Семь соблазнов

4

Джереми Уилкинс гордился своим происхождением. Он не уставал повторять, что все Соединенные Штаты выросли из Пенсильвании, где он родился и благополучно дожил до двенадцати лет. Причем это произносилось таким тоном, что всякому становилось ясно, что не будь Джереми Уилкинса, не было бы и Америки. И все как-то забывали, что всю свою сознательную жизнь Уилкинс прожил здесь, в Детройте, штат Мичиган.

Он имел весьма приблизительное представление о природе, хотя считал себя большим знатоком сельской жизни. Это было странно и даже нелепо, но все прощали Уилкинсу эту маленькую слабость.

Несколько лет назад он купил довольно большой участок земли в Фармоунте и построил там огромный дом. Никаких архитектурных изысков — просто добротное, основательное жилище. Сейчас там жили родители Уилкинса и его незамужняя сестра Мелани.

Сам Фармоунт представлял собой довольно живописный поселок, расположенный на нескольких невысоких холмах к югу от Детройта. Летом здесь можно было купаться в небольшом, чистом озере, поздней осенью — любоваться дивными закатами. В остальном это было довольно унылое местечко. Ни Бетти, ни тем более Марк никогда не были в восторге от этих поездок. Но на этот раз Бетти с нетерпением ждала возможности вдоволь пообщаться с женихом.

Марка же страшил этот день. Его жизнь, в которой все было расписано и просчитано, внезапно свернула с проторенной дороги. И он не знал, как себя вести. Ему было и страшно, и муторно.

Тем не менее, в точно назначенный час его машина уже стояла у знакомого дома в восточной части города. Бетти вышла к нему минуты через две. На ней сегодня были свободные брюки темно-коричневого цвета и свитер ручной вязки. Волосы она собрала в хвостик. Без косметики ее лицо казалось совсем детским и до боли беззащитным. Через плечо у нее была перекинута объемистая холщовая сумка, с которой она всегда ездила в Фармоунт.

Бетти уселась на переднее сиденье и тут же бросилась Марку на шею.

— Любимый, я так соскучилась!

Он попытался изобразить на своем лице нечто, приличествующее случаю. Например, радость от встречи с любимой девушкой. Или хотя бы подобие радости.

— Привет, дорогая, — тепло отозвался он. — Как самочувствие?

— Отлично! Горы свернуть готова! — бодро ответила Бетти. — Кстати, мы можем ехать прямо сейчас. У папы какие-то дела здесь, он подъедет к вечеру.

Марк просиял. Хоть сейчас не надо будет встречаться с Уилкинсом, чей тяжелый взгляд все ощутимее действовал ему на нервы.

— Вот и славно! — бросил он и нажал на газ.

— Знаешь, мы с папой уже составили список гостей, — щебетала Бетти. — Представляешь, набралось шестьдесят человек. И это только с моей стороны!

— Естественно, с моей там всего пятеро, — хмыкнул Марк.

— Ну, ты же сам так хотел! — насупилась Бетти.

— Конечно-конечно, — успокоил ее он. — Просто интересная пропорция получается.

Бетти вздохнула. Ну, что она могла сделать, если отцу вздумалось делать из их свадьбы феерическое шоу?

— Какое нам дело до них до всех? — сказала она, преданно глядя на Марка. — Главное — это ты и я, ведь правда?

— Разумеется, любовь моя, — сухо ответил он. Голова его раскалывалась и от бессонницы, и от того мучительного положения, в котором он внезапно оказался.

Стоило, как следует подумать, что делать дальше. Помолвку необходимо расторгнуть — это даже не обсуждается. Теперь, когда Марк, наконец узнал, какие чувства можно испытывать к женщине, его никак не устраивал предстоящий брак. Он едва только вспоминал горящие глаза Пилар, ее нежный шепот, ее прерывистое дыхание, как в голове мутилось, а по телу разливалась приятная истома. Как убоги были его представления о счастье! Как много он потерял, ухаживая за женщинами, которые и отдаленно не вызывали у него подобных чувств!

