Секретная помощница для Полковника (СИ)

Глава 25

Пылали страсти роковые…

Домой они ехали в машине Самойлова. Петрович даже мысли не допускал, что шеф в таком состоянии сядет за руль — отправил водителя перегнать его тачку.

Василиса не отпускала руку Вентуры, а он смотрел куда угодно, только не на неё. Девушка чувствовала, что буря внутри мужчины не успокоилась, энергии продолжают клубиться. Она и сама едва справлялась с этой турбулентностью.

Связь работала. Его состояние передавалась ей, и девушка всеми силами пыталась усмирить этот торнадо:

«Боже, неужели теперь так будет всегда? Я же с ума сойду!»

В квартире Василиса пыталась поговорить с Полковником. Объяснить, что его тревоги — пустые. Нет повода для ревности. Но мужчина не давал ей такой возможности — метался, как раненый зверь в клетке, избегая её взгляда.

А девушка следовала за ним из комнаты в комнату в ожидании, когда он остановится и можно будет подойти, обнять, успокоить…

Вентура прошёл на кухню, выпил стакан воды и стал снова собираться, разыскивая что-то в кабинете, открывая ящики стола. При этом сопровождал свои действия успокаивающей скороговоркой:

— Вась, всё в порядке. Мне нужно отъехать на пару часов. Это по работе. Ты не жди меня. Ложись спать.

— Олег, не надо, пожалуйста. Остановись. Останься. Давай поговорим. Это был Добрынин, я тебе про него рассказывала… Мы просто прощались…

Иронично усмехнулся про себя: «За…сь, прощание! Ты что, со всеми мудаками так прощаешься?»

Внешне Полковник был похож на спокойного, холодного, трезвомыслящего человека, но Василиса понимала, что это только маска.

— Вась, я понял, понял. Детка, всё в порядке, — на мажорной ноте произнёс он.

— Не в порядке. Я же чувствую, — Василиса заламывала руки и не знала, что делать. От её спокойствия не осталось и следа. — Ты натворишь дел, о которых пожалеешь.

«Господи, дай мне терпения, а ему — хоть немного разума: ведь испортит себе жизнь!»

— Нет, нет, малыш. Всё хорошо, — в тоне проскальзывала напускная весёлость, а ящики стола между тем задвигались резко и с грохотом, готовые разломать стол.

Полковник подошел к сейфу. Встал спиной к Василисе, чтобы она не видела, что он возьмёт:

— Я скоро вернусь. Заехать в магазин? Нам что-нибудь нужно? Напиши список, я всё куплю.

Василиса топнула ногой:

— Вентура! Не заговаривай мне зубы! Я поеду с тобой, — она побежала в прихожую одеваться, чтобы мужчина не улизнул без неё.

Но он что-то достал из сейфа и быстренько выскочил из квартиры, не задерживаясь ни секунды. У Биг Босса явно подгорало:

— Всё, Вась, я убежал. Закрой за мной, — дверь хлопнула перед самым носом девушки.

Василису внутри просто колотило. Она не помнила за собой такого состояния ярости, страха и смятения.

Колотило, конечно, Полковника, но связь переносила доминирующее по высоте состояние на обоих.

«Мне нужно успокоиться. Я успокоюсь — и ему станет легче. Так, надо подышать».

Василиса подошла к окну, приоткрыла его и начала делать медленные, глубокие вдохи и длинные выдохни.

«Вдох — раз, два, три, четыре. Выдох — раз, два, три, четыре, пять, шесть, семь, восемь».

Пять минут практики не принесли облегчения. Девушка по-прежнему злилась. Внутри не было и толики равновесия.

Она налила стакан воды и опустила в него несколько кубиков льда:

«Холод поможет. Нужно сбалансировать огонь, тогда ярость утихнет».

Выпила маленькими глотками. Прислушалась к себе: вроде стало полегче.

«Так. Медитация. Мне поможет медитация».

Она села на стул, закрыла глаза, вытянулась макушкой вверх, подышала и стала представлять картинки на внутреннем экране:

«Я — озеро. Глубокое лесное озеро. Внутри меня тихо и спокойно.

Вокруг темно. Ночь окутывает меня прохладой.

Гладкая, как зеркало, поверхность воды.

В ней отражаются звёзды.

Большие полковничьи звёзды…»

Перед её внутренним взором встало разъярённое лицо Полковника.

Василиса в шоке открыла глаза:

— Вентура, скотина, что ты со мной сделал!!!

В порыве негодования пустой стакан из-под воды полетел в стену. Девушка закрыла руками лицо. Ни одна привычная практика больше не работала.

«Так, отставить панику!»

Девушка начала глубоко дышать, представляя, как выдыхает огонь, а вдыхает холодный морозный воздух.

Потихоньку взяла себя в руки и набрала Алекса:

— Ты дома? Ничего не говори. Я сейчас к вам приеду!

