Шторм

Глава 39

— Эй, Ромео, мы же соревновались на самый красивый рисунок овечки! А у тебя какая-то коробка! — возмущался Никос.

— Ничего ты не понимаешь, — напыщенно ответил я ему, — Внутри моей коробки сидит самая красивая овечка.

— И выигрывает миллион белли Цезарь Клаун, — провозгласил Дэвид, который был выбран всеми нами в судьи, — За самый реалистичный рисунок овечки на песке.

— Судью на мыло!

— Эй, это не честно! Он вообще не из нашей команды!

— Моя овечка в коробке гораздо лучше…

— Сю-ро-ро-ро! Неудачники!

— Ваша команда такая смешная, — сказала Моне Марише, — Очень сложно осознать, что с недавних пор вы в числе самых разыскиваемых людей. Фу-фу-фу-фу!

Да, нам удалось узнать из газет, что журналист вёл трансляцию боя. И теперь все знают, что мы тоже начинаем охоту за Ван Писом. Только вот никакой реакции от Дозора или Енко нам увидеть не удалось. Все крупные игроки выжидают нашего следующего шага, чтобы сделать выводы о серьёзности наших намерений. Не буду подводить их, устрою ещё одну демонстрацию силы…

— Мы уже тут несколько часов, а Требол со своей компанией что-то не выходят нас приветствовать. Дэвид, чем там заняты обычные пираты?

— Устанавливают ещё больше ловушек, чем было до этого. Теперь там ловушка на ловушке. Просто так к остаткам лидеров семьи Донкихот мы не проберемся, если ты конечно не сдуешь всё на нашем пути ураганом.

А ещё этот клочок суши почти полностью покрыт камнем, что считается идеальной средой для Пики, так как тот съел парамецию камня. Он с лёгкостью может устроить нам внезапную атаку, выскочив из камня, или камнепад, пока мы будем забираться в гору, где прячутся большинство пиратов. Короче говоря, прямое столкновение невыгодно. Мы победим, но это будет долгой битвой, поэтому и ждали, пока лидеры сами к нам спустятся поговорить, но что-то они этого не желают делать.

Лениво потянувшись, сказал, что мы приступаем к плану «B».

— Это какому? — поинтересовался у меня Никос.

— Мы покажем совокупную мощь наших дьявольских фруктов.

После этих слов я удобнее присел на песок и начал испускать большое количество воздуха. Через пару минут небо затянулось тёмными тучами, ещё через две минуты начал моросить дождь.

— Ты опять будешь бомбить молниями?! — поинтересовалась Мариша.

— Нет! Кристалл, создавай вокруг себя маленькие капельки яда и позволь их унести моему ветру! Цезарь, ты тоже делай пары ядовитого газа! Хан, используй тучи, устрой бомбардировку молниями! У тебя это должно получиться лучше меня! Дэвид, начинай морозить землю и покрывать её льдом в сторону горы. Моне, займись тем же, но ещё создавай снег и покрывай им остров.

Через двадцать секунд я почувствовал, что люди начали гибнуть. Но их тут было ещё много, несколько сотен. Из-за каменистой поверхности острова, вода никуда не уходила, поэтому пираты бегали по лужам, что позволило Хану, даже без прицельной стрельбы молниями, прожарить сразу множество людей, так как вода была прекрасным проводником. Другие пираты начинали быстро покрываться язвами из-за яда, которого они даже не заметили среди множество капель дождя, или же задыхаться от газов Цезаря, который мой ветер начал доставлять на весь остров. Были и очень глупые смерти, некоторые просто поскользнулись на мокрых камнях и, падая, свернули себе шеи. Часть одиночек забирали Никос вместе с Моникой, которую когда-то звали Детка Пять. Последняя просто превратилась в хорошую винтовку и дала из себя стрелять Никосу. Хороший получился дуэт. Но больше всего жизней забрали Моне и Дэвид. Почти две сотни людей замёрзли насмерть, скованные льдом или покрытые от головы до пят снегом. Двадцать минут хорошей работы Моне с Дэвидом и остров, что когда-то был летним, превращается в зимний со слоями снега выше двух метров.

Час работы почти всей команды и Дэвид сообщает, что живых людей на острове не осталось. Кроме нас тут все мертвы. Неизвестно что именно послужило смертью бывших элитных офицеров Донкихота: яд, удары молний или обморожение, но то, что они умерли было ясно точно. Просто больше не ощущалось трех сильных аур в воле наблюдения.

