Секс-ловушка для Папы Карло

Глава 10. А для диверсанта основное дело: будь готов ты смело на теракт идти

У белого одноэтажного здания поселковой школы, от которой до Кодорского ущелья, как говорится, рукой подать, сегодня, как и все годы с начала грузино-абхазского конфликта, не было видно ни одного подростка. Место строгого директора, некогда встречавшего учеников у входа перед началом уроков, теперь занимал часовой, а в самом здании располагалось офицерское общежитие.

В бывшей учительской, скорее напоминавшей «красный уголок», изменений было не столь много. Разве что на месте карты СССР теперь красовался портрет всеамериканского любимца Саакашвили, чья черная косая челка и усы-клякса «а-ля фюрер», пририсованные неизвестным умником, были испещрены дырочками от дротиков дартса. Пара дротиков торчала в породистом носу «розового» лидера. Да на столе, повидавшем на своем веку немало школьных тетрадей и классных журналов, возвышалась бутылка чачи в окружении нехитрой, но аппетитной закуски, добытой на местном рынке.

—…Нет, биджо, есть такие слова и понятия, которые с грузинского на русский не перевести, — покачал головой младший лейтенант Вахтанг Хачапуридзе.

— Да нет таких слов и понятий… Ваха, русский — это самый великий и могучий язык, на него все перевести можно, — улыбнулся в ответ капитан Синцов, разливая по стаканам абхазскую чачу.

Офицеры отдельного батальона российских миротворцев сегодня не несли боевое дежурство и могли позволить себе немного расслабиться. А в моменты отдыха разговоры нередко шли в русле острой темы межнациональных отношений. Вахтанг Хачапуридзе был из той породы грузин, которые не видели будущего своей страны без союза с Россией. Но российское гражданство он в свое время принял по куда более прозаической причине — ему нужно было кормить жену и троих детей, а сделать это на тбилисскую зарплату было физически невозможно. Так бывший прапорщик советской армии поступил на службу в российскую воинскую часть, расквартированную в Тбилиси. А после вывода российских войск из Грузии был переведен на службу в миротворческий корпус в зоне грузино-абхазского конфликта. И дослужился до младшего лейтенанта. Как и большинство простых грузин, он не понимал, что им делить с русскими, с которыми они столетиями жили бок о бок в мире и согласии.

В этом с ним был солидарен и капитан Синцов, который, хотя и был сторонником имперских взглядов, но уважал древнюю грузинскую культуру и тот вклад, который внес этот гордый народ в общую историческую копилку Большой Родины.

Поэтому споры между Хачапуридзе и Синцовым чаще всего носили «культурологический» характер. Например, выясняли, что легче пьется — водка или чача, или спорили, чьи девушки красивее. Иногда, правда, друзья расходились во мнениях столь сильно, что один из них спрашивал нечто вроде: «А ты знаешь, биджо, кого называют демократическим интеллигентом»? И сам же отвечал: «Человека, способного не только понять тонкий намек, но и дать за него в глаз». Впрочем, на подобном теоретическом изыске обычно полемика и заканчивалась. Но на этот раз спор был куда серьезнее и достиг высот «структурной лингвистики».

— Ну, например, слово «чашник», — начал развивать мысль Вахтанг. — Его только в общих чертах можно перевести, как процесс пробы молодого грузинского вина. Но русский никогда не поймет, какие чувства мы вкладываем в это слово.

— Ну, «чашник» — это мы понимаем, это как свежесваренный самогон достать из ледяного погреба. А он — как слеза, — капитан не забывал подливать чачу в глиняные стаканы. — Ты вот попробуй понять своим грузинским умом, кто такой чижик-пыжик. Он вроде русский, родной мне и вместе с тем такой на всю голову потерянный. Выпил рюмку, выпил две — и вовсе «башню снесло». Недаром гениальный Тальков пел песню про чижика-пыжика на мотив «Кто был ничем, тот станет всем». В общем, чижик-пыжик — это русский загул и бунт, бессмысленный и беспощадный. А русский загул и бунт — это вам не revolution of roses, товар уникальный и в другие страны экспорту не подлежит.

— Не знаю, не знаю! — возмутился Хачапуридзе. — По-моему, ваш чижик-пыжик — это просто птичка-невеличка, этакий цыпленок, ничего особенного. А вот возьми, например, грузинское слово «кеци»: вроде бы просто сковородка, в которой можно запечь цыпленка или кукурузную лепешку, но те неповторимые чувства, которые мы испытываем, когда на стол подают кецши шемцвари цицила, не передать словами ни одного языка мира.

— Ну, брат, на этот счет у нас тоже есть асимметричный ответ, — усмехнулся Синцов, опрокидывая в себя очередную порцию чачи. — Вам, грузинам, никогда не понять, кто такой цыпленок жареный — цыпленок пареный, которого поймали и арестовали, когда он пошел по Невскому гулять. А для нас он как родной, историю этого цыпленка профессоры разбирали, так до того доразбирались, что решили: «генезис данного текста имеет провербиальный характер».

— Какой-какой характер? — не понял младший лейтенант.

— Тебе, Хачапуридзе, этого не объяснить, провербиальный характер — это чисто русская тема, непереводимая.

— А зачем цыпленка арестовывать? — удивился Вахтанг.

— Просто цыпленок этот — символ русской воли, а что такое воля — никому кроме русских не понять, эта вам не пошлый freedom какой-нибудь. Недаром в одной из версий песни про цыпленка поется, что улетел он в Божий рай.

— Мшыбзи'а! — поздоровалась по-абхазски запыхавшаяся девушка в форме резервиста горно-стрелковых частей абхазской армии.

Выглядела она не просто растерянно, а как-то потерянно: глаза красные, словно в них насыпали корейского перца, волосы девушки распущены и спутаны, а штатная бандана безвольно болталась в руке.

— Быша'оу, Кa'ма? — приветливо откликнулся по-абхазски Хачапуридзе. — Что с тобой стряслось?

— Кама грядеши? — загадочно приветствовал ее капитан Синцов, которого по-прежнему не покидало философское настроение.

— Мы тут с капитаном Авидзбой в ущелье на разведке были, такого навидались — «хищники» и «чужие» просто отдыхают! — сообщила Кама.

Синцов и Хачапуров с удивлением посмотрели на напуганную девушку. Она была единственным офицером абхазского спецназа, без труда жонглировала шестнадцатикилограммовыми гирями и однажды на спор поборола в схватке сразу двоих российских миротворцев. Такую девушку могло напугать только что-то из ряда вон выходящее.

— Вы, наверное, уже в курсе, что вчера в Кодори пропало целое отделение наших резервистов, совсем молодые ребята. Вот нас и направили разведать обстановку. Сидим мы в засаде, наблюдаем, как вдруг с грузинской стороны летят! — взахлеб начала рассказывать девушка-спецназовец.

— Да кто летит-то, говори ты толком! — перебил ее Хачапуридзе.

— Как кто? Инопланетяне! — развела руками Кама. — На двух летающих тарелках диаметром метров пять-шесть каждая. Сначала их совсем не было видно, они летели с погашенными огнями на высоте метров пяти. Но потом мы их засекли по звуку двигателей. Чем-то на вертолет похож звук, только гораздо тише. Но потом звук стал такой резкий, что мне пришлось заткнуть уши руками и зажмурить глаза. Вы знаете, что я ничего не боюсь, но тут мне захотелось немедленно удрать из этого места.

— Да, всякое мне за годы службы здесь приходилось слышать, — скептически разлил чачу по стаканам капитан Синцов. — Но вот грузины-инопланетяне — это уже слишком. А вдоль дороги мертвых с косами там еще случайно не стояло?

— Если не верите, можете у Авдзинбы спросить, — нахмурилась суровая девица.

В этот момент в «красный уголок» офицерского общежития зашли четверо. Одним из них был вышеупомянутый абхазский капитан Авдзинба, другим — полковник Моралов, негласно представлявший ГРУ Генштаба России в расположении миротворческих сил. Двоих других — молодого капитана и крепко сбитого майора в камуфляжной форме, никто из присутствовавших в «красном уголке» ранее не видел.

По команде «Товарищи офицеры!», поданной капитаном Синцовым, младший лейтенант Хачапуридзе и лейтенант Кама Лакоба вытянулись во фрунт.

— Вольно! — махнул рукой полковник Моралов. — Знакомьтесь: это наши коллеги, сегодня прибыли из Москвы для организации особо секретной операции, в которой все вы в той или иной степени примете участие. Имен называть не будем. Зовите их просто: Товарищ первый, — полковник указал на молодого капитана, — и Товарищ второй, — представил он коренастого майора в годах.

