Сергей Михалков

В этой удивительной Стране,

Где я увидел свет.

Как многим, исполнялось мне

И пять, и десять лет.

В Стране Фантазий и Проказ

И озорных Затей

Когда-то каждый был из нас

Одним из тех детей.

Все те, кто рос тогда со мной

И набирал года,

Однажды с этою Страной

Простился навсегда.

Держава Детства далеко

Осталась позади.

«Хочу назад!» — сказать легко.

Попробуй попади!

А я могу! Но свой секрет

Я не открою вам,

Как я уже десятки лет

Живу и тут, и там.

Мне стоит лишь собрать багаж!

А долго ли собрать

Бумагу, ручку, карандаш

И общую тетрадь?

И вот уже я в той Стране,

Где я увидел свет,

И, как ни странно, снова мне

И пять, и десять лет.

Открыт в библиотеке

Больничный книжный зал.

Какие тут калеки!..

Ах, кто бы только знал!

Лежат они, бедняги.

На полках вдоль стены,

И в шелесте бумаги

Их жалобы слышны:

— Вчера мои страницы

Листал один студент:

Мне вырезал таблицы

Какой-то инструмент!

Была я четверть века

Читателям верна,

А без таблиц — калека,

Кому теперь нужна?!

— Я жертва аспиранта! —

Печальный слышен стон. —

В науку без таланта

Решил прорваться он:

Сначала он по строчкам

Меня переписал.

Потом, поставив точку,

Вдруг взял и искромсал!

Немало диссертаций,

Что у меня в долгу…

Но жить без иллюстраций

Я просто не смогу…

— А мне как быть, соседка? —

Вздохнул тяжелый Том. —

Я выдавался редко.

Да и не всем притом!

Недавно в зал читальный

Пришел один доцент.

Он предъявил нахально

Чужой абонемент!

Я выдан был нахалу —

Он взял меня, как зверь…

А что со мною стало.

Вы видите теперь…

Раскрылся Том старинный

(Он, к счастью, был спасен!).

И страшною картиной

Был каждый потрясен:

Под стать татуировке,

С полей его страниц

Глядели зарисовки:

И женские головки,

И клювы разных птиц…

Стоят в библиотеке

На полках вдоль стены

Те книги, что навеки

Людьми оскорблены.

Не теми, что над книгой

Задумчиво сидят,

А теми, что на книгу

Как хищники глядят.

Ни должностью, ни званьем —

Ни тем и ни другим

Ни на одном собранье

Не оправдаться им!

Мы с приятелем вдвоем

Замечательно живем!

Мы такие с ним друзья —

Куда он,

Туда и я!

Мы имеем по карманам:

Две резинки,

Два крючка,

Две больших стеклянных пробки.

Двух жуков в одной коробке,

Два тяжелых пятачка.

Мы живем в одной квартире.

Все соседи знают нас.

Только мне звонить — четыре,

А ему — двенадцать раз.

И живут в квартире с нами

Два ужа

И два ежа,

Целый день поют над нами

Два приятеля-чижа.

И про наших двух ужей.

Двух ежей

И двух чижей

Знают в нашем новом доме

Все двенадцать этажей.

Мы с приятелем вдвоем

Просыпаемся,

Встаем,

Открываем настежь двери,

В школу с книжками бежим…

И гуляют наши звери

По квартирам по чужим.

Забираются ужи

К инженерам в чертежи.

Управдом в постель ложится

И встает с нее дрожа:

На подушке не лежится —

Под подушкой два ежа!

Раньше всех чижи встают

И до вечера поют.

Дворник радио включает —

Птицы слушать не дают!

Тащат в шапках инженеры

К управдому

Двух ужей,

А навстречу инженерам

Управдом несет ежей.

Пишет жалобу сосед:

«Никому покою нет!

Зоопарк отсюда близко.

Предлагаю: всех зверей

Сдать юннатам под расписку

По возможности скорей».

Мы вернулись из кино —

Дома пусто и темно.

Зажигаются огни.

Мы ложимся спать одни.

Еж колючий.

Уж ползучий,

Чиж певучий —

Где они?

Мы с приятелем вдвоем

Просыпаемся,

Встаем,

По дороге к зоопарку

Не смеемся, не поем.

Неужели зоосад

Не вернет зверей назад?

Мы проходим мимо клеток.

Мимо строгих сторожей.

Сто чижей слетают с веток.

Выбегают сто ежей.

Только разве отличишь.

Где какой летает чиж!

Только разве разберешь.

Где какой свернулся еж!

Сто ужей на двух ребят

Подозрительно шипят.

Сто чижей кругом поют,

Сто чижей зерно клюют.

Наши птицы, наши звери

Нас уже не узнают.

Солнце село.

Поздний час.

Сторожа выводят нас.

— Не пора ли нам домой?

Говорит приятель мой.

Мы такие с ним друзья —

Куда он,

Туда и я!

Я выбежал на улицу.

По мостовой пошел.

Свернул налево за угол

И кошелек нашел.

Четыре отделения

В тяжелом кошельке.

И в каждом отделении

Пятак на пятаке.

И вдруг по той же улице,

По той же мостовой

Идет навстречу девочка

С поникшей головой.

И грустно смотрит под ноги.

Как будто по пути

Ей нужно что-то важное

На улице найти.

Не знает эта девочка.

Что у меня в руке

Ее богатство медное

В тяжелом кошельке.

Но тут беда случается,

И я стою дрожа:

Не нахожу в кармане я

Любимого ножа.

Четыре острых лезвия

Работы не простой.

Да маленькие ножницы,

Да штопор завитой.

И вдруг я вижу: девочка

Идет по мостовой.

Мой ножик держит девочка

И спрашивает: —Твой?

Я нож беру уверенно,

Кладу в карман его.

Проходит мимо девочка,

Не знает ничего.

И грустно смотрит под ноги.

Как будто по пути

Ей нужно что-то важное

На улице найти.

Не знает эта девочка.

Что у меня в руке

Ее богатство медное

В тяжелом кошельке.

Я бросился за девочкой,

И я догнал ее,

И я спросил у девочки:

— Твое? Скажи, твое?

— Мое, — сказала девочка. —

Я шла разинув рот.

Отдай! Я так и думала,

Что кто-нибудь найдет.

Хотел иметь я птичку

И денег накопил,

И вот на Птичьем рынке

Я Зяблика купил.

Сидел мой Зяблик в клетке

И зернышки клевал

И, как в лесу на ветке,

Все пел и распевал.

Ребята заход или

На Зяблика смотреть,

И каждому хотелось

Такого же иметь.

