Школа гениев

1

Встреча в салоне «Кентавр» окрылила инспектора.

Человек, в существование которого отказывался верить даже шеф Бюро, оказывается все это время жил в Бэрдокке.

Доктор Макклиф.

О, на этот раз я подцепил крупную рыбу!

Смотри, смотри, чтобы рыба не сорвалась с крючка, сказал себе Янг. Или чтобы тебя самого не утащила под воду.

Он ликовал.

Разговор, услышанный им три года назад на разгромленной полицейскими вилле все-таки не был плодом его больного воображения, на чем так настаивал капитан Палмер. Через этого доктора можно выйти на Блика. Янг ни на секунду не мог поверить, что загадочный Блик это всего лишь незаметный сотрудник фирмы.

Погруженный в мысли он чуть не прозевал очередную удачу.

Однако удача сама окликнула его с внешней стороны бульвара.

С удивлением и с удовольствием Янг узнал в улыбающейся высокой женщине дежурного администратора салона «Кентавр» – Еву Чижевски. Он тут же распахнул дверцу машины:

– Сегодня мне, кажется, везет.

– Мне тоже, – Ева Чижевски улыбнулась. Глаза ее смеялись. Блондинки не бывают непривлекательными. – Я здорово опаздываю, а у меня строгая массажистка.

– А ваш салон не предоставляет таких услуг?

– Настоящий массаж это не просто массаж, – улыбнулась Ева Чижевски. Она была полна женских тайн. – Настоящий массаж – это искусство. А мадам Жанэ моя близкая приятельница.

– Это правильно.

Янгу все нравилось в подтянутой блондинке. Тем более, что слова ее не отставали от ее же собственных жестов. – Сколько вы пробудете у массажистки? Час? Два?

– Не менее двух.

– Может, мы пообедаем вместе?

– А почему нет? Если вы плохо ориентируетесь в Бэрдокке, помогу вам попасть в «Зодиак».

2

В «Зодиаке» они просидели долго.

Янг с удовольствием слушал блондинку.

Бэрдоккские гении… Бэрдоккские чудеса… Бэрдоккские перспективы…

Ева Чижевски оказалась патриоткой, ничуть не меньшей патриоткой, чем несчастный рыжий таксист. Но Янг и не рассчитывал на другое.

– Вы и родились в Бэрдокке?

– О нет, я из штата монументов. Бывали в Балтиморе? Там кругом исторические памятники. Меня от них тошнит, – доверительно призналась Ева. – А в Бэрдокк меня пригласил дядя. Он лечащий врач клиники Джинтано. Он устроил меня к доктору Макклифу.

– Удачное знакомство для начинающего специалиста.

– Мне повезло. Это верно. – Ева Чижевски облизнула губы. – Но с доктором Макклифом нелегко работать.

– Придирчив?

– Придирчив и пунктуален.

– На мой взгляд, не самая худшая черта.

– Может быть. Но не на взгляд девушки, начинающей жизнь.

Ева Чижевски нисколько не походила на девушку, начинающую жизнь, но инспектор с удовольствием ей верил. Странные мысли она в нем вызывала. Вытащить ее из-за стола и…

Он отмел эти недостойные мысли:

– Работая с доктором Макклифом вы, несомненно, встречали и более приятных людей?

– Еще бы!

– И все они имели отношение к индустрии лекарств?

– Как правило.

– И мистер Блик?

– А кто это?

– Разве вы его не встречали?

– Мистер Блик? Я бы запомнила. Чем он занимался?

– Возможно, осуществлял деловые связи со школой «Брэйн старз».

– О, «Брэйн старз»! – лучистые глаза Евы снова широко распахнулись. Янг знал, какая тема в Бэрдокке заводит каждого. – Не знаю, кто этот ваш Блик, но я встречалась с мистером Дэвидом Килби. Тогда он занимал пост технического директора фирмы «Фармаури». Неулыбчив, даже строг, но всем внушал доверие. Фирма при нем процветала. Такие необыкновенные люди… – Расчувствовавшись, Ева положила тонкую руку на лапу Янга. – А еще мистер Лаваль… Он тоже из гениев…

Янг испугался, что Ева Чижевски описается от восторга.

Но она просто платочком промокнула повлажневшие глаза.

