Счастливый шанс для Араминты

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Ложась спать в конце своего первого рабочего дня в Сент-Джулсе, Араминта старалась не вспоминать все свои провалы и поражения. Ведь ты мечтала об этой профессии, убеждала она себя. И сейчас, когда ее желание исполнилось, ничто не помешает ей довести задуманное до конца.

Конечно, все началось ужасно неудачно. Больница оказалась огромной, она была построена в те времена, когда длинные коридоры и множество лестниц считались нормой. Наверно, здешние сестры привыкли к лабиринтам коридоров. Но Араминту, которая никогда раньше не бывала в подобных зданиях, они очень подвели: она пошла не в ту сторону, поднялась не по той лестнице и только тогда узнала, что отделение Бакстер находится в другом конце больницы и этажом выше.

Она опоздала и встретилась с взглядом василиска старшей сестры Спайсер.

— Вы опоздали. Почему?

— Я заблудилась.

— Нелепое оправдание. В моем отделении я требую пунктуальности. До того, как прийти сюда, вы были знакомы с обязанностями медсестры?

Араминта объяснила, что работала в детском санатории для выздоравливающих.

— Вам придется догонять других практиканток, — вздохнула старшая сестра Спайсер. — Полагаю, сестра-наставница сделает все возможное. А мне некогда цацкаться с вами. Учитесь побыстрее.

Араминта кивнула.

— Не сможете — уйдете.

Возможно, когда-то старшая сестра Спайсер была симпатичным человеком, размышляла девушка. Но жизнь ее, по-видимому, сломалась из-за несчастной любви, хотя в красивом, холодном лице не осталось никаких следов этого чувства. Бедная, пожалела ее Араминта и вздрогнула от резкого голоса.

— Ладно, идите и найдите сестру-администратора.

Отделение находилось в самой старой части больницы. Одну его стену занимал ряд окон, у противоположной во всю ее длину стояли кровати, на которых лежали женщины всех возрастов. Две сестры перестилали постели и не обратили на Араминту внимания. В дальнем конце отделения сестра-администратор, которую Араминта узнала по светло-голубой униформе, вместе с другой сестрой наклонилась над каталкой.

Она мельком поздоровалась с новенькой и велела ей идти перестилать постели. Так Араминту бросили в клетку со львами.

Оставшуюся часть утра ей не хотелось вспоминать. Она перестилала постели, носила судна, раздавала обед, помогала десятку пациенток встать или лечь в постель. И все время казалось, что она медлит и опаздывает.

— Бедняжка, вы новенькая? — спросила старая леди с настораживающим свистом в груди и склонностью краснеть во время кашля. — Вы никому здесь не угодите. Всегда спешка, нет времени перекинуться словом.

Единственная передышка — час на обед. Она сидела за столом с Молли и другими девушками. Они сочувствовали ей.

— Все потому, что ты новенькая. И ни у кого нет времени объяснять, что надо делать. У тебя конец дежурства в шесть? Во второй половине дня ты должна пойти на лекцию. В два часа, запомни. И даже старшая сестра Спайсер не может остановить тебя.

Лекция ей понравилась, хотя она поняла, что пропустила очень много и потребуются серьезные усилия, чтобы восполнить пробел.

— Вам надо одолжить у других учениц тетради и переписать лекции, которые вы пропустили, — сказала сестра-наставница.

На это потребуется несколько дней, свободных от дежурства, подумала Араминта. И тут же одернула себя: ведь ты этого хотела.

К концу недели ей пришлось признать, что дела идут совсем не так, как она ожидала. Старшая сестра Спайсер объявила, что Араминта ленива, медлительна и слишком много времени тратит на больных. «Работы невпроворот, — говорила старшая сестра, — а она ходит взад-вперед, то бигуди для пациентки ищет, то журналы принесет, то кувшин водой наполнит, то остановится и восхищается фотографиями детей и внуков, присланными из дома». Араминте казалось, что она пробыла в отделении Бакстер не одну неделю, а три месяца...

