Секс. Все, что вы хотели узнать о сексе, но боялись спросить: от анатомии до психологии

Глава 9 Половой импринтинг

Хорошее поэтическое объяснение подкинул когда-то Сергей Есенин, а все романтичные люди зацепились за эту фразу и продолжают с завидным упорством наступать на одни и те же грабли, называя весь этот цирк любовью. Но этому бегу по кругу есть и научное объяснение. Называется этот феномен теорией полового импринтинга. Суть проста: яркие впечатления, которые получает человек во время своего первого сексуального опыта (даже если это опыт не с партнером, а с самим собой), прочно «впечатываются» в его сознание, и обычные вещи начинают играть роль триггеров, запускающих процесс возбуждения. Этими триггерами может стать что угодно: цвет волос, запах одеколона, стиль общения, слова или тембр голоса. Повторяю: что угодно.

Настолько что угодно, что я однажды стала встречаться с парнем, потому что его звали так же, как мою первую любовь. Имя – это же совсем незначительная деталь. Но мне казалось, что Юрий Второй (звучит как имя какого-то императора) должен подарить мне то самое ощущение первой влюбленности и беззаботного счастья, которое я испытывала когда-то в школе, когда влюбилась в Юрия Первого (а это звучит как псевдоним Гагарина). Какое-то время я была влюблена, как в первый раз, а потом наши отношения с Юрием Вторым закончились так же, как когда-то и отношения с Юрием Первым.

К сожалению, теория сексуального импринтинга подтверждена опытами, в которых участвовали только животные. Люди тоже участвовали, если считать ученых (ведь они были людьми), но они просто наблюдали за козами и овцами, за баранами и козлами и делали выводы. Потому что сами бараны выводы делать не могли. Могли только участвовать в экспериментах, и то – не по собственному желанию.

Первый опыт был специальным. Второй – случайным. Некий Конрад Захариас Лоренц (известный зоопсихолог, лауреат Нобелевской премии) изучал серых гусей. Сильно изучал. Настолько сильно, что взял яйцо от гусыни и высидел его (ну не сам, а в инкубаторе, наверное). Когда из яйца появился гусенок, он увидел довольное бородатое лицо Лоренца и подумал: «Мать моя… Вот ты какая!» И с этого момента серый гусеныш уверовал в тот факт, что Конрад Лоренц и является его биологической матерью и полюбил Лоренца как родного. Так сработал импринтинг. Первое яркое впечатление сделало свое дело. И потом, когда его реальную мать-гусыню выпустили из сарая (или где там ее держали, чтобы она не помешала эксперименту), гусеныш не признавал в ней родственника. Он так ей и говорил: «Ты мне не мать! Моя мать – это нобелевский лауреат Конрад Лоренц, а у тебя хоть грамоты какие-то есть или борода? Нет? А у моей матери есть!» Не факт, что именно такими словами хамоватый гусеныш изъяснялся, но что-то на своем гусином языке он явно плел.

Мало вам этого мероприятия? Так у Конрада Лоренца есть еще один любопытный эксперимент, который прольет свет именно на импринтинг сексуальных предпочтений. На этот раз Лоренц ничего не планировал, но наблюдал интересную историю. Дело в том, что берлинский зоопарк был поврежден во время войны, поэтому некоторых животных пришлось переводить в другие вольеры и клетки. Молодого и красивого (как он сам думал) павлина поместили в один вольер со слоновой черепахой. Черепаха, очевидно, была уже немолодая, видавшая виды. Такая немолодая, что ей уже нравились песни Стаса Михайлова и фильмы Рязанова. Короче, черепаха в самом соку (чуть не написала «в супе»), взрослая черепашья особь.