— Ну что ж, товарищи офицеры, — Товарищ первый решил приступить к ознакомлению с обстановкой сразу после того, как с формальностями знакомства было покончено и высокое начальство в лице Моралова убыло по своим делам. — Летающих тарелок или еще чего-нибудь необычного вы в последнее время в Кодорском ущелье не наблюдали?..

Совершенно секретно

В одном экземпляре

Управление Федеральной службы безопасности

по Санкт-Петербургу и Ленинградской области

Аналитическая записка

в отношении деятельности спецслужб Грузии…

— … в июне 2002 г. руководитель грузинской разведки Автандил Иоселиани считал, что пришло время передвинуть «голубые каски» (российские миротворческие силы) в глубину Абхазии, на границу между Гальским и Очамчирским районами, то есть фактически вернуть Гальский район Грузии. Фактически речь идет об активизировании процесса постепенного возвращения Абхазии. По утверждению Иоселиани, «Путину мешают реакционные генералы», которые готовы сделать все возможное для сохранения абхазского статус-кво…

(Источники: …)

— 18.09.2002 ФСБ России официально опроверг утверждение руководителя разведки Грузии Автандила Иоселиани о якобы готовящейся провокации со стороны России на грузинской границе. «Подобные заявления грузинского руководителя такого уровня безосновательны и носят провокационный характер.

(Источники:)…

— 09.04.2006 Служба государственной безопасности Абхазии задержала гражданку П… 1973 г. рожд., урож. Абхазской ССР с поличным при осуществлении фотосъемок военного объекта и боевой техники одной из воинских частей Минобороны Абхазии. В ходе предварительного расследования, проведенного сотрудниками СГБ Абхазии, установлено, что задержанная неоднократно по личным и коммерческим делам выезжала в Грузию, где и была завербована с целью добывания разведывательной информации. Задержанная дала признательные показания…

(Источники: …)

— …в сентябре 2006 г. были задержаны граждане Грузии: Аташес Балоян, Виктор Орехов, Александр Залинян, Виктор Забродин, Юрий Забродин, Годерзи Дзулашвили, Гия Какауридзе, Азиз Асланян, Карен Абоян, Федор Ашратян и Бесо Габаидзе по обвинению в сотрудничестве с российскими спецслужбами. В январе 2007 г. Тбилисский городской суд вынес им приговор, присудив их к различным срокам заключения, однако до конца сентября 2007 г. эта информация не разглашалась. Одновременно в Батуми были задержаны четыре российских офицера… По информации грузинских спецслужб они являлись сотрудниками Главного разведуправления Генштаба Минобороны России, а задержанные грузины — их агентами… Источники сообщают, что операция была проведена совместно со спецслужбами США, а задержанных офицеров предполагалось обменять на британских разведчиков, задержанных в России… По заявлению министра обороны России С. Иванова «Грузия стремится выдавить из республики наших миротворцев». Он подчеркнул, что обстановка в Грузии «напоминает 37-й год прошлого века… предъявлены маразматические, совершенно надуманные обвинения»…

Глава МИД России С. Лавров заявил, что задержание российских военнослужащих «не может быть расценено иначе, чем очередное проявление антироссийской политики… Совет безопасности ООН занялся данной проблемой, тем более что и по абхазским делам грузинское руководство делает новые провокационные шаги… Показательно, что очередная провокация, очередные заявления по Кодорскому ущелью, в нарушение всех соглашений, были сделаны буквально через несколько дней после того, как страны-члены НАТО одобрили меры по дальнейшему углублению своего взаимодействия с Грузией… Офицеры впоследствии были освобождены…

(Источники: …)

— 30.10.2006 …по информации полномочного представителя президента Южной Осетии в Москве Д. Медоева грузинские спецслужбы готовят теракты против главы Южной Осетии Э. Кокойты и руководителей силовых структур.

(Источники: …)

— 14.12.2006…источники в Скотленд-Ярде сообщили о наличии «грузинского» следа в деле Литвиненко… При этом имела место информация, что «руководство Грузии разработало план убийства на территории Южной Осетии 15–20 человек грузинской национальности. Они собираются каким-то образом подложить два трупа убитых миротворцев или русских солдат, чтобы обвинить их в убийствах. Делается это в ответ на прессинг Грузии со стороны России»… Руководство Скотленд-Ярда срочно решает вопрос о командировании следственной группы в Тбилиси. Из оснований для командирования и выдвижения версии о причастности грузинских спецслужб к убийству Литвиненко рассматриваются следующие:… в список радиоактивных отходов сухумского института входит полоний-¬210, которым был отравлен Литвиненко. Лидер партии «зеленых» Грузии Георгий Гочечиладзе заявил, что имеет «реальные данные: откуда, как и в каких количествах появился полоний. Мы назовем и более страшные и опасные вещества и потребуем, чтобы была проведена экспертиза в связи с ними в той же Англии»… Со слов Литвиненко в день отравления он встречался с Луговым, который пришел на встречу с неустановленным человеком грузинской внешности. Последний в навязчивой форме предлагал Литвиненко выпить чаю… В Тбилиси британским следователям необходимо разобраться, какую роль сыграли в «деле Литвиненко» Закаев и якобы скрывающийся в Панкисском ущелье чеченский боевик Гочияев… Подозреваемый в причастности к убийству Литвиненко Луговой 13 лет работал на известного грузинского бизнесмена Бадри Патаркацишвили, был его доверенным лицом, поскольку отвечал за безопасность последнего в тех структурах, где тот работал. Луговой в последнее время якобы несколько раз посещал Грузию по приглашению благотворительного фонда Бадри Патаркацишвили и обеспечивал безопасность последнего во время его заграничных поездок. Известно, что против Бадри Патар-кацишвили — финансового поверенного Березовского — в российских правоохранительных органах возобновлено расследование в рамках уголовного дела «Аэрофлота»…

Тем не менее источники полагают, что грузинская разведка не в состоянии самостоятельно провести операцию по устранению Литвиненко. Но не исключают причастность к операции Управления стратегических операций ЦРУ, где есть опыт планирования централизованных многоходовых операций, которые осуществляются «чужими руками», называя это взаимодействием и координацией.

(Источники: …)

— 09.02.2007 по информации полпреда президента Абхазии в Гальском районе Руслана Кишмария грузинские спецслужбы грозят взрывать избирательные участки в Гальском районе Абхазии в день выборов 11 февраля.

(Источники: …)

— 23.05.2007 Горсуд г. Тбилиси приговорил бывшего руководителя службы госбезопасности Грузии Ираклия Батиашвили к семи годам лишения свободы. Суд признал его виновным в «оказании помощи в мятеже с целью свержения государственной власти в Грузии». Исследовались вопросы поддержки Батиашвили в июле 2006 г. «незаконных действий Э. Квициани с целью насильственного свержения органов госвласти». Квициани в 1997–2004 гг. был уполномоченным президента Грузии в Кодорском ущелье. С июля 2006 г. разыскивается генпрокуратурой Грузии по обвинениям «в создании незаконного вооруженного формирования, в незаконном приобретении и ношении оружия, в госизмене, что выразилось в посягательстве на обороноспособность страны и попытке мятежа».

(Источники: …)

— 05.10.2007 в Таджикистане прошел саммит стран СНГ, на котором новым председателем Содружества была выбрана Киргизия, а главой исполкома назначен глава Службы внешней разведки России Сергей Лебедев. Источники отмечают, что «все это взбесило грузинского президента, устроившего в Душанбе нервный демарш»…

(Источники: …)

— 15.01.2008 Тбилисский городской суд заочно избрал Бадри Патаркацишвили двухмесячное предварительное заключение. Патаркацишвили обвиняется в сговоре с целью свержения государственной власти — по ст. 315 УК Грузии, подготовке нападения на политическое должностное лицо — по ст. 18-325 УК Грузии, и подготовке террористического акта — по ст. 18-323 УК Грузии. Уголовное дело по факту подготовки заговора с целью насильственного свержения конституционного строя было возбуждено на основе аудио— и видеозаписей разговоров начальника специального оперативного департамента Эрекле Кодуа с Бадри Патаркацишвили и двумя его сторонниками.

(Источники: …)

Выводы:…

Предлагаемые мероприятия:…

Начальник аналитического отдела полковник И. В. Никонов

— Товарищ генерал, разрешите спросить, почему меня надо было использовать втемную?

