Шестое чувство

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ДЕВЯТАЯ

Миссис Джексон оказалась молодой, весьма решительной особой. Отказавшись от трубчатого кресла, она взяла один из стульев и поставила его в таком положении, которое казалось ей наиболее удобным. Умудренный жизнью Лэмб участливо смотрел на нее. Он никак не мог преодолеть своей неприязни расспрашивать родных и близких тех, которые в его докладах значатся, как покойный или покойная. Миссис Джексон явно недавно плакала, но сейчас она уже успокоилась, а ее вид приобрел даже некую деловитость. Лэмб посчитал ее старшей сестрой и предположил, что она многое знает и поможет ему в раскрытии этого преступления. На его взгляд, ей было лет тридцать-тридцать два, и она очень была похожа на свою убитую сестру.

Для начала он принес свои извинения, что заставил ее дожидаться. И сразу перешел к делу:

– Боюсь, миссис Джексон, мне придется задать вам несколько вопросов, касающихся личной жизни вашей сестры. Она выступала на сцене?

Элла Джексон шмыгнула носом. Это можно было принять за остаток ее недавних рыданий, но это могло быть и чем-то иным.

– Статистка, роли без слов, бесконечные турне и временные труппы, – ответила она.

– Ее последний ангажемент?

– Полгода тому назад, в театре Тривиа. Роль статистки.

– И с тех пор?

– Без ангажемента.

Сержант Аббот склонился над своим блокнотом. Это была свидетельница, которая не бросалась лишними словами. Если вы задавали правильный вопрос, то получали правильный ответ, – возможно, правильный.

Лэмб продолжал расспрашивать.

– Была ли ваша сестра замужем или не была?

– Она вдова.

– Вы не могли бы назвать ее фамилию по мужу?

Элла Джексон замялась, затем сказала:

– Ладно, хотя она не называлась им, но теперь какое это имеет значение. Ее фамилия Армтаж.

Лэмб наклонился вперед и спросил вкрадчивым голосом:

– Вы не расскажете нам побольше о ее замужестве, миссис Джексон? В данном случае это имеет немаловажное значение.

Миссис Джексон испуганно вздрогнула, но ответила почти сразу.

– Да здесь нечего скрывать. Она не так долго была замужем. Ее муж был симпатичным молодым человеком, немного младше ее. Даже не понимаю, как такое могло случиться, я имею в виду замужество. Дайте мне вспомнить, они поженились в марте прошлого года, а в мае его убили под Дюнкерком.

– Он оставил жене какие-то средства к существованию?

Она снова испуганно посмотрела на него.

– Вы знаете, он ничего не оставил. Кэрри считала, что у него есть состояние, хотя на самом деле оказалось, что он получает деньги от своего старшего брата.

– Майора Жиля Армтажа?

– Верно.

– После смерти своего брата майор Армтаж продолжал выплачивать ей содержание?

– Он давал ей четыреста фунтов в год.

– Вы знали о том, что его считали утонувшим, но совсем недавно он вернулся и что вчера он имел с вашей сестрой разговор?

Миссис Джексон покраснела и призналась.

– Да.

Лэмб не останавливался.

– Я полагаю, ваша сестра рассказывала вам, что он частично утратил память?

– Да.

– Не говорила ли вам она, что она решилась воспользоваться этим обстоятельством в своих интересах, заставив его поверить в то, что она его жена?

Вид у Эллы Джексон стал виноватый.

– Да, она говорила мне. Но я сказала ей, что это выглядит очень некрасиво, нечестно, что она может навлечь на себя большие неприятности, если не откажется от этой идеи.

– И что она вам ответила на это?

– Она рассмеялась и сказала, что это всего лишь шутка. А когда я возразила, что подобные шутки обычно плохо кончаются, она ответила, что хочет поквитаться с ним.

– У вас не сложилось впечатление, что это все-таки не шутка, а вполне серьезная попытка получить деньги от майора Армтажа?

– Нет, ничего подобного, или она решила ничего мне не говорить об этом. Она знала, что я скажу в таком случае. Но это была шутка, не более того.

– Понятно, – сказал Лэмб. – Вы приходили повидать свою сестру вчера вечером. Белл видел, как вы вошли. Вы не подскажете, который был час?

– Семь часов, – ответила миссис Джексон. – Я посмотрела на часы, потому что должна была успеть на автобус.

– Да, это совпадает со словами Белла. И во сколько вы ушли?

– Двадцать минут восьмого. Кэрри проводила меня до угла, она видела, как я села в автобус. Я едва успела на него.

– Во что она была одета, миссис Джексон?

В первый раз миссис Джексон замялась. Она даже понизила голос, чтобы придать ему больше твердости.

– Белое платье и меховая шубка, длинное белое платье.

– Она так оделась к вечеру?

– Да.

– Вы не знаете, она кого-нибудь ожидала?

– Не знаю, она мне не говорила.

– Если бы она никого не ожидала, то не стала бы так наряжаться, как вы думаете?

– Может быть, и стала. У нее было много нарядов, и она обожала их носить.

– Ваша сестра не предлагала вам ничего перекусить?

Миссис Джексон явно удивилась.

– Нет. Она знала, что я не могу остаться.

– Вы ничего не пили вместе с ней?