Она мечтала об отдыхе. Когда ей дали выходной, она, встав пораньше, молнией пронеслась через двор. Скорей домой! Но девушка не знала, что в это время за ней наблюдает доктор ван дер Брег. Его вызвали рано утром на срочную консультацию, и теперь он пил кофе, перед тем как уехать из больницы.

Вид маленькой стремительной фигурки снова вызвал в нем нежное чувство. Он нахмурился. Почти целую неделю ему удавалось не думать о ней. Спешит домой на выходные дни. У него мелькнула идея поехать в Хэмблдон и посмотреть, как она там устроена. Усилием воли он прогнал абсурдную мысль. Но, уже уходя из больницы, встретил одного из врачей-консультантов и небрежно спросил, как зарекомендовала себя новая сестра-практикантка.

— Она работала у меня несколько недель, и ее приняли сюда по вакансии, — пояснил доктор.

— О да, помню, я слышал. Ей, конечно, придется догонять. Она в отделении Бакстер, а там старшая сестра Спайсер — тот еще солдафон. Я запомнил новенькую только потому, что ее отчитывали в моем присутствии — то ли она подняла с постели не ту больную, то ли что-то еще в этом роде. Мне показалось, очень тихая девушка. Но старшая сестра Спайсер может хоть кому заткнуть рот. Она и меня иногда терроризирует.

Оба рассмеялись и разошлись.

Ближе к полудню Араминта добралась до дома. Ее радостно встретили тетя и Херувим. За кофе она забыла первую и неудачную неделю в Сент-Джулсе.

— Ты не говорила с матерью? — спросила Мил-лисент. — Она звонила, мол, все еще заняты какими-то новыми кельтскими находками. Сказала, что они могут не...

— Но хоть к Рождеству-то они вернутся? — спросила Араминта.

— Ох, уверена, что вернутся! Ведь еще только октябрь. У тебя будут на праздники выходные?

— Не думаю, — покачала головой Араминта. — Ведь я самый младший персонал. Конечно, я постараюсь использовать свободные дни поближе к Рождеству.

— Тебе там нравится? Ты довольна?

Араминта заверила тетю, что довольна.

Два дня пролетели быстро. Но они дали передышку. И она вернулась в отделение с твердой решимостью провести очередную неделю лучше, чем первую. Жаль, что старшая сестра Спайсер столь же твердо решила всеми силами помешать ей в этом.

Молли говорила, что если старшая сестра Спайсер кого невзлюбит, то устроит жуткую жизнь не на один день. Араминта тогда не очень-то поверила ей, но сейчас убедилась, что Молли говорила чистую правду. Что бы Араминта ни делала, все было плохо — и слишком она медлительная, и неуклюжая, и невнимательная. Араминта старалась не огорчаться и находила облегчение среди пациентов, которые любили ее. Сестра-администратор тоже хорошо к ней относилась, как и две сестры-практикантки второго года обучения. Но другие девушки из ее группы ничего не делали, чтобы облегчить ей жизнь.

Одна из них, Мелани, хорошенькая невысокая девушка, сразу дала Араминте понять, что той не стоит рассчитывать на ее дружбу. Мелани считалась самой младшей, ей не исполнилось и девятнадцати, но она всегда была первой и правильно отвечала на вопросы, которые задавали на лекциях. Старшая сестра Спайсер любила ее. Мелани пользовалась этим: кое-как выполняла свою работу, не слишком заботилась о больных — и все сходило ей с рук.

Однажды она проходила мимо, когда Араминта разговаривала с врачом-стажером.

— Может, хватит лясы точить со стажером! — ядовито заметила она. — Для этого и втерлась в больницу? Чтобы заловить мужа? Подожди, ты еще увидишь, что будет, если старшая сестра Спайсер застукает тебя.

— Он спрашивал, как пройти в амбулаторное отделение. — Араминта с искренним изумлением уставилась на нее. — Он новенький.

— Замечательное оправдание, — хихикнула Мелани.

Слава Богу, что у меня завтра выходной, подумала Араминта. Сегодня дежурство кончалось в шесть вечера, и можно успеть на поезд. Она не предупредила тетю, но это неважно. Ведь она будет дома не позже девяти...

