Сезон охоты

Часть третья

Хоронили всех трех погибших охотников одновременно, и таких похорон Джо прежде не видал никогда. Оут Кили, оказывается, пожелал, чтобы его хоронили в его «форде», что вызвало некоторые осложнения — могильщикам пришлось рыть огромную яму.

Джо Пикетт в костюме и шляпе, с забинтованным лицом стоял на пригорке и слушал речь, которую произносил преподобный Кобб, взобравшись на капот пикапа. Рядом с машиной были вдовы и дети Кили и Ленсграва. В кузове пикапа стояли три сосновых гроба, два в ряд, а третий сверху, поперек них.

День выдался чудесный. Ярко светило солнце, легкий ветерок шевелил кроны тополей. На осенней траве поблескивали капельки росы, над рекой еще не рассеялся утренний туман.

В последний путь усопших провожали несколько человек из прихожан и кое-кто из собутыльников. Джо заметил, что других охотников видно не было, но он этому не удивился. Кили, Ленсграва и Мендеса исключили из Вайомингской охотничьей ассоциации за постоянные нарушения устава.

— Это были люди, которых называют «солью земли», — вещал преподобный Кобб, низенький толстяк со стрижкой ежиком. — Они любили свое дело. Они были людьми из того времени, когда человек кормился тем, что давала ему земля, обеспечивали свои семьи тем, что добывали в лесах. Эти парни ели не телятину, а оленину, не свинину, а мясо дикого кабана, диких уток, а не курятину…

Джинни, жену Оута Кили, вычислить не составило труда — среди присутствующих других беременных не было. Худенькая, маленькая, с суровым взглядом. Изо рта торчала незажженная сигарета. Она держала за руку девочку лет пяти — свою копию, только с очень обаятельной и живой мордашкой.

Джо подошел к вдове Кили еще до начала церемонии, представился, выразил свои соболезнования, сказал, что у него тоже двое детей и скоро будет третий.

Джинни взглянула на него с нескрываемой злобой:

— Уж не тот ли ты сукин сын, который хотел отобрать у моего Оута лицензию?

Девочку лексика матери, похоже, не удивила, а Джо передернуло. Он извинился и сказал, что побеседует с ней потом, в более подходящее время.

Преподобный Кобб закончил свою речь сообщением о том, что семьи покойных хотели бы, чтобы в загробную жизнь их мужей и отцов сопровождали их любимые вещи.

— Кайл Ленсграв мечтал, чтобы его похоронили вместе с его курткой.

Миссис Ленсграв положила куртку на гроб. Настала очередь миссис Кили.

— Не у каждого мужчины хватило бы умения и сноровки завалить лося, который на веки вечные занесен в список крупнейших охотничьих трофеев, — сказал Кобб. — Но Оут Кили сделал это, и эти роскошные рога…

Миссис Кили, сгибаясь под тяжестью огромных лосиных рогов, с трудом водрузила их на крышку гроба.

— …будут теперь возвышаться над креслом, ожидающим Оута на небесах.

Потом преподобный Кобб завел пикап, вывел его на дорожку и выпрыгнул из салона. «Форд» нырнул в огромную яму и с глухим грохотом ударился о дно.

Что, мотор так и будет работать, думал Джо, идя с кладбища, или перед тем, как зарыть могилу, его все-таки выключат?

После похорон Джо отправился на работу. Максина ждала его в пикапе, и, подходя к машине, он услышал, как она мерно постукивает хвостом об ящик с инструментами.

Он охранял находящийся в ведении Бюро по управлению государственными землями участок к западу от Садлстринга — огромное, почти безлесное пространство от реки до предгорий Бигхорна. Издалека эта местность казалась небольшой возвышенностью, протянувшейся от долины к горам. На самом же деле рельеф здесь был непростой — и холмы, и лощины, и заросли полыни. Были здесь и тенистые урочища, где водились вилорогие антилопы и чернохвостые олени. Антилопы и олени давно уже научились пользоваться преимуществами рельефа и умели уходить от охотников, прячась в самых укромных местечках.

Был день открытия сезона охоты на антилоп, ожидался большой сбор охотников, и Джо надо было у всех проверить лицензии. Утром он уже проверял документы — большинство охотников оказались из местных. Побывал Джо и в лагере, где с местным проводником были четверо страдавших от похмелья любителей охоты из Мичигана, все в роскошных куртках и с пижонским снаряжением. За ружья они собирались взяться днем, когда протрезвеют окончательно.

Джо вдруг подумал о том, как прореагирует Мисси Ванкерен, когда Мэрибет сообщит ей, что Джо предлагают работать на «Интервест ресорсез». Джо даже захотелось поприсутствовать при этом.