Она вызвала такси и поехала разруливать ситуацию в реале, ибо в ментале творилось чёрт-те что и контролю оно не поддавалось…

***

Алекс встретил в дверях встревоженным взглядом. Анька выглядывала из-за плеча.

На Василисе просто не было лица, и друг понял, что всё очень серьёзно.

Сокольника разделась:

— Пойдём на кухню, поговорим. Ты должен мне помочь.

Аня прошмыгнула в комнату, чтобы оставить их наедине. Она интуитивно боялась эту девушку, хотя они даже не были знакомы толком.

Василиса села на стул, вздохнула и подробно рассказала о беседе с Добрыниным и о неприятной сцене в гостинице.

Распутин стоял спиной к подоконнику, скрестив руки на груди. Выслушав девушку, громко присвистнул:

— Ну ты, мать, даёшь! Обязательно было лобызаться на прощание?

Чувство вины вылезло ядовитой змеёй, готовой отравить жизнь. Василиса развела руками:

— Прости. Так получилось.

— Угу. Оно само присосалось, я просто мимо проходила.

Вась, ты что, не поняла, что твой Вентура с головой плохо дружит? Как думаешь, куда будем труп Добрынина прятать? А может и не один, с ним ведь охрана?

Он как — поехал голыми руками убивать, или может наградной пистолетик прихватил?

Василиса вздрогнула и закрыла лицо руками.

«Так вот что он искал… Какая же я дура…Просто идиотка…»

А вслух произнесла:

— Алекс, не нагнетай

— Что ты, милая, я ещё и не начинал, — слова друга так и сочились сарказмом.

Она попыталась переключиться с тревожных мыслей:

— Не пойму, как он узнал, что я в гостинице.

Распутин развернулся и посмотрел в окно:

— Вась, ты наивная чукотская девочка. Наверняка все твои перемещения отслеживали по телефону. Вояка и опер. Я тебя умоляю! Чтобы такие люди да отпустили девушку погулять одну, без охраны…

Василиса встала со стула:

— Так. Всё. Алекс, я сейчас позвоню Игорю Петровичу. Съезди с ним в гостиницу. Ты Кирилла знаешь, он тебя послушает, если Вентура ещё ничего непоправимого не совершил.

— Конечно, моя Королева. Я ведь Джеймс Бонд, фигли мне. Разрулю как по маслу, — Бог троллинга вернулся во всей своей красе. Он тоже злился на Василису, на Вентуру, на Кирилла, на всю эту грёбаную ситуацию. Но сливал гнев через сарказм, и Вася это понимала. Только и ей сейчас было нелегко и совсем не до шуток.

— Не паясничай, — девушка набрала номер начальника службы безопасности «Вентурита»…

***

Когда в два часа ночи Самойлов и Распутин практически занесли Полковника в квартиру, Василиса едва не лишилась чувств.

Подбитый глаз, опухшее окровавленное ухо, синяк на челюсти, разбитые в кровь руки не оставляли простора для фантазии — неотвратимое и беспощадное месиво состоялось.

Тело было положено на диван, а Василиса метнулась за телефоном:

— Почему — сюда? Почему — не в больницу? Надо «скорую» вызвать. Ему же плохо!

Игорь Петрович остановил её истерику на старте:

— Василиса Андреевна, не надо никуда звонить. Ему сейчас очень хорошо.

Он устало провёл рукой по лицу.

Алекс добавил:

— Когда мы приехали, эти двое уже вовсю бухали. Номер разнесли в щепки. Администратору забашляли и за ремонт, и за моральный ущерб, и за отмену вызова органов правопорядка. Так что не суетись. Мужики сами друг друга слегонца поломали, и сами приняли анестезию.

— С ума сойти… — Василиса села в кресло, словно ноги её не держали.

«То, что все живы — уже хорошо. Остальное можно уладить».

Распутин продолжил сыпать подробностями:

— Кстати, тебя поделили. Ты вообще в курсе, что у вас свадьба через две недели?

— Что?..

— Значит, ещё не знаешь. В общем, счастливая невеста, постарайся до утра жениха не прикончить, даже если очень хочется. Тазик ему поставь рядом с ложем, что ли… Пожалей домработницу. Добрыня на свадьбу приглашён. Обещал быть.

Алекс потрепал Василису по плечу. Типа, гляди веселей!

— Пошли, Игорь Петрович! «…Полночь приблизилась, и Герман уже здесь», — переиначил он строчки из оперы «Пиковая дама».

Дверь за ними закрылась, а Василиса так и застыла в кресле, обдумывая то, что услышала.

Эмоциональные качели не желали останавливаться:

«Свадьба, значит… Ну, ну… Утром я тебе покажу и свадьбу, и кольца, и полковничьи звёзды в небе…»