Шестой Талисман

В густой кроне леса озорные солнечные зайчики играли в салочки. Они прыгали с ветки на ветку, с листа на листок, сбивались в кучу, а потом вновь разлетались в разные стороны. Листва, взбудораженная их прыжками, перешептывалась с ветром. Тот как мог, успокаивал её и тихонечко наигрывал на флейте музыку весны. Птицы, услышав знакомый мотив, тут же подхватывали песнь ветра, исполняя её на свой лад. Увлечённые пением, они не обращали внимания на своего единственного слушателя — юную девушку, идущую по тропинке. Она шла неторопливо, не боясь заблудиться. Впрочем, как можно потеряться там, где тебе знакома каждая тропинка, каждый поворот? В этом лесу Алекс любила гулять ещё с детских лет, и потому чувствовала себя в нём уверенно, как дома. Вот и сегодня, она прибежала сюда чуть свет, чтобы поделиться своей радостью с лесом. Солнце ещё не совсем прогрело воздух, и Алекс пожалела, что не прихватила с собой кофту, связанную мамой. В одном лишь ситцевом платье было чуть зябко, а тоненькая косыночка, укрывавшая плечи, не давала тепла. Но такие пустяки не мешали ей радоваться.

«О, боги, — думала девушка, — я благодарю вас за то, что услышали мою молитву!»

Не в силах больше сдерживать эмоции, Алекс подняла руки к небу и закричала радостным голосом:

— Спа-си-бо!!!

Она и сама не знала, кого именно благодарит: богов — услышавших её каждодневные молитвы, или родителей, которые поклялись выполнить это желание.

Улыбка озаряла её лицо, глаза радостно блестели, а сердце переполняло чувство безмерного счастья, которое невозможно было сдержать. Алекс с нетерпением ждала завтрашнего дня — её дня рождения. Ей исполнится восемнадцать, и, став совершеннолетней, она сможет осуществить заветную мечту. Девушка закрыла глаза и представила, как они всей семьей поедут в город на ярмарку, и там она выберет свой подарок — гнедого жеребца. По местным законам, только совершеннолетние девушки имели право на дорогостоящие покупки, и то лишь с разрешения родителей. В их селе не каждая семья соглашалась на подобное. Достигнув совершеннолетия, девушки быстро выходили замуж и всё, что они успевали купить до свадьбы, становилось собственностью жениха. И не важно, что именно: кухонная утварь, девичьи украшения, перины, подушки, шали или домашние животные, жених становился их полноправным владельцем. Вот поэтому не все родители невест спешили расставаться с деньгами. Но Алекс повезло. Отец клятвенно пообещал, что с ярмарки она вернётся в село верхом на гнедом скакуне, и неважно, сколько он будет стоить.

И теперь она перестанет завидовать старшим братьям, у которых были собственные жеребцы. Не надо больше тайно пробираться в конюшню, чтобы побыть наедине с лошадьми, угощая их сахаром, и тихонечко нашёптывая на ушко о заветной мечте. Девушка осознавала, как сильно любят её мать с отцом, и отвечала им тем же. Для Алекс её семья: мама, папа и два старших брата — были самым ценным сокровищем на свете.

— Слушайте меня, птицы! Завтра исполнится моё желание! — радостно крикнула Алекс. — Я дам ему имя «Ветер», и он будет такой же лёгкий и быстрый, и никто не сможет догнать нас, когда мы помчимся по Дальнему Лугу.

Звонкий девичий голос прервал пение птиц, но ненадолго. Через минуту лес вновь наполнился трелями. Прижав руки к груди, Алекс представила, как понесётся в галопе, прижавшись к шее своего скакуна, а ветер будет развивать её черные волосы и его смоляную гриву.

«Как быстро летит время, — подумала Алекс. — Вот мне уже и восемнадцать. Не зря говорила мама — не торопись, успеешь повзрослеть».

Впрочем, на свои восемнадцать она совсем не выглядела. Тот, кто не был с ней знаком, решил бы, что девчушке не больше пятнадцати. Среднего роста, худенькая, с заплетенными в две косы волосами, но острым умом и цепким взглядом. Любимица матери и отца, обожаема братьями — она росла в любви и радости, не зная горя и печали. Но назвать её белоручкой и лентяйкой никто в селе не мог. С утра до вечера Алекс помогала по хозяйству родителям, а если братья — Прон и Марк просили подсобить им, она с радостью делала всё, что могла.

Весенние цветы пёстрым узором раскинулись по зелёной траве. Алекс присела, чтобы сорвать один из них, и вдруг увидела мужчину, лежащего возле соседнего дерева. От неожиданности она вскрикнула и хотела убежать, но что-то заставило её остаться и подойти к незнакомцу. Он лежал в неестественной позе, как-то боком, подломив под себя правую руку. Длинные русые волосы закрывали его лицо. Из спины чужака торчала длинная стрела с чёрным оперением, кровь алым пятном растеклась на рубашке. Алекс стояла и смотрела на него, не зная, что ей делать. В этот момент мужчина издал тихий стон.

«Живой, — мысль горячей волной промелькнула в голове у девушки. — Как быть? Я не знаю, как помочь!»

Лёгкая дрожь пробежала по её телу, ноги стали ватными.

«Надо домой бежать, рассказать родителям! Они-то знают, что делать».

Алекс сняла с шеи косынку, повязала на дерево, отмечая то место, где лежал незнакомец. Ещё раз, взглянув на чужака, девушка кинулась за помощью. Она бежала изо всех сил, иногда спотыкаясь о корни деревьев и падая. От травы на светлом платье появились зелёные пятна, а новенькие лакированные полуботиночки серого цвета ободрались о коряги. Не замечая этого, не обращая внимания на разбитые в кровь коленки, Алекс вскакивала и продолжала бежать. Ей становилось всё труднее и труднее дышать, в правом боку сильно кололо.

«Ещё немного, совсем рядом, — уговаривала она себя, — Потерпи, до села рукой подать».

Она вылетела на опушку леса и остолбенела. То, что открылось её взору, нельзя было представить даже в самом жутком сне — перед ней лежали руины. Догорали головешки домов, чёрные трубы печей сиротливо тянулись в небо. Повсюду на земле лежали тела убитых людей и животных. Крик страха и отчаяния вылетел из груди Алекс — она отказывалась верить своим глазам. Ступая медленно, словно во сне, девушка шла по омертвевшим улицам.

«Как же так… Кто это сделал? — задавала она вопрос в пустоту. — За что?»

Находясь в шоковом состоянии, Алекс не понимала, где находится, куда идёт. Мысли превратились в один огромный, серый ком, мешающий думать. Вдруг, девушку, словно огнём обожгло:

«Мама!»

Опомнившись, она кинулась к родительскому дому, но кроме обгоревших стен, да дымящегося забора, ничего не нашла. Закрыв лицо руками, девушка закричала. Мир перестал существовать для Алекс, солнце потухло, заслоненное дымом пожарища.

В беспамятстве она бродила между сгоревшими домами, слёзы текли по её щекам. С безнадёжностью в голосе, Алекс звала родных, но всё напрасно — среди дымящихся головешек она не встретила ни единой живой души. Девушка беззвучно молила богов смилостивиться, вернуть ей маму и папу, братьев, но боги почему-то молчали.

— По-мо-ги… — вдруг услышала она.

Смахивая слёзы, Алекс остановилась.

— По-мо-ги… — то ли шептал кто-то, то ли ветер шуршал золой.

Тайная надежда промелькнула в мыслях у Алекс — а вдруг это мама зовёт? Резко оборачиваясь вокруг себя, она искала взглядом того, кто просил о помощи.

«Помоги»…

Слабый голос словно звучал в её голове, пульсируя в висках.

«Помоги»…

И тут Алекс вспомнила о раненном мужчине в лесу. Окинув заплаканным взглядом то, что осталось от села, и, осознав, что спасать уже некого, девушка поспешила обратно в лес. Алекс бежала к чужому ей человеку, сама не понимая, зачем это делает. Худенькая на вид, но сильная духом, она запрещала себе плакать, до крови закусывая губы. Отец частенько любил повторять: «Никогда не жалей себя, дочка. Жалость к добру не приведёт, а силы отнимет. Пусть слабых жалеют, а ты сильная».

Вот и сейчас, она предпочла боль в искусанных губах, вместо слёз, твердя как молитву — жалость отнимает силы. Стараясь не думать о том, что произошло в селе, Алекс подгоняла себя: «Быстрее, быстрее, не успеешь». Ветки хлестали по лицу, коряги хватали за край платья, но девушка не замечала таких пустяков.

Раненый незнакомец лежал на том же месте, где Алекс оставила его. Мужчина пришел в себя, и сидел, прислонившись плечом к дереву. Тяжело дыша, девушка остановилась в паре шагов от чужака, тот открыл глаза и мутным взором посмотрел на неё.

— Пить… — чуть слышно попросил он.

— Я сейчас.

Зная, где протекает ближайший ручей, Алекс кинулась в его сторону. Сорвав огромный лист лопуха и, скрутив его, она зачерпнула холодной воды. Осторожно передвигаясь, чтобы не пролить ни капли, девушка вернулась к раненному и помогла ему напиться.

— Ты кто? — тихим, сиплым голосом спроси он.

— Алекс, — ответила девушка.

— Позови кого-нибудь из мужчин, — в голосе чужака слышался приказ.

— Никого в живых нет… Их всех убили…

Превозмогая себя и с трудом сдерживая эмоции, Алекс закусила губы и отвернулась.

— Значит они уже близко…

— Кто «они»? — переспросила девушка.

— Тёмные Всадники. Вот уже несколько дней эти ищейки гонятся за мной, словно бешенные псы… Слуги колдуна Феррокса… Это их стрела застряла у меня в спине. Я умираю, хотя этого не должно было случиться.

Сухой кашель вынудил незнакомца прерваться. Алекс присела рядом и постаралась придержать мужчину, чтобы тот не упал. Он посмотрел ей в глаза и слабо улыбнулся.

— Где я допустил ошибку? Не знаю… Теперь это не важно. Главное — не дать им завладеть Мечом, иначе случится непоправимое.

Незнакомец закрыл глаза и замолчал. Было видно, что каждое слово ему даётся с большим трудом. Затем он снова заговорил:

— Я должен был доставить Меч в Старый Город, туда, где соберутся все Семь Хранителей.

— А зачем? — спросила Алекс.

— Не перебивай, мне и так трудно говорить. Нужно сказать тебе многое, а времени у меня нет. Семь Хранителей необходимы для того, чтобы возродить Святой Грааль. Только с его помощью можно одолеть…

Мужчина опять закашлялся, и из уголка его губ потекла струйка крови.

— Нет времени больше объяснять, — просипел он, — Разорви правый рукав моей рубахи.

Алекс выполнила его просьбу. На предплечье незнакомца она увидела рисунок Меча, который переливался золотом и пульсировал, словно живой. Мужчина тяжело вздохнул, сосредоточился и заговорил на незнакомом для Алекс языке.

— А теперь протяни свою правую руку, — прохрипел он.

Глядя на Меч, словно заворожённая, девушка выполнила просьбу. В этот момент рисунок Меча отделился от руки незнакомца. Тонкий, прозрачный, невесомый, он застыл в воздухе и заиграл всеми цветами солнца. А мужчина продолжал произносить слова:

— ЭРГЭН, ТХАН, ЭРНОБЭ. УХТАН НАРД, РРОЙ!

В следующее мгновение руку Алекс обожгло огнём. Девушка вскрикнула от боли, и на долю секунды закрыла глаза. А когда вновь их открыла, то увидела, что рисунок находится на её руке.

— Что это?! — закричала Алекс.

— Теперь ты — Хранитель Талисмана, Хранитель Меча, — хрипло ответил незнакомец, — Я нарушил заповедь, но у меня нет выбора. Ещё никогда с Начала Времён Святого Грааля женщины не становились Хранителями. Это запрещено. Теперь, чтобы остаться в живых, ты должна забыть, что родилась девушкой, и научиться вести себя как юноша. Потому как в Храм Святого Грааля женщинам запрещено входить. Если Стражи Храма поймут, кто ты есть на самом деле, они не разбираясь «что» и «почему», убьют тебя. Ты даже не успеешь сказать им про Меч. Умрёшь ты — умрёт и Меч. Помоги защитить его и не допустить господства Духа Тьмы.

— А что мне делать теперь?

— Поклянись мне, что сделаешь то, о чём я попрошу.

— Клянусь, — Алекс не осознавала до конца, что происходит.

— Вот и хорошо. Иди в Старый город, там…

Незнакомец захрипел и завалился на бок.

— Нет! Нет! Не умирай! — закричала Алекс, — Я не хочу быть Хранителем Меча, забери его обратно! Я всего-навсего девушка, а не воин. Я боюсь! Слышишь?! Боюсь!

Но мужчина уже не слышал её. Голова незнакомца откинулась в сторону, и потухший взор его устремился куда-то в даль. Он умер. Алекс долго плакала и трясла за плечи, умоляя забрать Талисман обратно. Прошло немало времени, прежде чем девушка успокоилась. Правую руку немного жгло. Алекс посмотрела на рисунок — Талисман переливался нежным золотистым цветом, и от него исходило приятное успокаивающее тепло, которое разливалось по всему телу.

«Что мне теперь делать? — подумала Алекс, глядя на тело мужчины. — Надо бы его похоронить…»

Но тут до её слуха донёсся топот копыт. Девушка вскочила и огляделась по сторонам. Вдалеке, среди деревьев замелькали чёрные силуэты. Ледяной страх проник в сознание, и заставил, не задумываясь, бежать в глубь леса.

* * * * * *

Пятеро Всадников рыскали по лесу весь день в поисках своей добычи. Одетые во всё чёрное, верхом на гнедых скакунах, они настолько были похожи между собой, что казались отражением друг друга. Их лица скрывали маски из чёрного материала, плечи укрывали плащи такого же цвета. Всадники осматривали каждый куст, каждую ложбину, Они не могли понять, куда делся раненый? С такой раной, какую он получил, никто не смог бы далеко уйти. Но как ни странно, Хранитель исчез. Напасть на его след ищейкам стоило большого труда, они столько времени ждали, когда Хранитель рискнёт и вызовет Талисман. Почти целый месяц ушёл на ожидание, и вот прошлой ночью Меч дал о себе знать. Чёрные Всадники не медля ни секунды, отыскали дом, где находился воин Грааля, и напали. Ещё немного, и Хранитель оказался бы у них в руках, но он заметил преследователей и кинулся бежать. Они выпустили вслед десяток стрел, и чётко видели, как одна достигла цели, ударив мужчину в спину. Тот должен был свалиться замертво тут же, но ему удалось скрыться от них в лесу.