Я с Зябликом возился,

Хоть было много дел.

А через две недели

Певец мне надоел.

Однажды я за город

Уехал на три дня,

И он на это время

Остался без меня.

Когда же из деревни

Вернулся я домой,

Лежал в пустой кормушке

Голодный Зяблик мой.

Я спас его от смерти —

Я выходил его

И выпустил на волю

Живое существо.

Хотят ко дню рожденья

Мне подарить щенка,

Но я сказал: «Не надо!

Я не готов пока!»

Папа, мама, брат и я —

Это наша вся семья.

Брату только двадцать лет,

А посмотришь: дед как дед!

Папа — бритый — молодой,

А братишка с бородой.

Не простая бороденка,

А такая борода,

Что железная гребенка

Даже гнется иногда.

Папа волосы стрижет,

А братишка бережет —

На лице среди волос

Виден только острый нос.

Папа просит, мама просит:

— Федя, милый, постыдись!

Кто такие космы носит?

Ну, побрейся! Постригись!

Брат сопит, не отвечает

И, по правде говоря,

На глазах у нас дичает.

Превращаясь в дикаря.

Только вдруг случилось чудо:

Появилась в доме Люда…

Смотрим: Федя изменился.

Что-то с ним произошло.

Он подстригся и побрился

Волосатикам назло.

Чистит ногти, моет руки,

Каждый вечер гладит брюки —

Джинсы снял, надел костюм,

Вообще взялся за ум!

— Эй, старик, — спросил я брата,

В этом Люда виновата? —

Усмехнулся брат в ответ,

Не сказал ни «да», ни «нет».

Но теперь уж нам не трудно

Разгадать его секрет!

В одном переулке

Стояли дома.

В одном из домов

Жил упрямый Фома.

Ни дома, ни в школе.

Нигде никому —

Не верил

Упрямый Фома

Ничему.

На улицах слякоть,

И дождик,

И град.

— Наденьте галоши. —

Ему говорят.

— Неправда, —

Не верит Фома, —

Это ложь… —

И прямо по лужам

Идет без галош.

Мороз.

Надевают ребята коньки.

Прохожие подняли воротники.

Фоме говорят:

— Наступила зима. —

В трусах

На прогулку выходит Фома.

Идет в зоопарке

С экскурсией он.

— Смотрите, — ему говорят, —

Это слон. —

И снова не верит Фома:

— Это ложь.

Совсем этот слон

На слона не похож.

Однажды

Приснился упрямому сон.

Как будто

Шагает по Африке он.

С небес

Африканское солнце печет.

Река под названием Конго

Течет.

Подходит к реке

Пионерский отряд.

Ребята Фоме

У реки говорят:

— Купаться нельзя:

Аллигаторов тьма.

— Неправда! —

Друзьям отвечает

Фома.

Трусы и рубашка

Лежат на песке.

Упрямец плывет

По опасной реке.

Близка

Аллигатора хищная пасть.

— Спасайся, несчастный.

Ты можешь пропасть!

Но слышен

Ребятам

Знакомый ответ:

— Прошу не учить,

Мне одиннадцать лет!

Уже крокодил

У Фомы за спиной.

Уже крокодил

Поперхнулся Фомой:

Из пасти у зверя

Торчит голова.

До берега

Ветер доносит слова:

— Непра…

Я неве…—

Аллигатор вздохнул

И, сытый,

В зеленую воду нырнул.

Трусы и рубашка

Лежат на песке.

Никто не плывет

По опасной реке.

Проснулся Фома,

Ничего не поймет…

Трусы и рубашку

Со стула берет.

Фома удивлен,

Фома возмущен:

— Неправда, товарищи.

Это не сон!

Ребята,

Найдите такого Фому

И эти стихи

Прочитайте ему.

У меня опять:

Тридцать шесть и пять!

Озабоченно и хмуро

Я на градусник смотрю:

Где моя температура?

Почему я не горю?

Почему я не больной?

Я здоровый! Что со мной?

У меня опять:

Тридцать шесть и пять!

Живот потрогал — не болит!

Чихаю — не чихается!

И кашля нет! И общий вид

Такой, как полагается!

И завтра ровно к девяти

Придется в школу мне идти

И до обеда там сидеть —

Читать, писать и даже петь!

И у доски стоять, молчать.

Не зная, что же отвечать…

У меня опять:

Тридцать шесть и пять!

Я быстро градусник беру

И меж ладоней долго тру,

Я на него дышу, дышу

И про себя прошу, прошу:

«Родная, миленькая ртуть!

Ну, поднимись еще чуть-чуть!

Ну, поднимись хоть не совсем —

Остановись на «тридцать семь»!»

Прекрасно! Тридцать семь и два!

Уже кружится голова!

Пылают щеки (от стыда!)…

— Ты нездоров, мой мальчик?

— Да…

Я опять лежу в постели —

Не велели мне вставать.

А у меня на самом деле —

Тридцать шесть и пять!

У меня печальный вид —

Голова моя болит,

Я чихаю, я охрип.

Что такое?

Это — грипп.

Не румяный гриб

в лесу,

А поганый грипп

в носу!

В пять минут меня раздели,

Стали все вокруг жалеть.

Я лежу в своей постели —

Мне положено болеть.

Поднялась температура,

Я лежу и не ропщу —

Пью соленую микстуру.

Кислой горло полощу.

Ставят мне на грудь горчичник.

Говорят: «Терпи, отличник!»

После банок на боках

Кожа в синих пятаках.

Кот Антошка прыг с окошка

На кровать одним прыжком.

— Хочешь, я тебе. Антошка,

Нос засыплю порошком?

Кот Антошка выгнул спину

И мурлычет мне в ответ:

«Прибегать к пенициллину?

Мне? Коту? С таких-то лет?!»

Я коту не возражаю —

Бесполезно возражать,

Я лежу, соображаю.

Сколько мне еще лежать?

День лежу, второй лежу,

Третий — в школу не хожу.

И друзей не подпускают, —

Говорят, что заражу!..

Эх, подняться бы сейчас

И войти в четвертый класс:

«Зоя Павловна, ответьте.

Что тут нового у вас?

Зоя Павловна, ответьте!..»

Зоя Павловна молчит…

Я на Марс лечу в ракете…

На меня медведь рычит…

— Как дела, неугомонный?

Как здоровье? Спишь, больной?

Это — лечащий, районный

Врач склонился надо мной.

У папы Финтифлюшкина,

У мамы Финтифлюшкиной,

У сына Финтифлюшкиных

(Ему девятый год!) —

Не драма, не комедия,

А личная трагедия:

Семейную фамилию

Малыш не признает.