– Мне так жаль… Этот мистер Лаваль… Какая потеря для Бэрдокка, правда? Я не помню такого случая, чтобы Анри Лаваль появился в салоне без живых орхидей.

– Вам сейчас в салон?

– О да!

– До какого часу вы дежурите?

– До одиннадцати.

– Хотите, я встречу вас?

Ева Чижевски подняла сияющие глаза.

3

Узнай Рон Куртис, что статью доктора Гренвилла пытается понять еще и старший инспектор ФБНОЛ, он бы сильно удивился.

Впрочем, Янг мало что понял.

Признак высокого разума – «…умение добыть зерно истины из любой груды плевел». Ну, положим. Но почему именно это позволяет «…делать точные прогнозы самых маловероятных событий»?

Мистер Блик…

Звездный гений Килби…

И еще одна звезда – Анри Лаваль, не позволявший себе появляться в салоне «Кентавр» без букетика живых орхидей…

А если по другому – война с ублюдками.

Нельзя поддаваться чарам созвучий. Скорее всего, все эти звездные гении – ложный след. Следует попристальнее всмотреться в биографию бывшего технического директора фирмы «Фармаури». Этот Дэвид Килби погиб в автомобильной катастрофе… А химик Фрост попал в Куинсвилл… А неприятности Инги Альбуди тоже каким-то боком связаны со всем этим…

Заглянув в справочник, Янг внимательно изучил заметку, посвященную Дэвиду Килби.

В высшей степени положительные оценки.

Здесь не то, что инспектор ФБНОЛ, здесь школьный воспитатель ни к чему не придерется.

Кстати, на той же странице Янг нашел еще одного Килби – Эрвина. Оказывается, главный редактор популярного журнала «Джаст» являлся родным братом Дэвида. А в списке постоянных авторов журнала инспектор насчитал сразу нескольких «бэби-старз», в том числе Рона Куртиса.

А почему не заглянуть в «Джаст»?

Вряд ли это поможет идентификации таинственного Блика, но рискнуть стоило.

Янг повязывал галстук, когда позвонил Джон Габер.

– В общем твоя догадка подтвердилась, – сказал он. – Без старика Нибура я может и не допер бы, но следы фермилоксана, пусть и косвенные, обнаружил.

– От этого можно сойти с ума?

Габер только хмыкнул.

Тогда Янг позвонил полковнику Холдеру.

Он сразу признался шефу в том, что местом времяпрепровождения (все-таки отпуск, пусть и кратковременный) избрал Бэрдокк. «Цветущий городок, шеф. Но куча ублюдков. Правда, женщины тут цветущие».

К удивлению инспектора, шеф не рассвирепел.

Более того, он принял новость достаточно добродушно.

«Делом Лаваля занимается теперь Сенфорд, – сказал шеф. – Как это почему? Да потому, что он не видит в каждом человеке ублюдка и тщательно печется о чужой репутации. Учти, что вечером он приезжает в Бэрдокке. Помоги ему сориентироваться. С учетом своих ошибок».

4

Возле гостиницы Янг натолкнулся на веселого молодого человека.

Обыкновенная живая реклама. Правда, щиты молодой человек поставил на асфальт и весело вокруг них приплясывал.

– Интересуетесь приятной жизнью?

Янг усмехнулся. Ему нравилась уверенность Черри.

– А что у тебя есть такого?

– Как насчет «песочка»?

– Что-то новое?

– Еще бы. На колесах нынче долго не просидишь. Сильно шибает по мозгам. Тут есть над чем поразмышлять. «Песочек» гуманнее. Так мне один студент объяснил.

– Неужели в этом оазисе здоровья можно купить наркотики?

– Место ничем не хуже других, шеф.

– Чему ты радуешься?

– Удаче, сэр!

– Тогда не приплясывай, ты не афроамериканец. Дел у нас достаточно, Черри. Вечером встретишь Сенфорда. Помнишь его? Он приедет поездом.

И подмигнул:

– Где наш друг?

– Звездный человек Куртис?

– Вот-вот, Черри. Только не ори так.

– Он встречался с важным молодым господином восточного вида. В ресторане «Зодиак». Дорогое заведение, шеф. Я бы не стал отмечать там нашу встречу. А до этого наш клиент отметился в редакции журнала «Джаст».

– Сгинь с глаз!

Янг был доволен.

