Шерлок Холмс на сцене

Уильям Жилетт Душераздирающие бедствия Шерлока Холмса Фантазия в одной десятой акта (1905)

Гвендолин Кобб,

Шерлок Холмс,

Билли,

и два умелых помощника участвуют в этих событиях.

Действие происходит в квартире Шерлока Холмса на Бейкер-стрит примерно позавчера. Точное время суток не указано.

СЦЕНА ВЫСТУПАЕТ ИЗ ТЕМНОТЫ.

ШЕРЛОК ХОЛМС сидит на полу у камина и курит. Рядом стол с различными предметами на нем, справа от стола кресло, слева — высокий стул с мягкой обивкой. Отблеск огня из камина. Лунный свет из окна.

За дверью, когда она открывается, мелькают странные сполохи. После того, как поднимается занавес и в камине разгорается огонь, наступает пауза.

Внезапно раздается резкий звонок в дверь. Нетерпеливые звонки продолжаются. Слышно, как открывается дверь, затем долетают громкие голоса, шум препирательств. Взвинченная речь ГВЕНДОЛИН звучит без малейшего перерыва — она настаивает, что непременно должна увидеть мистера Холмса, что это вопрос жизни и смерти и так далее, БИЛЛИ пытается объяснить, что наверх ей нельзя, и вопит все громче и громче в надежде, что она наконец услышит и поймет его слова. Все это длится некоторое время, голоса вдруг становятся громче, БИЛЛИ и ГВЕНДОЛИН торопливо поднимаются по лестнице и останавливаются у двери комнаты; БИЛЛИ впереди, ее голос слышится в отдалении.

Входит взволнованный БИЛЛИ. Он захлопывает за собой дверь и придерживает ее, обращаясь к ХОЛМСУ.

БИЛЛИ: Простите, сэр… (Дверь подается, БИЛЛИ пытается удержать ее и тут же снова поворачивается к ХОЛМСУ).

(Вновь повторяется то же самое).

Прошу прощения, сэр!.. Позвольте, сэр!.. Пришла тут молодая леди и говорит, что должна вас увидеть… она сейчас здесь, сэр, и ломится в дверь… но мне ее взгляд совсем не нравится, сэр… ох, как не нравится, сэр!

(ХОЛМС поднимается на ноги и зажигает лампу. На сцене становится светлее).

Как взглянет, так сразу сглазит, сэр! И она… никак не переставала трещать, сэр… и я не мог даже вставить словечко и сказать ей, что к вам нельзя, сэр!

(ХОЛМС с интересом наблюдает за попытками БИЛЛИ удержать дверь).

Я хотел ей сказать, что вы велели никого не пускать, сэр! Кричал во весь голос… но она трещала еще громче и не желала ничего слышать… и я побежал вперед, чтобы вас предупредить… а она как бросится за мной… и… и…

(Дверь внезапно распахивается).

И… и вот она, сэр!

(ГВЕНДОЛИН КОББ с неподдельным восторгом врывается в комнату).

ГВЕНДОЛИН (радостно): Ах! Вот вы где! Я знаю, вы мистер Холмс! Ах, я столько о вас слышала! Вы себе не представляете! (Приближается к ХОЛМСУ). Я безумно мечтала увидеться с вами и узнать, сможете ли вы… ах, позвольте пожать вашу руку! (Они пожимают друг другу руки). О, как чудесно, рука самого Шерлока Холмса! Обворожительно! Только подумать, что я дожила до этого дня! (Глядит на него). Надеюсь, вы настоящий — у вас, детективов, так много масок, столько хитростей, и я совершенно не удивлюсь, если вы притворяетесь… но вам же незачем выдавать себя за Шерлока Холмса, правда?

(ХОЛМС жестом приглашает ее сесть, она ни на миг не умолкает).

О, благодарю вас. Да… я присяду, пожалуй.

(Садится на подлокотник кресла, стоящего возле стола).

(ХОЛМС жестом приказывает БИЛЛИ уйти).

(БИЛЛИ выходит).

