Сиротка для дракона. Бои без правил

Глава 13

Родерик

Нори тихонько засопела, пригревшись у него на коленях. Родерик подхватил ее на руки – теплого спящего котенка, и вовсе не бойцового – опустил на кровать, завернув в плед. Она вздохнула – ресницы дрогнули – но не проснулась. Свернулась калачиком, положив ладони под щеку, и Родерик задохнулся от нежности. Поправил сбившийся плед.

Сайфер заурчал, копируя кошачье мурлыканье – причем, довольно похоже.

«Не хочешь, чтобы тебя почесали за ушком? И не только за ушком?»

«Прибью,» – пообещал ему Родерик.

Дракон расхохотался так, что ему на миг показалось – сейчас оглохнет, хотя как можно оглохнуть от голоса в собственной голове?

Подумав, он сотворил сонное заклинание – чтобы, проснувшись раньше времени, Нори не испугалась, что его нет.

«И не сбежала!»

Тихонько прикрыл дверь в спальню и открыл портал к дому декана целителей.

«Вот неймется тебе. Подгреб бы ее себе под бок и мурлыкали вместе. А всякие рыжие подождут».

Родерик снова не стал отвечать – Сайфер и так прекрасно знал, не мог не знать, что он сбежал из дома именно потому, что боялся не выдержать. Зацеловать ее, теплую, размякшую со сна, высвободить из своего халата и любить, не отпуская, до самого утра.

Он отогнал видение, услужливо подсунутое разумом – не хватало еще явиться пред очи декана в боевой готовности, ругнулся в ответ на ехидный смех дракона и постучал.

В дом его провели, не расспрашивая, кто он и зачем явился, но довольным хозяин не выглядел.

– Родерик, сегодня выходной, если ты забыл.

– Я помню, но как староста я считаю, что дело не терпит отлагательств. Речь идет о вопиющем нарушении профессиональной этики.

Он протянул декану копию признания Бенедикта. Не того, что барончик оставил следователю, дескать, решил, что его отравили и подумал на студентку, с которой они были в давней ссоре, а потом целитель сказал, что никакого отравления не было, и теперь ему очень стыдно, что оговорил невиновную. Настоящего – того, что он написал для отца и которое Родерик вытребовал у барона.

Пробежав глазами первые строки, декан вскинул брови.

– При чем здесь…

– Дочитайте, пожалуйста. Так будет быстрее, чем рассказывать.

Декан нахмурился, и чем дольше он читал, тем глубже становилась морщина между бровями.

– Ты собираешься рассказать все это пострадавшей? – поинтересовался он, откладывая, наконец, бумаги в сторону.

– Я уже рассказал. Как староста целителей, я в какой-то мере несу ответственность за случившееся.

А еще – как человек, не будь которого, Корделия бы не обратила внимание на существование Лианор. Но об этом декану говорить необязательно. Тем более, что тот не дурак, сообразит.

– Лианор имеет право знать, почему едва не угодила на каторгу, – продолжал Родерик. – Но тень от поступка одной студентки падет на всех целителей. Лианор боевик, можете себе представить, что начнется, когда она поделится этой историей с однокурсниками.

Декан мрачно кивнул.

– Представляю, у них что на уме, то и на языке. Через день будет знать весь университет и… Во многом наши отношения с пациентами выстроены на доверии, но трудно доверять, зная, что знания могут использоваться во вред. Эта девушка… – Он заглянул в бумаги. – Можно ли договориться, чтобы она молчала?

– А вы бы не стали защищать свое доброе имя на ее месте?

– Понимаю, – качнул головой декан. – Но я не готов ничего предпринимать, пока не выслушаю другую сторону. Обвинение слишком серьезно.

Он сам сотворил портал в университет. Корделия, за которой послали, явилась быстро. Родерик облегченно вздохнул – только в кабинете декана он вспомнил, что девушка могла отправиться гулять в город, и тогда ищи ее – а Нори одна у него дома.

«Под десятком охранных заклинаний. Спит она, спит. А могла бы не спать, и ты мог бы проводить время куда интересней».

«У тебя что, одно на уме?»

«Что у тебя на уме, то и у меня».

Взгляд Корделии заметался, когда она вошла в кабинет, но девушка быстро справилась с собой. Скромно улыбнулась, присела в реверансе.

– Вызывали?

– Сядьте, – велел декан. – Мне стало известно, что вы использовали свои профессиональные знания, чтобы отправить ни в чем неповинную девушку в тюрьму!

– Я? – ахнула Корделия. – Что за чушь!

Несмотря ни на что, Родерик восхитился ее самообладанием.

– У меня есть письменное признание вашего сообщника. Бенедикт Вернон утверждает, что вы рассказали ему, как имитировать отравление мышьяком, чтобы он мог обвинить в отравлении свою… своего недруга.

