Школа для не магов

Глава 10

Мы расположились лагерем между небольшим лесом и стенами столицы. Стены были грандиозными и помимо этого еще и переливались защитной магией. Красиво!

Теперь под столицей собрались все армии Виджеты. Оказывается, наша была далеко не единственной. Генералы других армий должны были подчинятся младшему Прайму.

Эдмон в связи с возросшей ответственностью пропадал днями и ночами, хотя и поселил меня снова в своем шатре. И даже на дежурства меня не отправлял. Я вообще находилась в странном положении: была предоставлена сама себе и свободна в своих передвижениях. Ну так я понимала то безразличие, с которым он относился ко мне в последнее время.

Больше не было совместных утренних тренировок и ужинов, а я по ним ужасно скучала. По нему скучала…

Как так получилось, что этот властный, но ранимый мужчина, способный вогнать мне нож в живот и отправить на смерть, стал так дорог моему сердцу? Никогда не считала себя глупой, но я полюбила врага.

Мне стали бесконечно дороги, наполненные болью синие глаза.

Я не находила себе места, поэтому решила отправится на разведку. Одела форму, спрятала под повязкой волосы и отправилась в другой лагерь. Не знаю почему, но меня потянуло туда.

Когда я шла уже по территории не наших отрядов стала ловить косые взгляды, но никто не остановил меня и не задавал вопросов. Походила-походила и вернулась в свой лагерь.

Я еще давно не видела Паоло, беспокоилась за него, вдруг из-за того, что защищал меня, он попал в немилость? Руфина сказала, что он просто занят и ему не до меня. Это хорошо. Хватит ему уже проблем из-за какой-то девчонки. Считала, что уж кто-кто, а Паоло достоин счастья и мира. Он самый добрый и отзывчивый из всех, кого я знаю. Какую волю он проявил, когда даже во время боевых действий продолжал развивать лекарские навыки, помогая чужим людям даже на вражеской стороне. И меня сколько раз уже спасал.

Чувствуя себя абсолютно неприкаянной, я слонялась целыми днями по окрестностям, а ночами прижималась к ставшему родным теплому телу. Эдмон так уставал, а я старалась не думать от чего. Все же он готовил объединенную армию к штурму неприступной крепости, сколько же в этих боях погибнет людей? Да и про свою роль рядом с ним я не давала себе забыть, хотя и очень хотелось. Еще безумно желала, чтобы он смотрел на меня, как на женщину, а не как на щит.

Какая же я все-таки глупая.

В очередной раз бродя по холмам неподалеку от нашего лагеря я увидела парня в военной форме, он сидел прямо на земле высоко на холме. Мне стало любопытно, что он там делает и почему один. Думала, что только я брожу тут в гордом одиночестве.

Забралась на холм, стараясь сильно не кряхтеть от усердия, чтобы не спугнуть человека. Но он, кажется, и так ничего не слышал, погруженный в себя. Чем ближе я подходила, тем сильнее у меня сдавливало горло. Не может, просто не может быть!

– Акио?! – выдохнула я, уже стоя за спиной парня, все еще не веря своим глазам, но уже понимая, что права.

Парень резко повернулся, подняв на меня голову и прищурился из-за яркого солнца, которое было прямо за мной.

– О Небо, Тея?! – он подскочил на ноги и порывисто повернулся ко мне, потом также резко притянул к себе, и я оказалась в знакомых крепких объятиях.

Мы простояли, не разжимая объятий очень долго, но любопытство парня победило. Он отодвинул меня на расстояние рук и не выпуская из них, спросил:

– Как ты тут оказалась? Разве ты не должна быть в школе?

– Была, но потом оказалось, что я все-таки маг, да и вся моя группа. Мы с девчонками оказались на фронте, точнее они работают в госпитале, а я вот тут, – под конец мой голос совсем затих под злым взглядом Акио.

– Проклятая война, она отнимает все у нас! – стало понятно, что парень злился не на меня. – Я рад, что ты невредима!

– Надолго ли, – безразлично пожала я плечами.

– Ты права, мы все можем оставить свои жизни под этими стенами, – Акио снова сел на землю и меня притянул к себе.

– Что ты делаешь на этом холме? – задала я интересующий меня вопрос.

– Пытаюсь вспомнить какого это – быть художником.

– В смысле вспомнить? – я встрепенулась и удивленно посмотрела на парня.

