Семь звезд (СИ)

Настоящий принц

Ничто не может длиться вечно. Ни слащавый отдых, где оба делают вид, что друг друга любят, для контента. Ни страдания, которые причиняет этот отдых. Все рано или поздно заканчивается, проходит, боль притупляется. Все рано или поздно… теряет свою важность под гнетом сильного потока времени.

Дэлл стеклянными глазами смотрела на разбросанные по полу вещи, каждая из которых стоила минимум тысячу долларов. Он накупил ей… кучу всего, как и обещал лотерейный выигрыш. Если все эти вещи продать, можно будет жить на это пару лет. Еще украшения. Девушка даже заказала красивый кожаный чемодан подо все эти сокровища. Коричневый с мелкими розовыми цветами.

От этих красивых платьев, рубашек, платочков… в самом деле хотелось избавиться. Скинуть кому-нибудь за деньги и забыть все что было, как страшный сон. Пометить это все в своей голове как очень унизительную подработку, от которой нельзя было отказаться.

С последнего вечера, почему-то, больше не было никаких странностей и попыток выставить Аронст злобной дурой. Почему — сложно сказать, но чуть меньше недели все было относительно спокойно. Кит подозрительно молчал, возможно, звезды сменили место совещаний, а, возможно, Макс просто перестал впускать их к себе. По какой-то причине. Как они делали контент без участия главной героини — сложно сказать, возможно, сменили ракурс повествования на междоусобные разборки.

Сердце нервно колотилось в груди. Девушка опустилась на колени перед чемоданом, и стала распихивать по отсекам украшения. Небрежно складывала шелковые блузки, затем отправляла их на дно чемодана. Руки мерзли, потели, в комнату залетал привычный сквозняк, который поднимал от пола прозрачные гардины.

Рано или поздно все проходит. Только вчера они вдвоем говорили, как будут созваниваться, как… обязательно встретятся в Миннесоте через пару недель, а сегодня Дэлл с ужасом осознавала, что вот-вот Грегораст её бросит. Унизит в последний раз, потому что времени осталось не так уж и много. Времени осталось… совсем немного до полуночи.

После полночи истекут тридцать дней здесь. После полночи она официально выйдет с территории отеля, держа в руках чемодан, возьмет такси и ближайшим рейсом улетит домой в Миннеаполис. Эконом классом.

Внутри все выворачивалось, растягивалось, рвалось. Сводило с ума абсолютно все. Ожидание предстоящего унижения, осознание, что отдых мечты оказался… таким кошмаром, что лучше бы она проиграла. Лучше бы попереживала пару дней из-за того, что ей не повезло, но ей повезло. Назло. Так что этот злосчастный отпуск случился. Отпуск, который забрал у нее душу. Забрал душу, растоптал её, зато всучил в руки деньги. Золото. Бриллианты.

В чемодан падали редкие горячие слезы. Лучше собрать его сейчас, потому что после ожидаемого перфоманса Грегораста она по-любому разрыдается. Да, улыбнется ему в лицо, может даже ухмыльнется, прикрыв глаза. Но потом горько разрыдается, кляня все, на чем стоял свет. И его тоже. Его в первую очередь.

На глаза попался злосчастный сарафан с крупными желтыми подсолнухами по низу. Такой милый, солнечный. Когда Аронст его покупала, то рассчитывала произвести хорошее впечатление. Может, понравиться кому-то, рассчитывала выглядеть приятной и интересной.

Как несравненно наивно и глупо. Теперь она это понимала.

Скрипнула дверь, и Дэлл вздрогнула. Не ждала гостей так рано. Хотя… чему удивляться? Видно, парень с утра увидел, как она спешно собиралась. И решил прийти. Попрощаться, в самом ужасном смысле этого слова.

— Уже собираешься? — Как-то грустно сказал Грегораст, глядя на чемодан. — Я рассчитывал, что мы, хотя бы, сходим еще сегодня на пляж. К чему такая спешка?

— Я не привыкла откладывать. — Аронст натянула на лицо пластмассовую улыбку. — Хочешь… что-то мне сказать?

Сердце стучало в глотке, пальцы вздрагивали сами собой. Сама нарывается заставить его сказать это. Сама лезет, хотя собиралась оттягивать. Просто рубить хвост по частям не хотелось. Пусть вываливает сразу.

Пусть настоящий принц немного приподнимет свою маску. Пусть выглянет из-под нее, глянет жутким, тяжелым, бесконтрольным взглядом. Вонзит в остатки души словесные ножи. А она выдохнет, и поймет, что все закончилось. Да, будет рыдать, но это будет означать, что все, наконец, закончилось.

— На самом деле да. Хочу сказать. — Хрипло ответил Макс и прищурился. Губы исказила горькая ухмылка. — Только ты будешь в ужасе. Даже не знаю, как начать.

