Шопоголик и сестра

25

— Руки прочь от нашей земли! — требует Робин в мегафон.

— Прочь! Прочь! Прочь! — хором рявкаем все мы, и я в упоении переглядываюсь с Джесс. Если у меня и были сомнения насчет этого митинга, теперь они развеялись.

Вы только поглядите вокруг! Посмотрите, что они хотят уничтожить! Мы стоим на холме Пайперс-Хилл, а более живописного места я еще никогда не видела. На вершине лес, в траве пестрят полевые цветы, я уже насчитала шесть бабочек. Ну и что из того, что «Аркодас Труп» клиенты Люка? Как им в голову пришло построить здесь торговый центр? Да еще такой дрянной, даже без магазина «Спейс НК»?

— Руки прочь от нашей земли!

— Прочь! Прочь! Прочь! — ору я во всю мощь легких. Протестовать — это так классно, лучше не бывает! Я стою рядом с Робином, Джимом и Джесс, нам открывается сногсшибательный вид. Собралось почти триста человек! Они идут к месту митинга, размахивают плакатами, дуют в свистки, бьют в барабаны, а с ними — две съемочные группы местного телевидения и целая орава журналистов.

Оглядываюсь по сторонам — представителей «Аркодас Труп» нигде не видно. Ну и слава богу.

Нет, мне не стыдно за то, что я сюда пришла. Наоборот. Я — человек, готовый до конца отстаивать свои принципы и бороться за права угнетенных. И неважно, что обо мне подумают.

Но принципы принципами, а если нагрянет Люк, боюсь, придется натягивать маску и прятаться за чужими спинами. В толпе ему меня ни за что не разглядеть. И все будет в порядке.

— Руки прочь от нашей земли!

— Прочь! Прочь! Прочь!

Джесс энергично размахивает своим плакатом «Убийцы природы» и свистит. Эди и Лорна в ядовито-розовых париках высоко вздымают гигантский транспарант с надписью «Убьешь нашу землю — убьешь нас». Сьюзи в белой футболке и армейских брюках, позаимствованных у Таркина, держит плакат собственного изготовления. Светит солнце, все переживают фантастический душевный подъем.

— Руки прочь от нашей земли!

— Прочь! Прочь! Прочь!

Толпа быстро разрастается. По моему кивку Робин откладывает свой плакат, забирается. на стремянку и берет микрофон. От одного вида лазурного неба и девственной природы перехватывает дыхание. Фотограф, которого я специально пригласила, быстренько встает на колени и принимается щелкать затвором, и его примеру сразу следуют съемочные группы и корреспонденты местных газет.

Мало— помалу все умолкают и выжидательно смотрят на Робина.

— Друзья, соратники, любители природы нашего края! — начинает он, и его голос разносится над притихшей толпой. — Я прошу всех вас помолчать минутку и оглядеться по сторонам. Перед нами красота. Природа. У нас есть все, что нам нужно.

Для пущего эффекта он выдерживает паузу, как я научила, и сам осматривается. Ветер ерошит ему волосы, щеки раскраснелись от воодушевления.

— Нужен ли нам торговый центр?

— Нет! Нет! Нет! — дружно кричим мы во всю глотку.

— А загрязнение окружающей среды?

— Нет! Нет! Нет!

— А навязывание бессмысленного, нелепого потребительства? Нужны ли кому-нибудь из нас… новые подушки? — Робин пренебрежительно кривится.

— Нет… — начинаю я вместе со всеми и вдруг спохватываюсь. А ведь мне и вправду не помешают новые подушки. Как раз вчера я присмотрела в магазине одну очень миленькую, кашемировую.

Но… это же мелочи. Всем известно, что даже у соратников бывают разногласия по техническим вопросам. А в целом я согласна с Робином. С каждым словом, только не про подушки.

— Хотим ли мы видеть, как уродуют нашу землю? — кричит Робин, раскинув руки.

— Нет! Нет! Нет! — радостно кричу я и улыбаюсь Джесс.

Она дует в свисток, и мне немного завидно. К следующему митингу обязательно прикуплю себе такой же.

— А теперь послушаем других активистов! — призывает Робин. — Бекки, лезь сюда!

Я вздрагиваю.

Что? Так мы не договаривались.

— Вот девушка, без которой не было бы этой кампании! — объявляет Робин. — Мы признательны ей за ценные идеи и боевой дух! Послушаем Бекки!

Вокруг меня — восхищенные, оживленные лица. Робин начинает аплодировать, к нему постепенно присоединяются все.

