Семя

Книга третья. «С Е М Я»

Она шла легко и беззаботно. В голове лёгкий туман и головокружение. Мир парил вокруг и колыхался перед глазами. Всё казалось невесомым. Ноги бежали сами, не очень-то прислушиваясь к рассудку. Это ничего, что не солнечно сегодня и облака такие серенькие, как перья птицы. Плотно прижались друг к другу, но движутся, не стоят ведь!.. Пробегут скоро, и очистится небо, как очистилась её душа от тяжких сомнений и долгих дум. Просветлело внутри и потеплело. Кончились безрадостные муки и пришло понимание: - жизнь – это радость!

Так должно быть. А жить по-другому, - терзать душу сотворившего тебя. Ведь, души-то, - соединены невидимо!.. Научишься жить без боли в душе, и другому больно не сделаешь.

Дорога пошла под уклон. Ноги несли легко, колыхая новенькое платье, цвета кофе с молоком. Долго примеряла. Смотрела на себя в зеркало, как на диво. Давно уже так не разглядывала себя. Что ещё с собой взять? А, ничего!.. Будто и не было трудной недели. Недели рассуждений и вопросов к себе. Недели молитв и слёз. Когда глаза сверлили стену и огонёк лампады, сначала двоился, затем разбегался и множился в усталых глазах.

Как будто уже просохли платочки от слёз и исчезли припухшие мешки под глазами.

Вот и мостик новый. Выбежала на середину, и остановилась. Опустила голову низко за перила. Шелковистые волосы упали вниз. Там, под мостом, стремительным бегом шумела вода по красным валунам. Вздымались струи, как груди, щекотали гладкие камни, неслись прочь неразрывно. Вода шумела приятно и неназойливо. А по берегам – лето! Нектарным запахом било в ноздри, невидимыми крылами качало воздух над головой.

Ирина распрямилась и улыбнувшись себе сладко, застучала каблучками, перебегая на другой берег. Трава нынче – в пояс! Свернула с дороги, что вела к Севидовым, и, теряющейся в траве тропкой, зашагала к его дому. Только крышу и видно, такая была трава. Хорошо на душе. Зелёное море, скрывало чуть ли не по плечи. Так бы и рухнула в ароматную ткань из листьев. Полежала бы и послушала взбунтовавшееся сердце. Что подскажет оно, перед самой встречей? Может, слова какие? Может, ещё что? Не-ет! Несут ноги, как непослушные кони упряжку. И сердце не говорит ничего, млеет и колотится так, что каждая жилка слышит. Нету слов... Шумит кровь в голове, заглушая мысли и душа тает и растёт в объёме.

Где он, интересно? Чем занят? Как посмотрит на неё? Наверное, со цветами своими... Чудо, а не цветы! Но иногда так колются, если не осторожно с ними...

Рядом с домом – выкошено. Чисто и опрятно. И тихо. Никого не видно. Там, у Севидовых – какой-то шум: - то ли музыка, то ли голоса. А тут – тихо, только гудят насекомые и пчёлы. Огляделась. Никого близко не было. Подошла к двери и остановилась. Никого вокруг.

- «Так и не завёл себе кошку!.. – подумала она с улыбкой, - «непременно бы бегала по двору!»

Набрала в лёгкие воздуха и повернула ручку двери. Щелчок. Дверь не тронулась с места. Под сердцем что-то щипнуло. Обошла дом, - никого кругом. Возле теплиц – бочки с водой и пустые. Валяются в траве чёрные шланги. Прошла вдоль стеклянных стен, смотря на своё смазанное изображение. Море цветов, но не чувствовалось запаха. Пробежала тенью лёгкая тревога. Где же он?

Может у соседей? Или в город поехал за чем? Машины не видно. Следов -–тоже... Поникла голова у неё. Опустились плечи. Странное предчувствие вспугнуло вспорхнувшую душу.

- «Ничего, подожду... Здесь, где-нибудь...» – успокаивала себя.

Ещё раз обошла дом, широким полукругом обогнула участок, постоянно озираясь по сторонам. Снова поплелась к дому.

- Тётя Ира! – неожиданно разрезал воздух женский голос.

Быстро пробираясь по заросшим кочкам, бежала с соседнего участка Лена Савельева. Теперь уже Севидова. Раскрасневшись, в лёгкой блузке и тонких брючках приближалась с улыбкой.

- Здравствуйте... Тётя Ира! Я увидела Вас, и за ключами!.. Вот!.. – протянула она руку со связкой ключей.

- Здравствуй Лена! Что это?.. – упал взгляд на связку.

- Это Вам... Виктор Васильевич оставил! Сказал, если увижу вас здесь, - отдать ключи, что б Вы зашли посмотреть там!..

- Что посмотреть?

- Я не знаю, он велел передать...

- А где он сам? – с тревогой подняла глаза на Лену.

- Я не знаю, - с тревогой забегали у той глаза, и, улыбка пропала с лица сразу, - он уехал куда-то...

- Когда, давно?

- Где-то... Неделю назад. Может... Дней десять.

У Ирины потухли глаза. И руки похолодели вдруг. Лена, видя её состояние, поправила волосы и, чуть морщась, добавила сочувственно:

- Он попросил цветы поливать, и вот... – кивнула она на связку в сжатой руке Ирины, - просил, если увижу Вас здесь, сразу отдать ключи и что бы Вы зашли в дом...

Ирина перевела взгляд на дверь.

- Вы заходите к нам, ладно?.. Я побегу... – уже разворачивалась она и улыбнулась, как-то жалостливо.

Ирина покивала головой, и слабым голосом выдавила:

- Да... Спасибо, Леночка!

Лена быстро, не оглядываясь, зашагала к себе на участок. Когда она пропала за зеленью деревьев и кустами, Ирина пошевелив в руке ключи, шагнула к замкнутой желтой двери. Дрожащими руками совала по очереди ключи, поворачивая лихорадочно в обе стороны. Замок щёлкнул вдруг. Раз. Другой... Скрипнув, отворилась дверь. Вошла волнуясь. Мысли, словно волна на волну, накатывались друг на друга, толпились в голове бестолково. Душа сжалась в комочек, и где-то под сердцем, повисла тяжёлым камнем, больно потянув вниз.

Напахнуло чем-то нежилым... Воздух спёртый. Давно не проветривалось помещение. Гулко отражались шаги от пола. Вот и комната. Стол посреди. Белый лист исписанный, и ручка сверху.

Быстро застучали каблучки новых туфель. Схватила листок. Глаза впились в бумагу.

- Милая Ира! Здравствуй!

Сил больше нет ждать. Быть рядом,

и не видеть тебя! Это мучение!

Решил поехать к детям, посмотреть,

чем они живут. Внуков повидать.

На досуге подумаю, чего мне не хватает,

что б быть достойным тебя.

Если захочешь, позвони! С надеждой жду.

Виктор.

Далее, чётко написан номер сотового телефона. У неё снова забилось сердце. Сложила бумажку плотно. Нет карманов! Куда положить-то? Ну конечно же!.. Сообразила сразу. Погладила сверху платье – не торчит ли?..

Дышать трудно стало. Почти бегом на воздух. Стук каблучков обгонял стук сердца. Захлопнула дверь, повернула ключ. Куда ключи-то? Взглянула в сторону Севидовых. Ленка бродила рядом с домом, бросая редкие взгляды.

- Лена! – шагнула сама навстречу.

Подождала всё-таки. Ноги, как не свои стали.

- Лена! Вот, Лена, возьми... – протянула ключи быстро, - Лена! А у тебя телефон далеко?.. Можно позвонить?

- Вот!.. – невозмутимо протянула Ленка руку, протягивая маленький аппарат.

- Да!? – неожиданно вздохнула смехом Ирина.

- Тётя Ира! Вы на крыльцо положите, я заберу потом!

- Да?.. – опять усмехнулась Ирина радостно, - спасибо, Лена!

Ленка тут же развернувшись, довольная пошла к дому. Ирина шумно вздохнула и осмотрелась. Только сейчас у куста крыжовника увидела низенькую зелёную скамеечку. Присела, вытащила записку и расправляя на коленях, раскрыла телефон. Шаловливый ветер настойчиво задирал полу платья и норовил вырвать из рук листочек бумаги. Волнуясь, набрала номер.

- Алло? Кто это?.. – Послышался отрывистый голос, - Лена? Алло!..

- Что ж ты убежал?.. – сказала она тихо, грудным голосом.

- Кто?.. Ира? Ира!.. Это ты!? Ира!.. – зазвучало нервно из трубки.

- А я, платье новое купила... Думала, - понравится или нет?.. – бархатно тихо шептала она в самую трубку.

- Ира! Ты где? Ира!.. – и затих голос, пропал совсем.

- А ты где? – улыбалась она.

- Я в Москве! Ира! У сына!.. – опять оборвался он.

- Ну так... Я жду...

- Да! Ира! Ты не уходи!.. Слышишь? Я скоро!.. Ты останься!.. Я утром!.. Слышишь?.. Ира!

- Слышу!.. – негромко ответила она.

- Всё! Ира! Всё! Всё!.. – оборвался ответ.

Телефон замолчал. Ирина отняла от уха, взглянув на экран. Экранчик погас. Положив телефон рядом, она снова сложила записку и спрятала опять. Оглянулась молча. Улыбалась, мотая головой.

- «Боже мой!.. Как школьница!» – подумала с трепетом в душе.

Щёки жгло, и только сухие губы почувствовали соль слезы. Потёрла лицо ладонями. Не чувствуя тела, поднялась со скамейки. Душа вновь вспорхнула лёгким облачком, растеклась вширь, заполнила пространство ласкающим светом. Легко кольнуло в груди. Ирина с шумом и глубоко вздохнула. Повернулась к дому Севидовых, пошла по траве, по Ленкиным следам. Не дойдя до дома, снова неожиданно наткнулась на Лену. Та, распахнув глаза, застыла на месте. Ирина улыбалась, легко переступая по траве.

- Лена!

- Тётя Ира! – просияла улыбкой Ленка, - я забыла сказать!.. Я вам цветов нарежу! Виктор Васильевич просил! Я забыла!.. – повернулась она к дому, - сейчас, ножницы возьму! Шипы обрезать!..

- Поздно... – усмехнулась себе Ирина, опустив плечи.

- А?.. – обернулась Лена, - я сейчас!.. – и быстро убежала в дом.

На небе просветлело. Ей не показалось. Серая пелена расступилась просветами. Матовый яркий свет прорывал завесу облаков. Молча шли к теплице. Лена первой, Ирина за ней. Ленка всё время улыбалась, наверное что-то хотела сказать, но не решалась. Переступала грациозно через некошеные кочки, изгибаясь всем телом.

- Лена, - разглядывала Ирина сзади, - ты когда рожать будешь? – спросила шутливо.

- Теперь уж буду!.. – тут же ответила та, словно ждала вопроса, - теперь диплом получила! Всё!.. – шумно усмехнулась она с явным удовольствием.

- Диплом?

- Да! – опять смехом отозвалась Лена, - я бросать хотела, Сашка тоже... Ну, хотел очень ребёнка, видела, как он... Ну... Он понимал, конечно! – завела она глаза к небу, улыбаясь. – Я и решила... Маме сказала... Она только вздохнула!.. – рассказывала Лена, постоянно поворачиваясь.

Подошли к теплице. Лена по хозяйски открыла дверь, вытащив кусок провода из душек и, опять оглянувшись, зашла внутрь, как бы приглашая Ирину за собой. Оглядела цветы, показала рукой.

- Вон те!.. Пришла в институт, - охотно продолжала она снова, вспоминая, видимо с удовольствием. - Заявила... Так и так!.. А они: - «Что? Как? Зачем?» Потом, говорят, можно экстерном сдать, только курсы пройти надо, платные... Я маме сказала, она съездила и всё устроила там... Я курсы прошла, вроде не все даже!.. – засмеялась Ленка, - потом они назначили день экзаменов, только говорят, посмотреть хочется на вашу фирму, что там за продукция по старинным рецептам!

Я пригласила сюда. Мы с Сашкой приготовили всё!.. Приехали... Показали всё... Потом за стол пригласили!.. – опять засмеялась она, - так и сдала экзамены!.. Потом позвонили, пришла – диплом получила... – срезала Лена цветы и аккуратно собирала в руку стебли.

- Ты заслужила, Леночка! – улыбалась Ирина, - хватит! Хватит!.. Не режь много!.. – спохватилась она, увидев, как прибывает букет в Ленкиной руке.

- Теперь у меня другой экзамен! – посмотрела она в глаза Ирине.

- Ждёшь?

- Ага!.. – выдохнула Ленка легко и мечтательно.

Вышли из теплицы. Сразу повеяло прохладой, ветерок затрепал полы лёгкого платья.

- Вот... Держите!.. – двумя руками подала Лена букет, закрыв стеклянную дверь.

Ирина аккуратно приняла цветы, утопила лицо в лепестки роз, вздохнула аромат с удовольствием.

- Прелесть... – протянула она тихо с восторгом.

- Тётя Ира... – осторожно начала Лена, - а он... В последнее время... Такой был... Ходил... Ходил... – двинулась она снова первой, но не к своему дому, а к лужайке у дома Виктора Васильевича.

Ирина послушно пошла следом, поднимая букет к лицу и медленно втягивая аромат розовых шапок цветов.

- То на речку пойдёт... Посидит там... Опять домой... Здесь походит... В теплице... Всё бродил Каждый день... Мне видно хорошо... Домой не заходил почти... На скамеечке посидит. Я когда приду, принесу чего-нибудь к чаю... Поговорим, как раньше. Вот тут, на скамейке!.. – подошла она и, подумав, села на краишек.

Ирина, бросая внимательные взгляды на Лену, присела рядом осторожно.

- Потом, заметила, такое лицо грустное, глаза, куда-то глядят... Так же улыбается всё, спрашивает меня, а когда я говорю, будто не слышит, только головой кивает... Тётя Ира... Он так ждал Вас... Я точно знаю... Хотя он не говорил ничего...

Ирина вздохнула задумчиво, глядя себе под ноги, закрыв лицо розами.

- Тётя Ира!.. Вы ключи возьмите! Зачем мне... – положила она на скамейку между ними.

- А что за машина у него? – повернула глаза Ирина, не отрывая букета от лица.

Лена скосив взгляд, улыбалась скрытно, обведя Ирину глазами снизу вверх.

- Тётя Ира... – вздохнула Лена с усмешкой.

- Что?

- А Вы такая красивая...

Даже через букет было заметно, как улыбнулась Ирина, тряхнув слегка головой.

- А машина – «Нива» у него... Старенькая ещё, он на ней и уехал... Он недавно купил. Как у нас...

- В Москву, на машине? – подняла из цветов лицо.

- А он, что, в Москве? – приоткрыла губы Лена.

- Да... – ухмыльнулась Ирина спокойно, - завтра утром обещал вернуться...

- Правда?! – округлились у Лены глаза, - да нет! – оживилась она сразу, - он у приятеля оставил!.. Он говорил, к нему ездил часто в последнее время! Он не очень ездит... хорошо! Он говорил...

- Да? – улыбнулась Ирина.

- Тётя Ира... А... Вы останьтесь! – слетело с губ у Ленки, и тут же замолчала.

Видимо пожалела сразу, что сказала, и виновато и со страхом, бросила короткий взгляд, но не в лицо Ирины, а на букет цветов.

- Придётся... – улыбалась та, - а то дома, - как в хлеву, приберусь хоть... – мягко и доверительно посмеялась, рассматривая букет.

- Да!? – обрадовано выскочило у Ленки.