Ракитин прекрасно понимал, что в разговоре с высоким руководством нужно сдерживать эмоции. Но сейчас они захлестывали через край. Генерал, с которым оперативник впервые встретился еще в Кингисеппском лесу, напротив, проявлял поистине буддийское спокойствие. То, что он был птицей очень высокого полета, Иван понял еще тогда, в лощине. Генерал, которого Мягков представил как Кондрата Тимофеевича, был из той породы особо засекреченных руководителей, ведомственную принадлежность которых подчиненным знать не следовало. Он вполне мог иметь отношение и к СВР, и к ГРУ или даже быть офицером действующего резерва. Но по тому, с каким пиететом к нему относился генерал Мягков, Ракитин понял, что перед ним человек, который знает все и даже больше. А после пережитых опасностей, тягот и лишений Иван считал, что он вправе получить ответ на простой вопрос: «во имя чего?».

— Ты хочешь знать, почему тебя нужно было использовать втемную? — Кондрат Трофимович раскрыл лежащую перед ним на столе пухлую папку и извлек из нее несколько фотографий. — Правильнее было бы спросить: «Из-за кого?» — он протянул фотографии Ивану.

Ракитин уже догадался, чьи это фотографии. После того как Ладу увели из леса в наручниках, предварительно изъяв у нее невесть откуда взявшийся пистолет «Bul Cherokee» с глушителем и коллиматорным прицелом, а также дистанционный пульт управления взрывателем, установленным на заминированной мызе, Ивана трудно было чем-нибудь удивить.

И все же фотографии вызвали у него самый живой интерес. На одной из них Лада позировала в костюме «женщины-кошки» с хлыстом и в полумаске. На другой — она же в образе развратной школьницы, сжимающей плюшевого мишку широко расставленными ногами. Наконец, на третьем снимке на девушке были только ажурные красные чулки и цветастый цыганский платок. Она раскладывала перед собой три карты, предсказывая будущее. Все фотографии были украшены логотипом салона «Маргаритки» и, судя по всему, предназначались для распространения среди VIP-клиентов.

Гораздо больший интерес вызывала следующая серия фотографий, где Лада позировала уже на фоне известных политиков и бизнесменов, одетая то в строгий деловой костюм секретаря, то в роскошное вечернее платье. Ее внешность очень сильно менялась в зависимости от парика, макияжа и одежды, но у Ивана не было сомнений — все это была она. Он вспомнил виновато-растерянное лицо Лады, когда ее уводили бойцы спецназа. Глазами, полными слез, она молила о помощи. Все это выглядело столь искренне, что у самого Ракитина едва не навернулась «скупая мужская слеза».

— Что, трудно поверить, что слезы этой дамочки были «крокодиловыми»? — Кондрат Тимофеевич прочитал мысли Ивана. — А ведь если бы мы вовремя не вмешались в ситуацию, эта стерва не задумываясь уничтожила бы всех, кто был с вами в лесу и на мызе. А потом благополучно ушла бы в родную Эстонию.

— Значит, она работала на эстонские спецслужбы, — обреченно вздохнул Ракитин. — Неужели такие бывают?

— Ну, серьезных спецслужб у Эстонии, конечно, нет, — кивнул головой Кондрат Тимофеевич, — однако отдельные агенты экстра-класса имеются. И работают они преимущественно на российском направлении, подчас под патронатом коллег из Лэнгли или из его европейских отделений.

Ракитин с грустью смотрел в окно, ему было не по себе с того момента, когда он понял, что был всего лишь пешкой в какой-то масштабной игре. За окном простиралось безрадостное поле, а в отдалении возвышался особо режимный объект — ЛАЭС, Ленинградская атомная электрическая станция.

— Как вы уже, наверное, поняли, — продолжил объяснение Кондрат Тимофеевич, — мы сейчас находимся на одном из секретных наблюдательных пунктов, которые охраняют периметр ЛАЭС от непрошенных гостей. Я специально пригласил вас сюда, — генерал обвел взглядом Мягкова и Ракитина, — чтобы поговорить в неформальной обстановке и подальше от посторонних глаз и ушей. В ходе нашей беседы я посвящу вас во все или почти во все секреты оперативной игры «Улей», участниками которой вы все вольно или невольно оказались. Вы, в свою очередь, можете задавать любые вопросы без всякого стеснения. Сейчас нам не до субординации, нужно форсировать ситуацию. Итак, слушайте и запоминайте.

Все началось с того, что наша разведка получила информацию о том, что заокеанские «партнеры» разрабатывают план провокации. Ее цель — ввести контингент НАТО на территорию Абхазии и Южной Осетии, чтобы укрепить шатающийся трон своего грузинского ставленника. И провести эту провокацию они решили методом дискредитации российского военного присутствия в этом регионе. Заокеанские сценаристы разрабатывали план, который должен был убедить мировую общественность в том, что российские военные провели на территории, формально относящейся к Грузии, испытание какого-то нового оружия, повлекшее массовую гибель мирных жителей. Далее во всех мировых СМИ должен «подняться хай» по этому поводу. Наш миротворческий контингент вследствие этого вынужден был бы покинуть свои позиции под давлением «мирового сообщества». А независимые Абхазию и Южную Осетию, где большинство людей имеет российское гражданство, силой присоединили бы к Грузии войска НАТО. Так, на южных границах России должен был быть создан мощнейший НАТОвский плацдарм. Но с креативом у наших заокеанский «друзей» всегда слабовато. Помните, как глупо они придумали с оружием массового поражения, которое якобы было у Саддама Хусейна и которое потом так и не нашли?.. Вот и тут они ломали голову, что за оружие должны испытать русские, чтобы все выглядело достоверно в глазах международных экспертов, которых неизбежно пришлось бы пригласить на место трагедии.

— И тут вы сами решили помочь американцам с «креативом», — восхищенно хлопнул себя по коленке Мягков, который уже знал об операции «Улей» гораздо больше, чем Ракитин.

Кондрат Тимофеевич благосклонно улыбнулся.

— Совершенно верно. Наш агент «Парацельс», которого вы знаете как профессора Клопина, на одной из международных конференций вошел в контакт с резидентом американской разведки Сэмуэлем Гордоном, который действовал в России под дипломатическим прикрытием.

— У нас он проходил как объект ДОР «Суслик», — осторожно кашлянул генерал Мягков. — Кстати, именно этого «Суслика» держали в качестве заложника на мызе, которую вы собирались штурмовать.

— А он-то как там оказался? — не выдержал Ракитин, перебивая начальство.

— Слушай все по порядку и тогда поймешь логику событий, — нахмурился Кондрат Тимофеевич, который очень не любил, когда его перебивали. — Так вот, «Парацельс», он же Клопин, будто случайно разболтал «Суслику» о том, что в его лаборатории разработана технология двойного назначения, которая может использоваться как генетическое оружие. На самом деле технология была абсолютно мирной, я бы даже сказал, крейзанутой, и предназначалась для борьбы с насекомыми-вредителями с использованием достижений генетики. Но «Суслик» доложил информацию о секретном оружии своим кураторам, и американцы клюнули на нашу наживку. А сделали они это после того, как мы запустили дезинформацию о новом генетическом оружии еще по одному каналу — через международную секту «Фэнгун». В секте, естественно, состоят не только наши, но и американские агенты. Так что сведения о том, что представитель «Фэнгун» в России Мадам Вонг хочет завладеть новым оружием, быстро достигли Лэнгли.

После этого у американцев не осталось сомнений в том, что новое оружие действительно существует. Но добыть его с помощью своих агентов типа «Суслика» они не могли, поскольку знали, что вся их агентура находится у нас под колпаком. И тогда они обратились за помощью к преступным группировкам, членами которых были выходцы из дружественных Америке стран — Грузии и Украины…

Ракитин, набравшись смелости, поинтересовался у важного гостя, почему он считает разработку крейзанутой. На это Кондрат Тимофеевич охотно согласился, что разработка и в самом деле «шибко премудрая» — только шибко умный ученый, сторонник биологических методов борьбы с насекомыми-вредителями, может всерьез заниматься за бюджетный счет истреблением мух в «-дцатом» поколении, вместо того чтобы пропагандировать обычную мухобойку, на худой конец газету, которой сподручно уничтожать что насекомых, что политиков.

— Это ж надо додуматься: соорудить некие подобия скворечника и развесить их в городе, при этом «скворечники» обрабатываются аттрактантом — веществом, выделяемым самками мух. У самцов, чувствующих запах, срабатывает «основной инстинкт», и они летят в «скворечники» размножаться. Тут-то самое важное и происходит: они получают лучевой микроудар, что в конечном итоге приводит к ослаблению половой функции, генетическим изменениям. А в результате через несколько поколений мушиное потомство становится импотентным. Гениально, не правда ли?! Но зато как звучит: портативное оружие, способное в центре города уничтожить несколько тысяч «объектов»! Узнай наши друзья из Лэнгли о сути изобретения — они могут спокойно вешаться…

Ракитин, до которого начинал понемногу доходить смысл всей комбинации, чуть было не открыл от удивления рот. Но тут, стараясь направить беседу в нужное русло, деликатно кашлянул генерал Мягков.