Конечно, Финтифлюшкины

Совсем не то, что Пушкины…

Но все же Финтифлюшкины —

Рабочий русский род:

Он был прославлен предками —

Кондитерами редкими.

Их плюшками, ватрушками

И чудо-финтифлюшками.

Что сами лезли в рот.

Но Феде Финтифлюшкину

Нет дела до того.

Поскольку друг за дружкою

Все дети Финтифлюшкою

Теперь зовут его.

Как жить с такой фамилией

И как ее терпеть?

Вот хорошо бы личную,

Совсем, совсем обычную,

Серьезную, приличную

Фамилию иметь!

Бывают же фамилии

Без разных глупых слов:

Ну, скажем, просто Сидоров!

А лучше — Иванов!

Но так уже положено.

Что там, где есть семья.

Там папина фамилия

И мамина фамилия —

Семейная фамилия,

А стало быть, твоя!

А Феде Финтифлюшкину

Я свой совет даю:

Носи, малыш, с достоинством

Фамилию свою!

А если ты научишься

Работать и мечтать.

Великим Финтифлюшкиным

Ты в жизни можешь стать!

Привезли в подарок Кате

Заграничный сувенир —

Удивительное платье!

Отражен в нем целый мир.

Вкривь и вкось десятки слов

Все названья городов:

«Лондон», «Токио», «Москва» —

Это только рукава!

На спине: «Мадрид», «Стамбул»,

«Монреаль», «Париж», «Кабул».

На груди: «Марсель», «Милан»,

«Рим», «Женева», «Тегеран».

По подолу сверху вниз:

«Сингапур», «Брюссель», «Тунис»,

«Цюрих», «Ницца», «Вена»,

«Бонн»,

«Копенгаген», «Лиссабон».

Как наденешь это платье.

Все пытаются пристать.

Все подходят: — Здравствуй, Катя!

Можно платье почитать?

Что ответить на вопрос?

Катя сердится до слез.

А мальчишки Кате вслед:

— Вы — учебник или нет?!

Ну а модницы-подружки.

Что завидуют друг дружке,

Те торопятся спросить:

— Дашь нам платье поносить?

Только папа хмурит взгляд,

Сувениру он не рад:

— Это просто ерунда.

Вперемешку города:

Тут — Бомбей, а Дели — там?!

Рядом с Дели Амстердам?!

Если это заучить.

Можно двойку получить!

Две подружки —

Это коллекционеры.

У подружек в двух альбомах

Сто фамилий, всех знакомых, —

Не коллекция, а клад!

Знаменитые артисты.

Футболисты, хоккеисты

И поэт-лауреат!

Как автограф получить,

Варю с Верой не учить!

Тех, кто марки собирает.

Тех подружки презирают.

Собиратели значков —

Дурачки из дурачков.

У подружек наших страсть:

На глаза тому попасть.

Кто сегодня знаменит.

Чья фамилия звенит!

На глаза сперва попасть,

А потом уже напасть:

— Очень просим, не спешите:

Распишитесь! Подпишите!

Кто-то девочкам в саду

Дал автограф на ходу,

И теперь уж не прочесть

И не вспомнить, кто он есть.

Кто-то шариковой ручкой

Через весь альбомный лист

Вывел подпись с закорючкой.

Шахматист или артист?..

Подписей собрали сто,

А спросите: «Кто есть кто?»,

Наши коллекционеры —

Две подружки Варя с Верой —

Не ответят ни за что!

Я приехал на Кавказ,

Сел на лошадь в первый раз.

Люди вышли на крылечко.

Люди смотрят из окна —

Я схватился за уздечку,

Ноги сунул в стремена.

— Отойдите от коня

И не бойтесь за меня!

Мне навстречу гонят стадо.

Овцы блеют,

Бык мычит.

— Уступать дорогу надо! —

Пастушонок мне кричит.

Уши врозь, дугою ноги,

Лошадь стала на дороге.

Я тяну ее направо —

Лошадь пятится в канаву.

Я галопом не хочу.

Но приходится —

Скачу.

А она раскована,

На ней скакать рискованно.

Доскакали до ворот.

Встали задом наперед.

— Он же ездить не умеет! —

Удивляется народ. —

Лошадь сбросит седока,

Хвастуна и чудака.

— Отойдите от коня

И не бойтесь за меня!

По дороге в тучах пыли

Мне навстречу две арбы.

Лошадь в пене.

Лошадь в мыле,

Лошадь встала на дыбы.

Мне с арбы кричат: — Чудак,

Ты слетишь в канаву так!

Я в канаву не хочу.

Но приходится —

Лечу.

Не схватился я за гриву,

А схватился за крапиву.

— Отойдите от меня,

Я не сяду больше на эту лошадь!

Я взял бумагу, щепки, клей.

Весь день сидел, потел.

Бумажный змей — воздушный змей

Я смастерить хотел.

Я делал все по чертежам.

Заглядывал в журнал,

И я работал только сам —

Я помощи не знал.

Так появился Змей на свет

Из дома моего.

Мой друг сказал: — Такого нет

Нигде! Ни у кого!

Лиловый нос, багровый рот.

Из ниток борода,

И все же вовсе не урод,

А просто хоть куда!

Мы Змея вынесли на луг.

В то утро ветер был,

И здесь он вырвался из рук

И над землею взмыл.

Своим трепещущим хвостом

Он распугал ворон.

Он, видно, чувствовал при том,

Что на свободе он.

Змей был над нами высоко,

А мы вдвоем — под ним.

Но удивительно легко

Мы управляли им.

Он так и рвался в облака.

Чтоб скрыться в облаках,

Но мы-то знали: нить крепка

И Змей у нас в руках!

Две руки у меня,

И на каждой — пятерня!

Пятерня! Пятерня!

Выручаешь ты меня:

С ней не надо расставаться —

Пятерня всегда со мной!

Если надо причесаться —

Причешусь я пятерней!

— Но пожалуй, мой дружок.

Все же лучше гребешок!

Пятерня! Пятерня!

Выручаешь ты меня:

Если надо мне сморкаться,

Я сморкаюсь пятерней.

С ней не надо расставаться —

Пятерня всегда со мной!

— Но не лучше ли, дружочек.

Если все-таки в платочек?

Пятерня! Пятерня!

Выручаешь ты меня:

Если надо будет драться —

Буду драться пятерней,

С ней не надо расставаться —

Пятерня всегда со мной!

— Ну, а если, милый друг,

И тебя ударят вдруг?

Сколько пальцев на руке,

Столько их и в кулаке!

Пятерня! Пятерня!

