Весь следующий день Александр ходил по берегу вместе с Рывчуном. Тот, по-видимому, был отчасти польщен тем, что на участке его заставы находится нечто таинственное и неразгаданное, являющееся предметом всеобщего взволнованного внимания. Но он то и дело косился на своего спутника. Лицо приезжего моряка было рассеянно, словно бы он что-то припоминал.
— Послушайте! — вдруг сказал он. — За тем вон лесочком — дот?
— Развалины дота, — поправил Рычун, с удивлением глядя на Александра.
Они миновали развалины дота.
— А тут, по-моему, стояла одна зловредная прожекторная батарея!
И это было так. Вокруг растрескавшихся, сдвинутых в сторону бетонных плит густо разрослись бурьян и мята.
— Где-то должен быть и маячок, — в раздумье сказал Александр, озираясь по сторонам.
— Был манипуляционный знак военного времени.
— Ну, правильно, — пробормотал Александр. — У самой лампы всего темнее.
— Какой лампы?
— Есть поговорка такая. У маяка. Поблизости от него и прятали Винету.
— Выходит, вы уже бывали здесь? — спросил Рывчун немного обиженно. — А я-то стараюсь, объясняю.
— Нет, на этом берегу не бывал, — ответил Александр. — Но однажды пришлось сутки просидеть напротив — вон там!
И пейзаж медленно, как вращающаяся сцена, повернулся перед ним на своей оси.
Александр уже видел однажды этот пейзаж — только очень давно и в другом ракурсе. Берег, на котором они стоят с Рывчуном, был в руках врага. Юнга, «впередсмотрящий всея Балтики», наблюдал за материковым берегом в бинокль, прячась в кустах на одном из островков.
Прошли сутки, наполненные тревогой и ожиданием, и на рассвете, в желтоватой слоистой мгле, неподалеку от шубинского катера всплыла подводная лодка Цвишена…
Да, несомненно, это произошло именно здесь! Естественно, что и Винета должна находиться где-то поблизости.