Честно говоря, я пришла попросить у вас совета! Меня привело сюда не только любопытство… я оказалась в ужасном положении… вы ведь любите распутывать такие дела? Душераздирающие истории? Ручаюсь — такого вы еще не слышали! Сущий кошмар! Вы даже не представляете! Едва ли вы когда-нибудь сталкивались с такой чудовищной загадкой. Нет, это не убийство, ничего похожего — это в тысячу раз хуже! Ах… в миллион раз хуже. Бывают вещи куда хуже убийства — не так ли, мистер Холмс?

(ХОЛМС кивает, давая ей понять, что согласен).

Ах!.. как мило, что вы разделяете мое мнение… не каждый так быстро согласился бы со мной. Но вы проникаете в сокровенные глубины моей души — прямо чувствую, как вы читаете в ней — и это дает мне силы продолжать… да, это так, мистер Холмс! Одно лишь ваше присутствие, ваша доброта так воодушевляют меня! (С восхищением смотрит на него). Это и впрямь вы. И камин.

(ГВЕНДОЛИН вскакивает и бежит к камину, огибая стол).

(ХОЛМС стоит, внимательно глядя на нее).

Это настоящий огонь, я полагаю? В наши дни везде столько подделок — никогда не знаешь, что тебе могут подсунуть, верно ведь?

(ХОЛМС многозначительно качает головой).

Нет, никогда нельзя знать! Вы снова соглашаетесь со мной. Как это мило! Вы так меня вдохновляете! (Восторженно глядит на него). Поразительно — я здесь и вижу вас перед собой! Но вы не курите! О, мечтаю увидеть, как вы курите. Всегда представляла себе вас с трубкой. Шерлок Холмс без трубки — это ведь неправильно! Ну пожалуйста, курите!

(ХОЛМС раскуривает трубку).

Где же ваш табак? (Разглядывает каминную полку, крутит в руках жестянку). Вот! (Нюхает). Вы в самом деле курите этот дешевый крепкий табак? А каков он на вкус? (Роняет жестянку). Ах, простите! (Делает шаг назад и задевает скрипку, скрипка падает и ломается). О! Какая жалость!

(Наступает на скрипку, пытается высвободить ногу. Все время без умолку говорит и извиняется. Садится на диван, стряхивает скрипку и ломает смычок, лежащий на подлокотнике).

О, Боже! Простите меня! Господи, что это было?

(Поднимает сломанный смычок).

Боюсь, вы никогда больше меня не примете, если я буду продолжать в том же духе. Ах! (Вскакивает на ноги). Что это у вас там кипятится на горелке — я не отказалась бы от чашечки чая!

(Подходит к реторте и т. д.).

Но я полагаю… (Нюхает жидкость в реторте). Нет — это вовсе не чай! Какая смешная банка! Она похожа на мыльный пузырь с ручкой! Посмотрим-ка… (Берет в руки реторту и тотчас роняет ее на пол). Ай! Горячая! Почему вы не сказали, что она горячая? (С волнением жестикулирует). Я же не знала… я никогда не бывала здесь раньше… откуда мне было знать, когда я одна… беззащитна…

(В возбуждении отступает назад, переворачивает лампу, прочие предметы с грохотом падают на пол).

(Сцену вновь освещает лишь отблеск огня из камина и лунный свет из окна).

Опять что-то упало! Кажется, у вас повсюду слишком много разных вещей… ах… теперь понимаю! Это западня! Превосходная идея! Ваш гость разбивает что-нибудь стеклянное — и оказывается у вас на крючке! (Охваченная восторгом, приближается к ХОЛМСУ). Вы видите, что именно он разбил, и сразу можете сказать, откуда он родом и почему прикончил несчастного! О, как восхитительно! Думаю, две-три безделушки, которые я успела ненароком задеть, уже подсказали вам, что я из себя представляю — не правда ли?

(ХОЛМС молча кивает и зажигает свечу).

(На сцене становится светлее).

О, как прекрасно! Все кажется таким волшебным! И вся ваша обстановка… но только… о! Он похож на моего друга!

(Рассматривает рисунки, висящие на стене).

А вот еще один! Какой привлекательный! Но зачем у него все эти линии поперек лица? Мне кажется, ему больно… а здесь… ах, какой красивый рисунок! (Срывает рисунок со стены). Позвольте мне взять его — портрет так напоминает одного молодого человека…

(Прочие рисунки падают на пол).