День тянулся бесконечно. Она поднимала больных и снова укладывала, приносила чай, подавала судно, наполняла водой кувшины... Наконец пробило шесть. Араминта направилась в офис, радуясь, что наконец-то может попросить разрешения уйти.

Старшая сестра Спайсер не подняла головы от отчета.

— Вы вымыли пол в боксе? Он может понадобиться. А раздевалку убрали? Вам следовало сделать это раньше. Я сказала сестре Джонс, чтобы она передала вам. Если вы не слышали, это ваша вина. Идите, сестра, и выполните это, а потом можете уходить с дежурства.

— Мне не говорили, старшая сестра, что я должна вымыть бокс и раздевалку, — вежливо возразила Араминта. — Мое дежурство кончилось в шесть часов.

— Вы будете делать то, что вам велят. — Только теперь старшая сестра Спайсер подняла на нее глаза. — Как вы смеете отвечать мне таким тоном? Утром я пойду к директрисе и подниму вопрос о вашем поведении.

Араминта вернулась в отделение. По пути ей встретились сестра третьего года обучения и невзлюбившая ее Мелани. Ни та, ни другая не обратили на нее внимания. Араминта направилась прямо в бокс и начала перестилать постель. Ей очень хотелось выговориться, но это огорчило бы больных. Хуже того, она могла бы разрыдаться. Нет, лучше сначала воспользоваться выходными, а вернувшись, пойти к директрисе и попросить перевести ее в другое отделение. Пустой номер, но стоит попытаться!

Было почти семь, когда она закончила работу и, войдя в отделение, бодрым тоном пожелала больным спокойной ночи. Других сестер она будто и не видела. Они тоже не обращали на нее внимания. Теперь оставалось только миновать кабинет старшей сестры и оставить все позади — сестер, больных, отделение. Еще один коридор, потом широкая каменная лестница, бельэтаж, еще одна лестница и холл...

Хорошо бы привести в порядок мысли. Что делать дальше? Ехать домой? Но ведь уже поздно! Подождать утра? Все в ней кипело от гнева и горя. Учение шло совсем не так, как она надеялась. И все бы ничего, можно пережить, но ведь теперь она уже никогда не увидит Маркуса ван дер Брега. Она так любила его, что испытывала почти физическую боль. Араминта глотала слезы. Надо держаться, пока она не доберется до своей комнаты.

— Наверно, меня уволят, — вслух сказала она, перепрыгнула через две ступеньки — и уткнулась прямо в жилет доктора.

— Ох! — вырвалось у Араминты; прижавшись к нему, она залилась слезами.

Он стоял, чуть поддерживая ее, и терпеливо ждал.

— Неприятности? — спросил доктор, когда рыдания сменились шмыганием носа.

— Вы даже не представляете!

— Пойдемте, — спокойно сказал он таким тоном, что у нее не возникло и мысли не подчиниться. Доктор, слегка поддерживая, повел ее к комнате в конце коридора.

— Мне туда нельзя, — пролепетала Араминта. — Это комната косультантов.

— Я консультант и разрешаю вам войти. Садитесь, Минти, и расскажите, чем вы так расстроены. — Он протянул ей белоснежный платок. — Вытрите лицо, перестаньте плакать и начните с самого начала.

Девшка перестала плакать и вытерла лицо, но рассказать все по порядку было просто невозможно. Она выплеснула все, что накопилось, путая последовательность и во всем виня себя.

— Конечно, меня уволят, — закончила она. — Я грубо разговаривала со старшей сестрой Спайсер. К тому же она считает, что я неспособная, что из меня не получится медсестра. — Араминта всхлипнула и яростно высморкалась. — Вы так добры. Спасибо, что выслушали меня. Не понимаю, что это со мной. Само как-то получилось. Я мечтала о выходных днях и сейчас уже была бы дома. Но это все моя вина. Я медлительная и неловкая, поэтому не могу быть медсестрой.