Хранитель словно в воздухе растаял, даже малейшего намёка на его след обнаружить не удавалось. Если они не найдут воина Грааля до того, как он испустит дух, то Хозяин не станет с ними церемонится. Они были злы, злы на весь мир, и на Хранителя. Но ничего, зато отвели душу в той ничтожной деревеньке, которая попалась у них на пути. Вот это была потеха! Они просто стёрли её с лица земли, не оставив никого в живых, спалив всё дотла.

Проехав ещё немного, ищейки Феррокса наконец-то увидели того, кого искали, и, пришпорив коней, кинулись в его сторону. Один из них соскочил с лошади и склонился над телом.

— Ну что? — спросил другой.

— Умер.

— А Меч?

Всадник, стоявший рядом с телом Хранителя, посмотрел на его правую руку. Того, что он надеялся увидеть — не оказалось. Только еле видный чёрный контур остался на том месте, где раньше был рисунок Талисмана.

— Проклятье! — зарычал Всадник, — он успел его передать!

— Хозяину это не понравится, — сказал третий Всадник.

— Придётся начать поиски заново, — сказал молчавший до этого четвёртый.

— Будем ждать, пока Меч опять не проявит себя. Надо искать юношу или мужчину, идущего в Старый Город. Искать того, кому передали Меч.

Первый Всадник сел на свою лошадь, и все пятеро поскакал прочь.

Алекс мчалась по лесу. Страх не давал возможность о чём-либо думать, только бежать и бежать вперёд. Девушке казалось, что Чёрные Всадники вот-вот нагонят, ей даже чудился стук их копыт за спиной. Ноги уже не слушались, но Алекс упорно продолжала двигаться вперёд до тех пор, пока не упала на землю. В висках пульсировало сердце готовое выпрыгнуть из груди. Жадно хватая ртом воздух, она поднялась на локтях и обернулась назад.

«Беги дальше!» — гнал её страх.

«Не могу… Нет сил», — отвечала она себе.

Темнело. Солнце медленно клонилось к закату. От усталости Алекс не могла пошевелиться.

«Будь что будет», — решила девушка, закрыла глаза и тут же уснула.

Во сне ей снились братья; мать, хлопочущая по дому; отец, поивший коней. Снилось родное село. Всё было по-прежнему. Алекс улыбалась во сне. Соседские ребятишки гоняли кошку, а старая бабка ругала их и грозила кулаком.

Вдруг всё перечеркнула летящая стрела с чёрным оперением. Секунда — и всё село охвачено огнём. Алекс закричала и проснулась.

Первые лучи солнца играли на росе. Руки, ноги, тело девушки — всё онемело. С большим трудом она встала на ноги. Алекс знобило то ли от холода, то ли от ночного кошмара.

— Как же хочется согреться, — сказала девушка, растирая озябшие плечи.

И только лишь она произнесла эти слова, как почувствовала волну тепла, исходящую от рисунка Талисмана и разливающуюся по всему телу. Меч согревал её. Алекс не верила своим ощущениям. Ей казалось, что такого быть не может, но, тем не менее, спустя пять минут ей стало тепло, а утраченные вечером силы, вновь вернулись. Почувствовав себя намного лучше, девушка задумалась о том, что ей делать дальше, как поступать? Теперь она одна-одинешенька на белом свете, у неё нет ни семьи, ни дома. Ей некуда идти и негде спрятаться. Нет того, кто бы смог дать совет и защитить её. К тому же она теперь связана предсмертной клятвой, а нарушать слово, данное умирающему нельзя, иначе боги навсегда отвернутся от неё. Хочешь не хочешь, но идти в Старый Город всё равно придётся.

Алекс понимала — Чёрные Всадники гонятся за ней и везде ищут. Вернее не её лично, а нового Хранителя Меча. Незнакомец перед смертью успел сказать, что все Хранители — мужчины, а значит, и искать они будут мужчину. Поэтому Алекс решила, что до тех пор, пока она не дошла до Старого Города, ей не стоит переодеваться в мужские одежды. Намного безопаснее будет оставаться самой собой. Старый Город… Алекс понятия не имела, где находится это город, в какой стране. Когда не знаешь, в какую сторону идти, то лучше всего отправиться туда, куда глаза глядят. Алекс подумала и пошла вперёд, ища выход из леса. Принятие первого решения немного успокоило её, но тут дал о себе знать голод, напомнив, что она не ела со вчерашнего утра. К сожалению, ни ягоды, ни грибы пока ещё не росли, и утолить голод дарами леса девушка не могла.

Пройдя несколько часов, Алекс нашла лесной ручей. Она умылась и напилась чистой лесной воды. Голод немного отступил. К полудню ей удалось выбраться из леса на широкую, утоптанную дорогу. Алекс посмотрела налево, посмотрела направо. Ей было всё равно, какое направление выбирать, и, не размышляя долго, девушка повернула направо. Она шла, а в голове у неё проносились картины вчерашнего дня. Алекс пыталась понять, что же с ней произошло.

До встречи с незнакомцем она жила самой обыкновенной, спокойной жизнью. И мечты у неё были самые обыкновенные — выйти замуж, создать семью, родить детишек. Но в одну минуту всё изменилось, всё стало не так. Нет больше дома, семьи, и она вынуждена идти куда-то в неизвестном направлении. А Меч? Зачем он вообще? И что за Святой Грааль? И где находится этот Меч? Кроме его рисунка на своей руке, она другого меча не видела. К тому же где-то есть другие Хранители. Но где их искать? Как она узнает их? С такими мыслями она шла неторопливо вперёд по пыльной дороге.

Вскоре на горизонте показалась маленькая точка, медленно двигающаяся ей навстречу. Спустя несколько минут, Алекс смогла разглядеть повозку, которую тащила старая кляча, и деда, сидевшего на облучке. Девушка обрадовалась — наконец-то хоть одна живая душа и она сможет узнать, где находится. Поравнявшись с Алекс, дед натянул вожжи, и повозка остановилась.

— Кхе-кхе, — произнёс он, — Что ты делаешь тут одна, девочка? Куда путь держишь?

— Мне нужно в Старый Город, — сказала Алекс и тут же осеклась.

«Глупая, — подумала она, — первому встречному всё разбалтываешь».

— Куда? Куда? — переспросил её дед, не расслышав ответа.

— В город, в город, — поправилась Алекс, — я иду в город к родственникам, и немного заблудилась.

— Оно-то и видно, что немного, — в голосе деда звучала ирония. — Город-то совсем в другой стороне.

— Я от родителей отстала, — стала придумывать на ходу девушка, — а в городе была всего один раз, дорогу плохо помню, поэтому и заблудилась.

И Алекс сделала вид, что вот-вот заплачет. Глаза её наполнились слезами, а губки задрожали. Если учесть всё то, что она пережила за эти дни, заплакать ей не составило бы большого труда.

— Ну, ладно, ладно, не хнычь. Терпеть не могу сырость. Садись на мою повозку, старая Марта домчит нас до города.

— Ой, спасибо, дядечка! Спасибо огромное, — радостно сказала Алекс и, не дожидаясь ещё одного приглашения, села на повозку.

— Но! — дед дёрнул поводья, и старая Марта тронулась с места.

— Видать, ты давно плутаешь, вид у тебя уставший и, наверное, есть хочешь, — продолжил разговор старик. — На вот, поешь.

Он достал из котомки ломоть хлеба и бутыль с молоком. Алекс поблагодарила его и с жадностью накинулась на еду. Ещё бы, ведь она столько времени не ела. Хозяин старой Марты внешне смахивал на домового: огромная, лопатообразная косматая борода, всклокоченные седые волосы, но при этом завитые в мелкий баран, мохнатые брови, сросшиеся у переносицы и рыхлый, похожий на картошку нос. Но, не смотря на такую внешность, взгляд у деда всё равно оставался озорной и лучистый.

— Как звать-величать тебя, дочка? — поинтересовался дед, когда девушка вернула ему флягу.

— Алекс, в честь папиного дяди.

— А меня Еремей Ипатьевич зовут, но все кличут Ершом, — усмехнулся дед и подмигнул.

— Почему Ершом? — удивлённо спросила девушка.

— Характер у меня такой — ершистый. А твой отец, видимо, шибко брата любил, раз дочку мужским именем назвал. У тебя братьев-то нет?

Ком встал в горле у Алекс. Что ответить деду? Сказать правду о сожженном селе нельзя, Ёрш-то ведь думает, что она догоняет родительскую повозку. К тому же Алекс сама не хотела произносить вслух горькую правду. Раз страшное слово не сказано вслух, значит, есть надежда, что родные сумели спастись.

— В тот день, когда дядя погиб, на свет родилась я, потому и имя досталось мне.

— А, вон оно что, — кивнул Еремей. — Его убили?

— Нет…

Тысячу раз она слышала эту историю от отца, но никогда не рассказывала сама.

— Возле нашего села протекает река. Берега у неё пологие, но лишь в одном месте крутой обрыв. Мальчишки выгуливали коней, а потом, оседлав их, погнали к реке на водопой. Безопасную дорогу у нас каждый знает, но почему именно в тот день мальцы погнали их через Крутогор, никто так и не понял.

Незаметно для себя, Алекс слово в слово повторяла рассказ отца. Еремей слушал молча, лишь изредка подёргивая вожжами. Старая кляча неспешно передвигала ногами, словно прислушиваясь к словам девушки.

— У Крутогора того в аккурат самый лес заканчивается. Вот и не верь после этого в судьбу — но вывалился из лесу медведь — голодный по весне, злющий. А мальцы на конях ему навстречу. Медведь на них, кони в испуг и понесли. Алекс, дядя мой, у самого обрыва стоял, на реку смотрел, обдумывал, как лес сплавлять. Кони на него летели, а на спинах у коней тех — пацанята, один младше другого. Глазища у всех выпученные, орут, коней остановить не могут. Если бы не дядя, не выжить тем пацанам. Кинулся он навстречу обезумевшим скакунам, отвернул их от обрыва. Да только сам увернуться не смог: один из коней зацепил его, уронил на землю, а скачущий следом ударил копытом по голове, да так, что насмерть. У дяди моего своей семьи не было, наследников не осталось. Вот меня родители в честь него и назвали.

— Да, история… — вздохнул Ёрш. — Храбрым человеком был твой дядя. Носи его имя достойно.

— Знаю, — печально улыбнулась девушка. — Я стараюсь походить на дядю.

Всю оставшуюся часть дороги до города они болтали о том, о сём. Алекс вспоминала разные эпизоды из своей прежней жизни. И она так увлеклась своими рассказами, что почти забыла о том, что нет больше её села, нет вредной бабки с соседнего двора, нет глупой кошки, нет всего того, к чему она так привыкла, что было дорого её сердцу. Ближе к вечеру они наконец-то доехали до городских ворот.

— Ну, вот, дочка, мы и приехали, — сказал дед. — Будь здорова. Иди, ищи своих. Они, наверное, здорово переволновались.

Спрыгнув с повозки, Алекс поблагодарила Еремея Ипатьевича за его доброту и прошла через городские ворота. Стражники оказались людьми порядочными и не стали брать с неё плату за вход. Только лишь проводили её внимательным взглядом, да вернулись к своим обязанностям.

«Вот я и в городе, — размышляла девушка. — Только вот в каком? И что теперь мне делать?»

Узкие, петляющие улочки, словно ручьи, разбегались в разные стороны. Мощенные серыми булыжниками, они походили на спины диковинных змей, которые то будто вздымались, то опускались вниз. Иногда улочки стекались к какой-нибудь площади, а потом вновь разлетались в стороны. Идя по ним, Алекс озиралась по сторонам, и пыталась понять, как ей поступить дальше. Она впервые оказалась одна, без кого-либо из старших, в совершенно незнакомом городе. Денег нет, из одежды — лёгкое платьице, и то порванное местами и запачканное. Редкие прохожие оборачивались ей в след, сочувственно качали головами, но никто не предлагал помощь. Вечерело. Поднялся лёгкий ветерок, и стало холодно. Обхватив себя руками, девушка шла, сама не зная куда.

Вскоре солнце скрылось за горизонтом, и ночь окутала улицы. Кое-где горели фонари, отбрасывая на стены домов и тротуар замысловатые тени. За занавешенными окнами горел свет от лампад. Девушка смотрела на эти окна, представляла, как там, в тепле, за круглым столом ужинает счастливая семья. Мать ставит на стол дымящийся котелок, отец нарезает большим ножом ароматный круглый ржаной хлеб, а дети, от нетерпения, болтаю под столом ногами, и вертят в руках деревянные ложки. Они вместе, они счастливы. Она же осталась одна…

Алекс шла по пустым, тёмным, узким улочкам, слыша лишь стук собственных каблуков, оборачиваясь на каждый шорох, вздрагивая от каждого резкого звука. Чужой, незнакомый город казался ей враждебным, неуютным. Повсюду девушке мерещились чёрные тени, готовые в любую секунду наброситься на неё. Страх морозил кожу. Хотелось побежать и закричать во весь голос, зовя на помощь.

В какой-то момент девушке показалось, будто кто-то идёт следом. Прислушиваясь, она замерла на месте и не ошиблась — к ней кто-то приближался. Вжавшись спиной в серую, грязную стену дома, Алекс молила богов об одном — лишь бы её не увидели. Но, надежда оказалась напрасной. Откуда ей было знать, что несколько минут назад её стали преследовать два типа, одетых в лохмотья? Они шли следом, выжидая удобный момент, чтобы напасть и радовались, предвкушая лёгкую добычу. Шаги раздались рядом, и в свете факела Алекс увидела две жутких, отвратительных физиономии, расплывающихся в омерзительных улыбках.

— Эй, Йурик, смотри-ка кто у нас тут. Привет, куколка, — пробасил один из них, обращаясь сперва к своему подельнику, а затем к Алекс.

— Куда торопишься? Не уходи, шоштавь нам компанию, — прошепелявил второй, которого звали Йуриком.

Бродяги подходили всё ближе и ближе к Алекс. Она сделал пару шагов назад, и упёрлась в глухую стену. Её, словно зверя, загнали в ловушку — бежать было некуда.

— Боги! — закричала Алекс, — помогите!

— Ага, прям шейшаш они прибегут, — заржал шепелявый, и попытался схватить Алекс.

Машинально, защищаясь от нападающего на неё бандита, девушка резко вскинула вверх правую руку, в голове промелькнула одна единственная мысль: «Как жаль, что у меня нет оружия, мне бы меч».