Сразу поднялась, вздохнула коротко, взглянув на свой дом.

- Я пойду, тётя Ира?.. – как бы спрашивая разрешения, сделала короткий шажок назад.

Ирина тоже поднялась, обмерила Лену взглядом.

- Держи! – протянула ей букет, - это тебе! У меня вон сколько!.. – кивнула на теплицу и негромко засмеялась снова.

- Ой... Спасибо!..

- Лена, а вода где у вас?

- Вода?.. – растерялась совсем Ленка.

Вадик вспотел. Госпожа всё время спотыкалась, вертя головой и что-то спрашивая на ходу. Он останавливался, просил говорить медленнее, извиняясь, что плохо знает язык. Он обратил внимание на неё ещё в автобусе. Сегодня прибыла новая группа и было трое туристов из Франции. Расселив всех по домикам и проведя необходимый инструктаж на первые дни, Антон с Вадимом вздохнули спокойно. Через час обед, затем гостям предоставлялось свободное время до самого вечера. Первый день – никаких мероприятий. Отдых с дороги и время, чтобы осмотреться. Зря Вадик успокоился.

Госпожа де Мольен, попросила его после обеда показать ей посёлок. Было госпоже по виду, лет двадцать от роду. И когда она попросила показать, где здесь прибывает господин Брант Крафт, Вадика осенила неожиданная догадка. Он тут же связался с Антоном, и тот, помолчав немного, вздохнул устало.

- Ну что ж... Покажи! – усмехнулся в трубку.

Вадик понял, неделя предстоит – тяжёлая. Только теперь он обратил внимание на её имя. Луиза де Мольен – значилось в списке. С нехорошим чувством, Вадим медленно вёл госпожу через посёлок самым длинным путём, на ходу обдумывая предстоящую встречу с Брантом. Хорошо бы Аллки не было, а то конфуз будет изрядный. Что на уме у этой француженки, знает один Бог.

Утром, когда группа выкатилась как горох из автобусов, зазвучал весёлый гомон с шутками, смехом и вопросами. Сразу пошли в ход камеры, фотоаппараты. И только молодая госпожа, поставив объёмную сумку у своих ног, крутила головой с пасмурным лицом и долго не сходила с места. Волосы стянуты на затылке в узел, подчёркивая высокий, чистый лоб, падали подкрученным пышным хвостом на спину. Покатый нос с горбинкой и большие неподвижные глаза, беспокойно осматривали округу, как поверхность незнакомой планеты. Плаксивый, неулыбающийся пухлый ротик, и маленький, круглый подбородок. Тёмная, синяя короткая куртка со множеством кармашков и молний. Такие же синее джинсы на высоких ногах. Госпожа всё время крутила головой, раскачивая длинными цветными серьгами, словно боялась попасть в плен.

Теперь она шагала впереди Вадима, придерживая на плече ремешок сумочки, и с трепетом и волнением, вглядывалась в окрестности и отдельный людей, надеясь побыстрей заметить знакомое ей лицо.

Домик уже был не далеко, но Бранта нигде не было видно. Только серый УАЗик стоял неподалёку, но это ничего ещё не значило. Брант любил прогуляться по близ лежащему лесу, захватив с собой объёмную тетрадь, которую перед отъездом вручила ему тётя Эльза. Долго храня семейную реликвию, она сделала это в последний момент, вместо прощальных наставлений.

Это был дневник прадеда Георгия, который завещал вручить его тому, кто захочет остаться в России. После долгих колебаний, Эльза выполнила и это завещание предка, решив что другого случая уже, пожалуй, не будет.

Брант принял это сокровище с трепетом и днями просиживал у себя в домике, не появляясь в столовой и в посёлке вообще. Он приехал сюда с тайной мыслью научиться тому, что умел его прадед. Об этой мечте, он не рассказывал никому, даже своей любимой бабушке. Но получив увесистую рукопись, состоящую из нескольких толстых тетрадей, Брант провожая Эльзу, признался наконец, растроганный от неожиданности.

- Я знаю... – сказала тогда Эльза, ничуть не удивясь, только заглянула внуку в глаза, блеснув стёклами маленьких очков.

Француженка опять споткнулась о кочку на сей раз Вадим машинально вскинул руку, пытаясь её удержать. Молодая госпожа, ничуть не смутясь, с чистой версальской грацией просунула ему свою тонкую ручку под локоть. Он случайно заглянул в её лицо. Нет, ей не было дело до Вадика! Она где-то летала сейчас. Предвкушение встречи будоражило её ум, и душа, уже давно парила вне тела, которое едва поспевало за ней, неуклюже оступаясь в ямы и незаметно дёргая Вадима за руку. Вадик, уже начал жалеть девушку.

Подойдя к домику Луиза остановилась. Вот тут он живёт. Доски возле домика, стружка, какие-то предметы из железа. В некоторых местах перекопана земля. Среди травы протоптаны зигзагами тропинки. Весь склон порос мелкими жёлтыми цветочками. Вдали, за оврагом деревня, ещё дальше, слева поляны, кустарник, русло речки и снова виднелись крыши какой-то деревни. Сверху хорошо видно. В прозрачном воздухе висел полуденный зной. За домиком многозвучно и сонно шумела стена леса. Налетал порывами ветерок и становилось легче дышать и тут же, обволакивал тело аромат цветущих трав. Но хвойный терпкий запах отрезвлял размякшее сознание. От птичьих трелей, несущихся со стороны леса, казалось, вибрировал воздух. Природа дремала и млела.

Бранта дома не оказалось, и девушка сникла сразу, присев на строганые ступеньки крыльца. Положила сумочку рядом. Она устала. Устала от перелёта, дорог, и бесконечного ожидания. Какая-то вялость и нега растворяли сознание и Луиза никак не могла принять никакого решения. Видя, что Вадим молча ждёт, переминаясь с ноги на ногу, она, наконец, спросила вяло:

- А можно его найти? – стирала ладонью проступивший на лбу пот.

- Можно попробовать... – неохотно согласился Вадик.

Вытащил телефон и подумал, что подаст её сейчас и пусть сами говорят, без лишних объяснений. Но телефон у Бранта молчал. Может, просто лежал сейчас дома. Пришлось предложить Луизе прогулку по Холмам. Искать, так искать... Она гостья, а все разумные желания туристов, старались выполнять. К тому же, обратиться ей было больше не к кому. Да и приехала она именно к Бранту.

Она согласилась. Спустившись вдоль участка к ручью, они перешли на сторону деревни. По пути встретили Аньку, бежавшую со щенком к своему дому. Он тоже не видела Бранта. Тогда Вадим стал обзванивать всех на ходу.

Парень, как в воду канул.

Алле решил не звонить. Придётся объясняться, а ему не хотелось этого делать. Жалко девчонку. Впрочем, Вадька не знал, кому больше сочувствовать.

Луиза шла медленно, внимательно присматриваясь ко всем встречным. Приостанавливалась, рассматривая новые, аккуратные домики, свежие посадки деревьев и цветы, цветы. Кругом цветы. Дорог нигде не было. Одни тропинки и примятые следы от колёс. Где попало не ездили, да и вообще ездили редко. Ветер нагонял тучки, скорее всего к вечеру соберётся дождь. Тогда Брант должен вернуться. Может, гуляет сейчас по лесу с огромной папкой. Лес редкий, чистый, гулять – одно удовольствие. Под птичье пение, наверно, легко понимать мысли своего предка, выросшего в русских лесах. Стало жарко и Вадик захотел пить. Луиза молчала и всюду следовала за ним по пятам. Может, привыкла к жаре. Всё-таки, юг Франции. Может, проявляла выдержку. На лице – выражение растерянности и удивления.

Выучив наизусть все стандартные фразы, Вадик вежливо предложил гостье зайти к нему в дом, и выпить чашку чая, или брусничной водички.

- Жарко! – улыбнулся он, кивнув на солнце и показательно помахав на себя ладонями. Француженка улыбнулась кротко пересохшими губами и помедлив чуть, согласно кивнула головой. Звонить было не зачем, окна новенького дома, с такой же сиреневой крышей, были видны напрямую. Меж кустов вышли на поляну и сразу услышали женский смех. Ольга гуляла с Настей и, как часто бывало, забежала Катя с Никиткой. Гостья вопросительно взглянула на Вадима и замедлила шаг.

Вадик улыбнулся вежливо, ничего не объясняя. Подойдя, представил гостью. Сказал, что ищем Бранта, но тот задевался куда-то, а по-французски здесь не говорит никто, так что придётся погулять с госпожой сегодня, а может и в ближайшие дни.

Ольга с Катей, посерьёзнели сразу, и взглянули на Луизу одновременно. Их взгляды встретились. Девушка как-то осунулась снова. Анька тоже, взглянула похоже на неё. Почему-то жалостливо смотрят и смеяться перестали. Луиза совсем потухла.

Русских она себе представляла немножко не так. За это утро – вообще с ней что-то случилось. Всё в голове перемешалось. Всё не так, как она думала. Думала, вытащить Бранта из этой дыры – России. Пригласить снова во Францию. Съездить на море. Что он себе вбил в голову!.. А тут... Странно тут... Как сказка какая-то, или... Как на съёмках фильма. Чистый воздух, ясные, прямые взгляды этих молоденьких женщин. И красивые они – эти русские... И ещё – дети! Везде маленькие дети. И там, по дороге, когда этот парень, Панков, помахал рукой молодой женщине с девочкой, так похожей на эту – темноглазую. И тут, русоволосый мальчик бегает со щенком, таким же чёрным, как она уже видела сегодня. И там – девушка молодая гуляла. Луизе было легко и тревожно одновременно.

И удивление, не выходило из ума. А ум – он совсем не работал, рассеялись мысли, как ветром раздуло. Никак не соображала голова, сколько не напрягайся. Всё что делала, как-то случайно вроде, словно подталкивало что. Странно тут как-то. Но хорошо. Легко.

Не об этом ли тщетно ей пытался толковать Брант? Она вздохнула, осматриваясь. И Брант, подевался куда-то...

Присели тут же, за деревянный круглый столик, с трёх сторон окружённый скамейками. Светловолосая девушка с парнем, ушли в домик. Осталась эта, с мальчиком. И коляска рядом с маленьким ребёнком.

Темноглазая подошла сразу и смело присела рядом. Глаза шустрые, проницательные. От её голоса, что-то вздрогнуло.

- Шпрехен зи дойчь? – спросила с улыбкой.

- Я... – сухо ответила Луиза, растерявшись.

Вадик приоткрыл рот, выходя из двери и видя, как Катя с француженкой о чём-то говорят за столиком на поляне.

- Чего, Вадь... – остановилась за спиной Ольга с парящим чайником в руке.

- Ну, Катька... – помотал головой он, держа в руке чашки и вазочку с вареньем.

Подошли с изумлением к столику. Гостья с Катей, о чём-то спокойно переговаривались. Катька улыбалась, заглянув на Ольгу с Вадимом.

- Вадик! А ты притомился уже?..

- Да уж... Не знаю чего делать... Кого жалеть больше... И одну оставить нельзя... – невесело улыбнулся он.

Присели к столу. Ольга разливала чай. Луиза взволнованно водила глазами по округе. Подбежал Никитка с каким-то цветочком в руке. Протянул Кате руку.

- Мама, на!.. – заглядывал в глаза Кате.

- Подари тёте! – улыбнулась она, кивнув в сторону француженки.

Никитка тут же оббежал Ольгу с чайником в руке и не раздумывая подошёл к Луизе, высоко, как факел, держа в руке крохотный цветок.

- На!.. – протягивал он руку к самому лицу, тянувшись на носочках, очень довольный.

Гостья, охватив всех взволнованным взглядом, улыбнулась робко.

- Мерси! – взяла цветок двумя пальчиками и усмехнулась веселей, глядя как Никитка отойдя на шаг, продолжал по взрослому смотреть ей в глаза не мигая.

Потом прискочил на месте и побежал куда-то по поляне взмахивая руками, будто птица машет крыльями. Молча выпили по чашке чая.

- Нох?.. – улыбнулась Катя, обращаясь к гостье.

Та кивнула головой, улыбнувшись, и вздохнула облегчённо.

- Вадик, а давай мы поищем? – усмехнулась весело Катя, скосив на Вадима глаза.

- А ты знаешь где?

- Догадываюсь... – лукаво водила глазами Катька.

- У Аллы? – гадал Вадик.

- Нет... Ехать надо...

Вадик с Олей переглянулись.

- Ладно, только не оставляй её одну.

- Не оставлю... – отвлечённо сказала Катя, взглянув не гостью.

Та водила глазами по лицам, не понимая ни слова. Потом поднялась с места, пискнув «мерси» и прижала сумочку к ногам, остановив взгляд на Вадиме.

- Мы его найдём!.. – как-то загадочно сказала Катя по-немецки, глядя на гостью.

Потом поднялась и позвав Никитку, предложила Луизе пройти с ней, указав рукой перед собой.

Перейдя кустарник, они оказались на Катиной усадьбе. Никитка весело бежал впереди, увидев Наталью и прабабушку Варвару. Те ходили по огороду, отделённому длинным рядом подсолнечника и что-то искали, или рассматривали Катины насаждения. Чего только не посадила Катька, и всё вперемёшку. И ещё, цветы меж грядок росли. Любопытно.

Луиза тоже водила головой, двигаясь по прокошенной дорожке. Никитка свернул к бабушкам, те, помахали рукой Кате и гостье. Участок был большой. Крикнешь – не слышно. Под липами в тени валялся Тимка. Вскочил, услышав Катин голос.

- Тимка, свои! – весело крикнула она, повернув к нему ладонь.

Пёс молча проводил взглядом. Луиза поминутно крутила головой, не видя никакой роскоши, но чувствовала какую-то притягательность места. Не понимала, что происходит с ней, пьянела без вина и хотелось ещё вкусить этого состояния. Очень прагматичная, удивлялась себе, почему она соглашается со всем, что б ей не предложили. Совсем не думает, внимая чему-то другому.

Слепо повинуясь, зашла за Катей в дом и поймала себя на мысли, что ей здесь всё нравиться. Не понимала что именно и почему. Но даже не хотелось думать. Вообще.

- Кирилл! У нас гости! – зазвенел Катин голос.

Кирилл был наверху. Часть мансарды оборудовал себе под мастерскую. Луиза осматривалась. Чистенько и опрятно. Светло. И ничего лишнего. На стене картины и в одном месте, портрет этой девушки. Луиза невольно подступила ближе. Не мигая – застыла, рассматривая.

Кирилл, тут же спустился, накинул рубашку. Знал, если Катька зовёт, надо идти. Обычно она его не тревожила понапрасну, когда он днём работал.

- Это Кирилл – мой муж! – взяла его за руку Катя.

- Это Луиза ... Из Франции. – Взглянула пристально на него Катя

Кирилл округлил глаза, глядя на неё.

- Мы сейчас поедем искать Бранта, а ты можешь сделать такой же набросочек с неё, как тогда!.. Помнишь?..

Кирилл всё ещё смотрел на Катю непонимающе.

- Ладно... – наконец выдавил он.

Катя бесцеремонно взяла гостью за руку и усадила на стул, к окну, возле стола.

- Через пять минут мы поедем! Хорошо? – сказала ей на немецком, - Кирилл сделает маленький рисунок! Хорошо? – улыбнулась она и исчезла в другой комнате.

Кирилл сходил за бумагой и присев на лестницу, улыбнулся гостье. Затем стал сосредоточенно водить карандашом по листу, вскидывая, на какие-то мгновения, голову. Неожиданно вышла Катя, с плотным, большим конвертом в руке. Пристроилась у Кирилла за спиной, наблюдала, улыбаясь, как он рисует. Только одному человеку это позволялось. Кате.