Но ведь Уилкинс убьет его. А если и не убьет, то уж точно попортит жизнь. И потом, эта проклятая адвокатская контора. Что будет с ним, если Уилкинс лишит его своего покровительства? Он хорошо делал свое дело, но был совершенно не готов пуститься в плавание самостоятельно. Марк привык к мысли, что будущий свекор уж как-нибудь позаботится о его карьере.

Хотя все это глупости. У него есть голова на плечах, достаточно связей да и опыта хватает. В самом деле, Марк вдруг подумал, что с успехом может сам строить и свою карьеру, и свою жизнь. Для этого нужно только решиться. Сделать первый шаг, самый сложный, почти невозможный. Ну, а дальше все пойдет как по маслу. Только бы решиться, только бы развязать себе руки, а там ему сам черт не брат!

Марк думал обо всем этом, и на лице его отражалась упорная работа мысли. Бетти тяжело вздохнула. Ну вот, опять молчит и думает о чем-то своем. Сколько же это будет продолжаться? Даже в выходной не может расслабиться!

Она решила, в который уже раз, взять инициативу в свои руки.

— Мы будем в Фармоунте около одиннадцати, — сказала она. — Чем бы ты хотел сегодня заняться?

— Чем? Не знаю, — небрежно ответил Марк. — Погулять, наверное.

— Послушай, что я придумала. Мы зайдем к Сузи и Джорджу, и все вместе отправимся на озеро. Можем даже покататься на лодке. Ты как?

— Отлично! — с энтузиазмом отозвался Марк. — А кто такие Сузи и Джордж?

Бетти была неприятно поражена. Сколько раз она рассказывала ему о своей подруге детства и о ее муже! Неужели он совсем не обращает внимания на то, что она говорит?

— Ну, Марк! — укоризненно произнесла она, покачав головой. — Ты не помнишь Сузи? Вы же виделись раза три, да и потом, я тебе рассказывала.

— Может быть, может быть, — пробормотал Марк, тщетно силясь припомнить, о ком идет речь. — Ты же знаешь, у меня такая плохая память на лица, да и на имена тоже.

Бетти опустила голову. Особенно если это имена и лица моих друзей, подумала она. Вот я, например, помню до мельчайших подробностей все, что так или иначе касается его. Что его школьного друга звали Томас Брэдли. Что в первой раз он влюбился в шестнадцать лет в некую Джулию, а на завтрак мама всегда готовила ему сандвич с тунцом. Да мало ли! Марк был настолько интересен ей, что мельчайшая подробность его жизни намертво застревала у нее в памяти. Или права ее коллега Дженни, которая утверждает, что у мужчин голова устроена совсем иначе?

— Ну, Сузи Редфорд, моя одноклассница. Полгода назад вышла замуж. Такая худенька, рыжеволосая. Вспомнил?

— А, ну да. Конечно, как я мог забыть! — воскликнул Марк.

Он думал о том, что сделает с Пилар, когда она в следующий раз окажется в его спальне. И что Пилар сделает с ним. Эта мысль настолько воодушевляла, что Марк готов был вспомнить кого угодно. Хоть самого черта. Тем более что он и вправду вспомнил, что однажды они обедали в ресторане с какой-то рыжей девчонкой.

— Ну вот, — кивнула Бетти. — Они с Джорджем сейчас постоянно живут в Фармоунте. Он же писатель, ему необходимы тишина и покой.

— О да, для писателя это первое дело, — с готовностью подтвердил Марк.

— Кстати, он уже выпустил три книги, — похвасталась Бетти.

Джордж всегда нравился ей. Если бы не Марк, она бы, наверное, влюбилась в него. И готовила бы ему обеды, пока он писал свои гениальные романы. Но судьба распорядилась иначе. И скоро она станет женой преуспевающего адвоката.

— Вот как? Это даже можно читать? — Бетти уловила в голосе жениха едкую иронию и вступилась за Джорджа:

— Я серьезно! Это действительно хорошие вещи. Особенно «Концепция счастья»!