Путь в редакцию журнала «Джаст» не казался ему теперь обременительным.

Кстати, анонимное письмо трехлетней давности, полученное в свое время полицией, было отпечатано на пишущей машинке. В наше время уже мало кто пользуется такими. А уж в Издательском центре Джинтано… Вряд ли в стальном гиганте, поблескивающем зеркальным стеклом, найдется место для таких ветхих вещей, как пишущая машинка.

– Будете ждать? Или заглянете в другой раз? – секретарша скорбно поджала губки.

На столике у окна стоял прекрасный фотопортрет элегантного денди с крепом на уголке. Ну да, Анри Лаваль, догадался инспектор. Наверное, он имел отношение к Издательскому центру Джинтано. Добиваясь расположения секретарши, Янг лицемерно заметил:

– Весь Бэрдокк опечален…

Джулия страстно прижала кулачки к груди:

– Вся страна, сэр!

Янг кивнул.

Его внимание привлекла огромная репродукция.

Групповой портрет выпускников знаменитой школы.

Янг впервые видел такую большую репродукцию. Она занимала почти всю стену приемной. Четырнадцать человек, тщательно подсчитал он. Четырнадцать звездных ребят. И насторожился: почему четырнадцать? В книге Говарда Ф. Барлоу речь определенно шла о пятнадцати.

Он еще раз пересчитал гениев.

– Я ведь не ошибаюсь? «Бэби-старз»… Их было пятнадцать?

Джулия безвольно вытерла заплаканные глаза и подтвердила правоту Янга легким кивком.

– Это репродукция Херста?

– Ну да, – она, наконец, взглянула на Янга.

– А почему только четырнадцать человек? Где еще один?

Джулия окаменела. Янг понял: он произнес что-то не то. Наверное в Бэрдокке не принято было говорить об отсутствующих. Жаль, что раздался звонок и ледяной голос Джулии насквозь проморозил приемную:

– Вас ждут.

5

Килби-старший вопросительно поднял бровь.

Инспектор впервые видел такой кабинет. Десятки самых разнообразных часов. Откуда столько? Зачем? И все идут, тикают, производят шум.

– Эдвин Янг.

Врать не хотелось, но как-то надо было начать:

– Я знал вашего покойного брата.

– Он обещал вам финансовую помощь? – Килби-старший критически оглядел инспектора.

– Да, да, – обрадовался Янг.

И подумал: чем лучше воспитан человек, тем легче обвести его вокруг пальца.

Но Килби-старший смотрел на Янга с растущим недоумением:

– Собственно, какое учреждение вы представляете?

– ФБНОЛ.

– Но это полицейское учреждение!

– К сожалению, – вздохнул Янг. Он уже сожалел про свои «да, да». – Но не стоит смотреть на всех полицейских с предубеждением. Мы всего лишь служители Немезиды.

– Мой брат никогда не водился с полицией.

– Зато он умел подниматься над предрассудками. И прекрасно понимал, что превентивные меры борьбы с наркоманией включают в себя не только запреты. Вы же не будете утверждать, что система здоровья, заложенная в Бэрдокке мистером Джинтано, абсолютно совершенна?

Инспектор давно уже понял, что грубая лесть в Бэрдокке – самый прямой и эффективный способ расположить к себе собеседника. Но Килби-старший был полон подозрений. Не спуская глаз с Янга, он пальцем в кнопку магнитофона.

– Знаком вам этот голос?

– Конечно, – без раздумий ответил Янг.

– И вы можете сказать, кто это?

– Мистер Блик? – Янг играл вслепую. Выбора у него не было. Он понимал, что его сейчас же выставят из странного кабинета. Поэтому и вложил в голос как можно больше наглости: – А вам знакомо это имя?

– Мне? Что за черт? Да его носили все мои предки по материнской линии.

Теперь уже Янг уставился на песочные часы, демонстративно перевернутые Килби-старшим. Красноречивый жест. Пять минут, это даже много. Янг не надеялся на такой подарок. Почти благотворительность, черт возьми. Янг так и впился взглядом в часы. Кажется, точная копия тех, что он нашел в кабинете Лаваля. И подставка такая же объемистая. И гравировка.

– Стихи? – удивился Янг.

– На вкус? Что значит, на вкус?

