Сапфир и шелк

Глава 18

Аврора стояла у окна и смотрела, как дождевые капли стекают по стеклу. Поежившись, она поплотнее закуталась в шаль.

«Где же он?» — думала Аврора.

Джек уехал четыре дня назад по какому-то таинственному делу, в которое он никого не посвящал, даже Урсулу. И с тех пор его никто не видел.

Грозовые тучи нависли над полями. Казалось, такие же черные тучи появились в ее душе. Она ожидала самого худшего.

Аврора прислушалась, но, кроме завывания ветра да шума дождя, ничего не было слышно.

И тут Аврора увидела всадника.

Лошадь несла его вниз по склону холма. Но только коней было два. Одного всадник вел за собой. Аврора радостно заулыбалась, выбежала из комнаты, чтобы встретить Джека.

— Он вернулся! — закричала она, сбегая по лестнице.

Услышав шум, из своей комнаты выглянула Урсула.

— Джек вернулся!

— Слава Богу! — воскликнула Урсула.

Они вместе побежали к выходу. Урсула распахнула дверь настежь, не обращая внимания на дождь.

Аврора отступила. Она понимала, что первой должна встретить Джека Урсула, а не она.

Обе молча смотрели вдаль, дрожа от холода и сырости, но ни той, ни другой и в голову не пришло набросить шаль или закрыть дверь.

Джек увидел их, когда заезжал во двор. Урсула, как обычно, стояла в дверях, не сводя счастливых глаз с его лица. Диана выглядывала из-за плеча Урсулы, приветливо и радостно улыбаясь. Ее рыжие волосы, казалось, источали тепло, как костер в холодный зимний день. С того самого дня, как он спас эту женщину, его все сильнее к ней тянуло.

Джек понимал, что он должен быть осторожен. Он заставил себя посмотреть Урсуле в глаза и удержать ее взгляд. Если только она заподозрит, о чем он мечтает…

— Урсула! — крикнул он, перекрывая шум дождя.

Она кинулась ему навстречу, разбрызгивая воду из луж, словно беззаботное дитя. Она не замечала того, что вся вымокла.

— Джек, слава Богу, ты жив!

Она бросилась к нему, стала обнимать, целовать, жадно ловя губами его губы.

Джек, посмеиваясь, прижал ее к себе. Но глаза его в это время удерживали взгляд Авроры.

Со смехом Джек разжал объятия Урсулы.

— Если мы еще постоим под дождем, то точно умрем от холода.

— Я так рада видеть тебя, Джек, — говорила она. — Я так за тебя волновалась. Господи, да ты совсем мокрый!

— Верно, — со смехом согласился Джек, — так что ты бы лучше поскорей меня раздела и посушила.

Глаза Урсулы зажглись в ожидании обещанной радости.

— Но вначале я должен позаботиться о лошадях.

Джек хлопнул Урсулу по аппетитному заду.

— Иди наверх, — шепнул он ей, — я сейчас приду.

Затем он кивнул Авроре и повел лошадей в конюшню.

Аврора осталась его поджидать.

— С возвращением, Джек, — сказала она, когда он вернулся из конюшни. — Где ты раздобыл такого красавца?

Джек с трудом поборол желание так же шлепнуть по заду эту рыжую Диану. Но она бы ему такое не простила.

— Это тебе подарок, — шепотом сообщил он и улыбнулся.

— Мне? — округлила глаза Диана.

— Конь для разбойника — все. Твой конь был выращен на конюшне герцога Дерри. Отличная порода.

— Ты его украл?

Джек пожал плечами:

— Что тут удивительного? А как еще я смог бы его раздобыть? Ты же будешь работать со мной. Тебе нужен отличный конь. От этого зависит наша жизнь.

Аврора не успела ответить. Появилась Урсула. Она явно не обрадовалась, застав Диану и Джека вместе.

— В твоей комнате уже разожгли камин, Джек. И вода греется для ванны. Тебе бы лучше поскорее снять мокрую одежду.

Джек за спиной Урсулы подмигнул Авроре, после чего последовал за своей любовницей в спальню.

Дрожа от холода и возбуждения, они быстро разделись перед горящим камином. Джек повалил Урсулу на кровать и овладел ею грубо, так, как она и любила. Потом они лежали в объятиях друг друга разгоряченные, тяжело дыша, и, будь в комнате чуть похолоднее, от них бы валил пар.

— Ты лучше всех, Джек, — простонала Урсула.

Он погладил ее по влажным волосам и сказал то, что она хотела услышать:

— Я очень скучал, Урсула. Много раз мне казалось, что я умру без тебя.

— Тогда зачем ты уехал? — капризно спросила Урсула.

— Мне нужно было добыть для Дианы коня. Она собирается работать со мной, ей нужен быстрый конь.

На этот раз Урсула чуть отодвинулась от него и, приподнявшись на локте, сказала:

— Прошу тебя, не позволяй ей работать с тобой, Джек, умоляю тебя. Это безумие — брать с собой женщину на большую дорогу.

— Ты бы прежде посмотрела, как метко она стреляет. И как скачет на лошади! — Джек не мог сдержать восхищения.

— Я верю тебе. Но стрелять по мишеням — одно, а отбиваться, когда тебя преследуют, — совсем другое, — мудро заметила Урсула. — У женщин мягкое сердце. Рука ее может дрогнуть, и она подведет вас обоих.

— Если у нее дрогнет рука, она же за это и поплатится. Я не собираюсь рисковать ради нее жизнью, и она это знает.

Внезапно он почувствовал, что Урсула вздрагивает. Он взглянул ей в лицо. Она плакала беззвучно, но от этого Джеку было не легче. Он впервые видел, что Урсула плачет. И не знал, как быть.

— Что такое? — растерянно пробормотал он. — Моя милая Урсула плачет?

— Я… Прости, Джек, но я… я чувствую беду!

— Ну хватит, Урсула Хант, — сказал Джек, тряхнув ее за плечи. — Диана нужна мне. С ней я смогу приносить тебе вдвое больше. Тогда мы быстрей скопим деньги и уедем отсюда, из этой чертовой глуши. Купим где-нибудь хорошую усадьбу. Много плодородной земли. У нас будет много слуг. Мы будем жить богато.

— Да, Джек, да, — кивала она.

Урсула жила в постоянном страхе потерять его. Юность ее давно миновала. Она понимала, что такого красавца, как Джек, ей никогда не найти.

— Все так и будет Джек, — глухо повторила она, но в словах ее звучала безнадежность.

Аврора натянула поводья, остановив коня на вершине холма, и довольно улыбнулась. Конь мчался так, будто у него были крылья, как и обещал Джек. Аврора старалась не думать о том, что конь украден, но совесть ее все-таки мучила.

— Ты теперь другой человек, Аврора Фолконет, — повторяла она. — И жизнь у тебя теперь другая. Другие ценности.

Другая жизнь… Теперь она больше не могла называть себя знатной дамой. Маркиз Силверблейд остался в прошлом. Думает ли он о ней, нежась в объятиях Памелы? Сожалеет ли о том, что приказал ее убить?

Аврора вздохнула. Несмотря ни на что, она продолжала любить его. Любить до безумия, просыпаясь посреди ночи от желания. Как не хватало ей его сильных рук, его стройного тела, его нежных слов. Как не хватало всего того, что заставляло ее чувствовать себя желанной и любимой. Она уже потеряла счет тем минутам, когда готова была, рискуя жизнью, вернуться к нему, чтобы вновь услышать его голос.

«Дура! — говорила она себе. — Ты еще смела осуждать сестру за ее привязанность к лорду Овертону. Посмотри на себя. Оказывается, ты ничуть не лучше ее».

Внезапно она услышала, как ее окликнули. Она приподнялась на стременах и оглянулась. Джек спешился и вел коня вниз с горы.

— Нравится? — улыбаясь, спросил он, кивком указав на коня.

— Он великолепный! — ответила она. — Почти такой же быстрый, как Огонек.

— Как кто?

— Так, вспомнилось.

Джек кивнул с пониманием:

— Со всеми нами такое иногда случается. Не хочешь, а вспоминаешь. Сегодня полная луна. Пришло время проверить, получится ли из тебя разбойница.

— Сегодня? — удивленно воскликнула Аврора.

Джек кивнул:

— Да. Или ты хочешь сначала чему-то поучиться? Запомни, что я скажу. Бери деньги и оставляй драгоценности. Но если у господ ничего нет, кроме украшений, бери и их.

— Почему я не должна брать драгоценности? — удивленно спросила Аврора. — Они могут стоит куда больше.

— Тебе еще многому предстоит научиться, если хочешь стать «рыцарем больших дорог», — покачав головой, сказал Джек. — Конечно, изумрудное колье или перстень с рубином могут быть дороже тех золотых гиней, что возят при себе пассажиры карет. Да только золото ты можешь тратить без опаски, а драгоценности придется перепродавать.

Джек терпеливо объяснял Авроре, что существуют люди, сделавшие скупку краденого своей профессией. А продать кольцо перекупщику можно лишь за четверть, а то и меньше, его реальной стоимости.

— К тому же ты оказываешься на крючке, — добавил Джек. — Некоторые перекупщики — отъявленные негодяи. Двуличные собаки, служащие и властям. Не успеешь глазом моргнуть, как очутишься на виселице.

