Сердце женщины

38

Поднявшись после ужина к себе наверх, Чандра застала мужа за сборами.

— Зачем вам столько вещей? — изумилась она. — Ведь вы едете на два-три дня?

— Нет, Чандра, я еду надолго.

В ее взгляде выразилось недоумение, и он пояснил:

— Пять месяцев все сторонились меня, как зачумленного. «Ну ладно, — думал я, — вот окончится суд, и все раскаются». И что же? Отец по-прежнему отворачивается от меня… Чтобы сохранить хоть какое-то уважение к себе, я должен сам зарабатывать на жизнь. В Ажахармалее есть небольшой цементный завод. Я там никого не знаю из администрации. Я предложил свои услуги и получил ответ: срочно требуется помощник управляющего. Здесь мне в последнее время платили тысячу рупий, а там буду получать сто двадцать. Большего я очевидно, и не заслуживаю.

— Что-то я никогда не слышала об Ажахармалее.

— Ничего удивительного, Чандра. Это маленькая деревушка в горах. Там очень плохо с водой, да и место нездоровое, поэтому народу мало. Образованных людей всего несколько: они работают на цементном заводе.

— Зачем вы туда едете? — встревожилась Чандра. — А вдруг заболеете?

— Успокойся — я же еду один, — сказал Джаханнадан, — а мне теперь плевать: пусть заболею!

— А как же я? — всполошилась Чандра.

— Хочешь — оставайся тут. Хочешь — поезжай к родителям или еще куда-нибудь. У меня есть доля в наследственной собственности нашей семьи. Я переписал ее на твое имя. Денег получишь столько, что на семь рождений хватит.

У Чандры заныло сердце. Неужели муж всерьез думает, будто ей нужны его деньги?

— Отойдите! — властно сказала она. — Вы совсем не умеете складывать вещи.

На следующий день чуть свет Чандра была уже на ногах. Она переделала столько дел, что все только диву давались.

В десять часов Нахараджаййар и его старший сын отправились на работу.

Немного погодя к воротам бунгало подкатила коляска. Камакши Аммаль и Аламелю вышли на улицу, удивленные: Джаханнадан никого не предупредил о своем отъезде. Передав вещи кучеру, Джаханнадан бросился в ноги Камакши Аммаль:

— Прощайте, мама. Больше я сюда не вернусь. Так и передайте отцу.

И он уселся в коляску.

— Не уезжай, сынок, — взмолилась Камакши Аммаль. — Я знаю, ты обижен на отца. Но я-то чем провинилась?

С маленьким чемоданчиком в руках из дому выбежала Чандра. И она пала к ногам Камакши Аммаль.

— Я тоже уезжаю, мама!

— Опомнитесь, дети! — в отчаянии взывала Камакши Аммаль. — Хоть бы ты, Чандра, вразумила своего мужа! — вцепилась она в невестку.

Чандре было понятно горе свекрови, но она тихо сказала:

— Пустите меня, мама. Мое место — рядом с мужем.

— Ты едешь со мной, Чандра?

— А вы хотели бросить меня одну?

Джаханнадан молча подал ей руку и помог подняться в коляску.

Нарушил молчание он лишь после того, как они подъехали к вокзалу:

— Чандра! Я теперь беден и могу ездить лишь в третьем классе. До нашей станции — двести миль. Выдержишь?

— А я в первом классе никогда и не ездила, — засмеялась Чандра.

В шесть часов утра супруги высадились на полустанке. До Ажахармалея было около шести миль. Повозка, запряженная быком, то натыкалась на камни, то застревала в песке. Сильно трясло.

Джаханнадан вытащил подушку.

— На, подложи, — сказал он Чандре. — А то спина заболит.

Чандра распаковала небольшую корзинку.

— Попробуйте этой майсурской патоки. Не правда ли, вкусно?

«Я дал ей полную свободу, а она едет со мной. Почему? — недоумевал Джаханнадан. — Повинуется чувству долга? Или боится людского порицания? А может быть…» Закончить последнее предположение у него не хватило смелости.