– В прямом, – грустно вздохнул Акио, – я потерял вдохновение и больше не могу рисовать.

– Ты же собирался попробовать себя в батальном жанре? – шуткой я решила замять возникшую неловкость от его отчаянных слов.

– К сожалению, это не мое, – не отреагировав на шутку ответил Акио. – Последнее, что я изобразил – была ты в бальном платье.

– Жаль, – у меня навернулись слезы от воспоминаний, как это было недавно, как это было давно…

– Мне тоже очень жаль, что ты попала в этот кошмар, – задумчиво проговорил Акио, – а я все переживал, почему ты мне не пишешь, – он усмехнулся, – в твоей школе, наверно, уже гора моих писем лежит.

– Я не знала, куда тебе писать, потеряла тебя.

– Само Небо нас снова соединило под своим любящим сводом, – с этими словами Акио наклонился ко мне и поцеловал.

Поцелуй был мне приятен, как и раньше, но при этом вызвал странную смесь чувств: мне стало грустно, обидно, чувство потери сдавило сердце, как будто я потеряла кого-то или что-то очень дорогое. Не было больше того ощущения сладости и легкого головокружения от поцелуев этого парня, на губах осталась только горечь сожаления.

Акио оторвался от меня и посмотрел сначала мне в глаза, а потом вдаль.

– Знаешь, я наверно попробую завтра нарисовать все это, – он показал рукой на простирающуюся перед нами красоту зеленого поля, холмов, небольшой реки, чье извилистое тело разрезало просторы под нами.

Я улыбнулась, кажется, мне удалось изменить его эмоции, забрать его грусть и отпустить, освободив снова место в его душе для вдохновения.

– Это правильно, пока мы живы, нужно жить! – я обняла Акио, радуясь за любимого, понимая, что по-прежнему люблю его, но теперь по-другому. Художник стал мне родным и близким, и этого уже не отнять! Он часть моего прошлого, он часть меня.

На следующее утро мы с Акио снова встретились на том холме. Он, как и обещал, взял с собой все необходимое для изображения того прекрасного пейзажа, который уже нарисовала природа. Небо было таким синим, прозрачным и теплым. Высоко парили, громко крича, птицы. Бушующее море зелени распласталось перед нами.

– Привет! – я тихо поздоровалась с Акио, чтобы не потревожить его. – Рада тебя снова видеть!

– Привет, милая, – не отрываясь от пейзажа проговорил Акио.

– Прости, что спрашиваю, но тебе ничего не будет от того, что ты не в лагере?

– Нет, сейчас командирам не до нас, готовятся к штурму, дежурю я часто по ночам, так что днем предоставлен сам себе, хотя, конечно, ухожу из лагеря как можно незаметнее. А ты тоже по ночам дежуришь?

– Можно и так сказать, – ответила я, подумав о ночах в одной постели с Эдмоном.

– Мужиков у вас там нет что ли, по ночам уже девчонок эксплуатируют! – возмутился парень, а я вздохнула: все явно так и думают обо мне, даже Паоло вряд ли верит, что у нас с Эдмоном ничего не было. Хорошо, что Акио ни о чем таком не знает, а то не представляю, как бы он отреагировал.

Мы еще долго сидели на том холме, наслаждаясь редкой волей, которую нам дарил теплый нежный ветер, слегка треплющий мои волосы. Необъятные просторы, ласковое солнышко, нагревшее землю так, что та стала издавать тот запах, который я запомнила еще в Агагнете. Неповторимый запах свободы.

Мне даже вдруг показалось, что я уже сидела на этом холме раньше и смотрела на всю эту красоту. Хотя, почему показалось? Это же было вчера.

Вечером мы нехотя расставались, я отправилась провожать Акио в его лагерь. Стоя уже рядом с его палаткой, спрятавшись в густой тени, мы прощались, возможно, даже навсегда, ведь никто из нас не знал, что будет завтра.

– Это тебе, – сказал Акио, доставая из этюдника узкий тубус, в котором оказался мой портрет, тот самый, в бальном платье.

– Ох, я тут сама на себя не похожа, но такая красивая!

– Ты как раз такая и есть: самая красивая из моих натурщиц. Дай Небо, я еще не раз тебя нарисую, Тея! – Акио потянулся меня поцеловать, но я увернулась и только порывисто его обняла. Мне не хотелось обнадеживать парня, ведь, даже, если нас убережет Жизнь, я не смогу больше быть с ним. Наш последний поцелуй уже состоялся.