— Давай, Бекки! — подбадривает Джесс, перекрикивая шум. — Тебя ждут!

Я быстро оглядываюсь. Люка нигде не видно.

Нет, не удержусь.

Пробираюсь к стремянке и с помощью Робина осторожно влезаю на самую верхнюю ступеньку. Подо мной море запрокинутых разгоряченных лиц, озаренных солнцем.

— Привет, Пайперс-Хилл! — кричу я в мегафон, и мне дружно отвечает вся толпа. Гудят клаксоны, и пронзительно верещат, грохочут барабаны.

Вот оно, счастье! Меня принимают, как поп-звезду!

— Это наша страна! — начинаю я, указывая на расстилающиеся вокруг зеленые поля. — Наша земля! Мы не отдадим ее!

Новый взрыв восторженных воплей.

— И если кто-нибудь захочет у нас ее отнять, — надрываюсь я, потрясая кулаком, — если кто-нибудь думает, что может просто прийти и забрать ее у нас… вот что я говорю ему: ПРОЧЬ ОТСЮДА!

Высекая из толпы третий шквал криков, я не могу сдержать самодовольную улыбку. Получилось! Мне удалось воспламенить слушателей! Наверное, я прирожденный политик!

— Я говорю: УХОДИТЕ СЕЙЧАС ЖЕ! Потому что мы будем БОРОТЬСЯ! И на МОРЕ! И на…

Заметив в толпе волнение и движение, умолкаю и пытаюсь разглядеть, что там творится.

— Идут! — возвещает кто-то.

— У-у!

Все собравшиеся шипят, свистят и улюлюкают, повернувшись в другую сторону, а мне пока не видно, что там,

— Это они! — объявляет снизу Робин. — Мерзавцы! Пусть послушают!

И вдруг меня будто обухом по голове огрели. Сквозь толпу решительно прокладывают путь пятеро мужчин в темных костюмах.

Один из них — Люк.

Кажется, пора слезать отсюда. И поскорее.

Но не так-то просто слезть со стремянки, если нога в гипсе. Я вообще едва держусь.

— Робин, мне надо вниз! — зову я.

— Стой там! — велит Робин. — Продолжай! У тебя отлично получается!

Я хватаю костыль, неловко топчусь, стараясь спуститься, и тут меня замечает Люк.

Таким ошарашенным я вижу его впервые. Он застывает как вкопанный, уставившись на меня. А у меня горит лицо и коленки трясутся.

— Не робей, Бекки! — настойчиво шипит снизу Робин. — Не обращай на них внимания! Говори дальше!

Но я в ступоре. Шевельнуться не могу. Наконец, не глядя на Люка, я пытаюсь прокашляться.

— Э-э… да, мы будем бороться! — нерешительно выкрикиваю я. — Я говорю… э-э… УХОДИТЕ ДОМОЙ!

Все пятеро незваных гостей выстроились в ряд, сложили руки на груди и не сводят с меня глаз. Троих я вижу впервые, а с ними Гэри и Люк.

Спокойно! Главное — не смотреть на них.

— Сохраним нашу землю! — приободрившись, продолжаю я. — Нам не нужны ваши БЕТОННЫЕ ДЖУНГЛИ!

Толпа взрывается гневным ором, а я, не удержавшись, бросаю победоносный взгляд на Люка. Что у него на уме — не понять. Брови нахмурены, лицо яростное.

А губы дергаются. Будто еле сдерживает смех.

Наши взгляды встречаются, и меня охватывает жуткое ощущение: боюсь, что вот-вот начну истерически хихикать.

— Сдавайтесь! — призываю я. — Потому что ПОБЕДЫ БАМ НЕ ВИДАТЬ!

— Попробую побеседовать с оратором, — мрачно сообщает Люк одному из незнакомцев. — Посмотрим, что получится.

Он спокойно подходит к стремянке, поднимается на три ступеньки, и наши головы оказываются на одном уровне. Минуту мы только глядим друг на друга и молчим. Сердце толкается у меня внутри, как поршень в цилиндре.

— Привет, — наконец произносит Люк.

— А-а, привет! — отвечаю я со всей невозмутимостью, на какую только способна. — Как дела?

— Надо же, сколько вас здесь собралось. — Люк оглядывается. — Твоя работа?

Я откашливаюсь.

— И моя тоже. Ну, ты же понимаешь… И у меня вдруг захватывает дух: манжета безукоризненно отутюженной рубашки Люка чуть задралась, а под ней — потрепанный плетеный браслет.

Я поспешно отворачиваюсь. Здесь мы по разные стороны баррикад.