— Фух, хорошо поработали, — сказал я, отряхивая свою одежду, — Хм, даже красиво получилось.

— Ага, прямо убийственная красота, — подтвердил Никос, разглядывая гору из льда и снега, чуть увеличившуюся в объёме из-за последнего.

— А она так красиво переливается разными цветами из-за яда? — поинтересовался Хан, когда лёд на горе действительно начал переливаться разными цветами из-за лучиков Солнца.

— Ага, будет хреново, когда лёд растает. Тут все будет отравлено.

— Кстати, надеюсь тут никто не попробует жёлтый, фиолетовый и прочие виды снега! Отравится сразу же. Ха-ха-ха!

Общая картина горы действительно напоминала какой-то микс мороженого. Надеюсь, Большой Мамочке захочется здесь попробовать что-то на вкус и она отправиться прямиком в ад. Нья-ха-ха-ха!

— Итак, Цезарь, Моне, мы почти выполнили свою часть сделки. Теперь уже вы должны нам помочь взять штурмом главный остров Большой Мамочки. Ну, или отвлечь большую часть народа, пока мы занимаемся тем, что крадем некоторые данные у Мамочки…

— То есть объявлять войну Енко не обязательно? Можно просто её отвлечь?

— Ну, да… Но этот вариант мне больше нравится, чем с отвлечением внимания… Хотя второй вариант не предполагает скоропостижной гибели. Наверное, это его единственный плюс.

— К черту твоё не нравится, Эйглис. Каким образом можно отвлечь Шарлотту Линлин и избежать даже возможной гибели?

— Тебе придётся выйти за одну из её дочерей… Или сыновей. Прости, я не знаю, какие именно вкусы у безумных учёных. Моне отказалась сплетничать на эту тему…

— Моне! Ты сплетничала обо мне с Эйглисом?! Не девочками, а именно с ним? Что ты ему рассказала?

— Ромео-сан был таким обходительным, что я не смогла удержаться. Прости меня Цезарь. Фу-фу-фу-фу! — засмеялась Моне под конец, прикрыв свои рот ладошкой и сверкнув очками.

«Уважаемая Енко, пару лет назад я отверг ваше щедрое предложение о браке. Теперь мне стало понятно, каким же глупцом я был в те времена, поэтому хочу исправить это недоразумение и накрепко связать наши команды. До сих пор считаю, что не достоин ваших дочерей и из-за этого не смогу на них жениться. Но в моей команде есть прекрасная кандидатура в мужья вашим чудесным девочкам. Речь идёт о величайшем ученом современности единственном лохе, который согласился на это и довольно сильном воине, отличным пользователе дьявольского фрукта, прекрасном, неподражаемом… *Две страницы восхваления спустя* Цезаре Клауне! Надеюсь, вы ответите согласием на моё предложение о браке.

С уважением Ромео «Шторм» Эйглис»

Через две недели нам пришёл положительный ответ. Мы успели прикупить подарок для Енко и приодеть Клауна, чтобы тот смотрелся более солидно. Во время прибытия на остров и швартовки, я ощущал сильную опасность вокруг себя. Хорошо подготовились. Встречал нас сам Катакури, ещё одна головная боль лично для моей команды.

— Без шуток, Эйглис, или сразу же умрёшь, — угрюмым голосом сказал он мне, — Никто вам тут пока не доверяет, поэтому будет бить сразу же на поражение.

— Конечно-конечно, а где твоя мама? Мне бы хотелось бы переговорить с ней.

— Она ждёт тебя в тронном зале Пирожного Замка. Поторопись. Твоя команда пока останется на корабле.

— Ладненько, проводишь… Зубастик? И я возьму с собой вон ту коробку, — указал я на большую коробку высотой в почти в метр, — В ней небольшой презент Большой Мамочке.

Путь до замка занял минут двадцать. За это время успел понять, что у кого-то совершенно нет вкуса. Тут всё было таким приторно сладким (иногда даже буквально), что зубы сводило от боли. Наверное, единственным для меня плюсом этого места была многонациональность.

Шарлотта действительно собрала тут много представителей разных народов. До этого острова такого я ещё нигде не видел. И это впечатляет, о чём я и сообщил Катакури, пытаясь его немного задобрить. Наконец мы дошли до замка, где нас сразу же провели к Большой Мамочке.

— Ма-ма-ма-ма-ма! Кого же ко мне принесло? Неужели это сам Ромео Эйглис с предложением о браке?