Акио грустно вздохнул, как бы смирившись с моим решением и, обняв меня в ответ, отстранился, отправившись в свою палатку.

Мне было жаль тех чувств, что я испытывала раньше, но они изменились, и сейчас совсем не хотели подчиняться.

Я медленно побрела в сторону своего лагеря, как вдруг кто-то дернул меня за руку и грубо затащил в шатер. Сильно погруженная в свои мысли, не сразу среагировала, но, очнувшись, осмотрелась. Обстановка обычная для командирского, возможно, генеральского шатра, но что это все значит? С этим немым вопросом я уставилась на мужчину в форме, стоявшего посреди помещения.

– Что ты так смотришь на меня, милочка? Разве тебя не учили, как нужно отдавать честь генералу? – и такой мыльный взгляд, о чем он вообще? Он решил мне напрямую высказать, что он думает о моих отношениях с Эдмоном. Кто он, зачем ему это?

– Простите, но что Вам от меня нужно? – решила спросить прямо, потому что абсурдность ситуации напрягала. Сколько ходила по территории расположения армии, никто меня не трогал, а тут такое.

– Ну что ж, пожалуй, объясню наглядно, – сказал этот странный мужик, не очень, кстати, привлекательный: достаточно взрослый, низкий, с небольшим выпирающим пузиком, лысоватый, какой-то чересчур потный, и начал раздеваться.

Я начала спиной отходить к выходу, он обиженно взревел:

– Куда?!

– Простите, Вы, наверно, меня с кем-то путаете? – решила не злить его, начиная понимать, что меня приняли за девушку для ночных развлечений из-за того, что я поздно вечером прощалась с парнем у его палатки.

Мужик рванул ко мне и чуть не упал, запутавшись в штанах, которые уже почти снял. Я рванула к выходу, но он оказался проворнее.

Схватил меня крепко, до боли за руки и потянул на койку. Я не удержала равновесие, когда он швырнул меня на нее и навалился сверху.

– Помогите! – вырываясь закричала я и мне закрыли рот ртом, противным, склизким, слюнявым и вонючим. Еле сдержала рвотный позыв.

Мужик стал шарить своими ручищами по моему телу, задевая грудь, пытаясь протиснуть ладонь между ног. Я отчаянно вырывалась, понимая, что силы не равны.

Все еще в шоке от того, что такое могло произойти в моей жизни и происходит прямо сейчас, почувствовала дикое отчаяние. Будто вдруг весь мир ополчился против меня. От его прикосновений мне стало до ужаса противно, мерзко. Еще никогда не чувствовала такой брезгливости. Как будто меня сейчас обвивает мерзкая, скользкая, ядовитая змея!

Вдруг мужик затих, поднял голову, прислушиваясь к чему-то. Я тоже прислушалась к непонятному шуму, вдруг наполнившему шатер. Потом он поднял голову и оглушительно завизжал прямо, как баба.

Я зажала уши руками и резко насколько смогла сильно оттолкнула противника. Он свалился с меня, а потом подскочил и побежал из шатра как был, без штанов!

Наблюдая за этой непонятной картиной, я не сразу заметила, что в шатре что-то изменилось, и что-то двигалось. Как только разглядела сама чуть не завизжала: в помещении было множество змей, все вокруг просто кишело этими скользкими гадами.

Я, недолго думая, подскочила на ноги и, подпрыгивая, рванула на выход. Каким-то чудом ни одна змея на меня не кинулась. Практически на выходе увидела тубус с моим портретом, буквально наступив на него. Подхватила его и побежала в направлении нашего лагеря, мне хотелось спрятаться в шатре у Эдмона, хотелось его защиты, хотя бы ненадолго почувствовать себя в безопасности.

***

Добежав до знакомого шатра, постаралась отдышаться. Если Эдмон увидит меня в таком виде, то без допроса не обойтись. Осторожно заглянула внутрь шатра, там никого не было, выдохнула. Быстро зайдя внутрь, стала скидывать с себя грязную форму. Мне хотелось бы сдернуть с себя еще и кожу, которой касался этот мерзкий гад. Белье решила снять в душевой, ведь Эдмон мог вернуться в любой момент, но не успела.

– Тея? – его оклик заставил меня подпрыгнуть и медленно повернуться, эх, надо было раздеваться не по среди шатра.