Закончив, Кирилл вздохнул и поднял вверх голову, закатив на жену глаза.

- Здорово... – разглядывала она, - вот спасибо, Кирюш!.. – взяла из его рук листок и карандаш и подсунув конверт, прижала к лестнице, подписывая что-то.

Потом сунула листок в конверт и с улыбкой подошла к Луизе. Та, только хлопала ресницами.

- Всё! Едем! – и Кириллу на ходу, - Кирюш, мы в Калачево, скажи маме где я и зачем, пусть поесть приготовит чего-нибудь, у нас гости... Ладно? – и пропуская Луизу вперёд к двери, добавила:

- Кирюш, она у нас ночевать останется, ага?

Кирилл улыбнулся, пожал плечами.

- Хорошо!..

Вышли из дома и Катя направилась к машине, стоящей в тенёчке, под густыми липами. Луиза сразу почувствовала пьянящий дух цветущих лип. Даже, кажется, закружилась голова. Подняла лицо вверх. Высоко среди цветков мелькали пчёлы, издавая ровный, едва слышный гул. Она снова потянула воздух, раздувая крылья маленького носа, приостановилась на ходу.

Сладкий дурман пьянил голову.

- Что, нравится? – открыла дверь Катя.

- Шён!.. – простонала француженка.

- Это тебе не «Шанель...» – сказала Катька по-русски.

«Форд» заурчал монотонно.

- Садись!..

Девушка послушно села в машину, хлопнула дверцей. Катя звонила по телефону, пока грелся мотор.

- Аллка, привет!.. Где наш гость?.. С тобой? Ты долго ещё?.. Буду проезжать мимо, могу подбросить, если успею... Да? – хохотнула вдруг, - как хотите!.. Ладно!.. Пока...

Положив телефон, включила передачу, взглянула мимолётно на Луизу.

- Едем!

Медленно выезжали из деревни. Катя смотрела на дорогу молча. Потом заговорила не поворачиваясь, медленно и бесстрастно, будто с трудом вспоминая:

- Почти сто лет назад, в России было восстание. Против власти встали молодые офицеры. Царь послал их в Сибирь. Это – тюрьма. Под землю... Навечно... В шахты... За ними поехали жёны. Молодые женщины. Знатные фамилии. Потому, что любили. Только не все поехали... Потому, что не все любили!..

Француженка изумлённо повернула голову, раскрыла широко глаза. Машину качало на ухабах, но Луиза шарила рукой не глядя, ища опору. Не отрывала от Кати глаз. Та, продолжала, смотря лишь на дорогу.

- После школы я хотела ехать в Австрию. Жить. Там жила сестра с мужем. Потом приехала сюда, к бабушке. Хотела прощаться. Увидела Кирилла. Я полюбила. Сразу. Прошло несколько часов. Он – тоже. Он для меня построил домик. Ты была там сейчас. Я тоже пошла бы за ним под землю... Потому, что люблю...

Луиза застыла, смотря на Катю. Ехали медленно. Машину покачивало.

- Ты не поехала с Брантом... – с горечью продолжала Катя ровным голосом, продолжая смотреть перед собой, - ты его встретила, но ты не встретила любовь... Так бывает... Но, жизнь без любви... Это – обман, фальшь... – подбирала Катя слова. – Потом... Тебе стало скучно, и решила посмотреть, что он тут делает...

Луиза раскрыла рот и хотела что-то сказать, но Катя повернула руль влево и джип пошёл по кочкам мимо дороги к кустарнику. Луиза раскрыв рот, вцепилась в сиденье и переводила взгляд с кустов на Катю. Заехав за кустарник Катя заглушила мотор и распахнула дверцу.

- Зачем ты сюда!.. Почему ты так говоришь!? – задрожал у Луизы голос.

- Не бойся... – тихо сказала Катя, - я могу тебе помочь, хочешь? Я хочу, что бы ты встретила любовь. Если нет... Ты обманешь себя... Обманешь Бранта... – смотрела Катя в упор, - потом родятся дети...

Луиза тяжело задышала, сморщив лоб, смотрела страшным взором в Катины глаза.

- Брант встретил любовь здесь... – продолжала та спокойно. – Её зовут Алла. – Замолчала она.

Луиза оглянулась тревожно. Снова устремила леденящий взгляд на Катю.

- Сейчас они пойдут по этой дороге в деревню... Ты хотела увидеть его? Если хочешь, можешь всё сломать...

Катя тяжело сползла с сиденья, отошла от машины, смотря как француженка впилась взглядом в извилистую колею дороги, ведущей из Калачёва. Тишина надавила на уши. Жужжали насекомые и откуда-то рядом, доносился глуховатый голос кукушки.

- Ку-ку, ку-ку... – отсчитывала секунды птица.

Катя присела на траву, опустила на колени голову и со вздохом закрыла глаза. Из-за кустов машину не было видно, а дорога просматривалась далеко вперёд. Но никого вокруг. Ни спереди. Ни сзади.

Щёлкнул замок двери. Блеснув стеклом она медленно распахнулась. Луиза вышла подавленная и всё смотрела и смотрела на извивающуюся колею, потом прошла мимо Кати, присела у неё за спиной. Катя не подняла головы, а услышала только редкое всхлипывание сзади. Привстала, почти подползла к ней и взяла за руку.

- Не надо... Ты не виновата...

Дорога была пустынной. Сидели обе рядом и смотрели вдаль, где за деревьями виднелись крыши молочного комплекса. Потянулись бесконечные минуты. Катя встала бесшумно и двинулась к машине. Достала телефон с полочки, отыскала номер.

- Мама Ира? Ты где? Да? Можно мы заедем к тебе...? Тут девушка плохо себя чувствует... Да. Из новой группы... Француженка... Угу... Мы заедем...

Луиза вскочила вдруг. Сощурила глаза, впилась взглядом вдаль. Из-за поворота показались две фигуры. Одна из них – в алом сарафане. Высокая – волосы чёрные и распущены по плечам. Лица не разглядеть. На плечи Луизы легли сзади горячие Катины руки...

- Я пойду... – почти шепотом сказала она.

У Луизы задрожал подбородок.

- Нет!.. – слёзно выдавила она, - поедем!

И повернувшись резко, мимо Кати почти бегом ринулась к машине. Быстро села, хлопнув дверью. Катя пошла следом. Запустив двигатель, сразу выехала на дорогу и прибавила скорость. У Луизы текли слёзы и она всхлипывая, смотрела не мигая перед собой, не замечая, что машина едет мимо деревни.

- Спасибо тебе... – мягко сказала Катя, - ты его спасла... И себя!.. И девушку эту... Она хорошая. И ты хорошая... И красивая!..

Луиза нервно взглянула на Катьку, судорожно дёрнув шеей. Подъехали к речке. У моста Катя снова остановилась. Вышла из машины и кивнула Луизе головой. Та, не соображая ничего, послушно вышла. Взяв её за руку, Катька подвела к воде и прыгнула на ближайший валун. Нагнувшись, умылась прозрачной водой. Набрав пригоршню, выпила несколько глотков. Луиза присела тихо и намочив платочек, водила себе по лицу. Застыла, разглядывая скользящие струи журчащей воды.

- Эс ватер – дас ист лебен... – тихо сказала Катя.

Луиза очнулась, взглянув рассеянно на неё. Катька не сильно брызнула на неё водичкой, улыбнувшись. Та зажмурилась, скривила губы натянуто. Снова сели в машину и через пару минут подъехали к домику Виктора. Вышли из машины. Девушка недоумённо оглядывалась.

- Пойдём... – потянула за руку Катя.

Недалеко раздавалась негромкая музыка. Это у Севидовых. Деревья, тропинки, маленькие домики. Всё мелькало перед глазами у Луизы.

- Где мы? – крутила она головой.

Из дома вышел Виктор Васильевич, расплылся в улыбке.

- Ой! Катенька! Проходите!.. – раскинул он руки в стороны.

- Это Луиза... Она из Франции...

- А нам всё равно! Мы всех принимаем! – засмеялся простодушно.

- А где мама Ира?

- Да здесь! – улыбался он, - Ира!! – позвал громко.

Увидев знакомую машину, бежала по тропинке Ленка. Ещё издали помахала рукой.

- Кать!.. – улыбалась довольно.

- Привет!.. – улыбалась Катя подружке, - это Луиза, та самая...

Ленка замедлив шаг, сразу сделала удивлённое лицо, кивнув Луизе.

- Это Лена, - повернулась Катя к гостье, - Лен... Кончай таращиться... Она только с утра и видит... Сейчас видели Алку с Брантом... Лен!..

Ленка сочувственно вытянула губы, пытаясь улыбнуться, стрельнула глазами на подругу. Виктор снова вышел из крыльца.

- Сейчас! Одевается! Только с фермы!.. – улыбался он, - ну! Показать розы?

- Да... Сейчас... Вот Луиза... Чувствует себя не очень... Мы сейчас, посмотрим!..

- Ничего! Ирочка у нас всё лечит! Все болезни! – хохотнул он и направился к теплице.

- Из Франции, говоришь?.. – на ходу переспросил он, обернувшись.

- Кать, пойдёмте к нам! Там костёр! Мы тут, готовим, уху... Сашка там... Сыграет... Они с папкой... Слышите? – усмехалась она, показывая рукой куда-то за яблони. Где-то неподалёку, курился дымок, рассеиваясь в пасмурном небе.

- Сейчас, Лен... Мы придём!.. Ага?.. – улыбалась Катя коротко.

Луиза осматривалась вокруг. Вдохнула тяжело и увидев скамейку, отошла и присела, чуть улыбнувшись. Взялась пальцами за голову, покачала чуть.

- Голова... – сказала Кате хрипло.

Ей приходилось держать себя в руках, среди незнакомых людей. Да и деваться ей было некуда. Ещё она понимала. Ей, всё-таки, хотят как-то помочь.

Вышла Ирина, окинув всех взглядом.

- Мама Ира, вот она... – растерянно сказала Катя, указав на гостью пальцем.

Подошла к Луизе близко, присела рядом.

- Это доктор, - сказала негромко, - она лечит животных, а ещё лучше – людей! Это мама Кирилла.

- Что случилось? – улыбнулась Ирина.

- Понервничала сильно... Голова болит, и вообще...

Ленка повернула к себе на участок. Улыбнулась мягко.

- Кать, ну я жду!..

Ирина сходила в дом, вернулась с чашкой и подала гостье.

- Выпей это... И это...

Луиза послушно выполнила.

- Сейчас пройдёт!.. – улыбнулась Кате, положив ей на плечо руку.

Запиликал телефон у Кати. Склонила набок голову, слушая. Голос Вадима звучал тревожно.

- Кать... Ну как?.. Нашли?

- Нашли...

- Да? Как, вообще... Она?

- Ничего... Переживёт, - улыбалась Катя, смотря себе под ноги.

- А где вы?..

- А мы за рекой... У мамы Иры, тут... Ты не волнуйся, приедем!.. Ещё часик... Или два! Я позвоню!

- Ладно... – вздохнул Вадим облегчённо.

Ирина потрепала гостью легонько по волосам.

- Всё будет хорошо! – улыбнулась ласково.

Виктор Васильевич открыл дверь из теплицы.

- Ну, проходите!

Катя взяв Луизу за руку, потянула на себя.

- Пойдём, сейчас будет лучше!..

Шли посреди теплицы. Медленно переступали, стараясь не задевать кусты.

- Откуда такая красавица? – оглянулся улыбаясь Виктор Васильевич.

- Из Монпелье... – разглядывала Катя розы.

Луиза метнула взгляд на Катьку.

- О-о!.. Не слыхал!..

Слева и справа кустились разные по оттенкам розы. Крупные шапки источали тончайший аромат, хотя были приоткрыты верхние рамы. Цветы стояли в капельках воды. Орошались как-то, приспособлением похожим на душ.

- Ну! Выбирайте! – щёлкал ножницами Виктор.

- Какие хочешь? Говори! – спросила Катя вкрадчиво.

Луиза скованно улыбнулась, взглянув на хозяина. Пожала плечами, продолжая разглядывать цветущие грозди.

- Виктор Васильевич, на ваш вкус! – засмеялась Катя.

- Да? Ну тогда... – развёл он руками, остановившись у одного из кустов.

- А все хороши, правда, Катя?! – поднял он довольно кверху лицо.

- Правда! – смеялась она.

Букет он обернул снизу травой, где стебли и сверху бумагой. Подал с улыбкой Луизе.

- Данке шён!.. – забывшись произнесла она, будто все здесь понимали немецкий.

- Битте, битте! – на удивление Кати тут же произнёс он.

Луиза была в лёгком смятении. Горечь несостоявшейся встречи, неприятные слова от этой русской и от неё же такая забота и внимание. И тут... Розы! Дали какое-то лекарство и успокаивают постоянно. Странно всё... Ей захотелось поплакать. Но ни думать, ни плакать Катя ей не дала.

Сначала увлекла за собой куда-то мимо отцветающих яблонь, последние лепестки которых сыпались ей на голову. Шли по тропинке с полянки на полянку и вот опять домик... Где-то метров за сто промелькнул ещё один меж кустарника. То ли парк, то ли что... Кустарники цвели красиво, мелкими цветами и ещё пахло дымком и пряностями.

Горел костёр и котелок над ним парился белым дымком. Уже знакомая ей девушка, потом парень с гитарой сидел рядом на толстом обрезке бревна. Тут же мужчина со скрипкой. Рядом обычный стол, пара стульев и два пенька с приколоченными спинками. Вокруг яблони, сливы, вишни, ещё какие-то северные деревца. Ровная травка и снова цветы, цветы. Цветы в клумбочках – высокие, и так повсюду врассыпную, низенькие разноцветные.

Боль в голове стала отступать. И будто, полегче на душе. Приходило ощущение, что эта темноглазая – права. Забыла, как её зовут. Ничего в голове не держалось. Только ощущения. Они и руководили событиями и её телом.

Катя снова познакомила её со всеми. Лица, лица, всё перепуталось в голове. То там, то тут. Где она только не побывала сегодня! И где остановиться на ночь?

- Ну я пойду пожалуй! Веселитесь тут без меня! – сказал отец Лены, убирая в футляр скрипку.

- Пап! Ну сыграй что-нибудь, для гостьи! – заупрямилась Ленка, - Саш! Ну сыграйте вместе! Девушка из Франции к нам... Пусть послушает!.. Вы как одни, так, хоть до утра!.. – простодушно ворчала она, мешая в котелке.

- Ну если из Франции... – доставал обратно скрипку отец Лены, - ну, что, Саш? «Пошутим?» – улыбнулся он подчёркнуто.

Резко и стремительно залетал смычек в его руке. Грациозно и точно, с показательными акцентами полилась известная «Шутка Баха». Под гитарный аккомпанемент, у дымившегося костра в цветущем саду, это было впечатляюще. Только встряхивались завитки седеющих волос у скрипача, так азартно он водил плечом, будто перед тысячным залом играл. Напротив, парень с гитарой сидел неподвижно и только бросал взгляды со струн гитары, на смычок скрипки. Стройно и чётко прозвучали последние аккорды.

Катя была поражена. Весело захлопала в ладоши и засмеялась.

- Браво!

Лена, уставшая от ошибок и рваных кусочков на репетициях, бесконечных настроек и проб, тоже довольно улыбалась, услышав что-то целиком и закончено.

- Для тебя играли!.. – шепотом проговорила быстро Катя, склонив голову к уху Луизы.

