Шекспиру и не снилось!

Типа, короче, смотри

Вероника Александровна, редактор с тридцатилетним стажем, иногда брала работу на дом. Не только ради денег — просто кругом столько безграмотности и неумения составлять слова в предложения! Даже на телевидении! Вероника Александровна надеялась хоть чуть-чуть повлиять на ситуацию, причесав и пригладив еще несколько статей, речей и рукописей.

Она как раз трудилась над выступлением одного прославленного академика, когда в квартиру влетел, как метеор, ее внук и душевная боль — Никита.

— Баб! — заорал он с порога. — Короче…

Вероника Александровна чуть не застонала. Прославленный академик был по образованию агроном, и править его мудрые мысли было сущим мучением. А тут еще внук со своим «короче». А ведь она ему тысячу раз говорила!

— Без «короче»! — строго сказала Вероника Александровна, не отрываясь от распечатки.

Никита приплясывал от нетерпения, но спорить не стал — так ему хотелось поведать хоть кому-нибудь распирающую его новость.

— Смотри… — начал он, но и это слово бабушка-редактор считала паразитом.

И не без оснований.

— Без «смотри»! — и она быстрой рукой черкнула в лежащей перед ней странице.

Так хирург-онколог стремительно вырезает злокачественную опухоль, пока она не дала метастазы. Внук сжал кулаки. Он знал — когда бабушка в таком состоянии, лучше подчиниться.

— Типа…

— Какое «типа»? Что за «типа»?! — Вероника Александровна бросила на внука свирепый взгляд поверх очков.

Это был взгляд советского снайпера, который взял на мушку фашистского фельдмаршала. От бессилия Никита замахал руками.

— Баб! — почти заплакал он. — Короче, смотри!

— Никита!

— М-м-м… Короче…

— Без «короче»!

— Ну… типа, смотри…

— Никита, что я тебе говорила по поводу слов-паразитов?

— Что? А, ну да… Короче, смотри…

— Без «короче»! И без «смотри»!

— Типа… то есть… короче… нет-нет! Баб! Смотри…

— Никита!

Бедный Никита в отчаянии тряс кулаками перед носом Вероники Александровны, но она не собиралась сдаваться. И, как назло, внук не мог начать рассказ без слов, которые вызывали у бабушки изжогу.

— Баб! Ну чё ты? Смотри… Ой, блин…

— Никита! — Вероника Александровна поняла, что повышает голос на ребенка, и постаралась взять себя в руки. — Если я еще услышу от тебя эвфемизм грязного выражения…

— Ну, баааб! Ты послушай! Смотри… Нет! Я… в смысле… ну, короче…

Никита понял, что еще немного — и он выхватит у бабушки стопку листов и порвет на мельчайшие кусочки. Он закусил губу и тихонько завыл. Вероника Александровна не собиралась приходить ему на помощь.

Неизвестно, чем бы закончилось дело, если бы не зазвонил домашний телефон. Никита схватил его, как умирающий от жажды в пустыне путешественник хватает флягу с водой.

— Да? Ага… — по лицу внука бабушка догадалась, что фляга оказалась пустой. — Баб, это тебя!

Сунув Веронике Александровне трубку, Никита помчался на кухню, на ходу доставая мобильник. Бабушка проводила его неодобрительным взглядом и только после этого поднесла телефон к уху:

— Алло? Да, Леночка, читаю… Ну как тебе сказать… Не Чехов, надо признаться…

С кухни доносился возбужденный голос Никиты: «Короче, смотри! Там сейчас Витька подрался!.. Типа я вру?!.. Короче, смотри…»

Вероника Александровна поморщилась и прикрыла свободное ухо рукой:

— Да, Леночка, я слушаю… Нет, тут малой кровью не обойдешься! «Нельзя не признать, что мы достигли…» Ну зачем это?! Почему нельзя просто «Мы достигли»? Или «нелишним будет отметить…», «со всей очевидностью надо признать…». Зачем это все? А вот вообще шедевр: «Не стоит останавливаться на том, что следует упустить из фокуса нашего дискурса…» Господи! «Упустить из фокуса»! Белинский в гробу весь извертелся! А за «дискурс» я его вообще распять готова! Я не буду это редактировать!

Войдя в обличительный раж, Вероника Александровна принялась размахивать рукой, для чего ей пришлось открыть ухо. В него тут же полилась сбивчивая речь внука: «Типа, короче, смотри! Он его типа так…» Вероника Александровна торопливо вернула руку на стражу звукоизоляции.

— Нет, Леночка, не уговаривай!.. Что?.. И что, что заслуженный?.. А ты уверена, что он примет мои правки?.. Ну, ладно…

Она вздохнула, успокаиваясь, и произнесла примирительным тоном:

— Короче, смотри!..