Ах, простите, теперь и другие упали. Но у вас есть еще, правда? (Оглядывается по сторонам). А эта женская ступня? Посмотрите, какая ступня. Зачем вы повесили на стену рисунок такой уродливой ступни? Что в нем хорошего?

(Срывает рисунок. Другие рисунки, висевшие рядом, падают на пол).

Я пришлю вам очаровательную акварель, на ней коровы пьют воду из ручья — она будет смотреться куда лучше! Боже, неужели у этого человека такие сросшиеся пальцы? Это же страшно больно… Вы ему помогли? Полагаю, его лечил доктор Уотсон… Ах, я мечтаю увидеть доктора! Пусть он поможет вам с моим ужасным делом! Оно требует участия вас обоих! Не будь с вами доктора Уотсона, никто бы и не подумал, что вы занимаетесь дедукцией. Ах, это непредставимо… Я в такой беде…

(ХОЛМС жестом приглашает ее сесть).

Ах, спасибо. Думаю, лучше будет сейчас же рассказать вам обо всем… и…

(Она усаживается на стул, стоящий у стола, ХОЛМС остается стоять).

…и затем вы обсудите дело с доктором Уотсоном и спросите, что он обо всем этом думает, и после окажется, что он ошибался, а вы все знали с самого начала… ах, это так чудесно, такое неповторимое, зловещее ощущение… и мурашки по всему телу, словно по спине у меня бегают мыши… ох! (Смотрит прямо перед собой). Ах!

(ХОЛМС тем временем успел обойти стол и теперь, пока она вздрагивает и т. д., тайком достает из ее кармана или рукава платья носовой платок, бесшумно возвращается назад и садится напротив нее. Пользуясь тем, что ГВЕНДОЛИН глядит в другую сторону, он тщательно исследует платок с помощью увеличительного стекла и проч.)

Вот о чем я хотела вас спросить… уверена, вы никогда не сталкивались с таким… душераздирающим делом… оно ведь касается двух душ — не тел… ах… что есть тело — всего лишь прах… Но души… они бессмертны — они живут вечно… Его имя Леви Лихенстайн. Он из тех, кого называют «янки». Конечно, мне и говорить не нужно — вы уже поняли, что мы обожаем друг друга! Мистер Холмс, мы друг друга боготворим! Это невозможно выразить словами. Поэты не сумели! Кто они, поэты? Тьфу! (Щелкает пальцами). Мы любим друг друга. Что еще скажешь?

(ХОЛМС качает головой).

Нет! Разумеется, ничего… ах, вы так понимаете меня! Это совершенно чудесно! Слушайте же — я расскажу вам обо всем.

(ХОЛМС молча пишет что-то на листке бумаги).

Правильно — запишите все! Каждое слово имеет значение. Он в тюрьме! Запишите это! Какая низость! И это сделал мой собственный отец. Я не стыжусь этого… но я (взволнованно)… если… о, Боже!

(Ищет носовой платок, но не находит его). Ну вот! (Вскакивает на ноги). Его украли. Я так и знала, что у меня что-нибудь пропадет, если я появлюсь здесь… где сам воздух, мнится, пропитан воровством и убийством.

(ХОЛМС встает, вежливо протягивает ей носовой платок и садится на место).

О, благодарю вас! (Усаживается). Мой отец посадил его в тюрьму! (Плачет).

(ХОЛМС нажимает кнопку звонка на столе).

(Услышав звонок, ГВЕНДОЛИН судорожно всхлипывает, но продолжает взволнованно говорить, не обращая ни на что внимания, плача и утирая слезы).

(Входит БИЛЛИ. ХОЛМС жестом подзывает его. БИЛЛИ подходит ближе, ждет, стоя позади ХОЛМСА. Тот передает БИЛЛИ листок бумаги, на котором писал, и взмахом руки отсылает БИЛЛИ).

(БИЛЛИ выходит).

О, мистер Холмс — только представьте, что меня опозорил собственный отец! Что чей-то отец может творить такие жестокие, постыдные вещи! И всегда это отец, собственный отец, который опрометчиво совершает бессердечные, кровожадные поступки, и…

(Вдалеке раздаются три тяжелых и гулких удара, словно кто-то колотит по полу тяжким молотом).