Отъехав от лагеря мичиганцев, он услышал вдалеке ружейные выстрелы и поехал в том направлении. Трое охотников подстрелили четырех антилоп, на одну больше, чем было разрешено. Они объяснили Джо, что пуля прошла навылет и, убив самца, случайно попала еще и в самку. Джо им поверил, но прочел лекцию о том, почему следует стрелять не в стадо, а выбирать отдельных животных, и охотника, убившего двоих, все-таки оштрафовал. Джо попросил охотников освежевать всех четырех животных и лишнюю антилопу отвезти в Круглый дом — приют для алкоголиков и наркоманов неподалеку от Садлстринга.

Остальную часть утра Джо мотался от лагеря к лагерю, время от времени останавливаясь и осматривая местность в подзорную трубу. Ему нравилось работать на природе.

Джо отлично помнил, как ему, тогда еще десятилетнему мальчишке, пришло в голову стать егерем. Они с младшим братишкой Виктором ночевали в спальниках во дворе — летом они часто так делали. На небе светили звезды, дул легкий ветерок. В доме родители пили, ругались и дрались — по пятницам это было их обычным развлечением. А на улице Джо Пикетт лежал и читал при свете карманного фонарика журнал «Пушнина и дичь». Он каждый месяц от корки до корки прочитывал свежий номер. В ту ночь скандал был особенно бурным. Он слышал звон стекла, слышал, как отец орет: «Черт бы тебя побрал, женщина!» Потом мать заплакала, и отец бросился ее утешать.

Джо лежал в своем спальнике и мечтал о том, как хорошо было бы жить где-нибудь в горах. И тут на задней странице обложки журнала он увидел объявление.

Под текстом была фотография улыбающегося во весь рот мужчины в ковбойской шляпе с рысью на руках. Выглядел он действительно абсолютно счастливым.

— Хочу быть егерем, — произнес Джо вслух.

Джо остановился перекусить на вершине холма, откуда открывался вид почти на весь его участок. Подзорную трубу он пристроил на окошке, включил радио.

Со своего наблюдательного пункта Джо отлично видел, где что происходит. На вершине плато паслось стадо антилоп — голов восемьдесят. К западу от них, у подножия плато, Джо разглядел белый грузовик. Судя по тому, как спокойно вели себя антилопы, машину они еще не заметили.

Джо, продолжая жевать сандвич с курятиной, навел подзорную трубу на грузовик. Это был видавший виды «интернэшнл скаут», а в нем — два пожилых охотника. Они остановили машину и медленно пошли вверх по склону. До вершины они добрались за полчаса. А там засели в зарослях полыни и взяли ружья на изготовку.

Антилопы вдруг встрепенулись и все как одна помчались, подымая клубы пыли, на восток. Издалека до Джо донесся грохот двух выстрелов, один из которых точно попал в цель.

Джо завел пикап и поехал. Стадо было уже далеко и казалось быстро удаляющимся белым облаком. Вилорогие антилопы — самые быстрые после леопардов млекопитающие.

Когда Джо подъехал к краю плато, охотники уже освежевали антилопу и теперь цепляли к задним ногам животного трос. Джо их узнал — это были Ганс, раньше служивший на ранчо, и Джек, учитель из Садлстринга, недавно вышедший на пенсию. Ганс теперь подрабатывал уборщиком в аптеке и видеосалоне. Ганс и Джек охотились вместе уже тридцать лет, и охота на антилоп давала им каждый год неплохой приработок. Их «скаут» был оборудован как маленький мясоперерабатывающий заводик.

Джо наблюдал за тем, как охотники рубили тушу на четыре части и при помощи лебедки поднимали в кузов, где находился холодильник.

И тут Ганс задал Джо странный вопрос:

— Мистер Пикетт, а вы слыхали, что в горах вроде обнаружили вымирающих животных?

— Что? — насторожился Джо.

— Ганс! — сделал большие глаза Джек.

— Да я так спросил, — с невинным видом сказал Ганс.

Ганс с Джеком переглянулись и снова взялись за работу. Но Джо ждал, не скажут ли они еще чего.

— Наверное, для всех будет лучше, если так ничего и не найдут, — сказал Ганс, взглянув на Джо. — Я так думаю, если здесь обнаружат каких редких зверей, то вообще охоту запретят.

— Это точно, — кивнул Джек.

— Почему вы об этом заговорили? — спросил Джо. — Вам что-нибудь известно?

— Так, пошутить решили, — сказал Ганс.

— Если вы что-нибудь знаете, то обязаны об этом заявить, — сказал Джо.

— Обязательно, — заверил его Джек. — Что узнаем — сразу заявим.

— Всенепременно, — согласился с ним Ганс.

Странный какой-то разговор, подумал Джо.

Он пожелал им удачного дня. С охотниками, заготавливающими мясо, у Джо проблем не было. Он считал, что охотиться даже честнее, чем закупать то же мясо в супермаркете. А людей, которые, жуя гамбургер, рассуждают о безнравственности охоты, Джо никогда не понимал.

Для Ганса с Джеком охота была не спортом, а способом добыть себе пропитание. В их маленьком городке до сих пор вместо приветствия часто звучал вопрос: «Ну как, забил лося?» — а здоровье диких животных и их поголовье были предметом всеобщей заботы.

