Шествие богов

Глава 13. Доказательство Альбатроса

Ротон оказался маленьким провинциальным городком, отстроенным в довоенном стиле: небольшие по этажности дома, серый кирпич, многочисленные арки. На мой взгляд, архитектура несколько мрачновата.

— Вот тут они и шли, — рассказывал Альбатрос, когда мы проезжали по одной из центральных улиц. — Лаборатория, в которой мы тогда работали, располагается в паре кварталов ниже, — он указал рукой вправо. — В тот вечер мы с Маринером задержались на работе, ставили новый эксперимент. Когда всё это произошло, Маринер был на улице и даже увидел удаляющиеся в сторону реки громадные фигуры. Мне же повезло меньше — находился в подвале, в секции ядерных исследований, и ничего не видел.

— Да уж, — вставил я. — Вот, наверно, была шумиха…

— Нет, как раз таки шумихи не было. Все стояли как остолбеневшие, смотрели им вслед. Только полицейские ходили вокруг, пытаясь разобраться в ситуации, разгоняли народ по домам. Мы с Маринером наспех опросили свидетелей: показалось странным, что при всей своей невесомости — ведь эти гиганты казались нам голограммами — они производили шумы, такие, словно приминают жестяное покрытие крыш ногами. А когда мы забрались наверх, то наблюдения подтвердились: на крышах нашли вмятины — их следы. Неглубокие, как от человека среднего веса.

— Как же так? Это были не голограммы?

— Не совсем голограммы. Точнее — не то, что мы привыкли называть голограммами. Во-первых, как уже говорил, вес. Во-вторых, оставили после себя слабое по интенсивности электромагнитное поле. Сначала мы приняли это поле за результат ударов молний. Однако позже, сверившись с отчётами метеорологов, выяснили, что грозы в тот день не было, поэтому небесное электричество тут ни при чём.

— Что же было дальше?

— Всю ночь и на следующий день полицейские пытались найти их с вертолётов, но ничего не вышло. Есть основания предполагать, что фантомы исчезли сразу после того как пересекли черту города. Поэтому мы с Маринером вооружились необходимой аппаратурой и пошли по оставленному ими следу — электромагнитному полю — пешком. Сейчас мы с тобой, конечно же, не будем повторять тот маршрут. Лучше воспользоваться вертолётом, который можно взять напрокат. Почти приехали. Вон так, за углом, — Альбатрос кивнул в правую сторону, и я заставил машину повернуть.

— Зачем же мы ехали в такую даль на машине, когда можно было из Сильвии вылететь на вертолёте? — сердито пробубнил я.

— Давно тут не был, — с грустью ответил Альбатрос. — Хотел посмотреть на Ротон. Через некоторое время после увольнения меня выдворили из Ротона и перестали сюда пускать…

«М-да, — подумал я, — как некрасиво-то».

Устроили тут гестаповщину, господин де Ловерг, устроили. Людей за их убеждения преследуете. Причём, за убеждения, не имеющие отношения к религиозным взглядам, насколько понимаю… Или я что-то не так понимаю?

— Даже представить не можешь, как обрадовался, узнав, что инспектором к нам назначают именно тебя! — воодушевлённо продолжал Альбатрос уже в салоне вертолёта.

— Что ты имеешь в виду? — не понял я. — Чем это я тебя обрадовал?

— Я изучил твою биографию и выяснил, что по образованию ты — ксенолог! — Вконец расчувствовавшись, Альбатрос дружески хлопнул меня по плечу. — Значит, всё поймёшь!

К этому моменту я уже перестал обращать внимание на недомолвки и двусмысленности в речах Альбатроса, поэтому просто промолчал. А он перевёл вертолёт на ручное управление и пошёл на снижение.

— Где-то тут… — вглядываясь в проплывающую под нами местность, бормотал Альбатрос. — Да, пожалуй, что здесь…

Приземлились недалеко от обрыва, круто уходящего скатами вниз, в центре небольшой поляны, окаймлённой деревьями, которые отдалённо напоминали мне земные берёзы.

Выйдя наружу, я огляделся и немного размял успевшие затечь ещё в машине конечности.

— Вот тут-то мы и встретились с ними, — сказал Альбатрос и прищурился, вспоминая обстоятельства давних событий.

— С кем? Может быть, ты уже объяснишь, кто это был?

— Это были роботы, — отрешённо ответил Альбатрос.

Такой ответ явился полной неожиданностью. Был готов к чему угодно — к секретной организации, к секретным разработкам местного правительства, к любой нелепице, но только не к роботам.

— Небольшие, абсолютно нечеловекоподобные роботы, — говорил он. — Их было трое, больше всего напоминали пауков — голова и пять лапок, которые они использовали как руки и ноги. Они суетились вокруг оборудования. Как я понял, разбирали машину, генерировавшую миражи. Когда мы подошли, они не обратили никакого внимания. Чуть освоившись и присмотревшись, мы попытались вступить в контакт, и почти сразу получилось.

— Альбатрос, что ты городишь? — В какой-то момент мне показалось, что он и в самом деле сумасшедший. — Какие ещё, к чёрту, роботы?

— Голубоватый металл, — как ни в чём ни бывало, уточнил Альбатрос. — По крайней мере, мне показалось, что это был металл. Возможно, разновидность пластика. Изнутри он как бы подсвечивался разными цветами. Вероятно, что-то вроде индикации, а может быть, и нет. Надо сказать, они были оснащены хорошими речевыми синтезаторами, почти не коверкали слова. В общем, мы смогли объясниться с ними, поняли друг друга…

Наверное, я выглядел совсем обескураженным, потому что Альбатрос прервал рассказ и в упор на меня посмотрел.