(ГВЕНДОЛИН с криком вскакивает на ноги).

(Мелодраматическая музыка).

Ах!.. Вот оно… Три ужасных удара… Что-то должно произойти. Если нам грозит опасность… скажите мне…

(ХОЛМС пишет на листке).

Ах, умоляю, не держите меня в неведении — эти ужасные звуки снились мне… но зачем пришли они за мной? О Господи! Вы ведь не позволите им.

(ХОЛМС подталкивает к ней по столу листок. Она берет листок и громко читает вслух).

«В… доме… работают… водопроводчики».

(Музыка обрывается).

Ах, понимаю! Водопроводчики! (Снова садится). И вы знали… вы рассудили, что это водопроводчики, даже не вставая с кресла! О, как это чудесно… видите ли, Леви в чем-то похож на вас. Честное слово, мистер Холмс! Вот почему я так его обожаю! Быть может, он знает слишком много! Как вы считаете, это опасно? Ах… мистер Холмс… скажите же… мы будем счастливы вместе? Ох… я уверена, что вам это известно… и вы скажете мне, ведь так?

(ХОЛМС вновь что-то пишет на листке).

Вам все и так ясно, вам даже не нужно с ним встречаться. Я знаю это. Сколь многое зависит от этого, когда две души словно влекутся друг к другу. Скажите мне… я вынесу все, но я так хочу знать, будем ли мы с ним счастливы или нет.

(ХОЛМС подталкивает к ней листок бумаги. Она быстро подносит листок к глазам и читает вслух, размеренным, громким и отчетливым голосом).

«Говорил… ли… он… когда-нибудь… с… вами?» О да! Говорил! Однажды он сказал мне…

(Мелодраматическая музыка).

О, небеса… И он в тюрьме. Он никогда не заговорит снова. Я еще не сказала вам… запишите все это… мой отец посадил его в тюрьму. Да — мой собственный отец! Леви одолжил моему другу немного денег — ничтожные гроши — и говорить не о чем — сущий пустяк. Тот дал ему взамен закладную на мебель, которую ему оставила в наследство бабушка, и когда он не смог выплатить долг, мебель перешла к Леви. После обнаружили другое завещание, и по нему вся мебель должна была отойти одной дальней родственнице, тетушке из Америки, и юристы написали виндикационный иск, а после Леви подал встречный иск на основании хабеас корпус и подписал долговое обязательство, и вышло так, что он за все отвечает… и мой отец воспользовался этим обязательством… и мебель забрали! Леви пришлось подписать еще одно обязательство… и когда его привели к присяге, приехала дальняя тетушка из Америки и добилась его ареста по причине незаконного получения хабеас корпус, а он подал на нее в суд за очернение репутации… и он был прав… она говорила ужасные вещи. Представьте себе (Встает с места)… она заявилась в адвокатскую контору… и сказала его барристерам… что он закоснел во грехе и ему самое место на скамье подсудимых!

(В волнении повышает голос и мечется по комнате).

И затем эта жалкая женщина с раскрашенным лицом и американским акцентом обвинила его том, что он подделал несколько предметов мебели… А мой отец, услышав, что мы любим друг друга, добился ордера на арест, и теперь он в тюрьме! (Вскрикивает, плачет и проч.).

(Входят два человека в форме, за ними БИЛЛИ. Они на мгновение останавливаются, глядя на ГВЕНДОЛИН. Охваченная горячечным волнением, она замечает их и застывает неподвижно, издав яростный стон. Они тотчас бросаются на нее и поспешно выталкивают ее за дверь. Она послушно идет, не оказывая сопротивления).

БИЛЛИ: Лечебница была как раз та самая. Вы не ошиблись, сэр! (Выходит).

(ХОЛМС встает. Делает себе инъекцию кокаина. Прикуривает от свечи трубку и задувает свечу).

(Свет гаснет, виден лишь отблеск огня и т. д.).

(ХОЛМС опускается на диван напротив камина и откидывается на подушки).

(Свет постепенно угасает).

(Музыка смолкает).

ЗАНАВЕС.