— Я видела, как вешали разбойника, — сказала Аврора. — Его звали Джемми Тейлор. Тебе знакомо это имя?

— Кто ж его не знал? Красивый парень. Да вот с мозгами, видно, было плохо. Знаешь, на чем он попался? Ему понравился перстень из тех, что он украл. И он решил оставить его себе. Кто-то увидел камень и узнал его. Так Джемми и оказался в петле. — Джек посмотрел Авроре в глаза. — Жизнь разбойника коротка и трудна, Диана Тимоти. Кому как повезет. Но некоторым, таким как я, например, удается избегать петли довольно долго.

Аврора дерзко вскинула голову.

— Если ты хотел меня напугать, Джек Пирс, тебе это не удалось.

— Ты хорошая девчонка. На тебя можно положиться.

— Скажи, почему ты стал разбойником?

Джек ответил не сразу.

— Грабя господ, я всякий раз представлял себе, что граблю леди Белкорт и ей подобных.

Джек Пирс стал разбойником, желая отомстить высшему свету, к которому принадлежала и Аврора.

Диана Фолконет зевнула, прикрыв перчаткой рот.

— Устала, моя дорогая?

Диана улыбнулась хорошо одетому джентльмену, сидевшему напротив нее в экипаже.

— Да, Джейсон. Леди Уитс немного скучновата, признайся.

— «Немного» — слишком великодушное определение, милая. Я корю себя за то, что подверг тебя этому ужасному испытанию. Прости меня, дорогая. Ты же знаешь, мы с ее мужем друзья. Так что этот визит вежливости был необходим. Впрочем, обещаю, что впредь мы сделаем наши посещения этого дома как можно более редкими.

— Ты слишком добр ко мне, Джейсон.

— Это ты ко мне слишком добра, дорогая. — Джейсон заботливо посмотрел на Диану. — Дорогая, ты уверена, что не замерзла? По-моему, стало холодно.

Диана поежилась.

— Да, сегодня прохладнее, чем обычно.

— Тогда, может быть, мне пересесть к тебе? Я мог бы тебя согреть. Нельзя допустить, чтобы ты простудилась.

Лорд Джейсон Баррон, маркиз Пенхол, поднялся, чтобы пересесть к своей любовнице.

Несмотря на тряску в экипаже, он умудрился сделать это, не потеряв равновесия. Подсев ближе к Диане, он тут же укрыл ее частью своего шерстяного пледа. И обнял ее, подоткнув под себя край пледа, чтобы не растерять тепло. Диана кокетливо, словно кошечка, потерлась о бок спутника и положила ему голову на плечо.

Прислушиваясь к ровному дыханию Джейсона, Диана удовлетворенно вздохнула и в который раз мысленно поблагодарила судьбу. Она была в отчаянии, когда лорд Овертон ее бросил. Столько лет она обманывала себя, полагая, что он любит ее так же сильно, как она его. Но лишь познакомившись с лордом Пенхолом на балу у Кэтрин, она почувствовала разницу. По сравнению с новым знакомым, отношение к ней лорда Овертона иначе как грубым и назвать было нельзя.

А Джейсон ее просто боготворил. Он был неизменно добр к ней. Всегда заботился о том, чтобы она ни в чем не знала недостатка. Если ей чего-нибудь хотелось, стоило лишь попросить, и она все получала. В то же время он не был дураком, которым легко управлять. Он ясно давал ей понять, что в ней ему нравится, а чем он может быть недоволен. Лорд Баррон оказался мужчиной, которого можно было и любить, и уважать.

Диана искоса взглянула на него. Лицо его имело неправильные черты. Забавный профиль выделялся на фоне освещенного луной окна кареты. Кроме того, он был ниже Дианы на несколько дюймов и такой худой, что казалось, дунь посильнее, и он улетит. И все же, набравшись опыта, Диана из двух мужчин, красивого и уродливого, выбрала бы последнего, если бы он только любил ее так, как лорд Джейсон.

Диана придвинулась к нему ближе.

— Я просто мечтаю о веселом камельке и теплой постели.

— Вот и я о том же думаю, — вздохнул Джейсон.

— Сколько нам еще до дома? — спросила Диана, слегка покусывая мочку уха своего возлюбленного.

Он повернулся к ней, подставив лицо для поцелуя.

Когда они оторвались друг от друга, маркиз ответил:

— Еще минут пятнадцать.

Диана замурлыкала, словно кошечка, зная, как это нравится ее любовнику.

— Еще пятнадцать минут мы, думаю, выдержим.

Лорд Пенхол едва сдерживал себя.

— Придется, — проговорил он задыхаясь. — В противном случае мы грозим напугать кучера своим развратным поведением.

Диана разочарованно вздохнула и вновь положила голову Джейсону на плечо. Она помнила, как он настойчиво преследовал ее в Лондоне. Она согласилась стать его любовницей только ради его титула и состояния. Но после первой ночи, проведенной вместе, когда Джейсон проявил удивительную изобретательность в ласках и оказался весьма неплохим любовником, Диана с радостью обнаружила, что ей повезло.

С тех пор Джейсон не переставал ее удивлять.

Единственным неудобством жизни с лордом Пенхолом было то, что его имение располагалось в дальней части Корнуолла. Поэтому Диана не могла навещать Аврору и Николаса так часто, как бы ей хотелось.

В отношении сестры Диана испытывала некоторое чувство вины: она не писала ей уже несколько месяцев. Отчасти виноват в этом был Джейсон. Это он не давал Диане скучать, занимая ее то визитами к друзьям, то хлопотами по хозяйству. И так выматывал ее в постели, что у Дианы не оставалось ни времени, ни желания писать письма. Ну что же, решила она, надо будет все-таки выкроить часок и написать письмо сестре.

Вдруг, совершенно неожиданно, карета замедлила ход.

Диана озадаченно взглянула на Джейсона.

— Мы уже в Пенхоле?

Джейсон встал, бормоча проклятия, и потянулся за оружием, но, взглянув на дрожащую от страха спутницу, передумал вытаскивать пистолет.

— Боюсь, дорогая, нас собираются грабить, — с потрясающим хладнокровием сообщил он.

В тусклом свете фонарей, светивших в окна, Аврора разглядела всадника в маске с пистолетом на взводе.

— Кошелек или жизнь! — крикнул разбойник.

Диане показалось, что она узнала голос.

— Не может быть, — пробормотала она, мгновенно побледнев.

— Выходим, дорогая, — сказал Джейсон, открывая дверь и опуская ступени.

Сойдя с его помощью на землю, Диана уставилась на разбойника. Когда взгляды их встретились, разбойник напряженно застыл и глаза его в прорезях маски округлились. Но рука, державшая пистолет, не дрогнула.

— Только золото, господа, — прорычал разбойник и снял шляпу, протянув ее Джексону.

На этот раз голос звучал по-другому. Он был глуше и ниже. И не был похож на тот, что услышала Диана в первый раз. Услышала и узнала. Но зачем тогда разбойник изменил голос? Боялся быть узнанным?

Пока Джейсон выворачивал карманы, складывая содержимое в шляпу, Диана не сводила глаз с разбойника, вглядываясь в него и узнавая знакомые черты. Он был примерно одного с Авророй роста и похожего телосложения. Но ведь это еще ничего не значило. Аврору легко было принять за мальчишку, чем она часто и пользовалась. Диана не знала, скрывается под париком рыжая копна кудрей или нет. Кроме того, разбойник действовал профессионально, как будто всю жизнь только и занимался тем, что грабил на дорогах. И у него был помощник, державший на мушке кучера.

Джейсон закончил выворачивать карманы и протянул шляпу Диане, которая испытывала странную смесь досады, обиды и унижения. Не очень-то приятно быть ограбленной в присутствии любовника, который стоит рядом с тобой и ничего не предпринимает для того, чтобы избежать позора.

Но когда Диана стала расстегивать рубиновое колье, подаренное ей Джейсоном, разбойник жестом остановил ее.

— Только золото.

Затем разбойник взял шляпу из рук Дианы и развернул коня. Не успела Диана и глазом моргнуть, как оба разбойника скрылись во мгле.

Кучер оживился. Ругаясь на чем свет стоит, он соскочил с козел, схватил валявшийся на земле мушкет и выстрелил в темноту. Ему ответило эхо. Затем все стихло.

— Думаю, я одного из них подстрелил, — сказал он с надеждой в голосе.

— Сомневаюсь, — усмехнулся Джейсон.

— Готов поспорить, это был сам Черный Лис, — сказал слуга. — Похоже, он нашел себе лисенка в помощь.

— Кто такой Черный Лис? — спросила Диана.

— Один из самых знаменитых разбойников в здешних краях, миледи, — ответил кучер. — Его зовут Черным Лисом потому, что он всегда одет в черное. И хитер, как лис.

— Вот он каков! — с заметным восхищением воскликнула Диана.

— Да. Он разбойничает уже несколько лет и ни разу не был пойман.

— Однажды его все равно поймают, — убежденно заметил Джейсон.

Велев кучеру ехать дальше, лорд обернулся к Диане.

— С тобой все в порядке, дорогая? — заботливо спросил он.

Диана кивнула:

— Я… Меня еще ни разу не грабили. Они… они могли нас убить?

Джейсон обнял ее.

— Нет, моя милая. Только если бы мы попытались убить их. Им нужны наши деньги. Жизни наши им ни к чему. Я сожалею лишь о том, что не взял с собой вооруженную охрану. В этом случае мы были бы избавлены от подобных неприятностей.

