Сицилийский набат

Эпилог

Пилота долго уговаривать не пришлось. Как только вертолет поднялся в воздух, Донато признался, что он тут же улетел бы, знай, что Бринато отдает Богу душу. У него не было ни малейшего желания участвовать в этой войне.

— Ведь вы Болан, правда? — спросил Донато у Палача, который перевязывал ногу.

Болан промолчал.

— Потрудились вы на славу, факт! А когда подумаешь, что все это дело рук одного человека...

— Не все, — прервал его Болан, предостерегающе подняв палец.

Донато посмотрел на него и увидел в глазах собеседника тень разочарования.

— Я вас не понимаю.

— Да вилла. Эта проклятая вилла так и не развалилась! Я и фундамент подорвал, а она все стоит, сволочь!

— И это вас очень беспокоит?

— Да, конечно... Но ничего, я еще доберусь до нее.

Донато хлопнул Болана по плечу.

— Скажите, какие у вас дальнейшие планы? Как вы поступите со мной? Выпустите кишки, как Бринато?

Болан отрицательно покачал головой.

— О'кей, так что вы намерены делать? Куда мы летим?

— Сколько у вас горючего?

Донато выдержал долгую паузу.

— Знаете что, давайте заключим с вами сделку, — предложил наконец он.

— Последнего, кто мне уже предлагал сделку, звали Бринато.

— Нет, тут совсем другое, — улыбнулся Донато. — Вы хотите разнести виллу вдребезги, не так ли? Ну тогда смотрите.

Донато бросил вертолет в крутой разворот. Он сбросил крышку с небольшой панели с четырьмя переключателями, два из которых, расположенных в центре, были красного цвета. Летчик перебросил крайние тумблеры, и Болан увидел, как отвалилась передняя часть посадочных опор.

Когда он поднял глаза, Донато устанавливал круглую плексигласовую пластину с нанесенной на ней прицельной сеткой. Пилот опустил нос вертолета, положил машину на боевой курс и, казалось, превратился в каменную статую.

— Слово за вами, Болан!

Мак все понял. Он щелкнул двумя красными тумблерами, и вертолет на мгновение завис в воздухе, сделав залп реактивными снарядами. Охваченная огненным вихрем, вилла рассыпалась, словно карточный домик.

— Я готов на сделку, — довольно заявил Болан.

Он облегченно вздохнул: не будет памятника организации Дона Кафу, и это особенно радовало Болана.

— Горючего у нас хватит, чтобы добраться до Алжира, — сообщил Донато и иронически добавил: — Они всех там принимают. «Черных пантер», террористов, контрабандистов, торговцев наркотиками. А чем мы хуже?

— Летим в Алжир.

— Я хотел бы сохранить вертолет.

— Он полностью в вашем распоряжении. Разбудите меня, когда будем подлетать к Алжиру.

Испытывая дьявольскую усталость, Болан поудобнее устроился на сиденье за спиной у пилота и прикрыл глаза. Несмотря на жгучую боль, пульсирующую в его израненном теле, он безмятежно улыбался.

«Господи! Благодарю тебя за прекрасное зрелище рассыпающейся в прах виллы! — подумал Палач. — Такое великолепное зрелище доводится видеть не каждый день».