— А руководить всем процессом назначили эстонского агента — твою лучшую подругу.

— Да, твоя Лада — международный шпион и диверсант экстра класса. Формально она работает на эстонскую разведку и имеет там оперативный псевдоним Хатор, но на самом деле это международная авантюристка класса Маты Хари или той же пресловутой Мадам Вонг.

«Интересно, где я уже слышал это имя? — пронеслось в голове у Ракитина. — Ах да, так называлась фирма, использовавшая для прикрытия международным тайным обществом. Я что-то читал в архивах о громком деле тридцатых годов, связанном с поисками “Черной книги Бокия”».

— Так вот, под руководством этой Хатор, которую мы знали как Ладу Курскую, начал действовать целый международный преступный синдикат. В основном были задействованы боевики грузинской и украинской ОПГ.

— А как же китайцы?

— В том-то все и дело, что китайцы были разменными пешками в игре, которую затеяла Лада. Кстати, она хоть родом из Таллинна, но училась в свое время на Восточном факультете Ленгосуниверситета и в вопросах китайской психологии неплохо разбиралась. Слушайте дальше. Агент Сэмуэль, он же Суслик, блестяще справился с задачей по «развращению» профессора Клопина, благо мы дали профессору установку поддаваться на любые соблазны. Так профессор вместе с Сусликом стал посещать интим-салон «Маргаритки», который контролировался выходцами с Кавказа. Лада устроилась работать в этот бордель, а затем вступила в секту «Фэнгун», став связующим звеном между Клопиным и сектой. О странностях и причудах Мадам Вонг у Лады было предостаточно информации от ее кураторов из американской разведки, поэтому ей не составило большого труда втереться в доверие к Мадам. Но приблизил ее Вонг вовсе не потому, что хотел завладеть ее органами, а потому, что она пообещала ему кратчайший путь к Клопину и его разработкам — через «Маргаритки».

Ракитин не понял, для чего эстонской разведке надо было помогать фэнгуновцам добраться до Клопина, если китайцы еще раньше стали охотиться за новым оружием. Об этом оперативник, благо терять ему было уже нечего, не постеснялся спросить высокое начальство.

— В этом-то и заключалась суть плана Лады, — терпеливо продолжил Кондрат Тимофеевич. — Она изначально собиралась пустить нашу контрразведку по ложному китайскому следу. Именно поэтому из игры вывели Сэмуэля-Суслика. Его захватили Микола и Абакумыч — два хохляцких бандюка, специализация которых — выдавать себя за сотрудников силовых структур. Вот они под видом сотрудников ФСБ и повязали его на выходе из «Сельхозбиопрепарата», что, кстати, установило ваше наружное наблюдение. Я правильно понимаю?

Генерал Мягков угрюмо кивнул

— И с тех пор держали Суслика в плену на этой самой мызе, где мы их только что и взяли. Кстати, мыза к фэнгуновцам никакого отношения не имела, а была тайной перевалочной базой самой Лады. Но об этом после. О дальнейших действиях твоей подруги лучше расскажет твой непосредственный начальник.

Кондрат Тимофеевич налил из графина стакан воды и кивнул генералу Мягкову, который, откашлявшись, тактично заметил, что изначально ни он, ни начальник управления не были информированы о проводимой оперативной игре. Поэтому-то Ракитин и был отправлен на теплоход, чтобы собрать доказательную базу против фэнгуновцев. Но при этом Мягкову, по его словам, не было известно, что это указание сверху — обычная директива московского руководства.

— На самом деле, Лада сама навела нас на этот теплоход, — вмешался Кондрат Тимофеевич. — Она по электронной почте направила на ящик нашей конторы анонимное сообщение о том, чем занимается «Клуб одиноких сердец», причем сделала это так, чтобы ее саму легко можно было вычислить. Сообщение послала из одного компьютерного клуба, где специально «засветилась» под камерами видеонаблюдения.

— А зачем ей это было нужно? — поинтересовался оперативник.

— Лада, вероятно, хотела, чтобы ее самостоятельно вычислили наши контрразведчики. Тогда ей проще было бы втереться в доверие и пустить их по ложному китайскому следу. Но получилось несколько иначе. Сами фэнгуновцы раньше заподозрили, что она ведет двойную игру, и Мадам Вонг решил избавиться от нее как от лишнего свидетеля. Тем более, что переговоры с Клопиным у него тогда уже были «на мази». В общем, пока ты отрабатывал задание по внедрению на теплоход, Вонг принял решение отправить Ладу «на органы» по обычной схеме. В том, что вы найдете друг друга на теплоходе, у нас не было никаких сомнений.

— Это почему, если не секрет? — удивился Ракитин.

— Да потому, что мы давно наблюдаем за деятельностью этой дамочки и знаем, как она будет вести себя в трудную минуту, — усмехнулся Кондрат Тимофеевич. — Она всегда постарается выбрать самого сильного, по ее мнению, мужчину и обратиться к нему за помощью. В этом плане ты был вне конкуренции.

— Спасибо за комплимент, товарищ генерал, — нахмурился Ракитин. — А не проще было меня проинструктировать?

— Зато все было естественно, и конспирация была на самом высоком уровне, — как ни в чем не бывало пояснил Мягков. — На тот момент даже я не был в курсе происходящего. А ты блестяще справился с задачей — благодаря тебе Лада была уверена, что это она внедрилась в нашу контрразведку, а не к ней заслали «казачка». Она считала своей большой профессиональной удачей, что тебя «закадрила», о том и докладывала, мы перехватили донесения.

«Да, с ее данными это несложно было сделать, недаром говорят, что обычных девушек надо “кадрить”, а эстонские, латышские и литовские сами “прибалтываются”», — усмехнулся про себя Ракитин.

— Ну а с того момента, как она попала в Большой дом и дала подписку, я уже был посвящен в смысл происходящего Кондратом Тимофеевичем, — пояснил Мягков. — Именно поэтому мы разрешили Ладе немного пошалить под нашим контролем. Мы не стали мешать проведению «стрелки» китайцев с кавказцами. Кстати, изначально это была именно идея Хатор. Она считала, что такое масштабное побоище надежно отвлечет нашу контрразведку и позволит ей под шумок вывезти профессора и лабораторию за рубеж.

— Правда, из-под контроля она очень скоро выскользнула, — укоризненно заметил Кондрат Тимофеевич, обращаясь к Мягкову.

— Что было, то было… — вздохнул генерал. — Помнишь Иван, когда вы по дороге в фэнгуновский центр остановку у косметического магазина сделали?

— Да, она тогда сказала, что грим испортила и нужно купить тонального крема, чтобы подправить, — вспомнил Ракитин. — Но я проводил ее внутрь и не спускал с нее глаз.

— Как говорится, слона-то ты и не приметил, — усмехнулся Мягков. — Магазинчик этот, как потом выяснилось, одному предпринимателю из Прибалтики принадлежит. А в ячейке, куда Лада сдавала сумочку на хранение, был оборудован тайник со всем необходимым шпионским арсеналом. Пока ты за ней следил, она преспокойно переложила содержимое тайника к себе в сумку и с этого момента стала вооруженной и опасной. Недаром говорят, что эстонские киллеры самые жестокие: человек умирает медленно и своей смертью, но в постоянном ее ожидании.

— И что было в этой сумке? — траурным голосом спросил Иван, который был крайне раздосадован тем, что его так просто обвели вокруг пальца.

— Во-первых, радиометка, которую она воткнула в ботинок профессора Клопина. Помнишь, ты сам рассказывал, что она споткнулась и рассыпала содержимое сумочки в коридоре фэнгуновского центра, якобы для того чтобы задержать профессора, который куда-то очень торопился.

— Да, конечно, помню, она тогда еще просыпала пудру на его ботинки и брюки и долго оттирала их платком.

— На самом деле она устанавливала маячок, — пояснил Мягков. — Причем выбрала место установки очень профессионально. Пиджак или брюки российский мужчина меняет относительно часто, а обувь чаще всего носит одну и ту же. Вот в этих ботиночках он и отправился с тобой прямиком в баню, где появился Шершнев, который не только нарушил конспирацию проводимых мероприятий, но и внес элементы непредсказуемости в наши оперативные планы. Он увел у тебя Клопина из-под носа, ушел от кавказской наружки, но его местонахождение грузинские боевики все равно запеленговали по радиометке.

— Вообще самостоятельное расследование, начатое УБОПом, оказалось полной неожиданностью и несколько спутало наши «карты», — Кондрат Тимофеевич взглянул на Мягкова. — А вы уверены, что УБОПовское вмешательство — результат случайно полученной Шершневым оперативной информации?