Джо знал, что именно поэтому убийство в охотничьем лагере так взбудоражило весь город. Раньше ничего подобного не случалось. Да, разумеется, случались убийства по неосторожности. Но никто в Садлстринге не мог понять, кому понадобилось убивать людей перед самым началом охотничьего сезона.

Довольный днем и проделанной работой, Джо возвращался в город. Рано утром ему позвонил Верн Даннеган и предложил встретиться в пять часов в баре Стокмана. Верн будет ждать его в последней кабинке справа, за бильярдным столом. Это была любимая кабинка Верна.

В баре Стокмана всегда царил полумрак, виски и пиво здесь пили, в окружении развешанных по стенам чучел — охотничьих трофеев. В какой день и час сюда ни зайди, казалось, что посетителей всегда одно и то же количество. Джо прошел мимо десятка сидевших у стойки людей и направился к кабинке за бильярдным столом. Верн был за столиком не один.

— Ты что-то рано, — вместо приветствия бросил Верн и добавил: — Это Джо Пикетт, а это — Эми Кенсинджер.

Она сидела в тени, а глаза Джо еще не успели привыкнуть к полумраку.

Джо снял шляпу:

— Мы уже встречались.

Верн указал Джо на место напротив себя.

— Выпьешь со мной пива? — предложил Верн. — Эми сейчас уходит.

— О да, я чуть не забыла, — ехидно усмехнулась Эми. Джо ее голос понравился. — Надеюсь, мы еще встретимся, Джо Пикетт.

Верн встал ее проводить. Уходя, Эми потрепала Джо по голове, чем его смутила. Ничего не скажешь — дамочка весьма привлекательная. Верн вернулся, неся на подносе четыре порции бурбона и четыре кружки пива.

— Час скидок, — объяснил он. — Две порции по цене одной. — Верн залпом выпил бокал виски и запил его пивом. — Выглядишь ты неплохо. Как твоя рана?

Джо сказал, что все нормально, и отхлебнул пива. Холодное пиво было очень кстати. Рядом с Верном все еще витал образ Эми Кенсинджер.

— Я ей все еще нравлюсь, — усмехнулся Верн. — Хотя форму больше не ношу. — Он опорожнил второй бокал виски. — Ты ей тоже нравишься.

Джо не ответил. Он пытался прикинуть, сколько Верн уже выпил.

— Ты думал о нашем с тобой разговоре?

— Мне нужно все обсудить с Мэрибет, — сказал Джо. — У нас даже не было времени толком поговорить.

— Она женщина умная и направит тебя по нужному пути. Хочешь, я с ней побеседую?

— В этом нет необходимости.

Джо почти что обиделся на своего бывшего наставника. Верн считал, что может уговорить кого угодно. Обычно действительно мог. Но по причине, которая самому Джо не была до конца ясна, он не хотел соглашаться на предложенную работу.

— Я знаю только одно, — сказал Джо, потягивая пиво, — пока не выяснится, кто убил охотников, я никуда не перейду.

Верн с изумлением уставился на Джо:

— А что тут, собственно, выяснять? Клайд Лидгард застрелил троих браконьеров, которые слова доброго не стоили, а вы застрелили его. Дело закрыто.

— Много вопросов осталось без ответа, — быстро сказал Джо. — Зачем он это сделал? Почему там оказался? Если убил он, почему не сбежал? Почему Оут Кили пришел к моему дому? Что было в сумке-холодильнике? По-моему, выяснить предстоит еще многое.

Верн сидел не шелохнувшись и буравил Джо взглядом. Решимости у Джо поубавилось, но он все-таки решил не дать Верну отговорить его продолжать расследование.

— Джо, — сказал Верн чуть слышно. — Давай-ка вернемся в реальный мир. Убийство — дело грязное. Когда убийцу убивают, не допросив, остается много темных пятен. В таких случаях концы с концами редко сходятся. Ты только не пытайся восстановить всю картину. Забудь об этом и живи дальше своей жизнью.

Джо слова Верна насторожили — он не понимал, почему Верн так настойчив.

— Я сегодня беседовал с двумя охотниками, — сказал Джо, — которые спросили, известно ли мне, что в горах нашли неких вымирающих животных. Толком они ничего не объяснили, и я даже не понял, шутят они или говорят серьезно.

— Кто это был?

— Ганс и Джек.

— Два старых сплетника, — махнул рукой Верн.

— Не знаю, — сказал Джо. — Мне они всегда казались нормальными людьми. Я обязан все выяснить. И тебе это прекрасно известно.

— Кому обязан? Управлению охоты и рыболовства? Президенту Соединенных Штатов?

— Верн, ты же знаешь, как мы должны поступать, если обнаружится что-то в этом роде… А если это как-то связано с убийством охотников?

Верн закатил глаза. Так он делал всегда, когда Джо говорил что-нибудь совсем уж наивное.