Диана поцеловала Джейсона в щеку.

— Мой милый Джейсон! Ты всегда такой выдержанный!

Лицо Джейсона исказила гримаса — то ли от боли, то ли от стыда.

— Пойми, Диана, я не мог позволить им причинить тебе вред. Я хочу, чтобы ты это знала.

Диана подумала о том, что Джейсон мог пожертвовать собственной жизнью во имя спасения ее, Дианы, и ей стало страшно.

— Слава Богу, до этого не дошло, любовь моя. Потому что я не знаю, что бы я стала без тебя делать.

Ее преданность вызвала у него улыбку. Подумать только! Он такой безобразный, а смог завоевать сердце настоящей красавицы.

— Ну все, — ласково сказал лорд, — скоро мы будем дома и ты обо всем забудешь. Словно это был дурной сон.

Но Диана продолжала думать о разбойнике, удивительно похожем на ее родную сестру.

Аврора была напугана до дрожи. Зубы у нее выбивали дробь, когда она неслась за Джеком через пустошь. Полная луна поднялась высоко, заливая окрестности серебристым сиянием, делая пейзаж сказочным, нереальным. Словно все это только снилось ей. И стоит открыть глаза, как кошмар закончится.

При одной мысли о том, что она совершила, Аврора обливалась холодным потом. Диана узнала ее голос? К счастью для Авроры, сестра не выдала ее.

Аврора чувствовала себя страшно виноватой. Подумать только, она ограбила собственную сестру! Аврора видела страх в глазах Дианы, когда та принялась расстегивать колье. И этот страх был внушен ею, Авророй.

Зачем только она согласилась стать напарницей Джека! Господи, если бы можно было все вернуть. Вернуться назад, в те счастливые дни медового месяца, что провели они вдвоем с Николасом! В те времена, когда все у них было хорошо! Или вернуться в детство, когда она счастливо жила с отцом в Ирландии, в Фолконстауне…

Слезы жгли глаза, но ветер сушил их, так и не давая пролиться.

Аврора и Джек мчались во весь опор, объезжая деревни и хутора, где собаки могли поднять лай. Они промчались и мимо виселицы, где еще болталось в цепях полуистлевшее тело разбойника, поплатившегося за свои преступления. Деревянные столбы скрипели под напором ветра, и казалось, полуразложившийся труп стонет под страшной пыткой уже в том, ином мире. Аврора отвернулась, но запах гниющей плоти пробирался в ноздри, вызывая тошноту и… страх.

— Ублюдок, — пробормотал Джек, взглянув на висельника, медленно раскачивавшегося на цепи.

Когда мрачное напоминание о грядущей участи большинства «рыцарей больших дорог» осталось позади, Джек придержал коня и оглянулся, чтобы удостовериться, что за ними нет погони. Удовлетворенно кивнув, он улыбнулся Авроре:

— Молодец, Диана. Хорошая работа. Ты все делала верно. И руки у тебя не дрожали, а это самое главное. Теперь пора разобрать трофеи. Посмотрим, сколько мы заработали.

— В жизни не знала такого страха, Джек, — дрожащим голосом призналась Аврора, протягивая шляпу напарнику.

— Тебе надо поднабраться опыта, — ответил Джек, пересчитывая монеты. — Еще пара выходов, и ты совершенно освоишься. О! Двадцать гиней! Вот это я называю хорошей добычей!

Аврора молчала, не зная, как высказать то, что было у нее на душе.

— Знаешь, Джек, — наконец решилась она, — я не хочу больше быть разбойницей. Я передумала. Одного раза с меня достаточно.

Джек схватил Аврору за руку и до боли сжал запястье. Лицо его исказилось от гнева.

— После всего того, через что я прошел, добывая тебе быстрого коня, ты собираешься меня покинуть? Нет! Не ты ли хвасталась, что скачешь и стреляешь не хуже меня? И еще кое о чем ты забыла, неблагодарная девчонка! Я спас тебе жизнь, а Урсула дала тебе кров и стол. Ты перед нами в большом долгу, а долги надо уметь платить. Не хочешь платить по-хорошему, заставлю по-плохому.

Завтра она пойдет к Диане и будет просить у нее приюта, решила Аврора. Надо убежать от Джека Пирса прежде, чем он втянет ее в нечто еще более страшное. Аврора с ужасом подумала о том, что на ее совести может быть еще и убийство. Внезапно она поняла, что игра в разбойников перестала быть просто игрой.

Словно прочитав ее мысли, Джек дернул Аврору за руку.

— Не смей даже думать о том, чтобы на меня донести. Обратной дороги нет ни для меня, ни для тебя. Ты виновата не меньше. И если меня схватят, я тебя с собой заберу на виселицу. И да поможет мне Бог!

Аврора понимала, что все так и будет. Она сама загнала себя в ловушку, откуда не было выхода.

— Ну как? — вновь дернул ее за руку Джек. — Ты все еще со мной?

Аврора неохотно кивнула.

На следующее утро Диана, стараясь не разбудить крепко спящего Джейсона, тихо подошла к своему секретеру. Вытащив из выдвижного ящика лист сливочно-белой надушенной бумаги с гербовой печатью Пенхола, она принялась писать письмо.

Закончив и написав адрес, Диана запечатала письмо и улыбнулась, представляя удивление сестры, когда она прочтет про разбойника, которого Диана приняла за Аврору.

Сейчас, в свете дня, Диана была почти уверена, что ошиблась. Аврора, разумеется, блаженствует в Силверблейде, рядом с мужем. При чем тут Корнуолл?

Отправив письмо с утренней почтой, Диана вернулась в уютную постель, согретую Джейсоном. В раскрытые объятия своего возлюбленного.

Через три недели после того, как Николас узнал об исчезновении Авроры, ему стала известна и судьба отправленных вместе с женой слуг.

В это время он сам, его мать и Уэсли находились в гостиной, изучая рисунки с изображением Авроры, разложенные на столе.

Разглядывая один из рисунков, Николас подумал о том, что он достаточно хорошо передает физическое сходство с Авророй. Посмотрев на него, человек, знавший Аврору в лицо, сможет сказать, что это она, и все же чего-то недоставало. Рисунок не мог передать ее теплоты и душевности, ее огня и несгибаемой силы ее характера. Отчаяние с новой силой навалилось на него, мешая дышать, но он справился с собой. Для того чтобы действовать, надо верить в успех.

— Мама, ты подала прекрасную мысль, — сказал он, улыбаясь матери, — насчет того, чтобы с миниатюры Авроры сняли копии. Мы развесим эти листы во всех портах, во всех тавернах и гостиницах Лондона, где останавливаются экипажи.

Леди Мэри встала и, подойдя к камину, протянула к огню озябшие руки: за окнами было холодно и сыро.

— Успокойся, мой мальчик, — сказала она. — Кто-то непременно видел ее и сможет навести нас на след.

— Тем более за обещанное тобой вознаграждение! — сказал Уэсли.

— Пять тысяч фунтов — это ерунда. Я бы отдал все, что У меня есть, чтобы вернуть ее! — Николас решительно сжал кулаки.

— Аврора к нам вернется, — сказала леди Мэри. — И скоро вернется. Главное — не сдаваться.

Николас подошел к окну.

— Легче сказать, чем сделать, мама.

Николас смотрел вдаль, но взгляд его никак не мог остановиться на чем-нибудь одном. С того самого дня, как он узнал, что Аврора так и не появилась в Силверблейде, он потерял покой. Вернувшись в Лондон, Николас сразу отправился к Конору Грантли и едва не убил его, требуя ответить, где Аврора. Молодой человек испуганно говорил, что ничего не знает, что он не видел Аврору с той самой недоброй памяти ночи на балу. Единственное, что оставалось сделать Николасу, это поместить во всех газетах объявление о пропаже жены, опросить сторожей и нанять людей, чтобы осмотреть окрестности.

К этому времени в Лондоне не осталось ни одного человека, который не знал бы об исчезновении маркизы Силверблейд. Но Аврору так и не нашли.

— Где она? — в который раз простонал Николас.

Леди Мэри и Уэсли ничего не ответили, поскольку сказать им было нечего.

Внезапно в дверь постучали. Николас стремительно обернулся.

В комнату быстрым шагом вошел Олли. Он был бледен и выглядел измученным. С плаща лились грязные потоки. Он так спешил, что не отдал плащ слуге.

Николас сделал шаг навстречу, не смея надеяться.

— Ты что-то узнал?

Олли кивнул:

— Мы нашли твоих кучеров.

— Где они? С тобой? Они знают, что стало с Авророй?

Олли молчал, устало покачиваясь. Николас, не в силах вынести его молчания, схватил друга за плечи.

— Черт побери, да не стой ты как столб! Расскажи мне, что случилось!

Леди Мэри вмешалась как раз вовремя:

— Николас! Успокойся. Разве ты не видишь, что у бедняги сил нет? Дай ему вздохнуть хотя бы!

Николас виновато улыбнулся, усадил Олли на стул и налил ему вина.

Выпив, Олли сказал:

— Да, мы нашли твоих слуг. Но они мертвы.

Леди Мэри вскрикнула и взглянула на Уэсли. Тот сразу побледнел.

