Шиноби

Глава 36

– Готово? – прошептал Какаши.

– Почти, – так же негромко откликнулся Итачи, перед которым вздрагивали трое джонинов Камня, погруженные в иллюзии Шарингана.

Хорошие, сильные шиноби, которых было нелегко захватить, Итачи и Какаши потребовалось на это два месяца с того момента, когда созрел их план после воскрешения Темари. Ещё трое шиноби послабее лежали неподалёку. Они выступят основой первой части ритуала.

– Я начну? – спросил Хатаке.

– Давай.

Подхватив одно тело, шиноби положил его в контур, а сам отступил к разложенному на земле свитку, поверх которого лежала светлая прядь волос.

Выдохнув, он активировал печать.

Взвился пепел и облепил тело подопытного, его рот распахнулся в крике. Впрочем, ненадолго. Трансформация по образцу генетического материала свершилась быстро. Через минуту на месте чунина лежал Четвёртый Хокаге.

Пошевелившись, он открыл мёртвые глаза и огляделся вокруг, уделив особенным вниманием печать и свои руки со следами разложения.

– Нечестивое Воскрешение? Зачем, Какаши? – раздался хриплый вопрос. – И без печати контроля к тому же…

– Вас оживили в качестве теста, учитель, – не стал кривить душой Хатаке. – Если всё получится, то мы продолжим дальше.

– Теста чего? – прищурился Минато.

– Технологии полноценного воскрешения, – ответил вместо соучастника Итачи.

Намиказе замер, что-то быстро обдумывая, и быстро произнёс:

– Лучше Кушину оживите. Сколько прошло времени? Как наш сын?

– Так вы же клонов в печати оставляли, которых высвободили при перезапечатывании лиса, – нахмурился Хатаке. – Должны сами знать, немало времени с сыном провели. А по поводу эксперимента: если всё получится, то сами потом её оживите. Или хотите, чтобы она мучилась, если процесс пойдёт не так?

– Нет. Ничего не пришло от копии, – помассировал виски Намиказе. – Возражение по поводу жены принимается, если считаешь, что могут возникнуть проблемы.

– Значит, клонов запечатали, не дав развеяться, – пожал плечами Какаши. – Зная Узумаки, они не дали бы пропасть такому объёму памяти. Если коротко? У Наруто всё отлично, вырос сильнейшим шиноби, живёт в Узушио, как и весь его клан.

– Я предлагаю приступить. Первая из жертв уже готова, – прервал их Учиха. – Какаши, чакра на тебе. Намикадзе-сан, прошу.

Минато молча встал, куда указали, а заторможенный шиноби Камня открыл глаза и начал медленно складывать ручные печати. Чакры ему не хватало, однако Какаши положил руку на плечо, делясь энергией. Пришлось лезть в печать с запасами, но для такого дела ему было не жалко.

Голубой поток хлынул в Минато, на глазах убирая трупные пятна и разложение.

Мёртвое тело джонина упало на землю, а Четвёртый недоверчиво посмотрел на свои руки. Глубоко вдохнул, прислушался к своим ощущениям и выдохнул:

– Я жив! Действительно жив!

Итачи хмуро попросил:

– Проверьте, можете ли пользоваться чакрой, не нужно ли поправить технику.

Блондин медленно создал Расенган в ладони, немного подумал, прикрыв глаза, и огласил вердикт.

– Слабее, чем был. Но, думаю, способен вернуть силу тренировками. И кстати, вы знаете, что за вами наблюдают?

– Выходи уже, Саске, – вздохнул Итачи.

Отменяя трансформацию и сокрытие чакры, из-за дерева шагнул юноша.

– Ты же никому не говорил? – прищурился Какаши.

– Нет, конечно, – фыркнул молодой Учиха. – Брат, ты собираешься оживить отца?

– А кого ещё? – пожал тот плечами. – Но сначала для Какаши. И, Саске, теперь ты тоже делишься чакрой.

Тот кивнул, изображая равнодушие. Хотя то и дело бросал полные надежды взгляды на печать и Минато.

– Ты хочешь оживить Рин, ученик? – задумчиво поинтересовался Намиказе.