Мягков согласился с Кондратом Тимофеевичем, заявив, что Шершнев, как и всякий мент, несколько грубоват и прямолинеен в своей деятельности. Взять хотя бы его страстное желание повязать всех бандитов на «стрелке» с поличным. Но в целом, по мнению генерала, Шершнев заслуживает доверия и способен исправлять свои ошибки (тем более что прокуратура уже все равно в курсе).

Ракитин поддержал своего руководителя, заметив, что в ночном клубе милиционер был тоже на волосок от гибели, вел себя решительно и во многом весь успех — его заслуга…

— Насчет опасности, — жестко, словно хлыстом, рубанул возможные возражения Кондрат Тимофеевич, — своих оперов на бандитскую стрелку под пули он сам погнал, неизвестно зачем. И молодого неопытного опера сторожить важного свидетеля в одиночку тоже сам оставил. К счастью, мы держали всю ситуацию под контролем и благодаря этому никто не погиб.

Ракитин был готов поспорить с начальством в вопросе о том, всегда ли ситуация оставалась под контролем. На бандитской «стрелке» под Питером не только Шершнев и его опертивники, но и он сам рисковал жизнью. И рисковали настолько, что были на волосок от гибели. Впрочем, спорить с руководством по этому вопросу Иван благоразумно не стал. Он прекрасно понимал, что начальство не могло тогда отдать приказ о захвате всех участников «стрелки» спецназом. Это могло привести к срыву всей операции. А его самого направили на бандитскую разборку, чтобы попытаться упредить заигравшегося Шершнева.

— Итак, было принято решение не мешать китайцам и кавказцам разобраться между собой на «стрелке». Мы были заинтересованы в том, чтобы дать Ладе возможность развернуться в Питере и выполнить планы по похищению Клопина и оборудования его лаборатории. Но фэнгуновцев мы явно недооценили, — развел руками генерал Мягков.

— Да, по каким каналам им удалось протащить в Россию суперсовременный пулемет австралийского производства — нам еще предстоит выяснить, — добавил Кондрат Тимофеевич. — Скорее всего, его раздобыли представители многочисленной китайской диаспоры в Австралии, а потом переправили в Россию через Дальний Восток.

— Так или иначе, но результат бандитских разборок оказался для нас полной неожиданностью, — продолжил Мягков. — А дальше ситуация и вовсе вышла из-под контроля. Мы собирались сами устроить Ладе побег, но она нас опередила. Использовала для нейтрализации охранявших ее спецназовцев баллончик с газом на основе фентанила и уколы с кетамином, в общем, весь арсенал, который прихватила с собой из тайника.

— А как она сама этим газом не отравилась? — спросил Ракитин.

Кондрат Тимофеевич тут же разъяснил «для особо сообразительных», что Хатор, дабы не отключиться, вколола себе антидот на основе налоксона. И врачи, чтобы привести потом пострадавших в чувство, тоже подобный препарат использовали.

— Затем она вывела из строя систему видеонаблюдения на конспиративной квартире, и даже оставила отпечатки пальцев Вонг, чтобы полностью инсценировать свое похищение китайцами. Но, как говорится, за что боролась — на то и напоролась. Из-за того что у нее были точно такие же отпечатки, как у Мадам, она и «запалилась». Когда ей китайцы делали операцию, они на всякий случай вшили ей еще и микрочипы-метки. Каждый раз, когда она попадала в зону действия сети «Wi Fi», эти чипы через Интернет сообщали о ее местонахождении фэнгуновцам. Это нам их главный китайский хакер сообщил, когда мы его повязали в фэнгуновском центре в Усть-Ижоре. Именно так они первый раз «засекли» Ладу, когда она передавала сообщение на сервер ФСБ о теплоходе. И таким же образом они поймали ее в интернет-кафе, откуда она связывалась с кавказскими боевиками, передавая им инструкции.

— То есть фэнгуновцы вычислили ее местонахождение по Интернету и захватили прямо в кафе за столь непродолжительное время? — удивился Ракитин.

— Совершенно верно, им хватило на все про все менее получаса, — кивнул Мягков. — Но мы тоже сумели перехватить это сообщение, благо шифр был простейшим. И стало понятно, что кровопролитие не планируется. Своим кавказским и украинским подручным Лада приказала использовать для нейтрализации охраны все тот же газ на основе фентанила и уколы с кетамином. Все это должно было навести нашу контрразведку на ложный китайский след. Сама же Хатор попала в плен к фэнгуновцам отнюдь не понарошку. И если бы вы плохо отработали операцию по освобождению заложников, она непременно была бы убита.

— То есть мы с Шершневым рисковали жизнями, чтобы спасти нескольких преступников, — бесстрастно констатировал Ракитин.

— Вы спасали жизнь нескольким ценным свидетелям, одного из которых, кстати, не уберегли.

Кондрат Тимофеевич сохранял сдержанность, и только стальная змейка, промелькнувшая у него в глазах, указывала на то, что ему очень не нравится, когда подчиненные вставляют подобные замечания, даже если разговор идет в неформальной обстановке и «по душам».

— В результате вашей работы на территории России будет прекращена деятельность одной из опаснейших тоталитарных сект, — пояснил Мягков. — Этот результат хотя и не имеет прямого отношения к операции «Улей», но заслуживает высокой награды. Я уже подготовил соответствующие представления.

— Служу Отечеству! — без особого энтузиазма в голосе ответил Ракитин.

Посреди секс-шопа стоял популярный ведущий «Трагеди клаб» Жорик Моська Снежков. В правой руке он держал надувную куклу. Кукла смотрела на него широко раскрыв рот и выпучив огромные голубые глаза. Она казалась напуганной, словно не знала, чем ее новый хозяин захочет заняться: оральным сексом или сплавом по горной реке. В правой руке Жорик сжимал имитатор мужского достоинства. Последний имел гигантский размер и цветом напоминал красный перец. Но заниматься Снежков собирался вовсе не тем, чем подумала глупая кукла, которую в соответствии с маркировкой звали Даша.

— Ты собираешься идти на выборы? — поинтересовался он у Даши.

— Нет, — пропищал он сам себе в ответ.

— А ты? — обратился ведущий к фаллоимитатору.

Тот с достоинством «кивнул» в ответ.

— Я тоже, я тоже хочу! — «запищала» кукла, признав свою ошибку.

— Нет, ты не пойдешь на выборы, — назидательным тоном констатировал Жорик, обращаясь к Даше.

Услышав это, фаллоимитатор затрясся от смеха.

— И ты тоже не пойдешь, — неожиданно разочаровал его Жорик.

— Это еще почему? — «возмутился» член.

— Потому, что ты резиновое изделие, и она тоже резиновое изделие, а они не голосуют, — продолжил разъяснение выборного законодательства Жорик…

В этот момент произошла смена плана рекламного ролика. Снежков предстал перед избирателями крупным планом. На этот раз его лицо было одухотворенно серьезным. — Не будь кондомом, проголосуй! — провозгласил он. Далее шла заставка в стиле рэп: «хочешь, голосуй сердцем, хочешь, голосуй перцем», — нараспев читали кукла Даша и «прикольный Перец».

Каха, правая рука Старого Бесо, выключил DVD-проигрыватель и расплылся в довольной улыбке. Ролик, который снимался у него на складе, ему понравился. Как понравилась и сумма, предложенная московскими политтехнологами за помощь в проведении сьемок. Конечно, размер отката в пятьдесят процентов от стоимости контракта несколько напрягал. Но если это пятьдесят процентов от ста тысяч евро, то почему бы и нет! Пускай ребята бабки моют, ему-то какое дело!

Каха в очередной раз убедился в том, что его идея открыть оптовый склад для снабжения продуктами секс-индустрии шопов по всей России была гениальной. «Это же эксклюзивная площадка, таких масштабов склада нигде в мире нет, — размышлял Каха, выстраивая в уме дальнейшие бизнес-планы. — У меня на складе есть все. А если подключить еще и телевизионную рекламу, то можно открыть и собственную сеть гипермаркетов». От этих мыслей у Кахи что-то поднималось, как в песне поется: «Не в трусах конечно, а в его душе».

— Долго я томился и страдал, — Каха притянул к себе лежавшую рядом на диване куклу Дашу, которую уже давно переименовал для себя в Сулико. В этот момент он почувствовал сильную вибрацию. К счастью, это был всего лишь мобильник. Звонил как раз тот самый московский имиджмейкер Потап, заказавший съемки ролика. Он обещал заехать сегодня со своими ребятами, забрать съемочное оборудование и расплатиться. «Хорошо, “папы” сейчас нет на месте, а то бы он опять на меня наехал», — подумал Каха.