— Они были зарыты возле дороги, ведущей в Силверблейд, — продолжал Олли, тяжело дыша. — Дожди размыли землю, и кто-то из деревенских ребятишек, играя, наткнулся на тела. Тел было… не узнать. Но эти двое были одеты в ливреи с твоим гербом. Вот как мы смогли их опознать.

Николас сжал столешницу так, что пальцы побелели.

— А где Аврора?

— Не знаю. Нашли только трупы слуг.

— Слава Богу! — воскликнул Николас.

— А карету и лошадей нашли? — спросил Уэсли.

Олли встал было с места, но снова тяжело опустился на стул.

— Нет. Мы опросили всех жителей. Никто не помнит, чтобы через деревню проезжал экипаж с гербом маркиза Силверблейда. И лошади, и карета словно в воздухе растаяли.

— Значит, кто-то увез Аврору, — заключила леди Мэри, переводя взгляд с Николаса на Олли и обратно. — Они присвоили себе карету, убили слуг, а Аврору взяли с собой. Либо Аврора уехала по своей воле, во что я не верю, либо ее увезли силой. Мне кажется, если бы Аврора и решила бежать, она не допустила бы, чтобы из-за нее погибли люди. Так что остается одно: ее похитили.

Олли кивнул:

— Я тоже так думаю. Аврору похитили.

— Но зачем?! — воскликнул Николас. — Прошло почти два месяца после ее исчезновения, а я не получал никаких писем с требованиями выкупа.

Олли почесал голову, сдвинул парик набок.

— А что, если мы ошибаемся? И Аврору похитили не с целью получения выкупа?

— Но какой еще может быть мотив у преступников? — удивленно спросил Уэсли.

— Месть, например, — удивляясь недогадливости младшего Девениша, сказал Олли.

Все помолчали, обдумывая такую возможность.

— У тебя ведь врагов хватает, Ник, — резонно заметил Олли. — Ты крупно обыграл Портсита, лишив его практически всего наследства. Многие слышали, как Клайборн, будучи навеселе, грозился тебя убить. А может, и мистер Литтлвуд решил отомстить тебе за… твои отношения с Памелой.

Николас засмеялся, но смех его, больше похожий на глухой лай, испугал мать.

— Литтлвуд? Да он не отважится на такое!

Но Олли не разделял мнения друга:

— Ты не знаешь, на что способен мужчина, узнавший, что его столько времени водили за нос.

Николас приказал себе не паниковать. Он отошел от стола и оглядел всех присутствующих.

— Тогда я должен поговорить со всеми, кто имеет на меня зуб.

Олли и Уэсли ушли. Но леди Мэри осталась в гостиной.

— Сынок, — позвала она Николаса так, как не звала с тех времен, когда он был ребенком.

У Николаса защипало глаза, так он был растроган. Ему пришлось приложить усилие, чтобы овладеть голосом, прежде чем откликнуться:

— Да, мама?

— Ты должен посмотреть правде в глаза, Ник, — сказала леди Мэри, глядя на него печальными серыми глазами. — Аврора, может быть, уже мертва.

Николас отошел от матери. Она сказала то, в чем он боялся себе признаться.

— Не может быть!

— Если бы ее украли, чтобы получить с тебя деньги, у похитителей был бы резон держать ее живой. Но если ее похитили, чтобы отомстить тебе…

Умом Николас понимал, что мать права, но сердцем… Сердце отказывалось признать очевидное.

— Я никогда не поверю в то, что она умерла. Возможно, мне придется потратить всю жизнь, разыскивая ее. Так и будет, мама. Я никогда не сдамся. Никогда! Даже если нужно будет пожертвовать всем своим состоянием.

— Когда-то я то же чувство испытывала к твоему отцу, — задумчиво сказала леди Мэри. — Я любила его больше жизни. И когда он умер, что-то во мне тоже умерло. Семь лет я скрывалась от мира, отказываясь принять его смерть. Но затем благодаря Авроре я поняла, как эгоистично веду себя. Я хотела остановить жизнь, но она продолжалась без меня, как это всегда бывает. Аврора не захотела бы для тебя таких страданий, сынок. Она бы захотела, чтобы ты смирился с неизбежным и продолжал жить, радуясь и страдая вместе со всеми…

— Перестань говорить о ней так, будто она уже на том свете!

Леди Мэри вздрогнула. Столько боли и гнева было в этом крике. Тогда она поняла, что ничего не сможет для него сделать. Не говоря ни слова, она повернулась и ушла, оставив сына наедине с его скорбью.

Оставшись один, Николас упал в кресло и обхватил голову руками. Он устал так, что мог бы неделю спать не просыпаясь. Но он должен был заставить себя действовать. Ради Авроры.

Застонав, он откинулся на спинку кресла. Никогда не думал Николас, что ему придется испытывать такие душевные муки. Что такое физическая боль, он знал и раньше. Но та боль была ничто в сравнении с терзаниями, которые выпали на его долю сейчас.

Но что, если его мать была права? Что, если Аврора и в самом деле мертва?

Он больше никогда ее не увидит. Он никогда не услышит ее смеха, не заглянет в ее голубые искристые глаза, готовые зажечься от любой его шутки. Он больше никогда не узнает силы ее страсти.

Без Авроры жизнь будет такой тусклой и унылой, что смерть станет желанным избавлением от душевных мук.

Раскаяние жгло ему душу. Не будь он таким гордецом, не случилось бы беды. Что ему какое-то пари?! Ах, если бы Аврора сейчас была с ним!..

Третий раз в жизни маркиз Силверблейд плакал.

Часом позже дворецкий сообщил маркизу новость:

— Прошу прощения, милорд. Леди Авроре пришло письмо. Возможно, вы захотите немедленно ознакомиться с его содержанием.

Николас поблагодарил, взял письмо и пошел с ним в кабинет. Увидев печать Пенхола, Николас сразу понял, что оно от Дианы. Живя в далеком Корнуолле, Диана могла ничего не знать об исчезновении Авроры.

Срывая печать, Николас вдруг подумал о том, что должен будет как-то объяснить Диане исчезновение ее сестры. Впрочем, пока можно с этим подождать. Зачем зря тревожить добрую женщину, когда Аврора все равно скоро будет найдена?

Николас быстро прочитал письмо. Вначале Диана приносила извинения за то, что долго не писала, потом шли вопросы о здоровье. Наконец Николас наткнулся на нечто весьма любопытное.

«Ты удивишься, моя дорогая, — писала Диана сестре, — но я встретила твоего двойника. Мы с маркизом Пенхолом возвращались со званого ужина, когда на нас напали двое разбойников. Представь, каково было мое удивление, когда один из них заговорил с нами твоим голосом! К тому же он был одного с тобой роста и сложения. К несчастью, было темно и я не смогла рассмотреть, какого цвета у него были глаза. На секунду я даже поверила, что моя сестра решила превратиться в разбойницу. Но я знаю, что это невозможно. Ты ведь в Лондоне, со своим драгоценным и обожаемым мужем».

Николас не стал дочитывать письмо до конца.

Он стоял посреди кабинета, словно прирос к полу. Аврора в Корнуолле грабит на большой дороге? Невозможно!

И в то же время родная сестра узнала ее голос.

Николас тряхнул головой и сунул письмо в карман жилета. Чудовищно, невероятно, и все же…

Через час он уже направлялся в Корнуолл.

Аврора подъехала к конюшне и, соскользнув с седла, привалилась спиной к двери. Она все еще дрожала, переживая случившееся. Конь Джека был уже на месте и, как заметила Аврора, успел остыть после бешеной скачки. Значит, с ее напарником все в порядке.

С трудом расседлав коня, Аврора поплелась в таверну. В окнах горел свет. Она вспомнила, что сегодня утром у Урсулы были богатые постояльцы. Не следовало попадаться им на глаза. Вздохнув, Аврора пошла не в свою комнату, а к Джеку. Он сидел возле огня, ел сыр и запивал его пивом.

— Диана! — воскликнул Джек, вскакивая с места. Напарница стояла на пороге, привалившись к дверному косяку. — Ты заставила меня волноваться, девочка. Я было решил, что тебя сцапали. Рад, что ты жива и невредима. Заходи, согреешься. Сыра, правда, уже почти не осталось.

Диана сняла перчатки, стянула с головы парик и тряхнула головой. Ее медные кудри рассыпались по плечам. Она повернулась к Джеку и твердо заявила, что не будет больше ему помогать на дороге.

Джек раскурил трубку. Поставив кружку на стол, он с угрозой в голосе сказал:

— Нет, Диана, ты этого не сделаешь.

— Я сказала, что больше не поеду с тобой! — повторила Диана, раздражаясь все сильнее. — Меня чуть не убили, Джек! Если бы мы не разделились, они бы точно нас схватили!

Шестеро вооруженных людей патрулировали дорогу, поджидая появления разбойников. Аврора и Джек наскочили на них. Им еле удалось уйти от погони. За спиной раздались выстрелы. Одна пуля со свистом пронеслась возле самого уха Авроры. Развернув коня, она помчалась в сторону от Джека. Через некоторое время, поняв, что опасность миновала, она поехала медленнее. Размышляя, она решила, что на новой жизни пора поставить точку.

Джек улыбнулся:

— Да ты просто устала. Выпьешь, поспишь и все увидишь в другом свете.

— Нет, Джек. В следующий раз ты поедешь один.

Джек подошел к Авроре и положил руки ей на плечи.