Для чего ж ты у меня?

— Для того, чтобы не драться,

А лопату в руки брать.

Чтобы в пальцы не сморкаться,

А здороваться, прощаться

И с друзьями в мяч играть!

Я ненавижу слово «спать»!

Я ежусь каждый раз.

Когда я слышу: «Марш в кровать!

Уже десятый час!»

Нет, я не спорю и не злюсь —

Я чай на кухне пью.

Я никуда не тороплюсь.

Когда напьюсь — тогда напьюсь!

Напившись, я встаю

И, засыпая на ходу,

Лицо и руки мыть иду…

Но вот доносится опять

Настойчивый приказ:

«А ну, сейчас же марш в кровать!

Одиннадцатый час!»

Нет, я не спорю, не сержусь —

Я не спеша на стул сажусь

И начинаю кое-как

С одной ноги снимать башмак.

Я как герой борюсь со сном,

Чтоб время протянуть.

Мечтая только об одном:

Подольше не заснуть!

Я раздеваюсь полчаса.

И где-то в полусне

Я слышу чьи-то голоса.

Что спорят обо мне.

Сквозь спор знакомых голосов

Мне ясно слышен бой часов.

И папа маме говорит:

«Смотри, смотри! Он сидя спит!»

Я ненавижу слово «спать»!

Я ежусь каждый раз.

Когда я слышу: «Марш в кровать!

Уже десятый час!»

Как хорошо иметь права

Ложиться спать хоть в час! Хоть в два!

В четыре! Или в пять!

А иногда, а иногда

(И в этом, право, нет вреда!)

Всю ночь совсем не спать!

Шел трамвай десятый номер

По бульварному кольцу.

В нем сидело и стояло

Сто пятнадцать человек.

Люди входят и выходят.

Продвигаются вперед.

Пионеру Николаю

Ехать очень хорошо.

Он сидит на лучшем месте —

Возле самого окна.

У него коньки под мышкой:

Он собрался на каток.

Вдруг на пятой остановке.

Опираясь на клюку,

Бабка дряхлая влезает

В переполненный вагон.

Люди входят и выходят,

Продвигаются вперед.

Николай сидит скучает.

Бабка рядышком стоит.

Вот вагон остановился

Возле самого катка,

И из этого вагона

Вылезает пионер.

На свободное местечко

Захотелось бабке сесть,

Оглянуться не успела —

Место занято другим.

Пионеру Валентину

Ехать очень хорошо.

Он сидит на лучшем месте.

Возвращается с катка.

Люди входят и выходят.

Продвигаются вперед.

Валентин сидит скучает,

Бабка рядышком стоит.

Этот случай про старушку

Можно дальше продолжать,

Но давайте скажем в рифму:

— Старость нужно уважать!

Чтобы ходики

Ходили,

А будильники будили

И всегда любой из нас

Точно знал.

Который час,

По каким часам

Вставать,

По каким часам

В кровать, —

В часовой мастерской

Чинят время день-деньской.

Входит с жалобой старушка:

— Как же мне не горевать!

Из моих часов

Кукушка

Перестала куковать…

Все понятно старику,

Старику часовщику.

Из окошечка резного

Снова слышится: «Ку-ку!»

Мы в часы мячом попали.

Со стола часы упали.

Под столом раздался звон,

И пружина вышла вон.

Мы сказали:

— Дядя Ваня,

Мы давно знакомы с вами.

Неужели в этот раз

Вы не выручите нас?

Щуря глаз

И хмуря брови.

Поворчав себе в усы.

Часовщик Иван Петрович

Осторожно взял часы.

Все понятно старику,

Старику часовщику.

Мы теперь приходим в класс

Раньше всех на целый час.

Широка и глубока

Под мостом текла река.

Под корягой

Под мостом

Жил в реке усатый сом.

Он лежал на дне

Часами.

Шевелил во сне

Усами.

А на берегу реки

Жили-были рыбаки.

В дождь и в солнечные дни

Сети ставили они.

И спросонья

На рассвете

Заходила рыба в сети.

Попадался карп горбатый.

Попадался — пропадал.

Только сом,

Большой,

Усатый,

Никогда не попадет.

Он лежал,

И, кроме ила.

Кроме всяческой еды,

Над его корягой было

Метров пять речной воды.

Говорит один рыбак:

— Не поймать сома никак.

Или снасти не крепки?

Или мы не рыбаки?

Неужели в этот раз

Он опять уйдет от нас?

За рекой стада мычат,

Петухи к дождю кричат.

Сеть лежит на берегу,

Из нее усы торчат.

Говорит один рыбак:

— Ну, поймали кое-как. —

Шевельнув сома ногой:

— Не уйдет, — сказал другой.

Но свернулся колесом

И хвостом ударил сом.

Вспомнил речку голубую.

Вспомнил рыбку молодую

Да корягу под мостом —

И ушел.

На дверях висел

Замок.

Взаперти сидел

Щенок.

Все ушли

И одного

В доме

Заперли его.

Мы оставили Трезора

Без присмотра,

Без надзора.

И поэтому щенок

Перепортил все, что мог.

Разорвал на кукле платье.

Зайцу выдрал шерсти клок,

В коридор из-под кровати

Наши туфли уволок.

Под кровать загнал кота —

Кот остался без хвоста.

Отыскал на кухне угол —

С головой забрался в уголь.

Вылез черный — не узнать.

Влез в кувшин —

Перевернулся,

Чуть совсем не захлебнулся

И улегся на кровать

Спать…

Мы щенка в воде и мыле

Два часа мочалкой мыли.

Ни за что теперь его

Не оставим одного!

Я карандаш с бумагой взял.

Нарисовал дорогу.

На ней быка нарисовал,

А рядом с ним корову.

Направо дождь, налево сад,

В саду пятнадцать точек.

Как будто яблоки висят

И дождик их не мочит.

Я сделал розовым быка.

Оранжевой — дорогу.

Потом над ними облака

Подрисовал немного.

И эти тучи я потом

Проткнул стрелой. Так надо.

Чтоб на рисунке вышел гром

И молния над садом.

Я черным точки зачеркнул,

И означало это.

Как будто ветер вдруг подул —

И яблок больше нету.

Еще я дождик удлинил —

Он сразу в сад ворвался.

Но не хватило мне чернил,

А карандаш сломался.

И я поставил стул на стол.

Залез как можно выше

И там рисунок приколол.

Хотя он плохо вышел.

Мы сидим и смотрим в окна.

Тучи по небу летят.

На дворе собаки мокнут.

Даже лаять не хотят.

Где же солнце?

Что случилось?