На глазах изумленного Килби Янг раскрутил стеклянные конусы и ссыпал кристаллики изумрудного наполнителя на лист бумаги.

– Вы знаете, что это такое?

Редактор журнала «Джаст» замер:

– Песок, наверное.

И вспыхнул:

– Как вас понять?

– У меня нет выбора, – Янг ухмыльнулся. Еще наглее, чем прежде. – Если полиция нагрянет в ваш кабинет, этот «песок» вызовет немалый скандал.

И быстро спросил:

– Вы виделись с Фростом?

– Разве он в Бэрдокке?

– А вы не знаете?

– Черт вас возьми!

– Эти часы подарил вам Лаваль?

– Какое вам дело до моих часов?

– Или Фрост?

– Я повторяю. Какое вам дело до моих часов?

– Если хотите знать, самое прямое… – Янг аккуратно ссыпал «песок» в пластиковый пакет, извлеченный из кармана. И добавил, вставая: – Увидите Фроста, скажите так. Кашу, заваренную им вместе с вашим братом, расхлебывает Альбуди. Знаете такую? И передайте Фросту мой гостиничный телефон. Вот я записываю его на уголке календаря. У меня понятный почерк?

6

Поистине черный день.

Килби-старший задыхался от возмущения.

Так легко попасться на удочку какого-то копа! Куда смотрит Палмер? Что вообще происходит в Бэрдокке? С каких это пор Джулия перестала понимать посетителей? Дотянувшись до бренди, Килби-старший сделал глоток и с отчаянием уставился на выпотрошенные инспектором часы. При чем здесь Фрост? Про какую «кашу» говорил наглый коп?

К черту!

К черту всех!

Он встал и накинул на плечи плащ.

Черным ходом, мимо обескураженной Джулии, не ответив ни на один из ее вопросов, Килби-старший медленно спустился в парк, разбитый с южной стороны Издательского центра.

К черту всех!

Просто посидеть на скамье.

И снова пылающее над городом:

Убедиться, что мир по-прежнему устойчив.

Привести мысли в порядок.

Накрапывал мелкий дождь. За стеной зеленых дубов раздавались хлопки.

«И в сердце растрава, и дождик с утра. Откуда бы, право, такая хандра?»

Килби-старший догадывался – откуда.

Посидеть молча. Ничего не слышать, не видеть. Не обращать внимания на потрепанного бродягу, бредущего по аллее.

Он опять возмутился.

Что происходит? Бродяга в центре Бэрдокка! Команда капитана Палмера полностью распустилась!

Бродяга приблизился.

– Билл?!

– Ни слова, Эрвин. Идем в редакцию.

7

– Попроси свою дуру не заглядывать в кабинет.

– Но Билл! Почему дуру? Ты знаешь Джулию много лет. Она тебя обожает. – Килби-старший никак не мог придти в себя. – Почему ты выглядишь, как после голодовки?

– Считай, я сидел на диете.

Фрост медленно прошелся по кабинету.

Его не интересовали многочисленные часы. Его не интересовали картины и книги. Он и на Эрвина-то не смотрел.

– Могу я связаться отсюда с Ингой?

– Конечно. Но как ты оказался в Бэрдокке?

– Никаких вопросов, Эрвин! Не хочу отвечать на твои дурацкие вопросы. Когда Ингу отправили в клинику?

– В день смерти Анри.

– Он спекся?

– Билл!

Фрост поморщился. На улыбку это не походило.

– В клинику можно звонить напрямую?

– Конечно.

– Тогда звони. Если трубку возьмет Инга, передашь мне. Если кто-то другой, выкручивайся, как хочешь.

– Но почему выкручивайся?

– Да потому что я теперь пользуюсь только таким словарем. И потому, что я никому не верю. Не пялься на меня как на покойника. Ты сам сказал, что эта роль досталась Лавалю.

– Но почему, почему, почему ты так говоришь?

– Не теряй времени!

Не спуская растерянных глаз с химика, Килби-старший набрал номер.

– Доктор Макклиф?… Да, это я… Конечно… Не может подойти к телефону?… Хорошо, я перезвоню…

И повесил трубку.

– Я понял, – злобно заметил Фрост. – К ней не подпускают?

– Она не в форме, Билл. К тому же, тобой интересуются копы.

– Зачем?