Поза мужчины выражала удивление и настороженность, он будто приготовился то ли защищать меня, то ли кинуться ко мне.

– Откуда ты так поздно вернулась? – я не знала, что сказать, мне так не хотелось слышать сейчас от него гневные проповеди, но похоже без них не обойтись.

– Я, – выдавила из себя только это слово и в этот момент посмотрела на тубус с портретом, который валялся на полу возле койки.

К сожалению, генерал проследил за моим взглядом и его темные брови взметнулись вверх.

– Что это? – он подошел, поднял тубус и вытащил из него мое изображение. – Это ты? – он был явно удивлен. Потом он несколько долгих мгновений рассматривал портрет: – Красивая, – восхищенно проговорил он, – хотелось бы мне увидеть тебя в этом наряде, а не военной форме.

Потом выражение его лица омрачилось, очевидно, до него дошло, что этого портрета раньше у меня с собой не было.

– Откуда это? – ну да, так и есть, догадался.

– Мне подарили, – не смогла придумать ничего в оправдание и сказала правду.

– Кто? – в его голосе явно слышались угрожающие нотки.

– Это совсем не важно!

– Ты моя! Теперь ноги твоей не будет за пределы этого шатра, поняла?! – он подошел ко мне вплотную и смотрел на меня потемневшими от злости глазами, неужели он действительно меня ревнует, может, не все безнадежно, и он способен ко мне что-то чувствовать?

– Я и так твоя пленница, так, может, привяжешь меня или на цепь посадишь? – произнося эти слова, уже о них жалела. Совсем не это я хотела ему сказать, совсем не той реакции хотела добиться. А так, что ждать от него, конечно, он еще больше разозлился и схватил меня за мои многострадальные руки, на которых скоро явно проступят синяки.

Вздрогнула от боли, глаза заслезились, но такая реакция охладила пыл Эдмона, он отпустил мои руки и притянул меня к себе, прошипев мне в лицо:

– Ты будешь мне подчиняться!

Мужчина больше не произнес ни слова, он просто впился поцелуем в мои губы, а я не стала сопротивляться. Его поцелуи не вызывали во мне никакого отторжения, наоборот, эти ощущения согревали меня, даря удивительное чувство безмятежности.

Позволила ему увлечь себя: он лег на походную койку, а я оказалась распластанная на нем. Чувствую под собой мощную грудь и вздымающийся от напряжения живот, не смогла отказать себе в удовольствии провести руками по его телу, расстегнуть замок на форме и приникнуть губами к коже.

В этот момент перестало существовать все вокруг, в этом мире только он, только я, только двое нас…

Мгновение, и я уже под ним, его глаза почти черные от возбуждения, ласковые губы, незабываемые прикосновения. Пусть сегодня этот потрясающий, любимый мужчина будет рядом, пусть его ласки сотрут все то, что я чувствовала раньше, пусть все будет именно так, как сейчас, рядом с ним.

Мы любили друг друга всю ночь, Эдмон оказался удивительно чутким любовником. А я просто принимала его таким, как он есть: природный мощный воин, талантливый полководец и самый ранимый беззащитный мальчик во всем мире.

Сегодня я любила его за всех тех, кто отвергал, использовал, не хотел его.

Мы так и не заснули, лежали в объятиях друг друга, встречая рассвет.

– Знаешь, – хриплым голосом проговорил Эдмон, – мне хотелось бы вернуться в детство, когда еще все возможно, когда все еще впереди. И взять тебя с собой.

Я поднялась на локте и заглянула в его глаза, подталкивая продолжать.

– Мне часто снится мама, она во сне, – он запнулся, как будто подавился словами, но потом сглотнул и продолжил: – во сне она любит меня, обнимает, слушает мои глупости. Мои сны наполнены светом, но открывая глаза, я вижу темноту, непроглядную, неотвратимую. Она готова сожрать меня.

Не зная, что сказать на это, просто потянулась и поцеловала Эдмона, нежно, в уголок губы. Он отозвался на ласку, еще сильнее прижав меня к себе.

Жестокий рассвет разрушил нашу сказку. Генерал поднялся и стал одеваться, собираясь на службу.

– Завтракать будешь? – с надеждой спросила я.

– Потом что-то перехвачу, некогда, сегодня-завтра первая атака, – от этих новостей и у меня пропал аппетит, – так что готовься.