Старый Бесо, придерживавшийся воровских традиций, не одобрял бизнес своего любимца. Особенно настороженно он отнесся к идее съемок клипа на базе, которую он использовал в качестве укрытия. Но Кахе удалось убедить «папу», что легальный бизнес — лучшее прикрытие, а, учитывая профиль предприятия Старого Бесо, на складе уж точно искать не будут.

— Автандил, пропусти этих ребят, они ко мне, — отдал Каха распоряжение охране на вахте. Он выдвинул ящик письменного стола, достал оттуда ствол, повертел его в руках и вернул обратно. «Это лишнее, всего лишь бизнес», — подумал он, и вышел из кабинета, чтобы встретить гостей.

Сегодня на складе был выходной. Около стеллажей с коробками с упакованными «голландскими» и «французскими» игрушками дежурили только замершие автопогрузчики. Сначала Каха хотел дождаться визитеров здесь, но потом в нетерпении отправился им навстречу. Когда он проходил мимо стеллажей с лубрикантами, ему показалось, что со стороны бытовки, где обосновались бойцы его бригады, донеслись звуки ударов и криков. Каха набрал по мобильному пост охраны, но Автандил на этот раз не ответил.

Только сейчас владелец склада вдруг вспомнил, что Потап и его люди показались ему немного странными. Они были прикинуты как типичные телевизионщики — длинные волосы, модные свитера и джинсы. Но Кахе показалось, что эти ребята слишком крепко сбиты, чтобы быть креативщиками и политтехнологами. Тогда идея «срубить» пятьдесят пять штук по-легкому затуманила ему глаза, но сейчас Каха вспомнил и о том, что сам познакомил «политтехнологов» со звездой «Трагеди клаб» Жориком и сам нашел режиссера и оператора для съемки. А «политтехнологи» притащили только ящики с оборудованием. «Они же черта в ступе могли в этих ящиках пронести! — наконец дошло до Кахи. — Их ящики тогда практически не осматривали!»

Каха развернулся и побежал к своему кабинету, проклиная себя за доверчивость. Но у входа его уже ожидал «политтехнолог» Потап. В руках он держал тот самый «перец», который стал героем предвыборного ролика. «Неужели это “папа” решил от меня избавиться, или это люди, работающие на…?» — пронеслось в голове Кахи.

Он обернулся, намереваясь бежать по направлению к бытовке. Оставалась еще надежда, что кто-нибудь из братвы уцелел. Но дорогу ему преградили еще двое «политтехнологов», подкравшиеся бесшумно, словно ежик-маньяк к зайцу в известном анекдоте.

— Чпок, добрый вечер! — Каха услышал за спиной голос Потапа и огромный «перец» со страшной силой обрушился ему на затылок.

— Товарищ генерал, — обратился Ракитин к Мягкову, когда генералы вернулись в кабинет после небольшого перекура на свежем воздухе. — Вы сказали, что Лада дала указание своим боевикам нейтрализовать охрану Клопина и лаборатории бескровно…

— Да, что и было сделано. Охрану лаборатории усыпили фентанилом и кетамином бандиты, переодетые сотрудниками милиции и лаборантами института. А охранявший Клопина молодой сотрудник, грубо нарушив все инструкции, сам открыл дверь конспиративной квартиры и был усыплен тем же способом. Кстати, кому и почему он открыл, для нас до сих пор загадка. Ясное одно — за инструкциями ему тогда обратиться было не к кому, и он действовал по обстановке… Ведь связаться с Шершневым, по телефону он не мог, поскольку тот еще «геройствовал» на бандитской «стрелке», полностью отключившись от связи.

— Но в лаборатории все-таки было какое-то кровавое побоище, кто же там погиб? — задал вопрос Ракитин, который его давно мучил.

— До этого мы еще дойдем, — махнул рукой Кондрат Тимофеевич. — А пока давай закончим с твоей Хатор. Когда она попала в руки к Мадам, он уже окончательно убедился, что девушка ведет серьезную игру против него. Ведь в сумочке у нее было найдено много разных шпионских игрушек. Мадам уже тогда подозревал, что его секта под колпаком у спецслужб и ей скоро придет конец, но определенной мистической паранойей он все-таки страдал. Поэтому и решил расправиться с предателями через процедуру ордалий. Однако вне зависимости от результатов этого суда и Лада, и Витя Хозяин, и приглашенный на эту встречу Артем Исаевич Безымянный были обречены.

Ракитин хотел было спросить, откуда это стало известно, но генерал Мягков, словно угадав незаданный вопрос, встал из-за стола и размеренно зашагал по кабинету. Не торопясь, словно профессор, услышавший на семинаре неожиданный вопрос от обычно бестолкового студента, он откашлялся.

— Данная информация получена в ходе допросов уцелевших фэнгуновцев — охранников клуба. Они показали, что по окончании «суда» всех подсудимых, а также приглашенных гостей, планировалось умертвить, потом инсценировать пожар в клубе. Во всяком случае, вы в роли спасителей подоспели весьма вовремя.

«Теперь я понимаю, почему Вонг пытался предупредить меня перед смертью, что Лада — это оборотень, — с досадой подумал Ракитин, — и почему она изрешетила его, не дав Мадам договорить».

— Пока мы спасали свидетелей, — Мягков снова откашлялся, — произошло еще одно событие. Но ему пока нет объяснения. Московская бригада Старого Бесо, захватившая профессора Клопина и его лабораторию, готовилась к отправке своей добычи в Грузию через Пулково. До определенного момента все шло под нашим негласным оперативным сопровождением. Они должны были вылететь на зафрахтованном частном самолете, якобы чартерным рейсом в Турцию. Мы сделали все возможное, чтобы они смогли беспрепятственно провести похищенное оборудование и Клопина, минуя контроль. Подвели им для этого специальных «коррумпированных» сотрудников аэропорта. В интересах операции «Улей» нужно было дать им беспрепятственно уйти. Особого наблюдения за ними не велось, мы были уверены, что они никуда не денутся. Но в назначенное время в аэропорт они не прибыли.

— А куда же они делись? — удивился Ракитин.

— Куда делись, понятно, а вот с чьей помощью — это большой вопрос, — нахмурился Мягков. — Они были полностью готовы к отправке в аэропорт со своей потайной базы на одном складе весьма специфических резиновых изделий. Но были уничтожены все до одного. Угадай, каким способом их убили, прояви интуицию…

— С помощью газа на основе фентанила и кетаминовых уколов? — предположил Иван, который уже устал удивляться.

— А почему ты так подумал? — неожиданно оживился Кондрат Тимофеевич.

— Просто Лада, то есть Хатор, мне еще давно говорила, что Старого Бесо и его людей, скорее всего, уже уничтожили китайцы.

Кондрат Тимофеевич неопределенно хмыкнул и задумчиво погладил свой седеющий висок.

— Действительно, с помощью фентанила и кетамина, хотя китайцы тут, скорее всего, не при делах. Запасов этих отравляющих веществ на складе у самого Старого Бесо было предостаточно. Кто-то, кому они доверяли, проник на склад, отравил их газом, а потом добил контрольными выстрелами в голову для верности. Правда, тела Старого Бесо так и не нашли. Ну, да не это сейчас главная цель. Важно, что этот кто-то на частном самолете вывез Клопина и его лабораторию в Архангельск, где неустановленные пока лица помогли пронести этот груз на чартерный рейс, следующий в Турцию из аэропорта Талаги. Дальше над Черным морем самолет неожиданно изменил курс и совершил временную посадку в аэропорту Тбилиси, якобы из-за неполадок с двигателем.

Ракитин уже давно подозревал, что два больших начальника неспроста уже который час изливают перед ним душу. Судя по всему, за этими исповедями должны были последовать вполне реальные установки по дальнейшей работе. Поэтому оперативник решил задать очередной, так сказать, наводящий вопрос.

— То есть пока неизвестно, кто вывез груз и подчистил «хвосты» в лице старого Бесо и его людей? Знаем только, что груз благополучно прибыл в Тбилиси?

— Совершенно верно, сотрудников аэропорта Талаги уже допрашивают, а летчика чартерного рейса, который посадил самолет в Грузии, допросим, когда он вернется из Турции, — подтвердил Кондрат Тимофеевич. — Впрочем, быстрого результата эта работа не даст. Из материалов перехватов донесений, поступающих из Грузии в Лэнгли, известно пока только, что агенты Хатор и Калиэль блестяще справились с заданием. Осталось только узнать, кто этот Калиэль.

— Ну, с Калиэлем — понятно, он скорее всего улетел в Грузию тем же чартером. А Лада, значит, осталась в Питере, чтобы подчистить остальные «хвосты», — продолжил мысль начальника Ракитин.