– Не знаю. Час назад вот здесь сидел инспектор ФБНОЛ из столицы штата. Здоровенный тип с низким лбом. Он нес какую-то чушь. И распотрошил подарок Лаваля. Видишь? Он забрал песок из часов. Черт побери, Билл, хотя бы ты не кричи на меня! Кажется, этот коп знал, что ты у меня появишься.

– Откуда он мог знать это?

– Представления не имею. Но знал. Иначе бы не попросил передать тебе…

– Что передать? Что ты тянешь?

– Несколько слов. Всего только несколько слов. Кашу, заваренную им вместе с вашим братом, расхлебывает Альбуди. Это он про тебя, Билл. По-моему я ничего не перепутал. И оставил свой телефон. Что все это значит, Билл?

– Вставай!

– Но куда мы?

– К Рону. Надеюсь, он сумеет нам растолковать сказанное.

8

Янг тщательно запер дверь.

Он был уверен, что капитан Палмер уже знает о его возвращении в Бэрдокк.

Выложив из кармана рабочий блокнот, инспектор молча уставился на нарисованный сутки назад треугольник. Вершины треугольника уже не казались ему столь уж загадочными. Теперь за каждым сочетанием стояли конкретные имена, события, предположения. Правда, общей четкой картины все ещё не было.

Три года назад в Бэрдокке действительно произошло нечто такое, что образовало указанный треугольник.

А до этого?

Не мог же взрыв рвануть сразу.

Янг вынул из кармана пластиковый пакет с порошком, изъятым у Эрвина Килби.

Динамит… Изумрудный кейф… Психотомиметики… По мозгам здорово бьет…

Рука сама потянулась к молчащему телефону.

– Дэвидсон? Это Янг. Как насчет пива? Я ведь задолжал тебе за сведения о тех студентах… Все правильно… О тех, что помогали себе динамитом.

– Извини, Эдвин, я в запарке, – прохрипел Дэвидсон. – Шеф тут развернул бешеную активность. Но на запрос в Информационный центр Дона Реви, ну, этот самый Институт социальных проблем, мне ответили. Так вот, ты удивишься. Те ребята, что в свое время фигурировали в деле с динамитом, зарегистрированы как безнадежные наркоманы. Как тебе такой поворот? А некоторых вообще уже нет. Тебе интересно? Прислать список?

– Пока не надо.

Янг положил трубку.

Вот открылась и еще одна сторона дела.

Гениальный Дон Реви тоже из «звездных мальчиков».

Как ни называй ублюдков, решил Янг, они ублюдками и остаются.

Изумрудные кристаллики маняще поблескивали. Янг понимал, что многое сейчас зависит от его выводов. При том от верных выводов. Он не имеет права на ошибку.

Янг пытался увязать все узнанное им воедино.

И крик Альбуди:

Где ключ к этой мозаике?

Как выстроить известные факты правильно?

Меня всегда считали тугодумом, огорченно покачал головой Янг. Я слишком долго разгоняюсь, мне не хватает легкости. Странно, что я заговорил с Евой Чижевски… Обычно мне не везет…

И подумал: а если?…

И отмахнулся. Совсем это ни к чему. Откуда только лезут такие мысли?

Но может, в самом деле?… Конечно, не вяжется со служебными инструкциями, но я же в отпуске… Частная инициатива, кто может мне указать?… Как там говорил этот Лаваль? «…изумрудный кейф не затуманивает, а просветляет любые мозги… это будущее нашего мира… перед этой штукой не устоит ни гений, ни идиот».

Янг колебался.

«Стоит ли держать под спудом такое богатство?»

Это его подтолкнуло. Он решился и аккуратно перегнул лист бумаги. На ладонь высыпалось множество мелких кристалликов, волшебно блеснувших – как крошечные изумруды.

Слизнул языком.

Абсолютно никакого вкуса.

Глотнув воды пересел в кресло.

Он не знал, что, собственно, должно с ним произойти? И произойдет ли? А вдруг инсульт? – испугался он. Но профессор Нибур вроде не обещал ничего такого. Хотя, конечно, я не имею представления о правильной дозировке.

Минута…

Три… Пять…

Янг почувствовал разочарование.

Неужели он ошибся? Эта мысль почему-то его развеселила.

