Семь соблазнов

12

Джереми Уилкинс и не подозревал, что у его дочери завязывается новая дружба. В тот самый момент, когда Бетти и Эрнесто шли по улице, весело болтая, он, насупившись, сидел в своей машине и вспоминал неудавшуюся сделку с Пилар. Может быть, он повел себя слишком бестактно? Хотя как иначе можно провернуть подобное дело? Просто он недооценил ее. А может, надо было предложить больше? Ведь говорят же, что то, чего нельзя сделать за деньги, можно сделать за очень большие деньги.

Но тут он вспомнил ее горящие глаза, весь ее вид, действительно оскорбленный, и понял: нет, сумма тут ни при чем.

Хорошо, но что же делать дальше? Звонить Фаулеру, чтобы тот, как следует пригрозил ей? Но выход ли это? Или совсем бросить эту затею? В конце концов, будет ли Бетти счастлива, зная, на какие подлости пошел ее отец?

Уилкинс почувствовал нечто вроде угрызений совести. Ведь на самом деле он был вовсе не плохой человек. Его просто ослепила любовь к дочери, и он всеми силами пытался ей помочь. Он привык считать, что для достижения цели все средства хороши, а сейчас впервые задумался: все ли?

Ах, каким взглядом эта Пилар обожгла его на прощание! Сколько было в нем презрения, и превосходства, и даже жалости! Каким подлецом он себя почувствовал! Джереми, ты, кажется, вообразил себя властителем судеб, горько сказал он себе. Ну и как, нравится тебе роль Господа Бога? Или не по плечу?

Он все сидел и никак не мог заставить себя завести машину. В этом далеком от центра районе Уилкинс бывал очень редко, все здесь внушало ему какой-то суеверный страх. А что, если Бог покарает его за все эти мерзости и отнимет у него Бетти? Нет-нет, этого не должно быть!

Уилкинс распахнул дверцу своего массивного автомобиля и чуть ли не бегом бросился к дому, где жила Пилар. Он весьма смутно представлял, что ей скажет. Но тот взгляд!.. Да она словно пощечину ему дала. И, собственно говоря, за дело!

Он пешком поднялся на шестой этаж, нетерпеливо позвонил в дверь. Через несколько секунд послышались неторопливые шаги. Дверь отворилась, и Уилкинс с недоумением уставился на невысокую простоватую толстушку в поношенном свитере.

— Э-э, простите, я, кажется…

Уилкинс растерялся. Может, он ошибся дверью?

Но девушка, казалась, ничуть не удивилась, увидев его на пороге.

— Вам, наверное, нужна Пилар? — вяло спросила она и, получив утвердительный кивок, удалилась. Полминуты спустя девушка вернулась и протянула ему сложенный вдвое лист бумаги.

— Кажется, это вам, — буркнула она и выразительно поглядела на Уилкинса.

Он понял, что вряд ли добьется чего-то еще от этой не слишком приветливой особы, и поторопился уйти, не забыв, однако, поблагодарить.

Письмо было адресовано Марку, но Уилкинс инстинктивно развернул его. Большой беды не будет, если он прочитает.

Буквы были мелкие, аккуратные. В некоторых словах Уилкинс заметил ошибки. Иностранка есть иностранка, снисходительно подумал он. Странно, но с каждой строкой письма его ненависть к этой женщине таяла.

Уилкинс торопливо сложил письмо. Было в этих строках что-то такое, от чего ему стало не по себе. Глубоко интимное, не предназначенное для чужих глаз. Но теперь уже поздно: прочитал так прочитал.

И что в итоге? Пилар спешно уехала, и Марк не знает, где она. Этим, пожалуй, можно воспользоваться. Например, так. Рассказать Марку о своем посещении и солгать, что его возлюбленная взяла отступного и убралась восвояси. Это может подействовать. Но, если рассуждать здраво, то полная бессмыслица. Рано или поздно Пилар до него дозвонится, и кому же поверит Марк: любимой женщине или человеку, имеющему на него зуб?

А может быть, разлука остудит их страсть и Марк постепенно осознает, что лучше бы ему остаться с Бетти? Вопросы, вопросы. Голова от них идет кругом!

Снова некстати вспомнилась Оливия. Как он был счастлив, когда стоял с ней рука об руку перед алтарем! Вот это была свадьба! А потом они поехали в далекую Италию и целых три недели провели как в волшебном сне. Да что вспоминать… Эх, где-то она сейчас?..

Ни разу с того момента, как жена вероломно бросила его, Джереми не думал о том, что еще может быть счастлив. Это маленькое письмо задело потаенные струны его души. Все эти годы он жил словно по инерции, просто потому, что внутри него крутились какие-то шестеренки. И только сейчас понял, как осточертело ему это механическое существование.

