Система Альфонса в Мире Боевых Искусств 4

Глава 65 Самодельный апокалипсис

Схема упрощённая, даже слишком, но если представить каждый фактор как своеобразный множитель, сочетание которых приводит к определённой сумме (ядру), то талант Лу Инь был 2, вдохновение — 1,5, родословная — 3, а Небесное дыхание…

Сима едва успел опомниться, когда это случилось; сперва по ядру девушки побежали фиолетовые отблески, а затем всю комнату пронзила едва ощутимая вибрация. В этот же момент он почувствовал лёгкое удушье, как будто Ци, к которому он уже совершенно привык и которое впитывал во время каждого вдоха, выбили у него из груди; а затем всё завихрилось с невероятной быстротой, золотистое солнце внутри Лу Инь стало фиолетовым, красным, чёрным и наконец… исчезло.

Сима вскочил. Не получилось? Лу Инь совершила ошибку? Это было опасно, предельно опасно. Одно дело, если ты своими руками разрушаешь во время прорыва ядро, чтобы попробовать ещё раз, и совершенно другое, если последнее, даже незавершённое, разрушается самостоятельно. В худшем случае может произойти ужасной силы взрыв, который уничтожит не только самого воина, но и всех окружающих, даже магистров.

В этот момент Сима показалось, словно на кончике его нервов повисла огромная гиря. Время замедлилось, почти остановилось. Каждое мгновение напоминало секунду пробежки по минному полю.

Лу Инь вздрогнула.

Приоткрыла губы.

Выдохнула лазурное облачко.

…Ничего. Ничего не случилось, и всё равно Сима ещё добрую минуту находился в предельном напряжении. Затем он с удивлением обнаружил, что хотя Лу Инь и «провалилась», от неё всё равно исходила разрушительная аура магистра Формирования, который, казалось, мановением руки мог изменить окружающий ландшафт.

Как это возможно? Она сотворила ядро? Какое? Где?

Сима присмотрелся и вдруг услышал голос у себя в голове:

— Сперва была пустота…

Рядом с Лу Инь появилась рогатая девочка с длинным чешуйчатым хвостом и золотистыми волосами. Наклонившись, Гинь с лёгкой улыбкой стала рассматривать юную девушку, погружённую в глубокую медитацию.

— Из пустоты появилось одно, из одного — другое, из другого — третье, а из третьего возникли мириады вещей… но сперва была пустота. Наиболее просторная — ибо в ней ничего нет; наиболее плотная — ибо в ней хранилось самое бесконечное в этом мире — возможность… и потенциал.

— Это опасно? — спросил Сима.

— Очень, — ответила Гинь.

Он поджал губы.

— Небесное испытание затрагивает как низших драконов, так и людей. Его сила разнится. Небеса беспощадны, но справедливы, отчего каждая молния может как уничтожить тебя в зависимости от своей силы, так и пощадить, если ты выдержишь её удар. Но чтобы разрушить скопление первозданной пустоты… может понадобится испытание такой силы, которое уничтожит целый мир.

Мир…

Сима вспомнил, что, когда впервые запускали большой андронный коллайдер, некоторые высказывали опасения, что последний приведёт к образованию чёрной дыры, которая разрушит Землю. В те времена он посчитал это забавным вариантом провалившегося конца света, но теперь… Теперь, наблюдая за едва различимой прозрачной сферой внутри Лу Инь, очертания которой подчёркивал тусклый лазурный свет, он понял, что своими экспериментами с культивацией девушки, похоже, посеял семена потенциального апокалипсиса…

Если ничего не сделать, то через девять… нет, уже почти восемь лет, когда придут «они», то ничего не найдут. Мир людей давно уже будет уничтожен… по его вине.

— Можно это исправить? — спросил Сима хриплым голосом.

Гинь замолчала. Молчала долго, даже слишком, и вот уже Сима собирался предложить ей бутылку самого дорогого вина, которое только мог себе позволить, когда девочка хмыкнула:

— Теоретически; нужно разрушить это ядро, но сделать это будет непросто. Уже сейчас в нём достаточно чистой энергии, чтобы ни дракон с Тысячей, ни дракон с Десятью Тысячью Чешуек, то бишь человеческие стадии Формирования и Цветения, ничего не могли ему сделать. Ей достаточно пожелать, чтобы серьёзно ранить последнего, — улыбнулась Гинь.

Сима не улыбался.

Даже если Лу Инь превратилась монстра, который мог по щелчку пальца крошить воинов на стадии Цветения, что толку, если внутри неё цокала бомба?

— К тому же она умрёт, если уничтожить сердцевину. Можно, однако, её запечатать… Теоретически.

— Ты справишься?

— … Одной бутылкой ты здесь не обойдёшься, — ответила девочка и сверкнула на него своими золотистыми глазами.

После этого Сима уже сам погрузился в глубокую медитацию, позволяя Гинь сотворить себе наполовину материальную оболочку и даже подпитывая её энергией собственной души. Это было опасно, но к этому моменту в отношении драконихи он испытывал абсолютное доверие.

Сима не знал, как долго это продолжалось. Минуты просачивались через его сознание, точно песчинки через пальцы. Когда же он открыл глаза, ему предстала следующая картина: Гинь нигде не было. Девочка предупредила его, что на операцию потребуется огромное количество усилий и в ближайшее время, причём намного более продолжительное, нежели перед спуском в подземный храм, она проведёт в глубокой спячке.

Была Лу Инь, внутри которой переливалось фиолетовое ядро с тусклыми золотистыми нотками.

В итоге Гинь не просто запечатала её первоначальное безумное творение, но «отщипнула» от него песчинку, так что прямо сейчас у Лу Инь было два ядра: обыкновенное, великолепного качества, и запечатанное, угрожающего всему миру качества. Великая мудрость древних воинов гласила, что иметь более одного ядра невозможно, но у божественных драконих, видимо, было своё понимание законов мироздания.

Через несколько секунду ресницы Лу Инь затрепетали. Девушка медленно открыла глаза. По словам Гинь, последняя ничего не будет знать про своё «настоящее ядро», ибо находилась в глубокой медитации, также как Сима не замечал печать на своей родословной.

Разумеется, Сима собирался ей обо всём рассказать, но сразу после своего пробуждения Лу Инь неожиданно посмотрела на волшебный календарик, который висел у неё на стене, ахнула и вскочила на ноги. Сима проследил за её взглядом и сразу понял, в чём была причина.

Великий турнир за его руку… должен был состоятся уже сегодня.