— Да, это я, уважаемый Енко. Примите этот скромный дар, — с этими словами я дёргаю за одну ниточку и коробка раскрывается, показывая всем золотой кулак почти метрового размера, — Я подумал, что это идеальный подарок, чтобы выразить вашу мощь, силу и власть…

— Довольно, Эйглис! Чего именно ты добиваешь?!

— Кхм, понимаете, в последнее время я успел разозлить Кайдо сильнее прежнего, убив его делового партнёра, поэтому теперь ему точно нужна моя голова. Ваша защита могла бы помочь остудить его пыл…

— Так ты желаешь присоединиться в мою команду? И всё? Ма-ма-ма-ма! Неожиданно! Кем же ты себя в ней видишь?

— Ну, я не против поста одного из Конфетных Генералов, но соглашусь и на меньшее.

— Хм, свадьбу устроим через три дня. Галетт давно пора обзавестись мужем. Твою будущую должность обсудим после неё. А теперь свободен.

Нам разрешили свободно перемещаться по острову, пока велась подготовка к скорому торжеству, но к нам был приставлен сам Катакури, поэтому что-то вынюхивать специально не получилось. В какой-то момент его мрачная фигура мне настолько надоела, что я решил устроить ему приступ головной боли. Фишка воли наблюдения в виде предсказывания будущего очень выматывающая. А ещё, если кто-то постоянно его меняет, например, во время сражения, то к усталости добавиться и небольшая порция головной боли. Я с командой поочерёдно использовал волю наблюдения на максимуме изматывая Катакури. К концу первого дня у него полопались сосуды в глазах. Теперь его взгляд стал ещё более выразительным. Во второй день к глазам добавилась ещё и сильная головная боль. На третий день Катакури встретил нас сонным и тёмными кругами от бессонницы, выпивая какой-то крепкий алкоголь, пытаясь им заглушить боль. Но всё равно с упорством барана продолжал на нас использовать волю наблюдения, чтобы предсказать каждый шаг. Пусть продолжает мучить себя. Уверен, что в самый ответственный момент воля ему откажет. Её нельзя постоянно использовать.

Эти три дня мы не только изводили одного из генералов Шарлотты Линлин, но ещё изучали остров и знакомились со множеством людей. В том числе с членами семьи Шарлотта. Поразительно то, что Линлин практически всегда была беременна, но продолжала активно пиратствовать. Может поэтому некоторые её дети немного того? Нам так же встретилась будущая невеста Клауна. Женщиной она была довольно интересной, хотя и довольно скупой на эмоции с незнакомцами. К браку по расчёту отнеслась как-то слишком равнодушно, сказала, что уже давно его ожидала.

Наконец настал день торжества. Цезаря мы на последние наши деньги переодели в белый смокинг и буквально выпнули на свадьбу, так как тот почему-то начал в самый ответственный момент артачиться, отказываться выходить за Галетт. Пришлось напомнить ему, что он сам согласился на эту авантюру, мол, мы давно могли славно погибнуть при штурме этого острова, а он возжелал отвлечь Большую Мамочку другим способом. Помогло, Цезарь смог собраться и гордой походкой пройти к алтарю, где его уже ждала невестка.

— Ох, мой милый друг Катакури, что же на свадьбу своей собственной сестры ты оделся так неподобающе, да ещё пришёл таким выжатым? — спросил я у Конфетного генерала, поправляя бабочку на своей шее, — Может тебе стоило отлежаться, отдохнуть и только потом приходить уже к застолью?

На торжество были приглашены множество лиц. Я насчитал три сотни человек. Тут была почти вся верхушка офицеров Большой Мамочки, несколько журналистов, пара приглашённых гостей и конечно сама Енко. Все люди сидели за небольшими круглыми столами и… Напивались. Пираты же, что им ещё делать? Тем более свадьбы у Большой Мамочки поставлены на поток. Каждый месяц кто-то из её детей обретает себе пару до конца жизни. Кстати, забавно то, что Линлин поставила золотой кулак прямо посреди зала на постаменте, хе-хе…

— Я всё ещё не доверяю тебе и твоей команде, Эйглис. Кстати, а где твой первый помощник и…

— Тихо, начинается, — перебил я Катакури сильным ударом локтя, когда заиграла торжественная музыка, отмечая про себя, что он его не остановил и не увернулся, — Не мешай мне своей болтовнёй наслаждаться таким замечательным событием.

Катакури зашипел на меня, словно какой-то кот, и побуравил взглядом, но не добился какой-либо реакции. Я продолжал внимательно слушать священника, который с постным лицом поздравлял нас за то, что мы собрались тут сегодня по такому замечательному поводу… наконец закончив свою речь, он спросил у Цезаря, берет ли он в жены Шарлотту Галетт.

