Секрет скарабея: Исповедь журналистки

Глава седьмая Боже, храни Интернет!

Я приняла душ и накрасилась. Нечего раскисать! Нужно, по крайней мере, подтвердить свою догадку, что тот неизвестный парень, останки которого найдены в роковом автомобиле Терентьевой, Виктор Черепанов. Первое, что можно сделать, — побеспокоить работников гостиницы.

Спустилась я в холл с твердым намерением очаровать необъятную мадмуазель, которая безмятежно дремала на рабочем месте. В данном случае стоило смело пустить в ход магическое слово «журналист», которое почему-то действует на сознание обывателей так же сильно, как, например, «космонавт».

— Здравствуйте! Юлия Маслова, корреспондент столичного информагентства «Медиа-плюс», — представилась я, протягивая ламинированное удостоверение.

— Очень приятно! — проснулась дама.

— Меня направили в Александрию для проведения частного журналистского расследования. Наверное, слышали о взрыве автомобиля?

— Да, ужас какой-то! В газете писали. Город у нас тихий — бандитов раньше не было, ну, может, только квартирные кражи… Но взрывов средь бела дня — это нет! — Разбуженная мною дама уже была готова на подвиги.

— У меня к вам вопрос, нельзя ли просмотреть список постояльцев, которые жили в вашей гостинице восьмого августа?

— Отчего же нельзя — можно. Тогда была не моя смена, но я покажу.

— Окажите любезность.

— Вот, пожалуйста, восьмое августа…

— Можно мне взглянуть?

Не теряя времени, я сразу бросила взгляд на строчку, помеченную номером сорок семь. Напротив значилось имя Виктора Черепанова. Мысленно поздравив себя с победой, я вежливо распрощалась и поднялась в номер. Все сходится. Теперь пора на пресс-конференцию. Но неужели милиции не пришло в голову обследовать единственную в городе гостиницу, чтобы установить личность погибшего? Хотя он мог совсем и не останавливаться в гостинице. Да и письмо Альтаир на глаза никому, кроме меня, не попадалось. Откуда им знать?

Прессуха была организована всего через несколько кварталов от «Спартака», ведь весь город — почти поселок. Я пришла на полчаса раньше. Щедро нарумяненная секретарша в атласной блузке угостила меня кофе, вручив увесистый пресс-релиз. На десяти страницах убористого текста не нашлось ничего нового, кроме длинного перечня должностей предполагаемых контактеров. Релиз представлял собой подборку материалов вроде той, которую я делала для Кефирова.

Вскоре начала подтягиваться местная пресса — девушки с дикими начесами на головах и скуластые парни в застиранных джинсовых костюмах. Нагрянули и столичные коллеги — из служб новостей ТВ, радио и информагентств.

Когда я уже устала здороваться и обмениваться впечатлениями о гостинице, в президиуме, за столом, покрытым зеленым сукном, появились милицейские боссы. Нарисовался даже полковник Сухоруков, который весело удостоил меня персональным кивком. Не хватало, чтобы он опять обнародовал детали моего недавнего позора! Хотя, если у него хватит ума не устраивать мою презентацию, свой милиционер мне может здорово пригодиться. Обязательно подойду к нему на фуршете. А то, что с фуршетом организаторы постарались, было очевидно — в зале носились кулинарные ароматы.

— Рад приветствовать всех представителей СМИ и наших столичных коллег, — поприветствовал всех шеф местной пресс-службы. Я неторопливо включила диктофон. — Мы все озабочены этим скверным делом, тем более что оно, судя по всему, является звеном в серии загадочных смертей предпринимателей-нефтяников. С нашей стороны делается все возможное, чтобы продвинуть следствие. Данную пресс-конференцию мы решили собрать потому, что вы, друзья-журналисты, буквально заштормили нас своими вопросами, не даете спокойно работать. Шутка. Население озабочено сложившейся ситуацией и нуждается в информации. Посему — начнем. Слово предоставляется заместителю начальника Александрийского управления внутренних дел, Кириллу Игоревичу Молоканову.

Зал притих.