– Я всегда готова, – ответила, не скрывая грусти.

– И смотри мне, больше, чтобы без фокусов! – Эдмон грозно посмотрел на меня, но глаза его оставались теплыми, видимо у него не хватало сил на меня сердиться.

– Сделаю все, что смогу, – проговорила я, главное, чтобы настроение не подвело. Мне сейчас лучше одеть шоры, как лошадке, и видеть только Эдмона, чтобы моя любовь помогла защитить его.

Мне действительно хотелось его защитить, но еще больше хотелось обернуть все так, чтобы не было больше смертей по прихоти кукловода. Хотелось обрезать все ниточки и отпустить марионеток на волю.

Да, можно сказать, что я чрезвычайно романтична и позволила себе витать в облаках влюбленности, но я была еще и совершенно прагматична, обдумывая как лучше выжить в нынешних условиях и спасти всех, кого смогу.

Конечно, мне приходится полагаться только на свою силу, но я не знаю, как ее развить так, чтобы помогать не только себе, но и другим. Знаю только то, что мне нужно это сделать!

Эдмон ничего не сказал мне о том, чтобы я не выходила из шатра, а за территорию нашего лагеря я и сама не собиралась, хватит, нагулялась уже.

Мне очень хотелось увидеть Паоло перед боем. Я спросила у Руфины, где он. Оказывается, Паоло был болен, уже несколько дней не выходил из своего шатра, который находился неподалеку от генеральского.

Вот что я за подлая эгоистка, почему раньше не узнала о Паоло?

Я сразу рванула к шатру, хотя Руфина пыталась меня остановить, но не тут-то было! Ворвалась в помещение практически без предупреждения и, кажется, разбудила друга.

– Ой, прости, пожалуйста, не хотела тебя будить! – шепотом проговорила я.

– А все равно разбудила! – Паоло с недовольным видом приподнялся на койке. Он неважно выглядел, кажется, даже отливал зеленым.

– Что с тобой? – честно говоря, перепугалась не на шутку.

– Перетрудился.

– Каким это образом? – недоверчиво уточнила я.

– Армии объединили, а лекарей не хватало, вот и пришлось много работать. Знаешь, я хоть и предпочитаю лекарское дело всем остальным проявлениям магии, но оно дается мне не легко. Тем более в академии нас учили из рук вон плохо, да и не доучился я, в армию пошел.

– А я думаю, что ты самый сильный лекарь на этом свете! Ты меня с того света вытащил! – ответила я очень эмоционально и абсолютно серьезно, подсаживаясь к нему на койку.

– Просто я тебя люблю! – от этих его слов мои колени вдруг ослабели, и я вопросительно посмотрела на него. – Ты мне явно не чужая, и мама тебя тоже любит, – выкрутился Паоло.

– Знаешь, я тоже тебя люблю, ты столько раз спасал меня, хоть и говоришь, что я нечужая, но, по сути, это именно так. При этом ты не жалел себя для меня. Прости, что не пришла раньше, я не знала, что ты болен.

– Ничего, главное, сейчас пришла, – Паоло взял меня за руку и потянул на себя, вынуждая прилечь рядом и положить голову ему на плечо.

Мы так и лежали некоторое время, просто молчали, чувствуя при этом такое единение и покой, которые я ощущала только рядом с этим человеком. Душа моя тянулась к нему, как к дому, в котором безопасно, тепло и уютно.

Если рядом с Эдмоном мне только хотелось верить, что я в безопасности, но по факту такого не было, то рядом с Паоло мне было действительно хорошо. Почему все так сложно там, где может быть очень легко? Нужно просто услышать свое сердце.

Я вздохнула.

– Ты чего? – Паоло сразу же отреагировал на мой вздох.

– Да просто, на днях снова бой, и не известно, что с нами будет, – прошептала я.

– Как бы я хотел, чтобы ты была в безопасности, – Паоло погладил меня по голове, а чуть было не замурчала.

– А я хотела бы быть здесь, но изменить события! Изменить все и всех, чтобы не приходилось больше страдать, – размечталась я.

– Мне кажется, – с доброй усмешкой проговорил парень, – у тебя это рано или поздно получится.

– Пораньше бы, – снова вздохнула я.

Подняла глаза и заглянула в лицо Паоло: глаза его были прикрыты, неяркий румянец вернулся на бледные щеки, на губах легкая улыбка, хм, я поймала себя на мысли, что хотела бы поцеловать его. Удивительно, раньше не замечала, как красив Паоло, красота его не такая, как у Эдмона или Акио, она какая-то родная, знакомая, близкая.