— Бекки, а ты понимаешь, что протестуешь против строительства торгового центра?

— С дрянными магазинами, — уточняю я, не моргнув глазом.

— На уступки не соглашайся! — советует Робин снизу.

— Плюнь ему в лицо! — подает голос Эди, грозя Люку кулаком.

— Компания «Аркодас Труп» — мой самый крупный клиент, — продолжает Люк. — Или до тебя это не доходит?

— Ты же сам хотел, чтобы я была похожа на Джесс, — вызывающе напоминаю я. — Помнишь, что ты сказал? Чтобы я хоть чему-нибудь научилась у сестры. Вот, пожалуйста. — Я поднимаю мегафон: — Убирайтесь с вашими выкрутасами к себе в Лондон! Оставьте нас в покое!

Толпа одобрительно ревет.

— Говоришь, убираться с выкрутасами в Лондон? — эхом вторит Люк и недоверчиво качает головой. — А как быть с твоими выкрутасами?

— А у меня их нет, — надменно заявляю я. — Я, между прочим, изменилась. Стала бережливой. Полюбила природу. И решила защищать ее от негодяев, которым лишь бы все портить.

Люк наклоняется и шепчет мне на ухо:

— Вообще-то… здесь никто и не собирается строить торговый центр.

— Что? — Я непонимающе хмурюсь. — Как это не собирается?

— А вот так. Компания пересмотрела свое решение еще несколько недель назад. И выбрала другое место.

Я подозрительно вглядываюсь в его глаза. Нет, не врет.

— А как же… планы? — на всякий случаи спрашиваю я. — У нас же есть планы!

— Устаревшие. — Люк приподнимает бровь. — Кто-то все перепутал. — И кивает в сторону Робина: — Не он случайно?

Ой. А ведь это похоже на правду.

Мысли крутятся как бешеные. Что-то до меня никак не доходит, собираются здесь строить торговый центр или нет.

Если нет, значит, напрасно мы надрывались?

— Послушай, несмотря на всю твою в высшей степени убедительную кампанию протеста, руководители «Аркодас Труп» вовсе не злодеи. Они никому не сделали ничего плохого.

— Ясно… — Я неуклюже ерзаю на ступеньке и перевожу взгляд на трех усмехающихся представителей «Аркодас Труп». — Значит… они недовольны?

— Скажем так: не в восторге, — соглашается Люк.

— Э-э… извини. — Я скольжу взглядом по притихшей толпе. — Хочешь, чтобы я сама все им объяснила, да?

В глазах Люка мерцают крохотные искорки — как всегда, когда он что-то задумал.

— У меня есть идея получше, — сообщает он. — Раз уж ты собрала здесь журналистов…

Он забирает у меня мегафон и поворачивается лицом к толпе. Его встречает нестройный свист. Даже Сьюзи что-то гневно кричит и потрясает плакатом.

— Леди и джентльмены! — звучно и уверенно начинает Люк. — А также представители прессы! Я готов сделать заявление от имени «Аркодас Труп».

Он терпеливо ждет, когда затихнет улюлюканье, потом обводит взглядом толпу.

— Наша компания ВЫСОКО ценит мнение общественности. Мы всегда прислушиваемся к нему. И ни в коем случае не оставляем без внимания протесты. Я переговорил с вашей представительницей… — он указывает на меня, — и согласился со всеми ее доводами.

Собравшиеся шикают друг на друга, призывая к молчанию. Кое у кого уже отвисла челюсть.

— В итоге могу объявить, что «Аркодас Труп» решила приступить к строительству в другом месте. — Люк обаятельно улыбается. — Здесь торгового центра не будет.

Еще секунда потрясенного молчания — и дикий всплеск всеобщей радости. Все голосят, обнимаются, свистят и оглушают сами себя барабанным боем.

— Получилось! — слышу я в этом гвалте голос Джесс.

— Мы им показали! — верещит Келли.

— Кроме того, я хотел бы обратить ваше внимание на множество экологических проектов, спонсорами которых выступает «Аркодас Труп», — продолжает Люк. — Сейчас мы раздадим листовки. И материалы для прессы. Изучайте.

Минуточку! Он превратил наш митинг протеста в рекламную акцию! Это произвол!

— Ах ты змей! — в ярости шиплю я, вцепившись в мегафон. — Ты им совсем головы задурил!

— Но поле-то спасено, — пожимает плечами Люк. — А остальное — уже детали.