— Ого! Да у него губа не дура! Он что, из этих новомодных учителей жизни? «Десять секретов душевного спокойствия» и все в этом духе?

— Вовсе нет! Он пишет увлекательные романы, и в отличие от других современных авторов со смыслом.

— Что ж, весьма похвально, — заметил Марк, сосредоточенно глядя на дорогу.

— Между прочим, я думаю, что и тебе бы понравилось, — осторожно сказала Бетти.

Она всегда старалась заинтересовать Марка литературой. Правда, это ей не очень хорошо удавалось. Марк признавал только деловую прессу, да иногда, под настроение, легкие детективы.

— У тебя есть его книжка? — сдался Марк. — Я хочу почитать.

Бетти чуть в ладоши не захлопала.

— Отлично! Попросим у Сузи. Думаю, тебе стоит начать с «Черного конверта».

— Звучит заманчиво, — согласился он.

— Вот здорово! Потом поделишься впечатлениями!

Бетти приумолкла. За окном проносились маленькие мотели, автозаправки, сиротливые придорожные кафе. Бетти любила наблюдать за дорогой. Сама она не очень хорошо водила машину, хотя, конечно, могла проехать несколько сотен миль. Но это стоило ей неимоверных усилий. Нужно было все время напрягать внимание.

Марк же обычно чувствовал себя за рулем вольготно. Но сегодня заметно нервничал и даже пару раз отпустил нелестные замечания в адрес других водителей.

— Что это ты? — удивилась Бетти.

— Да прет не глядя! — в сердцах ответил Марк. Она головой покачала.

— Да ладно тебе!

— Ладно-ладно! — передразнил ее Марк. — Тебе хорошо сидеть да указывать. Посмотрел бы я на тебя, если бы ты была за рулем! — Но тут же упрекнул себя за этот срыв.

Бетти ничего не ответила. Только насупилась и замолчала уже надолго. Впрочем, она вовсе не расстроилась из-за резкого ответа жениха. Просто у нее вдруг мучительно разболелась голова. Ох уж эти проклятые головные боли! Пожалуй, это единственное, что всерьез отравляло ей жизнь.

Даже свадьбу пришлось отложить из-за них! Бетти две недели продержали в лучшей клинике города, проводили тщательнейшие обследования. Но причину изнурительных болей так до конца и не выяснили. Оставалось только надеяться, что щадящий режим и спокойная обстановка уменьшат риск обострений.

Бетти не знала, что врач сказал ее отцу: «Постарайтесь создать ей атмосферу полного душевного комфорта. Ее нужно ограждать от стрессов. Конечно, в нашем мире это трудно, практически невозможно, но все-таки попытайтесь».

Отчасти поэтому Джереми Уилкинс так ревниво оберегал счастье своей дочери. Ему казалось, что именно теперь его крошка нуждается в нем больше, чем когда-либо.

Бетти, конечно, ощущала назойливую заботу отца, но это не раздражало ее. Правда, она бы предпочла, чтобы эта забота исходила от жениха. Но, наверное, после свадьбы так и будет. Пока же Бетти чувствовала себя больше любимой дочуркой, чем желанной женщиной.

Ей отчаянно захотелось крепко прижаться к Марку. Но если она попросит остановить машину, он скорее всего сочтет это очередной блажью и рассердится. А злить его совершенно ни к чему. И Бетти с удвоенным любопытством принялась разглядывать окрестности.

Наконец они прибыли в Фармоунт. Дом Уилкинсов находился на самой дальней улице поселка. Остановив машину перед воротами, Марк посигналил. Бетти вылезла из машины и помахала рукой высокой сухопарой женщине лет пятидесяти, которая как раз шла к воротам.

— Бет? Это вы? — раздался неприятный, слишком резкий голос.

— Да-да, тетя. Мы с Марком приехали!