Ну ладно, пусть для себя он уже не ждет ничего хорошего. Но позволительно ли лишать молодых полных сил людей возможности счастья? И правильно ли он поступал, всячески подталкивая любимую дочь к браку? Что ж, его устраивал давно знакомый, управляемый зять. Да только тот оказался совсем не таким. И может быть, правду говорят: что Бог ни делает, все к лучшему?

Вполне вероятно, что и Бетти еще ждет встреча с человеком, который действительно будет ее любить. Ведь, в сущности, она еще молода. Она красива, умна и, безусловно, заслуживает истинной любви.

От таких лирических мыслей Уилкинсу стало не по себе. Это на него не похоже. Неужели годы берут свое? Или в атмосфере творится неладное?

Все это время он тупо сидел в машине и, когда наконец повернул ключ зажигания, уже совсем стемнело.

Подъехав к дому, Джереми с превеликим удивлением обнаружил на улице у ворот такси. А когда подошел ближе, то чуть не лишился дара речи от потрясения. У машины стояли двое: одна из них была его радостно улыбающаяся дочь, а вот мужчину он явно видел впервые.

— Бетти! — окликнул он.

— Привет, папочка! — весело и чуть смущенно отозвалась она. — Познакомься, это Эрнесто Торменто.

Высокий темноволосый молодой человек почтительно наклонил голову.

— Джереми Уилкинс, — автоматически ответил пораженный отец. — Но…

— Папочка, я потом тебе все объясню. Иди домой, я сейчас, — шепнула она.

Ошеломленный Уилкинс покорно поплелся в дом. Ну и что бы это значило?

Воистину сегодня какой-то необыкновенный день! Откуда взялся этот мужчина? Почему у Бетти такое счастливое лицо? Кто объяснит ему, что, черт возьми, происходит?!

Бетти вошла минут через десять. Пряча глаза, поцеловала отца в щеку.

— Будешь ужинать?

— Даже не знаю. Что-то мне не до еды, — проворчал Уилкинс. — Будь добра, объясни, что все это значит!

— Папочка, я и сама толком не понимаю. Знаю только, что со мной произошло нечто совершенно неожиданное. Не только со мной, со всеми нами!

Уилкинс уже открыл рот, чтобы согласиться, но решил сначала выслушать дочь.

— Папа, я поняла: наш союз с Марком был обречен с самого начала! Просто мне не с чем было сравнить, вот я и возомнила, что это настоящая любовь, — возбужденно заговорила она.

— А теперь что, появилось, с чем сравнивать? Ты имеешь в виду этого молодчика?

— Не в нем дело! Папа, это все равно, что полгода безвылазно провести в душной комнате, а потом вдруг поехать на море. Тогда ты сразу понимаешь, что такое воздух, и ветер, и как это прекрасно. А ведь раньше тебе казалось, что милее привычных четырех стен ничего и быть не может!

— Вот как ты заговорила. Что ж, конечно, все это звучит более чем странно…

— Я знаю, папа! Но жизнь вообще странная штука. И она прекрасна тем, что разнообразна. От великого горя к великой радости один маленький шаг и сделать его порой так просто!

— Ой-ей-ей, я и забыл, какая это пытка — беседовать с литературным критиком! Ну-ка, давай все-таки попьем хотя бы чаю, и ты мне все подробно расскажешь.

Следующие пять дней были самыми сумасшедшими и для Марка, и для Бетти, и для Эрнесто, а более всего для Джереми Уилкинса. Происходило нечто невообразимое. Темп жизни убыстрился в тысячу раз. Звонки, разговоры, примирения, слезы, снова звонки и опять разговоры. Мало того, что сама история с трудом укладывалась в его голове. Она еще грозила вылиться в какие-то совсем уж неожиданные события.

И все ждали Пилар. Марк — чтобы броситься ей на шею, Эрнесто — чтобы подбодрить, Бетти — чтобы с чистой душой благословить женщину, сделавшую Марка счастливым. Ну, а Джереми все-таки был намерен извиниться. При этом Эрнесто умудрялся заниматься своим магазином, да и Марк нет-нет да и заглядывал в контору.

— Сынок, я решительно отказываюсь что-либо понимать, — всерьез и в шутку жаловался Марку Уилкинс.

Наконец Пилар позвонила Марку и сообщила, что состояние дедушки стабилизировалось и она вылетает обратно.

— Знаешь, дорогая, тебя ждет огромный сюрприз, — таинственно сказал он.

— Какой еще сюрприз? — встревожилась Пилар.

— Ты только не волнуйся, но здесь такие события, ни за что не поверишь!

— Послушай, я же не смогу спокойно лететь! — взмолилась Пилар. — Всю дорогу только и буду об этом думать!

— Ничего-ничего, думать иногда полезно, — поддразнил ее Марк.

