Шаманский космос

Дневной свет прогрыз занавески. Каждая расплавленная слеза у Аликса на щеках — словно короткое замыкание.

— Истина переходит барьер кровь-мозг и остается при этом нетронутой, мальчик.

Мальчик подался вперед.

— Но ты же типа герой. Ты обнаружил ядро, несмотря ни на что, вопреки всем. Про тебя столько рассказывают, там, у могильщиков.

Аликс издал странный звук, отдаленно похожий на скрежет. Такой старый и выцветший, как фотография.

— Ты не понимаешь. Побег Квинаса, похищение, последняя сцена в подвале — это же был спектакль. Хорошо подготовленная постановка. Для того, чтобы я разозлился. Мои друзья. Чтобы я не был холодной машиной, которую, как и любую машину, можно легко перенастроить. Квинас знал, чем все закончится для него, но, может быть, он именно этого и хотел — перегоревший. И даже в самом конце в нем было больше злобы, чем у многих из нас в начале. Это он создал коалицию. Я думал, что повидал уже все. Но для меня это стало сюрпризом, как и для тебя.

— Они говорят, бога надо простить — я не мог простить его раньше. Может, теперь.

— Ты не понял — Локхарт объяснил мне, что я не должен терзаться жалостью, потому что Квинас во время своей неудачной попытки почувствовал, что собой представляет враг. Вот почему у меня тоже не получилось. Вспомни первопричину всего и не забывай, кто наш враг. Канал сквозь удачу не орошается милосердием. Сейчас я тебе скажу кое-что, что поможет тебе прожить жизнь. Мы — дерьмо, но мы лучше, чем он.

— Но мы — его составная часть?

— Может быть, лучшая часть — в минимально допустимом режиме. А теперь уходи. Ты еще слишком молод.

Мальчик стоял, и мелкие минуты растекались по гладкой поверхности тишины. Комната отдавалась ноющей болью. Живая легенда сидел угрюмый и мрачный, посреди мертвых цветов и мертвых книг. Ночь внутри была предсказана, словно черные конфетти.

Металлические глаза Аликса как будто сдвинулись.

— Тут есть кто-то еще. Я слышу, как она улыбается.

Мелоди встала в дверях.

— Я не улыбаюсь.

Он даже не обернулся.

— Я тоже. Небесная болезнь. Когда выходов слишком много, они топят душу. Я поговорил с вашим новичком — и оценил оказанное мне доверие.

— Спасибо, Аликс.

— Я что, правда, такой популярный? Я помню, каким я был раньше — звезды в карманах. Молодой, дерзкий, бесстрашный. Помнишь? Помнишь, как мы с тобой верили, что у нас все получится. А теперь? Теперь я даже себя не пугаю. Я — просто пыль.

— Ты — звезда.

— Я знаю, это ты приносишь цветы.

— Да.

Мелоди с мальчиком вышли, оставив его одного в маленькой комнате, и победа блуждала, как призрак, в его низко опущенной голове.

Они перелезли через забор и пошли вдоль по улице, переступая через куски развороченного дегтебетона, от которого пахло нефтью.

— Это было сильно, мисс Мелоди. Я и не думал, что он такой.

Она сошла с тротуара на асфальтовую дорогу и встала, глядя на дождь, который скрывал ее слезы.

— Лучше оставить его в покое. Пусть лучше он живет в облаках, а не в истории.

— Тогда зачем ты меня к нему привела? Я читал книги. Что же мне делать теперь?

Она посмотрела на него.

— Можешь дождаться сюрприза, плод не всегда соответствует своему семени. В конце концов, это же эволюция.

— Думаешь, я из-за этого отступлю? Думаешь, я — как повторный прогон, потому что я не такой умный, как некоторые?

Она не ответила. Может быть, он решит, что она не расслышала его из-за шума дождя.

— Погоди — это тоже спектакль, да? Ну, типа того, что вы сделали с ним. И он тоже в этом участвует, правильно? Я знал. Я знал, что он просто не может перегореть. Вы хотите, чтобы я разозлился, чтобы я пробился вперед — хотя бы из духа противоречия. Я это сделаю. Я пойду. Где там враг? Враг не дремлет? Давайте его сюда. Я готов.

Она смотрела, как дождь шелестит по камням и бетону и как тучи дерутся на небе, она смотрела на слепые, плотно зашторенные окна в доме шамана, в котором не было даже следа живой человеческой энергии.

— Он был прав, — сказала она. — Ты еще слишком молод.

Она вспомнила, как они с Аликсом шли по вечерним улицам, то ли полные психи, то ли герои. Они совсем не боялись смерти и верили, что у них все получится. Так было, да. Но что было, то прошло. А что прошло, того не вернешь.

Она развернулась и пошла обратно, по промокшему городу, и мальчик прибавил шаг, чтобы не отставать. И, сворачивая за углы, видимые только им двоим, они затерялись среди дождя.