Шелет

Глава 10

…Пронзительный девичий визг ввинтился в уши, знаменуя собой закономерную реакцию любого живого человека на опасного представителя нежити…

— Мамочка, скелет! Ты проклятый скелет!!!

Роман мысленно скривился. Ожидаемая реакция. Что ж, он сделал попытку, она не удалась, так что можно с чистой совестью уходить. Скелет медленно повернулся и зашагал прочь. На душе скребли кошки. В который уже раз попытка сделать хорошее дело обернулась для него неприятностями. И кто только сказал, что добрые поступки вознаграждаются сторицей? Не иначе тот человек был крайне далёк от реальности. Пожалуй, только в сказках хорошее дело дарует тебе счастье.

Он прошёл шагов десять, когда услышал тоненький голосок.

— Эй, ты куда это? Уходишь?

Роман остановился. Помедлив, он повернул голову и уставился своими зелёными огнями глаз на бледное лицо девицы. Удивительное дело, но теперь на нём почти не было видно страха. Скорее выражение подходило под недюжинное любопытство. Что, впрочем, было неудивительно, если учесть, что эта девица попёрлась на кладбище в грозу. Ведь наверняка знала, чем это может грозить. Не могла не знать. Наверное, понадеялась на своего охранника.

— Меня зовут Риоза! А тебя как?

Роман едва удержался от того, чтобы не стукнуть себя ладонью по лицу. Девчонка то ли от страха, то ли по жизни, но явно не блистала умом. Хотя она быстро поправилась.

— Ой, ты же не говоришь! Извини. А где твой хозяин? Можно мне с ним поговорить?

Тот факт, что девушка желает пообщаться с некромантом, в очередной раз подтвердил догадку о её полной безбашенности. Роман, не зная, что ответить, просто пожал плечами. На кукольном личике отразилась работа мысли. Через минуту девушка неуверенно спросила:

— Ты что, один здесь?

Скелет кивнул. На лице Риозы вспыхнула улыбка. Она явно была довольна своей сообразительностью.

— Но так же не бывает! — воскликнула она. — Ты же вроде слуги. Если некромант погибает, то все его призванные слуги тоже. Мне так папа говорил!

«Что же это за папа такой, раз про нежить рассказывает? Явно не пекарь…»

Девушка внезапно пропала из видимости. Роман, не зная, что делать, остался стоять на месте. В сердце его теплилась смутная надежда, которую он боялся сформулировать даже сам себе. Наконец, послышался грохот, а затем дверь склепа приоткрылась. Риоза осторожно вышла наружу, под дождь. В правой руке она держала проржавевший топор, явно отобранный у хозяина склепа. Тот факт, что это оружие вряд ли будет эффективно против скелета, девушку ничуть не беспокоил. Впрочем, синие глаза так и шныряли по сторонам, явно высматривая угрозу. Роман почувствовал к девушке невольное уважение. Сам он, в своей прошлой жизни, ни за что не рискнул бы выйти лицом к лицу с нежитью. Пусть смелость Риозы и объяснялась её наивностью и беспечностью, но всё равно это восхищало.

— Тут точно никого больше нет? — поинтересовалась девушка, не спеша подходить ближе.

Роман медленно помотал головой. Риоза, чьи волосы намокли и прилипли к голове, а платье и вовсе облепило стройную фигурку, выглядела крайне соблазнительно. По крайней мере, Роман так помнил. Он помнил, что такое должно нравиться мужчинам. Хотя сам не испытывал абсолютно никакого влечения. То есть понимание красоты присутствовало, но это была красота скульптуры. А вожделеют к мраморным грудастым красавицам только всякие извращенцы или сошедшие с ума скульпторы. Ни тем, ни другим Роман не являлся.

— Но… Ты ведь спас меня, да?

Роман кивнул. Риоза переступила с ноги на ногу, по-прежнему держа топор двумя руками перед собой. Стойка её выглядела крайне дурацкой и ничуть не страшной.

— Зачем?

Роман пожал плечами. Что тут можно ответить, учитывая его скудный словарный запас? Впрочем, девушке, похоже, ответ и не требовался. Она опустила топор, продолжая настороженно смотреть на скелета. Помедлив, Риоза спросила:

— Хочешь пойти со мной?