— Не убедительно? — с сомнением спросил он. — Ах да, я же обещал предъявить доказательство. Сейчас покажу. Пойдём!

Он решительно двинулся в сторону обрыва, а я послушно последовал за ним.

Почти у самого края Альбатрос остановился и углубился в густые кусты. Почти полностью исчез, когда я услышал его возглас:

— Вот оно! До сих пор никто не обнаружил. Так и лежит тут.

Я нырнул вслед за ним и увидел нечто, что сначала показалось серым матовым шаром метрового диаметра, наполовину вкопанным в землю. Приглядевшись, различил, что поверхность сферы не гладкая, а ребристая, с чуть выпирающими отовсюду углами.

— Что это?

— Машина, с помощью которой были созданы миражи. Она улавливает мозговые волны и воплощает в реальность образы, которые ей направляют. Не все, а только какие-то определённые, какие именно, я не знаю: не смог разобраться в управлении. В тот памятный вечер несколько таких машин по заказу своих создателей сгенерировали фигуры шагающих гигантов и продемонстрировали нам явление, которое впоследствии было названо «шествием». Если у меня сейчас всё получится, то у тебя будет возможность почувствовать себя создателем…

Несколько минут Альбатрос провозился возле неведомой сферы, нажимая на какие-то то ли кнопки, то ли рычажки. При этом непрестанно бубнил себе под нос, а закончив, повернулся ко мне, хитро подмигнул и объявил:

— Вроде, готово. Можешь пробовать.

— Что пробовать-то? — недоумевал я. — Что нужно сделать?

— Подумай о чём-нибудь. Только представь себе это очень чётко и ясно.

Не уверен, что желание было осознанным, но почти в тот же момент в двух шагах от меня появилась Ралина.

На ней белое платье, как в вечер на берегу реки, когда Ралина сказала, что будет ждать моего возвращения с Конкордии. Грустно смотрела на меня и как будто хотела что-то сказать.

Мне стало жутко. Не то чтобы не хотел видеть Ралину или её вид чем-то испугал — вовсе нет. Я также отдавал себе отчёт, что сейчас передо мной совсем не она, а бестелесная голограмма, рождённая моим разумом.

Просто я — отчасти в силу рода деятельности, отчасти ввиду природного любопытства — имею достаточно чёткое представление об уровне технических возможностей человечества, о том, что уже изобретено и реализовано, а что ещё является плодом воображения футурологов и мечтателей.

Так вот, ничего подобного увиденной мною машине у нас ещё нет и быть не может! Мозговые волны исследованы, измерены, но не расшифрованы. Попытки интерпретировать информацию, передаваемую мозговым излучением, до сих пор не увенчались успехом. Иначе всяческие расследования потеряли бы смысл: достаточно посадить предполагаемого преступника рядом с такой вот машиной и задать пару вопросов, а потом посмотреть, что он там надумал, — и все замыслы тут же вскрылись бы. Моя профессия тут же стала бы ненужной.

Но если это — не творение рук человеческих, то чьих же тогда?

— Альбатрос, выключи эту штуку! — воскликнул я.

Он сделал несколько движений, и образ Ралины исчез. Я вздохнул с облегчением.

— Да, я тоже сначала был шокирован. — Альбатрос понимающе ухмыльнулся. — Не каждый день такое увидишь. Примерно то же мы сказали роботам. Не знаю почему, но они поддались на уговоры — а может, и не поддались, может, была предусмотрена такая возможность — и оставили машину нам. Что-то вроде подарка.

— Подарка? — Я окончательно сбит с толку. — Это?

— Их сложно понять. Нужно смириться с тем, что у людей совсем другое мировоззрение, другая логика, этические нормы, развитие. И действие, которое в их понимании выглядит как само собой разумеющееся, нам покажется чем-то странным или даже диким.

— О ком ты, Альбатрос? — спросил я, хотя уже начинал догадываться. Осознавая, медленно опустился и присел прямо на землю.

— У меня целая теория на этот счёт. Не уверен, что понял правильно всё, но думаю, в целом, смысл уловил. Это были представители иной цивилизации. Мы так долго их искали — и вот, наконец, свершилось: они прибыли на Конкордию для того чтобы вступить с нами в контакт. Видимо, у них заведено приглашать на встречу таким вот экзотическим способом — посредством гигантских фигур. Они сгенерировали знакомый нам образ — такой, чтобы не испугать, но заинтриговать. Вместе с тем, это что-то вроде теста, и по сути, только мы с Маринером прошли его: додумались искать «временную стоянку», нашли и пообщались с роботами. Роботы обеспечивали техническое сопровождение «шествия», а их хозяева находились на «основной базе». Туда-то Маринер и вылетел. Я же остался тут — кому-то нужно было изучать машину. — Он с нежностью погладил серый шар. — А когда «базу» разбомбили, в роботах сработал механизм самоуничтожения — они исчезли у меня на глазах, даже пепла не осталось. Как они это сделали — ума не приложу.

— Маринеру удалось вступить в контакт? — с замиранием в голосе спросил я.

— Да.

— И что же они ему сказали? — от волнения не знал, что ещё спросить.

— Это всё, что мне известно. — Альбатрос самодовольно улыбнулся. — Всё остальное знает Маринер…