И стоило только ей подумать о мече, как в ту же самую секунду он появился в её руке. Нападавшие опешили и застыли на месте не мигая, глядя на возникшее из неоткуда оружие. Впрочем, Алекс и сама удивилась не меньше их. Призывая о помощи, она ожидала чего угодно: стражников, случайных прохожих, даже бездомную собаку, но только не это. Уж что-что, а увидеть в своих руках меч она не рассчитывала. Другая бы девушка на её месте растерялась, отбросила меч или закричала от испуга, любая другая, но не Алекс. Крепко сжав рукоять двумя руками, она приготовилась отстаивать свою честь.

Бандиты растерялись. Неожиданно, кто-то сильным ударом сбил с ног одного из нападавших, и тот кубарем покатился по грязным лужам. Второй удар достался шепелявому Йурику. Алекс увидела, как высокий человек в плаще, лихо расправляется с её обидчиками. Через пару минут бандиты удирали по улочке так, что только пятки мелькали.

— Убери Меч, — тихим голосом сказал мужчина в плаще.

— Что? — не поняла Алекс, в недоумении смотря на сверкающую в тусклом свете фонарей сталь.

— Убери Меч в ножны.

— Меч в ножны… — как эхо повторила Алекс, и оружие тут же исчезло.

— Пойдём отсюда, — потянул её за рукав мужчина.

Алекс не отреагировала на его слова, всё ещё в недоумении разглядывая свою руку.

— Пойдём, — повторил её спаситель.

— Куда? — Алекс перевела взгляд с руки на незнакомца.

— Туда, где тепло и можно спокойно поговорить, — ответил тот.

Мужчина повёл Алекс по улочкам города, которые теперь не казались такими страшными и серыми. Ей почему-то стало спокойно рядом с этим человеком, хотелось ему доверять. Вскоре они зашли в старый, но уютный дом, в котором действительно оказалось тепло. В маленькой комнате разместились две деревянных кровати, пара стульев и стол, на котором горело с десяток свечей.

Незнакомец откинул капюшон и снял плащ. Алекс наконец-то смогла разглядеть своего спасителя. Им оказался юноша лет двадцати-двадцати двух от роду. Около двух метров роста, с крепким телосложением и правильными чертами лица. Тёмные, слегка волнистые волосы спадали на плечи. Но больше всего Алекс понравились его глаза — карие, добрые, точь-в-точь, как у её отца.

— Меня зовут Симург, — начал разговор юноша. — А тебя как?

— Алекс.

— Откуда у тебя Меч, Алекс? — спросил юноша.

Девушка молчала. Она не знала, что ей ответить. Конечно, Симург спас её, и вдобавок очень хотелось поделиться с кем-нибудь всем тем, что с ней случилось, но за Мечом охотятся, а стало быть, и за ней. Рассказывать всё первому встречному — большой риск.

— Почему ты молчишь? — наклонив голову чуть на бок, поинтересовался Симург.

Алекс посмотрела ему прямо в глаза, стараясь понять — можно ему доверять или нет. Словно уловив ход её мысли, Симург молча закатал правый рукав рубашки. На его предплечье, точно там же, где у Алекс расположился Меч, у юноши находился рисунок Щита.

— Я — Хранитель Щита, — сказал юноша. — Теперь ты ответишь, откуда у тебя Меч?

Алекс глубоко вздохнула, закрыла глаза и заплакала. Вот теперь она имела полное право дать волю чувствам. Через некоторое время она успокоилась, села на кровать, скрестив ноги, и сказала:

— Так получилось, его никто не просил, — словно оправдываясь, начала Алекс. — Но теперь я Хранитель Меча.

Она рассказала Симургу всю историю от начала и до того момента, когда они встретились в переулке. Во время её рассказа юноша не обронил ни слова, лишь ходил взад-вперёд по комнате. Когда Алекс закончила говорить, он молчал ещё несколько минут, но потом заговорил.

— Лемус нарушил наши правила. Он должен был передать Меч своему сыну. Из века в век Хранителями становятся наследники по мужской линии. Талисманы никогда не переходили к женщине. Мы Хранители — воины, иногда нас, знаешь ли, убивают. А женщины должны продолжать род. Если тебя убьют, то кому ты успеешь передать Меч?

Алекс пожала плечами. Она не знала, что ответить Симургу, зато знала, что спросить:

— Расскажи мне про Меч. Откуда он взялся в моей руке, и куда потом исчез.

— Это давняя история. Много-много тысячелетий назад, на заре Начала Мира, первыми на свет появились Добро и Зло, Любовь и Ненависть. Объединившись, Ненависть и Зло пытались уничтожить всё живое на планете, но Любовь и Добро встали на защиту людей. Боги, видя это противостояние и понимая, что Зло когда-нибудь сможет одержать верх, вмешались. Они создали Святой Грааль, спрятав в нём мощь, способную остановить тёмные силы. Однажды демон Ненависти сделал попытку разрушить артефакт. Богам удалось его остановить, но чтобы не допустить повторения, они решили спрятать Грааль, разделив его на семь Частей-Талисманов: Меч, Щит, Лук со Стрелой, Копьё, Кинжал, Булаву и Шлем. Затем они выбрали первых воинов Грааля — самых достойных из людей, смелых, отважных, способных справиться с тяжёлой ношей Хранителя. В каждом из них был заключён Талисман, соответствующий духу носителя: Меч — смелому, Щит — отважному, Лук — метком и так далее. Талисманы стали предавать от отца к сыну из поколения в поколение. Каждому воину Грааля на предплечье правой руки нанесли рисунок того Талисмана, который заключили в него. Так, например, у меня на руке рисунок Щита, а у тебя — Меча. Когда же наступит Время Битвы, и все семеро соберутся вместе в храме Старого Города, то вновь возродится Святой Грааль. Однако мы не просто храним эти Талисманы, но и они оберегают нас. В любой момент каждый из воинов Грааля может позвать свой Талисман, как например это сделала ты.

— Но у меня это вышло случайно, я даже не знаю как. Объясни, — попросила Алекс.

— Всё очень просто: если тебе нужен Талисман, то стоит только подумать о нём и позвать. Через секунду он окажется у тебя в руке. А когда надобность в Талисмане отпадет, то попроси его уйти. Ведь когда на тебя напали, ты же думала о Мече?

— Да, — согласилась девушка. — Я подумала о нём.

— Вот видишь. Ты запомни: если он понадобиться, то скажи «Меч» и представь его в руке. Он тут же отзовётся и появится, а когда необходимость в оружии пропадёт — скажи «Меч в ножны». Как только произнесёшь эти слова — он исчезнет.

— А что дают Талисманы?

— В смысле? — не понял вопроса Симург.

— Ну, как они оберегают Хранителя?

— А, вот ты о чём. Сейчас объясню. Твой Талисман — Меч, так? Когда ты его вызываешь, то он из рисунка на твоей руке превращается в грозное оружие — Меч, который разит врагов без промаха. Мой Талисман-Щит, он создаёт мне такую сильную защиту, что ни стрела, ни меч, ни какое-нибудь другое оружие противника не сможет навредить мне. По такому же принципу действуют остальные Талисманы.

— Спасибо, мне стало немного ясно, но не всё, — сказала Алекс и улыбнулась.

А Симург продолжал:

— Теперь нужно подумать о том, как добраться до Старого Города и как пройти мимо стражей храма. Но это потом, а сейчас пора спать. Завтра встанем рано и сразу отправимся в путь.

Алекс не спорила, ей ужасно хотелось спать. Усталость, накопившаяся за эти дни, дала о себе знать. Почти в полусонном состоянии девушка умылась, привела себя в порядок и как только её голова коснулась подушки, тут же уснула.

* * * * * *

Пятеро Чёрных Всадников мчались по дороге без остановки вторые сутки. Изнеможенные, они еле держались в седлах, но всё равно продолжали гнать коней. Хозяин, узнав о том, что Хранитель Меча упущен, пришёл в ярость. Вначале он хотел убить нерадивых слуг, но потом дал им второй шанс без права на ошибку. Если Хранителю вновь удастся обвести их вокруг пальца, то Чёрных Всадников ждёт смерть. Хозяин без лишних слов заменит их другими. Вот поэтому они и рыскали везде, как гончие, отслеживая добычу.

Они служили старому, могущественному колдуну Ферроксу. Будучи по натуре человеком нелюдимым и замкнутым, старик жил один в небольшом особняке на окраине города Вальцбурга, столицы Южного королевства. Как и положено жилищу колдуна, особняк имел мрачный вид, и такую же репутацию. Поэтому ни местные жители, ни любопытные мальчишки и даже сам король, не беспокоили Феррокса, боясь гнева колдуна. Ядовитый плющ не обвивал ограду вокруг особняка, а по периметру не росли кустарники с огромными шипами. Старые скрипучие ворота всегда были открыты, но никто не стремился попасть на территорию колдуна. Во всей округе не нашлось бы ни одного человека, согласившегося добровольно работать у Феррокса. Потому и слуги у него были столь странные — похожие на лицо как две капли воды. Колдун не озадачивался вопросом — где найти прислугу или охрану? Он приманивал к особняку стаю ворон, ловил их, а потом с помощью заклинания превращал в людей. А так как большой фантазией не обладал, то и делал их одинаковыми. Если Ферроксу надоедали слуги, и хотелось одиночества, то он, не задумываясь, уничтожал всёх, кто находился в особняке. Обзавестись десятком новых ему не составляло труда.

Своей походкой, манерами и повадками, Феррокс напоминал огромного бабуина. Сгорбленная спина, длинные, скрюченные руки, короткие, кривые ноги — в нём всё было непропорционально и вызывало отвращение. Маленькие, практически круглые глазки, располагались на лице достаточно близко друг к другу. На большом, квадратном лице такие глазки и одутловатый нос без переносицы, выглядели нелепо и абсурдно. Казалось, что голова колдуна выросла, а лицо осталось детским. Рот колдуна скрывала жиденькая козлиная бородка. Характер у колдуна соответствовал внешности — злобный и омерзительный.

Столетиями Феррокс лелеял мечту о том, что станет Повелителем Мира, подчинив своей воле все страны. Много долгих лет он искал формулу заклинания, способного превратить любого человека в послушного раба. Благодаря заклятию Власти, Феррокс стал бы Властителем всего мира. И вот, когда меча почти осуществилась, когда формула найдена, на пути у колдуна встали Семь Хранителей. Нет! Феррокс не допустит того, чтобы возродился Святой Грааль. Он решил уничтожить его воинов ещё до того, как они соберутся все вместе. Колдун направил на поиски Хранителей своих ищеек — семь групп по пять Чёрных Всадников в каждой. Но перед этим, Феррокс напоил их зельем, дающим возможность чувствовать появление Талисмана. Стоит только любому их них активироваться, то ищейки колдуна тут же увидят образ Хранителя и узнают, где он находится.

Внезапно один из Всадников резко остановил коня. Меч! Он вновь проявил себя. Это случилось в тот момент, когда Алекс, сама того не зная, активировала свой Талисман. Всадники почуяли Меч и теперь знали, в какую сторону развернуть коней. Слуги Феррокса приободрились — хозяин будет доволен их работой, и не станет наказывать. Что и говорить, они смертельно боялись его гнева, ведь Феррокс был жестоким не только к своим врагам, но даже и с теми, кто помогал и служил ему. Колдун беспощадно расправлялся с любым, кто вызывал у него раздражение или малейшую досаду. И не зря пятеро Чёрных Всадников боялись Феррокса — они знали, чем обернётся для них провал. Поэтому гнали своих лошадей в сторону Вибуа, города, где дал о себе знать Меч.

Как только первые лучи солнца коснулись крыш домов, Симург разбудил Алекс:

— Вставай, нам пора в дорогу.

Сладко потягиваясь, девушка открыла глаза.

— Уже пора? — сказала она, — Я бы ещё немного поспала.

— Чем раньше мы отправимся в путь, тем лучше. Кстати, я принёс тебе новую одежду, твоя совершенно непригодна для путешествия.

Девушка неохотно встала. На краю постели лежали кожаные штаны, холщёвая рубаха и удобные сапожки. Её ночной спаситель был одет почти так же, за исключением длиннополого сюртука. Алекс посмотрела на юношу и многозначительно покашляла.

— Пойду пока завтрак приготовлю, — Симург усмехнулся, отвернулся и вышел из комнаты.

Примерив обнову, Алекс пожалела, что в комнате нет зеркала — ей так хотелось посмотреть на себя. Она причесалась, привычными движениями ловко и быстро заплела волосы в две косы, умыла лицо водой из нехитрого умывальника — таз да кувшин на верёвке. Как только Алекс закончила приводить себя в порядок, в комнату вернулся Симург с двумя тарелками. Вскоре на столе дымился приготовленный завтрак — чай из трав, пара тёплых лепёшек и душистый омлет. Быстро поев, они вышли на улицу. У крыльца топтались два гнедых коня. Алекс улыбнулась.

— Вот, — сказал Симург, — твой, что правее, его зовут Ветер.

Не скрывая удивления, Алекс посмотрела на Симурга. Ведь именно так она мечтала назвать своего жеребца.

— Справишься?

— Ещё бы! — уверенно произнесла девушка, — Я обожаю лошадей, и знаю, как с ними обращаться.

— Тогда садись, и поехали.

Алекс проверила упряжь и ловко вскочила в седло. Симург с уважением посмотрел на неё.

«А она неплохо держится», — подумал юноша.

Похлопывая коня по шее, девушка говорила ему ласковые слова, знакомилась с ним. Ветер словно понимал каждое сказанное слово, и тихонечко ржал в ответ. Алекс натянула поводья и проехала небольшой круг. Симург не отрывая взгляд, смотрел на неё. Чувство нежности и жгучее желание оберегать эту девушку, неожиданно вспыхнули в его сердце. Симург мотнул головой, словно отгоняя назойливую муху, ещё раз посмотрел на Алекс и вскочил в седло.

Быстро покинув город, Хранители выбрались на тракт и поскакали. В голове у девушки вертелись тысячи, нет миллионы вопросов. На каждый из них она хотела получить ответ, но не решалась заговорить. Через какое-то время Алекс не выдержала и спросила:

— Ты знаешь дорогу в Старый Город?

— Нет, всю дорогу я не знаю, только её часть. Служители Храма сделали так, что каждый Хранитель знает только свой отрезок пути.

— Они вам, что не доверяют? — усмехнулась Алекс.

— Не нам, — нахмурился Симург, — это на тот случай, если Дух Тьмы завладеет знанием одного из Хранителей, что, в общем-то, невозможно, и захочет прийти в Старый Город. В этом случае он не найдёт дороги. Служители Храма таким образом обезопасили себя и Святой Грааль. Каждый из нас знает, где живёт только один Хранитель. Лемус знал, где живу я. И то, что мы с тобой встретились — это просто случайность или решение Богов. Я же знаю, где живёт Алькан — Хранитель Лука со Стрелой.