Хороший отдых! Заперся в гостиничном номере и глотает наполнитель песочных часов! В этом тихоньком Бэрдокке ему всегда не везет. Всегда происходит что-то такое, над чем и посмеяться-то не хочется. Он отчетливо вспомнил госпиталь, в которую попал три года назад. Его койка стояла напротив окна. Когда тянуло сквознячком, штора медленно колебалась. На ней виднелось светлое, будто специально обесцвеченное пятно. Он даже вспомнил прихотливые очертания пятна.

Красивое пятно…

Он плавал в изумрудном тумане.

То одна, то другая мысль медленно поднималась со дна на поверхность сознания.

Янг не чувствовал никакого беспокойства. Номер заперт, ключ в кармане. У Черри есть запасной. Запасные ключи есть у горничной. Жалко только, что хваленый изумрудный кейф оказался барахлом! Забава для ублюдков. Не так уж и шибает. Правда, я не гений и не ублюдок, подумал Янг с удовлетворением. Может, привилегированный псих, наглотавшись этой дряни, что-то и испытывает…

Кто это произнес?

А-а-а, Дэйв Килби. Головастый парень.

Инспектор сильно сжал зубы. Голова кружилась.

Что за стишки были выгравированы на подставке часов Килби-старшего?

Ну да, что-то такое про время… Что-то связанное со временем… Вроде как время можно пробовать на вкус… Интересно, оно не кислит на губах?

Усыпанная изумрудным порошком дорожка в безвременье…

Мистер Джинтано-старший, хмыкнул Янг, падая на диван, не хотел мириться со временем. Теперь лежит в уютном криогенном гробу. Ждёт, когда его разбудят выращенные им гении. Или их потомки.

А ведь старик, дошло до Янга, обвел гениев вокруг пальца!

Янгу было приятно, что он сам до такого додумался. Звездные гении так и крутились вокруг мудрого старика. И Килби… И Фрост… И Лаваль… И все эти другие… А Дэйв, к тому же, был самым головастым… И к старику Джинтано стоял близко… Правда, Херст почему-то не поместил его на групповой портрет…

Откуда это?

Будто со стороны.

Но с невероятной, с какой-то.

С какой-то сумасшедшей отчетливостью.

Он увидел себя лежащим на полу виллы Альбуди.

Три года назад. Его ударили сзади. Он упал и потерял сознание. Но успел увидеть, как кто-то. Бесцеремонно перешагнул через него. Нет уж, увольте от этих ваших местоимений. Голоса там звучали раздраженные. Я не люблю, когда меня водят за нос. Особенно неучи вроде вас.

У Херста, кажется, были причины не допускать Килби на полотно.

Туман исчез!

Вдруг исчез туман.

Не было больше никакого тумана.

Сердце горячо гнало по жилам кровь.

Каждое движение доставляло Янгу наслаждение.

С пронзительной ясностью он увидел групповой портрет.

Точнее, не портрет, а цветную репродукцию. Портрет, говорят, хранится у Херста, его никто никогда не видел. Звездные гении смотрели на Янга насмешливо и сочувственно. Он не всех знал по именам. Многих не знал. Но, похоже, они его знали. Подмигивали сочувственно.

Телефонный звонок взорвал болью виски.

– Сенфорд?…

Это было потрясающе: Янг тер ладонью виски, говорил с Сенфордом, но все помнил! Он разговаривал с Сенфордом, клял ублюдков, но помнил все, что только что подсказали ему гении!

– Звони шефу, Сенфорд. Силовая поддержка нам не помешает. – Он явственно видел развитие событий и боялся лишь упустить что-нибудь важное: – Именно шефу, Сенфорд. Ни в коем случае не в полицию Бэрдокка. И уж ни в коем случае не капитану Палмеру. У тебя есть оперативный выход на картотеку Интерпола? – И все так же торопясь, но уже зная, что ничего не забудет, он выложил Сенфорду установочные данные. – Пусть ответят факсом на мой адрес.

В дверь стучали.

Пошатываясь, он открыл.

– Вы куда-то выходили, шеф?

– С чего ты взял?

– Я стучал в дверь.

– Наверное, я уснул.

– Уснули? – Черри недоверчиво выпятил губу. – С вами всё в порядке?

– А почему нет?

– У вас зрачки здорово расширены.

– Оставь. Это в порядке вещей. Если бы я тебе все рассказал, у тебя зрачки расширились бы еще больше.