Шепчущие никелевые идолы

Глава 19

Следующим, кто принялся колошматить в мою дверь, оказался мой старый знакомый. Я не был удивлен. Стоит только в моей жизни случиться чему-нибудь интересному, как тут же появляется полковник Вестман Блок, сочась официальными замечаниями. Я открыл дверь.

– Ты похож на птицу, питающуюся падалью, ты знаешь это?

Дверь распахнулась не до конца. Я мрачно осмотрел ее искореженную поверхность.

Блок удивил меня.

– Давай, Гаррет, выкладывай все начистоту.

– Ну какого черта еще тебе нужно? – простонал я. – И почему только Релвей позволяет своим недоумкам-переросткам приходить и доставать меня?

– У тебя хорошо подвешен язык, Гаррет, – заверил меня добрый полковник. – Но на этот раз тебе не удастся забить мне голову своим дерьмом.

– Но почему же? Оно очень качественное, другого у меня не бывает. Если тебя интересуют испражнения высшего сорта…

– Заканчивай с болтовней. До сих пор ты был по большей части искренен со мной – то есть я пока что не поймал тебя на откровенной лжи. Когда-нибудь я это сделаю. А до тех пор я просто остаюсь в уверенности, что ты страдаешь врожденной неспособностью говорить всю правду, как она есть.

– Ты хочешь правды? Не может быть…

– Не трать силы понапрасну. Давай пройдем к тебе в кабинет, я был на ногах целый день. А пока мы идем, постарайся сочинить убедительную историю насчет того, почему эти громилы пытались вломиться к тебе в дом.

– Я не знаю. Такие вещи просто происходят – с некоторых пор это для меня все равно что плохая погода.

– Но у тебя есть хоть пара соображений? Ты не настолько глуп, как пытаешься показать.

– Я думаю, что мне, пожалуй, пора переезжать. Куда-нибудь в такое место, где каждый встречный не считает, что ему известно все, что происходит в моей голове.

– Хорошая мысль, приятель! Отправляйся с баржей вверх по реке и открой свою лавочку в Йимбере.

– Не понимаю…

– Отлично понимаешь. Все эти ребята – из Йимбера.

Будучи злодеем, каковым он меня считал, я не стал высказывать ничего из того, что мне было известно.

– Правда?

– Это десятеро здоровенных, безобразных, тупых громил в зеленых штанах, плюс двое управляющих, которые выглядят как нормальные люди и направляют их действия. По крайней мере, мы так думаем. На данный момент у нас за решеткой сидят девять громил и один нормальный, хотя для того, чтобы заставить их объясниться, специалистам Дила понадобится некоторое время.

Итак, Релвей не стал никого отпускать. Наоборот, он установил наблюдение за моим домом, чтобы иметь возможность добавить в свою коллекцию еще несколько пар дурацких панталон.

На не поддающемся расшифровке лице полковника появилось выжидательное выражение. Я не видел причин не быть откровенным с единственным человеком, способным контролировать Дила Релвея.

– Мне пока что самому не ясно, из-за чего вся эта суматоха. Все началось с Дина – он принес домой эту ораву котят, а также ребенка, которому они принадлежали. Я не успел как следует взглянуть на него, прежде чем он сделал ноги. У Дина на этот счет целое представление с песнями и плясками о каких-то там жрицах и пророчествах. Если хочешь, можешь попробовать выжать из него все что сможешь, когда он объявится.

Блок хмыкнул. Это у нас с ним общее – вот эти полунечленораздельные звуки.

– У тебя что, действительно нет никаких идей? – спросил я. – Половина этих ребят была у вас в руках со вчерашнего дня.

– Они немного нам сказали. Пока что. Они слишком глупы, чтобы ассоциировать свое молчание с болью, которой они подвергаются.

– Но у вас есть один из управляющих. Офицеры, как правило, не настолько… у-упс!

Блок гневно воззрился на меня – он сам был офицером.