— Возможно, ты правильно мыслишь. Во всяком случае, в отношении Хатор, — согласился Мягков. — Ей надо было до конца убедить нас в версии с «китайским» следом. Для этого она рассказала тебе историю о «тайной мызе» фэнгуновцев в Кингисеппском районе. А там ее уже ожидали в надежде на получение вознаграждения Микола и Абакумыч и их заложник — американский агент Сэмуэль Смит, он же Суслик. Мыза была предусмотрительно заминирована Ладой, о чем «гарные хлопци», конечно же, не догадывались. Зато они приволокли туда ящики и гору каких-то колб и пробирок с химическими реактивами, дабы имитировать оборудование клопинской лаборатории. А Суслик должен был имитировать похищенного профессора, причем не сам Суслик, а его труп. После того как спецназ взял бы мызу штурмом, Лада планировала взорвать ее со всеми, кто находился внутри.

— А меня и тех, кто нечаянно уцелел, добить из своей пушки, которую она вместе с дистанционным управлением взрывателем извлекла из заранее подготовленного тайника, когда отошла «пописать», — Ракитин был мрачнее тучи.

— Ну, а дальше и до эстонской границы рукой подать, — игнорировал последнюю реплику Кондрат Тимофеевич. — Ей оставалось только отрапортовать своему начальству и заокеанским боссам о том, что операция прошла успешно, а русская контрразведка не только пущена по ложному следу, но и понесла существенные потери. Кстати, сейчас она сделает то же самое, но только оставаясь под нашим контролем. Я очень жду результатов допросов Суслика, Миколы, Абакумыча, ну и Лады, конечно. Они должны пролить свет на многие белые пятна, которые еще остаются в этом деле… Кстати, — обратился Кондрат Тимофеевич к Мягкову, — их направили в Питер под надежной охраной?

— Я думаю, все будет нормально… — не слишком уверенно доложил генерал. — Правда, есть одно «но».

— Какое «но»? — нахмурился Кондрат Тимофеевич, лицо которого тут же приняло выражение «монументального» начальника.

— Дело в том, что Александриков из наркоконтроля и его бойцы наотрез отказались участвовать в конвоировании. Сами понимаете — другое ведомство, приказывать им я не мог. Поэтому они сопровождают задержанных только до Кингисеппа и «геленвагены» свои манерные заберут с собой. А дальше их будут конвоировать в Питер в автозаке, который я специально вызвал из Горелова, там у них конвой с автоматами, броня. Старшим с ними поедет Шершнев, так что все будет нормально.

— Старшим Шершнев, говорите, — было видно, что Кондрат Тимофеевич еле сдерживается, чтобы не выйти из себя. — А почему мне не доложили? У нас с собой целый взвод спецназа, почему не отправили его с задержанными?

— Я думал… — начал Мягков и осекся.

— Думать раньше надо было, — отрезал Кондрат Тимофеевич. — Срочно направьте всех наших людей в Кингисепп и свяжитесь с Шершневым, чтобы он их дождался.

— Слушаюсь, — Мягков вышел из наблюдательного пункта, поскольку связь снаружи была лучше.

— Ну, с Шершневым я еще могу понять — он неисправимый авантюрист, но от твоего генерала я не ожидал такой неосмотрительности, — обратился Кондрат Тимофеевич к Ивану, когда за Мягковым закрылась дверь.

— Вы не исключаете попытку отбить задержанных? — поинтересовался Ракитин.

— Все может быть, капитан, береженого Бог бережет. Ну да ладно, авось обойдется. Как только мы доставим задержанных в Питер, первый этап операции «Улей» можно будет считать успешно завершенным. Клопин и его лаборатория находятся в Грузии, по данным нашей разведки — в районе Кодорского ущелья. А заокеанские организаторы его похищения убеждены, что у них все прошло гладко, как по маслу.

— Так что же на самом деле представляет собой эта вывезенная лаборатория? — спросил Ракитин.

— Да, правду говорят, что в огороде буйвол не караульщик, — усмехнулся командир, застукавший рядового за установкой сигнальной растяжки.

Это был первый рейд в горы только что сформированного взвода абхазских резервистов. И лейтенант Хаджарат никак не ожидал, что Ахра начнет самовольно применять на практике знания, полученные в «учебке».

— Виноват, товарищ лейтенант, — удивленно уставился на своего командира рядовой, — вы же сами сказали, чтобы всем быть начеку.

— Да твою же леску какой-нибудь баран заденет ночью, а мы себя демаскируем и задание можно считать проваленным, — лейтенанту вдруг стало не до смеха. — Ты представляешь, что будет, если ночью в горах начнут сигнальные ракеты пулять?

— Виноват, товарищ лейтенант, — обреченно повторил рядовой.

— А я тебе скажу, — нахмурился командир. — В лучшем случае будет обвал, а в худшем — нас грузинский спецназ здесь накроет.

— Но вы же сами сказали… — попытался возразить молодой резервист.

— Я имел в виду обустроить наблюдательный пункт и сидеть в нем тихо, как мышь. А сигнальные растяжки этого типа устанавливают при проведении масштабных боевых действий. Надеюсь, ты Саакашвили войну не успел объявить?

— А я считаю, товарищ лейтенант, что только мертвецы о безопасности не беспокоятся, — наконец высказал причины своих опасений Ахра. — Я от пастухов слышал, что здесь в горах последнее время какая-то чертовщина творится. — А старики говорят, что это урочище — место проклятое, и тут люди пропадают.

— Ага, померещилось бабушке, что она танцует, так она и удивляться стала, почему никто не хлопает, — усмехнулся лейтенант. — Запомни — проклятье барана волку не вредит. А я вас для того обучаю, чтобы вы чувствовали себя в горах как волки, а не как безмозглые…

Договорить лейтенант не успел. Резкая боль пронзила ему голову. Он инстинктивно схватился за маскировочную бандану, пытаясь понять, что произошло. Ахра на его глазах буквально почернел от ужаса. Потом рядовой скрючился в три погибели, упал и забился в конвульсиях. В первый раз в жизни лейтенанту стало по-настоящему страшно.

— Вывезенная из Питера лаборатория — это и есть самый интригующий момент нашей оперативной игры, — Кондрат Тимофеевич впервые за все время разговора не смог спрятать довольной улыбки. — Американцы и их грузинские союзники думают, что с помощью Клопина они смогут провести испытание современного российского генетического оружия. На самом деле оружие, которое они будут там испытывать, сугубо американское и довольно устаревшее.

В этом деле нам помог случай, который иначе как оперативным везением не назовешь. Наша американская резидентура давно подбирала ключики к одному секретному институту в США, занимавшемуся программами генетического оружия. Но удалось завербовать только одного из охранников, которого привлекли к сотрудничеству благодаря его неуемной страсти к азартным играм. Честно говоря, пользы от этого «секьюрити» было мало. Он имел право совершать обходы помещений института, но о разработках толком ничего не знал. Рассказал, правда, интересную историю, что в одном из спецбоксов содержат какого-то загадочного пленника, привезенного из Латинской Америки. И вроде бы его там пытают, опыты на нем какие-то ставят. Нам, конечно, интересно стало, и дали мы охраннику задание побольше об этом пленнике информации собрать. Так тут он сообщил нам, что пленник сбежал, уничтожив нескольких сотрудников лаборатории и охранников. Нам стало еще интереснее, но больше об этом инциденте ничего выяснить не удалось, кроме того, что пленника назад так и не вернули.

Прошло около месяца, мы уже об этом инциденте забыли, как вдруг в визовый отдел нашего консульства в Нью-Йорке является здоровенный громила с чемоданом, похожий не то на австралийского туземца, не то на актера Сэмуэля Л. Джексона из «Криминального чтива», и просит политического убежища. Ну, наши взяли его в оборот, стали изучать, что да как. В общем, рассказал он совершенно фантастическую на первый взгляд историю.

Чем дальше Ракитин слушал Кондрата Тимофеевича, тем большим уважением он проникался к масштабам его деятельности. Одновременно отслеживать происходящее на пространстве от Нью-Йорка до Владивостока, анализировать и влиять на ход всех значимых событий, находясь при этом на Богом забытом КП среди кингисеппских болот! Ивану казалось, что в этом и заключается высший пилотаж сотрудника спецслужб, к которому надо стремиться.

— Он сообщил, что его зовут Че и он продукт тайных генетических экспериментов, проводимых западными спецслужбами на территории Латинской Америки, — продолжал свой «фантастический» рассказ Кондрат Тимофеевич. — Где-то в Гондурасе он совершил побег с засекреченной базы и попал к партизанам-сандинистам, они еще встречаются в Никарагуа местами, хотя гражданская война там давно закончена. У сандинистов он научился немного говорить по-русски и по-испански, хотя базовый язык для него — английский. Они же внушили ему, что Россия и Куба — главные борцы с мировым империализмом, и назвали его Че в честь Эрнесто Че Гевары.