— Приеду — убью, — ласково пообещала она. На этом их разговор закончился…

Пилар казалось, что самолет не летит, а ползет как улитка. Ее раздражали слишком медлительные стюардессы, слишком горячий кофе, слишком сладкий джем. Все эти дни тревога за дедушку Хорхе держала ее стальной хваткой, но только теперь, когда самое страшное осталось позади, она почувствовала напряжение и усталость.

Что-то ждет ее в Детройте? Правда, голос у Марка был подозрительно веселый. Неужели Уилкинсы сменили гнев на милость? А ведь Марк еще ничего не знает о том, что к ней наведывался отец Бетти!

Незадолго до посадки Пилар решила привести себя в порядок. Она достала из сумочки зеркальце в деревянной оправе, расчесала пышные волосы, чуть подкрасила губы. И, окинув маленькое отражение придирчивым взглядом, вдруг заметила, как изменилось и повзрослело ее лицо.

Раньше Пилар всегда воспринимала себя, как совсем юную девушку, бесшабашную и веселую. Пережитые тревоги сделали ее серьезнее и, пожалуй, спокойнее. Хотя, впрочем, вот же она, опять в воздухе, опять летит навстречу любимому. И кто знает, что ждет ее впереди?..

Пройдя таможенный контроль, Пилар оказалась в привычной суетливо-радостной толпе. Она очень любила аэропорты, ей казалось, что там сам воздух пропитан ароматом долгих дорог и долгожданных свиданий. Взгляд ее скользнул по встречающим. Напряженные лица, у многих на груди таблички «Ждем мистера Макбери», «Корпорация СПТ». И вдруг среди всех этих людей мелькнуло два знакомых лица.

— Марк! Эрнесто! Не может этого быть!

Она рванулась им навстречу.

— Пилар! Наконец-то! Мы тебя заждались! — радостно воскликнул Марк, крепко обнимая ее.

— Что, разве рейс задержали? — только и могла вымолвить она. К горлу неизвестно почему подступали слезы.

— Ну что, сестренка, дедушка Хорхе еще нас с тобой переживет, правда?

— Слава богу!

Она обняла Эрнесто и тут только поняла, что во всем этом есть что-то странное.

— Подождите… — озадаченно протянула она, переводя взгляд с одного мужчины на другого. — А вы что, знакомы?

— Разве я не говорил, что тебя ждет сюрприз? — сверкнул улыбкой Марк. — Поехали скорее домой, обещаю все рассказать по дороге.

Без лишних слов он выхватил из рук Пилар ее чемоданчик, а Эрнесто взял сестру под руку и что-то шепнул на ухо.

— No puede ser! He может быть! — возбужденно вскрикнула она.

Однако Эрнесто с сияющим видом кивнул. У автостоянки он попрощался:

— Чертовски хотел бы пообщаться с вами, но мне надо бежать на работу.

Пилар, конечно, очень соскучилась по брату и тем не менее была рада, когда тот нырнул в такси и исчез. Она бросилась на шею Марку и стала покрывать горячими поцелуями его лицо и шею. Он прижал ее к груди и почувствовал, в каком бешеном ритме бьются их сердца.

— Пилар, родная моя, как же я соскучился! Какое счастье — обнимать тебя, слышать твой голос!

— Да, милый, я тоже безумно скучала. Дома так хорошо — и так плохо, потому что тебя нет рядом!

Они никак не могли оторваться друг от друга. А вокруг сновали люди, и кое-кто с улыбкой оглядывался на счастливую парочку.

Наконец Марк чуть отстранился.

— Эй, так мы с тобой никогда отсюда не выберемся. Пойдем-ка к машине.

Пилар, радостно смеясь, повисла у него на руке.

Уже в машине, снова целуя его, она, наконец спросила:

— Послушай, но что все это значит? Откуда ты знаешь моего брата? Как получилось, что вы вместе приехали встречать меня? Тут и вправду произошло нечто очень странное!

Марк неопределенно хмыкнул.

— Да уж. Странное — это еще мягко сказано. Я бы скорее назвал это чудом. Подожди, сейчас я еще разок тебя поцелую и расскажу эту невероятную историю…

Несколько дней спустя Пилар и Марк сидели в гостиной Уилкинсов. Бетти заботливо разливала чай. Джереми же, сославшись на срочные дела, уехал. Он, конечно, все понимал, но пока был не готов к тихому, почти семейному чаепитию в компании людей, которых так странно связала между собой судьба.

Бетти сегодня могла бы посоревноваться в красоте даже с Пилар. На ней было нежно-сиреневое платье с тонким пояском, зачесанные назад волосы открывали высокий лоб. Как всегда, умело наложенный макияж подчеркивал спокойные, чистые линии ее лица. Но главное — это, конечно, появившийся блеск в глазах.