— Ты не можешь сейчас меня бросить, Диана, — тихо произнес он.

Аврора раздраженно оттолкнула его и отвернулась. Что он себе вообразил? То, что легко проходило с Каро и Руфью, на нее, Аврору, не действовало. Он не сможет вскружить ей голову своими влажными глазами и улыбкой с ямочками.

Джек мрачно усмехнулся и вдруг, схватив Аврору за шею, едва не задушил ее.

— Я тебя убью, если ты откажешься поехать со мной!

Аврора отшвырнула его руки и, тяжело дыша, со свистом втягивая воздух, ответила:

— Не надо мне угрожать. Ты меня не убьешь. Не думаю, что ты на это способен. Ты вор, Джек, вор, но не убийца.

Джек повернулся к ней спиной и пошел к камину. Он понял, что Диана настроена решительно и ни уговоры, ни угрозы на нее не подействуют. Но решил попробовать в последний раз:

— Диана, послушай перед тем, как сказать «нет». Через две недели герцог Тревьен дает бал в честь своей единственной дочери. Я точно знаю, что сюда съедутся богатенькие господа со всей округи, некоторые даже из самой столицы. Подумай, Диана. Столько толстых, набитых золотом кошельков!..

Аврора покачала головой:

— Я же сказала, Джек…

— Понимаешь, Диана, мне ведь тоже надоело быть разбойником. Если будет хороший улов, мы с Урсулой сможем отправиться в Америку, в Виргинию. Сбудется наша мечта! Мы сможем уехать отсюда и зажить как короли. — Джек умолял ее, словно нищий, просящий подаяние. — Но один я не смогу. Ты мне нужна, Диана. Еще раз, и я пойду своей дорогой. Ни сожалений, ни обид. Я сочту, что ты выплатила мне свой долг сполна. Мы будем квиты. В последний раз, а?

— Я подумаю, — сказала она и пошла к двери.

— К вам джентльмен, назвавший себя маркизом Силверблейдом, мадам.

Диана подскочила от неожиданности, зашуршав юбками, и уронила пяльцы с вышивкой.

— Николас и Аврора? Здесь, в Пенхоле? Не стой же, Чарльз, пригласи их сюда!

— Прошу прощения, мисс, но джентльмен прибыл один, без дамы.

Диана озадаченно нахмурилась:

— Николас без Авроры? — И нетерпеливо взмахнула рукой: — Просите!

Дворецкий вышел. Диана машинально расправила складки на юбке, думая о том, почему Николас приехал один. За дверью послышались шаги.

— Маркиз Силверблейд, — объявил дворецкий, и Николас вошел.

— Как я рада тебя видеть! — воскликнула Диана, двинувшись ему навстречу с протянутыми руками. — Ты…

Диана осеклась. Улыбка сразу исчезла с ее лица. Язык не поворачивался сделать Николасу комплимент. Выглядел он ужасно — худой, изможденный. Казалось, он не спал уже много дней.

— Николас, что с тобой?

Диана схватила его за руки и подвела к ближайшему стулу. Усадив гостя, она помчалась к буфету за графином с бренди. Налив стакан, она протянула его Николасу. Диана терпеливо ждала, пока он молча пил.

— Сейчас получше? — спросила Диана, забирая у него пустой стакан.

— Да, спасибо. Прошу простить меня за то, что явился без предупреждения. Но дело не терпит отлагательства.

— Тебе в Пенхоле всегда рады. Но где Аврора? Я думала, она приедет с тобой.

Боль исказила лицо Николаса. Его серые глаза затуманились печалью.

— Я здесь из-за Авроры. — Николас облизнул губы. — Она пропала.

Это сообщение потрясло Диану.

— Аврора… пропала?

Николас кивнул:

— Вот уже несколько месяцев как я не знаю, где она.

Диана ошеломленно уставилась на Николаса.

— И виноват в этом я.

Диана приложила пальцы к вискам, словно стараясь остановить поток вопросов, требующих немедленного ответа.

— Николас, что произошло?

Диана опустилась на стул напротив гостя. Николас рассказал, что поссорился с Авророй и отправил ее в Силверблейд, а сам остался в Лондоне.

— Карета не доехала до Силверблейда, — глухо проговорил Николас. — Недавно удалось найти тела слуг. Их убили на дороге.

— А что с Авророй? — тревожно подавшись вперед, спросила Диана.

— Она исчезла без следа.

Диана поднялась, чувствуя потребность двигаться, что-то делать, чтобы унять тревогу.

— Но что могло с ней произойти? Где она может быть?

Николас высказал предположение, что Аврору могли похитить с целью получения выкупа или из мести.

— Но кто мог совершить такую ужасную вещь по отношению к Авроре? Она не обидела ни одной живой души. Она такая добрая, такая нежная…

— У меня много врагов, Диана, — устало произнес Николас, прикрыв рукой глаза. — Очень много врагов.

— Ты считаешь, что она погибла, да? — леденея от догадки, спросила Диана.

Николас тяжело вздохнул:

— Мы должны быть готовы и к этому, Диана.

— О Боже…

Она покачнулась и едва не упала. Николас подхватил ее и усадил на стул. Он опустился рядом с ней на колени и схватил ее за руки.

— Но есть еще последняя надежда, и она привела меня сюда.

Николас достал из кармана мятый клочок бумаги.

— Вот твое письмо, — сказал он. — То, что ты написала Авроре.

— Я не понимаю, — недоуменно протянула Диана.

— В нем ты писала, что тебя ограбил разбойник, чей голос напомнил тебе голос сестры. Вспоминаешь?

— Ах да! Наш кучер сказал, что одного из разбойников звали Черный Лис. У него был помощник. Его голос был в точности как у моей сестры. Когда я его услышала, мне сначала показалось, что это Аврора решила надо мной подшутить. — Диана нахмурилась, но затем лицо ее просветлело от вновь родившейся надежды. — Думаешь, этот разбойник — и есть Аврора?

— Может, это всего лишь совпадение, — сказал Николас.

— Но зачем ей находиться здесь, в Корнуолле? Зачем изображать разбойницу? Если бы судьба и занесла ее сюда, то она могла бы разыскать меня. Ведь Аврора знает, что я живу здесь, в Пенхоле.

Николас пожал плечами:

— Не знаю, Диана, не знаю. Но я должен ее найти! — сверкнув глазами, воскликнул он. — Еще есть надежда. Ты помнишь, где произошло ограбление? Возможно, она сейчас где-то совсем рядом с нами.

Диана направилась к двери.

— Мне надо найти Джейсона. Думаю, он нам поможет.

Оставшись один, Николас устало опустился на стул. Напряжение последних месяцев давало о себе знать. День и ночь он ехал в карете по грязным дорогам. Потом пришлось на пароме пересечь реку Тамар, отделяющую Девоншир от Корнуолла. Остальной путь он проделал верхом. Николас терпел все неудобства ради того, чтобы найти Аврору. Его злейшими врагами стали сомнение и неуверенность, но он старался не поддаваться им. Он знал, что если станет думать о самом худшем, то просто сойдет с ума.

Внезапно открылась дверь, вошли Диана и маркиз Пенхол. Мужчины быстро представились друг другу. Маркиз Пенхол выразил свои сожаления по поводу того, что не смог познакомиться с маркизом Силверблейдом раньше, поскольку редко выезжал из Корнуолла.

— Теперь, когда я увидел, как здесь красиво, я вас вполне понимаю, — ответил Николас, сразу проникнувшись симпатией к человеку, которого видел впервые.

Покончив с формальностями, мужчины перешли к делу.

— Я готов помочь вам в поисках жены, — сказал Джейсон, — Диана, мы с гостем пройдем в мой кабинет. Я бы не хотел, чтобы нас беспокоили. Разве что для ленча, — добавил он с улыбкой.

Впервые за несколько недель у Николаса появилась уверенность в том, что он найдет Аврору. Джейсон Баррон разложил на столе карту и показал ему, где было совершено нападение.

После ленча Николас покинул Пенхол, отказавшись от предложения Дианы отдохнуть перед дорогой. Он продолжил поиски жены.

Урсула стояла в дверях и смотрела на заходящее за холм солнце.

В гостинице было тихо. Никто не тревожил ее. Она думала о Джеке. Урсула никогда не волновалась из-за того, что Джек уезжал ночью. Она знала, что он непременно вернется к ней. Но теперь у нее появились нехорошие предчувствия.

Урсула сжала руки, бормоча молитву.

— Господи, — шептала она, — сохрани его для меня.

Урсула обвела взглядом комнату, казавшуюся пустой без Джека, без его смеха, и гнев горячей волной захлестнул ее. Все из-за нее, из-за этой девчонки. Из-за Дианы Тимоти. Если бы не она, Джек не стал бы играть со смертью. Это она вскружила ему голову и заставила поверить, что вдвоем им море по колено.

Он сказал, что завтра ночью возьмет ее на дело. Чем сможет помочь Джеку эта девица? Только помешает — в этом Урсула была уверена.

Внезапно во дворе послышался цокот копыт. Урсула пошла открывать. Какой-то джентльмен привязывал коня к столбу.

— Добрый вечер, мадам, — сказал он, поклонившись. — Можно мне с вами переговорить?

— О чем? Вам нужна комната? Вы хотели бы остановиться на ночлег?

Он покачал головой. И Урсула почувствовала облегчение, сама не вполне понимая почему.