— Пойдемте, и подождите меня в комнате отдыха медсестер, — только и сказал доктор, никак не отреагировав на ее монолог. — Никуда не уходите, пока я не дам вам знать. А сейчас не задавайте вопросов. Я все объясню позже.

Он повел ее назад по коридору, потом не спеша направился к кабинету директрисы.

В комнате для сестер Араминта встретила своих новых подруг.

— Еще не уехала? — спросила Молли. Увидев лицо Араминты, она добавила: — Проходи и садись. Мы как раз рассуждали, не сходить ли нам вниз на уголок и не купить ли чипсов.

— Я собиралась сегодня вечером уехать домой, но задержалась, — подбирая слова, объяснила Араминта. — Я... Я нагрубила старшей сестре Спайсер. Наверно, меня уволят.

— Не бери в голову, Минти, — ободрила ее Молли. — Вот увидишь, когда ты вернешься, все уляжется.

— Не думаю, — покачала головой Араминта. — Понимаешь, Молли, старшая сестра Спайсер, похоже, права. Я не очень умелая, медлительная. Мне нравится помогать больным, но на это почему-то никогда нет времени. Кто-то просит судно, а мне не разрешают его дать, потому что через пять минут придет консультант, ну и все в таком духе.

— Тебе плохо здесь, Минти?

— Если быть честной, то да. По-моему, лучше всего мне пойти сейчас к директрисе и сказать ей, что я хочу уйти.

— А почему бы тебе не сделать еще одну попытку? — спросила одна из девушек. Араминта не успела ответить, потому что заведующая открыла дверь.

— Сестра Помфри, вам следует немедленно явиться в комнату консультантов. — Она ушла, хлопнув дверью.

— Минти, что случилось? Почему тебя вызывают в комнату консультантов?

— Вернусь — расскажу, — пообещала она уже с порога.

Когда Араминта постучала и вошла, доктор ван дер Брег стоял спиной к двери и смотрел в окно. Он тут же повернулся и долго задумчиво разглядывал ее, прежде чем заговорил.

— Вы решили, что хотите делать?

— Да, я пойду и попрошу, чтобы мне разрешили уйти. Прямо сейчас, если можно. Но думаю, мне не позволят.

— И что вы собираетесь делать дальше?

— Вы так добры, доктор, что интересуетесь этим. — Араминта надеялась, что голос у нее не дрогнул. — Поеду домой и посмотрю, на какую работу мне удастся устроиться. Может быть, меня снова возьмут в санаторий для выздоравливающих.

— Я чувствую себя ответственным за то, что у вас все так несчастливо сложилось, — медленно проговорил доктор. — Ведь это я убедил вас присматривать за близнецами, а потом устроил сюда. Мне следовало бы понимать, что вам будет трудно нагнать упущенное. И старшая сестра Спайсер... — Он отошел от окна. — Садитесь, Минти. У меня есть для вас предложение. У одной моей пациентки сын — владелец и директор подготовительный школы в Истбурне. Я сегодня видел ее, и она сказала, что сын срочно ищет временную помощницу заведующей хозяйством школы. Прежняя неожиданно уехала ухаживать за матерью и не знает, когда вернется. Я не обратил внимания на ее слова, пока не встретил вас сегодня вечером. Как вы думаете, это подойдет вам? Конечно, вам предстоит пройти собеседование с владельцем. Но это обязанности, с которыми вы уже знакомы.

— Мальчики? Но как я могу? Ведь мне тогда надо уволиться здесь. Не знаю, по-моему, для этого требуется что-то написать. — И отрывистым тоном добавила: — Но я верю вам. Я очень благодарна, что вы подумали обо мне.

— Так вот, если с увольнением все будет в порядке, вам бы хотелось пойти на работу в школу? Конечно, при условии, что собеседование пройдет удовлетворительно.

— Да. Понимаете, это то, что я умею делать. — Она помолчала. — Это не похоже на больницу.