— И где? Куда мы едем? И кто он — Алькант? Расскажи мне про него, — попросила Алекс.

— Он живёт в Лазурной Долине, что расположена за Запретными Горами. Алькант очень хороший человек. Нас связывает давняя дружба, и я не раз бывал в его доме. Между прочим, Алькант превосходный стрелок. Поговаривают, что в его венах течёт эльфийская кровь. Но он сам в это не верит.

— А когда мы его найдём, то куда отправимся дальше? — продолжала сыпать вопросы Алекс

— Вот когда найдём, тогда и узнаем, — отрезал юноша и пустил коня в галоп.

Пришпорив коня, девушка поскакала следом за Симургом.

«Странный этот Симург, — подумала она, — то смотрит на меня так, словно я драгоценность какая-то, то рычит. Интересно, о чём он думает?»

А юноша думал о дороге, о том, что ждёт их впереди в Запретных горах; о битве, которая им предстоит, и о том, как защитить эту славную, милую девочку.

Они скакали уже несколько дней, останавливаясь лишь на короткий привал, чтобы дать отдохнуть себе и коням. До Запретных Гор оставался день пути. Ближе к вечеру путники достигли небольшой деревушки.

— Неплохо было бы найти ночлег, — задумчиво произнёс Симург и посмотрел на спутницу. — Тебе нужен отдых.

— Нет, я могу ехать дальше, — возразила Алекс.

— Ты, конечно, смелая и храбрая девушка, но даже сильным людям надо иногда хорошенечко выспаться. К тому же кони наши тоже притомились.

Они подъехали к самому крайнему дому и попросили у хозяйки разрешения переночевать. Видя, как утомлены путники, она сжалилась над ними и пустила на ночлег. В доме кроме женщины жили старый дед — её отец, трое ребятишек и серый кот. Симург привязал коней, дал им воды и сена, а затем вместе с Алекс вошёл в дом.

Регина, так звали женщину, накрыла скромный ужин и пригласила всех к столу. Ребятишки, словно стайка галчат, влетели в комнату, рассаживаясь на широкую длинную скамью. Дед, кряхтя и ворча что-то себе по нос, прошлёпал к большому деревянному стулу и занял место во главе стола. Алекс и Симург присоединились к ним.

— Ну и куда путь держите? — прошамкал дед.

— Я и моя сестра, — начал Симург и многозначительно посмотрел на Алекс, — едем к моему другу на свадьбу в Лазурную Долину.

— Ну-ну, — сказал дед, — в Лазурную Долину значит. Видно давно едите, одежонка-то вон вся в пыли. В такой одежде на свадьбы не ходят.

— Папа! Перестаньте их расспрашивать, — вступилась за гостей Регина. — Дайте им спокойно поесть. Вон, посмотрите, какие они голодные.

— Вот и я о том же, — не унимался дед, — голодные, — он многозначительно поднял вверх указательный палец. — Голодные и грязные, а такие, к твоему сведению, на свадьбу не допускаются.

— К чему вы клоните, дедушка? — спросила Алекс.

— А к тому, девонька, что ни на какую свадьбу вы не идёте, а едите по приказу нашего короля сразиться с Драконом, который поселился в Запретных Горах.

— Ты ошибаешься, дед, — сказал юноша, — я много раз ездил через Запретные Горы, нет там никакого Дракона.

— А давно ли ты там был в последний раз? — ехидно поинтересовался дед.

— Ну, года три-четыре назад, — с недоумением произнёс Симург.

— Вот то-то и оно, «три-четыре», — передразнил Симурга дед. И замолчал, выдерживая паузу.

Все поняли, что он пытается произвести впечатление на слушателей своим рассказом, но молчали. Но потом дед не выдержал и продолжил:

— Дракон этот поселился в горах недавно. Может год, а может два. Но за это время мы столько от него натерпелись! То корову украдёт, то козу сожрёт, то телегу с провизией стащит. Если раньше люди смело ходили в лес, что расположен в Запретных Горах, за ягодами, за грибами, то теперь и близко боятся подойти. Вот я и кумекаю, что вы идёте с ним сразиться, чтобы получить награду, а меня с собой не берёте, — закончил фразу дед и надул губы, как это делают маленькие дети.

— Да что вы, папа, — всплеснула руками женщина, — вы вон от крыльца до калитки дойти не можете, а собираетесь воевать с Драконом.

— Ага, они получат золото, а я нет! — закричал дед. — Нет, так не годится.

— Ладно, ладно, дед не кипятись, — стал успокаивать старика Симург, — возьмём мы тебя с собой. Будешь у нас проводником.

Юноша посмотрел на хозяйку и подмигнул, дескать, пусть думает, лишь бы не волновался. Дед довольно закряхтел. И все продолжили ужинать.

Слова деда не давали Симургу покоя. Сколько раз он бывал в Запретных Горах, но не мог себе представить, где там может расположиться Дракон. Видимо, здесь какая-то ошибка или старик сказку придумал, чтобы ребятишек попугать. Но уж лучше пусть так думает, нежели узнает правду о них с Алекс. После ужина они поблагодарили хозяйку, и отправились спать.

Когда запели первые петухи, Регина разбудила Алекс и Симурга. Потихонечку, чтобы не проснулся дед, они вышли из дома. Добрая женщина собрала им небольшую дорожную сумку, положив туда хлеба, яиц, яблок и флягу с водой. Искренне поблагодарив её за всё, путники отправились к Запретным Горам. Алекс думала о том, какой скандал учинит дед, когда узнает, что они ушли без него. Но ничего, его дочь справиться с ним. А Симург думал о Драконе, и чем ближе они подходили к Запретным Горам, тем мрачней он становился.

Солнце клонилось к закату третьего дня путешествия, но нигде не было даже намёка на присутствие Дракона. Остановившись на привал, Хранители сидели у костра и смотрели на огонь, когда тишину разорвал леденящий душу крик. Симург вскочил на ноги.

— Это Дракон? — испуганно спросила девушка.

— Не знаю, всё может быть, — Симург вскочил на ноги, — Необходимо сходить и посмотреть.

— А может лучше не надо? Или сделаем это завтра? — предложила Алекс.

— Нет, чтобы не дрожать всю ночь от страха перед неведомым, мы посмотрим сейчас, кто это кричит, — сказал Симург, загасил огонь и направился в сторону, откуда доносился звук.

Поднявшись, Алекс неохотно пошла за ним. Битый час они колесили в поисках Дракона, но даже следов его не нашли. И вот, когда они продирались сквозь кусты можжевельника, истошный крик вновь пронзил округу. Он раздался где-то рядом, Хранители бросились в его сторону. В самом центре зарослей можжевельника лежало что-то серое и грязное.

— Стой на месте, я подойду, посмотрю, — распорядился Симург и стал осторожно приближаться.

Вдруг ком зашевелился, и юноша увидел лицо.

— Помогите мне, — писклявым голосом попросило лицо.

Не сговариваясь, Хранители ринулись на помощь. Серые, рваные лохмотья несчастного, перепачканные грязью, источали отвратительный запах, но это не остановило ни Алекс, ни Симурга. Его нога оказалась зажатой острыми зубьями большого медвежьего капкана. Испытывая сильную боль, человек тихонечко стонал. Аккуратно, чтобы не потревожить раненную ногу, Симург осмотрел челюсть капкана, достал нож, и стал их тихонечко разжимать. Заржавевшая сталь поддавалась с трудом. Алекс придерживала незнакомца и помогала ему вытаскивать повреждённую ногу. Сжав губы, странный человек стонал, но не кричал. Вскоре юноше удалось справиться с капканом, и пленник оказался на свободе. Оторвав подол платья, Алекс перевязала рану.

— Спасибо вам, — пропищал странный человек, скидывая с себя грязную попону. — Разрешите представиться — Нахрус.

Перед Хранителями предстал сгорбленный, невысокого роста старичок, с крючковатым рыхлым носом и пухлой, оттопыренной, словно у обиженного ребёнка, нижней губой.

— Меня зовут Алекс, а это Симург. А как это случилось с вами? Это, наверное, Дракон постарался? Да?

— Глупая ты девчонка, — пропищал Нахрус. — Какой Дракон? Это мой собственный капкан. Я его на медведя неделю назад поставил, прикрыл листвой, а потом забыл, где именно находится этот злосчастный капкан. Сегодня решил обойти свои ловушки, и вот — сам угодил в него.

— Где ты живёшь, Нахрус? — вмешался в разговор Симург. — Давай я отвезу тебя домой. А потом ты ответишь на мои вопросы.

— Дело говоришь, — сказал старик. — А то глупая девчонка совсем заболтала меня своими расспросами.

Юноша привёл коней и посадил на одного из них Нахруса.

— Показывай, куда идти, — сказал он старику.

Когда первые звёзды появились на небе, они наконец-то добрались до лачуги Нахруса. Внешний вид домика старичка оставлял желать лучшего — развалина развалиной. Но как только они вошли, то онемели от удивления, увидав его размеры и убранство. Изнутри дом казался огромным, словно дворец могущественного владыки.

— Разве такое возможно? — с изумлением произнёс Симург.

— Ничего особенного, — сказал, морщась от боли Нахрус, — обыкновенное изменение пространства. Такое любой маг может, если, конечно, он не олух царя небесного.

Юноша огляделся: стены украшали дорогие ковры и картины, мебель ручной работы, зеркала, хрустальные люстры. Симург посадил Нахруса на диван, а сам стал с интересом рассматривать картины.

— Как здесь красиво, — всплеснула руками Алекс. — Я никогда ещё такого не видела.

— Да, я имею небольшую слабость к красивым вещам, — ответил Нахрус.

Немного отдохнув, он попросил Симурга перенести его на кухню, а Алекс — помочь приготовить волшебную мазь, чтобы вылечить ногу. Девушка с точность выполняла все его распоряжение. Она смешивала разные жидкости по указанию мага, подсыпала к ним незнакомые ей по названию травы. Одни из них пахли приятно, другие просто отвратительно. Через час мазь была готова. Алекс смазала рану Нахруса, и та в мгновение затянулась.

— Вот и отлично, — произнёс старичок, осмотрев свою ногу. — Теперь я был бы не прочь чего-нибудь съесть. А вы?

Предложение его оказалось как нельзя кстати. Из-за пережитого волнения и Алекс, и Симург проголодались, поэтому тут же согласились с Нахрусом, что «поесть» — очень даже хорошая идея. Старичок усадил их за стол, произнёс заклинание, и перед ними тут же появились тарелки, доверху наполненные всевозможными вкусностями: жареные перепёлки, молочные поросята, гуси с яблоками, различные закуски, фрукты, напитки, пироги, пирожки и булочки. От такого изобилия потекли слюнки и разбежались глаза. Все трое с жадностью набросились на еду. Утолив голод, Симург завёл разговор о Драконе.

— Да нет никакого дракона, — ответил ему Нахрус, обгладывая перепелиную косточку. — Я его придумал. Если вы, молодые люди, успели заметить, ваш покорный слуга не кто иной, как маг и чародей. Раньше я жил среди людей, и они постоянно прибегали ко мне со своими глупыми просьбами: сделай то, сделай сё. В конце концов, мне это всё так надоело, что я решил уйти жить в Запретные Горы. Но нет, они и тут меня нашли. И опять началось всё с начала. Вот тогда-то я и придумал Дракона. То повою, то порычу. Ну, иногда стащу козу или корову для правдоподобия. Но я непременно возвращаю животных через несколько дней. Глупые людишки настолько доверчивы и впечатлительны, что мне не стоило большого труда их запугать. И они наконец-то оставили меня в покое.

— Да, хитро, — сказал Симург. — А ты знаешь, хитрец, что за поимку Дракона здешний король назначил большую награду золотом? И что, скоро сюда хлынут толпы любителей поохотится? И тогда твоему спокойствию опять придёт конец.

— Вот как. Я ничего об этом не знал. Спасибо, что предупредил. Придётся придумать что-нибудь ещё. Ну что, вы утолили своё любопытство? Теперь моя очередь. Я уже понял, что вы не простые ребятки, давайте, рассказывайте, кто вы и куда идёте через Запретные Горы.

Симург ответил не сразу.

— Если ты маг, то можешь и сам узнать кто мы при помощи магии.

— Конечно, могу. Но мне так надоело волшебство, что хочется обыкновенной беседы.

— Хорошо, — юноша посмотрел на Алекс, та чуть заметно кивнула. — Я расскажу тебе всё без утайки, потому что чувствую — тебе можно доверять. Мы с Алекс воины Святого Грааля. Я — Хранитель Щита, а она — Хранитель Меча. Идём мы в Старый Город. Нам не известно, что произошло, и почему Лемуса позвали Старейшины Храма, знаем только одно — за воинами Грааля охотятся.

— Кто такой Лемус? — поинтересовался волшебник.

— Предпоследний Хранитель Меча, — ответила Алекс. — Это он передал мне Талисман.

Нахрус с удивлением смотрел на Алекс. Конечно, он многое знал и про Святой Грааль, и про его воинов, а может быть даже и больше. Но то, что эта девочка стала Хранителем, изумляло его. Он встал и молча вышел из комнаты. Затем он вернулся, подошёл к Алекс и протянул руку. На ладони у него лежал небольшой камешек на шёлковой верёвочке.

— Возьми его, дочка. Это оберег. Я сделал так, что в самую трудную минуту он исполнит одно твоё желание. Это тебе в подарок за помощь. И ещё, — старичок повернулся к Симургу, — за вами охотятся слуги Феррокса. Это могущественный колдун, даже мне с ним не справиться, поэтому будьте осторожны.

Алекс, поблагодарив Нахруса, взяла из его рук оберег и надела на шею. А Симург, услышав имя колдуна, переменился в лице. Если маг прав, и Чёрные Всадники, которых видела Алекс — его слуги, то им стоит быть предельно аккуратными и внимательными. Молва о жестокости и силе Феррокса давно уже гремела по всей планете, по всему Беркону. В любой стране, любом государстве имя колдуна предпочитали не произносить вслух, а если и осмеливались, то исключительно шёпотом. Узнав, кто объявил охоту на Хранителей, Симург приумолк и погрузился в раздумья.

Больше Нахрус не возвращался к этой теме, и они закончили ужин в полной тишине. После, удобно расположившись возле пылающего и потрескивающего поленьями камина, они долго-долго беседовали о разных пустяках. И лишь только тогда, когда глаза у Алекс стали слипаться, они отправились спать. На следующий день, после завтрака, Алекс и Симург попрощались с Нахрусом, и отправились дальше.