Француженка обвела всех потеплевшим взглядом и благодарно качнула головой несколько раз. Ленка суетилась около костра. Рассуждала неспешно, не отрывая глаз от дела. Солила, мешала, пробовала. Попутно разговаривала, то с Катей, то с Сашкой.

- Всё вроде... – облизала она ложку, смотря на вращающуюся пену в котелке, - Саш, давай! Снимаем! – просто и по-домашнему рассуждала часто вслух.

Сашка молчал, поглядывая на девушек с улыбкой, водил по струнам негромко, что-то пробуя и просто по наитию. Незаметно подкрался вечер. Было тихо и уютно в саду у Сивидовых. Отец Лены, ушёл сразу, оставив молодёжь обсуждать свои проблемы. Так вчетвером и сидели.

Угостили ухой гостью. Та, отказавшись сперва, попробовала немного русского блюда из речной рыбки, наловленной с утра Сашкой и Виктором Васильевичем. Сосед Севидовых по переезду, сделался заядлым рыбаком.

Супчик так понравился, что незаметно для себя гостья закончила трапезу первой.

- Ой! Кать! Я шахматы не показывала! Нет?

- Какие шахматы?

- Ну торт, Кать! – изумилась Ленка, будто пекла его вместе с подружкой, - мы на заказ делали, на эту спартакиаду или олимпиаду... Короче, как настоящие, на доске не видела?

- Нет... – улыбалась Катя глянув на гостью.

- Ой, я принесу сейчас, у нас есть, Саш, ещё? Где? – певуче говорила Ленка, поднимаясь из-за стола.

Торт был, как настоящие шахматы, только покрупнее. Лена смеялась, рассказывая, как придумали приз, как по традиции должны были вручить торт проигравшему в финальной партии, но соперники согласились на ничью, и ели торт вместе. А первое место дали обоим. Всё-таки спартакиада была школьная...

Самую суть Катя переводила Луизе и говорила простыми словами и короткими фразами, что бы обеим было легче. Одной объяснять, другой понимать. Кажется, получалось. Луиза согласно кивала, в знак понимания услышанного. Часто улыбалась, переводив взгляд с Лены на Сашку.

- Они шуточную партию сыграли за чаем, а фигуры и вправду «ели», потом бросили играть и стали есть просто!.. – визгливо смеялась Ленка.

Саша улыбался, иногда вставлял слова, поправляя жену, а сам, попросту, любовался ей. Ленка в любой кампании вела себя натурально и просто. Для не её не было авторитетов. Осталась такая же, как была в школе: - легковерной, и чересчур восприимчивой. Она всем всегда нравилась. С ней было легко. А своей женственностью, наводила зависть даже на подружек.

Вот и Луиза, оглядывала её оценивающе. Было что сравнить. Сразу же вспомнилась та, в алом сарафане, и Луиза снова затосковала, вспомнив о Бранте.

Звонок Антона прервал пиршество. Катя попросила не искать госпожу сегодня, она оставит её ночевать у себя. Что ей одной там делать? Антон согласился охотно. И сам думал, как её оставить... Посмеявшись, пожелал Кате удачи. Все понимали обстановку.

Попрощавшись, сели в машину. Молча тронулись с места.

- Я хочу с ним поговорить, - перебила гул мотора Луиза.

- Конечно, поговори... Сегодня хочешь? – обернулась Катя спокойно.

- Нет... Нет!.. Не могу сегодня... – налились у неё глаза слезами.

Букет роз прыгал на заднем сиденье. Рядом, лежал большой конверт с портретом. Пока ехали медленно, Катя обернулась назад и кончиками пальцев стащила конверт себе на колени. Переключив передачу, протянула Луизе.

- Держи! Тебе на память!

Та, всхлипнув, вынула плотный лист бумаги и замерла сразу, лишь подпрыгивая на кочках изредка. Дрогнули в улыбке пухлые губки, шевельнулись брови.

- Данке... – шмыгнула она носом.

Катя улыбалась.

- Хочешь спать сегодня у нас?

Луиза теребя мокрый платочек, неопределённо повела плечом.

- Хорошо! – снова улыбнулась Катька.

Поздно вечером гуляли на закате. Солнце уже цеплялось за верхушки елей, неожиданно вынырнув из плотных туч. Было тихо и умиротворённо. Зашла Люся со Светкой.

Девочка сразу увела Никитку в сад. Дети в опеке не нуждались, зная каждый уголок усадьбы. Мохнатая собака сопровождала их чуть ли не по пятам, давая забраться на свою спину и скулила жалобно, когда кто-то из ребятишек со смехом валился в траву, тщетно цепляясь за пушистую шкуру.

Обычно, по прохладе прогуливались мимо иностранцы группками, до речки и назад. Но сегодня, в первый день, в Холмах было пустынно. Втроём говорили весь вечер по-немецки. Катина сестра изъяснялась довольно свободно, ставя гостью в тупик своими вопросами.

Спустились к пруду. Луиза залюбовалась беседкой, окружённой водой со всех сторон. По берегу, раскинув перья-листья, качались длинноногие ирисы.

Но вдруг, как-то случайно, Луиза взглянула через поляну и ручей на освещённый последними лучами, далёкий лес на холме. Домики! Она увидела знакомые домики, и тот, с сиреневой крышей! В боковом окошке горел свет. Остановилась в нерешительности.

- Катя... Можно, я буду спать?

Вечер, незаметно перешёл в ночь. Потух закат и всё стихло в Холмах.

Яркий свет бил настолько, что всё вокруг казалось плоским. Всё было ярким: небо, море, широкая полоса прибрежного песка. Закроешь глаза и красные круги плыли кольцами и ломило веки. Далёкий, привычный шум мало тревожил. Выводила из забвения только вода, шлёпая о глянцевые борта яхты. Солнечные блики светились звёздами на гребешках прибрежной воды и белыми всполохами отражались на покатом борту. Играли, переливаясь, будто из-под воды кто-то светил фонариками. Луиза со стоном опускала голову, снова и снова как в омут, проваливаясь в воспоминания. Уже несколько дней, как она вернулась из России. В первый день побродив по дому, она уехала в пригород Марселя, где стоял небольшой домик неподалёку от причала. Совсем небольшой, сложенный из белого, тёсаного, известкового камня, купленный специально неподалёку от стоянки яхты. Здесь хранилось кой-какое снаряжение, здесь можно было собраться в дорогу, отдохнуть после прогулки по морю. Одномачтовый шестиметровик лениво покачивался на прибрежной волне, полностью готовый к походу. Два мощных «Меркюри» висели на транце, задрав вверх винты. Такелаж был убран, так как под парусами ходил только отец Луизы – Пьер.

Внутри лодки копошился Андре, толковый и серьёзный парень, неплохо разбирающийся в морском деле, нанятый случайно, когда он безвозмездно помог Пьеру с ремонтом мотора.

Пьер предложил плату за ремонт, но парень отказался, сказав что они соседи по пристани, и повозиться с лодкой ему в удовольствие. Добавил, что он тоже, мечтает о такой же лодке, и когда-нибудь, обязательно купит, после того, как накопит денег. Парень понравился Пьеру, и отец Луизы предложил ему подработать, - присматривать за лодкой, содержать её в рабочем состоянии, и иногда попрактиковаться за штурвалом. У Андре был утлый швертбот с небольшой рубкой, скорее от непогоды, чем для удобства и он любил море и своё побережье. Конечно, Андре согласился.

Сейчас он что-то проверял и перепроверял, но взглянув на госпожу, сидящую на песке с опущенной головой, понял, что поход задерживается. Госпожа вернулась мрачной и неразговорчивой, даже не цеплялась по пустякам, как бывало раньше, не преминув показать разницу в происхождении и свой вздорный и заносчивый характер.

Захватив горстью песок, она безучастно наблюдала, как он вытекает светлой струйкой между пальцев, напоминая чем-то песочные часы. И снова потекли струйками воспоминания, возвращая время назад.

Время... Время сыграло с Луизой неожиданную шутку. Вернувшись из России и осмотревшись вокруг, она с удивлением обнаружила, что прошло не три дня, а очень много времени. Столько, что трудно его определить. Она возвратилась домой словно в место, покинутое ещё в детстве. Когда обнаруживаешь, что так желанные когда-то игрушки, уже совсем не радуют и кажутся смешными и нелепыми. Что прожито и понято очень много, и теперь необходимо совершенно другое, а то, что было раньше, совсем не нужно и чувствуешь себя обделённым и бедным.

Потеряв терпение, Андре выбрался на палубу и уселся не край, свесив ноги.

- Всё готово, хозяйка!..

Луиза подняла холодные глаза, скрытые тенью широкой шляпы, и дольше обычного рассматривала его из подлобья. Парень из робости, уже перестал качать ногой.

- Андре... Почему ты так меня называешь?

- Так приказала мадам де Мольен.

- Андре... Не зови меня так больше...

- Но...

Луиза опять посмотрела на него странно. И он решил помолчать, что б не сделать какую-нибудь оплошность. Недавно он совсем перешёл на работу к Пьеру. Попутно прибавилось ещё много разных мелких дел. Автомобили. Гараж. И за такие деньги, что предложил её отец, можно было совсем сделаться немым. Но приходилось отвечать на вопросы и терпеть поведение его дочери, которая на борту делала всё, что заблагорассудится и много того, чего на лодке делать не полагается никому. Поскольку молчал отец, молчал и Андре.

- Зови меня просто Луиза, - влажным голосом заявила она.

- Но... Я не могу.

- Почему?

- Я не знаю, - вздохнул парень.

Луиза ухмыльнулась кисло. Протяжно вздохнула.

- Андре!..

- Да, хозяйка!..

- У-у!! – стукнула она кулачком по песку.

Он опустил голову, усмехнувшись невесело, смотрел на играющие зайчики в воде.

- Как же... Мне обращаться к Вам? – смущённо спросил, запинаясь.

Луиза тоже, фыркнула иронично, покачав головой.

Посмотрела вдаль, на редкие постройки у причала и несколько яхт, стоящих на большом расстоянии друг от друга. Вдали, несколько человек бродили по берегу к лодкам и обратно, занятые своей работой. Она вздохнула.

- Андре... Я хочу есть!

Парень удивлённо поднял голову. Луиза продолжала смотреть в глубь побережья.

- На яхте всё есть... – пожал он плечами.

- Нет. – Тут же перебила она, - не будем трогать... – и вздохнула устало, - мы останемся ночевать на берегу и нужно что-нибудь купить!..

Андре опять вопросительно вскинул глаза и с недоумением охватил её взглядом. Она сидела прямо на песке в купальнике и широкополой шляпе. Протянув руку, она наклонилась к стоящей рядом сумке, возле которой валялся светлый халатик и торчали воткнутые душками в песок тёмные очки.

- Кто останется? – осторожно спросил он, скрывая иронию в голосе.

- Ты и я... – невозмутимо произнесла она обыденным голосом, - я не хочу ехать домой... – оторвалась она от сумки и повесив на указательный палец ключи, протянула вперёд руку, взглянув на него в упор.

Андре тоже не отводил от неё взгляда. Затем, чуть насмешливо и раздражённо, с расстановкой произнёс:

- Но, это, кажется... К моим обязанностям не относится?..

Луиза, будто бы сильно удивилась, наигранно подняв брови.

- Ты что? Хочешь бросить меня одну? – уронила она руку с ключами, - или тебе мало платят? – язвительно закончила она.

Это была пощёчина. Парень опустил глаза и лёгкая тень усмешки пронеслась по лицу.

- Нет... Я доволен... Но... – замолчал он, поняв что партия закончена.

- Тогда что? – в открытую издевалась она, нахально улыбаясь, - ты отказываешься?

Парень, передохнув унижение, решил закончить достойно.

- Я хотя бы должен предупредить мать... – Смелее заговорил он, - что ночью мне предстоит... Работа... – усмехнулся он криво, - и что я должен делать?

- Хорошо!.. – легко выдохнула она, - заодно предупредишь! Ты, ведь, кажется неподалёку здесь живёшь? – снова брякнув ключами, протянула она руку, хорошо понимая, что он не мог достать их сидя на борту.

Яхта стояла метрах в десяти у причальной стенки. Сильным движением он забросил тело на борт и по лёгкому трапу спустился на высокий настил причала. Стуча досками, спрыгнул на песок.

Госпожа показательно высоко держала руку с вытянутым мизинцем и болтающимися ключами от стоящего неподалёку «Феррари».

- Я не поеду на Вашей машине, я боюсь, что... – замолчал он, не зная что соврать.

- Да? – вскинула она голову, - боишься? Я видела из окна, как ты катался по двору! Неплохо!..

- Но это на мойку, - пожал он плечами, - или...

- И как жёг резину!.. – капризно улыбалась она.

- Да... Я пробовал тормоза... Сушил... После мойки... – понимал он бесполезность своих оправданий.

Госпожа приехала в плохом настроении и капризы будут продолжаться ещё долго, подумал он.

- Ладно!.. – неожиданно вздохнула Луиза, - едем вместе! – поднялась она с песка, надевая очки, - но видишь, как я одета? – пыталась надавить она в последний раз.

- Да... – усмехнулся он, - совсем никак... – пробурчал под нос.

Луиза с показательным раздражением подцепила пальцем халатик и тряхнув его в воздухе, недовольно накинула на себя, набросив сверху ремешок сумочки.

- Ну, так лучше? – продолжала она куражиться, прекрасно понимая, что халатик чуть прикрывал купальник.

- Немного... – крутил он губами, пробежав взглядом сверху вниз.

- Хм! – задрала она нос и не глядя на него, быстро зашагала к машине.

Бросив на ходу сумочку на заднее сиденье, она открыла широкую дверцу с пассажирской стороны и быстро сев, хлопнула ею без надобности. Не оборачиваясь, застыла в ожидании, смотря через круто загнутое стекло открытой машины.

Тупо осмотрев след на песке, Андре, не разгибаясь повернулся и быстро пробежал по доскам причала на яхту. Закрыв все замки, он торопливо спустился на берег и, оглянувшись на лодку, быстро зашагал к машине. Подойдя вплотную, окинул взглядом неподвижно сидящую хозяйку, сумочку, небрежно брошенную назад и туфли рядом. На водительском сиденье лежали ключи.

Подняв ключи, он взялся за спинку одной рукой и за дверь другой, ловко перебросил ноги через верх и втиснулся между рулём и спинкой. Луиза косила любопытные глаза и высокомерно улыбнувшись, снова упёрлась взглядом вдоль побережья.

Вздрогнул мотор, издавая ровный низкий рокот. Блестя переливающимися на солнце спицами, широкие колёса вывернули круто и сделав дугу, покатили машину по верхней дороге вдоль берега. Парень нажал на «газ» и спицы слились в единую массу света, меняя оттенки по мере разгона.

Слева и справа проплывали невзрачные строения, навесы, лодки вверх килем, на самодельных стапелях. Наспех сложенные кучи белых камней и снова лодки, лодки и, среди чахлой растительности, бесконечные съезды с дороги. Повсюду стояли машин владельцев этих маленьких судов.

Вдали показался разбросанный посёлок двухэтажных домиков. Тут же сараи, низенькие заборы, редкие деревья с натянутыми верёвками и трепыхающимся на ветру бельём. Везде бегала ребятня. Здесь снимали жильё небогатые приезжие, заселяя верхние этажи с видом на море. Посёлок имел заброшенный и неопрятный вид.

Расхаживающие жильцы повернули голову на подъезжающую шикарную машину. Остановившись у одного из домов, Андре не торопясь вышел из машины, обдумывая своё положение. Вглядываясь, топтался на месте, разыскивая мать взглядом.