– Да, учитель.

Голос у Хатаке подрагивал, но, тем не менее, он положил на свиток прядь волос и активировал печать.

Единственное изменение с прошлым разом – он не приводил её в сознание, пока она живой труп. Подхватил и оттащил в сторону, позволяя Итачи заставить и второго джонина пожертвовать своей жизнью.

Минато с любопытством спросил, наблюдая за процессом:

– Интересная техника. Чья?

– Чиё из Песка. Она применила, мы увидели. Достать свиток Живого Трупа было уже делом техники, – коротко отчитался Какаши.

– Девочку не буди. Нечего ей это видеть, – приказал бывшему ученику Четвёртый. – И, вообще, есть безопасное место, куда можно её отправить, где она не попадётся на глаза людям? Нужно поговорить с Хокаге, вопрос очень тонкий, тут лучше подумать о последствиях. Кто сейчас лидер?

– Шисуи, – хмыкнул Саске, помогая брату уложить на печать третью жертву.

– Учиха? – недоверчиво поднял бровь блондин. А Третий?

– На пенсии. Учит детей в академии. Намиказе-сан, давайте закончим, а там переправим вас в Водоворот, там всё расскажут.

Минато не стал спорить с молодым Учихой, молча наблюдая, как они повторяют процесс воскрешения, пока на траве не остался лежать Фугаку Учиха. Лишь поинтересовался по итогу процедуры:

– Вы поможете мне с Кушиной?

– Узумаки видел, как воскрешали Темари, ему не потребуется помощь, – буркнул Итачи, поднимая на руки спящего отца. – Саске, приберись тут, пойду обрадую мать.

Через пять минут на поляне в лесу ничего не напоминало о прошедшем ритуале. Какаши ранее ушёл Крыльями вместе с Минато и Рин к Узумаки. А младший Учиха довольно потёр ладони и тоже исчез, представляя, как обрадуется их мама…

***

Рин очнулась, стараясь этого не показывать. Последнее её воспоминание – как молния Какаши пробила грудь, когда они находились в окружении сил Тумана. Было потом что-то ещё, трудноуловимое. Ничего вспомнить не выходило, только ощущение покоя и безмятежности. Враги воздействовали на её сознание, насылая видения? Она в плену?

– Девочка пришла в себя, просто притворяется, – прозвучал незнакомый женский голос. – Она здорова, но чакроканалы довольно слабые, необходимы тренировки.

– Ты среди друзей, Рин, нет смысла скрываться, – мягко произнёс знакомый голос учителя.

Открыв глаза, Нохара повернулась в сторону Минато, заодно оглядевшись вокруг. Кроме него, в комнате, где она лежала на мягком диване, была незнакомая красноволосая женщина с бьякуганом и очень похожий на неё парень. В одной из глазниц которого виднелось странное додзюцу в виде концентрических кругов, похожих на рябь на воде.

И ещё один шиноби, в котором она легко узнала своего партнёра по команде. Однако как же он вырос и изменился, внешне став выглядеть на все тридцать, а то и старше. Очень странно, ибо учитель постаревшим не выглядел.

– Тебя воскресили, Рин, как и меня, – отреагировал на её невысказанный вопрос Минато. – С твоей смерти прошло больше пятнадцати лет.

В ответ на это девушка сложила руки в печать и произнесла:

– Кай.

Слишком нелепо звучали слова и очень походило на происки врагов. Что они хотят? Промыть ей мозги и бросить на Коноху. Опять?

Потянувшись разумом внутрь, девушка попыталась найти печать, сдерживающую монстра. Ничего не нашла, как и следов инородной чакры.

– Ты молодец, правильно не доверяешь, – грустно улыбнулся на её реакцию Намиказе. – Но, поверь, всё так. Биджу в тебе больше нет, он запечатан в другом сосуде.

– Тогда зачем воскресили именно меня? – хрипло, запинаясь, прошептала она.

Странная Хьюга протянула Рин стакан воды.

– Я не мог смириться с твоей смертью, Рин, – ответил Какаши. – Когда появилась техника воскрешения, вопрос её применения даже не стоял.