* * * * *

Прошло два дня, в течение которых Меч так и не дал о себе знать. За это время Чёрные Всадники прочесали весь город Вибуа, обшарили все переулки и закоулочки, но не смогли найти даже намёка на след Хранителя. Время неумолимо уходило, заставляя Всадников нервничать. Второй промашки Хозяин не простит, уж в этом они ни капельки не сомневались.

В том, что Талисман подавал сигнал именно из этого города, никто из Всадников не сомневался. Он так долго и призывно светился у них перед глазами, так неистово горел, и вдруг пропал. С первым, убитым ими Хранителем всё было просто и ясно: вначале появился Меч, просигналив ярким и хорошо запоминающимся контуром, а потом и очертания его носителя стали видны. И где бы не находились слуги Феррокса, даже на достаточно большом расстоянии, они точно знали и видели место расположения Хранителя. Он светился для них в пространстве яркой синей точкой.

А с новым Хранителем всё не так, его словно нет на планете. Меч — есть, а его носитель будто испарился. Всадники понимали, что для Феррокса это не послужит оправданием, колдуна интересует только результат. Их миссия заключается в том, чтобы найти Хранителя Талисмана и доставить в замок хозяина. Колдун жаждал захвата всех Семерых, а остальное: как и каком образом — не его забота.

Утром третьего дня Всадники, поняв, что потеряли след, неторопливо выехали за стены городской крепости. Расслабив поводья, они дали возможность лошадям самим выбрать дорогу. Растерянный и блуждающий взгляд старшего Всадника говорил о том, что он понятия не имел, куда направляться. Меч молчит, а это равносильно тому, что искать ветер в поле. Вдруг из-за угла, прямо на них вылетела пятёрка таких же Всадников. Поравнявшись с ними, вторая группа осадила коней, и старший из Всадников отсалютовал:

— Приветствую вас. За кем охотитесь?

— За Хранителем Меча. Мы почувствовали его Талисман два дня назад. Он находился в этом городе. А вы кого ловите?

— Хранителя Щита, — ответил старший. — Он тоже где-то здесь.

— Значит, они встретились, — подытожил Всадник первой пятёрки. — Это плохо, Хозяин разозлится, если узнает.

И тут произошло именно то, что так долго ждали слуги колдуна — Меч соприкоснулся с реальностью. Выражение на лицах Всадников резко изменилось, они сосредоточились, напряглись.

— Теперь мы поедем вместе, и я даже знаю куда, — сказал первый старший Всадник, натянул поводья и поскакал вперёд.

Остальные направились вслед за ним. И вот уже десять Чёрных Всадников, словно тёмная туча, летели по дороге, в поисках своих заклятых врагов.

Алькант сидел на пороге дома и вырезал перочинным ножиком из чурбачка незатейливую фигурку. Ловко, быстрыми и короткими движениями руки, юноша вырезал из простого куска дерева красавца единорога. Он так увлёкся работой, что не обращал внимания на происходящее вокруг. Симург, увидав друга в полном здравии, улыбнулся, и хотел было кинуться к нему с приветственным криком, но потом замер, лукаво подмигнул Алекс, прижав к губам палец. Держа её за руку и стараясь передвигаться бесшумно, юноша подошёл к крыльцу и услышал, как Алькант напевает себе под нос песенку собственного сочинения.

Натяну тетиву, натяну

И пущу золотую стрелу.

Ты лети, золотая стрела

Остроноса, калёна, легка.

— Здравствуй, Алькат! — весело крикнул Симург.

Тот наконец-то оторвался от чурбачка, поднял глаза и увидел стоящего напротив друга.

— Симург! — незаконченная фигурка и ножик полетели в разные стороны.

Юноши кинулись в объятья друг друга. Алекс улыбалась, глядя на то, как молодые люди в шутку меряются силой. Обхватив Альканта за пояс двумя руками, Симург пытался оторвать его от земли. Тот, хохоча, сопротивлялся, и в свою очередь делал попытку поднять Симурга.

— Сколько мы с тобой не виделись?! Наверное, года два-три? — тряся за плечи друга, спросил Алькант.

— Три, если точно.

— А это, что за прекрасное создание? — кивая в сторону Алекс, поинтересовался Алькант. — Твоя жена? А?

Он легонько толкнул локтём в бок Симурга. Краска залила лицо девушки.

— Познакомьтесь. Это Алекс. Только она мне не жена, она Хранитель Меча. От удивления у Альканта рот открылся, а его зелёные глаза округлились.

— Х-Храмытел Мыча? Тьфу, то есть Хранитель Меча? Ты что? Шутишь?

— Какие могут быть шутки, Алькант? — ответил Симург и обратился к Алекс. — Покажи ему Меч.

Только вот Алекс по-своему поняла его слова. Она решила, что юноша просит вызвать Талисман, поэтому сделала так, как он научил: подумала о Мече и позвала его. И в ту же секунду стальной клинок засверкал под лучами солнца. От изумления глаза Альканта стали ещё больше, а Симург недовольно сказал Алекс:

— Убери его сейчас же, ты что, хочешь привлечь к нам внимание? Я же просил показать рисунок на руке, как это сделал я, показав тебе Щит.

— Извини, — сказала Алекс и убрала Меч.

Если бы она знала, к чему приведёт её необдуманный поступок, то вряд ли бы так сделала. Ведь теперь уже Десять Чёрных Всадников знали, в какую сторону направить своих лошадей.

Изумление Альканта прошло, и он пригласил гостей пройти в дом. Накрыв на скорую руку стол, они втроём сели обедать. Алекс не без интереса разглядывала нового знакомого. Ей показалось, что Симург и Алькант даже чем-то похожи. Оба темноволосые, одного роста — высокие, да так, что, входя в комнату, чуть пригибали голову. И телосложением юноши походили друг на друга, и чертами лица. Только глаза у них были абсолютно разные: у Симурга карие, правильной формы, а у Альканта — зелёные, вытянутые, словно лисьи, с такой же хитринкой во взгляде. Девушка смотрела на них и невольно улыбалась.

— Теперь нам нужно идти за Хранителем Кинжала, — начал разговор Алькант, — Его зовут Гафлай, он живет где-то в Степи, но где точно, не знаю. Я никогда его не видел. Так что, будем надеяться на удачу.

На поиски четвёртого Хранителя решено было отправляться не сразу, а через пару дней, чтобы дать возможность Алекс немного отдохнуть. К тому же Алькант хотел привести в порядок свои дела. Неизвестно сколько времени займёт у них возрождение Святого Грааля, поэтому Хранитель Лука собирался отдать некоторые распоряжения.

Следующий день прошёл своим чередом. Симург помогал другу собираться в дорогу: разбирал и раскладывал по местам инструменты в сарае, договаривался с соседями, чтобы те присматривали за домом. Кроме того, на время отъезда Альканта необходимо было пристроить обитателей его скотного двора: пятнистую корову, десяток кур и красивого, голосистого петуха Проню, кошку Стешку и сторожевого пса Ремза. Этим вопросом занялась Алекс, и ближе к вечеру ей удалось раздать всех животных. Перед сном Алькант уложил необходимые вещи в дорожный мешок, и все трое отправились спать.

А ночью произошло то, чего Хранители вовсе не ожидали. Шум, грохот, топот коней взорвали округу. Алекс, Симург и Алькант наспех одевшись, выскочили на улицу. Повсюду пылали дома, с истошными криками бегали люди, вокруг царила паника и неразбериха. И тут Алекс увидела Чёрных Всадников, вылетевших из переулка. Слуги колдуна с факелами в руках носились по деревне как чёрные призраки, поджигая крыши домов и сараев. Они устраивали переполох, надеясь, что в созданной ими суматохе, Хранители Талисманов выдадут себя и их будет легче схватить.

— Это они! — закричала девушка, указывая рукой на скачущие силуэты. — Это они убили Лемуса!

— Чёрные Всадники? — переспросил Симург.

— Да, я видела их там, в лесу.

— Уходим! — Симург схватил Алекс за руку, махнул Альканту и они втроём кинулись в сторону конюшни, где истошно ржали лошади.

Второпях оседлав их, Хранители стремглав вылетели на улицу. О том, чтобы забежать в дом и взять приготовленные вещи, речи даже не шло — слуги колдуна могли в любую секунду их обнаружить. Отблески пожарища разукрашивали небо феерическим цветом. Хранители в галопе неслись прочь из охваченной пламенем деревни. До них доносились крики людей, бряцанье оружия, ржание лошадей.

Рассвет они встретили в пути. Уставшие кони валились с ног, да и сами Хранители еле держались в сёдлах. Посмотрев на обессиленную девушку, Симург решил сделать привал. Провизии с собой у них не было, впрочем, как и фляг с водой, но к счастью у Альканта в кармане дорожного кафтана оказалось огниво. Хранители насобирали мох, сухие ветки и вскоре небольшой костерок весело затрещал сухостоем.

— Ничего не понимаю, — вздохнул Алькант, грея руки над огнём. — Как они вышли на нас?

— Вот-вот, — сказала Алекс, — и Лемус говорил, что не мог понять, как они его вычислили.

— Видимо, у них есть что-то, дающее возможность находить нас, — подытожил Симург. — Но вот что? Как бы это узнать…

— Можно воспользоваться оберегом, который дал мне Нахрус, — предложила Алекс.

— Нет, сейчас не тот случай, — покачал головой Симург. — Его время ещё придёт.

— Мы покинули дом так быстро, что ничего с собой не взяли, — сменил тему разговора Алькант, — Ни еды, ни воды, не говоря уже о карте. И теперь я понятия не имею, в какую сторону нам идти.

— Да, дела, — вздохнул Симург и подбросил в огонь пару веток. — Но ничего, что-нибудь придумаем. Постарайся вспомнить, в какой стороне от Лазурной Долины расположена Степь.

— Кажется, на западе, — неуверенно ответил Алькант. — Я не думал, что когда-нибудь придётся встречаться с Хранителем Кинжала, потому и карту открывал всего один раз.

— Допустим, ты правильно вспомнил, — продолжил рассуждать Симург, — значит идти надо на закат солнца. Впрочем, другого варианта у нас всё равно нет. Но перед этим выспимся и дадим отдохнуть лошадям. Алекс, ложись поближе к огню, а мы с тобой, Алькань, будем по-очереди нести караул.

— Хорошо, — согласился Хранитель Лука со Стрелой.

Пожелав юношам спокойной ночи, Алекс легла на землю, свернулась калачиком и закрыла глаза. Алькант лёг с другой стороны от костра. Глядя на спящую девушку, Симург невольно залюбовался: такая беззащитная на вид, и такая сильная духом.

«Спи, девочка, спи спокойно, — мысленно обратился к ней юноша, — а я постерегу твой сон».

Симург снял сюртук и накрыл им Алекс. Та в ответ что-то прошептала сонным голосом, но юноша не расслышал.

* * * * *

Они бродили по степи довольно долго, потеряв счёт дням. Без еды и питья, еле передвигая ноги, Хранители шли, сами не зная куда. Коней они потеряли ещё раньше — те пали от усталости и жажды. Ночь сменяла день, день уступал место ночи, но только лишь картина вокруг не хотела меняться: степь, сухой ковыль да перекати-поле.

Солнце безжалостно палило. Ближе к полудню оно стало невыносимо. Перед глазами плыли круги, нестерпимо хотелось пить. Алекс оступилась, пошатнулась и упала, потеряв сознание. Симург и Алькант пытались пронести её на руках, но через несколько шагов упали сами. Время близилось к закату. Одинокое перекати-поле, гонимое сухим ветром, прокатилось мимо трёх лежащих без сознания человек, и скрылось в неизвестном направлении.

«Интересно, они живы? — услышала голос Алекс. — Может не стоит к ним подходить?»

Собрав последние силы, девушка открыла глаза. Рядом, буквально в нескольких шагах стоял волк и пристально смотрел на неё.

«Раз глаза открыла, значит живая», — вновь услышала Алекс.

«Кто это говорит? — подумала она. — Я никого не вижу, кроме волка. Неужели это он разговаривает со мной? Нет, это, наверное, я брежу, так не бывает».

«Почему не может? — обиженно отозвался волк. — Вполне может. Только я не говорю в том смысле, как это делаете вы, люди, а передаю свои мысли. Ты их слышишь, а я слышу твои. Только непонятно, почему именно с тобой получается так общаться… Кто вы — ты и твои спутники?»

В этот момент зашевелился Алькант, а Симург сел, держась руками за голову. Хранитель Лука приподнялся и, увидев волка рядом с Алекс, тут же выхватил кинжал. Волк оскалил клыки.

— Нет, Алькант, не надо, — осипшим голосом попыталась крикнуть Алекс.

«Спасибо, конечно, что побеспокоилась, но не переживай — я не маленький щенок, постоять за себя смогу», — подумал волк, обращаясь к девушке.

— Кто это сказал? — в один голос спросили Алькант и Симург.

— Вы тоже его слышите? — удивилась Алекс.

— Кого его? — переспросил Симург.

— Волка — ответила Алекс.

— Волка?

На лицах Хранителей отразилось изумление.

«А что, я, по-вашему, на кошку похож?» — обиделся волк.

— Быть этого не может, — недоверчиво произнёс Алькант.

«Может, — отозвался волк, — меня могут слышать только Хранители Талисманов. Ну, вы двое, допустим, и есть Хранители, но эта девочка, почему меня слышит?»

В эту минуту возле них появился мужчина средних лет. Его кожа отливала бронзовым цветом, коротко стриженый ёжик седых волос и острый, чуть крючковатый нос придавал его внешности некоторую колючесть. Невысокого роста, коренастый, он чем-то походил на хищника. Остановился и пристально посмотрел на волка, а зверь на него. Алекс показалось, что даже взгляд у мужчины звериный, волчий.

— Варн сказал мне, что вы трое его понимаете. Вы что, Хранители?

И он не церемонясь, задрал правый рукав рубахи у Симурга, а затем у Альканта. Потом так же, не говоря ни слова, показал им свою правую руку, где красовался рисунок Кинжала.

— Я Гафлай, а это, — он кивнул головой в сторону волка, — мой друг Варн. Я так понимаю, что ваша спутница тоже не простая девушка?

— Да, — ответил Симург, — она Хранитель Меча.

— Вот это дела, — произнёс Гафлай с присвистом.

Порывшись в сумке, висевшей сбоку, он достал флягу и протянул её Симургу.

— Что это?

— Это живая вода. У вас довольно-таки жалкий вид, вы и трёх шагов не сделаете. А я не собираюсь сидеть тут с вами.

Алекс, Симург и Алькант отпили чуть-чуть из фляги, и сразу почувствовали себя намного лучше.

— Идти сможете? — спросил Гафлай.

— Да.

