Система культивации кота 2

Глава 20

Глава 20.

Жизнь самого талантливого ученика внешней секты Фиолетовых облаков, Олимпии, всегда была очень странной.

Началось все с того, что она не имела кровного родства со своей семьёй. И девушка очень быстро это поняла, учитывая, как сильно она отличалась от своих сестер и братьев. Да и отношения ее «родителей», которые скорее боялись ее, чем любили, сильно выделялось.

До поры до времени, юную Олимпию пытались обманывать. И стоило ей разоблачить одну ложь, как появлялась другая. Сперва, ей подсунули одних родителей, затем, когда она перестала их признавать, ввиду полного различия во внешнем сходстве. Ей рассказали сказку о героическом отце, погибшем в бою и, матери, умершей во время родов.

Но ни то ни другое не трогало сердце ребенка, а вот пытливый ум, начал выдавать вопросы один за другим.

Олимпия почему-то всегда знала когда ей лгут. Лицемеров и обманщиков она видела насквозь. Это был настоящий дар, ее интуиция никогда не ошибалась. Лишь юный возраст и неспособность предоставить весомые аргументы, задать правильные вопросы, какое-то время позволяли домочадцам водить ее за нос.

Вот только Олимпия росла, а с ней рос ее культивационный и умственный потенциал. К двенадцати годам она достигла стадии сбора Ци(3) и начала полностью игнорировать своих, так называемых родственников. Девушка не буянила и не устраивала сцен, просто не слушала их враньё и не смотрела на лицемерные ужимки.

В то время, патриарх семьи, уже стал главным старейшиной внешней секты. И первым же своим действием лишил Олимпию возможности проходить тест на вступление во внутреннюю секту. Попутно потратив огромные силы на пресечение любых слухов о своей внучке и том, что скорее всего, она ребенок кого-то из внутренней секты.

Сама Олимпия уже давно об этом догадывалась. Ее талант на две головы превосходил лучших учеников внешней секты и продолжал расти. А ее семейство боялось на нее даже дуть, явно переживая, как бы чего не вышло. Стоило ей рассердится, как перед ней извинялись чуть ли не на коленях.

Сам патриарх семьи, глава внешней секты, столетний старик с культивацией на пике создания ядра(5), лебезил перед ней, как какой-то сопляк.

Это было ненормально и Олимпию это раздражало. Она подсознательно понимала, что такое отношение вредит в первую очередь ей самой. Как можно расти адекватным человеком, когда все вокруг ведут себя неподобающе ситуации и положению.

Мало того, что люди вокруг не могли быть ее учителями по культивации, их таланты просто не позволяли им этого. Так они даже не могли поделиться с ней житейской мудростью. Ей то врали, то пресмыкались, то боялись. Постоянно излишни оберегали, попутно не давая толком ни с кем общаться.

Не будь Олимпия от рождения столь сильной и стабильной личностью, с очень пытливым и живым умом, эта компания «родственников», превратила бы ее в настоящее избалованное горделивое чудовище. Полностью лишённое адекватности и сострадания.

Конечно, происки ее семейки не прошли даром, Олимпия имела целый ряд искажений в своем мировоззрении. Но они не довлели над ее личностью как таковой, скорее подпортили характер и сделали более циничной и жесткой.

Переломный момент произошел на ее пятнадцатилетие, когда Олимпия прорвалась на этап формирования основ(4). И не просто прорвалась, она сделала это с по-настоящему мощным фундаментом, почти не имеющим недостатков.

И судя по лицам присутствующих родственников, каждые три года устраивающих ей ряд тестов, они не были рады ее достижениям. И Олимпия не совсем понимала почему, хотя у нее имелись некоторые догадки.

По мнению девушки, она внебрачный ребенок какого-то высшего старейшины, из внутренней секты. По некоторым причинам, возможно из-за брачного договора, ее родитель никак не мог оставить ребенка себе, признавшись в измене. Поэтому, Олимпию вывезли во внешнюю секту, под присмотр младших слуг, главу которых за это пропихнули на руководящую должность.