Луиза вдруг обернулась назад, схватила быстро сумку и туфли и распахнула дверь машины. Бросив туфли перед собой вытянула голые ноги под неусыпные взгляды зевак, и на ходу одевая очки, суетливо вставляла пальцы в обувь. Любопытные соседские сплетники медленно обступали дорогой автомобиль, не подходя, однако, совсем близко.

- Я сама! – вдруг решительно заявила госпожа, – поднимаясь с сиденья. – Куда? – тряхнула она волосами, остановившись рядом с парнем.

Он кивком показал на дверь и быстро обернулся вокруг. Местные зеваки млели от искушения. Луиза смело шагнула к двери. В то же время, отогнув край белой простыни показалась голова женщины, затем она сама с пластиковой квадратной корзиной в руке. Мать Андре с удивлением разглядывала сына с ключами в руках рядом с экстравагантной полураздетой девицей.

Госпожа уже подходила к двери и была готова взяться за ручку, как Андре открыл рот и, лихорадочно перебирая варианты, крикнул коротко:

- Луиза! – опрометчиво выскочило у него.

Она отпустила ручку и не сразу обернулась, окатив его взглядом, как прибойной волной. Женщина приблизилась вплотную к сыну и непонимающе уставилась на девицу. Луиза легко развернулась и сдёрнув очки, подступила к женщине. Стоящие рядом зеваки приоткрыли рты.

Исподлобья окинув их взглядом парень повернулся спиной и начал первым.

- Мама...

- Добрый день мадам!.. – перебила его госпожа.

- Мама... Это госпожа де Мольен, она хотела...

- Я хочу попросить вашего сына об одной услуге... – снова перебила Луиза, - но он отказывается!..

- Мама! – снова начал Андре.

Мать водила испуганные глаза с одного на другого и обратно.

- Дело в том, что я хочу остаться на берегу в новом домике на ночь! Завтра утром вы выходим в море... Но первый раз в незнакомом месте... – улыбнулась изысканно она, - я просила Андре находиться поблизости на яхте... Это недалеко и есть связь! Так мне спокойнее...

- Мама, я хотел предупредить тебя, что сегодня...

- Он сказал, что это не его работа!.. – снова перебила бесцеремонно госпожа, - поэтому... – открыла она сумочку и вытащила крупную бумажку, - Вот!! – сунула в руку женщины.

Наморщив брови, женщина с трудом соображала. Разжав пальцы, изумлённо раскрыла глаза. Местные зеваки до предела напрягли слух и зрение. Андре широкими плечами пытался прикрыть непристойную сцену, подступив ещё ближе. Мать подняла голову, заглядывая в глаза высокорослому сыну и хлопая глазами переминала бумажку в руке.

- Мама... Верни деньги... – прошипел Андре.

- Нет, нет! Что Вы!.. – сжала Луиза потянувшийся было к ней кулачёк женщины. – Это премия! – и вскинув глаза на сжавшего рот Андре, добавила, чуть вальяжно. - ... Или нет! Подарок!.. Вам! – отпустила её руку и круто повернувшись, застучала каблучками по брусчатке. Ловко села в машину и забросила за спину сумочку.

- Мама, - наклонился он к самому её уху, - придётся подежурить, - скривил он губы в улыбке и потоптавшись на месте, быстро зашагал к машине, махнув матери коротко. Сходу, оперевшись на машину, закинул ноги за сиденье и запустив двигатель, погнал машину назад. Затем, круто вывернув, бросил сцепление. «Феррари», завизжав по брусчатке, рванула к выезду и притормозив у поворота в посёлок, бесшумно потекла по дороге, уменьшаясь на глазах.

Оторвав от дороги головы, соседи повернули их к одиноко стоящей матери Андре. Она так и стояла, поражённая картиной полураздетой девицы и бронзово-блестящей машины. Можно было счесть это за видение, если бы не шуршала в руке новенькая купюра.

- Теперь за продуктами!.. – самодовольно заявила госпожа.

Андре прилично разогнался, упрямо сжав рот.

- Зачем Вы так... При всех... В этом!.. – кивнул он на задравшиеся полы халатика, теперь будут болтать по побережью... – впился он глазами в дорогу.

Луиза сочувственно вытянула губы, вращая глазами.

- Андре!.. Тебе сколько лет?!

Он ухмыльнулся зло.

- А?.. – повернулась она, раскрыв рот.

- У Вас неприятности... Зачем же смеяться надо мной!..

- Ты не ответил! – невольно щурила она глаза от задуваемого ветра.

- Двадцать семь... И что?

- Ах!.. А я думала шестнадцать!.. – по-киношному всплеснула она руками.

Машина резко затормозила. Луиза едва успела схватиться рукой.

- Здесь можно купить. – Не оборачиваясь сказал он.

Окинув его взглядом она огляделась. Небольшая площадка. Несколько немытых машин. Кучка парней у входа. То ли кафе, то ли лавка. Входят и выходят люди.

- Сходи... – смирительно произнесла она.

Он молча отвернулся, шмыгнув носом.

- Ты хочешь, чтобы я в этом сходила? – приподняла она до пупка полы халатика.

- М... – промычал он по телячьи, опустив глаза на её голые ноги.

С силой оттолкнувшись от сидения и дверей, выпрыгнул ногами вперёд из машины. «Феррари» лениво покачнулся. Она с улыбкой достала сумочку, вытащив деньги, потянулась за руль и подала бумажку.

- Купи что-нибудь, что сам хочешь... – хитро заглядывала ему в глаза.

Андре помявшись у дверей, рассматривал деньги, повернулся и поводя плечами вразвалку пошёл к двери.

- И ещё вина!.. – услышал он вслед.

Не повернулся, а лишь напряглись уши, ускорил шаг и скрылся за дверью. Госпожа накинув очки обхватила себя за плечи и со сладкой улыбкой замерла в ожидании, глядя непонятно куда. В молчаливом ожидании застучали в голове слова, как стучит в висках кровь.

- ... Ты обманешь Бранта, обманешь себя, потом родятся дети...

Поплыли воспоминания. Они не давали ей покоя, как не старалась она заглушить их, как не занимала себя. Может здесь, у моря, это утихнет. Она забудется ненадолго. Слишком сильное впечатление оставила эта поездка.

Розы. Она проснулась утром и первое, что увидела перед глазами – цветы. Эта Катя поставила букет ночью на табурет напротив её кровати в мансарде. Раннее солнце ударило в глаза и она проснулась. Розы. Они стояли близко и шевелили лепестками от прохладного ветерка. Вместо рамы, во весь проём окна натянута тонкая белая сетка.

После завтрака она взяла цветы и они с Катей направились к Бранту. Луиза захотела подарить ему их и сказав прощальные слова, быстро уехать домой. Домой! Не дожидаясь группы. Но открыв дверь сиреневого домика, она увидела её. В алом сарафане. Ранним утром.

- Это тебе! – сказала тогда она, протянув цветы черноволосой девушке. – Люби его! – повернулась она обратно и чуть не столкнула Катьку со ступенек. Брант догнал по дороге. Ничего не получилось, кроме общих фраз и прощальных слов. Даже не было слёз.

- Я всё знаю!.. – сказала она сразу.

Смято поговорили. Катя стояла поодаль. Брант был растерян. Слёзы были потом, там, за домиком. В высоком лесу. Катя не шутила тогда, сказав – «не брошу». Не бросила. Нянчилась с ней, все три дня. Луиза даже не решалась уже – ухать или нет. Антон проводил до Москвы. Посадил на самолёт.

- Приезжайте на море!.. – улыбнулась она ему на прощанье, жмуря припухшие глаза.

- Нет! Лучше вы к нам! – посмеялся он. – Осенью! Будет очень красиво и грибы! И клюква!

- Я подумаю!.. – бросила она вскользь, не представляя, насколько реально это будет происходить.

Мысли раскручивались теперь, как клубок ниток, опутывая её по рукам и ногам. Проникали внутрь и пронизывали тело.

- «Я подумаю...» – усмехнулась она себе.

Очнулась от шагов у самой машины. Андре поставил пакет на заднее сидение, подняв попутно шляпу с пола.

- Унесёт ветром... – подал ей в руки и сел за руль.

- Купил? – стащила она очки.

- Да... – сухо ответил он, взглянув ей в глаза и замер от неожиданности, будто увидел отражение высоких сосен и цветочных полян, с бегающими детьми.

Ехали молча. Остановились у домика. Над морем галдели чайки, садясь на воду и на песок. Солнце клонилось к горизонту и калило, как чугунная печь.

- Идём на палубу, - сказала она улыбнувшись.

Раскинув складной столик и два стула, уселись под солнцем на возвышении. Луиза рылась в сумке, выкладывая на столик еду, бутылку вина.

- И это всё? – сморщила она губы. – А ты экономный! – скинула она халатик, чувствуя приступивший жар.

- Ну! Угощай даму! – кивнула она перед собой, скривив в усмешке губы.

- Вы бы оделись... – скользнул он глазами по её открытой груди, - а то ходят люди... Смотрят... Поползут слухи по побережью... Да ещё вино... – ухмыльнулся он, - вот, приедет ваша матушка... Будет вам... И не надо меня дразнить... – брезгливо сморщился он.

- Что тако-о-е? – протянула она игриво, наклонившись над столиком и пытаясь заглянуть ему в глаза.

- Я тебя смущаю? Да? – цинично строила глазки. – Или ты меня боишься? – застыла в ожидании ответа, повиснув над столом.

Андре отвернулся к морю.

- Не бойся... – вдруг пружиной сжалась она, сев на место, - я не собираюсь тащить тебя в постель! – обожгла его взглядом и замерла, будто раздумывая, не зря ли сказала.

Сама открыла вино и налила в две пластиковые кружки, т.к. стеклянной посуды на яхте не было.

Андре смотрел на море.

- Ну, что ты молчишь? – заговорила она резко.

- Какого ответа вы ждёте, - «спасибо» или «очень жаль»?

- Давай есть... – сказала она сухо, глотнув вина, принявшись за еду.

- Ну, что ты сидишь... Попробуй вино...

- У нас праздник? – усмехнулся он

- Нет... У нас траур... – без улыбки ответила она.

Он опустил голову, сидел не шевелясь.

- Ну не сиди так!.. – остановилась она.

- Я не понимаю, что вы от меня хотите... – поднял он наконец, глаза.

- Я? – замерла она и тоже отвернулась к морю.

Сидела так некоторое время, не меняя позы. Андре ждал.

- Скажи... Что значит, обмануть детей? – не поворачиваясь спросила она совсем другим тоном.

Он пошевелил губами, качнул плечом.

- Пообещать... Потом не сделать... Просто сказать неправду... Или, или не сказать правду... – медленно рассуждал он.

- А как ты думаешь, - приблизила она к нему лицо, положив на колени руки, - что значит, когда дети родятся в обмане?

Он поднял глаза на её глаза. Усмехнулся чуть.

- Странно... Что вы об этом думаете.

- Странно? – отшатнулась она, - почему? – спросила с обидой.

- Ну... От вас не ожидал.

- Да?.. – сощурила она глаза и снова отвернулась к морю.

Кричали чайки. По заливу чуть заметно ползли корабли у горизонта. Порывами дул ветер, иногда покачивая яхту. Она вздохнула, взялась за край кружки и сказала потерянным голосом не поднимая головы.

- Выпей со мной...

- Почему вы про детей, про обман? – немного осмелел он.

- Ты не то думаешь... – уставилась она в кружку, держа её за ободок, - давай выпьем...

- За что? – прищурил он глаза.

- Хочешь?.. Расскажу всё! – обожгла она его взглядом.

Посмотрела пристально и дрогнув губой, осушила кружку до дна.

- Не нужно. Вообще, мне правильно мать сказала, - никогда не связывайся с богатыми женщинами...

- Чего же ты боишься?

- Боюсь потерять работу...

Солнце садилось со спины и било ему в глаза. Багряной рябью колыхалась вода вдоль берега. Мерцающими точками огней покрылся весь залив.

- Ты считаешь, что все богатенькие – взбалмошные, да?

Андре усмехнулся.

- Нет. Одна... Была... Это давно уже... Я лицо смутно помню... – с волнением вспоминал он.

- Расскажи? – с любопытством подпёрла она подбородок, задрав вверх нос.

Он медлил. Передохнул неслышно. Думал. Сразу решил, ещё когда устроился на работу в их семью. Кроме дела, никаких разговоров. Так проще. Когда меньше знаешь, когда меньше знают тебя. Только дело. Но молоденькая Лаура, видимо домработница, с порога несла ему все новости о семье де Мольен. Он её начал избегать, а ей показалось что-то другое и тогда она стала крутиться возле него, используя все способы обольщения. Он боялся, что это заметят хозяева, и их обоих выгонят с работы. А ему тут нравилось. Никто не ставил жестких рамок. Только дело. И выполнив работу, он мог считать себя свободным, если не приходило что-то в голову госпоже Луизе.

- Это не относиться к делу... – выпрямился он за столиком.

- Ты любил её, да? – тут же переспросила она, с какой-то завистью в голосе, - ну, не так, как... Я имею в виду – по-настоящему?..

- «Что она знает?.. По-настоящему...» – подумал он про себя. – «Сладкоежка...» – ухмыльнулся недовольно.

А вслух сказал:

- Я не хочу, чтобы этого кто-то касался.

- Понятно... Значит, серьёзно, да?

- Серьёзно...

- Она тебя бросила, да?

- Нет. Я не знаю... Они просто уехали...

- Она не звала тебя, нет? С собой!

Он снова усмехнулся. Почесал нос, опустил голову, упёрся локтями в колени.

- Звала.

- И ты не поехал? – округлила она глаза.

- У меня же нет... Графского титла... – сморщился он иронично, взглянув на неё.

- У моего папы тоже не было. Это меня мама наградила.

- У тебя хороший отец...

- А мама?

- Пора спать... – взглянул он на закат, поняв, что разговор зашёл слишком далеко.

- Ясно... – приподнялась она, - ты знаешь больше, чем Лаура.

- Я знаю то, что касается моей работы, - поднялся он со стульчика.

- Ладно, - встала она следом, - завтра утром мы выходим в море! – сказала холодно и требовательно, схватив в горсть халат.

Быстро спустилась по трапу и со стуком пробежала по доскам причала. В одной из комнат через минуту вспыхнул свет. С раздвоенным чувством он стал убирать с палубы. Почти стемнело. Над заливом багровым глянцем разлилась заря, подсвечивая воду. Уезжали с берега машины. Постепенно пропал дневной шум. Прибавилось огней у горизонта. С минуту он стоял и любовался морем. Он любил на него смотреть. Море успокаивало. Перед тем, как проверить якорные канаты и лечь спать, нужно было выбросить стеклянную бутыль и другой мусор в бак, стоящий за домиком. Бесшумно вступая, он сошёл с причала. Так же тихо опустил всё в бак и смотря на догорающую зарю, направился к яхте.

- Андре... – услышал он за спиной.

Повернулся. Косая полоса света из открытой двери и её голова.

- Андре!.. Поговорим немного... Не спится...

- Поздно уже... – не двинулся он с места.

- А как её звали?

Он вздохнул.

- Катрин...

- Да!? – почему-то обрадовалась она, - мою знакомую в России тоже зовут Катрин!

Он улыбнулся.

- Андре! Я лягу... Побудь немного... Постой, потом пойдёшь... Я тебя хочу ещё спросить...

- Немного... – сдался он, понимая что идёт на уступки своим принципам.