Целый день течет вода.

На дворе такая сырость,

Что не выйдешь никуда.

Если взять все эти лужи

И соединить в одну,

А потом у этой лужи

Сесть,

Измерить глубину,

То окажется, что лужа

Моря Черного не хуже.

Только море чуть поглубже.

Только лужа чуть поуже.

Если взять все эти тучи

И соединить в одну,

А потом на эту тучу

Влезть,

Измерить ширину.

То получится ответ,

Что краев у тучи нет.

Что в Москве из тучи — дождик,

А в Чите из тучи — снег.

Если взять все эти капли

И соединить в одну,

А потом у этой капли

Ниткой смерить толщину —

Будет каплища такая.

Что не снилась никому.

И не приснится никогда

В таком количестве вода!

Вот ящик.

Расстаться я с ним не могу:

Любимые вещи

Я в нем берегу.

Орехи

Такие, что их нипочем

Нельзя расколоть

Ни одним кирпичом.

Свисток.

Я не слышал такого свистка!

Я сам его вырезал

Из тростника.

Я каждое утро

Его мастерил.

Мой ножик со мной

Выбивался из сил.

Однажды

Я к берегу моря пошел,

Я в море купался

И камень нашел.

Пусть все говорят мне.

Что камень — пустяк.

Я твердо уверен.

Что это не так.

Но больше всего

Из любимых вещей

Горжусь я

Железной стамеской своей.

Знакомый столяр

Мне ее подарил.

Он ею работал

И трубку курил.

Люди ездили по свету.

Усадив себя в карету.

Но пришел двадцатый век —

Сел в машину человек.

Тут пошло такое дело!

В городах затарахтело.

Шум моторов, шорох шин —

Мчатся тысячи машин.

В паровые тихоходы

Забирались пешеходы.

И могли они в пути

На ходу легко сойти.

А теперь под стук колес

Нас везет электровоз.

Не успел двух слов сказать —

Смотришь: надо вылезать!

Корабли такими были —

Как игрушечные плыли.

Плыли месяц, плыли год…

Появился пароход!

А сегодня в океаны

Выплывают великаны.

Удивляет белый свет

Быстрота морских ракет.

Лишь одним ветрам послушный.

Поднимался шар воздушный.

Человек умел мечтать,

Человек хотел летать!

Миновал за годом год…

Появился самолет!

В кресло сел, завтрак съел.

Что такое? Прилетел!

Ну, а это, ну, а это —

Кругосветная ракета!

От кареты до ракет!

Это чудо или нет?

За мною следом ходит тень.

Куда бы я ни шел.

Сажусь к столу, всегда со мной

Садится тень за стол.

Она такая же, как я

От головы до ног.

И повторяет каждый шаг

И каждый мой прыжок.

В пути отстанет вдруг она,

А то пойдет вперед,

То, сразу сделавшись худой,

Куда-то пропадет.

То дорастет до потолка

За несколько минут.

А дети, почему они

Так медленно растут?

Ходить по свету без меня,

Должно быть, страшно ей?

А я не смог бы так ходить

За матерью своей!

И даже игры от меня

Она переняла.

Сама же ни одной игры

Придумать не могла!

Я раз проснулся раньше всех

На целых два часа

И вышел в сад, пока еще

Не высохла роса.

Но тень за мною не пошла:

Был сер осенний день.

До ночи в складках простыни

Спала лентяйка тень.

Живет на свете Саша.

Во рту у Саши каша —

Не рисовая каша.

Не гречневая каша.

Не манка.

Не овсянка

На сладком молоке.

С утра во рту у Саши

Слова простые наши —

Слова простые наши

На русском языке.

Но то, что можно внятно

Сказать для всех понятно.

Красиво, чисто, ясно, —

Как люди говорят, —

Наш Саша так корежит.

Что сам понять не может:

Произнесет словечко —

И сам тому не рад!

Он скажет: «До свидания!»

А слышится: «До здания!»

Он спросит: «Где галоши?»

А слышно: «Это лошадь?»

Когда он вслух читает.

Поймешь едва-едва:

И буквы он глотает,

И целые слова.

Он так спешит с налета

Прочесть, спросить, сказать.

Как будто тонет кто-то,

А он бежит спасать…

Он может, но не хочет

За речью последить.

Нам нужен переводчик

Его переводить.

Меня преследовала Муха —

Она садилась мне на ухо.

На подбородок и на шею,

На все, что было перед нею.

Чтоб залететь в раскрытый рот.

Садилась мне на бутерброд.

На соль, на сахар, на печенье

И на мое стихотворенье.

В хлопушку превратив газету,

Весь день гонял я Муху эту.

Пока мой друг — трехлетний Тема

Не подсказал уйти из дома.

Я откровенно признаюсь.

Что в темноте я спать боюсь.

Когда вокруг меня темно

И занавешено окно.

Мне так и хочется вскочить

И поскорее свет включить.

Я чувства этого боюсь.

Но силой воли с ним борюсь —

Я говорю себе: «Лежи!

Глаза закрытыми держи!»

И я лежу, лежу, лежу.

Глаза закрытыми держу

И засыпаю наконец.

Ну, разве я не молодец!

А можно было бы начать

С того, чтоб свет не выключать,

И чтобы не было темно,

Не занавешивать окно.

И до утра при свете спать…

Но так же можно трусом стать!

Я не знаю, как мне быть —

Начал старшим я грубить.

Скажет папа: — Дверь открыта!

Притвори ее, герой! —

Я ему в ответ сердито

Отвечаю: — Сам закрой!

За обедом скажет мама:

— Хлеб, лапуся, передай! —

Я в ответ шепчу упрямо:

— Не могу. Сама подай!

Очень бабушку люблю.

Все равно — я ей грублю.

Очень деда обожаю.

Но и деду возражаю…

Я не знаю, как мне быть —

Начал старшим я грубить.

А они ко мне: — Голубчик,

Ешь скорее! Стынет супчик!.. —

А они ко мне: — Сыночек,

Положить еще кусочек? —

А они ко мне: — Внучок,

Ляг, лапуся, на бочок!..

Я такое обращенье

Ненавижу, не терплю,

Я киплю от возмущенья

И поэтому грублю.

Я не знаю, как мне быть —

Начал старшим я грубить.

До того я распустился.

Что грублю я всем вокруг.

Говорят, от рук отбился.

От каких, скажите, рук?!

Я был знаком

С одним быком,

Когда в деревне жил.

С людьми он дружбы не искал.

Детей к себе не подпускал.

А вот со мной дружил!