— Да, конечно. Так вы готовы взяться за эту работу? Я беседовал с директрисой. Вам надо сейчас написать заявление с просьбой об увольнении. Договоренность уже есть. Я свяжусь с пациенткой и попрошу ее договориться с сыном. И вскоре дам вам знать. — Он прошел вперед и открыл ей дверь. — Завтра утром я отвезу вас домой. Жду вас в десять утра на больничном дворе.

— Но в этом нет необходимости... — начала было Араминта. — Я вполне могу...

— Да, да, знаю, но у меня нет времени спорить. Будьте добры, Минти, делайте, как я прошу.

Если бы он по обыкновению холодно назвал ее мисс Помфри, она бы, наверно, продолжала спорить, но он сказал «Минти». И голос был такой добрый, что пропало всякое желание возражать. К тому же она любила его.

— Хорошо, доктор, — вздохнула она и вежливо добавила: — До свидания.

Девушка постучала в кабинет директрисы. Та пожелала ей найти более подходящую для нее работу и подписала ее заявление.

Араминта пожала протянутую руку и вышла из кабинета. Директриса задумчиво смотрела ей вслед. Доктор нравился ей, и она уважала его. Впрочем, как и все в больнице. Странно. Неужели он заинтересован в этой особе? Такая бесцветная, простенькая девица...

Араминта вернулась в комнату отдыха сестер. Когда она вошла, полдюжины пар глаз уставились на нее.

— Ну? — спросила Молли. — Кто там был? Старшая сестра Спайсер? Что случилось?

— Нет, только я, — покачала головой Араминта. — Завтра утром я уезжаю...

— И что ты будешь делать? — раздался хор голосов. — Попробуешь пойти в другую больницу? Найдешь другую работу?

— Поеду домой.

Несколько девушек отправились в комнату Араминты. Вместе они быстро упаковали ее пожитки.

Утром она проснулась рано. В мыслях только одно: предстоящая встреча с доктором. Какое счастье, что он снова вошел в ее жизнь. И принял на себя столько хлопот. Конечно, это уже в последний раз. Она поедет в Истбурн и проживет там столько, сколько хозяева будут ее держать. С этой работой она справится. У нее будет немного денег, и она сможет на праздники ездить домой. И уж конечно, постарается никогда больше не видеть Маркуса. Это не так уж трудно. Ведь он не проявлял желания встречаться с ней. Она встала, оделась, попрощалась с подругами и ровно в десять с чемоданом спустилась в вестибюль. Больница не принесла ей радости. И все же Араминта испытывала легкое чувство сожаления, покидая ее.

Доктор вышел из машины и пошел ей навстречу. Поздоровавшись, он внимательно посмотрел ей в лицо и решил пока больше ничего не говорить. После вчерашнего взрыва у нее, наверное, осталось еще много невыплаканных слез. Одно неверное слово — и она может снова разрыдаться. Забрал у нее чемодан, поставил в багажник, усадил ее рядом с собой.

Вырулив со двора больницы, они влились в поток машин.

— Заедем ко мне и выпьем кофе. Брискетт хочет попрощаться с вами. Встреча с мистером Гардай…нером назначена сегодня на три часа. Он будет в Хенли в отеле «Ред Лайэн», спросите о нем у портье.

Машина еще не остановилась, а сияющий Брискетт уже ждал их у открытой двери, радуясь встрече с Араминтой.

— Кофе в маленькой гостиной, — сообщил он. — Я возьму ваше пальто, мисс Помфри.

Они сидели напротив друг друга у горящего камина, пили восхитительный кофе, приготовленный Брискеттом, ели его маленькие ванильные пирожные, и доктор вел легкий непринужденный разговор: на прошлой неделе он видел близнецов, они здоровы, на Рождество собираются поехать во Фрисландию.

— Они шлют вам свою любовь, Минти. Мальчики скучают по вас.

Доктор не добавил, что он тоже скучает. Надо продвигаться медленно. Пусть она крепко встанет на ноги, докажет себе, что может добиться успеха. Мысленно он уже признал, что она стала единственной ценностью, которая по-настоящему важна для него. Наконец к нему тоже пришла любовь. Он так долго искал женщину, которую мог бы полюбить, что сейчас готов подождать, пока она тоже полюбит его. А на это, наверно, потребуется время...