- Хорошо! – кажется улыбнулась она, закрыв сразу дверь.

Клин света сразу исчез, стало совсем темно. С непонятным чувством тревоги, он зашёл в дом. Луиза лежала в углу на кокой-то кровати, заваленной одеждой, укрывшись сверху пледом. На стене не ярко горел светильник.

Он встал у двери, привалившись к стене. Её лицо было в тени, локоть упёрт в подушку, волосы распущены.

- Скажи, ты не женился до сих пор из-за неё, потому что любил? Не можешь забыть?

- И это тоже... – не сразу ответил он.

За окном полоснул свет. У домика остановилась машина. Андре прислушался.

- Кто-то подъехал...

- Запри дверь! – скомандовала она.

Двигатель заглох. Хлопнули двери.

- Это ваша машина. Это мадам!

- Нет... Как ты узнал?

- Мотор... – скупо ответил он.

Послышались шаги. Направлялись к двери, без разговоров, молча.

- Нет... – помотала она головой, - запри дверь!

Он оторвался от стены. Дверь гулко растворилась. На пороге появилась мадам де Мольен. Увидев Андре, остановилась от неожиданности.

- Что?.. Что Вы тут делаете? – округлила она глаза.

За спиной показалась голова Пьера. Парень отступил на шаг внутрь. Мадам, не сводя с него глаз, тут же шагнула следом.

- Что Вы здесь делаете!? – с возмущением повторила она, жмурясь от света.

- Мама! Андре...

- Что?! – взглянула она в угол, услышав голос дочери.

Луиза забывшись, вынырнула по пояс из-под пледа.

- Что?! – вытаращила она глаза, глядя уже на парня. – Вон!! – крикнула вне себя.

- Шарлотта... – подал голос муж.

- Мама!

- Пошёл вон! Ты уволен! – закипело у неё внутри.

Повисла секундная пауза. Вдруг парень сорвался с места и с шумом, как ужаленный, выскочил за дверь.

- Мама! Верни его! Он выносил мусор! Я позвала его спросить! Папа!..

- Шарлотта, не горячись...

- Что? Почему он здесь, когда ты в постели!! – крикнула она, ткнув пальцем в тёмный проём двери.

- Папа! Верни его! Он шёл на яхту!

Пьер, покрутив головой и потоптавшись, вышел за дверь. Шарлотта вбежала на середину комнаты, наклонилась вперёд, вытянув шею.

- Почему ты в таком виде? Что на тебе надето? – с надрывом заговорила она.

- Это купальник! – так же выкрикнула дочь.

Вошёл Пьер, прикрыв за собой дверь. Шарлотта обернулась.

- Ты посмотри на неё! Это что? Костюм для стриптиза?..

- Мама! Днём жарко!.. Тут все так ходят!

- Все? – снова вытянула шею Шарлотта, - кто все!? Тут живут портовые шлюхи и грузчики!.. – продолжала негодовать она.

- Шарлотта, успокойся! Андре хороший парень, я его знаю... Не надо выдумывать! Разберёмся спокойно!.. – взял её сзади за плечи Пьер.

- Спокойно? – повернулась она в пол оборота, наморщив брови, - на яхтенной стоянке, среди сараев!.. Одна в домике!.. Твоя дочь в постели... – наморщась перечисляла она, - ночью! И рядом находиться этот!..

- Мама!..

- Всё!! – крикнула Шарлотта. – Собирайся! Мы едем домой! Кстати!.. Где твоя одежда?

Взгляд Луизы упал на халат. Шарлотта увидев это, подбежала к нему и подняв двумя пальцами, с визгом в голосе, возмущённо произнесла:

- Вот это!? И всё?.. Эта паутинка! – бросила Луизе в руки.

- Шарлотта, перестань! На побережье жарко!.. Ты посмотри, как ходят по пляжу сейчас...

- Здесь яхтенная стоянка! А не пляж для нудистов!

У Луизы навернулись слёзы. Это было уже оскорбление.

- Всё Шарлотта! Хватит! – требовательно произнёс Пьер, - ничего не случилось! Ты говоришь, Бог знает что!.. – повысил он голос. – Успокойтесь! Обе!

- Ты слишком много ей позволяешь! – подняла вверх палец Шарлотта, - она не думает, как это выглядит со стороны... – сказала она спокойнее, поняв, что погорячилась с обвинениями.

- Папа, где Андре?..

- Он ушёл, - мрачно сказал Пьер.

- Мама! Зачем ты так!? – опять всхлипнула Луиза.

- А он подумал о твоей репутации, когда входил сюда? Он – что? Глупый?! – опять завелась Шарлотта.

- Всё! Едем домой! – перебил Пьер. – Луиза! Надень что-нибудь!.. – кивнул он на ворох одежды у кровати, - прохладно... И не обгоняй!.. – повернулся он и вышел из домика.

Утро выдалось ветряное. К обеду ещё появились тучи неожиданно. Не зря вчера садились чайки на песок. Уже явно слышался тревожный шум прибоя и захлопала бельё на верёвках в маленьком посёлке. Стирали, видимо, часто. Поселенцы без конца менялись и многие здесь жили тем, что сдавали лишнюю, а то и совсем не лишнюю жилплощадь. Народ бывал разный, поэтому кто и зачем, никогда не спрашивали.

Бронзовый «Феррари» подкатил сзади. Монотонно шуршал двигатель. К машине неожиданно подбежал шустрый паренёк, лет семи-восьми и любопытно задрав нос, довольно улыбался. Тут же за плечом, пристроился ещё один. Поменьше ростом, худой, с испуганным лицом и чёрными, как угли, глазами.

- Мадам! Вы Андре ищите? – нахально улыбался первый, оскалив зубы, на коих не хватало одного переднего.

Второй, за его плечом, молча перебрасывал свой взгляд с Луизы на своего товарища. Луиза подняла очки на верх лба, взглянула серьёзно на мальчишек.

- Да, его...

- Его нет дома! – отважно заявил первый, продолжая улыбаться.

По виду он походил на тех сорванцов, которые знают всё в округе. Все входы и выходы. Кто и где бывает, и можно было узнать любую информацию, не боясь быть обманутой.

- А ты знаешь где он?

- Знаю! Но Вам не найти! Он на причале... У своей лодки!.. – громко отчеканил старший.

- Можешь показать?

Мальчуган победно повернулся к своему товарищу, стоящему за спиной, и расставив чуть ноги, кисло сморщился.

- Вообще-то, я занят...

- Ладно... – улыбнулась Луиза, - чего ты хочешь?

Старший опять обернулся назад. Худенький впился в него угольными глазками, плотно сжав рот.

- А Вы что, не знаете?.. – скривил губы первый.

- Садитесь... – потянулась за кошельком Луиза.

Мальчишки, как мыши, заскочили в машину, усевшись на первое сидение. Луиза с удивлением посмотрела на них, но помолчав, сунула им в руки по блестящей монете. Младший, разжав кулачёк, долго смотрел на ладонь.

- Ладно, поехали... – оценив расчёт, откинулся на спинку старший.

Луиза усмехнувшись, тронулась с места. Развернуться было негде, и она, наехав на низкий бордюр, остановила машину.

- Тут не Париж! Везде можно!.. – понимающе пояснил мальчуган.

Выехали за ворота.

- Туда!.. – показал он пальцем. – А это какая машина? Французская?

- Итальянская...

- А сколько миль даёт? Сто пятьдесят?

- Больше... – усмехнулась Луиза.

Мальчишки восхищённо переглянулись.

- А вы сто пятьдесят давали? – задрал нос старший.

- Нет!.. – помотала Луиза головой с улыбкой.

- А... – разочарованно отвернулся он.

Машина не слышно катилась по дороге.

-Сюда!.. – ткнул пальцем мальчишка.

Луиза круто свернула вниз, на песчаную отмель. Хрустнул песок по днищу. Она сбросила скорость.

- Вон он! – потянул руку старший.

Она вытянула шею и тут же нажала на тормоз. «Феррари» присел и клюнул носом. Мальчишки едва успели схватиться. Тут же выскочили. Старший повернулся к ней лицом и приняв бодрый вид, смотрел на Луизу с любопытством.

- Мадам! – стараясь перекричать ветер, сказал он громко, - приезжайте ещё! Мы вам спицы вычистим! – кивнул он на переднее колесо.

- Я подумаю! – улыбнулась Луиза.

- Тогда до встречи!.. – деловито повернулся он и довольно зашагал обратно.

Худенький тут же пристроился за приятелем. Догнав, проговорил разочарованно:

- Не приедет...

- Приедет! – уверенно заявил старший, не глядя на друга.

- Не-ет... – помотал головой тот.

- Чего ты понимаешь в женщинах!.. – важно заявил старший, - видал?.. Как она на него посмотрела?! – повернулся свысока к нему.

Младший недоверчиво заглянул в самодовольное лицо дружка.

- Спорим? На твою долю!.. – скривил рот старший.

Худолицый опустил голову и разжав ладошку посмотрел на монету, шагая рядом.

- Не-е... – поднял он глаза вверх.

Луиза долго смотрела через стекло машины, не решаясь выйти. Метрах в ста, близко от воды виднелась спина парня. Он возился в корпусе лодки, лежащей на боку прямо на песке. Чем-то стучал, потом разгибался и опять стучал. Из-за ветра, было почти ничего не слышно. Прибойная волна шумела заодно с ветром, оставляя на песке белую пену.

Андре пытался поднять шверт. Лебёдка не помогла. Тогда он пытался увесистым молотом посадить его обратно в колодец. Шверт безнадёжно заклинил. Он лихорадочно топтался у лодки, то забираясь внутрь, то опять выскакивая. Длинные кудрявые волосы намокли от пота, несмотря на ветер. Он взял длинную стальную трубу, и, с каким-то рвением, снова полез в лодку.

- Андре... – показалось ему сквозь шум волны.

Замер, поднял голову к прибою. Волна с шумом откатилась обратно.

- Андре... – послышалось громче, сзади.

«Нет, не послышалось...» – Подумал он и резко обернулся.

Она стояла всего в нескольких шагах. Белые брюки и белая куртка с погончиками, и широкими открытыми бортами. Укороченные, вздёрнутые в складках рукава. Пальцы переминали сумочку, прижатую спереди к ногам. Волосы окручены сверху, открывая длинную шею. От вчерашней Луизы ничего не осталось.

- Здравствуй... – неопределённо сказала она, шевеля губами.

Глаза изучающе-жгучие, застыли на неподвижном лице. Он только шевельнул языком, открыв сухой рот. Ещё ночью он поклялся выкинуть её из головы, теша себя мыслью, что больше всё равно её не увидит.

- Твоя?.. – кивнула она на лодку, смущённо улыбаясь.

- Моя... – глотнул он слюну.

Она шагнула вперёд, как бы разглядывая, что он там делает.

- Заклинил шверт? – сочувственно спросила снова.

- Заклинил... – опустил он трубу в лодку.

- Это соль... Придётся снимать... – понимающе сказала негромко, вскинув на него блуждающий взгляд.

- Придётся... – опустил он голову, шевеля грязными пальцами.

- Андре...

Он устало присел на борт, уронив взгляд на песок. Она закусила губу, покачиваясь.

- Ты извини... Вчера...

- Да... – покачал он согласно головой, не подымая глаз.

Она морщась подняла голову, окинув шумящий берег глазами, затем склонила чуть набок.

- Идём в машину поговорим... Или поехали на яхту... – сморщила она нос.

Он вскочил с места, размашисто отряхивая руки.

- Я уволен!..

Она сжалась от его голоса, расстроено заводила мимо него глазами, готовая всхлипнуть в любую секунду.

- Да ничего ты не уволен... – едва сдерживаясь, смотрела мимо него в воду.

У него заходили скулы, заморгали глаза от её возгласа. Сглотнул с трудом.

- Ну извини... А?.. – вдруг положила она ему ладонь на плечо, сморщив лоб.

Глаза её повлажнели, как прибрежный песок от волны. Он покосился на её ладонь, неопределённо поёжился.

- Можно выйти в море... А хочешь, поставь парус!.. – чуть просветлело её лицо.

Андре хотел вымыть руки, но не мог двинуться с места, ощущая её ладонь на плече. От этого ощущения его пробил озноб. Он покрутил пальцами вместо ответа и дёрнул щекой. Луиза сразу убрала руку и он тут же зашагал к воде, не зная как ему теперь быть. Она сразу шагнула следом, утопая каблучками в песке. Остановилась сзади не отрывая от него глаз.

- Только один стаксель... Ладно? – виновато улыбнулась она, будто он уже стоял на палубе яхты.

Он улыбнулся вяло.

- Боишься грот? – спросил примирительно и оглянулся, оттирая руки песком.

Она сразу подступила ближе.

- Два года назад, мы ходили на Корсику! – оживлённее начала она, - папа поставил паруса бабочкой, мы шли в фордевинд!.. Она неслась, как бешеная!.. Он сказал, - давали больше двадцати узлов!.. Я вылезла на бак... ничего не видно! Паруса закрыли пол горизонта! Вода шуршит!.. – захлёбываясь рассказывала она, - а обратно шли под мотором!.. Мама ругалась... А ты... С гротом ходишь? – умерив пыл, кивнула на ботик.

- С гротом! – улыбнулся он отвернувшись.

- А если...

- Беру рифы!.. – отрезал он.

- А... Да... – потрясла она головой.

Он поднялся, встряхивая руки, повернулся к ней лицом и мимолётом заглянув в глаза, шагнул мимо неё. Она неожиданно ухватила его за руку, вытаскивая туфли из песка, поспешила пристроившись рядом.

- Андре... Мама, конечно, не станет извиняться, ты знаешь, но она просила передать, что погорячилась... Знаешь!? – не дождавшись ответа заторопилась она притворно весело, - а меня «воспитывали» почти всю ночь...

- Да ну?.. – криво усмехнулся он.

- Да! – хмыкнула она, - и отец тебя отстаивал...

- Спасибо...

Дошли до лодки. Остановились.

- Сейчас поедем? – завела она глаза.

- Я же на работе!.. – смотрел он мимо.

- Ну перестань!.. – дёрнула она за руку, обиженно отвернувшись.

- Не узнаю Вас... – шмыгнул он носом.

- Ну ты!.. Хоть можешь ... Называть меня на «ты», ну!.. – уже не в шутку обиделась она.

- Попробую, - мягче ответил он.

- Сам? – протянула она ключи.

- Давай... – неуклюже взял он из ладони.

Как тень, скользнула к машине, тихо села. Андре уже привычно, одним махом забросил тело в машину и сразу завёл мотор. Отвернувшись, она улыбнулась, пустив слезу. Выехали на дорогу, он быстро разогнал машину. Зашумел ветер. Затрепал волосы.

- Не гони, а!.. Голова раскалывается... – тёрла она пальцами лоб, нагнув голову.

- Значит, море отменяется! – заключил он вслух.

- Ну и пусть...

Свернули к причалу, колёса зашуршали по песку. Подкатив, он поставил машину на прежнее место. Сидел за рулём, не спеша выходить.

- Идём?.. – завела она глаза, поставив сумочку на колени.

Он открыл дверь, вышел, встав у машины. Ветер усиливался. Ползли тучи и тревожно кричала чайки, проносясь низко.

- Похоже на шторм... – задрал он вверх голову.

- Ну и пусть!.. – морщилась она от ветра и постоянно поправляла разлетающиеся волосы.

Ветер поднимал сухую пыль и мелкий песок. Она прикрыла глаза.

- Идём в домик? – повернулась спиной к ветру.

- Лучше на яхту.

- Там качает. – Поморщилась она от боли.