Да, да! Не знаю почему,

Я чем-то нравился ему:

Когда меня встречал,

Он на меня, как на врага,

Не выставлял свои рога,

А дружески мычал.

Бывало, выйдешь на лужок

И позовешь его: — Дружок! —

А он в ответ: — Иду-у-у! —

И сам действительно идет

И не спеша губами рвет

Ромашки на ходу.

За лето я к нему привык,

И это был мой личный бык!

Пять лет прошло с тех пор.

Не знаю я, что с ним теперь

И с кем он дружит, грозный зверь

По кличке Фантазер…

Живет на свете людоед,

Разбойник — и злодей.

Он вместо каши и котлет

Привык на завтрак и обед

Есть маленьких детей.

Но и детей он ест не всех.

Совсем не всех подряд.

Он выбирает только тех.

Которые шалят.

Но ты не бойся, мой малыш,

И днем и в час ночной,

Когда ты спишь, когда шалишь,

Я рядом. Ты со мной!

Когда мне было восемь лет,

Мечтал я лишь о том.

Чтоб небольшой велосипед

Ко мне вкатился в дом.

Я утром, вечером и днем

Катался бы на нем.

Обидно было мне до слез.

Когда я слышал: — Нет!

С тобой, малыш, и без колес

Не оберешься бед.

О санках я зимой мечтал

И видел их во сне.

А наяву я твердо знал:

Их не подарят мне.

— Успеешь голову сломать! —

Мне всякий раз твердила мать.

Хотелось вырастить щенка.

Но дали мне совет,

Чтоб не валял я дурака

В свои двенадцать лет.

Поменьше о щенках мечтал,

А лучше — что-нибудь читал.

Я редко слышал слово:

«Да!» —

А возражать не смел.

И мне дарили все всегда

Не то, что я хотел:

То — шарф, то — новое пальто,

То — «музыкальное лото»,

То — Михалкова, то — Барто,

Но это было все не то —

Не то, что я хотел!

Как жаль, что взрослые подчас

Совсем не понимают нас.

А детство, сами говорят,

Бывает только раз!

— На прививку! Первый класс!

— Вы слыхали? Это нас!.. —

Я прививки не боюсь:

Если надо — уколюсь!

Ну, подумаешь, укол!

Укололи и — пошел…

Это только трус боится

На укол идти к врачу.

Лично я при виде шприца

Улыбаюсь и шучу.

Я вхожу один из первых

В медицинский кабинет.

У меня стальные нервы

Или вовсе нервов нет!

Если только кто бы знал бы.

Что билеты на футбол

Я охотно променял бы

На добавочный укол!..

— На прививку! Первый класс!

— Вы слыхали? Это нас!.. —

Почему я встал у стенки?

У меня… дрожат коленки…

Я сегодня сбилась с ног —

У меня пропал щенок.

Два часа его звала.

Два часа его ждала,

За уроки не садилась

И обедать не могла.

В это утро

Очень рано

Соскочил щенок с дивана.

Стал по комнатам ходить,

Прыгать,

Лаять,

Всех будить.

Он увидел одеяло —

Покрываться нечем стало.

Он в кладовку заглянул —

С медом жбан перевернул.

Он порвал стихи у папы,

На пол с лестницы упал.

В клей залез передней лапой,

Еле вылез

И пропал…

Может быть, его украли,

На веревке увели.

Новым именем назвали.

Дом стеречь

Заставили?

Может, он в лесу дремучем

Под кустом сидит колючим.

Заблудился,

Ищет дом,

Мокнет, бедный, под дождем?

Я не знала, что мне делать.

Мать сказала:

— Подождем.

Два часа я горевала.

Книжек в руки не брала.

Ничего не рисовала.

Все сидела и ждала.

Вдруг

Какой-то страшный зверь

Открывает лапой дверь,

Прыгает через порог…

Кто же это?

Мой щенок.

Что случилось,

Если сразу

Не узнала я щенка?

Нос распух, не видно глаза,

Перекошена щека,

И, впиваясь, как игла.

На хвосте жужжит пчела.

Мать сказала: —Дверь закрой!

К нам летит пчелиный рой.

Весь укутанный,

В постели

Мой щенок лежит пластом

И виляет еле-еле

Забинтованным хвостом.

Я не бегаю к врачу —

Я сама его лечу.

Вы послушайте, ребята,

Я хочу вам рассказать:

Родились у нас котята —

Их по счету ровно пять.

Мы решали, мы гадали:

Как же нам котят назвать?

Наконец мы их назвали:

Раз, Два, Три, Четыре, Пять.

Раз — котенок самый белый,

Два — котенок самый смелый.

Три — котенок самый умный,

А Четыре — самый шумный.

Пять похож на Три и Два —

Те же хвост и голова,

То же пятнышко на спинке.

Так же спит весь день в корзинке.

Хороши у нас котята—

Раз, Два, Три, Четыре. Пять!

Заходите к нам, ребята,

Посмотреть и посчитать!

— Комары! Комары!

Вы уж будьте так добры.

Не кусайте вы меня

Столько раз средь бела дня!

Отвечали комары:

— Мы и так к тебе добры.

Ведь кусаем мы тебя

Хоть до крови, но любя!

У меня есть внучка —

Внучка Почемучка.

Что ни слово, то вопрос:

— Почему собака — пес?

— Для чего у кошки хвост?

— Сколько ночью в небе звезд?

— Отчего течет река?

— Что такое облака? —

Надо дать на все ответ,

Я для внучки — умный дед.

Но у деда самого

Столько разных «отчего»,

Столько разных «почему».

Что не снилось никому!

Мы едем, едем, едем

В далекие края.

Хорошие соседи.

Счастливые друзья.

Нам весело живется,

Мы песенку поем,

И в песенке поется

О том, как мы живем.

Красота! Красота!

Мы везем с собой кота,

Чижика, собаку,

Петьку-забияку,

Обезьяну, попугая —

Вот компания какая!

Когда живется дружно,

Что может лучше быть!

И ссориться не нужно,

И можно всех любить.

Ты в дальнюю дорогу

Бери с собой друзей:

Они тебе помогут,

И с ними веселей.

Красота! Красота!

Мы везем с собой кота,

Чижика, собаку,

Петьку-забияку,

Обезьяну, попугая —

Вот компания какая!

Мы ехали, мы пели

И с песенкой смешной

Все вместе, как сумели.

Приехали домой.

Нам солнышко светило.

Нас ветер обвевал;

В пути не скучно было,

И каждый напевал:

— Красота! Красота!

Мы везем с собой кота.

Чижика, собаку,

Петьку-забияку,

Обезьяну, попугая —

Вот компания какая!