— Пройдемся сразу по фактам, — начал тот. — Сначала — что касается смерти Алевтины Терентьевой. Как мы знаем, официально Алевтина находилась в разводе с Николаем Терентьевым. Данные следствия говорят о том, что после смерти Николая Федоровича Алевтина не делала попыток завладеть наследством, ни официальным, ни частным образом, что подтверждает большое количество свидетелей. Тем самым мотив ликвидации ее как наследницы капиталов покойного отпадает. Однако взрыв автомобиля, где она находилась, не случайный. Это установлено экспертизой. Взрывное устройство сработало в машине через 15 минут после включения мотора. Взрыв произошел недалеко от дома Терентьевой, куда она, видимо, и направлялась с неизвестным мужчиной. Личность погибшего установить пока не удалось. Тела изуродованы до неузнаваемости, вещи в машине полностью сгорели. Все родственники и знакомые покойной опрошены. Никто из них не исчезал.

По многим свидетельствам, после развода Алевтина избегала контактов с бывшим мужем и никакого отношения к его бизнесу не имела. Можно также предположить, что убить хотели не ее, а находящегося с ней мужчину. Но пока его личность не будет установлена, говорить об этом рано.

Меня так и подмывало вскочить и назвать имя бедного Виктора Черепанова, клюнувшего на любовную хандру старой подруги, но у меня хватило благоразумия промолчать. Значит, я единственный человек, которому все известно. И пока об этом никто не знает, я в безопасности. Ведь убили же зачем-то несчастную парочку? Значит, и мне пока следует помалкивать. За язык ведь никто не тянет.

— Тем не менее следствие склонно рассматривать эту катастрофу в контексте нефтяного скандала? — спросил один из журналистов.

— Да, — ответил выступающий. — Мы не можем игнорировать очевидную связь Алевтины с окружением бывшего мужа.

Пресс-конференция между тем постепенно увядала. Начались пространные рассуждения и повторение того, что было известно всем газетам и сайтам. Когда выступал Сухоруков, я напряженно сверлила его взглядом, боясь, что вот-вот он укажет на меня пальцем и выставит на посмешище. Но полковник оказался деликатным парнем, и, когда он сел, ни проронив про меня ни слова, я была готова расцеловать его. Убедившись, что общественное порицание мне не грозит, я вскочила со стула и наконец решилась на то, для чего сюда приехала.

— Юлия Маслова, «Медиа-плюс». У меня вопросы к следствию.

— Слушаю вас! — Сухоруков постарался изобразить подчеркнутое внимание.

— Что нового в расследовании убийства Николая Терентьева и не найдена ли вторая запонка, исчезнувшая с рукава убитого?

Сухоруков воодушевился:

— Что касается убийства Терентьева, буквально на днях нам стало известно имя заказчика. Его фамилию мы пока не можем обнародовать. Но он нам известен. Скорее всего, он замешан и в других преступлениях. Относительно второй запонки… — Сухоруков как-то очень лично улыбнулся мне. — Приятно ваше внимание к деталям. Вторую запонку мы так и не нашли. Следствие склоняется к тому, что это несущественная деталь — покойный мог ее потерять, еще будучи живым, и, скорее всего, это украшение не имеет большого значения. Нам известно, что запонки Терентьеву подарили родители невесты в качестве свадебного подарка. Особенность каждой из них в том, что верхушка в виде панциря жука отодвигается и обнажает углубление. В таких штучках наши предки иногда носили яд или афродизиаки. Мы не располагаем сведениями о том, что Терентьев использовал тайнички по историческому назначению.

«Несущественная деталь! — мысленно возмутилась я. — Будь она несущественной, стал бы Александр из-за нее нервничать! Кажется, я слишком много знаю! Но, слава богу, об этом пока никто не догадывается. Хотя, с другой стороны, со всем этим что-то ведь надо делать!»

На фуршете, слопав два блинчика с красной икрой, я подошла к Сухорукову ближе, и он сам протянул мне вино.

— Рад видеть вас в рабочей форме, Юля!

— Спасибо, что не стали позорить на весь мир!

— Вы это о чем?

— Не хотелось бы, чтобы газеты пестрели моим портретом с подписью: «Ее спас топографический кретинизм!»

— Ах, это! Да пожалуйста! За союз милиции и прессы! — следователь осушил свой бокал.

— Присоединяюсь. Скажите, а далеко отсюда находится дом Алевтины Терентьевой?