Такая логика имела место быть в среде культиваторов. Брак между практикующими — это почти всегда контракт с ограничениями и обязательствами, заверенными неким авторитетом. При его нарушении неустойка могла стоит не только целое состояние, но и должности, а иногда и жизни.

Парная культивация могла сильно помочь супругам прорваться, но при нарушении определенных ритуалов, наоборот навредить обоим. Тоже касалось и детей. Зачастую женщина могла родить строго ограниченное количество талантливых отпрысков, прежде чем это нанесет удар по ее культивации и резервам организма. И не всегда лучшим был первый, но обычно, при определенной подготовке, было именно так.

Исходя из этого Олимпия рассчитывала, рано или поздно, при прогрессе ее возможностей, встретится со своими родителями. Узнать почему все так получилось, не было ли лучшего решения, а может, в конце концов, пожаловаться на то, что здесь ее никто не любил. И кроме косых взглядов, страха, тихой ненависти и кучи ограничений, она ничего не получала. Даже ресурсы для культивации иногда приходилось чуть ли не требовать.

Почему так? Вот что она хотела спросить у своих родителей. Она могла понять зачем ее отдали, но почему к ней так относятся в этой семье, оставалось непонятным. Ее родители явно могущественные культиваторы, занимающие высокую должность. Они легко контролировали внешнюю секту и комиссию талантов из внутренней секты, иначе ее давно бы забрали отсюда. Но тогда почему ей не позволяют нормально расти и общаться со сверстниками, перенимать опыт у старших и многое другое. Почему?

Ответ на этот вопрос Олимпия узнала слишком поздно.

На ее восемнадцатилетие произошло сверхредкое явление, мутация духовного корня. И без того редкие духовные корни молнии, изменились и усложнились, произведя на свет духовный корень фиолетового тумана.

По легендам, подобные корни имелись лишь у основателей секты. И они не передавались напрямую следующему поколению, имелся лишь крошечный шанс наследования этой невероятной мутации.

Как только это выяснилось, Олимпию сразу заперли в изоляторе поместья, предварительно обездвижев.

Сложно сказать, чтобы с ней сделали, но благодаря нападению демонического пса, с последующим свержением старого режима внешней секты. Ее решили тайно переместить в другой изолятор.

Теперь не нужно было быть гением, чтобы понять для чего ее растили. Почему просто не убили, если она не нужна, и почему так странно ограничивали ее вознесение.

Они хотели проверить, мутирует ли ее духовный корень или нет. Если нет, скорее всего, она бы погибла при странных обстоятельствах, а из тела сделали бы таблетки. А если корень мутирует, то тогда его попытаются изъять.

Подобный процесс был очень сложным и затратным, но сверхредкие духовные корни того стояли. Ради них иногда вырезали целые кланы, сжигали города и уничтожали секты.

Заминка произошла лишь из-за реформации внешней секты. Видимо кто-то важный, неподконтрольный заговорщикам, наблюдал за этой перестройкой. И поэтому, наверху решили перестраховаться, изъяв корень, когда все успокоится.

Но случилось чудо!

Во вспышке света, Олимпию, готовую от отчаянья, то ли плакать, то ли убивать, а может и то и другое вместе, переместило из секретного изолятора, в чащу леса.

Сначала, девушка подумала, что умерла, но жёсткие кандалы, до крови натирающие лодыжки и запястья, вернули ее в реальность.

В изоляторе Олимпию держали на голодном пайке. Природная энергия почти не проникала сквозь защитные формации, а таблеток Ци давали строго ограниченное количество. Поэтому, попав на волю, девушка первым делом начала восстанавливать свои силы. Благодаря мутации, ее духовные корни могли потреблять почти любую природную Ци. И никаких проблем с жесткой энергией земли в этом странном лесу, Олимпия не наблюдала. Наоборот, впервые попав в место переполненное Ци, девушка радовалась как ребенок. Она будто впервые в жизни могла вдоволь поесть. И эта странная тяжесть в ее меридианах, начала понемногу проходить.