Кто на лавочке сидел,

Кто на улицу глядел.

Толя пел,

Борис молчал,

Николай ногой качал.

Дело было вечером.

Делать было нечего.

Галка села на заборе,

Кот забрался на чердак.

Тут сказал ребятам Боря

Просто так:

— А у меня в кармане гвоздь.

А у вас?

— А у нас сегодня гость.

А у вас?

— А у нас сегодня кошка

Родила вчера котят.

Котята выросли немножко,

А есть из блюдца не хотят.

— А у нас на кухне газ.

А у вас?

— А у нас водопровод.

Вот.

— А из нашего окна

Площадь Красная видна.

А из вашего окошка

Только улица немножко.

— Мы гуляли по Неглинной,

Заходили на бульвар.

Нам купили синий-синий.

Презеленый красный шар.

— А у нас огонь погас —

Это раз.

Грузовик привез дрова —

Это два.

А в-четвертых, наша мама

Отправляется в полет.

Потому что наша мама

Называется пилот.

С лесенки ответил Вова:

— Мама — летчик?

Что ж такого!

Вот у Коли, например.

Мама — милиционер.

Ау Толи и у Веры

Обе мамы — инженеры.

А у Левы мама — повар.

Мама — летчик?

Что ж такого!

— Всех важней, — сказала Ната, —

Мама вагоновожатый,

Потому что до Зацепы

Водит мама два прицепа.

И спросила Нина тихо:

— Разве плохо быть портнихой?

Кто трусы ребятам шьет?

Ну конечно, не пилот.

Летчик водит самолеты —

Это очень хорошо.

Повар делает компоты —

Это тоже хорошо.

Доктор лечит нас от кори.

Есть учительница в школе.

Мамы разные нужны.

Мамы всякие важны.

Дело было вечером,

Спорить было нечего.

Как у нашей Любы

Разболелись зубы:

Слабые, непрочные —

Детские, молочные…

Целый день бедняжка стонет,

Прочь своих подружек гонит:

— Мне сегодня не до вас!

Мама девочку жалеет.

Полосканье в чашке греет.

Не спускает с дочки глаз.

Папа Любочку жалеет.

Из бумаги куклу клеит —

Чем бы доченьку занять,

Чтобы боль зубную снять!

Тут же бабушка хлопочет.

Дать совет полезный хочет —

Как лечили в старину.

Только дедушка спокоен —

Он бывалый, старый воин.

Не одну прошел войну.

Заглянул он внучке в рот:

— Все до свадьбы заживет!

Был у меня красивый пес,

И получилось так.

Что как-то я его повез

На выставку собак.

Я столько сил в него вложил,

Не зря его учил,

И пес мне честно отслужил —

Награду получил!

Теперь мне сил моих не жаль

Он долг исполнил свой,

И я ношу его медаль

С собачьей головой!

На одной лесной опушке

Жили-были круглый год:

Две старушки.

Две кукушки

И глухой безухий кот.

Две старушки вышивали,

Две кукушки куковали.

Кот сибирский, без ушей.

Полевых ловил мышей.

Спали ночью две старушки

На одной большой подушке.

Рано утром просыпались —

Начинали вышивать.

Спали ночью две кукушки

У березы на макушке,

Рано утром поднимались —

Начинали куковать.

Кот сибирский, без ушей.

День и ночь ловил мышей.

Что

Старушки вышивали?

Что

Кукушки куковали?

Почему

Ловил мышей

Кот сибирский без ушей?

Оказалось, что старушки

Вышивали безделушки.

Что кукушки куковали,

Как старушки вышивали,

А кот сибирский, без ушей.

Потому ловил мышей.

Что кукушек

От лягушек

Он, глухой, не отличал,

А к обеду

От старушек

Ничего не получал.

Жили в доме на опушке

Очень жадные старушки.

Шел Медведь домой, в берлогу.

Подвернул в овраге ногу,

Лег на землю под сосной.

Тихо стонет: — Ой… ой… ой!

Плелся Волк через болото.

Слышит: стонет где-то кто-то,

Повернул на этот стон.

— Сам Топтыгин! Точно! Он!

— Миша! Друг мой дорогой!

Что случилось? Что с ногой?

— Шел домой в свою берлогу.

Повредил, как видишь, ногу!

— Что же делать? Я не прочь

Чем-нибудь тебе помочь!

— Дома ждет тебя Волчиха, —

Отвечал Топтыгин тихо. —

Ты иди! Уж я свой путь

Дохромаю как-нибудь!

Скрылся Волк за перелеском.

Третий лишний вслед глядел —

Это я, дрожа от страха,

Там на дереве сидел.

Ходят по морю кораблики

Без машин и без кают,

И никем не управляются,

И к земле не пристают.

Из окурков пушки сделаны.

Из бумаги — якоря.

Самый первый из корабликов

Называется «Заря».

Он от плаванья от дальнего

Весь до ниточки промок —

Самый первый из корабликов.

Папиросный коробок.

Взад-вперед по скользкой палубе

Ходит мокрый капитан.

Взад-вперед по скользкой палубе

Ходит мокрый таракан.

Он глядит, как волны катятся,

И усами шевелит,

Он скорей к ближайшей пристани

Кораблю пристать велит.

И плывут вперед кораблики,

И на каждом корабле

Капитану очень хочется

Поскорей пристать к земле.

И не знают на корабликах.

Что под солнцем, на жаре,

Это море скоро высохнет —

Станет сухо на дворе.

По крутой тропинке горной

Шел домой барашек черный

И на мостике горбатом

Повстречался с белым братом.

И сказал барашек белый:

«Братец, вот какое дело:

Здесь вдвоем нельзя пройти —

Ты стоишь мне на пути».

Черный брат ответил: «Ме-е,

Ты в своем, баран, уме-е?

Пусть мои отсохнут ноги.

Не сойду с твоей дороги!»

Помотал один рогами.

Уперся другой ногами…

Как рогами ни крути,

А вдвоем нельзя пройти.

Сверху солнышко печет,

А внизу река течет.

В этой речке утром рано

Утонули два барана.

— Это что?

— Это цирк шапито! —

Интересно!

Интересно!

Все хотят сюда попасть!

Шумно,

Весело

И тесно —

Негде яблоку упасть!

Мне и папе говорят:

— Проходите в третий ряд!

Гражданин, спешите сесть!

Ваше кресло — номер шесть

Ваше кресло — номер пять! —

Мы спешим места занять.

Кто этот храбрый человек?

Он улыбнулся мне!

Джигит, наездник Али-Бек

На рыжем скакуне.

Он скачет, стоя в стременах.