— Не очень — городок маленький. Но не затевайте ничего. Вам туда не попасть — дверь опечатана до приезда родителей покойной. Они уже в пути.

— Страшно, должно быть, хоронить дочь…

— Да уж, не позавидуешь!

— В ее доме что-нибудь нашли?

Сухоруков разочарованно поднял брови:

— Ну вот. А так хорошо разговаривали! Прошу вас — не лезьте снова в это дело! Берите пример с коллег. Для вас специально провели пресс-конференцию. Чего вы еще хотите?

— Просто жаль ее.

— Терентьеву? Ничего особенного мы не нашли. Женские тряпки, побрякушки, книги. Вы вечерним поездом уезжаете?

— Да.

— Тогда до встречи!

— Я могу записать ваш мобильный?

— Пожалуйста! 8 916 47867679.

В номер я вернулась с тяжелым чувством. Загадок только прибавилось, а времени у меня всего полдня. И где-то здесь, между прочим, находится Александр! Где? Нет, начну все же с Черепанова. Адрес на конверте указан — значит, можно попробовать найти номер его телефона. Если он жил один, шансы, что кто-то подойдет к телефону, равны нулю. А если нет? Стоит попытаться. Будь я сейчас в редакции, в моем распоряжении находилась бы тьма справочников. А что делать здесь? Телефоны в гостинице внутренние. Переговорный пункт для таких звонков не подходит… Срочно на поиски интернет-клуба!

После часового блуждания по пыльным улицам мне удалось при помощи стайки подростков отыскать подвальчик, в котором предоставлялись компьютерные услуги. Там, в чаду юношеского пота и детского мата, который обычно сопутствует массовым виртуальным играм, я вошла в интернет.

Первым делом в телефонном справочнике отыскался Виктор Черепанов. Выяснилось и его отчество — Алексеевич. Всего Черепановых нашлось не более десятка, и их телефоны я тоже переписала, на всякий случай. Затем я, без всякой надежды на чудо, запустила «Виктора Алексеевича Черепанова» в поиск. Мало ли каким образом человек может засветиться в интернете!

Я люблю играть в такую бесполезную игру — искать своих друзей и знакомых в сети. Иногда мне удается наткнуться на минимальные сведения о них. Зато если кому-нибудь потребуется поискать Юлию Маслову, он окажется счастливчиком — сотни новостей, репортажей и очерков, опубликованных под этим громким именем.

Но о Викторе Алексеевиче Черепанове Интернет ничего не знал. Зато моему вниманию предлагалась тьма ссылок на материалы об Алексее Черепанове. Принимая во внимание отчество искомого, я отправилась в путешествие и обнаружила массу интересных, но совершенно ненужных фактов о некоем крупном бизнес-альянсе Альвик, о котором когда-то и сама слышала в пылу журналистских будней. И грош цена была бы всем стараниям, если бы на мои утомленные скверным монитором глаза не попалась светская хроника. Всю жизнь я относилась к этому жанру со злорадной иронией и никогда не могла бы помыслить, что именно светские сплетни так мне помогут. В одном из электронных журналов помещалась фотография некой пошлой бизнес-тусовки с подписью «Алексей Петрович Черепанов с женой Натальей и сыном Виктором». Щекастый дядечка вполне интеллигентного вида обнимал наряженную тетеньку и смурного скучающего подростка в смокинге. Неужели это нужный мне Виктор? Больно молод. Я вернулась на главную страницу журнала и поняла, что фотография — семилетней давности. Ну, это лучше, чем ничего. Подросток был весьма симпатичным, даже красивым — черноволосым и голубоглазым. Алевтина нашла достойный объект, ничего не скажешь. Конечно, с Александром его не сравнить, но не всем же западать на моего Александра! Остался один пустяк — убедиться, что это тот самый Виктор, а не его однофамилец.

Распечатав фотографию и страницу из справочника, я потащилась в гостиницу. До отхода поезда оставалось всего три часа, а Александра я так и не встретила. С этой мыслью я застыла на месте — в гостиничных дверях мелькнула до боли знакомая фигура. Ну я и балда! «Спартак» — единственная гостиница тут, и если у Саши здесь нет родственников и знакомых, где ему еще останавливаться? Проклятое письмо! Из-за него я совсем забыла, зачем приехала!