Позже он отвез ее в Хэмблдон. Дом снова был пустой, если не считать радостно встретившего хозяйку Херувима. На столе опять лежала записка. В отличие от Брискетта доктор спокойно забрал ее из рук Араминты: тетя уехала в Кингстон за покупками и обещала вернуться после чая.

Доктор положил записку на стол, не обращая внимания на разгневанное выражение лица Араминты, и огляделся. Брискетт точно описал дом. Симпатичный, старомодный, солидная мебель — и ни капли тепла.

— По правде, совсем неплохо, что тети нет, — заметила Араминта. — У меня ужасно много дел. Особенно если я получу эту работу и надо будет немедленно начинать.

Доктор воспринял ее слова как явный намек: мол, пора уезжать. Ему бы хотелось повезти ее куда-нибудь на ланч, но она наверняка бы отказалась. Араминта поблагодарила его за все, что он для нее сделал, а он пожелал ей удачи на новом месте. Доктор не выказал желания снова встретиться с ней, но про себя решил, что через месяц или два найдет способ отыскать ее.

Араминта попрощалась с ним, совершенно не представляя, как она дальше будет жить с разбитым сердцем.

Но времени на то, чтобы предаваться горю, не оставалось: через три часа надо быть в Хенли в отеле «Ред Лайэн», а у нее еще масса дел.

Ну а вечером времени на то, чтобы все хорошенько обдумать, не было и подавно. Под аккомпанемент теткиной болтовни она стирала, гладила, отбирала вещи, которые возьмет с собой.

Мистер Гардайнер с ходу перешел к делу. Средних лет, спокойный немногословный, он задавал разумные вопросы и ждал разумных ответов. Школа срочно нуждалась в помощнице заведующей хозяйством. Пятьдесят мальчиков-дошкольников — это не пустяк, и заведующая хозяйством буквально сбивалась с ног. Мистер Гардайнер прочел рекомендации и признал их вполне удовлетворительными.

— В любом случае, — сказал он, — моя мать знает доктора ван дер Брега как достойного и глубоко уважаемого человека. Он очень хорошо отозвался о вас. Теперь условия и зарплата... — Он спокойно и деловито познакомил ее с этой стороной дела и спросил: — Вы готовы приехать? Как можно скорей? — И неожиданно улыбнулся: — Могли бы вы приступить к работе завтра?

— Во второй половине дня вас устроит? Я должна еще кое-что сделать...

— Конечно. Мы будем ждать вас к пятичасовому чаю. Возьмите от станции такси и включите счет в расходы. Я скажу заведующей хозяйством, чтобы она подобрала для вас форму.

Он угостил ее чаем. Араминта вернулась домой. Болело сердце за Херувима: снова приходится оставлять его. Хорошо, что он самостоятельный кот. Доволен уже тем, что его кормят, и может, когда захочет, входить и выходить из дома. На следующий день по дороге в Истбурн она размышляла, нельзя ли будет взять его с собой в школу, ведь мистер Гардайнер сказал, что там есть для нее маленькая квартирка. Во многом это зависит от заведующей хозяйством, с которой ей предстоит работать. Араминта гадала, что это за женщина. Уж по крайней мере не хуже старшей сестры Спайсер, решила она и успокоилась.

Школа стояла фасадом к морю. Большое, окруженное высокой кирпичной стеной здание с прилегающими к нему теннисными кортами, крытым бассейном и площадкой для крикета выглядело приветливо.

Горничная встретила ее дружелюбно и провела прямо в кабинет мистера Гардайнера. Он встал, пожал ей руку.

— Наверно, вы хотели бы сразу пройти к заведующей хозяйством? Я провожу вас. У мальчиков скоро ужин, потом полчаса свободного времени перед сном.

Квартира заведующей на первом этаже состояла из двух комнат: гостиной и спальни. Заведующая, моложавая женщина с круглым, энергичным лицом, тепло встретила Араминту. За чашкой чая она сообщила, что для нее большое облегчение получить помощницу.