Мелани Уилкинс производила впечатление гордой и неприступной школьной наставницы. Она действительно долгие годы проработала в колледже, преподавала математику и черчение. Мелани и сама была словно вычерчена с помощью циркуля и линейки. Длинные ноги и руки, не по-женски широкие плечи, квадратный подбородок. Даже брови ее были абсолютно ровными линиями. И она совсем не походила на брата, невысокого и коренастого, с мягкими, чуть расплывшимися чертами лица.

— Уже иду!

Мелани открыла ворота, помахала рукой Марку, который все еще сидел за рулем.

— Пусть он пока ставит машину, а мы с тобой поболтаем, ага?

Мелани взяла племянницу под руку и увела в глубь сада. Марк же загнал машину в гараж, вернулся закрыть ворота и, не зная, куда себя деть, остановился под большим раскидистым деревом, чьи ветви опускались едва ли не до земли.

Женщины о чем-то оживленно беседовали, и до Марка доносились их голоса. Однако он не торопился присоединиться к ним.

Итак, он в Фармоунте. Очередной почти семейный уик-энд. Очень даже весело. Сейчас они усядутся на террасе и будут пить чай. Потом Бетти поведет его гулять. Потом… Интересно, что сейчас делает Пилар? Кажется, она сегодня не работает. Наверное, спокойно спит после вчерашнего. Это ему приходится изображать из себя героя.

— Марк, дорогой, иди к нам! — послышался веселый голос Бетти.

Началось. Свежая порция местных новостей. Торговая марка «Тетушка Мелани». Только качественный товар!

Марк тяжело вздохнул, однако натянул на лицо жизнерадостную улыбку и направился к беседке в глубине сада.

Если об архитектурных достоинствах здешнего дома можно было еще поспорить, то сад был просто великолепный. Уилкинсы не держали садовника, потому что никому не доверяли свои сокровища. А сокровищ было немало: пестрая россыпь всевозможных цветов, причудливо подстриженный кустарник, аккуратные, ухоженные деревья. Вот только Марк понятия не имел, как они называются. А то бы непременно блеснул в разговоре с каким-нибудь ботаником.

— Ты представляешь, тетя говорит, что Дарреллы целую аллею обсадили рододендронами!

Марк поморщился.

— Родо… чем? А что это такое? — лениво поинтересовался он.

— Как, ты не знаешь? — вскинулись одновременно обе женщины. — Это такой кустарник с розовыми цветками. Ну, тот, что растет у нас за домом!

— В самом деле? А мне всегда казалось, что это название какого-то микроба. Стафилококк, рододендрон…

— Фу, Марк, как ты можешь! — воскликнула Бетти, а Мелани скрипуче рассмеялась.

Марк покорно склонил голову.

— Виноват.

— Между прочим, мы ждали вас еще вчера, — сварливо заметила Мелани.

— Но, тетя, — начала оправдываться Бетти, — мы же всегда приезжаем только по выходным.

— Не знаю, не знаю. Но твой любимый пирог я приготовила еще вчера.

— Вот здорово! Ты испекла пирог с малиной? — восторженно спросила Бетти.

— Ну конечно!

— Так, может, перейдем к чаепитию? — вмешался Марк.

Все трое поднялись и направились в сторону дома.

В самом деле, Уилкинса не особенно заботило изящество проекта. В доме было два этажа. На первом располагались большая гостиная, две спальни и комната для гостей, на втором — просторный кабинет, который всегда пустовал, словно ждал настоящего хозяина. К этому надо было прибавить просторную террасу, заставленную плетеной мебелью.

В целом, дом не производил впечатления уютного гнездышка. И Бетти втайне лелеяла надежду, что, когда он перейдет в ее руки, она сделает из него настоящий загородный коттедж. Пока же приходилось мириться с существующим порядком вещей.

— А кстати, где бабушка с дедушкой? — спохватилась Бетти.

— Разве я не сказала? Они уехали на все выходные к Смитам, — ответила Мелани. — Так что можете творить все, что вам в голову взбредет, — снисходительно бросила она.