— Я ищу одного человека, — сказал джентльмен. — Это женщина. Она путешествовала…

— Много путешественников останавливаются «У веселой Урсулы».

— На это я и рассчитываю, — с улыбкой сказал незнакомец.

— Заходите, — предложила Урсула. — Слишком холодно сегодня, чтобы говорить во дворе. Меня зовут Урсула Хант, — представилась хозяйка, провожая гостя в кофейню.

— А я — Николас Девениш, маркиз Силверблейд.

Урсула кивнула.

— Итак, кого же вы ищете, милорд? — спросила она, предложив гостю сесть.

— Свою жену, — ответил он. — Она отправилась из Лондона к своей старшей сестре в Корнуолл.

— Смею вас заверить, милорд, — Урсула лукаво улыбнулась, — что в последнее время ни одна маркиза тут не появлялась.

— Моя жена, она… юная, рыжеволосая, такая… — Он говорил это то ли хозяйке трактира, то ли самому себе, теряя надежду найти Аврору.

На мгновение лицо Урсулы Хант осветилось радостью, что не ускользнуло от внимания Николаса.

— Вы ее видели, — твердо произнес он. — Я это понял по вашему лицу. Она очень красива. У нее рыжие волосы, голубые глаза и светлая кожа. Ростом она мне по плечо.

Урсула больше не сомневалась, что маркиз говорит о женщине, найденной Джеком на берегу. Значит, она маркиза. Вот оно что! Урсула в душе усмехнулась. А если то, что рассказывала эта девчонка, правда? И вот он, злодей, ее муж, пытавшийся от нее избавиться, желающий ее смерти?

— Она ваша жена, говорите?

Лорд Силверблейд кивнул:

— Да. Думаю, она страдает от потери памяти. Я должен найти ее. — Он многозначительно посмотрел на хозяйку трактира.

В конце концов, это их дело, размышляла Урсула. Пусть господа сами разбираются. Раз она его жена… А ну как маркиз убьет ее? Но если ему не выдать его рыжую красавицу, она… Урсула подумала о Джеке. И о себе.

— Не знаю. Не уверена… Не вполне уверена. — Она пожала плечами.

— Я хорошо заплачу, — сказал маркиз.

Урсула оживилась. Они с Джеком могли бы начать новую жизнь. Диана перестанет искушать Джека и вернется к мужу.

«Прости, Джек…»

Урсула облизнула губы и посмотрела лорду Силверблейду прямо в глаза.

— Я ее видела.

— Где?

— Здесь.

— Где она?! — воскликнул лорд Силверблейд.

— Наверху. В своей комнате. Она живет у меня уже около месяца.

В глазах маркиза вспыхнула радость.

Николас нашел ее. Как он мог ее найти?! И что ему нужно?

Аврора смотрела на него во все глаза, любуясь его лицом, фигурой. Он был великолепен — такой могучий и статный. Аврора почувствовала, как к горлу подступает комок.

Он молча ждал, стоя в дверях.

«Я не сдамся, — решила Аврора. — Если он думает, что я встану с постели и побегу к нему, то он будет ждать вечно».

Аврора отвернулась.

Он сделал шаг в глубь комнаты и аатем остановился. Больше всего ему хотелось заключить жену в объятия и заверить ее в том, что он никогда больше не отпустит ее от себя. Но он с удивлением заметил, что Аврора его боится. Как она напряглась, когда увидела его в дверях! Такое беспокойство в глазах бывает у животного, преследуемого охотником.

И вдруг Николас понял, что вот-вот потеряет ее навсегда. Ему нужно будет вновь завоевывать ее сердце. И делать это придется медленно.

Аврора, по-прежнему глядя в окно, услышала шаги мужа. Он шел к кровати. Она закрыла глаза и решила ждать.

— Аврора, нам надо поговорить, — сказал Николас.

И только тогда она повернула к нему голову. Она сразу заметила морщинки, пролегшие в уголках его губ и поперек лба. Как хотелось ей протянуть руку и разгладить их.

— О чем ты хочешь поговорить? — спросила Аврора.

— Я хочу знать, что случилось с тобой после… — Николас вдруг замялся и замолчал. Потом закончил, прокашлявшись: — после того как карета отправилась в Силверблейд. Тебя похитили?

В какую игру он сейчас с ней играет? Ведь именно по его приказу все было сделано! Внезапно в сердце Авроры пробрался лучик надежды. Может, Николас и в самом деле был ни при чем?

— Да, меня похитили, — ответила Аврора.

Она рассказала ему о том, что с ней приключилось. Он подошел к камину и, прислонившись к каминной полке, долго смотрел на огонь, шумно переводя дыхание. Он опустил голову. Аврора, продолжая рассказ, не могла видеть его лица. Но при каждом упоминании о допущенной по отношению к ней жестокости Николас вздрагивал, словно его хлестали плетью.

Аврора рассказала, что благодаря перстню с сапфиром получила возможность выйти на палубу и нырнуть в море. Николас вновь повернулся к ней.

— Почему ты не поехала домой? Почему, в конце концов, не обратилась к Диане? Ты же знала, что она живет в Корнуолле и всегда готова тебе помочь.

Аврора села, подложив под спину подушки. Теперь пришло время ей предъявить свое обвинение. Но храбрость внезапно оставила ее. С силой сцепив руки, чтобы они не дрожали, Аврора произнесла:

— Почему я не поехала домой? Потому что именно ты приказал похитить меня и убить.

Вначале Николас смотрел на нее так, будто не понял, о чем она говорила. Ум его отказывался принять сказанное Авророй. Но наполненные ужасом, широко открытые глаза жены свидетельствовали о том, что она нисколько не шутит.

— Аврора! — воскликнул он в отчаянии.

Аврора видела, как боль исказила его лицо. Плечи его дрожали от едва сдерживаемого гнева.

— Черт побери, Аврора! — воскликнул он, хватая ее за запястье. — Ты же знаешь, что я люблю тебя! Как ты могла поверить, что я хочу твоей смерти?

— Потому что главарь банды мне это сказал! — крикнула она. — Сказал, что ты хочешь избавиться от бездетной жены.

— И ты ему поверила? Ты приняла на веру слова… пирата?

— Я бы не поверила ему, — возразила Аврора, — если бы он не показал мне китайскую табакерку. Ту, что я подарила тебе на Рождество. Он сказал, что ты передал ему эту вещь в качестве доказательства своих намерений. Как еще эта вещь могла оказаться у пирата? Во что еще я должна была поверить?

Николас отчужденно смотрел на нее. Глубокая скорбная складка пролегла у него между бровей. Внезапно он порылся в кармане жилета и что-то оттуда достал.

Когда Аврора увидела, что это было, она едва не вскрикнула от удивления.

Николас протянул ей китайскую табакерку:

— Вот твой подарок. Я с ним никогда не расставался. Если у преступников и была эта вещь, то они ее получили не от меня.

Пальцы Авроры дрожали, когда она трогала гладкий нефрит.

Подняв на Николаса глаза, она тихо спросила:

— Я что, схожу с ума? Вот эту самую табакерку держал в руках главарь пиратов. А Уэсли заверил меня, что она такая одна…

— Бессмертный, очевидно, ошибся, — сухо заявил Николас. — У моей табакерки есть близнец. И разбойники использовали эту копию, чтобы ввести тебя в заблуждение.

— Но как они ее раздобыли? К тому же они многое о тебе знают, Николас.

Впервые за сегодняшнее утро Аврора почувствовала себя растерянной и жалкой. Под гневным взглядом мужа ей стало как-то неуютно.

Николас погладил жену по щеке.

— Я люблю тебя, Аврора. И никогда не переставал тебя любить. Ты — вся моя жизнь.

Аврора молчала. Потом осторожно спросила:

— Николас, почему ты был ко мне… так жесток? Почему ты отгородился от меня?

Николас криво усмехнулся:

— Я чувствовал себя униженным, поскольку нет наследника. Я боялся стать посмешищем.

— И ты решил обвинить во всем меня, — глухо проговорила Аврора.

— Нет, нет! — решительно воскликнул Николас, бросаясь к ней. — Я всегда винил себя, а не тебя. Я решил, что во мне что-то не так, что это я не могу зачать ребенка. Но я был слишком горд, чтобы высказать тебе свои опасения.

Аврора знала, что надо делать. Откинув одеяло, она встала на пол, босиком подошла к Николасу и дотронулась до его щеки.

— Однажды мы дали друг другу слово делиться сомнениями, чтобы не разрушить нашу любовь.

Николас кивнул:

— И я нарушил обещание, Аврора. Я думал, что один справлюсь. Я молю о прощении за все страдания, которые вольно и невольно причинил тебе.

— А я молю о прощении за то, что не доверяла тебе. Так что мы квиты, — со светлой улыбкой заключила она.

С радостью Николас обнял Аврору и, приподняв, стал кружить. Потом они оба, беззаботно смеясь, упали на кровать.

Аврора поднялась, сняла рубашку и бросила ее на пол. Николас внезапно перестал смеяться, глядя на нее, стоявшую перед ним обнаженной, с медным водопадом волос, рассыпанным по плечам. Как бы ни хотелось ему овладеть ею, он сдерживался, давая насладиться взгляду каждым дюймом ее прекрасного тела.