— Тогда пошли, — Гафлай, повернулся к ним спиной и вместе с волком пошёл на встречу заходящему солнцу. Остальные отправились следом за ними.

Гафлай вместе с верным и преданным другом-волком жил в небольшой, но уютной землянке. Она была так хитро сооружена, что случайный путник ни за что бы не увидел её. Конечно, жилище одинокого мужчины не было рассчитано на приём гостей, и места оказалось не так уж много, но, тем не менее, за порогом никто не остался. Большая перина, брошенная на земляной пол, заменяла Гафлаю кровать. Низенький стол, табурет, сундук у стены — вот и вся обстановка. Еду Хранитель Кинжала готовил на костре, возле землянки. Закопченный котелок висел на треноге, распространяя по степи аромат горячей похлёбки. Гафлай ловко орудовал половником, и вскоре Алекс, Симург и Алькант смогли по достоинству оценить его кулинарные способности.

Напоив и накормив гостей, Хранитель Кинжала приготовился слушать их рассказ. Симург поведал Гафлаю историю Алекс; о том, что с ними произошло в Лазурной Долине, и поделился своим беспокойством по поводу Чёрных Всадников.

— Я одного понять не могу, — продолжал Симург, — как они вышли на нас.

— А что тут гадать? — усмехнулся Гафлай, — Раз это дело рук Феррокса, то старый колдун, скорее всего, выкинул один из своих подлых трюков. Теперь нам необходимо соблюдать осторожность. Если они выследили вас во второй раз, значит, это может повториться опять. И если по рассказу Алекс их в первый раз было пятеро, затем их стало десять, то не исключено, что мы можем столкнуться уже с Двадцатью Всадниками, по пять на каждого из нас. Если это так, то их должно быть Тридцать Пять. А это уже не малая сила, если учесть, что нас всего Семеро. Это, во-первых, а во-вторых, надо идти за Хранителем Булавы. Он живёт здесь, не далеко. Я, правда, не знаком с ним, но знаю, что он молод, и деревню его я знаю, бывал там по делам.

А затем он обратился к волку:

«Ну, что, Варн, пойдёшь с нами?»

«А ты думал, что я пропущу такое развлечение?» — ответил волк.

Бродячий цирк расположился рядом с городом Ларусса. В городе проживало много народу, и это сулило большое количество зрителей, а значит и неплохую выручку. Подготовка к выступлению шла полным ходом. Дрессировщики чистили клетки своих питомцев, а те, развалившись на траве, грелись на солнышке. Клоуны примеряли свои парики и красные носы, факир проветривал волшебный сундук, акробаты репетировали. Всё вокруг крутилось и вертелось.

Гронг сидел невдалеке и заворожено наблюдал за этой весёлой суетой. Уже восьмой месяц он бродит из города в город вместе с этими добрыми, отзывчивыми людьми, так радушно принявшими его в свою большую и дружную семью. Ничего особенного он не умел делать, ни фокусы показывать, ни с животными выступать, он просто помогал всем по возможности. За его душевную теплоту и отзывчивость все участники труппы очень любили Гронга.

С детских лет парня манили дороги, его фантазии рисовали приключения и странствия. При одной только мысли о дальней дороге, у него приятно щекотало где-то в груди. И вот однажды не выдержав, Гронг покинул отчий дом, в надежде отыскать то, чего ему так не хватало. В свои двадцать пять лет, он был не по годам развит физически. Для него ничего не стоило одному поднять груженую телегу или шутки ради взвалить себе на плечи корову и пронести её через всё поле. А сидение дома на одном месте его угнетало. Поэтому он и ушёл вместе с бродячим цирком, который в тот момент проходил мимо его деревни.

— Эй, Гронг, — окликнули его, — может, хватит прохлаждаться, когда все работают. Не мешало бы тебе помочь нам.

Юноша оторвался от размышлений и с радостью принялся за работу. Через сорок минут шатёр алел над зелёным полем, а его флаги развивались и хлопали на ветру. Гронг помогал всем, кто просил о помощи: устанавливал палатки, натягивал канаты, перетаскивал клетки с животными. Ближе к вечеру всё было готово. Позади шатра-арены расположились палатки и повозки, в которых жили артисты. Глашатаи ушли в город, чтобы дать объявление о предстоящем выступлении. Горожане с улыбкой встречали весёлых красноносых клоунов в рыжих париках, кричавших на все лады о том, что цирк приехал и ждёт госте.

Трое мужчин, девушка и волк шли по брусчатой мостовой и искали харчевню. Прохожие, заметив зверя, шарахались в разные стороны.

— Нет, ну надо же так было сделать! Взять и уйти из дома! — возмущался Алькант, — Именно сейчас его потянуло на приключения. Тоже мне, Хранитель. И где мы его теперь будем искать?

— Не знаю, — сказал Симург, — не ворчи, что-нибудь придумаем.

— Внимание! Внимание! Только завтра и только один раз вы сможете увидеть неподражаемую Альму, Великого фокусника Мезара, ловких и смелых акробатов, диковинных животных, всевидящую и всезнающую мадам Тингму! Спешите! Спешите в наш цирк! — прокричал проходящий рядом клоун.

— Ой, мамочки, я никогда не была в цирке, — всплеснула руками Алекс. — Прошу вас, давайте сходим, — и она умоляюще посмотрела на своих друзей.

Её взгляд так красноречиво просил, так упрашивал, что остальные Хранители не смогли отказать.

«Баловство всё это», — проворчал волк.

«Миленький Варн, не сердись, — Алекс присела на корточки перед ним и обхватила за шею. — Мне очень хочется посмотреть».

— Хорошо, — согласился Симург, — цирк, значит цирк.

Ни Гафлай, ни Алькант не возражали, и, обсуждая эту тему, они направились на поиски ночлега. Весь следующий день Алекс не знала, куда себя деть: она волновалась и с нетерпением ждала вечера. И вот, наступил долгожданный момент — Хранители отправились на представление в цирк.

«Я тоже пойду с вами», — сказал Варн.

«Может тебе лучше остаться?» — возразил волку Гафлай.

«Да пусть идёт с нами, — подумала Алекс, — ему будет интересно не меньше чем мне».

Гафлай пожал плечами, но согласился. Дружной компанией Хранители вышли за городскую стену, и подошли к тому месту, где раскинулись яркие шатры бродячего цирка. До представления оставалось немного времени, и Хранители решили походить, посмотреть вокруг. Незаметно для всех, Алекс ушла в сторону синего шатра с жёлтыми звёздами, на котором яркими буквами было написано «ЗДЕСЬ ТЫ УЗНАЕШЬ СВОЮ СУДЬБУ». Буквы мерцали и переливались, маня и приглашая заглянуть внутрь.

Устоять перед таким соблазном Алекс оказалась не в силах и, приподняв полог, вошла. В полумраке свечей, расставленных по периметру, она разглядела стол, за которым сидела красивая женщина с чёрными вьющимися волосами, приятным лицом и глубокими, как омут, мудрыми глазами.

— Заходи, Алекс, — гадалка указала рукой на стул. — Меня зовут мадам Тингма. Передо мной открывается будущее и прошлое. Присаживайся, я расскажу тебе о твоём будущем.

Девушка с изумлением посмотрела на женщину. Ей стало жутко и одновременно интересно. Никогда ещё в своей жизни Алекс не встречала ведуний, даже на ярмарке в городе, куда ездила с родителями.

— Откуда вы знаете моё имя? — поинтересовалась девушка.

— Я многое знаю. Звёзды рассказывают мне всё, что я хочу знать.

С трудом скрывая волнение, Алекс подошла к столу и села напротив гадалки.

— Что ты хочешь узнать? — спросила мадам Тингма.

Щёки Алекс покраснели, хотя в полумраке свечей этого не было видно. В этот момент она подумала о Симурге.

— Понимаю, — улыбнулась женщина. — Вот, что я тебе отвечу, дочка. Звёзды уже связали твою судьбу с человеком, таким же, как ты. Вас ждёт большая любовь, которая подарит миру небывалое чудо. Это всё, что тебе надо знать. А теперь ступай, твои друзья уже заждались.

Поблагодарив мадам Тингму, девушка вышла из шатра. Размышляя над словами гадалки, она отправилась на поиски Альканта и Симурга. Как только они встретились, тут же поспешили на представление, которое должно было вот-вот начаться.

— Ты где пропадала? — чуть слышно спросил Симург, когда Алекс села рядом с ним.

— Заглядывала в будущее, — улыбнулась в ответ девушка. — Смотри, представление начинается!

Заиграла музыка, зрители дружно зааплодировали в предвкушении интересного представления. На арену выбежали весёлые, размалёванные клоуны, выскочили акробаты, и представление началось. Алекс смотрела на выступление артистов, затаив дыхание, и от души громко хлопала в ладоши. Она и не подозревала, что на свете есть такое чудо, имя которому цирк. Глядя на её откровенную, почти детскую радость, Симург и Алькант невольно улыбались.

В это время Гафлай и Варн бродили между клетками с животными. Волка всё равно бы не пустили на представление, а оставлять его одного Хранитель Кинжала не захотел.

«Неужели им нравится здесь жить?», — поинтересовался Варн у Гафлая, рассматривая животных, сидящих в клетках.

«А почему бы и нет. Они всегда сыты, за ними ухаживают», — ответил ему Гафлай.

«По мне лучше быть голодным, но на воле, чем сытым сидеть взаперти».

— Ты чего здесь шляешься? — прервал их разговор чей-то голос.

Рядом с клеткой тигра стоял парень внушительных размеров.

— Уходи отсюда со своей собакой. Вон, весь зверинец переполошили.

— Это волк, — спокойно сказал Гафлай, — и мы ходим, где хотим, так, что ты нам не указ. Или у тебя привычка такая — совать свой нос-картошку в чужие дела?

— А это тебе указ? — и с этими словами Гронг (а это был именно он) бросился на Гафлая с кулаками.

Если бы Гафлай не ковырнул его на счёт внешности, он бы не полез в драку. По большому счёту, юноше было всё равно: ходят среди зверинца посторонние или нет, а вот смеяться над собой, Гронг не позволял никому, даже в детстве. Если кто-то по недомыслию или специально подшучивал над ним, сравнивая его нос с картошкой, пухлые губы с рыбьим ртом, а добрые, но очень круглые глаза с коровьими, то только быстрый бег мог спасти незадачливого шутника от неминуемой расплаты.

Гафлай не растерялся и нанёс ему ответный удар. Сцепившись, как два разъярённых пса, они покатились по траве. Противники не уступали друг другу ни в силе, ни в ловкости, ни в мастерстве уличного боя.

«Может быть, хватит, а? Честное слово, хуже малых детей», — вздохнул Варн.

Дерущиеся замерли.

— Кто это тут? — спросил Гронг, — Что, дружки на подмогу пришли?

— Слепой, да? — фыркнул Гафлай и выпустил из рук ворот рубашки противника.

Последовав его примеру, Гронг встал на ноги и огляделся, но никого кроме волка не увидел.

«Эй, забияка, куда смотришь? — съехидничал волк, — Да, да, это я к тебе обращаюсь. Я — степной волк по прозвищу Варн!»

Гронг мотнул головой.

— Здорово же ты меня огрел по голове, — сказал он Гафлаю, — даже голоса чудятся.

— Да нет, не чудится тебе это, — поднимаясь с земли, ответил Гафлай. — Варн действительно с тобой разговаривает.

Говоря это, Гафлай закатал правый рукав, показывая юноше рисунок Талисмана.

— Ты Гафлай, да? — спросил Гронг.

— Да. А ты, как я понимаю, Гронг?

Гронг не медля оголил своё предплечье, где красовался рисунок Булавы.

— Скажи намилость, вот чего тебе дома не сиделось? — проворчал Гафлай. — Его, понимаете ли, уже несколько дней ищут, а он тут прохлаждается.

— Кто это меня ищет? И почему я не имею право поступать так, как мне хочется? — возмутился Гронг.

— Не кипятись, — утихомирил его Гафлай, — пойдём к остальным. Мои друзья захотели посмотреть представление, и оно, кажется, уже заканчивается. Мы договорились встретиться у красного Шатра. Там тебе всё и объясним.

И они направились к шатру-арене, возле которого стояли Алекс и юноши.

— Вот, познакомьтесь, это Гронг, я его нашёл, — гордо сказал Гафлай, и похлопал по плечу парня.

— Здравствуй, Гронг, я — Алекс, а это Симург и Алькант.

— А ты красивая, — сказал смущённо Гронг.

— Мы это тоже заметили, — поддакнул Алькант, и все засмеялись, — К тому же она Хранитель Меча.

— В-о-о-т э-э-то-о де-е-ла — протяжно произнёс Гронг, приседая от удивления, — А почему вы меня искали? Что случилось?

— Честно говоря — никто из нас толком ничего не знает, — ответил за всех Симург. — Старейшины Храма велели Лемусу всех собрать и привести в Старый город, но его убили. Всё, что Лемус успел передать Алекс — это то, что надо возродить Святой Грааль. Ну, и конечно Талисман, поэтому она теперь воин Грааля. Но это не всё — за нами охотятся слуги колдуна Феррокса. По пятеро на каждого из нас. Мы встречаемся и Чёрные Всадники тоже. Так что, если я не ошибаюсь, по нашим следам идут как минимум двадцать убийц.

Гронг слушал Симурга, и выражение его лица становилось всё серьёзней и серьёзней. Он понимал, что беззаботная жизнь закончилась. Когда Симург замолчал, он ответил:

— Наступает Время Битвы. Что ж, это по мне.

— Да, уж, мы это заметили, — парировал Гафлай, прикоснувшись рукой к синяку под глазом.

— Прости, дружище, — Гронг виновато улыбнулся. — Такое больше не повторится.

— Ладно, забыли, — Гафлай дотронулся кулаком до плеча юноши.

— Теперь дело за мной, — сменил тему разговора Гронг. — Я отведу вас к Хранителю Копья. Но сначала нам надо раздобыть коней и провизию, потому что придётся долго ехать, Мейк живёт в семи днях пути от этого города.

Поговорив с хозяином цирка и получив расчёт, Гронг отдал деньги Гафлаю. Сложив все имеющиеся у них сбережения, Хранители смогли купить всё необходимое для путешествия, и отправились в дорогу. Им предстояло найти Хранителя Копья.

* * * * *

Феррокс сидел в полумраке комнаты и стучал костяшками пальцев по столу. Его планы нарушились. Колдун рассчитывал за короткое время избавиться от Хранителей, завладеть их Талисманами и уничтожить Сватой Грааль. И тогда! И тогда к его ногам упадёт весь Мир! Он будет повелевать им, решать судьбы миллионов людей. Вот чего он жаждал! А эти Хранители!!! Всякий раз, когда его Всадники почти настигали их, им удавалось ускользнуть.