— Знаешь, Джо, то, что я сейчас скажу, тебя, наверное, шокирует. Знаком я с одним фермером, он рядом с Коди живет, и вот он однажды встретил некое животное вроде росомахи, про которое точно знал, что оно из вымерших. Так он эту тварь прибил, а мясо собакам скормил. Фермер отлично понимал, что, если о нем доложит, его сгонят с земли, чтобы горстка каких-то там высоколобых ученых могла заявить: а мы, мол, мир спасаем. — Верн наклонился к Джо и тихо продолжал: — Ты понимаешь, что случится с этой долиной, если пойдет слух, что в горах может что-то такое быть? Даже если слухи эти распускают два старых недоумка. Подумай о тех, кто работает на лесопилке. Подумай о тех, кто вывозит лес, о пастухах, об охотниках, о рыболовах. Они ведь останутся без работы, когда федералы оцепят долину. Сюда съедутся защитники окружающей среды со всей страны, начнут устраивать пресс-конференции, будут рассказывать, как они оберегают беззащитных зверушек от невежественного местного населения. Есть ли здесь эти зверушки или нет, «зеленые» подадут в суд и дело будет тянуться годами. Фермеры, поколениями живущие на этой земле, потеряют свои фермы. Торговцы, учителя, владельцы ресторанов — все останутся без работы. И все потому, что Джо Пикетт, наш выдающийся егерь, подозревает, что в горах обитает какое-то редкое животное.

Джо уставился в стол и думал о том, что «Интервест ресорсез» и ее служащим тоже придется несладко.

— Если бы только закон о вымирающих видах имел хоть какой-то смысл, — продолжал Верн, — если бы это были не просто политические игры! Как бы не так! Ты только послушай.

И Верн рассказал о том, что около тысячи растений и животных считаются вымирающими или находящимися на грани исчезновения, а еще четыре тысячи видов скоро в этот список попадут. Да, может, пройдет лет двадцать, будут потрачены миллиарды долларов, и видов двадцать пять наконец будут исключены из этого списка. Он назвал существующие законы ханжескими: о тех видах, которые считаются «симпатичными», например о волках или о медведях-гризли, пекутся куда больше, чем о животных, которые не так ласкают взор человека, и никакого научного объяснения этому нет. Верн сам проверял данные и выяснил, что на белоголовых орланов, пятнистых сов, медведей-гризли, вест-индских ламантинов, хохлатых соек и американских журавлей было потрачено более 190 миллионов долларов. Тем временем вымерли колорадские рыбы-скво, пятнистые совы, американские красные белки — и без них никто особенно не страдает.

— Вымирают целые виды, — сказал Верн. — Это случалось и до того, как первая рыба выползла на сушу, будет случаться и впредь. Кто дал нам право вести себя так самоуверенно, почему мы должны решать, кому жить, а кому умирать? С чего мы взяли, что мы такие умные, что можем спасать или создавать животных? Какого хрена мы бросаем вызов Господу?

У Джо было такое чувство, будто ему надавали пощечин.

Верн заметил его реакцию и, решив, что переубедил Джо, допил свой бурбон и победно улыбнулся.

— Кстати, о Господе, — сказал Верн. — Ты слыхал про так называемую «Команду Господа»?

Джо покачал головой.

— Она существует на самом деле. В нее входят министр внутренних дел, министр сельского хозяйства, президент и еще пара человек. Они и решают, руководствуясь интересами нации, каким видам жить, а каким погибнуть. Можешь себе такое представить?

Джо и Верн в молчании допили пиво. Джо поднялся, Верн взял его за локоть. Взгляды их встретились.

— Джо, предложение тебе сделано. И решать надо быстро. Учти только: отказавшись от этой работы, ты совершишь непоправимую ошибку.

Джо не мог понять, то ли это совет, то ли угроза.

— Я дам тебе знать, Верн. Мне многое нужно взвесить.

— Ты сделаешь правильный выбор, — сказал Верн, потрепав Джо по руке. — Ты хороший парень, Джо, и поступишь правильно.

Самого крупного зверька — первого, которого увидела Шеридан, — они с Люси назвали Счастливчиком, коричневого — Попрыгуньей, а самого длинного и худенького — Элвиком. Они решили, что это — счастливое семейство. Счастливчик — папа, Попрыгунья — мама, а Элвик — их сынок. И имена, по мнению девочек, им очень подходили. А до чего же они оказались прожорливыми!

Ели они все. Выскакивали из поленницы не только за кукурузными хлопьями, но и за кусочками сосисок, за овощами, сырыми и вареными.

Шеридан научилась за обедом прятать недоеденное в салфетку. А когда мама мыла посуду или садилась поболтать с бабушкой, Шеридан и Люси, спросив разрешения, отправлялись на задний двор — якобы поиграть, а на самом деле покормить своих любимцев.