Как только молодой половозрелый павлин оказался в стрессовой ситуации и новом вольере одновременно, сердечко у него ускоренно заколотилось. Но тут его павлиний взгляд упал на коричневый кусок, который зашевелился где-то в глубине вольера. «Что за нахрен?!» – закричал павлин. Его крик привлек Лоренца, и тот затаился в кустах около вольера. К вечеру павлин подуспокоился и привык к тому факту, что в углу что-то постоянно шевелится. А шевелилось, надо отметить, не только в углу. Дело в том, что у павлина как раз начался брачный период (первый в его павлиньей жизни). Павлин распустил свой шикарный хвост и как давай исполнять ритуальный танец перед черепахой, больше-то не перед кем (про тот факт, что Лоренц наблюдал все это из кустов, павлин не знал). Черепаха была в шоке. Она такого никогда не видела. Ни во время Первой мировой, ни во время Нулевой мировой, ни во время Ледового побоища, вообще никогда! Черепаха посмотрела все выступление павлина полностью. Может, даже в конце похлопала в свои черепашьи ладоши и сказала что-то типа «вы в команде Мигеля!» Но скорее всего, ничего не сказала. Так продолжалось какое-то время: павлин плясал, а черепаха недоумевала, что за птица с красивым веником в заднице скачет по ее вольеру. А потом павлина перевели в отдельную клетку (чуть не написала «для душевнобольных»). Просто в отдельную клетку.

К павлину подселили паву. Пава – это самка павлинья такая, очень красивая по меркам павлинов, прям 10 из 10. Как Оксана Самойлова, но в мире птиц. Наш павлин посмотрел на нее, потом подошел к Конраду Лоренцу и говорит: «Слышь, бородач очкастый, вези меня обратно к тому куску коричневого нечта, которое лежало в углу вольера!» А Лоренц сказал: «Никуда я тебя не повезу, ты должен размножаться с павой!» А павлин как заорет: «НЕ указывай мне, что делать! Ты мне не мать!» Ну, потому что только гусеныш думал, что Лоренц ему мать. А павлин так не думал. Он вообще никак не думал. Его вели половые инстинкты. Поэтому каждый раз, когда Лоренц помещал его в вольер к черепахе, у павлина начинались пляски и заигрывания типа: «Вашей маме зять не нужен?» А в клетке с павой ничего не начиналось, кроме павлиньей депрессии.

Вот такой вот половой импринтинг. Первое живое существо настолько поразило павлинье сознание, что всю жизнь он искал только похожих на нее черепах, на других же животных у этого павлина просто хвост не стоял.

На людях такой эксперимент не ставили по этическим соображениям. Но, я думаю, у каждого из вас есть похожая история о подруге, у которой каждый новый мужчина похож на того клятого бывшего, с которым у нее по молодости была «бешеная любовь». Это половой импринтинг. Против природы не попрешь. Хотя многие из нас пытаются заглушить природные позывы социальной прошивкой. У кого-то даже получается. Кто-то десятилетиями ходит к психологу, чтобы забыть «ту самую бывшую». А кто-то и есть та самая бывшая, которая лежит тихонечко, как черепаха, в своем Челябинске, пишет книжки и стендапы, тихо улыбается и ждет, когда ей подселят очередного павлина.

Предвосхищая вопрос женской аудитории, отвечу: «Нет, это не значит, что ваш мужчина живет с вами, а мысленно мастурбирует на свою первую девушку». Вообще на первую его девушку не агрессируйте, она, возможно, изначально не была объектом полового импринтинга. Имеет значение только сильная влюбленность вашего парня на момент его полового созревания (приблизительно 11–13 лет). Этим объектом импринтинга могла быть старшеклассница, учительница, подруга его матери, какая-то актриса или вообще персонаж из мультфильма (например, Гаечка из «Чип и Дейл спешат на помощь»). И всю свою жизнь ваш мужчина будет выбирать себе девушек, которые обладают схожими чертами и характеристиками с этим его объектом импринтинга. Вы же не будете ревновать к Гаечке. Вы просто будете носить голубой комбинезон с пояском и пилотные очки на макушке.

Вы, кстати, тоже во время своего полового созревания (с 7–9 до 12–14 лет) в кого-то были сильно влюблены. Вспомните ваш объект импринтинга (Жигунов или Дональд Дак) и сделайте выводы, почему вас тянет на кудрявых мальчишек, вспыльчивых и безрассудных, или богатых селезней.

Руководствоваться теорией полового импринтинга или нет – решать вам. Но пусть эта теория будет у вас в памяти, как теорема Пифагора. Пригодится или нет – не знаю. Но какие-то ваши поступки эта теория точно может объяснить. Если вы раз за разом выбираете кареглазых вспыльчивых усачей, которые кричат «Тысяча чертей!», возможно, не надо было в детстве смотреть фильм про д’Артаньяна. Или надо было. Теперь уже поздно что-то менять. Теперь нужно наслаждаться жизнью. С каким-нибудь кареглазым усачом.