Бетти улыбнулась в ответ. Марк же устало прикрыл веки. Он был слишком утомлен, чтобы реагировать на дурацкие шутки Мелани Уилкинс.

Чаепитие прошло сносно. Мелани и сама очень любила малиновый пирог. Так что большую часть времени ее рот был занят, чему Марк искренне радовался. Бетти тоже молчала. Головная боль усилилась, и она с трудом сохраняла веселое и беззаботное выражение лица.

— Ну что, ты, кажется, предлагала навестить твою подругу? — спросил Марк, когда был доеден последний кусочек пирога и допита последняя капля чаю.

— Ну да. Только, может, немного отдохнем? — нерешительно произнесла Бетти. — Я сегодня так рано встала. Хочется полежать.

Марк был не против. Он и сам ощущал настоятельную потребность положить голову на подушку.

— Ну, если ты хочешь, — уклончиво ответил он.

Бетти с усилием улыбнулась.

— Пойдем в гостиную?

— Ну да.

— А я пока покопаюсь в саду, — деловито заметила Мелани.

— Какая же ты неугомонная, тетя! — восхитилась Бетти.

— Приходится! — многозначительно сказала тетушка. — Если бы не я, тут бы все бурьяном поросло. А Джереми разве есть до этого дело?

Мелани любила посудачить о своем брате. Однако Бетти была совсем не в том настроении, чтобы поддерживать эту беседу, поэтому оставила замечание тети без ответа.

— Мы немного полежим, хорошо?

— Да лежите сколько душе угодно. В конце концов, вы приехали сюда отдохнуть, разве нет? — примиряюще откликнулась Мелани…

Обнявшись, они легли на большой диван, покрытый пушистым синим покрывалом. Бетти сразу же задремала. К Марку же сон не шел.

Осторожно, чтобы не потревожить невесту, он поднялся и вышел в сад. Оглянулся — Мелани копалась в дальнем конце сада и не могла его видеть. Облегченно вздохнув, Марк направился к беседке. Ему очень хотелось посидеть на свежем воздухе и как следует обо всем подумать.

Итак, в его жизни произошло кое-что важное. Он, кажется, впервые по-настоящему влюбился. И случилось это так внезапно и так не вовремя, что хуже и не придумаешь. Через три недели у него свадьба.

Если он расторгнет помолвку, то нанесет сокрушительный удар прямо в сердце ни в чем не повинной Бетти. Но это еще полбеды. Главное — под угрозу будет поставлена его карьера. Уилкинс шутить не любит. И уж конечно жалеть Марка не станет.

А что он получит взамен? Любимую женщину. Не так уж и мало. Хотя, кто знает, возможно, это не настоящая любовь, а просто кратковременная вспышка страсти, которая через неделю пройдет…

Могло быть и так. Но могло быть и по-другому. Самое странное, что Марк нутром чуял: Пилар — это всерьез и надолго. Он дважды не смог устоять перед одной и той же женщиной, ее глазами, ее обворожительными манерами. Вчерашняя ночь, без сомнения, лучшее, что случалось с ним в жизни. И теперь он ощущал растущее нетерпение. Марк просто хотел, чтобы Пилар была рядом. Сейчас. Завтра. Всегда.

Но рядом была Бетти. Бедная влюбленная Бетти, которая отдавала ему всю свою душу и довольствовалась теми крохами вежливого внимания, которые он бросал ей взамен.

Марк зашагал взад-вперед по дорожкам сада. Что же делать? Ему мучительно хотелось хоть с кем-нибудь посоветоваться. Или хотя бы излить душу. Но он здесь один, друзья далеко, да и есть ли они, настоящие друзья? Том Шелти всегда рад пропустить с ним по кружечке легкого пива, но можно ли ему доверять? А Джордж Брайтон с радостью берет у него взаймы денег, но совершенно не годится на роль советчика.

Марк призадумался. Мысли были по большей части горькие. С ранней юности он был нацелен на карьеру. Друзья, девушки — все они были лишь элементами в его системе. Центром же была работа.