Когда зверьки наедались или просто не вылезали из поленницы, Люси хотела «играть в зверюшек» с Шеридан. Шеридан кидала на траву воображаемую еду, а Люси очень похоже изображала, как Счастливчик или Попрыгунья подбирают лакомые кусочки и засовывают их себе за щеки.

Шеридан знала, долго так не продлится. Обязательно что-нибудь случится. Как всегда.

Но пока все шло прекрасно, и это было похоже на чудо.

На следующее утро Джо позвонил в Шайенн, в Управление охоты и рыболовства, и попросил соединить его с исследовательским отделом. Он сказал лаборанту про посылку, которую отправил несколько дней назад, и спросил, не готовы ли результаты. Его попросили подождать.

Наконец к телефону подошел мужчина, представившийся старшим научным сотрудником, и сказал, что они ничего не получали.

— Будьте добры, посмотрите еще раз. Это очень важно. Раньше у вас ничто никогда не пропадало.

— Ладно, посмотрим. Только никто не помнит никакой посылки. — Мужчина попросил Джо не вешать трубку.

Джо нервничал. Он вспомнил, что парни из Шайенна недолюбливают егерей. Верн много лет назад предупреждал его об этом — рассказывал, что шайеннские начальники считают, будто егеря частенько забывают о том, что они государственные служащие, чья главная задача — защищать местных фермеров и охотников. Неприязнь была обоюдной. Джо никогда не звонил в контору раньше восьми утра и позже пяти вечера, отлично зная, что те, кто ему нужен, бывают на месте только в присутственные часы. Он-то выходил на участок и в пять утра, но в Шайенне свои правила. И биологам — не важно, найдется посылка или нет, — зарплату все равно выплатят.

Боковым зрением Джо видел Шеридан и Люси, игравших в гостиной. Люси, похоже, была щенком — она вставала на цыпочки, а Шеридан давала ей воображаемое угощение. Очень милая игра. Мэрибет говорила, что вечером девочки вели себя замечательно и, кажется, происшествие с Оутом Кили благополучно забыто. Мэрибет рассказала, что уже два дня девочки безо всякого страха играют около поленницы.

— Увы, ничего, — сказал биолог, вернувшись к телефону. — Мы нашли одну посылку, но там мертвый орел, нам его прислал егерь из Ранчестера, чтобы мы проверили, не была ли птица подстрелена.

Джо выругался про себя. Биолог пообещал, если посылка обнаружится, тут же ему позвонить.

И Джо отправился на кухню пить кофе. Мэрибет с Мисси, сидевшие за столом, при его появлении тут же умолкли. У Мэрибет вид был совершенно счастливый, она радостно улыбалась мужу. Мисси смотрела на него почти что с уважением — такого он прежде не замечал. Про новую работу его никто не расспрашивал. Пока что.

В кабинете зазвонил телефон, Джо извинился и вышел.

— Джо Пикетт слушает, — сказал он.

На другом конце провода помолчали, а затем тихий женский голос произнес:

— Вы меня не знаете. Я работаю в Шайенне, в Управлении.

Джо прикрыл дверь кабинета и сел.

— Вы звонили по поводу посылки? — спросила женщина.

— Кто вы?

— Это не имеет значения. Я не хочу потерять работу. Советую вам навсегда забыть про посылку. Живите дальше своей жизнью.

Джо нахмурился. Пока она говорила, он открыл ящик письменного стола. Второй конверт с образчиками экскрементов все еще лежал там.

Женщина помолчала и добавила:

— Скажем иначе: что бы вы нам ни послали, все будет потеряно.

— Зачем вы мне об этом рассказываете?

На другом конце провода раздался усталый вздох:

— Не знаю. Просто поняла, что не могу вас не предупредить. Ну все, мне надо идти.

— Спасибо, — сказал Джо, но трубку уже повесили.

Джо понял — надо искать другой выход. Он набрал номер своего приятеля по колледжу Дейва Эвери. Дейв теперь работал в Хелене, биологом в Монтанском управлении охоты и рыболовства. Они немного поболтали о жизни — Дейв развелся, но собирался снова жениться, — Джо спросил, может ли Дейв сделать для него анализ одного образца.

— Где ты его нашел?

— У себя во дворе.

— А мои вайомингские коллеги не могут решить, из чьей задницы это вывалилось?

— Да тут возникли сомнения, — ответил Джо уклончиво.

— Значит, решил загадать мне загадку? — усмехнулся Дейв. — «Угадай, чье дерьмо?»

— Вроде того, — ответил Джо.

Дейв пообещал сделать анализ, а результаты его, как и сам образчик, держать в секрете.

Джо Пикетт ехал по мокрым от дождя улицам Садлстринга к шерифу Барнуму. Людей на улице почти не было. В это время года дожди были редкостью, и жители Вайоминга, не зная, чем заняться, предпочитали сидеть по домам. Ходить под зонтами им не нравилось — они считали это столичным пижонством. А вот Джо дождь любил.