— Ну что ж, — сказал Феррокс сам себе, вставая со стула, — придётся заменить этих нерадивых слуг, но сперва надо их найти, — и его тонкие губы расплылись в подобии улыбки, а узенькие гадкие глазёнки дьявольски заблестели.

Он подошёл к котлу, в котором варилось колдовское зелье. Низко нагнувшись над ним, так что мелкие брызги касались лица, старик прошептал заклинание. Варево зашипело, забулькало, повалил густой пар. Потом всё резко прекратилось, и поверхность колдовского варева стала гладкой и ровной, словно зеркало. Феррокс произнёс еще одно заклинание, и из котла вылетел луч ярко-зелёного цвета и отразился ярким пятном на стене. Карта всего Беркона предстала перед взором Феррокса. От самой северной точки, от моря Русалок, через весь континент тянулись Горы Туманов и заканчивались с запада Лесом эльфов, а с востока Гнилыми Болотами. На самом востоке раскинулась Степь, граничащая с Южным Королевством на юге и Лазурной Долиной на севере. Река Семи Порогов брала своё начало на южных склонах Гор Туманов, пробегала по некоторым королевствам, почти доходила да Запретных Гор, но потом резко сворачивала и исчезала где-то в море Русалок, пересекая Побережье Грёз. В западной части карты, за Горами Туманов, лежали мелкие королевства. На этой карте Феррокс отчётливо увидел месторасположение тридцать пять чёрных точек. Причём двадцать пять их них находились вместе. Колдун недовольно проворчал:

— Похоже, что и Хранители встретились, раз мои воины вместе.

Старик не ожидал такого поворота событий. Заменять сразу двадцать пять Всадников не входило в его планы. Феррокс подумал и решил ещё немного подождать.

— Пора мне собираться в дорогу, — размышлял вслух колдун. — Видимо, без моей помощи этим бездельникам не справиться с Хранителями.

Возле стены стоял витиеватый посох с набалдашником в виде змеиной головы, сделанный из тысячелетнего дуба и украшенный драгоценными камнями. Стоило лишь колдуну коснуться его рукой, как изумруды, вставленные в глазницы змеи, тут же вспыхнули зелёным цветом. Феррокс накинул мантию и, проворчав заклинание, исчез.

А в это время Всадники, встав в круг, совещались, как поступать дальше, и в какой стороне искать Хранителей. Ни один из Талисманов не давал о себе знать. Вдруг в клубах густого дыма, в самом центре круга появилась сгорбленная фигура, и перед Всадниками появился Феррок. Они тут же упали на колени перед своим повелителем.

— Болваны, недотёпы, кретины! — кричал на них колдун, пиная ногой то одного, то другого. — Я дал вам возможность видеть Хранителей, а вы не оправдали моих надежд. Да за это вас сто раз убить мало! А может мне обречь вас на вечную смерть? Будите мучаться до скончания Мира.

— Прости нас, Хозяин, — осторожно начал Первый Всадник, — мы виноваты, и поэтому отдаём себя в твои руки, поступай с нами как сочтёшь нужным, но сперва выслушай нас.

— Говори, — недовольно произнёс Феррокс.

— Мы быстро нашли Хранителя Меча и даже убили его. Но кто-то вмешался и всё пошло не так. Потом мы чувствовали Меч ещё два раза, но стали происходить непонятные вещи. Шестеро из семи Хранителей доступны нашему взору, но седьмой…Мы не можем увидеть нового Хранителя Талисмана, он невидим.

Феррокс нахмурил брови. Эта новость ему не понравилась, что-то тут явно не так. Колдун решил вернуться в замок, чтобы разгадать секрет седьмого Хранителя. Он произнес заклинание и исчез, оставив Всадников в полной растерянности.

Семь дней путешествия ничем особенным не отличались. Днём путники ехали по дороге через леса и поля, а вечером разбивали лагерь для отдыха.

За это время Гронг и Гафлай очень подружились. В их характерах оказалось много общего: они оба выросли смелыми, честными, бесстрашными и чуть-чуть задиристыми. Им обоим нравились приключения, и необъяснимая тяга к приключениям день ото дня сплачивала их. И хотя внешне они отличались, но внутренний мир оказался настолько одинаковым, что даже волк удивлялся такому совпадению и привязался к юноше всей душой. Дружба Гронга и Гафлая крепла с каждым днём.

А Симург чаще и чаще думал об Алекс и нежные чувства к ней наполняли сердце юноши. Но он почему-то боялся признаться даже себе, что влюблён в эту очаровательную девушку. Симург и не догадывался, что Алекс тоже думает о нём. Ей очень нравился этот юноша с открытым взглядом, храбрым и честным сердцем, твёрдым словом. Девичье сердечко начинало биться часто-часто, когда Симург смотрел на неё.

По вечерам, сидя у костра, Хранители рассказывали друг другу о себе и своей жизни. Как-то раз, глядя на огонь, Алькант сказал:

— Я знаю одну очень старую песню. Моя мама часто пела её мне перед сном, когда я был маленький.

— Спой, пожалуйста, — попросила его девушка.

— Мы с Варном тоже бы не отказались послушать, — сказал Гафлай.

— Вообще то я не умею петь, — стал отпираться Алькант.

— Умеешь, умеешь, — отмёл все возражения Симург, — мы с Алекс прекрасно слышали. И потом, раз сказал «а», то говори и «б».

— Будь другом, спой, — прогромыхал Гронг.

— Ну, хорошо, я попробую. Только учтите, вы сами попросили.

И Алькант запел тихим, красивым голосом:

От чего иногда вдруг нахлынет тоска,

И холодной рукою сердце сожмёт?

Так окатит тогда ледяная волна,

Что с дыханьем и время замрёт.

Даже в небе луна не бывает одна,

Вместе с ней миллионы звёзд.

И от вида луны, и от чувства тоски,

Ты не можешь сдержать больше слёз.

Безнадёжность вокруг, словно замкнутый круг.

Только сердце хочет любви.

Вдруг сорвётся звезда, полетит и тогда,

Счастья ты у неё попроси.

Чтобы чашу любви всю испить до конца,

И блаженство познать и покой.

Ведь когда в унисон бьются наши сердца,

Мир вокруг сразу станет другой.

Алькан замолчал. Песня оказалась немного грустной, и от этого у Алекс защемило в груди, а на глазах выступили слёзы. Волк, заметя две звёздочки на её щеках, встал, подошёл к девушке и слизнул солёные капельки.

«Не грусти, Алекс, всё будет хорошо. Мы справимся».

«Мне одиноко, волк, — ответила девушка, — Мои родители и братья погибли, я осталась одна, и чувствую себя так, как в песне у Альканта».

«Неправда, ты не одна, — стал успокаивать Варн, — у тебя есть Симург, Алькант, Гафлай, Гронг, я в конце-концов. Мы все тебя очень любим».

«Спасибо, тебе, милый Варн», — произнесла девушка и обняла благородного зверя за шею.

Волку это очень понравилось, и он смешно засопел мокрым носов ей на ушко. Алекс стало щекотно, и она невольно засмеялась.

«Вот видишь, ты и развеселилась», — подмигнул Варн.

Городок, в котором жил Мейк, был небольшой, но очень красивый. Хранителям не составило большого труда найти его дом среди остальных. Они подошли к крыльцу, и Симург постучал. Дверь открыла женщина средних лет, по всей видимости, жена Мейка.

— Добрый день, — поздоровалась она. — Что вам угодно?

Симург представился сам и назвал имена друзей.

— Нам необходимо поговорить с Мейком, — продолжил он. — Разговор очень важный, и хотелось бы как можно быстрее увидеться с ним.

— Меня зовут Дора. Человек, которого вы ищите — мой муж, но он не сможет к вам выйти.

— Но, дело, о котором нам необходимо сообщить Мейку, не терпит отлагательства.

— Я уже сказала, что муж не сможет к вам подойти, — строгим голосом сказала Дора, и собралась закрывать дверь.

Но тут в разговор вступила Алекс:

— Дора, ваш муж Хранитель?

Женщина замерла, внимательно глядя на стоявших у крыльца людей.

— Что значит «Хранитель»? — настороженно спросила она, — Что вы имели в виду?

— Вы не беспокойтесь, — ответила ей Алекс, — мы все Хранители Талисманов, и пришли к Хранителю Копья.

Алекс и все её спутники показали Доре рисунки своих Талисманов.

— А, вот оно что, — более мягко ответила женщина, — тогда проходите в дом.

Мейк болел. Уже четвёртую неделю он не вставал с кровати. Дора не знала, что и делать — никакие лекарства не помогали, а самочувствие мужа с каждым днём ухудшалось всё больше и больше. Остановившись у дверей его комнаты, женщина повернулась к Хранителям и попросила:

— Подождите здесь, пожалуйста, я предупрежу его.

Когда они вошли в комнату, Хранитель Копья лежал с закрытыми глазами, и тяжело дышал, из его груди вырывался хрип. Непривычный для тихой комнаты больного шум возле самой кровати, заставил Мейка открыть глаза.

— Приветствую вас, друзья. Дора сказала мне кто вы. Но сами видите, в каком я состоянии. Какой из меня воин? — с трудом проговорил Хранитель Копья.

Алекс отвела Симурга в сторону:

— Давай воспользуемся оберегом, — шёпотом предложила она.

— Нет, ты опять торопишься. Нахрус сказал, что он сослужит нам службу только в безвыходной ситуации.

— Но ведь сейчас именно такая ситуация, — возразила Алекс.

— Ошибаешься, здесь есть выход. Мейк может передать Копьё сыну.

— Откуда ты знаешь, что у него есть сын?

— Должен быть, поверь мне. У всех Хранителей рано ли поздно, но сыновья рождаются.

Посовещавшись с остальными, Симург с тяжёлым сердцем, но всё же предложил Мейку передать Талисман сыну. Хранитель Копья немного поразмыслил и согласился.

— Дора, — обратился он к жене, — позови Пуна.

Женщина вышла, и через пять минут вернулась вместе с высоким, худым, остроносым молодым человеком, девятнадцати лет от роду. Юношеский пушок только-только проступил над верхней губой и покрывал щёки. Молодой человек казался несколько угловатым и непропорциональным. Руки его были неестественно длинны по отношению к туловищу, а худые ноги заканчивались широкими ступнями.

— Это Пун, — сказал Мейк, — наш первенец. Вот сынок, познакомься — это другие Хранители. Настало время Битвы, и надо идти в Старый Город, но я этого уже не смогу сделать. Пришло время передать тебе Копьё.

Пун подошёл к кровати отца, закатал рукав его рубахи, а затем своей. Мейк заговорил:

— УЛЛА, БОН, ГРЕХТ. ЭРГЕН, ТХАН, ЭРНОБЕ.

Алекс вздрогнула от этих слов

— Что, знакомые слова? — шепотом спросил Симург.

— Да, — ответила Алекс, — а что они означают?

— Т-с-с-с! — одёрнул их Алькант.

В этот миг рисунок Копья отделился от руки Мейка, оставляя чуть заметный чёрный контур, и завис в воздухе.

— УХТАН НАРД РРОЙ!

И уже через секунду контуры Талисмана оказались на предплечье Пуна.

— Вот и всё, сынок, — сказал Мейк, — Береги Копьё и себя. А теперь идите, мне нужно побыть одному, я очень устал.

По его просьбе все вышли из комнаты и направились следом за Дорой в гостиную. Пун восторженно разглядывал рисунок на руке.

— С детских лет отец рассказывал мне про него, учил, готовил стать Хранителем. Я мечтал об этом всю жизнь, но не думал получить его так. Надо бы проверить Копьё в действии.

И с этими словами Пун поднял руку и сказал «Копьё». В ту же секунду оно появилось в его руке. И в ту же минуту тридцать Чёрных Всадников резко развернули своих лошадей на восток.

— Смотрите, у меня получилось! — радостно сказал Пун и убрал Копьё.

— Без надобности не доставай его, — строгим голосом предупредил его Алькант и рассказал о слугах колдуна, идущих по их следу.

— Понял, понял, — поднял руки вверх Пун. — Больше такого не повторится.

Глядя на них, Алекс нахмурила брови. Она чувствовала, что чего-то не понимает, знает о Талисманах не всё. Девушка грустно вздохнула и отвернулась.

— Ты чего, Алекс? — Гронг дотронулся до её плеча.

— Вы все с детства готовились стать Хранителями, и для вас всё, что здесь происходит естественно. А я многого не понимаю. Что, например, означают слова, которые произносил сейчас Мейк? Кто-нибудь мне объяснит?

— Ну, если ты хочешь, я могу попробовать, — осторожно начал Пун.

— Хочу, — ответила девушка.

— Отец рассказывал мне, что первыми Хранителями Боги сделали жителей самого древнего города Анкард. И заклинание «Передачи Талисмана» произносится на их языке. Это переводится примерно так «Возьми от меня то, что дали нам Боги на сохранение». Но город Анкард давно исчез, и язык забыт, а заклинание по-прежнему произносится по-анкардски. Хотя дед мой говорил, что Анкард вовсе не исчез, просто Боги в знак благодарности первым Хранителям, сделали его невидимым.

— Невидимым? А зачем?

— Ну, чтобы его враги не смогли найти. И ещё дед говорил, что в Анкарде живут Хранители Шлема. Но, я думаю, что это всё сказка, которую он сочинил для меня, когда я был маленький.

— А почему Хранители Шлема живут в невидимом городе Анкарде? — задала вопрос Алекс.

— Глупышка, тебе же сказали, что это всё сказки, — сказал Гронг.

— А может, и нет, — вмешался Гафлай, — я тоже что-то подобное слышал про Хранителей Шлема. И что живут они в невидимом городе — я знал, но вот, что это и есть Анкард — слышу впервые. Про Шлем говорят, что он один из самых сильных Талисманов. Одев его, Хранитель обретает мудрость и знание Богов. Вот почему этот Талисман так охраняется. Но, мы всё равно должны его найти, хоть в видимом городе, хоть в невидимом. Без него не возродить Святой Грааль.

— Послушай, Пун, — обратился к нему Алькант, — а ты знаешь, как найти Хранителя Шлема, отец тебе это рассказывал?

— Конечно, он обучил меня всему. Но нет ни карты, ни точных указаний, где живут Хранители Шлема. Мы, ну то есть Хранители Копья, знаем только одно — чтобы их найти, необходимо всё время следовать за Солнцем. Это всё.

— Не густо, — проворчал Гронг.

— Ладно, — сказал Симург, — завтра с утра и отправимся вслед за Солнцем.