Как заведенный, он вставал в семь часов утра, репетировал перед зеркалом свои речи, тщательно выверяя мимику и жесты. Вечерами он не просиживал в барах, как его беспечные приятели. Нет, каждую минуту он старался проводить с пользой для дела. Марк заходил в библиотеку, посещал всевозможные семинары, участвовал в конференциях.

Вскоре его усердие начало приносить плоды. На одной из конференций его заметил сам Джереми Уилкинс, фигура в юридическом мире значительная. Сначала он пригласил Марка на очень скромную должность, затем сделал своим помощником. И вот не так давно Марк стал его компаньоном.

А потом его познакомили с Бетти. Девушка влюбилась в него с первого взгляда, это было ясно. Марк же, не испытывая к ней неземной страсти, рассуждал трезво и даже немного цинично. Он сразу понял, насколько трепетно Джереми относится к дочери. Отец Марка был более равнодушен к успехам и поражениям своего сыночка. И Марк подумал: а почему бы и не связать свою жизнь с этой неплохой, в сущности, девушкой? Их отношения развивались как по писаному. И все было бы хорошо, но вот в его жизнь властно и без приглашения вошла совсем другая женщина. И подчинила себе все его чувства и помыслы…

В этот момент раздумья Марка прервал шум мотора. Он оглянулся — к воротам подъезжал большой темно-синий «мерседес» Уилкинса. Видимо, Джереми освободился раньше, чем рассчитывал, и вот он здесь. Он здесь, а Марк совершенно не готов к этой встрече! Но избежать ее все равно не удастся, поэтому Марк натянул на лицо улыбку и вышел встречать отца Бетти.

— Здравствуй, Марк! — поприветствовал его Уилкинс.

— Добрый день! Мы ждали вас немного позже, — не стал лукавить Марк.

— Да я и сам думал, что задержусь до вечера. Но, слава богу, удалось все уладить… Так, и где наши девочки? — подмигнул Марку Джереми.

— Ваша сестра копается в саду, а Бетти прилегла.

Джереми разом помрачнел.

— Ей что, опять нездоровится? — отрывисто бросил он, даже не пытаясь скрыть своей тревоги.

— Да вроде бы нет, — быстро ответил Марк. — Просто не выспалась.

— Ну да… — недоверчиво протянул Джереми.

— Я думаю, она скоро выйдет к нам, — заверил его Марк. — Почему бы нам с вами пока не выпить чаю?

— Чаю? — Уилкинс расхохотался. — Лично я в свой выходной предпочитаю чего-нибудь покрепче. У меня здесь припасена бутылка превосходного виски. Составишь мне компанию?

Марк не очень любил виски. Точнее, терпеть его не мог. Но отказать Уилкинсу не решился.

— О чем речь!

— Ну, вот и славно, мой мальчик, — покровительственно произнес Уилкинс. — Пойдем на террасу, поговорим по-мужски. Привет, сестренка! — крикнул он Мелани, которая как раз шла в их сторону.

— Явился! — отозвалась она, на миг поджав губы. — Ну и хорошо. Идите в дом, а я еще чуток поработаю.

— Пчелка ты моя! — умильно сказал Уилкинс, однако Марк уловил в его голосе скрытое раздражение.

— Не всем же быть трутнями! — насмешливо возразила Мелани.

Затем она вновь скрылась в глубине сада, а мужчины прошли на террасу.

По пути Уилкинс прихватил из бара бутылку с затейливой этикеткой. И вскоре они уже оживленно беседовали, то и дело, подливая себе отличного, надо сказать, виски.

В тот день Марк так и не нашел в себе сил ни о чем рассказать Бетти. Они ходили в гости к Сузи и Джорджу, катались на лодках. Вечером, как всегда, жарили барбекю. Потом Бетти делилась с ним своими соображениями по поводу свадьбы. И Марк даже не заикнулся о том, что так мучило его. А самое скверное, что он понятия не имел, когда, наконец на это решится…