Роман замер. Этого вопроса он подспудно ждал всё это время. С того самого мига, когда он вступил в схватку с вурдалаками, он подспудно жаждал избавиться от снедающего его изнутри одиночества. Неужели это ожидание было не напрасным? Неужели эта промокшая малышка сможет стать ему другом?

«С какой стати? Заведёт тебя в город, а потом отдаст каким-нибудь палачам. Расчленят тебя на части и закопают. Или вообще выставят в клетке. Будешь как обезьяна в зоопарке, веселить людей…»

Роман кивнул. Пусть жизнь снова макнёт его с головой в дерьмо, но он больше не мог быть один. Ему надоело существовать самому по себе, слоняясь без смысла. Конечно, Госпожа просила его жить, но разве это жизнь? Не лучше ли будет умереть окончательно, если во всём этом мире не найдётся даже одной живой души, которой он будет действительно нужен?

— Отлично! Тогда… Пойдём?

То, что сделала Риоза в следующую секунду, полностью перевернуло душу Романа. Девушка опустила топор и протянула к нему открытую ладошку. Скелет даже не сразу сообразил, что надо делать. Он смотрел на маленькие пальчики, на тонкую руку. Риоза была такой невинной, такой… беззащитной. И она доверилась ему! Протянула руку! Скелет, не веря своим глазам, вытянул свою правую руку и осторожно коснулся девичьей ладони. Риоза порывисто схватила его и потянула.

— Пошли! Познакомлю тебя с папой!

Шагая за непоседливой хулиганкой, что буквально тащила его за собой за руку, Роман чувствовал, как внутри всё клокочет и плавится. Он менялся прямо на глазах. С этого момента и до последнего мига своей не-жизни Роман будет защищать эту кроху. В одну секунду Риоза стала центром его вселенной, смыслом существования. Даже образ Госпожи, всегда горящий в сознании, отступил и поблёк перед ней.

Шагая под дождём, держа в руке хрупкую девичью ладошку, Роман чувствовал, как преображается мир вокруг него. Холодный, злой, переполненный насилием и горем исчезал, уступая место свету и надежде. Именно надежде. Роман только сейчас осознал, насколько сильно устал от одиночества. Ведь он всё время был один. С того момента, как осознал себя и потерял Госпожу, скелет путешествовал и сражался только ради себя. Рисковал своей не-жизнью просто ради того, чтобы увидеть ещё один рассвет. Рассвет, в котором по большому счёту не было никакого смысла. Не было до этой ночи.

Поднимающаяся изнутри радость и эйфория распирала изнутри. Роману хотелось прыгать, орать во всю глотку, танцевать под дождём. Но вместо этого он послушно шагал за семенящей девушкой, робко держа её за руку. Внешне бурлящие внутри него страсти никак не отображались. Роман полностью отрешился от всех угроз и опасностей мира. Он даже не помнил и не понимал, куда именно они идут. А ведь здешний мир должен был научить его, чем может обернуться подобная беспечность…

Витрио де Фьер был алхимиком. Эта профессия досталась ему по наследству от отца, а тому — от деда. Будь у него сын, он бы передал все свои знания ему. Однако у него имелась только дочь. Жена погибла почти пятнадцать лет назад, сгорев за несколько дней от лунной лихорадки. Боль от её смерти останется с ним навсегда. Даже мысли о том, что его дело пропадёт, заглохнет без следа, не могли сподвигнуть вдовца жениться снова. Хотя в его окружении хватало женщин, которые были бы не прочь окольцевать столь выгодного жениха.

Дочери же передавать дар алхимии было бесполезно. Не потому, что Витрио был убеждённым консерватором, считающим, что семейное дело должно продолжаться только по мужской линии. Причина заключалась в характере Риозы. Её непоседливость и порывистость ничем нельзя было усмирить. А качества эти были крайне нежелательны для того, кто смешивает магические порошки и создаёт артефакты, напитанные волшебством. В деле алхимии требовалось терпение и усидчивость.

Однако, несмотря на это, Риоза оставалась для отца настоящей звёздочкой, настоящей принцессой. Её лёгкий нрав, оптимизм, весёлость невольно заражали окружающих. Даже обычно хмурый Витрио сразу начинал улыбаться, когда видел свою дочь. Он прощал ей всяческие шалости, хотя иногда и делал вид, что сердится. Сегодня был как раз один из таких дней.