Верн, похоже, прав — Садлстринг умирает. Десять лет назад в округе еще действовали угольные шахты, в Твелв-Слип добывали нефть, но сейчас все это заглохло. Цены на скот были самыми низкими за десятилетие. Треть магазинов на главной улице города закрылась. Да, трубопровод Верна не только качал бы газ — он бы вдохнул новую жизнь в Садлстринг, деньги потекли бы рекой.

Джо вошел в кабинет шерифа, повесил на вешалку куртку и шляпу. Шериф Барнум сидел за столом, заваленным грудой бумаг и писем. Напротив стола стоял один-единственный стул, Джо снял с него пачку писем и сел.

Вид у Барнума был усталый. Лицо землистое, под глазами мешки. Джо немного смутился, но взял себя в руки и сразу приступил к делу:

— Могу я задать вам вопрос относительно убийства охотников?

— Что вас интересует? — спросил Барнум, подобравшись.

— Я хотел бы знать, на какой стадии находится расследование.

— Стадия расследования, — передразнил его Барнум, изобразив на лице крайнюю озабоченность, — очевидна. Криминалистическая лаборатория провела баллистическую экспертизу и установила, что все трое были убиты с близкого расстояния из девятимиллиметрового полуавтоматического пистолета, а оный был обнаружен на теле Клайда Лидгарда помощником шерифа Макланаханом, вами и Хидеманом. Лидгард в критическом состоянии находится в больнице, в сознание не приходил, врачи каждый день говорят, что ночь он не переживет, но пока что он жив. Дело, считайте, закрыто, если только Лидгард вдруг не придет в сознание и не расскажет нам нечто отличное от того, что нам и так известно.

— Значит, когда Клайд Лидгард умрет, расследование будет закрыто? — уточнил Джо.

— Если не появится новых улик, то да. Все элементарно.

Джо кивнул.

— А трейлер, в котором он жил, обыскали?

— Его осмотрели и мои парни, и люди из полиции штата, — усмехнулся Барнум. — Ничего, подтверждающего вину Лидгарда или снимающего с него подозрения, не обнаружено. Отчет подшит к делу, вы можете с ним ознакомиться. Лидгард был странным малым, и жилище у него странное. Он обожал все фотографировать. Там у него не меньше тысячи фотографий. Помещение заперто и опечатано.

— А вы позволите мне самому его осмотреть? — спросил Джо.

— Могу я поинтересоваться, зачем вам это понадобилось?

Джо пожал плечами:

— Оут Кили умер у меня во дворе. Наверное, поэтому у меня к его делу особое отношение.

— А я подобными делами занимаюсь двадцать с лишним лет и знаю, что обычно все так, как и кажется сначала.

— Может быть. Но я должен сам во всем убедиться.

Шериф довольно долго и пристально разглядывал Джо.

— Должен — ну, ладно, — сказал он наконец. — Ключи от трейлера Лидгарда в его деле. Только ничего оттуда не берите — мало ли, объявятся родственники, которым этот хлам понадобится.

Джо поблагодарил Барнума и собрался уходить.

— Джо! А не кажется ли вам, что вы сейчас должны в лесу ловить браконьеров и регистрировать отстрелянную дичь.

— Должен, — согласился Джо.

Он не сказал того, о чем думал, а именно не стал спрашивать, не следовало бы и самому шерифу расследовать дело до конца, вместо того чтобы просиживать за столом штаны, попивать кофе и беспокоиться о грядущих выборах.

Джо получил от помощника шерифа Макланахана копию отчета следователей и ключи от трейлера.

В трейлере было темно, из-за сильного дождя сквозь пыльные окошки проникало совсем немного света. Электричество было отключено. Джо зажег фонарик. В чужом жилище ему было немного не по себе — он здесь чувствовал себя незваным гостем.

Трейлер был маленький и неопрятный, на полу и на мебели лежал толстый слой пыли. Джо остановился около кухонного стола, решая, откуда начать осмотр. Он посветил фонариком. Все двери были распахнуты настежь — так, по-видимому, их оставили следователи. В конце коридорчика, в спальне, была видна кровать. Дальше было еще два помещения. Одна дверь вела в туалет, а вторая — в крохотный закуток, служивший кладовкой.

Проходя по узкому коридору, Джо зацепился кобурой за гвоздь. Отступив на шаг, он снял пояс и положил его на стол.

В ванной стены и потолок были обклеены фотографиями. В кладовке было полно каких-то коробок, старой одежды и прочего хлама. Джо посветил в несколько коробок и увидел, что они битком набиты пакетами с фотографиями.

Затем Джо отправился в спальню Лидгарда, где почти все место занимала двуспальная кровать. Он отодвинул дверцу шкафа и увидел на верхней полке штук десять коробок из-под ружейных патронов 30-го калибра. Часть из них была пуста, но Лидгард почему-то их не выбрасывал. Джо встал на краешек кровати, чтобы удостовериться, что на полке больше ничего нет. На толстом слое пыли были видны отпечатки пальцев, и Джо решил, что их оставили следователи. Но того, что искал, Джо не обнаружил.