Корделия вскочила, сжав кулачки.

– Теперь я понимаю, что за чушь несла Оливия Сандью и почему она вернула мне подарок, свой и от имени соседки. Родерик, это подло! Как ты мог! Заставить барона оклеветать меня, отправить бедняжку Лианор в тюрьму, и все только потому, что полгода назад я предпочла тебе другого! И ведь выждал столько времени!

Сайфер зарычал. Родерик заставил себя выдохнуть, пока из пальцев снова не полезли когти.

«Скажи этой рыжей, что если бы ты захотел, тот барончик бы ее за три лиги обходил и заикался при одном упоминании ее имени!»

«Еще чего! Хочешь, чтобы она в меня зубами вцепилась?»

«Не вцепится, если я откушу ей голову!»

«Я тут задумался: три дракона могут переварить одного человека? Чтобы и следа не осталось? Одного маленького и очень вредного человека?»

«Мы магические создания. Мы не едим».

«Какая жалость».

– Сядьте и объяснитесь, – потребовал декан. – При чем здесь Родерик?

– Я в самом деле рассказала Бенедикту, как можно имитировать отравление без вреда для себя, – прощебетала Корделия, прикладывая к глазам платочек. – Он сказал, что хочет попробовать себя на ниве писательства… Его очень впечатлил этот новомодный рассказ про частного сыщика, и он решил тоже попробовать создать что-то подобное. Так он мне сказал… Откуда я могла знать!

«Я понял, что ты в ней нашел, – фыркнул Сайфер. – У рыжей есть характер. Как у Оливии. Как у нашей Нори. Но она подлая. Я бы сразу учуял, что к чему, а ты прозевал это».

«Где ж ты был, такой проницательный!»

«Надо же было позволить тебе учиться на собственных ошибках!»

– Бенедикт утверждает другое, – декан положил ладонь на исписанные листы. – Он ни словом не упомянул Родерика, зато подробно изложил все, что вы ему рассказали. Он утверждает, что это вы предложили ему план, как поквитаться с Лианор Орнелас. Я предлагаю вам решить дело, не поднимая скандала – он не пойдет на пользу ни вам, ни факультету. Если мне придется созвать этическую комиссию, вы можете навсегда потерять право практиковать.

Едва ли Корделия когда-либо собиралась практиковать. Семья ее, хоть и провинциальная, была не из бедных, и приданое за ней давали хорошее. Это Кассия считала, что лучший друг женщины – финансовая независимость, но мало кто в свете разделял ее взгляды.

– Напишите заявление об отчислении. Вы сможете восстановиться через несколько лет, когда эта история утихнет. Сможете доучиться – если, конечно, сделаете правильные выводы и ваше поведение будет безупречным.

– Меня оклеветали, и я же должна уйти из университета? – воскликнула Корделия. – Конечно Бенедикт утверждает другое! И я уверена, у него не хватило бы… простите, все мы знаем, что бедняга умом пошел не в отца. Я уверена, что ему кто-то подсказал этот план. А тот и рад был отомстить Лианор, они поссорились в первый же день учебы, и не подумал, какие интересы могут быть у советчика! Мы все знаем, кто этот «кто-то».

– Родерик? – повернулся к нему декан.

Родерик пожал плечами.

– Трудно доказать, что не бьешь жену по утрам, особенно когда у тебя никогда не было жены.

– Мы-то все гадали, что ты нашел в этой нищенке… А ты просто втирался к ней в доверие, чтобы в нужное время подкинуть мышьяк в ее комнату! – не унималась Корделия.

Сайфер зарычал еще громче – как только остальные его не услышали!

– В комнату женского общежития? – приподнял бровь Родерик.

– Ой, да все знают про то дерево, – отмахнулась она.

Декан хмыкнул. Похоже, он тоже знал про дерево.

– Или твоя подруга Оливия, с которой вас часто видят в библиотеке, подкинула соседке яд, – не унималась Корделия. – Может быть, на самом деле ты и за ней ухаживал, чтобы она приревновала и помогла…

Родерик рассмеялся. Декан опустил подбородок на сцепленные пальцы, наблюдая за происходящим.

– Откуда бы тебе знать про яд в ее комнате? – поинтересовался Родерик.

– Не делай из меня дуру! Об этом все уже знают! Лианор Орнелас арестовали сегодня утром за попытку отравить Бенедикта. В вещах ее нашли мышьяк, девочки подслушивали в коридоре, наложить тишину на комнату никто не додумался. Все видели, как ее уводили.

Да уж, слухи в университете действительно распространялись со скоростью лесного пожара.

– И не просто же так ты примчался к декану еще до того, как она вернулась в университет! Не знаю, как ты заставил Бенедикта написать вот это, но, пожалуй, мне его жаль.