Девушка отвела глаза в сторону, услышав в его голосе искреннюю, многолетнюю боль. Но почему-то в душе разливалось приятное тепло. Не забыл, не выкинул из сердца даже спустя столько лет! Она точно ему не безразлична!

– Раз она пришла в себя, – улыбнулась красноволосая, – можете быть свободны. И в первую неделю никаких тренировок!

– По поводу тренировок, Узумаки-сан. Вы не позаботитесь о Рин хотя бы месяц? Не знаю, как отреагирует Деревня на её появление, а мне нужно вернуться на войну.

– Войну? – вскинулась девушка.

– Они развязали Четвёртую мировую, Рин, – тяжело вздохнул её учитель.

– Да как так…

Выдохнув, девушка обессиленно упала на диван. Сколько можно воевать? Зачем?

– Зато благодаря ей я нашёл возможность тебя воскресить.

– А Обито? – поинтересовалась его сокомнадница.

– С ним сложно. Он не умер тогда под камнями. Его спасли, и после твоей смерти он разочаровался в Конохе и предал Деревню. По его вине погибло очень много хороших людей.

– Я с женой, например, – дополнил слова Хатаке их учитель.

Рин сглотнула, но всё-таки возразила:

– Обито не мог предать. Он мечтал стать Хокаге больше всего на свете!

– Твоя жизнь оказалась для него важнее мечты, – тяжело промолвил Какаши.

Рин замолчала, не зная, как реагировать на его слова. А Хатаке продолжил:

– Из того, что мы знаем, его нашёл и вылечил Мадара. Это изначально была его операция совместно с Туманом. Старый ублюдок всё подстроил от начала и до конца. Обито разыграли как по нотам, а мы трое были лишь песчинками в плане Учихи.

– Тем более нужно было его воскресить, объяснить, рассказать, чтобы он раскаялся! – горячо воскликнула Нохара.

– Воскрешение тратит человеческие жизни, Рин. Для полноценного необходимо двое человек, и один из них должен быть шиноби, – мрачно откликнулся мужчина в маске. – Для воскрешения тебя и учителя я два месяца пытался пленить достаточно сильных врагов.

– Хватит нервировать девочку, – прервала их, как оказывается, Узумаки, а не Хьюга. – Какаши, мы согласны, она поживёт у нас, пока утрясётся статус воскрешённых. Оставь её в покое с новостями, пусть придёт в себя.

– Спасибо, Юмико, – поклонился Хатаке. – С меня причитается.

– Иди уже, – отмахнулась та и обратилась к девушке: – Пойдём, покажу тебе комнату, поешь и отправишься отдыхать.

Так и получилось: за вычетом того, что, оценив её состояние, Узумаки не стала дожидаться времени ужина, накормила Рин супом и отправила в кровать.

Утром девушку разбудил лязг металла на улице. Распахнув глаза, она резко скатилась с кровати, а руки сами собой постарались разыскать кунай. Протерев глаза со сна, девушка, наконец, вспомнила произошедшее. Недоверчиво покрутила головой и уже спокойней выглянула в окно, где увидела, как красноволосая девушка с мечом сражается против Минато с двумя кунаями в руках.

С точки зрения чунина Конохи, держалась она хорошо, отлично пользуясь преимуществом длинного оружия. А учитель явно не пришёл в норму, тяжело дышал и не демонстрировал настоящей скорости. Тем не менее, закончилось всё ударом рукоятки куная в затылок, и мечница растянулась на земле.

Рин улыбнулась и, оглянувшись, нашла комплект одежды, оставленный ей старшей Узумаки. Спустившись на кухню, обнаружила на холодильнике большой стикер с надписью: «Не смущайся, Рин. Много кушай. Юмико».

Под урчание желудка, она распахнула створки. Постояла. Сглотнула слюну. Пробормотала:

– Не смущаться, значит?

Не долго думая, девушка соорудила себе пару огромных бутербродов с ветчиной. Холодильник оказался буквально набит едой, как будто тут живёт два десятка человек. Нашлась даже клубника, и она не смогла отказаться от любимого лакомства.