— Эм, а можно мне минутку на раздумье? — как-то нервно спросил Цезарь как раз таки после целой минуты молчания, которая напрягла почти всех в зале.

— Замечательно, — по своему трактовал слова Клауна священник и, взглянув на невесту, продолжил, — Шарлотта Галетт, берёшь ли ты Цезаря Клауна в свои мужья?

После вопроса священника, я в первые увидел на лице Галетт улыбку за всё время знакомства.

— Нет! — с этими словами она вытащила пистолет, спрятанный под платьем и чуть ли не выстрелила в учёного.

Её успел остановить Катакури, быстро появившийся рядом с ней и заломив пиратке руку. Такого поворота даже я не ожидал, а у Цезаря челюсть вообще познакомилась с землёй, ибо он так широко от шока раскрыл свой рот.

Встав из-за стола и покашливанием привлекая внимание, я решил спросить, возможно ли продолжение церемонии в устоявшейся тишине. Услышал гневный выкрик невесты, что больше ни за что не позволит распоряжаться своей жизнью Линлин и лучше уж умрёт, пытаясь отсюда сбежать. Сама Енко, ударив по столу, уже что-то хотела заорать своей дочери, как её перебил звук звонка дэн дэн муши.

— Пюлюм-пюлюм-пюлюм! — звонили мне и, скорее всего, это была Мариша.

Чтобы нас никто не подслушал, я вставил в ухо специальный наушник и взял трубку.

— Алло. Ясно. Молодец. Прикинь, она отказалась выходить за Цезаря. Не знаю, убью, наверное, за отказ, так как это очень сильный удар по чести нашей команды. До встречи.

С последними словами я положил трубку и засунул дэн дэн муши обратно во внутренний карман. А затем схватил свой бисэнто, который всё же смог пронести на церемонию, и под его звяканье из-за ударов об плитчатый пол, и настороженные взгляды всех собравшихся, пошёл к алтарю.

— Эйглис, что ты задумал?! Она остаётся моей дочерью, если ты её убьёшь…

— Шарлотта Галетт, ты правда готова умереть, но не выходить за Цезаря? — спросил я у невесты, пока проводил напряжённое столкновение воль наблюдений с Катакури, где я пытался отрубить голову Галетт, а Катакури защитить её.

— Да, да! Руби уже, чертов Эйглис! Сделай в этой жизни хоть что-то хорошее, спаси меня от тирании! — кричала она уже со слезами на глазах.

— Нья-ха-ха-ха! Замечательно. Замечательно! Ты выбрала свой путь, теперь не отступи от него! Нья-ха-ха-ха! — после этих слов я перехватил бисэнто двумя руками и нанёс удар.

Во все стороны брызнула кровь. Все в шоке смотрели на происходящее. Вновь повисла тишина.

— Чего зависла, дура? — спросил я у Галетт, которая смотрела на кровоточащую руку Катакури, — Сейчас все очнуться и нам не удастся сбежать.

— Схватить его! — крикнула Большая Мамочка, — Не дайте ему уйти вместе с Галетт.

— Ну, вот, — сказал я, отбивая удары, очнувшегося Конфетного генерала, — Я же предупреждал.

Пираты ринулись в мою сторону, но их путь перекрыла толстая стена из льда и волна яда, появившейся сверху неё. Затем в Катакури выстрелил из какой-то мощной пушки, которой была Моника, откидывая того от меня в сторону. А дальше я, схватив Галетт за руку и безумно смеясь, побежал в сторону порта.

— Что здесь вообще происходит?! — спрашивала у меня во время бега Галетт.

— Ты прости, но никто никогда не хотел из нас жениться на ком-то из твоих сестер. У нас были другие планы. И они удались. Осталось только выжить и свалить отсюда. Нья-ха-ха-ха!

— У вас не получиться сбежать из территории Большой Мамочки. Вы просто не выберетесь отсюда, рядом с каждым островом вас будет поджидать небольшой флот. И рано или поздно настигнет флагман Енко вместе с ней самой и потопит вас.

— Замечательно. Значит нам всего-то не надо плыть по морю.

— Эйглис, остановись! — услышал я выкрик Енко, приправленный большой порцией королевской воли.

— Хрен тебе, старуха! — ответил ей тоже королевской волей, столкновение которых вырубило почти всех жителей этого острова.

