Сердце Дракона. Пятнадцатый Том. Часть 2

Глава 1377

[Запрос принят… обрабатываю запрос… запрос обработан.

Текст:

Путь твой будет пролегать через земли стихии твоей. Помни имя свое, ибо оно проведет тебя по этой тропе. Помни оружие свое, ибо оно проложит тебе путь. Помни где щит твой, дабы укрыться от ненастья. Будь крепок и силен на пути по землям стихии. Помни, что все, что кажется, реально, а все, что реально, лишь иллюзия. Помни что путь твой не всегда прям. Помни, что иногда шагнув назад, ты окажешься дальше впереди, если будешь идти только прямо. Помни, что настоящая сила в бездействии, а слабость в действии. Мудрость эту ты забудь, ибо ложна она и верь лишь имени своему, ибо лишь отказавшись от него ты найдешь себя самого. Такого, каков ты есть под пеплом сгоревшего мира твоей души. Иди, идущий, и да будет с стобой свет истинных звезд, уснувших в наших душах]

— А барды еще поют, что невозможно сохранить рассудок при общении с Древом Жизни, — покачал головой Хаджар.

По сравнению с теми текстами, что были записаны в свитке Пути Среди Звезд, ни то, что изъяснения древних, а непонятная тарабарщина Древ Жизни, одномоментно переживающих все возможные варианты прошлого, настоящего и будущего, выглядели осмысленными тезисами ученых разумов.

Единственное, что удерживало Хаджара от того, чтобы отказаться в верить в здравость собственного рассудка это воспоминание того странного мудреца, с которым он вел диалог до того, как начал испытания свитка.

Он сказал ему тогда следующее:

“ Ему потребуется сила его имени, чтобы выдержать давление темноты.

Потребуется крепость его разума, чтобы найти ориентиры.

Жаркое сердце, чтобы согреться там, где не живет имя огня.

И, под конец, он сможет рассчитывать лишь на свой дух, который будет даже после того, как все ни станет.”

Так мудрец описал четыре ступени развития. Несмотря на то, что Путь Среди Звезд мог привести лишь к начальной ступени Просвещения Бессмертного.

И, что радовало, между этими двумя, разумеется, максимально глубокими (и столь же не имеющими никакого смысла для непросвещенного и, являющиеся само собой разумеющимся для знающего, а значит, со всех сторон — бесполезные) изречениями, это упоминание Имени.

Имелось ли ввиду имя собственное, имя истинное, данное при рождении родителями или, быть может, вообще — истинные слова с их Младшими, Старшими и Полными Именами. Кто знает?

Но в Хаджара вселяли надежду слова почившего Крыла Ворона, одного из фанатиков ордена Ворона, последователей Черного Генерала, о том, что раньше эта ступень развития называлась Небесным Королем. И лишь позже её называли Безымянной.

Что же, стоило надеяться, что в этом действительно был какой-то смысл. А не только беспочвенные манипуляции фактами разумом Хаджара, ищущим хоть какую-то зацепку.

— Начнем, пожалуй, — Хаджар принял позу лотоса и прикрыл глаза. — Запись.

[Запрос принят… обрабатываю запрос… запрос обработан. Начинаю запись события. Каталог: “Техники Медитаций”. Реестр:…

Оставшейся строки сообщения нейросети Хаджар уже не видел.

Он проваливался все глубже и глубже внутрь своего сознания. Минуя страну собственного духа, где посреди бескрайнего океана высокой травы, на холме стояли камень с деревом, и обитавшими там птицей Кецаль и осколком души первого из Дарханов.

Хаджар мысленно падал все дальше и дальше.

Туда, где мерцал в глубине свет источника его силы. Бьющегося, словно сердце, шара света. Именно от него исходили канатами меридианы и вьющиеся нитями ответвления каналов силы.

Хаджар, мысленно достигнув своего энергетического тела, сосредоточился на другом источнике силы. Оно находилось за пределами его тела.

