев, о которых знали его бывшие дружки, крепко держали его на расстоянии.

После случая на кладбище он затаился, стал предельно осторожен. Промышлять пробовал рэкетом, сколотив группу из известных ему по милицейской службе хулиганов, поначалу это давало кое-какие прибыли, но все подобного рода промыслы контролировались известными бандитскими группировками, и его вызвали на разборки, где от смерти спасло его только то, что кто-то признал в нём бывшего мента и решил представить авторитетам. Те по каким-то им одним известным причинам решили подержать бывшего мента возле себя, может для куража, может, для престижа.

Естественно, что сперва для проверки послали его на дело, поначалу собирать дань со строптивых. Он с таким удовольствием взялся за это, что быстро завоевал даже среди бандитов славу отморозка и занял достойное место в кругу особо приближенных. Так что за свою жизнь ему стало спокойнее, но мысль об отмщении бывшим дружкам не проходила, он бережно и терпеливо вынашивал её, дожидаясь своего часа.

Вот тут и раздался в его квартире телефонный звонок. Звонок, которого он никак не ждал, но который вселил в него столько радости и надежды, что даже трудно описать. Сбывались его самые заветные мечты последних лет.

Позвонивший назвался бывшим сотрудником Резника, который его выгнал с работы. Он много слышал про Горелого и решил предложить ему, за хорошие деньги, разумеется, убойный материал на Резника. Материал такого рода, что его, Горелого, никто даже не заподозрит в том, что эти материалы добыл он, так что тот может посылать их куда угодно - хоть прокурору, хоть куда, никто не подумает, что это его рук дело, а любые следственные органы схватятся за это двумя руками, поскольку все доказательства махинаций налицо, имеются даже бумаги за личной подписью Резника, так что ему конец. И есть расписки Павлова в получении денег от Резника. Большие срока и тому и другому гарантированы.

Позвонивший сообщил, что сперва он хотел сам отнести эти бумаги в прокуратуру, но побоялся попасть на людей Павлова, или Резника, поэтому вспомнил про Горелого, который служил раньше в милиции и лучше знает кому, когда и как передать эти бумаги.

Горелый не стал долго раздумывать, спросил сразу сколько хочет незнакомец за бумаги. Тот помялся и запросил двадцать тысяч долла ров.

- Хватит десяти тысяч, по пять тысяч на нос, за Резника и Павлова.

- Мне кажется, что вы их несколько недооцениваете, - хихикнул незнакомец. - Я лично считаю, что запросил слишком мало.

- Тут наши мнения и оценки несколько расходятся, - начал сердиться Горелый.

- Ну что же, - вздохнула телефонная трубка, - я вас вполне понимаю, вы человек бедный, что поделать, я вас не виню, но мне придётся поискать другого покупателя. Возможно, я даже предложу выкупить эти бумаги самих Резника и Павлова, мне кажется, что они заплатят даже больше, чем я прошу у вас. Извините...

- Постой! - заорал в трубку Резник. - Я заплачу двадцать штук зелёных, но сперва я должен посмотреть документы, стоят ли они этих денег.

- Уверяю вас, стоят.

- Я сам должен в этом убедиться.

- Как быстро вы сможете приготовить деньги?

- Они у меня есть. Я хотел бы получить бумаги как можно скорее.

- Я понимаю ваше нетерпение. Бумаги у меня, я готов хоть сейчас. Где и когда?

- Приезжай ко мне. Ты знаешь адрес?

- Знаю, - не стал врать незнакомец. - Когда?

- Я дома.

- Понял. Буду через полчаса.

Через полчаса в двери Горелого позвонили. Когда он открыл, то с удивлением увидел перед собой невзрачного мужчинку в синем комбинезоне и джинсовой кепке с большим козырьком, из-под которой торчали во все стороны изрядно поседевшие длинные космы. На плече у мужчинки был моток тонкого телефонного кабеля, в руке чемоданчик.

- Это что за маскарад? - удивился Горелый, кивнув на кабель.

- А ты что, не знал, что за твоим домом следят? - усмехнулся перешедший тоже на "ты" пришелец. - Пришлось маскироваться под телефонного мастера. Деньги приготовил?

- Быстрый какой, - проворчал расстроенный сообщением о слежке Горелый. - Документы давай показывай, тогда и поговорим о деньгах.

- Сперва предъяви наличность, - покачал головой упрямый посетитель. Иначе разговора не будет.

Горелый выдвинул ящик письменного стола, достал пачку денег и показал её гостю. Потом вытащил вторую и положил её рядом с первой, после картинным жестом вытащил из того же ящика пистолет и положил рядом с деньгами.

- Я жду бумаги.

Незнакомец, словно не замечая выложенного демонстративно оружия, кивнул, сел напротив Горелого на стул, и открыл чемоданчик. Он покопался в нём и достав папку с бумагами передал её через стол Горелому. Тот с жадностью набросился на документы, собранные в этой папке.

Гость смотрел на него насмешливо и снисходительно.

- Совсем забыл, у меня же ещё кое-что есть, - воскликнул он и полез в чемоданчик.

- Интересно, что же? - поднял голову Горелый.

- А вот что! - воскликнул гость, выхватывая из чемоданчика мо лоток на длинной ручке.

Горелый даже не сразу потянулся к пистолету, так всё было неожиданно. А когда потянулся - было уже поздно, молоток обрушился ему на лоб, и он полетел со стула, сгребая за собой на пол бумаги...