— Ты такая красивая! — восхищенно пробормотал он, думая о том, что же такого он сделал в жизни, чтобы заслужить эту женщину.

Его взгляд лихорадочно заскользил по ее телу, по ее маленьким крепким грудям и ниже, от тонкой талии к бедрам.

— Возьми меня, Николас, — хрипло прошептала Аврора, прижимаясь к нему.

Николас снял жилет. Затем настала очередь рубашки и туфель.

— Сдается мне, что бриджи вам стали узки.

— Сейчас я исправлю положение, — проговорил он и скинул бриджи.

Он остановился перед ней. Ее глаза блестели.

Со стоном Николас прыгнул на кровать и заключил Аврору в свои объятия.

Аврора перестала понимать, что с ней происходит. Ею овладела страсть.

Скорее всего Николас испытывал то же самое. Такого голода она еще ни разу не видела в его глазах.

Он словно обезумел. Прижав ее к кровати, он целовал ее лицо, шею, грудь, снова и снова. Аврора металась, не в силах выносить эту сладкую пытку.

Когда Николас вошел в нее, она выгнулась навстречу ему, чувствуя, как восторг омывает ее всю.

Позже они лежали рядом, наслаждаясь тем сладостным чувством, что дает людям любовь.

По просьбе Николаса Аврора рассказала о своей жизни в трактире:

— Джек Пирс спас меня, найдя ночью на берегу. Я была без сознания. Он привез меня сюда, в трактир Урсулы Хант. Эта добрая женщина разрешила мне, когда я поправилась, пожить здесь. Надо бы отблагодарить ее за все, Ник.

— Конечно, — улыбнулся Николас. — Об этом не беспокойся, моя дорогая.

Аврора прижалась щекой к плечу любимого.

— А этот Джек Пирс, он кто? — сдержанно спросил Николас.

— Разбойник, — спокойно ответила Аврора. — Как и я, — со вздохом добавила она и приподняла голову, чтобы видеть глаза мужа.

— Знаешь, Диана написала мне… — Глаза Николаса светились нежностью и пониманием. — Можешь рассказать, почему ты это сделала?

Аврора положила голову на подушку и помолчала немного.

— Как-то ночью я узнала тайну Джека. Он убил бы меня из-за этого. Мне надо было срочно завоевать его доверие. Мной овладело отчаяние. И когда он предложил стать его напарницей, я согласилась. Скоро он убедился в том, что я неплохо держусь в седле и стреляю. И, пощадив мою жизнь, взял меня на дело.

— Ты сильно рисковала, Аврора.

— У меня не было выхода.

— Ну и как, хороший из тебя получился разбойник, моя храбрая Рора? — с иронией спросил Николас.

— Да, — мрачно ответила ока. — Удалось ограбить свою родную сестру. — Аврора тяжело вздохнула. — А как ты узнал, где меня можно найти?

Николас рассказал, что был у Дианы в Пенхоле. Джейсон Баррон показал ему на карте место, где было совершено ограбление.

Николас прижал к себе Аврору, мысленно благодаря судьбу за то, что она не отняла у него человека, которого он любил сильнее самой жизни.

Внезапно Аврора отвернулась, почувствовав, что на глаза навернулись слезы.

— Рора, что случилось?

— Я вела себя как глупая девчонка, — шмыгая косом, произнесла Аврора. — Я должна была тебе верить, Николас. И тогда я не стала бы разбойницей. Это было совсем не весело. Мне было страшно, очень страшно.

Николас усмехнулся:

— Ну что же, раз вы извлекли урок, мадам…

— Еще какой! Я никогда не буду хвастать, что умею ездить верхом и стрелять не хуже мужчины.

— Рора, расскажи мне о похищении, — попросил Николас. — Не упусти ни одной детали.

Слушая жену, Николас хмурился, иногда глаза его темнели от гнева. Но он ничего не говорил, только слушал.

Склад, корабль, табакерка… Аврора чуть не выругала себя за то, что не догадалась обо всем раньше.

— Я знаю, кто это сделал, — сказала она, посмотрев на Николаса.

— И я знаю, — ледяным тоном, от которого у нее по коже побежали мурашки, ответил он. — Сейчас мы спустимся, отблагодарим хозяйку и немедленно отправимся в Лондон.

Шум пробудил Уэсли от крепкого сна. Он открыл глаза и прислушался. Где-то в тишине дома часы пробили полночь, и все стихло. Затем он услышал легкий вздох, похожий на шепот ветра. Но сегодня не было ветра.

Кто-то еще находился в его комнате. Уэсли чувствовал чье-то присутствие. Теперь уже, окончательно проснувшись, он, не шевелясь, лежал в кровати и прижимал руки к бокам. Только глаза его двигались, выглядывая, не появится ли чья-то тень.

Он слышал биение собственного сердца. В последнее время воображение у него разыгралось. Уэсли усмехнулся. Он был один в комнате. Больше никого.

Перед тем как вновь погрузиться в сон, Уэсли вздохнул. Глаза его широко распахнулись. Что это за странный запах? Никто и никогда не смог бы забыть этот запах. Запах склепа, запах разложения и смерти. Смерти.

Затем Уэсли вновь услышал вздох. Долгий, жалобный, похожий на стон.

Уэсли хотел закричать, но не смог: во рту внезапно пересохло. Язык распух и не помещался во рту. Вместо крика получилось какое-то странное мычание.

И вот он увидел. В потоке лунного света стояла женщина, или, вернее, то, что от нее осталось. На лице вместо глаз и рта зияли черные дыры. И этот страшный призрак пустыми глазницами уставился прямо на него. Уэсли обезумел от ужаса.

Он не мог шевельнуться. Холодный пот тек по его лбу, вискам, шее. Казалось, что кто-то сдавил горло ледяными пальцами. Костлявая, лишенная плоти рука потянулась к нему. Хотя у привидения не было губ, оно произнесло свистящим шепотом:

— За что ты убил меня?

Уэсли сел в кровати, до подбородка подтянув одеяло.

— Кто вы? — пробормотал он. — Что вам от меня надо?

Привидение остановилось.

— Не узнаешь меня, Уэсли? Я — Аврора. Ты убил меня.

— Нет! — завизжал Уэсли и, отбросив одеяло, выскочил из кровати. — Ты мертвая! Я заплатил им, чтобы они тебя убили! Они сказали мне, что ты утонула!

— Я буду мстить, убийца! Ты тоже умрешь.

Уэсли хотел спрятаться за ширму. Внезапно в комнате раздался вполне земной мужской голос:

— Не спеши, Уэсли.

Николас зажег свечу. Уэсли облегченно вздохнул и повернул голову в надежде не увидеть никакого призрака. Но призрак не исчез. Нет? Аврора была здесь, хотя и выглядела вполне живой. И она смотрела на него с осуждением.

Черные провалы были нарисованы с помощью свинцового карандаша, а смертельная бледность — результат умелого использования белил.

— Вы меня обманули! — воскликнул Уэсли.

Николас поставил свечу на стол и, кивнув жене, сказал:

— Весьма убедительно сыграно, моя дорогая.

Аврора улыбнулась. Но Николас и не думал улыбаться.

— Для чего тебе потребовалось убить Аврору? — спросил он кузена.

— Я… Я этого не делал. Меня оклеветали.

Николас с трудом сдерживался, чтобы не задушить Уэсли.

— Но ты же сам в этом признался, — сказал он.

— Я… я был слишком испуган, — заикаясь, пробормотал Уэсли. — Я не знал, что говорю.

Николас терял терпение.

— Прекрати лгать, подлый трус! — прорычал он с угрозой в голосе и шагнул к Уэсли. — Будь мужчиной и признайся! Все равно тебе умирать, Уэсли.

— Вы ничего не сможете доказать!

Николас насмешливо приподнял бровь:

— Разве? У меня на этот счет иное мнение, кузен. Похитители Авроры доставили ее на склад — это склад твоей компании. Корабль «Тихие сестры» тоже принадлежит твоей компании. И я уверен, Аврора легко опознает негодяя капитана и команду головорезов, когда они вернутся из Индии. — Николас смотрел на кузена с презрением и жалостью. — Мы знаем, что ты это сделал. Теперь я только хочу узнать — почему?

Николас ждал. Маленькие глазки Уэсли суетливо бегали, по лицу тек пот.

— Да, я это сделал! — наконец выкрикнул он в отчаянии. — Я заплатил, чтобы Аврору убили. Хотите знать почему? — Уэсли потряс перед собой кулаками. — Потому что я вас ненавижу!

Уэсли теперь было уже не удержать. Столько лет копившаяся ненависть, зависть ко всему тому, чего его, Уэсли, лишила судьба, вылились в один мутный горький поток.

— Я всегда ненавидел тебя, Николас. Ник — красавчик, Ник — умница, Ник — всеобщий любимчик… Даже моя мать говорила мне: «Ну почему ты не такой, как Николас? Хоть бы был чуть-чуть больше на него похож…» Но нет, я не мог быть таким, как ты. Я мог быть лишь твоей тенью. Всегда позади. Я ничего не умел делать как положено. Я был неудачником. К тебе женщины липли, а от меня они закрывались веерами и презрительно фыркали, стоило мне появиться рядом. Я знал, что они обо мне думают, и презирал их сильнее, чем они меня.

Николас почувствовал, как Аврора сжала его руку и подступила поближе.