Но лишь физического, ибо для энергии не существовало таких преград, как бренная плоть. Крепости какого бы артефакта она не достигла — это лишь “мясо”. А энергия это… энергия.

Хаджар не был учителем, так что красиво и понятно изъясняться не умел. Но это ему и не требовалось.

Мысленно он потянулся к тому, что выглядело в этом измерении энергий и сил, как белое солнце. Больше его собственного источника в десятки раз, оно излучало такое количество силы, что неосторожное его применение могло полностью сжечь энергетическое тело Хаджара.

Отделив от собственного источника несколько нитей, он направил их к этой звезде. Медленно и осторожно, замирая каждый раз, когда очередная вспышка угрожала полностью пережечь каналы, он двигался к своей цели.

Хаджар вспоминал, как когда-то давно использовал Ядра Зверей, которые создавали внутри его энергетического тела тени павших монстров. Затем, как он извлекал энергию из различных реагентов и явлений, чтобы укрепить и расширить каналы, но теперь…

Теперь происходило нечто иное. Он будто бы оперировал собственной душой. Чем-то более глубоким, нежели дух или энергетическое тело. И куда более сложным.

В реальности это выглядело так, будто от Хаджара отделилась его собственная копия. Прозрачная, похожая на видение или призрака, она коснулась шара энергии, воспарившего над сундуком и вместе они слились в комок разноцветной энергии.

Хаджар уже бывал в этом месте. Посреди бескрайней долины, окруженной высокими горами с заснеженными вершинами, чем-то напоминавшей ту, что раскинула свои объятья внутри его собственной души, протекал ручей. Он то поднимался высокими порогами, то падал водопадом в шелестящий камыш.

Дул ветер.

Холодный, северный ветер.

— Старик?! — окликнул Хаджар. — Ты здесь?!

— Я всегда здесь, странник, — ответил ему ветер.

Он дернул Хаджара за одеяния и полетел даже, кружа над долиной, ныряя в ручей и шелестя камышом.

— Я пришел сюда, — Хаджар помнил свиток. Он знал, что ему нужно делать. Его имя — Хаджар Дархан — Северный Ветер. Он получил его по праву рождения. Он был назван. Теперь же пришел черед, чтобы… — Бросить тебе вызов.

— Вызов… — эхом отразилось посреди долины. — ты уверен, маленький воин? Ты мил моему сердцу, но вызов есть вызов. Если рука твоя будет слаба, а сердце дрогнет, я закончу твой жизненный путь.

Хаджар протянул руку.

Ударил гром и вот посреди долины стоял высокий воин. Огромный, словно медведь, закованный в черную, как ночь, броню, в руках он держал Черный Клинок с едва различимым синим пятном.

— Таков мой ответ, старик Борей, — ответил глухой голос из-под шлема. Лишь несколько седых прядей и жуткий, окровавленный плащ, вот и все, что отличалось цветом от бесконечного мрака стали.

— Юный воин… как же сильно ты заблудился.

Ветер закружился вихрем, разросся штормом, а затем, над ручьем, встал исполин. Гигант, ростом выше гор, чья плечи терялись среди собиравшихся с севера грозовых туч.

Он опирался на двуручный меч, который был выше вековых деревьев. Его белая борода вполне могла сойти за снежную лавину. Красные сапоги поднимались выше лесных крон. Стальная бригантина отражала свет меркнувшего под гнетом зарождающейся бури солнца. А шлем, на котором застыл символ розы ветров, не скрывал лица.

Лица глубокого старца с синими глазами, излучавшими волю, способную сломить сами небеса.

— Ты спрятался в свою маленькую коробку, мальчик, — прогремел грохот сотни бурь и тысячи гроз. — но вызов есть вызов. Как бы слаб ты не стал теперь душой и духом, я, Борей, Северный Ветер, принимаю его.