- Тогда в домик, но лучше бы мне дали выходной...

- Ладно. А давай проведём его вместе? Мне тоже надо выходной...

Андре усмехнулся, глядя на неё. Подошли к домику.

- Проходи... – открыла она дверь, морщась и не шевеля головой.

- Не боишься за репутацию? – спросил он с усмешкой.

- Хватит, а!..

- Болит?

- Болит...

- Схожу на яхту, принесу что-нибудь...

- А я прилягу, а?.. – простонала она.

Он фыркнул смехом, открыл дверь. Нашёл в аптечке лекарство. Принёс, захватив и кружку с водой. Она приподнялась на локтях, выпила и, посмотрев на него, закрыла глаза.

- Спасибо...

- Выздоравливай! – ответил он бесчувственно.

Она опустилась на кровать.

- Ты всё злишься... – не спросила, как бы согласилась с этим. – Меня все считают виноватой. И даже там, в России. – Обречённо и тихо проговорила она.

Он молча стоял у дверей, скрестив на груди руки. Она устало повернула голову набок, произнесла тихо:

- Ты сядь. Куда-нибудь, сядь... У меня пройдёт, и мы куда-нибудь пойдём...

- Куда? – уселся он на кучу канатов и чехлов и ещё чего-то, сложенного у стены.

- Мне всё равно...

- Вчера ты была веселей!.. – иронично заметил он.

- Вчера я тебе больше нравилась? – повернула к нему голову.

Он промолчал, и пытался изобразить безразличность. Но то была маска. А она, рассматривая его лицо, не поняла.

- Понимаю... – болезненно улыбнулась, - я не нравлюсь тебе никакая... Ещё неделю назад, - помолчав, добавила она, - мне было всё равно...

Он всё молчал, продолжая с собой бороться и не выдавать никаких чувств. Но на неподвижном лице, предательски забегали глаза. Глаза ведь, не могут лгать. Но она, не заметила и этого. И уже было решила для себя, что он или бесчувственный чурбан, или просто тихо ненавидит её. Ну, может не совсем так, но что-то очень похоже.

- Ты как меня нашла? – спросил он неожиданно, с какой-то тревогой в голосе.

- Мальчишки... Я приехала сначала в посёлок! – с волнением в голосе ответила она сразу.

Но боялась посмотреть на него, что б не увидеть это каменное лицо. Но первым посмотрел он.

- Отец попросил? – шевельнулись его губы в усмешке, будто он уже уличил её в обмане.

- Тебе не всё равно?

- Нет, если спрашиваю... – отвернул он глаза.

Накатила какая-то обида, даже злость на него опять. Ну сколько можно? Оправдываться и что-то ещё, пытаться доказать, объяснить, зачем... Почему она это должна делать? Что её заставляет желать, что бы он её хотя бы понял... Надула губы... Ну какие тут слова помогут. Набухло внутри. Стало давить...

- А ты... Не слышал вчера? Не слышал? Как я кричала! – Папа верни его! Папа, где Андре!.. – и что-то перехватило горло, не дало говорить.

Наверное потому, что дальше, были бы уже не слова.

Он вдруг поднялся. Затем плавно и будто безразлично проделать круг по тесной комнате.

- Нет. Я бежал... – сказал сдерживая волнение.

Она вздохнула шумно. Кажется, стало легче. И боль утихала.

- А он вышел за тобой, искал... Вошёл, а тебя нет...

- Ладно!.. – прервал он обеспокоено, - я не злюсь, правда! – повернулся он к ней, - давай так, пусть, всё будет как раньше!.. – старался он говорить мягче. – Хорошо?

- Не будет... – отвернулась она к стене и замолчала.

- Ну, если честно, - сегодня больше! – развёл он руки, прохаживаясь по кругу.

- Чего больше? – повернулась снова.

- Ну, сегодня больше нравишься... – усмехнулся он.

Вдруг остановился и свалился на прежнее место. Она улыбнулась, потом закрыла ладонью лицо и долго не шевелилась.

Оба замолчали. Стало слышно как за окнами, носиться ветер. Вздымает пыль, волнует воду. В закрытой бухте шторм не страшен. Волна не сильная, но шум тревожит. И крики чаек, как любой крик, будоражит душу.

- Ты изменилась ... Как приехала...

- Да... Всё изменилось... Всё...

- Что-то случилось? – спросил он больше для поддержания разговора, чем из интереса.

- Всё перевернулось... – подумала она вслух, тут же вспоминая русский посёлок, Бранта, Катю, их домики, то как они живут.

Ощущение к Бранту изменилось. Но странно. Она вдруг увидела всё в естественном виде. Просто хороший парень, богатая семья, красивый, с ним интересно, к нему тянет, как к мужчине и всё, больше ничего... На этом всё заканчивалось. Будущее туманно. Будущее – не звало, ни манило. Она ничего не хотела от будущего, только от настоящего. Она не представляла, где и как оно может быть. И где она, любовь?

В чём? Катины слова, как холодный душ... Отрезвили её. Была жалость и злость, было удивление и разочарование. Сначала к Кате, потом к Бранту, потом к себе... Нет, она не стала презирать его. Даже обижаться. Брант хороший. И если он почувствовал нечто, что не смогла она... Если с этой русской они ощутили нечто, что ни чем не остановишь, если это больше и что-то другое, великое и чистое, чем было у неё, как она могла встать на пути? Не могла...

И Катя, почувствовав её ветряное настроение, сказала ей об этом, но не держала за руку... Сама... Она успела сама... А Брант? Теплота не исчезла к нему... Наоборот, захотелось – пусть он будет счастлив! Он не пустой, не ветряный, он бы не смог просто так... И он её не обманывал, она не поехала сама. И, как бы, отказалась от него... И только потом... И то... Стало, права Катя, ох как права, стало просто скучно...

А сейчас, что-то зажгло. Тревожит и волнует душу. Закрутилось всё!.. Всё сразу... Какой-то день... Слова... Слова... А он... Он такой!.. Просто хотелось с ним, быть... Плохо без него... Кружиться всё... Чем-то, опалило душу... Непонятно... То в жар, то в холод... «Что-то случилось?» – спросил он, - ещё бы!.. Но рассказать ли ему?.. Зачем? Да и сил нет...

Мысли рвались – то там она, с необыкновенной ясностью вернулась в Россию, то тут, в тесном домике, где за окном носился ветер и рядом шумело море. И потемнело за окном, нахмурилось небо. Но в душе, согревая и радуя, заструился какой-то свет. И что-то отзывалось и окутало вокруг, не смотря на непогоду, на шум ветра и начавший моросить дождь.

Андре сидел рядом и повернув голову, внимательно изучал её взглядом. Этот взгляд, как нить, или мостик, или луч света. Она чувствовала эту связь почти физически. И будто её мысли уже перетекли через этот мостик к нему, и он уже всё знал. Она рассуждала, а он пил её текучие мысли, будто она говорила ему вслух. Ей казалось, что она думала сейчас и вспоминала для двоих и спохватившись, как-то смутилась этого взгляда.

Он сразу перестал смотреть, будто насытившись, и больше не спрашивал ничего, опустив глаза. Стало неуютно и неловко. Но ведь ни слова не сказала! Ни слова!

Мысль развернулась круто, как-то сама, и будто её не спросив, вырвалось словом:

- Андре... Скажи честно... Только честно... Как ты относишься ко мне? Я должна знать... Очень хочу... – и сама немножко испугалась своего вопроса.

Так это прозвучало!.. Не так, как в голове...

Он встрепенулся сразу, заволновался, зашевелился на месте.

- Зачем это Вам... – выдавил, и незаметно для себя, невзначай, как бы раздвинул пространство.

И дунуло вокруг, как холодком отчуждения. И охватило её целиком. Луиза сбросила ноги с кровати, наклонилась вперёд к нему. В её лице застыл испуг.

- Ты что?.. Ты что, Андре?.. – громко прошептала она, наморщив лоб.

Глаза как омут, нырнёшь - не выбраться... Он спохватился и головой тряхнул, смутившись чуть.

- Да нет... Забылся!.. – усмехнулся, тёр себе ладони.

- Честно... – проговорил тоже, почти шёпотом.

- Конечно, зачем врать?.. – не меняла она позы.

- Если честно, то боюсь... – встал он с канатов и опять заторможено заходил, то к окну, то к двери, не подходя к ней.

- Чего? – почти сорвался её голос.

- Чего... – переспросил он самого себя, - боюсь относиться... – против своей воли выговорил.

Набегающая волна чувств, смыла все её мысли. Она только и смогла спросить, первое, что пришло на ум:

- Почему?..

Всё! Она нашла ниточку!.. Потянет, и распутает этот клубок. Клубок его тугих дум. А он не хотел. Он так его туго смотал, что б самому не путаться. И не раз пытался порвать эту нить. Но нить судьбы крепка, хоть и не видима.

- Ты всё время прячешься... Зачем... Ты не такой!.. Я чувствую! Скажи!

Он понял, она не отстанет, не отступится. И вот уже подходит и не закрыться ничем от её взгляда. И вроде бы кто-то должен размотать всё и, может, отвязать эту нить или свить её по-другому, красивым узором или расстелить красной канвой перед ногами, что б не тащилась она сзади, а вперёд звала.

Но кто? Неужели она?! И он уже не знал, что сейчас лучше, а что хуже... И не было ни сил, ни желания бороться с собой, да и понимал он, что обманывает себя, хоть и оправдания были сильны.

- Что ты молчишь? Ну!? – её лицо было уже напротив.

Она это, или нет?.. И не было её раньше... Другая была. Похожая. А это?..

- Всё повторяется...

- Что повторяется? – отдалось в голове эхом.

- Как с Катрин... – отстранился он и ощутив жар во всём теле, сел на своё место, провалившись между свёртков.

Она осталась стоять и смотрела на него такими глазами, что он понял: - что выпьет его душу до дна и клубок уже покатился и нить, как растянувшаяся киноплёнка, оживила забытые кадры.

- Жарко!.. – вскочил он, - я выйду!.. Подышу! – соскочил он с места, как вчера, услышав голос Шарлотты.

- Куда ты? Дождь! Андре!.. – протянула она ладонь.

- Я ненадолго... Сейчас... – старался он проскочить, что б не задеть её.

Вот дверь. Рывок! И ветер встретил!.. И струи тёплого дождя. Но нет, не хочется бежать... Только дышать. И остудить жар чувств.

Нет... Стоп! Надо взять себя в руки. Надо... Да как?.. Когда мысль, как вспуганная кобыла – понеслась вскачь в чистом поле, попробуй, встань на пути!.. Взять себя... А где я? Растворился вокруг, не ухватишь. Нет!.. Взять в руки хотелось её! И притянуть к себе близко, и заглянуть в глаза снова, потому, что это уже другая она. И не колют глаза её, а как лесное озеро – отражают его чувства...

Но не взять её в руки. А можно только смотреть, как на цветок, и чувствовать аромат, а вот сорвать, нельзя...

Нельзя! Потому, что де Мольен!.. Голубая кровь! Ударят по рукам плетью... Потому, что он бывший портовый грузчик, а сейчас, по сути, служанка! Как ни крути!.. И кроме старого ботика на берегу, - нет ничего...

А он – этот ботик, унесёт его в море... Вот там – простор! И закат никто не отнимет, и плыви куда хочешь! Там, в море – он хозяин! А тут... Тут – де Мольен! Как же он забыл, как же дал себе расслабиться? Эта ниточка – совьёт ему петлю... И останется он наедине со своим ботиком, с одиноким парусом.

Дождь, будто остудил жар мыслей. И он, всё-таки, поймал себя на скаку. Но как удержать эту уздечку?

Катрин... Её просто увезли тогда... Украли у него! Потому, что тоже графиня! А он!..

Дверь распахнулась.

- Андре! Ты что стоишь? – показалось её лицо.

- Пью свободу... – будто кто шепнул на ухо, а он лишь повторил.

- Андре! Что с тобой? Иди сюда! – и её рука увлекла его назад.

Вернее он сам вошёл, лишь только руку ощутив её. И всё сначала. Не мог противиться...

- Андре! Ты вымок весь! Смотри! – хохотнула она с удивлением.

Со страхом он взглянул в её глаза. Так и есть! Не показалось. Другая. Наклонился. Взглянул на себя. Всё мокрое...

- Всё! Раздевайся!..

Он удивлённо вскинул голову.

- Сейчас найдём что-нибудь! – быстро подошла она к вороху одежды у кровати.

В куче лежали куртки, штормовки, свитера.

Он усмехнулся, вспомнив её халатик. И сразу всплыл вчерашний вечер. Она улыбнулась криво и удивлённо спросила:

- Ты чего?..

Видимо совсем дурацкая улыбка была у него на лице.

- Так... Представил, что сейчас снова сюда войдёт твоя матушка. – Честно признался он.

- Не войдёт! – твёрдо заявила она, перебирая одежду.

- Луиза! – вдруг вспомнил он с тревогой, - я не закрыл тент машины... Всё вымокло!.. – рванулся было он к двери.

- Андре!.. – остановила она, - да чёрт с ней!..

Он удивлённо открыл рот.

- Ты на себя посмотри! – жалостливо окинула она глазами.

- А что я?

- Ты!.. – тронулась она с места и подошла медленно.

Смотрела так долго, что зашевелились губы.

- Закрыть? – промямлил он.

- Снимай всё!.. – улыбнулась она, теребя себе пальцы.

- А машина... – следил он за её губами.

- А при чём тут машина? – продолжала улыбаться она.

- Не знаю...

- Очнись, а?

Он вздохнул. Она развернулась и подскочила к куче одежды.

- Иди сюда! Выбирай! – посмотрев на кровать, отошла в сторону и села на его место.

Он стал бессмысленно перебирать вещи, думая совершенно о другом.

- Не можешь забыть её, любишь, да? – услышал за спиной её голос.

Руки перебирали одежду, а он продолжил рассматривать остановившуюся киноплёнку.

- Это давно было... Пять лет прошло... Ей, как мне сейчас... А была как ты... Сейчас, уже не она... Другая... Наверное дети... Семья... Другую любил... Ту, которая была. Не в этом дело...

- А в чём? – вскочила она с места, будто долго ждала, что б ухватиться за конец ниточки.

- А в том!.. Что... – никак не мог перешагнуть он через себя.

- Ну!! – дунуло от неё, как горячей волной.

- Ты тоже...

- Что – я!? – почти крикнула она.

- Де Мольен... А я – просто... Я совсем... – остановился он, бросив на кровать какую-то вещь и стоял так, не поворачиваясь.

- И всё?? – горячим шёпотом произнесла она, будто с треском разорвалась нить.

Он молчал. Потом услышал быстрые шаги. Обернулся и увидел её уже у двери.

- Стой... Куда ты!.. – в два прыжка догнал, когда она уже распахнула дверь.

Держал за плечи, боясь шевельнуться. За дверью шумел дождь. Ветер утих и дождь лил ровно и монотонно. Не слышно даже прибоя. Серая стена падала вниз и сразу исчезала в песке. Он чувствовал в ладонях её горячие плечи. Де Мольен...

- «Боже, что он делает?.. Что теперь будет?..» – Что-то подобное пронеслось в эти секунды у него.

У неё стало успокаиваться дыхание. Она смотрела на дождь и не шевелилась.

- Лучше убей меня сразу... – проговорил он ей в затылок.

- Я выброшу тебя за борт...

- Хм!.. Прибоем вынесет обратно.

- Я привяжу тебе на шею якорь!

- Оба якоря на дне...

- Тогда!.. – Запнулась она, - Тогда!.. – повернулась рывком, перехватив его руки.