— Да говори уже как есть. — Уголок губы дрогнул. — Я все равно уезжаю.

Уезжает. И, конечно, с ней никто не выйдет попрощаться. Будет завывать ветер, будет шуметь темный океан. Одинокие фары такси будут освещать силуэты черных кустов.

— На самом деле мы снимали шоу. — Вдруг выпалил Грегораст и прикрыл глаза. — Шоу. О твоем присутствии здесь.

Она выронила из рук какое-то платье. В одно мгновение все вокруг потемнело, дышать становилось сложно. Что он только что сказал? Ей не послышалось? Не показалось?

Аронст подняла безумный взгляд на парня, который выглядел… как-то странно. Вроде бы, был спокоен, но в зрачках читалось пугающее напряжение. Казалось, он даже не моргал. Замер как статуя, тоже рассматривая лицо девушки.

— Я знаю. — Вдруг выпалила Дэлл. Сердце на секунду пропустило удар.

«Зачем? Зачем ты сейчас это выдала, зачем⁈ Это не выгодно!! Теперь у тебя могут быть огромные проблемы» — кричали ворохи мыслей. Но сейчас эти голоса были такими тихими, что она их практически не замечала. Хотелось ему это сказать. Хотелось… больше всего.

Он переменился в лице. Сперва в выражении читалось непонимание. Затем злость, затем вновь непонимание, а в конце… нечто вроде страха. На секунду молодой человек потерялся. Меж бровей выступила заметная морщинка.

— Ты же не думал, что я силой мысли угадываю каждую следующую твою подлость? — Одними губами пробормотала она. — Не думал же?

Грегораст отшатнулся. В зрачках мелькало нечто безумное.

— Давно ты знаешь? — Жутко произнес он. — С каких пор?

— Узнала и решила признаться тебе в любви. — Она выдавила из себя некое подобие улыбки. — Я поняла, что что бы не делала, это будет фарсом. В любовь играть проще и безопаснее всего. — Дэлл захлопнула чемодан.

— Вот оно что. — Макс медленно моргнул. Видно, пытался собраться с мыслями, но получалось плохо. Губы постепенно расползались в жуткой ухмылке. — Надо же. Что ж, я… я в бешенстве. Зрачки скользили по комнате. Сжимались и расжимались кулаки. — А еще я, наверно, снимаю шляпу.

— Спасибо. — Губы дрожали. — Похвала от первого манипулятора страны — это сильно. У тебя… достоверно получалось играть влюбленного, как ты говорил, идиота. Ты, похоже, тоже оценил мою игру. У нас классно получилось.

Он вновь прищурился, затем оскалился. На лице попеременно сменяли друг друга раздражение и шок. Казалось, ему было обидно это слышать. Почему-то… очень обидно.

— То есть ты мной воспользовалась, я правильно понимаю? — Макс начал медленно подходить. — Сперва опозорила меня тогда, в ванной с тем идиотом, а потом просто воспользовалась? Стала выкачивать из меня деньги, насколько смелости хватало, да⁈

— Ну так ты тоже мной воспользовался. — Она улыбалась, хотя уголки губ по-прежнему вздрагивали. — Навешивал мне про любовь. Про чувства. А сам стебал меня с друзьями, обсуждал, какие у меня ноги, зубы.

Он остановился. В очередной раз на лице мелькнул шок.

— Что не тошнит, и на том спасибо, я все помню. — Улыбка становилась все шире, девушка всхлипнула. — Хотя если честно, когда я тебя увидела, ты мне понравился. Очень. Я даже… как любая провинциальная дура мечтала тебе понравиться. Мечтала подружиться с твоими друзьями, сойтись с ними. Мечтала вам всем понравиться.

На ковер упало несколько слезинок. Треснула-таки. Не смогла больше идеально держать лицо.

— Зачем я все это говорю? Да потому что мы никогда больше не увидимся. К большому счастью. — Аронст попыталась проглотить ком, только он не проглатывался. Медленно поднялась с пола и отряхнула затекшие колени. — Погрущу немного, пореву и забуду. Вернусь домой и забуду.

Грегораст медленно подошел. Крошечные зрачки светлых глаз таращились на её лицо, рассматривали слипшиеся ресницы, светлую линию губ.

Он хватко, и даже немного больно схватил её за подбородок, за щеки. Резко наклонился и впился в губы, все еще наступая вперед.

Она сжала его руку, в попытке отодрать от себя, после чего попятилась. Мычала, пыталась что-то сказать, укусть его за губы. Сердце стучало в висках. Злостно, больно, а еще все в животе скручивало. И от этого в груди пульсировала ярость и отвращение к себе. После всего этот урод заставляет ноги подкашиваться. Даже после всего.