Тут к ним подошла Дора:

— Ужин готов, и ваши комнаты тоже. Прошу вас.

«Варн, пойдём», — позвал Гафлай волка.

«Если ты не возражаешь, то я лучше похожу ночью по улицам, так для разнообразия. Осмотрю тут всё вокруг», — ответил волк.

Пун подпрыгнул на месте:

— Я что, слышал, как говорит волк?

— Да, — ответил Гафлай, — все Хранители слышат Варна.

— Вот это да! То, что Алекс — Хранитель, я как-то осознал, но то, что волк умеет говорить… Придётся к этому привыкнуть.

«Привыкнешь, привыкнешь», — усмехнулся зверь.

«Иди, Варн, но будь осторожен, — сказал волку Гафлай, — Это всё-таки город, а не степь».

«Хорошо», — ответил волк и выбежал на улицу.

Остальные, пожелав друг другу «спокойной ночи», разошлись по комнатам.

Алекс проснулась оттого, что за её дверью громогласно переругивались. Она оделась и вышла в коридор. Симург, Гафлай, Гронг, Пун и Алькант кричали друг на друга.

— Это ты виноват, ты должен был отследить время!

— Это почему я, а не ты? А может быть, это должен был сделать Пун?!

— Постойте, не кричите, — вмешалась Алекс, — я ничего не понимаю. Что произошло?

Симург повернулся к Алекс:

— Прости, если напугали. Мы проспали восход Солнца.

— Но можно же сейчас пойти за ним, — пожав плечами, сказал Алекс.

— Нет, — ответил Пун, — мы потеряли часть пути, и если пойдём сейчас, то не найдём Невидимый город. Так сказал мой отец.

— Вчера вечером никто из нас не догадался договориться о том, кто будет следить за рассветом и кто всех разбудит, — вздохнул Алькант. — Вот теперь и ругаемся.

Все были расстроены из-за того, что не удалось двинуться в путь утром. Только одна Алекс не скрывала радости от вынужденной заминки. Она так устала от постоянной дороги, так соскучилась по домашнему теплу, что эта небольшая остановка радовала её.

После завтрака, девушка помогала Доре по дому. Даже такие пустяки, как мытьё посуды и уборка, сейчас доставляли ей удовольствие. Увидела бы мама, ни за что бы не поверила, что её непоседа-дочь с радостью ухватилась за веник. Пун, Алькант и Симург беседовали с Мейком, а Гронг и Гафлай пошли искать Варна, который до сих пор не вернулся с ночной прогулки. Они шли по улочкам города и мысленно звали Варна, но волк не откликался.

— Я начинаю за него волноваться, — сказал Хранителю Кинжала Гронг.

— Варн — взрослый волк, — ответил Гафлай, — с ним ничего не должно случиться.

Они прошли ещё несколько улочек, постоянно озираясь по сторонам. Городок радовал взгляд своей красотой. Кругом, куда ни посмотришь, на незатейливых клумбочках росли цветы всевозможных расцветок. Аккуратные, низенькие домики с резными крылечками утопали в зелени. Жители городка оказались на удивление милы и приветливы.

— Смотри, Гронг, вон он.

Варн лежал под одним из кустов и мирно посапывал.

«Подъём, гулёна!» — радостно окликнул волка Гронг.

Варн открыл один глаз, затем второй, потянулся всеми четырьмя лапами, сладко зевнул и только после этого встал.

«Чего кричишь? Я такой сон видел», — с напускным недовольством отозвался волк. На самом деле ему было приятно, что о нём беспокоятся его друзья.

«Мы проспали, Варн, — заговорил с волком Гафлай, — поэтому двинемся в путь теперь только завтра. Ну а у тебя, как всё прошло? Прогулка была удачной?»

«Ещё бы, я узнал кое-что важное для нас всех».

«Это ты про Анкард?»

«Нет. О другом. Пойдём к остальным, там всё и расскажу».

Гафлаю не терпелось узнать, что же такого важного узнал его волк, впрочем, как и Гронгу. Быстрым шагом Хранители направились к дому Мейка. Когда все собрались в гостинной, Варн заговорил:

«Сегодня ночью мне удалось раздобыть важную информацию, касающуюся вас Семерых. Слушайте. Пробегав полночи, я устал и прилёг под деревом, на ветке которого сидели две птицы и болтали между собой. А так как я хорошо понимаю их язык, то услышал, как одна из птичек обронила слова „Чёрные Всадники“. Мне пришлось потрудиться, чтоб вытянуть из неё всё, что она знает о слугах колдуна. И вот, что она мне сказала: Чёрные Всадники охотятся за Хранителями, по пять на каждого…»

«Ну, это мы и без твоих пташек знаем», — заметил Алькант.

«Не перебивай, пусть говорит дальше», — одёрнул Альканта Симург.

«Так вот, — продолжил волк, — по мере того, как встречаются Хранители, встречаются и Чёрные Всадники. Знаю, знаю, это вам тоже известно, и их сейчас, если не ошибаюсь, уже Тридцать. Но самое главное, что у них есть зелье, с помощью которого они чувствуют ваши Талисманы».

«Не понял, это как?» — спросил Гронг.

«А так. В тот момент, когда кто-нибудь из нас вызывает Талисман, Всадники чувствуют его и знают, где находится этот Хранитель».

«Теперь мне всё стало понятно, — сказал Симург, — Это действительно очень важная новость. Спасибо тебе огромное, Варн».

— Да, теперь понятно, как они вышли на Лемуса, и на мою деревню, — сказал Алькант, — Помнишь, Симург, когда Алекс вызывала Меч, то уже ночью нам пришлось бежать от Всадников?

— Точно! И теперь необходимо соблюдать осторожность. Ни в коем случае нельзя без надобности вызывать Талисманы, — предупредил всех Симург. — К сожалению, сейчас нельзя ими пользоваться, если мы не хотим познакомиться с Чёрными Всадниками.

— О-оу! — произнёс Пун.

— Что значит «О-оу»? — поинтересовалась Алекс.

Пуну не пришлось отвечать на её вопрос — все и так догадались. Вчера вечером Пун вызывал Копьё, а это значит, что Всадники скоро будут здесь.

— Надо уходить, — сказал Гафлай, — иначе нам, да и всему городку несдобровать.

— Но мы не можем просто так уйти, нам надо идти за Солнцем, по-другому мы не найдём Невидимый город, — возразил Пун.

— А если мы останемся, то может быть, уже сегодня вечером Всадники найдут нас, — отрезал Гронг.

— Подождите, не спорьте, — сказал Симург, — Давайте спокойно всё обдумаем.

«Варн, а птицы не сказали тебе, как далеко от этих мест находятся Чёрные Всадники».

«Они сказали, что до них четыре дня полёта. А если переводить с птичьего, то день в запасе у нас есть», — пояснил зверь.

— По крайней мере, хоть это радует, — продолжил Симург. — Мы должны выехать завтра утром, другой возможности уже не будет. Чтобы опять не проспать, станем по-очереди дежурить ночью в ожидании рассвета.

Все согласились с ним. Вечером Дора устроила торжественный ужин, на котором даже Пуну разрешили выпить вина. Женщина постоянно смотрела на сына, словно старалась запомнить каждую чёрточку его лица, каждое движение. Она не знала — увидятся они вновь, или сын уйдёт навсегда. Хранители много разговаривали за столом, веселя друг друга забавными историями. Когда же стемнело, они помогли Доре убрать всё со стола и отправились спать.

Первым дежурить пошел Гронг, затем его сменил Пун, за Пуном очередь дошла до Гафлая. Так они и менялись до самого рассвета. Последним на дежурство заступил Симург. А когда полоска горизонта на востоке стала чуть розоватой, он разбудил всех Хранителей.

Пун забежал в комнату отца, чтобы попрощаться. Юноша понимал, что шансов вновь увидеться с ним, почти нет. Мейк взял в ладони лицо сына, заглянул в его глаза. Помолчал несколько секунд, с трудом скрывая свои чувства, и расцеловал в обе щеки.

— Иди, сынок, тебя ждут, — прохрипел на прощание Мейк.

Лишь только небе появился первый луч солнца, Хранители двинулись в путь. Дора стояла на пороге дома и смотрела вслед уходящему сыну, а по её щекам катились слёзы.

Испокон веков гоблины жили под землёй в тёмных вонючих пещерах Гор Туманов. Злобные, уродливые, маленькие твари, они не выносили солнечный свет и чистый воздух. Их сердца переполняла ненависть ко всем живым существам, обитавшим на Берконе, а всё яркое и красивое раздражало, вызывая в них агрессию. Всё, кроме золота и драгоценных камней. Лишь оно имело в глазах гоблинов красоту и ценность. Даже из-за одной золотой монеты, сын мог убить отца, сестра лишить жизни брата. Между гоблинами постоянно происходили стычки, заканчивающиеся убийством. С каждым годом убитых становилось всё больше и больше. Дошло до того, что многие боялись закрывать глаза, чтобы поспать. Никто не был уверен, что проснётся. Дальше так продолжаться не могло, и среди гоблинов нашлись те, кто отважился на отчаянный шаг — покинуть пещеры.

Они вышли из подземелья на поверхность и попытались приспособиться к новым условиям. Но, может к счастью, а может, и нет, только гоблинам не удалось добиться желаемого: солнечный свет обжигал кожу и слепил глаза, а от чистого воздуха болела и кружилась голова. Некоторые из них погибли, не выдержав тяжких испытаний.

Не желая возвращаться обратно в пещеры, чтобы не стать посмешищем для оставшихся там родственников, гоблины отправились на поиски более подходящего места для существования. Они долго бродили, потеряв по дороге ещё с десяток сородичей, пока не добрались до Гнилых Болот.

Среди топей и гиблых мест, гоблины нашли несколько островов, покрытых густым лесом. Мощные ветви вековых елей задерживали солнечный свет, защищая кожу гоблинов от ожогов, а смрад, исходящий от болот напоминал им запах пещер. Пропитания и воды на островах оказалось вдоволь, поэтому, отдохнув несколько дней и приглядевшись, гоблины решили остаться тут навсегда.

Прошли века, поколение сменялось новым поколением. Внешность гоблинов постепенно менялась, подстраиваясь под окружающий мир. Кожа стала серо-зелёного цвета, ступни ног напоминали лягушачьи лапы, а выпученные глаза сильно выделялись на лице. Только длинный крючковатый нос и заострённые уши напоминали о том, что в их венах течёт кровь гоблин. Себя они стали называть «фроглинами». Однако жизнь на земле, а не под ней нисколько не изменила их скверный характер. Они по-прежнему были такими же коварными и злыми, как их прародители. Жизнь внешнего мира нисколько не интересовала фроглинов. Они замкнулись в себе, и предпочитали ни с кем не контактировать. Впрочем, желающих посетить Гнилые Болота, тоже не находилось. Люди внешнего мира знали, что в топях обитает какой-то народ, но налаживать с ним торговые и дипломатические отношения никто не стремился.

Со временем фроглины разредились на два лагеря, и, разойдясь по разные стороны Болот, создали два города — Тернан и Луир, выбрали себе предводителей и стали жить, изредка нападая друг на друга.

Золото давным-давно перестало иметь для них значение, но всё же была у них одна Вещь, которая считалась величайшим сокровищем всех времён. Как она попала к ним, никто не знал, даже старейшины рода. Вокруг Вещи слагались легенды и предания.

В одной из них говорилось, что будто бы первые гоблины — прародители фроглинов, вынесли её из-под земли, украв у тогдашнего царя. Другая легенда гласила, что после долгих и изнурительных поисков нового дома, первые фроглины нашли эту Вещь здесь, в болотах, и решили, что это знак, данный им свыше, обосноваться на этом месте. В третьем предании речь шла о битве с Болотным Змеем, который откупился артефактом, спасая собственную шкуру.

Так или иначе, но она принадлежала им, и считалась самым бесценным сокровищем. Из-за неё часто происходили столкновения между городами фроглинов, за право обладать ею. Вещь эта считалась загадочной, таинственной. И основная тайна заключалась в том, что никто из фроглинов не знал, для чего она нужна, и как ей пользоваться.

Между Тернаном и Луиром вновь разгорелась война из-за Вещи. Шли десятые сутки конфликта. Обе стороны несли потери, но больше всего доставалось Луиру. Город, окруженный армией тернян, превосходящей по численности луирскую, остался без пропитания. Горожане растягивали последние запасы провизии как могли, отдавая лучшие кусочки детям и воинам. Но даже при такой экономии, все прекрасно понимали, что надолго их сил не хватит. Гибли солдаты, плакали дети и старики. Понапрасну лилась кровь. И всё это из-за права обладать таинственным предметом.

Вещь лежала на бархатной зелёной подушечке в Малахитовом зале Луирского дворца, под неусыпным наблюдением шести стражников и переливалась золотистым цветом. Странный вид придавал Вещи ещё большую таинственность, и бесценность в глазах фроглинов.

Верховный Жрец сидел напротив неё и размышлял. Его мысли беспорядочно прыгали с одного на другое: то он думал о бое, идущем возле ворот города, затем о Вещь, потом снова возвращались к бою, после он размышлял о том, стоит ли эта Вещь того, чтобы гибли его воины. В таком состоянии он пребывал уже несколько часов. Большой, покатый лоб Жреца покрывала испарина, выпученные, почти лягушачьи глаза, не мигая, смотрели на Вещь, усталость оставила свой отпечаток на его лице. Раздумья фроглина прервал шум, доносившийся откуда-то из-за спины. Он обернулся. В дверях Зала, тяжело дыша, стоял Главнокомандующий.

— Чего тебе? — спросил Верховный Жрец с недовольством в голосе.

Главнокомандующий с почтительным поклоном подошёл к нему поближе. Будучи на голову выше своего сюзерена, он практически всегда ходил сгорбленным, стараясь лишний раз не раздражать его. Будучи маленького роста, с кривыми ногами и огромной головой, Жрец не слыл красавцев. Его огромный, крючковатый нос, из ноздрей которого постоянно торчали волосы, являлся предметом насмешек даже среди дворцовой знати. Потому Жрец люто ненавидел всех, кто был хотя бы на пару сантиметров выше, не говоря уже о внешней привлекательности.

— Ваша милость, — начал Главнокомандующий, сгибаясь как можно ниже, — тернянских солдат больше, чем нас. Ещё два дня осады, и в живых никого не останется.

— Что ты предлагаешь?

— Отдайте тернянам Вещь. Мы довольно долго владели ею, пусть теперь она будет у них. Я прошу не за себя, я смерти не боюсь. Но мои солдаты… Их осталось совсем мало.

Верховный Жрец раздул щёки от негодования:

— Да как у тебя язык повернулся, предложить такое?!