Из кармана рубашки Джо вытащил блокнот и записал: «В трейлере Лидгарда патронов калибра 9 мм не обнаружено».

В несколько приемов Джо перетащил коробки с фотографиями из кладовки на кухонный стол, где было немного светлее. Все недавние фотографии были отпечатаны в аптеке Баррета, там же, где Лидгард приобретал лекарства. Джо просмотрел их и аккуратно разложил обратно по конвертам.

Если Джо и надеялся узнать что-либо, кроме того, что снимать Лидгард не умел, то скоро понял, что рассчитывать на это смысла нет. Видно, Лидгард всюду носил с собой фотоаппарат.

Все недавние снимки были сделаны летом, в Садлстринге и его окрестностях. Но фотографий за последние два месяца Джо не обнаружил. Это Джо также отметил в своем блокноте. Интересно, почему Лидгард перестал снимать?

Джо пытался понять, каким человеком был Клайд Лидгард и почему он в то злополучное утро оказался в охотничьем лагере. Ничего существенного Джо не обнаружил, а фотографии только нагнали на него тоску.

Сделав глубокий вдох, он открыл холодильник. На него накатила волна густой вони. Фонарик осветил заплесневевший гамбургер, пакет прокисшего молока. Джо протянул руку и открыл морозилку, но там пахло еще отвратительнее, хотя морозилка была почти пуста.

Джо кинулся к двери, распахнул ее, глотнул свежего воздуха и вернулся к холодильнику. В поддоне морозилки была замороженная кровь, а из нее торчали пучки коричневой шерсти. До недавнего времени Клайд Лидгард хранил у себя в морозилке труп какого-то животного. Но теперь его там не было.

Джо стоял у трейлера, уперевшись руками в колени, и боролся с приступом тошноты. Дождь кончился. В воздухе пахло полынью. Над холмами полыхало багровым закатное небо.

Джо выпрямился. И вдруг за его спиной раздался глухой удар. Он обернулся и увидел выкатившийся из трейлера огненный шар.

Трейлер загорелся в секунду. Джо стоял и смотрел, не в силах ничего сделать. Все улики, которые оставались в трейлере, теперь были уничтожены. Как же это произошло? Запаха газа он не слышал.

Джо вспомнил, что револьвер остался внутри, выругался себе под нос, и вдруг что-то заставило его обернуться.

На дороге, ведущей к Садлстрингу, мелькнули огоньки отъезжающей машины. Если бы в этот момент дорогу не переходило небольшое стадо антилоп, из-за которых машина притормозила, Джо бы ее и не увидел. А так он даже разглядел, что это нечто вроде «шевроле-сабербана» темного цвета.

На «сабербане» ездил Верн Даннеган, впрочем, не только он один. Верн же научил его, как лучше выслеживать браконьеров: надо дождаться сумерек и ехать, не включая фар, и тогда автомобиль разглядеть практически невозможно.

Уж не Верн ли это, подумал Джо, а если это он, то что он делал около трейлера Лидгарда?

Подъехав к дому, Джо увидел припаркованный у крыльца заляпанный грязью пикап Уэйси. Люси с Шеридан играли в гостиной. Люси опять изображала какого-то зверька, и Шеридан ее понарошку кормила. Мисси с восторгом наблюдала за внучками. Уэйси стоял в дверях кабинета, а Мэрибет пролистывала настольный календарь Джо.

— Хочешь своего же пивка, пока я все не выпил? — предложил Уэйси.

— Разумеется.

Уэйси принес ему запотевшую бутылку.

— Я слыхал, трейлер Клайда Лидгарда сгорел. Как же это, черт подери, случилось?

Джо пребывал в мрачном расположении духа. Он связался по рации с добровольной пожарной дружиной Садлстринга — оттуда прибыли через десять минут после того, как рухнул обгоревший остов трейлера, — а также с шерифом Барнумом, который, услышав новости, сгоряча обложил Джо. Пожарные отыскали то, что осталось от его кобуры и револьвера: эта черная слипшаяся масса так и лежала сейчас в пикапе. Джо чувствовал себя идиотом.

Мэрибет загадочно улыбалась. Джо озадаченно глядел то на нее, то на Уэйси.

— Уэйси сделал нам очень заманчивое предложение, — сообщила Мэрибет.

— Эми Кенсинджер на три недели уезжает с мужем в Венецию, — сказал Уэйси. — Она спросила, не знаю ли я надежных людей, которые согласились бы пожить у нее в доме и выгуливать ее терьера.

Джо кивнул, ожидая продолжения.

— Он предложил нас, — сказала Мэрибет, показывая интонацией, как ей по душе эта идея. — Всю семью. Даже маму.

Уэйси ткнул пальцем в сторону гостиной, где расположилась Мисси:

— Так она сможет пожить в условиях, к которым привыкла, — сказал он таким напыщенным тоном, что Джо против своей воли улыбнулся. — Устроите себе, никуда не уезжая, что-то вроде отпуска.