Башлык за ним летит.

Ружье в руках.

Кинжал в ножнах —

На то он и джигит!

Сначала конь берет разбег.

Потом стреляет Али-Бек

И поднимает на дыбы

Горячего коня.

Но не пугает гром пальбы

Ни папу, ни меня.

Фокус простой:

Сундук пустой,

В нем нет ничего!

Закроем его!

Запрем!

Завяжем!

Перевернем!

Послушайте:

Кто шевелится в нем?

А когда сундук открыли —

Зашуршали чьи-то крылья.

Кто-то весело залаял,

И потом из сундука

Появились:

Птичек стая.

Два надутых индюка,

Кошка, кролик и собака,

Мальчик с факелом в руке.

Как же все они, однако,

Очутились в сундуке?

Смельчак идет, смеется.

Ни разу не споткнется.

Нельзя ему споткнуться!

Под куполом канат!

Он может по канату

Пройтись, как по Арбату,

Пройтись и повернуться

И пробежать назад!

Жонглер Силантьев молодец:

Бросает в воздух сто колец

И ловит их по одному,

Чтоб мы похлопали ему.

Все аплодируют вокруг:

— Вот это значит — ловкость рук!

На гимнастов посмотри,

Это «три-Петровы-три»!

Выступает очень редко

Эта группа мастеров.

Раз! — летит Петров над сеткой,

Два! — поймал его Петров.

Три! — и прыгнуть вниз готова.

Так прекрасна и храбра,

Зоя Павловна Петрова —

Их любимая сестра!

И опять под самый купол

Поднялись за братом брат.

Завтра ночью

Эта труппа

Уезжает в Ленинград.

Семь артистов петь желают —

Семь артистов дружно лают.

Вот идут на задних лапках

Две артистки в модных шляпках.

Спотыкаются, Визжат,

Мелко хвостики дрожат.

Полкан — хороший ученик,

Достоин уважения:

За год ученья он постиг

Таблицу умножения.

Любые цифры может он

И вычесть и сложить.

Тому, кто с детства неучен.

На свете трудно жить!

Прокатиться

Мишке дали.

Бурый Мишка — старый плут:

Нажимает на педали,

Ездит целых пять минут.

Это — два родные братца.

Приказали им качаться.

Левый Мишка хочет есть.

Но никак не может слезть.

Правый Мишка хочет в лес —

Он бы выше там залез!

Ежедневно перед зрителем

Выступает с группой львов

В капитанском белом кителе

Укротитель Иванов.

Иванов на льве катается.

Дразнит хищника хлыстом —

Лев рычит, но не кусается.

По решетке бьет хвостом.

Иванов повадку львиную

Изучает пятый год —

Он спокойно в пасть звериную

Руку левую кладет.

А потом со львом целуется.

Зверя за уши берет…

Удивляется,

Волнуется,

Аплодирует народ.

Конец. Пойдем! Домой пора.

Выходим — дождь как из ведра!

Насквозь промокнем!

Но зато

Мы были в цирке шапито!

Однажды ночью из гостей

Три друга шли домой:

Один был глух, другой был слеп,

А третий был немой.

— Я вижу, сбились мы с пути! —

Сказал друзьям Слепец. —

Нас на морозе в эту ночь

Печальный ждет конец!

— Я слышу где-то лай собак! —

Сказал Глухой в ответ.

— Увы, друзья! — сказал Немой. —

Другой дороги нет!

Так, кое-как, в конце концов

Они пришли домой.

Один был глух, другой был слеп,

А третий был немой.

Облака.

Облака —

Кучерявые бока,

Облака кудрявые,

Целые,

Дырявые,

Легкие,

Воздушные —

Ветерку послушные…

На полянке я лежу,

Из травы на вас гляжу.

Я лежу себе мечтаю:

Почему я не летаю

Вроде этих облаков,

Я — Сережа Михалков?

Это было бы чудесно.

Чрезвычайно интересно,

Если б облако любое

Я увидел над собою

И — движением одним

Оказался рядом с ним!

Это вам не самолет.

Что летает «до» и «от» —

«От» Москвы «до» Еревана

Рейсом двести двадцать пять…

Облака в любые страны

Через горы, океаны

Могут запросто летать:

Выше, ниже — как угодно!

Темной ночью — без огня!

Небо — все для них свободно

И в любое время дня.

Скажем, облако решило

Посмотреть Владивосток

И — поплыло,

И поплыло…

Дул бы в спину ветерок!..

Плохо только, что бывает

Вдруг такая ерунда:

В небе облако летает,

А потом возьмет растает.

Не оставив и следа!

Я не верю чудесам.

Но такое видел сам!

Лично! Лежа на спине.

Даже страшно стало мне!

Я привез из Каракумов

Очень злого паучка,

Он зовется каракуртом —

Он из жителей песка.

Им укушенный верблюд

Не живет пяти минут.

Я привез из Каракумов

Очень злого паучка,

Он зовется «черной смертью»

Житель желтого песка.

Если кто меня разлюбит.

Паучок того погубит.

Богатая старуха

В одной стране жила.

Богатая старуха

Внезапно умерла.

Остался без хозяйки.

Угрюм и одинок,

Такой же, как хозяйка.

Породистый Бульдог.

Имела та старуха

Племянников родных,

А также, по закону.

Наследников иных.

Имела та старуха

Солидный капитал…

Когда ж делить наследство

Заветный час настал —

Наследники узнали,

К позору своему.

Что все — увы! — досталось

Бульдогу одному!

Не могут адвокаты

За это отвечать:

Законно завещанье —

Есть подпись и печать.

Старуха перед смертью

Составила его.

Она озолотила

Любимца своего!

Зачем собаке деньги?

Ходить в универмаг?

Бывают разве деньги

У кошек и собак?

Но стал миллионером

Осиротевший пес,

И стал еще курносей

Его курносый нос.

Согласно завещанью,

Живет при нем слуга.

Он ездит с ним на гонки.

На регби, на бега.

Квартира в самом центре —

На Пятой авеню.

Шеф-повар составляет

На каждый день меню:

На завтрак — сыр голландский,

Сардельки — на обед,

На ужин — фрикадельки.

Сардинки и паштет…

Он ездит на курорты —

Здоровье бережет.

По средам парикмахер

«Под бокс» его стрижет.

Есть у Бульдога вилла,

И новый «кадиллак»,

И сшитый у портного

Собачий черный фрак.

Он ходит на приемы

И там коктейли пьет.

Знакомых собачонок

Уже не узнает!

Среди миллионеров

Бульдог вращаться стал:

Открыл ему все двери

Старухин капитал.