Но и Пилар не собиралась ударить в грязь лицом. Для знакомства с бывшей соперницей она выбрала обтягивающие черные брюки с заниженной талией и яркую кофточку — разумеется, из магазина «Дименсьон». Ее темные волосы кокетливо рассыпались по плечам, пухлые губы были чуть тронуты алой помадой.

Марк переводил взгляд с одной женщины на другую и думал о том, что и Бетти, оказывается, тоже очень привлекательна. Раньше он как-то не замечал, не видел этой красоты. Возможно, потому, что она была предназначена для совсем других глаз.

Бетти хлопотала как заправская хозяйка. Позже должен был подъехать и обладатель тех самых глаз.

Наконец она уселась за стол и совершенно спокойно посмотрела на Пилар.

— Что ж, Марк, я вполне одобряю твой выбор, — просто сказала она.

— А я думаю, что вы будете очень счастливы с моим братом, — отозвалась Пилар.

Марк с улыбкой смотрел на них.

— Ну, время покажет, — уклончиво ответила Бетти, однако ее выдал жаркий блеск глаз. — Еще одной расстроенной свадьбы мне, пожалуй, не пережить.

— Бетти, ты бы сошла с ума с таким занудой и сухарем, каким я был до встречи с Пилар, — честно признался Марк.

— Да уж, могу себе представить. Мы бы целыми днями говорили о твоей работе, — рассмеялась она.

На душе у нее было легко и спокойно. Из объекта бешеной одержимости Марк вдруг превратился в отличного друга, и это было так приятно!

Свадьбу, конечно, отменили, но теперь Бетти не испытывала никакой неловкости по этому поводу. «Чем раньше одумаешься, тем лучше», — объяснила она приглашенным.

— Конечно, первым моим желанием было убить вас обоих. А потом и на себя руки наложить, — с печальной улыбкой делилась Бетти. — Если бы не Эрнесто, просто не знаю, как бы я все это вынесла.

— Но если бы не все это, ты бы никогда не познакомилась с Эрнесто, — вставила Пилар. — А мой брат очень даже стоит того, чтобы с ним познакомиться!

— Ну, если бы не ты, Пилар, я никогда бы не узнал, что в жизни есть что-то еще, помимо рассудка и логики.

— А если бы не ты…

Поток признаний был прерван трелью дверного звонка.

— Это он! — воскликнула Бетти и опрометью бросилась к двери.

Марк и Пилар с улыбкой переглянулись, и тут же их губы встретились. Они самозабвенно целовались, все крепче прижимаясь друг к другу, и даже не слышали, как в гостиной появились Эрнесто и Бет.

— Элиса, ты только посмотри на них! — с пафосом воскликнул Эрнесто. — Как думаешь, а мы так сможем?

— Надо попробовать, — отозвалась она.

Пилар со смехом отстранилась от Марка.

— Ну, давай, братишка, на счет три. Раз, два…

— Да ну тебя, — надулся Эрнесто, — вечно все портишь.

И все четверо беззаботно рассмеялись.

— Что ж, как ни упрямься, как ни прячься, а любовь есть любовь! — глубокомысленно изрек Марк, словно подводя итог и этому вечеру, и всем недавним событиям.

— А самое главное то, что она действительно есть, — добавила его избранница.

— Была и будет всегда, — уточнила бывшая невеста.

— Ну, не знаю даже, что и сказать, — с наигранным огорчением произнес Эрнесто. — Опять мне не хватило реплики!

— А для меня найдется роль в вашем спектакле? — раздался неуверенный голос.

— Папочка, как хорошо, что ты вернулся! — воскликнула Бетти. — Садись скорее!

— Да, роль злодея мне не удалась, — смущенно признал Джереми Уилкинс. — Придется подыскать что-нибудь более подходящее. Да, молодежь, хороший вы урок мне преподали!

— Папочка, ты тоже еще будешь счастлив, вот увидишь! — горячо ответила Бетти.

Уилкинс махнул рукой. А впрочем, чего на свете не бывает? Он оглядел счастливые, сияющие лица молодых людей. Улыбающаяся Бетти, и думать забывшая о головной боли. Гордая Пилар, преданно смотрящая на Марка. Кто мог знать, где и с кем они найдут свое счастье?

— Кстати, Бетти, не завалялась ли у нас бутылка шампанского? — спросил он нарочито небрежным тоном, пытаясь скрыть обуревающие его чувства.

— А что, это идея! Сейчас принесу!.. Потом звенели бокалы и сияли улыбки, и каждый понимал, как глупо лгать, притворяться, удерживать кого-то силой. Ведь рано или поздно любой обман раскроется, любая фальшь обнаружится и все станет на свои места. Потому что жизнь есть жизнь, а любовь есть любовь.