Джо обернулся к Мэрибет:

— Ты этого хочешь?

Мэрибет рассудительно сказала:

— Здесь все разваливается на части, и, пока нас не будет, можно хоть что-то подремонтировать. Действительно, получится почти что отпуск.

— Которого, насколько мне известно, у вас двоих никогда не было, — вмешался Уэйси. — По-моему, вам повезло.

— Мы переезжаем в четверг.

— Тогда, значит, дело решенное, — вынужден был согласиться Джо.

Перед тем как уйти, Уэйси вдруг остановился и внимательно посмотрел на игравших в гостиной девочек. Люси стояла, открыв рот, на четвереньках.

— Какая милая собачка! — сказал Уэйси.

— Я не собачка! — крикнула Люси и, привстав на ноги, сложила руки под подбородком, а Шеридан дала ей невидимое угощение.

— А кто же ты?

— Я не собачка! — упрямо повторила Люси и снова опустилась на четвереньки.

Джо проводил Уэйси до пикапа. Перед тем как сесть в машину, Уэйси сказал:

— Джо, а ты понимаешь, как это будет выглядеть, если поползут слухи, что ты спалил трейлер Клайда Лидгарда?

— Да, это был очередной приступ тупости, — согласился Джо и полез в свой пикап, проверить, остыло ли то, что осталось от револьвера. Оказалось, что не совсем.

Он коротко рассказал, что случилось, и признался, что не понимает, как загорелся трейлер. Про «сабербан» Джо не упомянул.

— Да, вот невезуха, — проговорил Уэйси. — Вот, наверное, Барнум обрадовался. К завтрашнему дню об этом будет знать полгорода.

Джо вздохнул. Он никак не мог поверить, что снова потерял свое оружие.

— Ты точно решил расследовать это дело?

— Оут Кили умер у меня на поленнице. Так что оно касается и меня лично. А еще — что-то здесь не сходится. Никак не могу поверить, что Клайд Лидгард вот так вот взял и застрелил троих человек, а потом остался поджидать нас. И я не могу понять, зачем Оут Кили пришел умирать ко мне во двор.

— Джо… — Голос у Уэйси вдруг стал высоким и раздраженным, будто он начинал терять терпение. — Клайд Лидгард был психом. Поведение психов объяснить нельзя. Поэтому-то они и психи. Оставь ты это.

— Ты говоришь, как Барнум. Как все.

— А может, он в этом случае как раз и прав. Джо, пойми ты, расследование проведено. Все довольны. Мы с тобой простые егеря. Наше дело — шкуры да перья. Мы с тобой не детективы. Не строй из себя рейнджера-одиночку. Только на неприятности нарвешься.

Уэйси помолчал, а потом сказал:

— Я еще неделю проработаю и выставлю свою кандидатуру. Я пока что добиваюсь отпуска, но, если мне его не дадут, придется увольняться.

— А если ты проиграешь?

— Я собираюсь выиграть, — уверенно ответил Уэйси.

Уэйси открыл дверцу, они с Джо взглянули друг на друга — их лица освещал свет из машины.

— Я не шучу, Джо, — сказал Уэйси, садясь за руль. — Не лезь ты в это дело. Иди работай спокойно, отвезешь семью в «Игл-Маунтин», там отдохнете. У тебя потрясающая семья. И жена потрясающая.

Джо смотрел Уэйси вслед. Вдруг рядом с ним возникла Мэрибет.

— Похоже, удача повернулась к нам лицом, — сказала она, беря Джо под руку. — Сначала тебе предлагают работу, потом нас приглашают в клуб «Игл-Маунтин».

— Боюсь, сегодня днем я нашу удачу спугнул.

— Что тебя беспокоит? Ты даже предложению Уэйси не обрадовался.

— Наверное, мне стыдно, что мы живем в такой дыре, что последить за чужим домом — для нас подарок.

— Да ладно тебе, Джо! — Мэрибет обняла его. — Мы же с тобой знаем, что это не на веки вечные.

Пока Мэрибет готовилась ко сну, Джо разбирал почту. В основном это была полная ерунда, рекламные буклетики, но среди них оказалось письмо из Шайенна, из Управления. Джо его прочел и обмер. Перечитал три раза, а потом мрачно фыркнул.

— Что с тобой такое? — спросила Мэрибет.

— В Управление вызывают, — сухо сказал Джо. — В пятницу я должен явиться в Шайенн на разбирательство. Они решили расследовать, как и почему Оут Кили отобрал у меня револьвер. Назвали это «недопустимой халатностью в обращении с оружием». Предупреждают, что могут и от должности освободить.

— Почему они вдруг об этом вспомнили? — изумилась Мэрибет. — Через столько месяцев.

— Ты что, не знаешь, Управление живет по геологическому времени.

— Вот сволочи! Только жизнь стала налаживаться…