— Товарищ генерал, я что-то не понял, — решил развеять свои сомнения Ракитин. — Так этот продукт генетических экспериментов — человек или нет?

— Как бы тебе объяснить, Иван… — генерал помедлил с ответом. — С одной стороны, он вроде как человек, а с другой — невероятно живучий хищник, идеальная машина для убийства. Сам свою биологическую принадлежность он определяет как «чупакабрас». Ну а проще говоря, это что-то вроде снежного человека с довольно развитым интеллектом, чудовищной выносливостью и тягой к вампиризму. Причем вампиризм у него теперь строится на идеологической основе. Он старается пить кровь только империалистов и их приспешников, которые, по его мнению, сами сосут кровь трудового народа по всему миру.

— Такое впечатление, что вы видели этого чупакабраса вживую, — Ракитин испытывал странную смесь чувств, что-то среднее между удивлением и недоверием.

— Не просто видел, но и беседовал с ним так близко, как мы сейчас с тобой, — улыбнулся генерал.

— Его что, удалось переправить в Россию?

— Первая попытка, которую достаточно давно предприняли сандинисты, сорвалась. Тогда наш генномодифицированный мутант был захвачен в плен американским спецназом. Его доставили в США и несколько лет держали в том самом секретном институте, к которому мы давно проявляли интерес.

— А оттуда-то как ему удалось бежать?

— По его словам, на нем проводили испытания так называемых боевых пчел, — продолжил Кондрат Тимофеевич. — В один прекрасный вечер он притворился мертвым, причем достаточно оригинальным способом. Путем длительных тренировок он научился впадать в анабиоз вплоть до искусственной остановки сердца. Поскольку за его состоянием там тщательно следили, то сразу направили в реанимацию, а затем констатировали смерть. По дороге в крематорий он неожиданно «воскрес» и с криком «патриа о моэрте!» перебил санитаров и охранников и сбежал.

— А под Родиной он, конечно, понимал Россию, поэтому и направился прямиком в наше консульство, — усмехнулся Ракитин.

— Мы бы все это так же, как и ты, посчитали бредом сумасшедшего, — улыбнулся в ответ Кондрат Тимофеевич, — если бы не порылись в архивах оперативных донесений из Латинской Америки и не выяснили, что попытка продать нам человекообразного мутанта действительно предпринималась сандинистскими группировками несколько лет назад. И тогда она была сорвана в результате действий американского спецназа.

— Ну хорошо, предположим, он успешно бежал из института, но его бы непременно через пару дней поймали. Вы же сами говорите, что он похож на снежного человека.

— Как он сам объяснил нам, пока он находился у сандинистов, они научили его кое-чему из партизанских навыков выживания на вражеской территории. В частности, искусству маскировки. А с его феноменальными физическими данными Че не составило труда раздобыть себе одежду и обувь соответствующих размеров. Кроме того, он сумел побриться и даже немного осветлил себе кожу тональными кремами, которые раздобывал по ночам в супермаркетах. В общем, очень скоро он стал похож на среднестатистического американского негра… Даже поддельный паспорт сумел купить себе в Гарлеме на украденные у империалистов деньги.

— А в нью-йоркском консульстве никому не пришло в голову, что это может быть какая-то провокация?

— Всякие сомнения у нас отпали, когда Че предъявил нам содержимое своего чемоданчика.

— И что же там было? — спросил Ракитин. — Заспиртованная голова пришельца?

— Там находился своего рода улей — холодильник, где в анабиозе спали сотни пчел, а мы тогда уже многое знали о проекте «боевые пчелы», который разрабатывался как раз в том самом институте. В общем, было принято решение переправить Че и его чемоданчик в Россию по обычным конфиденциальным каналам, для дальнейшего изучения и использования.

— То есть вы хотите сказать, что сейчас в Кодорском ущелье вместе с Клопиным под видом лаборатории находятся мутант Че в состоянии анабиоза и его чемоданчик с пчелами?

— Вы не по годам прозорливы, товарищ капитан, — хмыкнул генерал. — После того как мы тщательно изучили Че, он прошел у нас специальную подготовку. Так что теперь это — прекрасно подготовленный диверсант. Он лежит в специальном морозильнике в состоянии анабиоза. Сердце, конечно, полностью не остановлено, но работает в замедленном режиме. Стоит кому-то открыть его «саркофаг», как Че автоматически вводится препарат, практически мгновенно выводящий его из анабиоза. Затем он спрашивает у тех, кто открыл «саркофаг», пароль. Если получает правильный отзыв, то поступает в распоряжение того, кто его «оживил». Если отзыв неверный, то Че начинает самостоятельно действовать в соответствии с ранее полученными инструкциями и сложившейся обстановкой.

— Я, кажется, начинаю понимать… — прервал монолог генерала Ракитин. — Странная бойня, которая произошла в «Сельхозбиопрепарате» в момент похищения лаборатории, — дело рук вашего чупакабраса.

— Опять «зачет», капитан, — похвалил Ивана Кондрат Тимофеевич. — Кто-то из бандитов, пришедших за лабораторией, оказался не в меру любопытен и, воспользовавшись взятой у профессора Клопина картой доступа, открыл «саркофаг». Отзыва на пароль он явно не знал. А наш Че был на этот случай проинструктирован на уничтожение. Он мгновенно уничтожил всех бандитов, находившихся в помещении, забрал у них карту, чтобы больше не «баловали», и заперся в «саркофаге» изнутри.

— А подоспевшая группа поддержки ничего не поняла и на всякий случай уволокла с собой тела вместе с оборудованием, — продолжил Ракитин.

— Да, и теперь наш спецагент Че вместе со своим пчелиным чемоданчиком и профессором Клопиным находится в Кодорском ущелье, где вражеские спецслужбы готовят провокацию с применением генетического оружия. Разумеется, и «саркофаг» Че, и чемоданчик снабжены устрашающими российскими маркировками, чтобы наши заклятые «друзья» ни на секунду не сомневались, что заполучили в свои руки страшное оружие. Но это только внешняя оболочка. Внутри сохранена оригинальная американская маркировка, которую в нужный момент и необходимо будет предъявить международным наблюдателям.

— И их провокация обернется «пшиком» — со своими боевыми пчелами они не сумеют провернуть ничего толкового, кроме как людей насмешить, — улыбнулся Иван.

— Так-то оно так, если бы не одно «но», как любит говорить твой непосредственный начальник, — снова нахмурился Кондрат Тимофеевич. — Дело в том, что для того чтобы картина провокации была реалистичной, ее организаторы наверняка захватят группу заложников из числа абхазских военнослужащих и наших миротворцев. Их мертвые тела, вместе с телом профессора Клопина и российским оборудованием, будут предъявлены международным наблюдателям как доказательство неудачного испытания российского оружия. Так что Клопина и этих потенциальных «кавказских пленников» нужно будет обязательно выручать. Ведь террористы расправятся с ними в любом случае, особенно когда поймут, что их обманули и вместо генетического оружия подсунули их же собственных боевых пчел.

— Но при профессоре же состоит героический бодигард Че, который, судя по описанию, в огне не горит, в воде не тонет и особенно опасен в мертвом виде, — попробовал пошутить Ракитин.

— Один чупакабрас в поле не воин, — вздохнул генерал.

— Уж не намекаете ли вы, товарищ генерал…

До Ракитина окончательно дошел смысл происходящего, он понял, почему ему «посчастливилось» быть посвященным во все эти военные и шпионские тайны.

— Времени у нас меньше суток, Иван, на все про все, — в голосе генерала неожиданно зазвучали мягкие отеческие нотки, — напарником возьмешь с собой Шершнева. Он хотя и «отморозок», но лишних посвященных в курс нашей деликатной миссии нам не нужно. Не спорю, командировка предстоит непростая, но это не только хороший способ отличиться, но и шанс спасти людей… а это не только на этом свете, но и на том в зачет принимается…

Иван на секунду опешил от неожиданно обрушившегося на него предложения — отказаться от него он не смог бы при всем желании. В этот момент в помещение вошел бледный, как пыль, Мягков.

— Товарищ генерал, — обратился он к Кондрату Тимофеевичу, — автозак по дороге в Питер обстреляли из гранатометов. Конвой и двое задержанных убиты. Водитель и Шершнев контужены. Лада Курская и Суслик исчезли.

В воздухе повисла пауза, как после взрыва вакуумной бомбы.