— Отвяжись от меня!! — Рявкнула девушка, как только удалось хоть немного его оттолкнуть. — Считаешь, я сейчас расплавлюсь, или что⁈ Считаешь, буду продолжать этот жалкий театр, который ты называешь отношениями?!! Макс, я слышала каждое слово, которое было адресовано мне, а предназначалось твоим друзьям. Каждое гребаное слово. Каждую усмешку. — Вновь по щекам поползли слезы. — Так что катись-ка ты нахер со своим шоу. Я тоже отсюда покачусь, после полуночи.

— У меня не было выбора. — Вдруг выдал он, стеклянными глазами таращась на её лицо. — Неужели до тебя не дошло? У меня не было выбора.

— Не было выбора не полевать меня гавном за моей спиной⁇ Не было выбора не играть со мной в гребаных любовников⁈ — Губы исказила безумная улыбка.

— Это бы всех разобщило. — Хрипло сказал Макс, затем прикрыл глаза. — Я бы потерял над ними контроль. Потому что я не должен уделять внимание… деревенской дуре. Но я уделял. — Он сжал кулаки. — Думаешь я стал бы на тебя столько тратиться, если бы мне было насрать?

— Это что сейчас, оправдание? — Она тяжело выдохнула. — Оправдание⁈ Я только не пойму, ты это по-прежнему для камер делаешь⁈ Или греешь надежду продлить свой сериал еще на пару недель, так что взялся уламывать меня остаться?!! — Дэлл зажмурилась в попытке не разрыдаться. — Господи. Мне было так больно. Я все думала, за что. Каждое утро просыпалась и думала, за что так со мной. За что вообще… надо поступать так с людьми. Меня теперь вся страна ненавидит.

Он вновь подался вперед, затем стиснул хрупкое, усталое тело девушки в хватких объятиях. На секунду та растерялась. Слышала, как стучало под ребрами его сердце, чувствовала, как обжигала его бледная кожа.

— Я улажу это. — Вдруг сказал Грегораст. — Улажу. Можешь насчет этого не беспокоиться.

«Нет, это я улажу» — с ненавистью подумала Аронст, вспоминая, где лежала заветная флеш. «Это я улажу. А тебе нельзя верить, нигде, ни за что».

Он говорил все это, хотя здравым умом понимал, что какая-то взбалмошная девочка пустила под пресс его планы. Более того, она выставила его на посмешище на всю страну, ведь он, почему-то, отказался по-настоящему ей изменять . Хотя мог, таким образом, не портить свою репутацию. Мог, но не стал. До сих пор по интернету гуляли мемы, что Грегораст латентный гей, на что парень усмехался и нервно закатывал глаза. Сам же пустил под нож свою репутацию. И ради чего? Вернее, ради кого?

— Ты точно решила уезжать сегодня? — Как робот спросил он, глядя на широкую полоску океана за оконным стеклом.

— Я черт знает сколько ждала этого дня, так что да. Конечно. Будь добр, не провожай меня. Я не хочу тебя видеть больше. Считай, что мы попрощались. — Она отвела голову в сторону.

— Как скажешь. — Парень не выпускал. До сих пор думал о чем-то, не в силах осознать сказанное.

Намерен был бросить.

И не смог.

Тянул до последнего, и не смог. Слабак. Печальный, ревностный, вечно мечущийся слабак. Слабак, который случайно попробовал на вкус принятие, удовлетворение, после чего не смог с ним расстаться. Спокойствие и радость. Постель, креветки и секс. Впервые в отношениях от него ничего не ждали, впервые не упрекали. В нем не разочаровывались из-за несоответствия ожиданиям.

Хотя в этот раз он не соответствовал даже самому простому — быть настоящим. А, может, если б соответствовал, креветки и секс не кончились бы никогда. Удовольствие, луна, пляжи. Объятия. Легкость. Казалось, молодые люди были слишком юны и неопытны, чтобы не навешивать на партнера свои ожидания, оттого им было очень сложно строить отношения. Да и в зрелом возрасте эти качества созревали не у всех. Оттого люди, с которыми можно было быть самим собой всегда были на вес золота. Самим собой, и чтоб тебя, при этом, любили.

Намерен был бросить, и не смог. Сегодня бросили его. Впервые в жизни.

Он правда не пошел её провожать. Её провожало незнакомое лицо менеджера, но не до такси, а до заказанного автомобиля. Руки едва не тряслись, по спине гулял колючий нервный холод.

Один из самых дорогих отелей Флориды оставался за спиной. Его свет, панорамные окна, силуэт, утопающий в ночном небе. Шум океана оставался за спиной. Унижение, горе, разочарование… все это оставалось за спиной. Впереди только самолет, где в иллюминатор Дэлл будет видеть бесконечные огни Майами. В какой-то момент они скроются, и будут деревеньки. Поля. Ранчо. Она надело то самое платье с подсолнухами, хотя теперь горько смеялась, глядя на эти желтые цветы.

Они всегда нравились только ей. Не им. Ей.

В очередной раз по лицу поползли слезы.