Несмотря на мощь наших воль, позади моей команды слышался топот множества ног. Это бежали офицеры Енко вместе с ней самой. Внезапно я почувствовал, что сейчас удар гигантского меча распилит Галетт пополам. Пришлось её оттолкнуть и принять удар на бисэнто. Прозвучал звон столкновения двух оружий. Я успел покрыть свой бисэнто волей вооружения, поэтому меч Биг Мам пустил трещину на месте касания. Скоро он просто сломается, если она продолжит давить дальше.

— Эй, ты же сама говорила, что не допустишь смерти своей дочери, а теперь пытаешься уже сама её убить. Признайся, тебя замучил старческий маразм?

— Нет, она сбежала с тобой, значит предала меня! — с этими словами в Галетт полетела молния из небольшого облачка на руке Линлин.

Галетт была уже зажмурилась из-за скоро удара, но её защитила стена моти.

— Мама, что ты делаешь?! Она же член нашей семьи! — кричал на неё Катакури.

— Значит ты тоже решил меня предать, Катакури? — и она нацелила молнию уже в своего сына.

На этот раз молнию я перенаправил на саму Енко. От чего её глаза широко распахнулись от удивления, а лицо застыло в замешательстве. Пока все переваривали случившееся, мы продолжили забег. Бой мне давать тут не хотелось, просто задавят числом.

— Мы не добежим до порта! Линлин успеет нас вновь перехватить раньше!

— Ой, да заткнись ты! Лучше просто помоги. Сейчас Дэвид создаст лёд, а ты на нем самое скользкое масло на которое способна. Вперёд.

Через минуту мы услышали множество матюков из-за падания людей. Небольшая пакость сработала. Но не на Линлин, она просто решила пройти все здания насквозь, чтобы перехватить нас. Внезапно стена перед нами взорвалась и из неё выбралась взбешенная Енко. Она сразу же попыталась прихлопнуть меня ударом кулака, заправленным волей. Я ответил встречным ударом, но когда наши кулаки должны были уже столкнуться, мой чуть вильнул и ушёл в сторону её корпуса. Вторая рука тоже поднялась к первому кулаку.

— Рокуоган Максима! — закричал я, нанося удар прямо в сердце Енко.

Насколько бы крепким не была Линлин, но даже её этот удар прямо в сердце смог затормозить и заставить отступить на пару шагов. Но я на этом не остановился. Спешно начал создавать пронзающее копье, которое было в четыре раза больше обычного и пустил его в сторону Енко. Она успела очнуться и укрепить себя волей вооружения, но это ей не помогло. Её просто откинуло из-за взрыва в сторону, пробив несколько зданий.

— Чего застыли? Продолжаем бежать!

— Это было потрясающе, впервые вижу, чтобы маму смог хоть кто-то одолеть в каком либо противостоянии… Порт будет забит толпами пиратов. Вам не прорваться на свой корабль.

— Нам. Шарлотта Галетт, ты проявила стойкость и желание бороться за свою свободу до самого конца, не испугавшись смерти. Я беру тебя в свою команду. А в порт нам и не надо, корабль уже должен быть в воздухе. Нья-ха-ха-ха!

Что и смог подтвердить Дэвид через пару секунд, когда почувствовал над нами двух живых людей. А ещё через секунду для нас сбросили верёвочную лестницу.

— Все на борт! Нам тут почему-то уже не рады! Нья-ха-ха-ха! — смеялся я, взлетая и приземляясь уже на палубе рядом с Маришой и Ханом.

*Двадцать минут спустя, когда Эйглис с компанией уже давно скрылись за облаками*

К нервной Биг Мам, заедающей сейчас стресс в одном из кафе, прибежал один из её сыновей.

— Мама, у меня п-плохие но-новости, — дрожа от страха и заикаясь произнёс он.

— Что ещё случилось? — спросила Енко с нескрываемым раздражением в голосе.

— О-отсутствующие на свадьбе ч-члены команды Э-эйглиса об-обнесли нашу казну. Мы разорены. У нас нет даже белли в хра-хранилище…

— Что?!

Но сын Большой Мамочки не остановился, а решил рассказать всё сразу:

— О-они ещё спёрли па-панеглиф указатель, — после этой фразы Енко выпучила свои глаза, прекрасно понимая какую махину они смогли унести, — И ещё… Золотой кулак, который подарил Эйглис, оказался вовсе не золотым, а просто позолоченным… И очень искусным механизмом… Пару минут назад кулак раскрылся в ладонь и собрался обратно в фигу…

В этот момент почему-то этим двоим послышался заливистый смех Эйглиса.