Я сейчас будто впервые увидела этого парня, он был так близко и тот уют, что я ощущала рядом с ним, вдруг сменился стеснительностью. Заерзала рядом с Паоло, а он открыл глаза и с удивлением на меня глянул:

– Неудобно? – по-своему понял мои ерзания.

– Да, – решила воспользоваться подкинутым предлогом и села, – спина затекла.

– Прости, не подумал, – и он стал растирать мою спину, а я почувствовала еще больше смущения, какие же у него теплые руки.

– Ну все-все, кто тут болеет, я или ты, – встала и отошла от койки, только сейчас заметив, что Паоло лежит без рубашки, хм, у него очень красивый рельеф. Сглотнула, о чем вообще думаю! – Я пойду, ты отдыхай, выздоравливай!

– Спасибо, – ответ я услышала уже на выходе, так как очень спешила.

Выбежав из шатра, я остановилась, пытаясь понять, что такое со мной произошло. Что за странная у меня реакция? Паоло мой друг! Или нет?

Решила сходить прогуляться к холмам, чтобы проветрить голову.

Сегодня Акио не было на склонах, чему я была весьма рада, не хотелось никого видеть. Мои чувства были в смятении, что у меня внутри? В голове по-прежнему пустота, хотя, когда смотрю на стены Несанета, мне кажется, что я тут уже была. Тяжело, когда ничего о себе не знаешь. Откуда я пришла, что со мной было, почему смерть чуть было не забрала меня? Сколько я уже буду ходить по грани прежде, чем переступлю ее?

Зачем я нужна Эдмону? Не хочется признаваться даже себе, но ему нужны только мои способности.

Зачем я нужна Паоло? Ну, разве что, он любит проблемы. Кроме них от меня он ничего и не видел.

Мне хотелось бы найти свое место в этой жизни, но, я не знаю, где его искать и рядом с кем.

До самого вечера я бродила и думала, думала, думала… но ответы так и не нашла. Возможно, я вообще зря их ищу. Завтрашний день, чувствую, все сам расставит на места.

Ночь я снова провела с Эдмоном. Не могла отказаться от него, но не могла и не признать, что мое сердце стало стучать ровнее рядом с ним.

Утром о чувствах думать было некогда, поднялись до рассвета, как всегда перед боем. Эдмон растолкал меня отнюдь не вежливо. Не стала его бесить, собралась моментально, и мы куда-то пошли. Он не отпускал меня ни на минуту, держал за руку, мне пришлось бегать за ним по всей ставке.

Я сосредоточилась на том, чтобы не спотыкаться, когда Эдмон тащил меня за собой. Изо всех сил старалась не думать о надвигающейся беде.

– Вы придумали, как снять защиту со стен? – осмелилась спросить Эдмона, когда мы, наконец, притормозили.

– Как сказать, – был мне неоднозначный ответ.

– Если нет, то, что мы будем делать?

– Посмотрим, – он что, издевается?

– Если мы просто будем стоять под стенами, то как защитимся? – я задавала этот вопрос, уже чувствуя горечь во рту от страха.

– У нас много магов, все получится, это не твоя проблема, ты, главное, от меня не отходи, – Эдмон посмотрел мне в глаза, очевидно надеясь на однозначную реакцию. Я кивнула, куда же я денусь. Да, моя сила скорее всего защитит нас с генералом, но остальные? Паоло, Руфина, наши девочки, что будет с ними?!

Больше Эдмон не обращал на меня внимание, а я все сильнее погружалась в себя. Мне хотелось найти источник своей силы и попросить ее помочь, чтобы уберечь как можно больше людей сегодня. Я не верила в успех своего занятия, но не могла не попробовать.

Мы подошли к стенам Несанета на расстояние выстрела, мы – это все маги, остальные воины были дальше и в основном их задача была – стрелять из пушек. Мне показалось, что это никчемная идея, учитывая магическую защиту на стенах. Вряд ли ее можно пробить простыми орудиями.

Было, мягко сказать, не по себе. Все наше войско, как на ладони. Я поглядывала на Эдмона, который стоял сбоку, немного позади меня. Он выглядел абсолютно спокойно. Не знаю, на что он рассчитывал. Еще в толпе пыталась высмотреть Паоло, но не смогла. Надеюсь, он выздоровел, хотя нет, лучше бы он оставался в ставке.