Праздник Третьего Рассвета всегда был праздником молодёжи. В этот день им позволялось очень многое, почти всё. Считалось, что даже случайный ребёнок, зачатый в этот день и в особенности ночь, будет крайне удачливым по жизни. Разумеется, в этих предрассудках была серьёзная доля заблуждений, но имелась и определённая логика. По крайней мере, даже Витрио знал почти дюжину примеров, когда такие люди достигали серьёзного успеха.

Тем не менее, его Риозе ещё рановато было становиться матерью. Едва разменявшая шестнадцатый день рождения, она ещё была полна ребяческого оптимизма и наивности. Пусть погуляет, порадуется, а завести семью она всегда успеет. С её-то лёгким нравом и симпатичной мордашкой это не составит большого труда. А уж приданым он её обеспечить сможет.

Поэтому в эти ночные часы, которые вот-вот должны были истечь, сменяясь утром, Витрио нервничал. Риоза, при всей своей ветрености имела некоторое понятие об ответственности. И никогда раньше не задерживалась так надолго. Тем более, в такую ночь.

Очередной раскат грома вызвал невольную дрожь. Старый алхимик хорошо знал, что может нести с собой это природное явление. Не зря во всех древних и не очень легендах Зло всегда приходило с грозой. Гнев неба часто имел под собой мистическую подоплёку.

Домик алхимика стоял на окраине Луа. Небольшой городок на самой далёкой периферии Империи Стиазор, почти на границе с Гибельными Пустошами и королевством Умбру. Несмотря на такое зловещее соседство, место было крайне мирным. Именно в силу своей удалённости от основных земель Империи. Никому не было дела до дюжины небольших поселений, раскиданных по равнине вдоль реки. Даже исчадия тьмы, терзающие мир, предпочитали игнорировать эти места. В значительном смысле, именно такая мирная жизнь и стала главной причиной, по которой столичный алхимик перебрался с семьёй в здешние края.

Особнячок семейства де Фьер можно было отнести к одному из лучших в городке. И дело было не только в крепком финансовом положении алхимика, но и в его планах, когда он только перебрался сюда. Витрио планировал обзавестись большой семьёй, поэтому строился с размахом. Сейчас это уже казалось излишеством. Ни ему лично, ни дочери не требовались все эти залы и пустые комнаты. Да и садик, разбитый вокруг, по большей части справлялся сам собой, без вмешательства человека. Нет, садовник, конечно, пытался исправлять самые вопиющие проблемы, но что может сделать один пожилой человек?

Витрио сидел в гостиной, глядя на плящущие языки пламени в камине. В свои пятьдесят лет он выглядел вполне крепким человеком. Морщины избороздили его круглое лицо, сделав его похожим на кору дуба. Нос-кнопка, чуть вздёрнутый вверх, что делало его похожим на свиной пятачок, с годами приобрёл багровый оттенок. Причина этого заключалась вовсе не в избыточном потреблении алкоголя, как считали некоторые обыватели, а скорее пренебрежение некоторыми правилами техники безопасности при работе с реактивами. Бороду или усы принципиально не носил, а свои когда-то роскошные тёмно-русые волосы стриг коротко. Не в силу моды, только лишь из требований безопасности. Да и седина в такой причёске смотрелась благороднее.

Карие глаза пожилого алхимика не отрываясь, смотрели на языки пламени. Это зрелище его успокаивало, умиротворяло. Заявись сейчас Риоза, он, пожалуй, даже не станет её сильно ругать.

Громкий стук в дверь вырвал старика из грёз. Витрио поднялся с кресла, поставив на столик бокал с виски. В нём ещё оставалось почти столько же, сколько было налито пару часов назад. Что поделать, не любил он пить алкоголь, но сидеть у камина с пустыми руками казалось ему несколько нелепым.

В том, кто именно пришёл, алхимик нисколько не сомневался. Это вернулась с гулянок нерадивая дочь. Она постоянно стучала в дверь, делая вид, что не помнит о том, что их дворецкий-автоматон в данный момент находится на ремонте. Это стало их маленькой игрой. Риоза стучала в дверь, он с ворчанием её открывал. А она вываливала на старика-отца целый ворох своих новостей прямо с порога. Витрио медленно шагал к дверям. Он не спешил. Стук дочери был уверенным и чётким. Она явно пребывала в приподнятом настроении.

«Ну, я тебе сейчас устрою, паршивка ты мелкая! Посажу под домашний арест на неделю! Нет, на неделю много… Дня на три точно! Посажу, так и сделаю!»