– Еще раз у-упс, – проговорил я. – Я почувствовал себя с тобой настолько свободно, что забыл, что ты не один из моих приятелей-сослуживцев с островов.

– Переезжай в деревню, Гаррет. Ты один смог бы удобрить целый округ.

Я пожал плечами.

– Таковы времена, в которых мы живем.

Он не хотел покупать то, что я продавал ему, хотя я отдавал практически задаром.

– Я не понимаю тебя, полковник. Я всегда с тобой был искренен, с тех самых пор, как принц Руперт сделал тебя главным человеком в Аль-Харе. Однако ты никогда мне не веришь!

– Потому что ты никогда не говоришь мне всю правду, а только то, что, по твоему мнению, я и сам смогу сообразить.

– Итак, каковы же наши цели? – спросил я. – Ты тоже наполовину не так глуп, как пытаешься казаться. У тебя что-то на уме.

– Разумеется, но это не имеет большого отношения к этим психам.

– Мне нравится, как ты стараешься сделать так, чтобы я был счастлив, что родился там, где я родился, именно в это время и в этом месте, когда жизнь хороша как никогда.

– Нет, ты мог бы удобрить не один округ!

– И все же…

– И все же я должен признаться, что испытываю некоторое любопытство относительно того, что произошло вчера вечером в Уайтфилд-холле.

– Здесь мы с тобой заодно, братец. Все, что я знаю – это что кто-то сделал попытку спалить дом со мной внутри.

Я снабдил его слегка отредактированной версией того, что там произошло. Разумеется, основное он уже знал. Я опустил некоторые несущественные детали – вроде пикси, крыс, здоровья Чодо и самопроизвольно загоревшихся людей.

– Ты можешь задавать мне все вопросы, какие пожелаешь. Я не знаю, что все это означает; я не знаю, что там должно было случиться. Я не могу объяснить даже того, что там действительно случилось. Несмотря на то что ты, возможно, слышал, я присутствовал там лишь в своем профессиональном качестве.

– Не трать силы, Гаррет. Меня интересует только то, что ты смог разузнать о Большом Боссе.

Грязная игра. Этот человек несомненно не настолько глуп, как выглядит.

– Я видел его только один раз, как раз перед тем, как начался пожар. Он был в инвалидной коляске и выглядел не очень здоровым. Я не слышал, чтобы он что-нибудь говорил. А потом все покатилось к чертям. Бам! Лампы взорвались, горящее масло повсюду… Я драпал со всех ног.

Блок не был удовлетворен, но не имел ничего, чтобы ко мне придраться. Он уже сидел бы у меня на голове, если бы у него что-нибудь было.

– Пожар был подстроен, чтобы попытаться похитить Чодо?

– Мне это еще не приходило в голову. Позволь-ка подумать… Черт побери, тогда за этим должен был стоять кто-то, кому наплевать, даже если бы он порешил всю Организацию!

Вестман Блок готов ухватиться за любой поворот разговора, чтобы добиться преимущества. Он никогда не открывает всего, что знает, хотя и сетует на подобное же отношение с моей стороны. Он не задает точных вопросов, давая вам право самому выбрать, что он имеет в виду. А следовательно, при разговоре с ним не следует забывать, что все, что он вам дает – это новые и новые ярды крепкой веревки.

– Нет. Мишенью был не Чодо. Даже Релвей не стал бы устраивать из-за этого такую бучу. Мне кажется, пожар начался из-за колдовства. А может быть, из-за чего-нибудь еще.

– Этому нет очевидных доказательств, наши эксперты проверяли. – Блок сердито посмотрел на Элинор. – У тебя можно как-нибудь выкупить эту штуковину?

– Элинор? Нет, конечно. Зачем?

– На ней какое-то заклятие, у меня от нее мурашки по коже. Я знаю один камин, с которым я хотел бы ее познакомить.

– Сэр, вы оскорбляете мою первую любовь. – Возможно, он еще не слышал эту историю.

– А где Чодо сейчас?

– Понятия не имею. Наверное, там же, где Белинда.