— Надо же, — с горьким смешком продолжал Узсли, — судьбе оказалось угодно, чтобы ты был не только красивее, умнее, способнее и представительнее. Ты родился наследником Силверблейда, я же имел несчастье быть первенцем у второго сына. Ты получил все, а я вынужден был зарабатывать себе на жизнь, как простой торговец.

— Я предложил тебе денег, но ты отказался.

— Мне не нужна твоя помощь, твои подачки! Я хочу быть маркизом Силверблейдом. Я хочу получить все, что ты считаешь своим, потому что это мое по праву. Но знаешь, что заставляет меня ненавидеть тебя больше всего?

Николас не успел задать свой вопрос. Уэсли продолжил:

— Помнишь ту ночь, когда ты и твои дружки устроили мне похороны, положили меня в гроб? Тебе нравилось смотреть, как я кричал и вырывался? — Уэсли перешел на визг, в уголках его губ собиралась слюна. — Нравилось, Ник? Нравилось смотреть, как я умираю от страха? Ты так веселился!

— Нет, Уэсли. Я всегда сожалел об этом своем поступке.

— О да, я помню! Ты решил, что чувствуешь себя виноватым, что сожалеешь. Ты думал, что твоих извинений будет достаточно и я забуду об этом. Никто даже не подумал наказать тебя за эту выходку. А как же, ведь это Ник забавлялся, великолепный Ник, шутник и мастер на выдумки! Раз это сделал он, то давайте считать все произошедшее милой шуткой, интересной и весьма забавной. Но я, я не простил тебя за это. И никогда не прощу. — Внезапно лицо Уэсли исказилось хитрой гримасой. — Но ведь и я не дремал, Ник. Я действовал, стараясь испортить твою репутацию.

Николас едва удержался от того, чтобы не залепить Уэсли пощечину.

— Ты низкий трус! Боялся сказать мне все, что думаешь, в лицо и гадил за спиной!

— Не все же такие благородные, как ты, мой кузен.

— Так вы из-за этого хотели меня убить? — вмешалась Аврора. — Чтобы доставить боль Николасу?

— Именно так. Я собирался лишить Ника той женщины, которая ему дороже жизни.

— Ты безумец, Уэсли, — сказал Николас.

— Безумец? Напротив. Я думаю, что довольно умен. Я внушил Авроре, что табакерка, которую она тебе подарила, уникальна — другой такой нет. И когда она сказала, что ты отправил ее в Силверблейд, я тут же решил воспользоваться случаем.

— Теперь я вспомнила! — воскликнула Аврора. — Ведь больше никто не знал о моем отъезде!

Узсли ухмыльнулся и кивнул.

— Мне вас жаль? — презрительно пробормотала Аврора, покачав головой.

Уэсли готов был броситься на Аврору. Сейчас он более всего походил на взбесившегося пса.

— Не смейте меня жалеть! Я знаю, вы всегда смеялись надо мной!

— Я никогда не смеялась над вами, Уэсли.

— Ложь!

Николас выступил вперед и встал между Уэсли и Авророй. Уэсли попятился назад, словно побитая собака.

— Не трогай меня!

Николас усмехнулся:

— Ты знаешь, Уэсли, что заслужил виселицу. Но ты — член семьи, и я готов сделать тебе подарок, которого ты, впрочем, недостоин. Я подарю тебе смерть быструю и не столь мучительную.

В глазах Уэсли застыл ужас. Рот открывался и закрывался, но звука не было.

— Мои секунданты придут к тебе завтра утром, — ровным тоном сообщил Николас. — Оружие и время поединка выберешь сам. Но прошу не заблуждаться: какой бы вид оружия ты ни выбрал, я тебя все равно убью. — Николас дал Уэсли время осмыслить его слова, после чего с улыбкой добавил: — Не бойся, Уэсли, на этот раз тебя положат в гроб мертвым.

Николас взял жену под руку и покинул спальню кузена.

— Николас, прошу, не убивай меня! — донеслось сзади, но лорд Силверблейд даже не оглянулся.

Аврора скользнула под одеяло к мужу.

— Честно говоря, я не думала, что такой дешевый трюк сработает. Уэсли мог бы с самого начала догадаться, что к чему. Тогда бы он ни за что не признался.

Николас закинул руки за голову и, глядя в потолок, сказал:

— Может, кто-то другой и раскусил бы нас, но не Уэсли. Он панически боится смерти. К тому же человек со сна не в состоянии мыслить вполне ясно. Лунный свет, знакомый запах, остальное дорисовало воображение. — Он повернулся к Авроре. — Даже я начал думать, что ты — это дух, вернувшийся с того света.

Аврора засмеялась.

— Я ведь и в самом деле не мог представить, что Уэсли так меня ненавидит, — со вздохом произнес Николас. — Я извинился тогда. Он, казалось, чистосердечно меня простил. Он часто приезжал в Силверблейд погостить.

Аврора печально покачала головой:

— Какой несчастный и одинокий человек этот Уэсли. Мне его искренне жаль.

— Это потому, что у тебя доброе и нежное сердце, моя дорогая.

Николас улыбнулся и заключил жену в объятия. Аврора подняла голову и посмотрела на него.

— Николас…

— Что, любовь моя?

— Ты и в самом деле намерен убить Уэсли на дуэли?

— Я бы с радостью. Но только, думаю, никакой дуэли не будет.

Аврора озадаченно сдвинула брови.

— Почему?

Николас зевнул.

— Спи. Сама все завтра узнаешь.

Аврора и Николас завтракали, когда к ним вошел Олли. Он запыхался, и щеки его горели от возбуждения.

— Ты был прав, Николас! Бессмертный сбежал. Когда я явился к нему передать твой вызов, дворецкий сообщил, что хозяин уехал в Европу.

— Надеюсь, в ближайшем будущем он возвращаться не намерен? — откинувшись на спинку стула, с ленивой улыбкой протянул Николас.

Олли схватил булочку и, намазав ее маслом, целиком запихнул в рот.

— Не вернется, если ему жить не надоело.

Глядя, как Олли жадно уплетает булку, Аврора любезно предложила гостю позавтракать с ними.

Олли согласился и сел за стол.

— Ты знаешь, Ник, кто запускал сплетни, что у вас с Авророй еще не родился наследник?

Николас нахмурился:

— А как ты узнал?

— Скажи спасибо Хейзу. Он сумел это выведать.

— Уэсли знал, как эти разговоры меня унизят, — пробормотал Николас.

— И это еще не все, — продолжал Олли.

Аврора удивленно подняла брови:

— Что еще?

— Бессмертный сообщил сестрам Аддерли, что видел вас обоих в постели по возвращении с Тайберна.

Николас ударил по столу ладонью.

— После всего того, что он сделал с моей женой и моими слугами, я, ей-богу, готов броситься за ним, притащить его назад в Англию и…

— На самом деле, — как ни в чем не бывало продолжал Олли, — я могу дать десять против одного, что Уэсли и тебе испортил репутацию, Ник.

— Нет, — покачав головой, ответил Николас, — в этом мне винить некого, кроме себя самого.

— Подумай хорошенько. Слухи о том, что мы устраиваем оргии… Все началось после того, как тут побывал Уэсли.

Аврора поднялась со своего места и, подойдя к мужу, встала у него за спиной.

— Уэсли слабый. Теперь он навсегда ушел из нашей жизни. Самое лучшее — забыть о нем.

Николас взял руку жены и поднес ее к губам.

На следующее утро Николас и Аврора отправились в Силверблейд.

Их приезду очень обрадовалась леди Мэри. Обняв Аврору и Николаса, она повела их в дом, чтобы там они смогли спокойно поговорить обо всем.

— Уэсли? Он казался таким славным, таким добрым, — растерянно бормотала леди Мэри.

— Он всех нас надул, мама, — холодно произнес Николас.

Вечером Аврора достала из-под кровати отцовские пистолеты и шпагу. Она рассмотрела оружие, погладила его рукой и снова положила пистолеты в футляры. Она решила, что больше не станет их доставать.

— Возможно; в один прекрасный день я смогу передать эти вещи своему сыну. Мне они не нужны, — сказала Аврора.

Больше Аврора не была девчонкой-сорванцом. Она была Женщиной, маркизой Силверблейд, женой Николаса.

Горничная вежливо присела и, взяв оружие, чтобы отнести его дворецкому, ушла.

Аврора отправилась навестить своего Огонька. Ее внимание привлек необычный шум, доносящийся со стороны сада Эрота.

Николас отдавал распоряжения слугам. Те, обвязав статую Приапа веревками, с помощью четырех коней стаскивали ее с пьедестала.

Николас обернулся и увидел жену. Он подошел к ней.

— Что это ты делаешь? — спросила она.

— То, что должен был сделать давным-давно, — ответил Николас. — Сада Эрота больше не будет в Силверблейде.

Глаза Авроры затуманили слезы.

— Спасибо, Николас.

Молча они пошли к конюшням.

Вдруг Аврора остановилась.

— Огонек может подождать, — таинственным шепотом сообщила она, глядя на мужа потемневшими от страсти глазами.

Николас тихо рассмеялся, взял Аврору на руки и понес ее к дому.

Позже, когда они лежали обнявшись, он шутливо покусывал мочку ее уха и шептал:

— Я так люблю тебя, моя милая Рора.

— И я люблю тебя, Ник.

Они погрузились в мечты. В мечты о завтрашнем дне.