— В школе работать хорошо, — рассказывала она. — Гардайнеры добрые и заботливые люди, но здесь нужны два человека. Вы любите маленьких мальчиков? Мистер Гардайнер говорил, что вы уже работали с ними.

Потом она повела Араминту в ее квартиру на этом же этаже, но в другом конце здания. Это было большое помещение с душевой, электрическим камином и газовой конфоркой, на которой стоял чайник. На кровати Араминта увидела несколько голубых в белую полоску платьев.

— Примерьте, пожалуйста, подойдут ли они вам. — Заведующая в нерешительности помолчала. — Моя фамилия Пейджетт. Норма Пейджетт. — Она вопросительно взглянула на новую помощницу.

— Можно называть меня Минти? Мое имя Араминта, но почти никто так меня не зовет. Я должна обращаться к вам «мисс Пейджетт»?

— Боже мой, нет, конечно. Зовите меня Норма. Уверена, что мы поладим.

Норма ушла к себе, оставив Араминту примерять платья. Одно из них оказалось почти впору. Она переоделась, достала из чемодана кое-какие вещи и снова пошла к Норме.

Та успела только вкратце описать ее обязанности, потому что наступило время ужина. Араминта сидела за столом и наблюдала, как ужинали дети. Ее буквально обдало волной удовольствия. Она, безусловно, несчастна, зато нашла наконец работу, которая ей нравится. Разве можно быть недовольной, когда рядом мальчишки? Они болтали и кричали, толкались и шалили, но, когда в конце ужина мистер Гардайнер прочел благодарственную молитву, превратились в маленьких ангелочков.

Позже, сидя в халате в комнате Нормы с чашкой какао в руках, она размышляла о том, что ведь это именно то, чего она хотела. Здесь, в школе, ее, судя по всему, ждет надежное и приятное будущее.

Несколько следующих дней Араминта была так занята, что у нее не оставалось и минуты на мысли о Маркусе. Хотя она и привыкла к заботе о маленьких детях, работа выжимала все ее силы до последней капли. Норма, имевшая диплом воспитательницы, была организованной и деловитой девушкой. К тому же доброй и терпеливой. Дети любили ее. Араминту они вскоре тоже полюбили. И когда она привыкла к распорядку дня и стала хорошо ориентироваться во всем, то обнаружила, что жизнь может быть приятной, даже когда ты весь день занята. Конечно, если не думать о Маркусе...

В ближайший уикенд мальчики разъезжались по домам: им полагалось три свободных дня: суббота, воскресенье и понедельник. В школе оставалось лишь несколько учеников, чьи родители работали за границей.

— Мы можем разделить свободные дни, — предложила Норма. — Я уеду в пятницу вечером — вы ведь справитесь, правда? — и вернусь в полдень в воскресенье. А в вашем распоряжении будет полдня воскресенья и понедельник, с тем чтобы вернуться вечером. Вас устраивает? Мальчики начнут возвращаться после пятичасового чая. Мистеру Гардайнеру все равно, как мы договоримся, лишь бы кто-то оставался в школе и присматривал за оставшимися детьми. Их не так много, всего человек шесть.

— Если я не поеду домой, то могла бы остаться здесь на все выходные... — сказала Араминта.

— Очень любезно с вашей стороны, но справедливость есть справедливость. Впереди — трудные дни: Рождество, школьный спектакль. Приедут родители, дети будут возбуждены, так что надо отдохнуть.

Каким бы занятым человеком ни был доктор ван дер Брег, он все же нашел время позвонить миссис Гардайнер.

— Какое счастливое совпадение, — заметил он, — что вы упомянули при мне о том, что вашему сыну нужна помощница. Уверен, что мисс Помфри подошла.

Миссис Гардайнер не знала, куда девать время, и обрадовалась возможности поболтать с доктором.