Глаза её светились блеском.

- «Не она!» – мелькнула мысль.

Вцепилась пальцами в мокрую рубашку, упёрла голову ему в подбородок. Он вздрогнул, когда трелью запиликал телефон. Она сорвалась с места, дрожащими руками открыла сумочку, торчащую из-за подушки.

- Алло?.. Папа!

- Луиза, где ты сейчас?

- На берегу в домике...

- А как Андре? Ты нашла его?

Луиза улыбнулась, взглянув на стоящего у дверей парня.

- Нашла... На берегу, он хотел уплыть! Только шверт опустить не смог... Шверт заклинил...

- Да? – Неохотно посмеялся Пьер, - и что он? Сильно обиделся?

- Ну-у... – клонила она голову к плечу, пряча улыбку.

- Ясно... Как он? Согласился вернуться?

- Он попросил выходной, - уклончиво ответила она, набивая цену своим стараниям.

- Ты ему объяснила всё, да?.. Извинилась?

- Папа! Ты сам всё скажи!.. Иди!.. – Махнула страстно она рукой, протягивая парню трубку.

Андре дёрнулся сначала, но подошёл не смело.

- Добрый день, месье...

- Да? Добрый? – посмеялся тот, - здравствуй Андре! Ну, ты, не сильно обиделся, а?

- Всё в порядке месье.

- Ну, ты, ладно, извини, сам понимаешь... – Замолк он, - женщины!.. – посмеялся, - я думаю, вы поладите!

- Да, месье...

- Ну, хорошо!.. Дай трубку Луизе... – опять сдержанно посмеялся он.

Андре протянул трубку.

- Да, папа! – охотно заговорила она, излучая радость.

- Что-то он, не очень весёлый... – осторожно спросил отец.

- Он просто мокрый! Сейчас я его буду сушить!

- Как мокрый?

- Да он, папа, опять сбежать хотел!.. Но не вышло!

Пьер посмеялся.

- Что же он, от тебя бежит?

- Теперь не сбежит!..

- Ну ладно! Суши! – закончил смешком Пьер.

Луиза довольно защёлкнула телефон, с улыбкой бросила в сумку.

- Ну, что сказал папа? – ухмыльнулся парень.

- Сказал, что бы я посадила тебя на якорную цепь!.. – скорчила она хитрую гримасу.

Ну и трава нынче в Холмах! Прямо в пояс трава, а то и выше... Это потому, что лето такое знойное: палит, как огнём, того гляди, кожа слезет! А потом как вдарит гроза! Как хлынет с неба! Враз напитается земля и опять солнце начнёт припекать. И так всё лето. Вот, она и прёт, травища-то. А уж цветов!.. Вроде, раньше и не было таких. И на огороде всё, как на дрожжах. Но душно днём. На улицу и не суйся лучше. Только к закату спадёт жар. Тут уж – все на свежий воздух! И на речку вечерами. И наши и иностранные, все вперемёшку. Ох, и визгу на речке! И те стали с детками приезжать. До полуночи ходят, ходят... А так – ничего, не мешают. Больше у посёлка своего крутятся. А днём то в лес, то уедут группой. Отдыхают, одним словом...

Людмила Борисовна сидела у окошка, думала. Теперь другая мысль привязалась. Да и куда в такое пекло... Вон! Тамара бежит! Наверное с молоком. В такую-то жару! Опять скиснет! Только воду и пьют! Вот, собачонок, этот охотно... Только язычком мелькает. Раздуется как пузырь, а всё давай!

Людмила улыбалась, поглядев на щенка, лежащего на коврике с закрытыми глазами. Не дело, конечно, что б собака в доме. Да мал ещё, да и жара такая! А он-то, чёрный, как дёготь! Дверь бухнула, потом вторая, и через порог тяжело перешагнула Тамара Фёдоровна. Потная и красная, поставив сумку на стол, отдирала с себя одежду.

- Здравствуй, Люда! Ой! В висках стучит! – с трудом переводила дух.

- Здравствуй, Тамарочка! Проходи! Отдохни! Что ты таскаешься всё! Сами придут! – встала Людмила на встречу.

- Дождёшься... – присела Тамара, стирая пот с лица, - а где Оля? Ты одна, что ли?..

- Одна!.. Оля с Настей – к Кате, Вадик сегодня на новом посёлке, там всё доделывают, всё не кончат что-то, а то, группу новую скоро, вот весело будет!.. – усмехнулась Людмила.

- Да и сейчас не скучно... – скороговоркой ответила Тамара, - ой, попить бы чего?..

Людмила встала сразу, пошла на кухню. Принесла воды холодной. Тамара выпила не отрываясь.

- Вот... Пока одни, давай-ка, Тома, поговорим... Давно хочу. Всё думаю, думаю... Я про младших наших...

Тамара сразу вздохнула. Сама думала беспрестанно и была готова к разговору, только вот, всё недосуг.

- Вот...- начала Людмила со вздохом, - Андрюшку заберут осенью... – помотала она головой. – Вот, ну что у них, а... Как ты думаешь?.. Смотрю я, Анютка, всё там... И всё у них, всё чего-то там копошатся... И делают, а то, где... Не знаешь! – ловила она Тамарин взгляд.

Та, тоже передохнула с улыбкой.

- Да и я думаю... Анютка! – ухмыльнулась вдруг. – Анютку и дома-то не увидишь! Когда и спит, не знаю! А есть и совсем перестала!

- Вот и я говорю... Чего уж теперь... Посмотри! Ведь! Ведь как семья у них!.. И дом и всё. И всё вместе! Посуда откуда-то... И вещи все...

- Да Оля с Вадиком! – улыбалась Тамара. – То Антон что подарит, всё смеётся, на будущее мол, а то – мой!.. Вот Аня, говорит, тебе, ничего не покупал, теперь бери! И всё без нас с тобой! То Катерина что, с Кириллом! Ну, беда прямо! И всё втихую!.. – с удовольствием жаловалась Тамара.

- Вот, вот, Тома! Чего уж, прячутся, да любятся... Пускай уж! Как следует, хотят так, и распишутся! Что скажешь-то?.. Всё тебя хотела спросить... – тревожно и радостно продолжала Людмила.

Тамара прикрыв веки, потрясла головой, как стряхивают сновидение. Улыбалась молча.

- А то и без нас решат... Останемся при фактах... Их уж все, чуть ли не поздравлять! Я всё слушаю, чего говорят-то вокруг! Ведь всё видят... Ну, поди не книжки там вечерами читают... А ничего! А все-то... Ничего! Вроде, как и хвалят даже... Ну, не знаю... Надо, Тома, нам тоже... Давай договоримся, да спросить надо... Скажем им... А то...

Тамара опять вздохнула с улыбкой.

- Да я не против... Только Анька у меня... Ну ветер в голове...

- Да не скажи, Тома! Это напрасно, ты... Тебе это кажется, - ветер! Посмотри-ка, как она с Андрюшкой разговаривает. И какие у них вопросы решаются, ты-то, не видишь их... А здесь-то, часто бывают!.. Не смотри, что молоды, а толковые. Оба... Да и собаку, тоже взяли... Все собак набрали... Скоро не войдёшь ни к кому... – улыбалась Людмила. – Не-ет!.. – протянула она, - у них всё уж наперёд продумано... Как бы нам не прозевать...

Тамара засмеялась вдруг. Вздохнула после. Сама спросила:

-Так что решим?..

- Да я бы, рада!.. – дрогнул голос у Людмилы.

- Ну и решили! – опять засмеялась Тамара.

Поднялась, прошлась по комнате, остановившись, посмотрела на Людмилу в упор.

- А пойдём, сходим!.. – решительно предложила.

Людмила взялась за крышку стола, чуть замерев.

- А пойдём!..

Петляя по одной из тропинок, протоптанных в высокой траве, спускались к ручью. Шли не торопясь, переговариваясь и собираясь с мыслями. Тропинок было несколько и все сходились в одно место, к границе участка Андрея и Бранта. Здесь находился небольшой омуток с холодным ключом. Тут и переходили на другую сторону. А там, одна дорожка вела к дому Крафтов, другая вдоль линии деревьев, прямо к крыльцу другого домика.

- Смотри-ка, чистая, и колодца не надо... – показывала Людмила, перешагивая рядом узкое русло.

Тяжело поднимались в затяжной уклон, показывая друг другу с улыбкой то на клумбы, то на собачью будку под навесом, где стоял мотоцикл приставленный к ровной стопке досок. Было любопытно и интересно. Но больше, пока, следы от недавней стройки. Не залечённые раны земли, кучи песка, глины и щепок. Обрезки досок. Но всё собрано, где в кучи, где уложено наспех. Только разбросанный щебень, порос травой, да свежую стружку трепал ветер вокруг навеса.

И всё же, жизнь уже чувствовалась в этом месте.

Аня не ожидала прихода родителей. Она ждала Андрея, готовила ему нехитрый ужин. Горел газ. На единственном столе, стояла посуда. Мамы вели себя очень странно. Пришли вместе, чего раньше не бывало. Разговоров обычных и вопросов, не задавали. Людмила Борисовна сразу села на стул возле окна, Тамара придирчиво разглядывала немногие вещи и предметы, постепенно появляющиеся в домике. Прохаживалась у Ани за спиной и непонятно улыбалась. Людмила, сделав торжественное лицо, наблюдала за обеими.

Заподозрив неладное, Анька заволновалась, беспокойно оглядывалась на мать, бегала глазами по дому. Потом, подойдя к столу, перебирала бессмысленно посуду.

- Да... – важно протянула Тамара, - а вы тут, обживаетесь постепенно...

- А говорил ничего не надо... Буду только отделывать!.. – тут же вставила Людмила Борисовна, колыхнувшись на стуле.

- Да... – ходила за спиной у дочки Тамара, - а что, Ань, хорошо, правда?

- Ну... – покрутила Анька губами и ничего не прибавив, опустила голову.

Людмила усмехнулась шумно, заёрзав на стуле.

- Анюта! А Андрей-то когда подойдёт?..

- Скоро... Через час... Где-то. – Обернулась быстро Анька, метнув взор в её сторону.

Опять все замолчали. Анька, не вытерпев, повернулась, наконец, лицом.

- А что... Что-нибудь случилось? – забегали у неё глаза открыто.

- Да нет, нет, ничего не случилось! – опять зашевелилась Людмила.

- Да вот мы с вами поговорить пришли, да рановато немного, вот подождём Андрея... – двусмысленно прозвучало из уст Тамары.

Анька совсем растерялась, сама заходила по кухне, поглядывая на мать и чинно сидящую маму Андрея.

- А что... – вдруг дрогнул у неё голос и ноги отказались больше ходить.

- Да не томи её, Тамара!.. скажи уж!.. – Встала, наконец, Людмила и заулыбалась, глядя, будто на замороженную, Аньку.

- Ну как, что?.. – полушутя продолжала Тамара, - вот, про планы ваши узнать хотели! – остановилась она тоже и скрестила руки на груди.

Анька совсем испугалась, косяком понеслись мысли, соображала быстро, что хотят у неё выпытать. Машинально шагнула к газу и взялась за ручку, раздумывая, выключить лучше или нет.

- Какие планы... – пропищал у неё голос и шевельнулись несмело плечи.

Людмила Борисовна вздыхала от нетерпения, но в разговор не встревала, предоставив инициативу Тамаре.

- Ну как, Ань!.. Ну может, тебе Андрей замуж предлагал?..

Анька неловко фыркнула, с трудом улыбнувшись.

- Ну... Предлагал...

- Да-а?.. И давно ли? – шумно удивилась мать.

- Там летом ещё... – сипло выдавила Аня.

- Ох!.. Ну!.. – засмеялась Людмила Борисовна.

- И ты, что? – не отставала Тамара, посмеиваясь.

- Чего я...

- И больше, что, не предлагал? – вздрогнула сама от смеха и неотступно смотрела на дочку.

- Да всё время... – выключила она вдруг газ.

- Ну вот!.. – притворно разочарованно взмахнула Тамара, обернувшись на Людмилу, которая пыхтела за спиной, - и ты мне, хоть бы слово?..

- Да!.. – вырвалось у Аньки, - поговоришь с тобой!.. – нервно ответила она.

Тамара с Людмилой засмеялись одновременно. Но просто и добродушно, от души как-то. У Аньки отлегло. Людмила вдруг открыто заговорила по-простому:

- Да ты Анюта не волнуйся! Мы ждали, ждали от вас, да вот сами и решили спросить, может уж вы надумали что, про свадьбу-то, али как... А молчите всё!.. А что молчать-то?.. А мы вот и думаем с Тамарой, самим, что ли, вас расписать? – засмеялась она. – Вот, Андрея сейчас подождём да и решим все вместе... Правда ведь?..

Аньку жаром охватило. Взглянула на часы. Глаза забегали, запылали щёки. Стала искать босоножки на полу. Закружилась по дому.

- Я сейчас сбегаю за ним... Скажу, что б пораньше... – засуетилась она у дверей.

- Да Ань, осталось-то с полчаса... Подождём... – улыбалась Тамара, подняв брови.

- Я быстро... – шмыгнула Анька за дверь, и прыгая через ступеньки крыльца, сбежала вниз, раскинув руки.

Как добежала до столярного цеха, не помнит. Мужики расступились, увидев её лицо. Охотно поприветствовали Аню. Она и раньше забегала к Андрею. Но весело и скромненько заглянет, а тут!.. «Видать, случилось что-то. Вон, какие глазищи!» Станки уже не работали, мужики что-то грузили или перекладывали.

- Андрюш!.. На минутку... пойдём!

Мужики посмотрев на время, кивнули Андрею с улыбкой.

- Беги уж... Всё на сегодня!..

Переодевшись, Андрей вышел быстро. Увидел, как Аня бродит по опилкам сзади столярки. Отсюда, через крапиву, тропка под уклон на ту сторону ручья. Можно и по дороге, через новый посёлок. Она чесала руки, значит, через крапиву неслась.

- Чего, Ань?.. – на ходу бросил он коротко.

Шагнув навстречу, она распахнула глаза и только шевелила губами в улыбке. Сразу просунула руку ему под локоть.

- Чего скажу сейчас, упадёшь!..

- Чего? – заулыбался он.

- Знаешь, кто у нас сейчас?

- Ну, кто? – не пытался отгадывать он.

- Твоя мама, и моя! – хихикнула она.

- И всё?

- Да ты, слушай!..

- Ну чего Ань! Говори!..

- А знаешь, чего хотят? – испытывала она его терпение.

- Ну не знаю... Ань, ну говори сразу!

- Ах, ты!.. Сразу!.. – сузила она глаза, кривляясь, - меня как допрашивали сейчас!..

- Чего? – испугался слегка он, - постой, Ань, не беги, - схватил он её за руку у самого ручья.

Она остановилась внизу, поправила растрёпанные волосы, взглянула на него бегающими глазами.

- Чего?.. Испугался?.. Сейчас тебя будут допрашивать... – изучающе впилась в него взглядом, с трудом сдерживая смех.

Встав рядом, тревожно мигая глазами, чуть обиженно спросил с напряжением в голосе.

- Хватит, Ань, говори, чего там...

Она на цыпочках подошла вкрадчиво, потянулась, обхватив его шею руками и медленно, тихо произнесла на ухо.

- А розы купишь? Скажу!..

- Ань, погоди, какие розы?.. – пытался он освободиться.

- Ну жене ведь, розы дарят, да? – шептала она не отпуская рук.

- Какой жене, какие розы? Ань, толком говори? – ненастойчиво пытался освободить голову.