Спустя сутки медитации, Олимпия прорвалась на новый этап, ее тело пышело силой, а разум очистился от негативных мыслей.

В одно движение она разорвала свои кандалы, с презрением отбросив их в сторону.

— Свобода… — пробормотала она. — Не знаю почему, как или зачем меня переместили, но искренне благодарю, — прошептала Олимпия, пустив слезу.

Вновь сев на траву, она закрыла глаза. Наслаждаясь переменой в своем сердце. Теперь, ее ненависть и отвращение к семье, секте, собственной жизни, так долго нарастающие внутри, постепенно отступали.

Олимпия даже примерно не знала, что ее ждет. Возможно, она погибнет через пару дней от какого-то монстра или странствующего культиватора, пусть так, смерть не тяготила девушку. Ибо в сравнении с безнадежностью, безвыходностью прежней жизни. Где она стала дорогой вещью, животным выращиваемым на убой, погибнуть в бою как воин, уже казалось подарком судьбы. Жестоким и безжалостным подарком, которого хотелось избежать, но, все познается в сравнении.

«Я молила о том, чтобы умереть как человек, как личность, — подумала Олимпия, вспоминая последние два месяца своего заточения. — Кто бы мог подумать, мое желание осуществилось. Не знаю где я и сколько проживу, но я так благодарна. Спасибо, обещаю, я не пожалею о своей грядущей судьбе. Сколь бы тяжела она не была, она лучше прежней».

— Думаю, пора в путь, — находясь в приподнятом настроении, Олимпия встала с земли и отряхнулась.

Ее «тюремная» одежда, нисколько не смущала девушку, которая от природы обладала невероятной красотой лица и очень сочной фигурой. А все из-за того, что Олимпию в принципе не интересовала ее внешность, удобство и практичность, были ее коньком.

— Ещё раз благодарю своего неизвестного благодетеля, — скрестив руки в знак уважения, поклонилась она в пустоту. — Если благодетелю понадобиться моя помощь или услуга, только скажите, — произнесла девушка, разумеется не ожидая чего-либо. Просто Олимпия читала о подобных ритуалах в книгах, где боги спасали главных героев, а они так выражали им признательность.

Выполнив все формальности, Олимпия, без задней мысли, решила двинуться в путь, как вдруг ощутила, что земля под ее ногами дрожит.

Нечто приближалось к ней на довольно внушительной скорости, при этом девушка не могла распознать Ци врага. Она чувствовала лишь то, что энергия земли уплотняется все больше и больше.

Разум говорил ей бежать, а интуиция кричала обратное.

Посчитав, что при отсутствии информации, интуиция имеет приоритет, Олимпия осталась на месте. И, через пару секунд увидела нечто, о чем читала только в книгах.

Живой холм земли, словно волна на озёрной глади, скользил по лесу, не встречая препятствий. Тысячелетние деревья вздымались и опускались, когда этот живой холм проходил рядом с ними. А на нем в это время восседал человек похожий на бога, в живом фиолетовом одеянии испускающим молнии.

За спиной бессмертного находился посох с ужасающей аурой, над головой сиял белый плазменный шар, а позади лежал пушистый фиолетовый хвост.

Застыв в полном безмолвии, Олимпия наблюдала, как этот живой холм, с великим мастером на нем, перемещается рядом с ней.

В ее голове было пусто, а сердце колотилось, как бешеное, и тут, холм остановился, а бессмертный на нем открыл глаза.

— Пойдем, — громогласно произнес он, — я расскажу тебе о божественном коте, что вечно мурлычет в девяти мирах.