Пятнадцать минут спустя, довольно щурясь, Нохара вышла во двор, где шиноби как раз закончили второй раунд спарринга и отдыхали.

– Знакомьтесь, Рин Нохара, Хонока Узумаки, – представил их друг другу учитель.

Вблизи чунин Конохи поняла, что Хонока значительно старше её, поэтому поклонилась:

– Узумаки-сан.

– Нохара-тян, – быстро поклонилась в ответ та. – Ты тоже хочешь потренироваться?

– Мне вчера сказали, что рано. И, учитель, разве вам можно напрягаться?

Минато смущённо хохотнул, и, почесав в затылке, откликнулся:

– Нужно скорее в форму приходить, не дело отцу быть слабее собственного сына.

– У вас есть сын, Намиказе-сан? – распахнула глаза Рин.

– Увидишь его, не ошибёшься, – хмыкнула Хонока. – Наруто очень похож на отца.

– И он такой сильный?

– Чрезвычайно.

Рин недоверчиво покачала головой, но спорить нужным не посчитала. Учитель очень могущественен, вероятно, Хонока, потренировавшись с ним в ослабленном состоянии, не понимает, насколько.

Сам Минато, немного отдохнув, поинтересовался у ученицы:

– А ты не хочешь дальше учиться медицине? Не ходить больше в полевые миссии?

– Я чунин, Намикадзе-сан, – нахмурилась девушка.

– Как бы тебе сказать, Рин… – отвёл глаза в сторону Минато.

После того, как он получил память клона, прожившего несколько месяцев с Узумаки, и узнал последние новости с фронта, у мужчины возникли некоторые опасения по поводу судьбы Рин на передовой. Однако Хонока не щадила её чувства.

– Правила выпуска из академии изменились, сейчас выпускаются минимум в пятнадцать. По нынешним временам, твоя квалификация недостаточна для боя, а возраст слишком мал.

– Я была на войне, не им решать!

– А ещё ты ученица Четвёртого Хокаге, – добавил Минато.

Кипящая гневом Рин сбилась, удивлённо воскликнув:

– Вы стали Хокаге, учитель?

– Да. Однако, Рин, в бой тебя, и правда, не пустят. Сейчас не Третья война, когда бросали в бой детей.

Девушка фыркнула и отвернулась. Мысль о том, что её считают слабой, неприятно покоробила. До тех пор, пока вечером она не познакомилась с остальными Узумаки. Она не особенно хороший сенсор, но жизнерадостный весёлый Наруто распространял вокруг себя волны силы. Как и его брат с сестрой, в чём она убедилась утром, когда уставшие шиноби восстановили запасы чакры.

Потом она познакомилась с Нагато – счастливым отцом Яхико и новорожденной малышки Мито, а также его женой, постоянно занятой с детьми. Спустя пару дней увидела, как Узумаки запечатывают свои свитки. Мощные, сложные и разнообразные техники всех стихий будто создавались машинами.

Минимум движений, железная концентрация, минимальный расход чакры. Безостановочно, один за другим, готовые свитки откладывались в сторону, а шиноби продолжали прокачивать сквозь себя океаны силы.

Рядом с Рин задумчиво наблюдал за их работой Минато, иногда поджимая губы.

– Они, вообще, люди? – тихо спросила учителя девушка.

– Уже не уверен, – вздохнул Минато. – Никогда не видел такого количества чакры у человека, как у Нагато. И, Рин, очень тебя прошу, развивайся, как медик. Контроль чакры никогда лишним не будет, даже если ты решишь вернуться в поле.

Его ученица послушалась, обратившись к Юмико с просьбой подтянуть в медицине. После этого, когда старшая Узумаки оценила её навыки, отдыхать стало некогда. По вечерам она зубрила теорию, а все дни наполнялись практикой.

Помощь на сортировке раненых, оказание первой помощи, ассистирование более опытным медикам при операциях. Мастерство росло, и потихоньку ей позволяли решать всё более сложные случаи, разгружая других.