— Вчера вечером сын как раз говорил об этом. Он вполне удовлетворен. Она кажется милой девушкой, мальчики ее полюбили, и заведующей хозяйством она нравится. Так важно, чтобы сослуживцы хорошо ладили друг с другом. Ведь верно? И конечно, ей повезло, что на этот уикенд дети уезжают к родителям. У нее тоже будет полтора дня, чтобы съездить домой. Она и заведующая разделят между собой свободные дни. Ведь кто-то должен оставаться в школе с мальчиками, которым некуда поехать. — Она удовлетворенно хохотнула. — По-моему, мы должны поздравить друг друга, что так удачно все устроили.

Доктор время от времени подавал какие-то реплики, а сам уже строил планы.

Араминта удивилась, получив на следующее утро письмо. Родители еще не вернулись домой, почерк на конверте не тетин. Она медленно открыла конверт. Первая радостная мысль — письмо от доктора — тут же угасла. Почерк был явно женский.

Писала Люси Ингрэм: не могла бы Араминта приехать к ним на день-два в свои выходные? Мальчики очень хотели бы снова увидеть свою Минти.

«Если вы свободны, дайте нам знать. Я приеду и заберу вас. У нас никого не будет, только наша семья. Позвоните».

Вечером Араминта позвонила. Приятно снова повидать Питера и Пола. И, может быть, она узнает что-нибудь о Маркусе от его сестры.

— Я с удовольствием приняла бы приглашение, — откровенно призналась Араминта. — Но стоит ли, миссис Ингрэм, вам приезжать? В моем распоряжении только полтора дня, — объяснила она, — а дорога довольно долгая.

— До Истбурна прямая дорога. Я приеду в воскресенье в полдень. Мы все будем счастливы снова увидеть вас.

Школа казалась совсем пустой, когда большинство мальчиков разъехалось по домам. Норма тоже села в свою старенькую машину и уехала. Осталось только восемь мальчиков. С разрешения мистера Гардаинера Араминта придумала для них на субботу маленькие удовольствия. Ее маленькая команда направилась в полдень на пристань, где работали игровые автоматы, машины-предсказатели судьбы и аттракционы с призами, которые никто никогда не выигрывал.

Араминта наполнила карман монетами по десять пенни и вручила каждому из мальчиков. Потом они промаршировали по эспланаде и пили чай в одном из лучших кафе города.

Чтобы порадовать детей, мистер Гардайнер выделил довольно значительную сумму денег, поэтому к чаю они заказывали все, что хотели. Уже в сумерках вся компания, страшно довольная, вернулась в школу. По случаю маленьких каникул мальчикам после ужина разрешили посмотреть телевизор. Потом Араминта, переходя от постели к постели, каждому пожелала спокойной ночи.

Прежде чем лечь, она все приготовила на утро и молилась, чтобы Норма сдержала слово и вовремя вернулась.

Норма приехала вовремя. Вернувшись из церкви с мальчиками, мистером Гардайнером и его женой, Араминта поспешно со всеми попрощалась и заторопилась к воротам, где ее уже ждала миссис Ингрэм.

— Вы не долго ждали? — запыхавшись, спросила девушка. — Я старалась побыстрее освободиться.

— Пять минут. Как приятно снова видеть вас, Минти. Я уже все продумала: по дороге мы остановимся на ланч и приедем домой к трем часам. Мальчики ждут не дождутся снова встретиться с вами.

— Вы так добры. Спасибо, что пригласили меня. Я... Я не надеялась больше увидеть вас и мальчиков.

— Вам нравится новая работа? — Миссис Ингрэм быстро вела машину по почти пустому шоссе.

— Да, очень. Я здесь только неделю. Начала было учиться на медсестру, но оказалось, что мне это не дается. Доктор ван дер Брег случайно встретил меня в больнице и все устроил. Он очень добрый.

— Да, он добрый. — Миссис Ингрэм украдкой покосилась на свою спутницу. — Но чрезмерно занятый. Мы почти не видим его. Слава Богу, что есть телефон. А теперь расскажите мне, в чем конкретно заключается ваша работа?

Дорога пролетела незаметно. Верная своему слову, миссис Ингрэм затормозила машину перед домом, когда еще не пробило трех часов.