Меня слегка потряхивало, пока мы ждали команды. Потом прозвучал сигнал к атаке, и меня откровенно затрясло.

Слава Небу, у меня не было задачи стрелять, все, что мне нужно было делать – снова держаться рядом с генералом.

После сигнала к атаке все маги начали лупить по стенам, все заряды впитывала защита. Прошло немало времени, но, казалось, что ничего не меняется. Вдруг цветная пленка, которая покрывала стены, завибрировала. Прозвучал сигнал отбоя, и все перестали стрелять. Очевидно, что защита должна была рухнуть: она вовсю вибрировала и местами становилась прозрачной. По приказу стали палить пушки, но стена все еще стояла.

Что самое интересно, со стороны противника не было ни одного залпа. Неужели они не будут сопротивляться?

Оказалось, что мы рано расслабились. После того, как пушки безрезультатно обстреляли стены, наступило затишье. Защита перестала вибрировать, стала снова достаточно плотной и однородной. Может нас и не атаковали, потому что держали защиту? Зачем тогда наши остановились? Берегли силы? На мои вопросы не было ответов.

Я снова повернулась и посмотрела на Эдмона, он уже не казался таким уж спокойным. Его план явно дал трещину. И тут послышался какой-то свистящий звук. Посмотрела в сторону его источника и онемела: из-за стены вылетело сразу множество ярких тонких смертоносных лучей. Прозвучала команда к защите. Я тоже приготовилась, сделала шаг назад к Эдмону и зажмурилась, представляя над собой огромный прозрачный купол, который вдруг в моем сознании превратился в огромную воронку, как будто мой зонтик вывернулся надо мной, как при сильном ветре.

Ни разу еще так ярко не представляла свою защиту. Мне она казалась всегда чем-то несуществующим, и уж точно неуправляемым.

Все лучи, направленные на целую армию, вдруг изменили траекторию и нацелились на меня! Не знаю, как удержалась на ногах, видимо только благодаря тому, что меня сковал дикий страх!

Я уже была готова к тому, что меня просто сметет приближающимся шквалом, но мой воображаемый зонтик вдруг раскрылся и снаряды полетели обратно в стену. Защита благополучно впитала все лучи, при этом засияв даже сильнее, чем до боя, и наступила тишина. Спустя несколько долгих мгновений сзади шумно выдохнул Эдмон.

Прозвучал сигнал к отступлению. Ну что ж, мое горячее желание исполнилось: никто в этом бою не погиб, но вот мне, чувствую, не поздоровится.

Эдмон снова схватил и потащил меня, теперь уже обратно к лагерю. Лицо его было жестким, как будто окаменело. Глаза на меня он даже не опускал. Конечно, ему проще обвинить во всем меня, но он же знал, что силу контролировать я не умею! И что я такого сделала?

Генерал притащил меня в свой шатер и бросил на пол. Я изо всех сил старалась сдержать слезы, но они все равно потекли по щекам.

Не знаю, сколько прошло времени, но полог шатра открылся, а на пороге был вовсе не генерал, а какой-то незнакомый мужчина. Он резко прыгнул ко мне и закрыл рукой рот. Я, измученная предыдущими событиями, почти не среагировала.

Незнакомец приставил нож к моему горлу, хотя мне все равно показалось, что он меня не ударит, и молча потащил меня на выход.

Честно говоря, мне было все равно, куда меня тащат, я даже не стала сопротивляться. Пусть уже все это кончится, хотя вряд ли. Хотели бы убить, убили бы, а так, непонятно, что этому воину нужно.

В лагере была суета, все бегали туда-сюда, и никто не обратил внимание на двух воинов, которые шли по направлению к стене.

Я все удивлялась, почему нас не замечают, но потом вдруг различила небольшое свечение с радужными переливами вокруг нас, прямо, как на стенах Несанета! Понятно, нас просто никто не видит!

Мужчина подвел меня к самой стене и в ней открылся проход. В этот момент защита спала и со стены, и с нас, явно обратив на себя внимание, потому что в момент перехода сквозь стену я услышала крик Эдмона. Что именно он кричал, не знаю, но свое имя слышала точно. Крик был полон отчаяния, все же я ему дорога – это была последняя мысль, прежде чем я нырнула в проход.