– Да что вы.

– Миссис Джексон, в гостиной стоял поднос, уставленный напитками в то время, когда вы здесь были?

Она помотала головой.

– Нет.

– Вы в этом уверены? Это очень важно.

– Конечно, уверена. Никакого подноса здесь не было.

Фрэнк Аббот все записывал. Лэмб слегка пошевелился в кресле.

– Когда ее нашли, поднос стоял здесь, на этом стульчике перед электрокамином. Она пила вместе с кем-то, использовались оба бокала.

Элла Джексон снова покраснела. И на какой-то миг она стала очень похожа на свою сестру.

– Кэрри не пила.

Лэмб поспешил успокоить ее.

– Да, да, я вовсе не то имел в виду, что подразумевал ваш ответ. Я хотел сказать, что она просто встречалась со своим приятелем. В ее бокале было немного красного вина, портвейна.

Элла кивнула.

– Верно, если это и было какое-то вино, то, скорее всего, это был портвейн. Да и его не могло быть налито больше одного глотка. Мне бы не хотелось, чтобы у вас создалось впечатление, что Кэрри одна из тех девушек, которые не прочь выпить.

Все правильно, миссис Джексон. А теперь взгляните, пожалуйста, вот на это письмо. Оно лежало в бюваре вашей сестры. Как вы видите, письмо написано во вторник и осталось незаконченным.

Элла быстро пробежала глазами письмо, в котором Карола Роланд жаловалась одному джентльмену, которого она звала просто Туте, как сильно ей не хватает его, и что она ведет почти монашескую жизнь в доме Ванделера. «Мне так скучно без моего Тутса». На какое-то мгновение строчки расплылись перед глазами Эллы, она несколько раз моргнула, и снова все прояснилось.

– Вы знаете, как зовут этого джентльмена, которому адресовалось письмо?

Элла снова заморгала.

– Она собиралась выйти за него замуж, – ответила она.

– После того, как он получит развод, не так ли? Ведь именно об этом говорится в письме.

Элла кивнула головой.

– Каким путем она очутилась в доме Ванделера?

– Мистер Белл как-то обмолвился, что у них сдается квартира, и Карола решила перебраться поближе ко мне.

– Ясно. А теперь, миссис Джексон, все-таки, как имя того джентльмена?

Она посмотрела на инспектора страдальческим взглядом.

– Да, мне оно известно, но…

Лэмб покачал головой.

– Боюсь, вряд ли это поможет. Нам необходимо его знать. В случае убийства, миссис Джексон, нельзя утаивать даже секреты частного порядка. Придется вам назвать его.

– Ладно, мистер Маундерсли-Смит, да, да, мистер Маундерсли-Смит.

У Фрэнка Аббота глаза чуть не полезли на лоб. Опытный Лэмб замер, нахмурившись. Маундерсли-Смит! Вот так повезло! Не удивительно, отчего девушка сочла нужным похоронить себя в доме Ванделера, ведя жизнь монахини, ибо мистер Маундерсли-Смит был главой империи, одним из столпов корабельного мира, его имя едва ли не стало нарицательным и служило символом преуспевания и богатства. Мисс Карола Роланд метила очень высоко, и если будет доказано, что отпечатки пальцев на большем бокале принадлежат самому мистеру Маундерсли-Смиту, то, видимо, ему придется расплачиваться по такому крупному счету, который даже он вряд ли сможет оплатить. Ну и ну, но и такое могло быть. А пока…

Лэмб снова обратился с вопросом к миссис Джексон:

– Вы видели кого-нибудь кроме Белла, кто бы выходил из дома или входил в него?

Смена темы беседы вызвала у миссис Джексон явное облегчение.

В первый раз за все время ее ответ прозвучал непринужденно:

– Не совсем видела, однако, когда я находилась у Кэрри, кое-кто заходил к ней. Он позвонил, но Кэрри отправила его восвояси, она смеялась над ним и называла его глупеньким человечком, и заявила, что у нее нет времени для него.

– И кто это был?

Мистер Уиллард с нижнего этажа. Понимаете, в этом не было ничего такого, она только смеялась над ним. Хотя я сказала ей, что не стоит поощрять женатого мужчину, даже если за этим ничего не стоит. Ведь у его жены на этот счет может быть иное мнение.

Фрэнк Аббот и Лэмб обменялись быстрыми взглядами. Итак, Уилларды, вероятно, ссорились из-за Каролы Роланд. Видимо, сразу после ссоры Альфред Уиллард поднялся наверх, чтобы повидаться с мисс Роланд, на часах как раз было начало восьмого, значит, он покинул свою квартиру в это время и вернулся лишь на следующее утро.

После некоторого молчания Лэмб произнес:

– Кроме Белла и мистера Уилларда вы никого больше не видели?

Элла Джексон задумалась.

– Не знаю, как насчет видела, – протянула она, – но когда мы спускались в лифте, открылась дверь одной из квартир и кто-то выглянул наружу. Сама я не видела, кто бы это мог быть, но Карола усмехнулась и сказала: «Думаю, она меня снова узнала, никак на меня не налюбуется». Когда я спросила «Кто она?», – Карола ответила: «Мисс Гарсайд – вечно подглядывающая старая дева».