Сибирские сказки

Заря

Жили три брата. Жили в хороших тёплых чумах. У них было много оленей. Когда пастухи собирали всех оленей в одно стадо, оно было таким огромным, что не вмещалось на большой моховой лайде (лайда — приморский заболоченный луг на прибрежных низменных равнинах на севере Европейской части России и в Сибири, затопляемый во время морских приливов и обсыхающий при отливах. Ширина полосы лайды достигает нескольких километров.).

Вблизи чумов богатых братьев стоял худой чум их дяди. Дядя был человек старый. Работать много не мог. Оленей у него не было, одежды хорошей сшить было не из чего. Старик жил бедно, только что не умирал с голоду. С ним жила его жена-старуха. У них был сын, которого они кормили и растили.

Однажды зимой старикам нечего стало есть. Они послали своего сына к богатым племянникам, чтобы он попросил у них мяса.

Мальчик сходил. Богатые братья вместо мяса дали ему оленью брюшину.

— Съедите брюшину, — сказали они мальчику, — дадим вам оленьих кишок. Кишки съедите — дадим легкие. Иди.

Старуха сварила оленью брюшину и накормила старика с сыном, остатки доела сама.

Прошла ночь. Утром старик вышел из своего чума и испугался. На стойбище не было ни хороших чумов, ни оленей. Богатые племянники ночью куда-то откочевали, а пастухи тихонько угнали за ними всех оленей. Старик в чум вернулся печальный.

— Ну, старуха, — сказал он, — будем умирать. Богатые племянники бросили нас одних. Нам их не догнать. Куда мы в такой мороз пойдём пешком? Будем ждать смерти.

Старухе стало жалко сына. Она заплакала. Заплакал старик.

Погоревали-погоревали, потом все трое залезли в спальный мешок, завернулись и голодными уснули. Старик проснулся первым. Он вылез из спального мешка и себе не верит. Откуда зимой в худом чуме такое тепло? Старик хотел выйти из чума, приподнял с двери покрывало и от страха уронил его. Он разбудил старуху и тихонько сказал ей:

— Наш чум обогнула большая многоногая гусеница. Она пришла к нам за данью. Что мы ей дадим? У нас ничего нет. Теперь она нас не выпустит из чума и всех съест.

Гусеница лежала, как мёртвая, но слышала всё, о чём шептались в жилище.

Старик взял рогатину, отдал сыну и откинул с двери покрывало. Гусеница открыла глаза. Старик стал ей говорить:

— Знаю, что ты пришла за данью, да нечего тебе дать. Есть у нас со старухой один маленький сын да рогатина. Хочешь, бери их.

Гусеница схватила ртом мальчика и улетела с ним на небо. Старики остались одни. Они сидели в чуме и горевали о сыне.

Гусеница летела долго. Наконец прилетела на край неба, села и выпустила изо рта мальчика, который крепко держал в руках отцовскую рогатину. Мальчик увидел перед собой такие же леса, горы, болота, как на земле.

Мальчик стал жить с гусеницей-великаном. Гусеница поила его, кормила, а сама о чём-то всё думала, печалилась. Мальчик ничего не понимал, он только заметил: когда гусеница лежала на животе, то кругом была ночь; когда переворачивалась на бок, начинался рассвет, когда же показывала живот, то становилось светло, как днём. Живот у гусеницы был красный и блестел, как огонь.

Однажды к светлой гусенице прилетела другая, такая же огромная, но только вся чёрная. Она села, и всюду стало темно. Чёрная гусеница вцепилась в светлую и начала её душить. Стали они драться. Схватятся за дерево — дерево вырвут с корнями, уцепятся за сопочку — с землёй её сравняют, поймаются за камень — камень в песок раздавят.

Гусеницы дрались, а мальчик с рогатиной стоял и смотрел на них. Перед ним мелькали то свет, то мрак. Наконец чёрная начала одолевать огнебрюхую гусеницу. Тогда мальчик спохватился.

— Что же я стою с рогатиной и не помогаю в бою своей светлой гусенице? Попробую. Всё равно погибать!..

Мальчик подбежал к чёрной гусенице и рогатиной проколол ей сердце. Сразу же сделалось светло, как днём.

Огнебрюхая гусеница схватила мальчика и полетела с ним обратно на землю. Прилетела к чуму, выпустила мальчика и говорит старикам:

— Берите своего сына. Он помог мне убить чёрную гусеницу, которая хотела съесть меня за то, что я свечу людям каждое утро. Она хотела сделать так, чтобы на земле была вечная ночь. Теперь этого не будет. Я вернусь на небо, лягу на край и стану медленно переворачиваться. Когда повернусь к вам спиной, у вас будет ночь; когда повернусь боком, вы увидите светлую зарю; когда открою живот — на земле будет день.

Огнебрюхая гусеница наделила мальчика оленями и улетела на небо.

Медведь и сохатый

Сохатый хвалился зверям:

— На земле нет сильнее и больше меня ни одного зверя. Был мамонт больше и сильнее меня, но его не стало. Теперь такой большой и сильный остался я один.

Все звери, кроме медведя, согласились с сохатым. Медведь сказал сохатому:

— Не рано ли ты стал хвастаться? А вот я тебя съем.

— Где тебе съесть? — ответил сохатый. — У тебя короткие ноги. Зимой ты утонешь в глубоком снегу, а летом тебе меня не догнать. Ты плохо ходишь.

Медведь не стал спорить. Звери разошлись по своим местам.

Однажды медведю пришлось снова встретиться с сохатым. Он вспомнил его хвастовство и говорит:

— Ты хвалился своей силой. Давай испытаем её.

— Ладно, — сказал сохатый. — Я побегу, а ты меня догоняй.

Сохатый побежал, медведь же тихонько шёл по его следу. Он вовремя заходил то с одного, то с другого бока и направлял сохатого туда, куда было надо.

Медведь выгнал сохатого из леса на голые горы и гнал его вдоль по хребту. Чем дальше бежал сохатый, тем уже становился горный хребет и круче были его склоны. Сохатый подбежал к обрыву и только тут понял опасность. Он повернулся и побежал назад, чтобы проскочить мимо коротконогого медведя. Но медведя не обманешь. Он начал быстро бегать поперёк узкого хребта и загородил выход.

Сохатому некуда стало деваться. Он бросился с утёса и напоролся на вершину дерева, которое росло внизу.

Медведь не торопясь спустился вниз, залез на дерево и стал есть сохатого. Ест и приговаривает:

— Напрасно хвастался ты своей силой и длинными ногами. Ты большой, и ноги у тебя длинные, да ум короткий.