Ожоги, рваные раны, люди без половины внутренностей. Медицинский корпус Конохи вытягивал практически всех, главное, чтобы эвакуационной печатью на сортировку попал с целым мозгом. Однажды она видела, как Узумаки вылечила шиноби, прибывшего, держа в руках собственную отрубленную голову.

Через два месяца к ней начали относиться, как к личной ученице Узумаки, что очень грело самолюбие Нохара. И тогда же она впервые увидела, как наставница использовала новую технику.

Прибыл шиноби, которому размолотило в фарш все внутренности. Они подключили его к искусственному питанию мозга, но повреждения оказались огромны. И не столько от ран, а внутренние, на клеточном уровне. Юмико тогда скрипнула зубами, процедив:

– Когда-нибудь я оторву яйца Гаю и заставлю сожрать. Научил Вратам людей…

Рин вздрогнула, она не раз слышала от наставницы о вреде техники. Действительно, повреждения организма ужасные.

– Батарейку мне! – крикнула Узумаки стоящему на страже джонину.

Тот понятливо кивнул, и, спустя минуту, откуда-то притащили худого мужчину с погасшим взором. Судя по чакре, не шиноби.

– Бандит, много их развелось, – посчитала нужным объяснить девушке Юмико.

После чего сложила ручные печати, и в человека устремилась чакра. Много чакры. Несколько секунд она крутилась в теле подопытного, а, следом, вырвалась наружу, вливаясь в раненого. Полминуты, и бандит осел на пол. Мёртвый, как диагностировала Рин.

Вытерев дрогнувшей рукой пот со лба, наставница прошептала:

– Это был второй раз у этой «батарейки». Повреждения слишком велики, если лечить не столь сильные травмы, человека хватает на два-три сеанса.

Рин отвела глаза от мёртвого тела и проверила пациента. Все структурные, самые тяжёлые повреждения пропали. Остались только способные восстановиться сами или с обычной помощью. Смерть уголовника неприятно царапнула по сердцу, но, раз она позволила выжить смешному бровастому пареньку, которого она видела до этого пару раз…

Из того, что она узнавала от других, война шла довольно рвано. Внезапные атаки, обмен техниками, иногда переход врукопашную. А если ранение или безвыходное положение, уход эвакуационной печатью. И так у обеих сторон.

Раненых много, но убитых очень мало. Это иногда заставляло девушку скрипеть зубами в пустой злости от того, что раньше спасательных печатей не было. Спасли бы столько жизней…

Уже два раза в госпитале оказывался Минато, который лез в самую гущу битвы. Не просто так, конечно, ведь даже Четвёртому Хокаге потребовался месяц боёв, чтобы взять в плен двоих сильных джонинов. Всё ради того, чтобы спустя неделю оживили Кушину Узумаки.

К тому моменту убитые появлялись редко. Обе стороны открыли сезон охоты за живыми врагами, стремясь использовать их в техниках воскрешения. Впрочем, работы меньше не стало, особенно когда Юмико отстранилась от приёма пациентов из-за скорых родов.

***

Освещённый яркими лампами зал со скрытой мягкими матами стальной плитой по центру, которая прикрывала корневую часть эвакуационной печати. Из помещения в стороны вели два коридора, прикрытых толстыми бронированными дверями. Один на выход и тюрьму, другой вглубь земли, где расположена операционная и несколько палат для больных.

Здесь только спасают жизни, реабилитация уже в Конохе или других городах. Всегда есть вероятность, что кто-то поставит на эвакуирующегося шиноби взрывную печать или метку Хирайшина. Именно для этого на сортировке обычно дежурят двое шиноби и два медика: старший и младший.

Сегодня службу несли Асума Сарутоби и Иноичи Яманака, а старшим партнёром Рин выступал Якуши Кабуто. Джонины лениво играли в карты, Кабуто читал книгу, а девушка штудировала пособие по каналам чакры.

Время тянулось медленно, заставляя кидать тоскливые взгляды на часы в ожидании конца смены. В такие моменты ей иногда хотелось вернуться на передовую. И однажды она так и сделает, когда станет «взрослой» по нынешним глупым правилам.