Алхимик потянул за ручку тяжёлую, обитую медью дверь. Она была испещрена защитными рунами. Особого толку в них не было, настоящее исчадие Тьмы даже не поморщится, проходя мимо, но обычаи обязывали. Да и вообще, слишком хорошо Витрио знал, насколько важной может оказаться даже самая крохотная деталь.

Разумеется, за дверью стояла вымокшая до нитки дочь. Причём облик её ясно свидетельствовал о нешуточной переделке, в которой она побывала. Витрио испытал запоздалый приступ страха. Алхимик различил за спиной Риозы тёмный силуэт. Разглядеть, кто это, не представлялось возможным, поэтому он уточнил:

— Это Дамас там с тобой? Послушала всё-таки отца?

Дамас был наёмником. Время от времени беспокоящиеся о чаде родители нанимали его, чтобы спасать кровиночку от всяческих неприятностей. Последнее время Риоза часто пользовалась его услугами самостоятельно, без всяких понуканий со стороны папы.

Дочь тяжело вздохнула и, нахмурив брови, ответила:

— Нет. Дамас, он… Он погиб.

— Погиб? Что? Как?

Сердце старика сбилось с ритма. Несмотря на то, что дочь живая и невредимая стояла сейчас перед ним, ему почему-то захотелось схватить её и спрятать, укрыть от всех опасностей в своих объятиях. Однако, алхимик сумел совладать с собой и спросил уже более спокойным тоном:

— Рассказывай, что случилось! Куда ты на этот раз вляпалась?

Личность незнакомца старик пока решил проигнорировать. Раз Риоза привела его с собой, значит доверяет. Конечно, юные девушки зачастую крайне неразборчивы в тех, кому предоставляют своё доверие, но дочь его в этом вопросе пока не подводила.

— Я… Прости меня, папа! Я ходила на Старый Погост и…

— Да как тебе только в голову такое пришло! — взорвался старик. — Ты понимаешь, насколько это опасно? Я же сто раз тебе говорил!

— Я знаю, знаю! — оборвала его дочь. — Но я так хотела обрести Дар! Ты же сам говорил, что он может проснуться в случае серьёзной опасности! А где ещё эту опасность найти в нашем городе? Тут даже драки до крови случаются раз в столетие!

Витрио покачал головой. Как же всё-таки несносна эта девчонка! Избаловал он её, избаловал! На неделю под домашний арест! И без всяких послаблений! Но устраивать семейную разборку нужно после. Не на глазах же постороннего человека терять авторитет, заработанный годами?

— Кто это с тобой?

— Это… Я не знаю, как его зовут, — несколько растерянно начала Риоза.

Однако, она быстро совладала с собой и продолжила уже уверенным голосом, быстро произнося слова одно за другим, чтобы у отца не было возможности прервать её:

— Он спас меня! Когда Дамас упал и вурдалак…

— Вурдалак??!

— Да не перебивай ты! Вурдалак убил Дамаса. Я испугалась и спряталась в склепе! Думала, меня на кусочки разорвут и сожрут! Но он… Он пришёл и убил вурдалака… Двух.

Витрио поднял руки, прерывая тираду. Слишком много сведений для одного вечера. Однако, главное он понял. Незнакомец спас его дочь. Это, как минимум, заслуживало благодарности. Поэтому старый алхимик повернул голову к тёмному силуэту и, стараясь говорить ровным и спокойным голосом, произнёс:

— Благодарю вас, сударь. Вы спасли мою единственную дочь, за что я вам безмерно благодарен. Вы наверняка отважный воин, раз справились с двумя вурдалаками. Уверяю, в наших краях немного сыщется таких героев. Позвольте мне узнать ваше имя?

— Он не говорит, — встряла Риоза. — Совсем. Немой, в смысле.

— Постой, дочь. С чего ты взяла, что он немой? Может, просто не захотел говорить с собой из скромности. Подойдите и назовитесь.

Тёмная фигура помедлила, а затем шагнула вперёд. Витрио успел увидеть зелёные огни на месте глаз, а потом незнакомец одним движением сбросил капюшон. Алхимик обмер от ужаса. Колени ослабели, ему пришлось ухватиться за косяк, чтобы не упасть. Риоза же посмотрела на отца, а потом на своего спасителя и невинным голосом пропела:

— Пап, можно он у нас останется? Он такой милашка!