— Ну уж нет! Это еще не значит…

— Если бы твои соратники с самого начала всерьез занялись исследованиями, сейчас нас бы здесь не было. И мне не пришлось бы спасать положение. — Он подзывает Гэри, который неподалеку раздает листовки. — Гэри, вон в той машине представители «Аркодаса». Скажи им, что я задержусь на переговорах.

Гэри кивает, весело машет мне, но я не отвечаю. Я по-прежнему зла как черт на них обоих.

— И где же теперь будут строить центр? — интересуюсь я, наблюдая, как веселится толпа.

Келли и Джесс прыгают в обнимку, Джим хлопает Робина по спине, Эди и Лорна размахивают в воздухе розовыми париками.

— А почему ты спрашиваешь?

— А я, может, собираюсь устроить и там митинг протеста. Буду всюду таскаться по пятам за «Аркодас Груп» и чинить препятствия! Так что легкой жизни не жди.

— Ну, попробуй, — с усмешкой соглашается Люк. — Послушай, Бекки, прости. Но у меня работа.

— Понимаю. Кажется. Но… я думала, что мне хоть что-то удалось. И я чего-то добилась… — Я тяжело вздыхаю. — А оказалось, зря радовалась.

— Зря? — недоверчиво переспрашивает Люк. — Бекки, ты только посмотри вокруг! — Он обводит рукой поле. — Взгляни, как они счастливы! Я слышал, о кампании заговорили только благодаря тебе. Вдумайся — ты всю деревню преобразила… вспомни, какой у них намечен праздник… Гордись! Кстати, тебя прозвали «Бекки-Ураган».

— Да уж, разрушений от меня, как от стихийного бедствия.

Вдруг Люк становится серьезным. Он долго и ласково смотрит мне в глаза.

— Ты увлекаешь за собой людей. Всех, кого встречаешь на пути. Не надо подражать Джесс. Будь собой.

— Но ты же говорил… — начинаю я и спохватываюсь.

— Что?

Ой. А я собиралась вести себя, как подобает взрослому человеку, и больше не напоминать про нашу ссору. Но не удержалась.

— Я подслушала твой разговор с Джесс, — невнятно бормочу я. — Когда она у нас гостила. Ты еще говорил, что со мной… нелегко жить.

— Да, нелегко, серьезно подтверждает Люк.

У меня сжимается горло.

— Зато не скучно. Увлекательно. Весело. Больше я ни о чем не мечтаю. А легкая жизнь быстро приедается. — Он касается моей щеки. — Бекки, жизнь с тобой — одна большая авантюра.

— Бекки! — зовет снизу Сьюзи. — Праздник начинается! Привет, Люк!

Люк целует меня.

— Давай-ка спускаться отсюда, — предлагает он и берет меня за руку, а я благодарно пожимаю его пальцы.

— Кстати, ты говорила, что стала экономной. Что это значит? — спрашивает он, помогая мне перебираться со ступеньки на ступеньку. — Ты пошутила?

— Нет! Я теперь правда экономная! Меня научила Джесс. Как Йода.

— И чему же она тебя научила? — Люк настораживается.

— Как делать садовые разбрызгиватели из молочных картонок, — гордо перечисляю я. — И подарочную упаковку — из старых пакетов. А открытки надо подписывать только карандашом — чтобы получатель мог стереть твое поздравление и передарить открытку кому-нибудь. Экономия — целых девяносто пенсов!

Люк отвечает мне долгим взглядом.

— Похоже, пора увозить тебя в Лондон, — наконец заключает он. Зажав мой костыль под мышкой, он первым сходит со стремянки на траву. — Кстати, Дэнни звонил.

— Дэнни? — радуюсь я и оступаюсь на последней ступеньке. Грохаюсь с размаху на траву, и голова сразу начинает бешено кружиться. Я вцепляюсь в Люка. — Ох! В голове карусель!

— Тебе плохо? — пугается Люк. — Сотрясение? Напрасно ты туда полезла…

— Ничего страшного. — Посижу — все пройдет.

— Ой, у меня вечно кружится голова! — говорит подошедшая Сьюзи. — Во время беременности.

У меня мигом улетучиваются все мысли.

Я ошеломленно смотрю на Люка. Он так же изумлен, как и я.

Нет. Я же… этого не может…

Неужели я…

Мозг вдруг пускается в подсчеты, как взбесившийся калькулятор. А я об этом и не вспоминала… Но в последний раз у меня… кажется, это было… Да, не меньше…

Боже мой.

О господи.

— Бекки, — изменившимся голосом говорит Люк.

— М-м… Люк…

Глубоко дышу, стараясь держать себя в руках.

Так. Без паники. Только без паники…