Впрочем, долго наслаждаться скукой не вышло. С выплеском чакры отработала печать, и на выложенный мягкими матами пол упало тело, а следом и ещё одно. Спустя миг появился Саске, зажимающий глубокую рубленую рану на груди.

Метнувшись к раненым, Рин сглотнула от вида жутких травм, а рядом раздалась команда:

– Нохара, займись девочкой! Пацан на мне, Абураме сложные пациенты, нужно знать их анатомию.

Подскочившие шиноби переложили пациентов на каталки, а Рин стала держать горящие зелёным ладони над Сакурой. Плохо. Девушка поймала Каменные Копья, судя по следам в ранах, а потом и Огненный Шар.

Каталка дребезжала по полу, пока они ехали в операционную, а девушка чистила раны и удаляла обломки камней с обрывками органов.

Подключение искусственного сердца, лёгких, других органов. Закончив, Рин облегчённо выдохнула. Теперь можно не так спешить, несмотря на страшные раны: позвоночник в труху, сердце разорвано, на месте кишков обожжённое месиво. Девушка медленно разбиралась, отрезая обгоревшие ткани и восстанавливая, что имело смысл.

Сердце, основные вены и артерии в первую очередь. Долгая операция заставила её забыть обо всём. Она заметила течение времени, только когда к ней присоединился Кабуто, закончивший с Абураме и подлечивший Саске. Вдвоем пошло лучше, но всё равно раны слишком тяжелы. Необходимо восстановление нервной ткани и много чего ещё.

– Надо ждать Узумаки. Тут необходимо её воздействие, – смахнув пот со лба, вынес вердикт Якуши. – Не хватает куска позвоночника в двух местах, части мозга.

– Она не доживёт, – прищурилась Рин, решаясь попробовать кое-что недавно изученное. И, повернувшись к Гаю, негромко попросила: – Принесите пленного.

Юмико научила её технике, как раз на такой случай. Очередной бандит замер, парализованный Кабуто, а она медленно стала складывать ручные печати и направлять чакру. Закончив, положила руку на плечо «жертвы», и энергия устремилась в его тело. Тяжело. Для применения техники ей пришлось использовать запасы, которые она долго откладывала в нанесённую Узумаки печать.

Повезло. Подопытный не умер, ещё было чуть более половины его жизненной силы. Тем не менее, запасов чакры хватило едва-едва, техника чрезвычайно затратна. Но на фоне результатов это полная ерунда.

Сакура дышала сама, отключенная от искусственного жизнеобеспечения. Нервная система полностью восстановлена, сердце качает кровь.

Вытерев пот, испачканной в крови перчаткой, Рин села на стул, смотря на дело рук своих, а стоящий рядом Кабуто захлопал в ладоши.

– Поздравляю, Нохара. Хорошо, что Узумаки обучила тебя нужной технике!

Иноичи, зашедший забрать «батарейку», задумчиво посмотрел на Кабуто, но молча закинул пленника на плечо и вышел.

– Иди домой, Рин, я подежурю один, ты потратила слишком много сил.

Девушка слабо кивнула и, сполоснув руки, вышла за Якуши из операционной. Тот же продолжил довольно потирать руки.

– Какая замечательная техника. Такие перспективы!

Рин была с ним согласна, хотя ради того, чтобы вылечить одного, необходимо калечить и убивать других, ей не очень нравилось. Ведь бандиты однажды кончатся, а раненые – нет. А дальше? Хватать человека за любой мелкий грешок? Может, получится использовать животных? Надо обсудить с наставницей…

Они как раз дошли к залу с печатью, и она повернулась к Асуме, собираясь прощаться, когда рука Сарутоби сжала её плечо, откидывая в сторону, а сам джонин нанёс удар кунаем в шею Кабуто.

Тот стоял без движения под силой техники Иноичи, однако в последний момент сдвинулся, сумев сбросить воздействие. Лезвие прорезало глубокую рану на спине, но не обезглавило, как должно было быть. Яманака скривился, активируя запечатывающий свиток в руках. Но не успел.

Кабуто презрительно оскалился и исчез.

Скрипнули зубы Иноичи, и он повернулся к Сарутоби.

– Беги к Пятому, Асума. У нас большие проблемы!