– Возможно. А возможно, она тоже потеряла его след.

– Что?!

Этого не могло быть. Это было бы очень плохо – особенно для Белинды. Однако она не выставила бы Чодо на всеобщее обозрение, если бы не была уверена, что держит все под контролем, не так ли?

– Ты знаешь, где она может быть?

– Может быть, у себя дома?

– Если так, ей пришлось лететь туда по воздуху. Через городские ворота она не выезжала.

Моя губительная сторона подталкивала меня говорить с ним дальше – в разговоре он позволял себе ронять намеки касательно возможностей Стражи, как с целью получения информации, так и ее распространения. Было похоже, что Блок с Релвеем имеют больше людских ресурсов, чем предполагалось. Из чего можно было сделать вывод…

Впрочем, любой вывод подразумевает что-то еще. На этот раз индикаторы указывали на возможное серьезное нарушение закона и порядка. Каковые рухнут, как только перестанут удовлетворять наиболее значительных из королевских подданных. Привилегии всегда означают приватизацию закона.

– Тебе уже известно все, что я знаю, полковник. Честно. В этом деле мне нечего защищать, не считая моей бедной входной двери.

– Я слышал слухи насчет тебя и Белинды Контагью.

– Я тоже слышал. Она сама их распустила. Это неправда. – Я вскинул голову, словно бы прислушиваясь к голосу, который мог слышать только я. Как будто Покойник что-то говорил мне, не включая в разговор Блока. – Да, точно подмечено… Ладно, мне еще нужно кое-что сделать. Теперь я наконец-то могу выйти наружу, не опасаясь быть съеденным драконами… Дин! Отлично, ты дома!

Старикан замаячил в дверях кабинета. У него был недовольный вид. Я сказал:

– Тебе нужно связаться с дверным мастером. Эти идиоты погнули петли.

Дин мрачно взглянул на полковника Блока и поволок свою добычу на кухню. Он вообще относится к Вестману Блоку неодобрительно: уже само то, что Блок занимает свою своеобразную профессиональную нишу, подразумевает, что налицо какие-то неурядицы, а Дин предпочел бы жить в мире, где закон и порядок были установлены до его прибытия.

– Вижу, ты не хочешь мне помочь, – проговорил Блок.

– Я рассказал все, что знаю сам. Включая такие вещи, которые у меня нет никаких причин перед тобой вываливать. Чего еще тебе от меня нужно?

– Надеюсь, что это правда.

Он направился ко входной двери. Я следовал за ним.

– Ты хороший парень, Гаррет, – продолжал Блок. – Мне бы не хотелось, чтобы ты завяз настолько глубоко, чтобы мы не смогли спасти твою задницу, когда настанут большие перемены.

– Что это значит?

– Эра хаоса близится к концу, Гаррет. Мы много поработали, чтобы сделать то, чего желал от нас принц Руперт. На горизонте эпоха власти закона.

Я понятия не имел, что все это значило, но звучало пугающе. Я сам обеими руками за закон и порядок – но я не хочу, чтобы ответственные за это люди вмешивались в мою жизнь.

Однако сказал я другое:

– Ты слишком оптимистичен. Представь, насколько безрадостной будет жизнь, если те, кто стоит за вашим жестким курсом, получат все, чего хотят.

– Разве это будет не замечательно? – расцвел Блок.

До него не дошло. И никогда не дойдет. Вот такие, как он, и делают жизнь неудобной для всех остальных.

– Ты ведь дашь мне знать, если из этих парней удастся что-нибудь вытащить?

– Лучше бы тебе не напрашиваться на одолжения с моей стороны.

– Мое сердце разрывается! Ведь это именно то, что я действительно очень хочу знать – как получилось, что эти идиоты ходят в таких дурацких зеленых панталонах?

Блок, усмехнувшись, шагнул наружу.

Я закрыл за ним дверь. Она встала на место без особенных затруднений. Крепость Гаррета оставалась целой и почти невредимой.