Система-Самоцветы: Тени за спиной

Глава 18

За окном шел дождь. Даже не так — за окном шел очень сильный ливень, а московские улицы сотрясал раскатистый гром. Давно пора. Не то, чтобы я был большим любителем дождливой погоды, но жара, которая стояла последние две недели, уже настолько надоела, что хоть криком кричи. Казалось, никакого спасения от нее не было. По утрам горожане короткими перебежками перемещались от собственных квартир к офисам, а по вечерам наоборот — как можно быстрее стремились вернуться домой, под спасительный холод кондиционеров. Сейчас совсем другое дело — из приоткрытого окна, шла приятная прохлада, а по подоконнику барабанили тяжелые дождевые капли.

Я зевнул и вылез из-под одеяла. Куда-то ехать сейчас совсем не хотелось. Бродить под проливным дождем, то еще удовольствие. Я погладил повязку на плече и отметил, что рана болит намного меньше вчерашнего, да и вообще — регенерация классная вещь! Конечно, рана не зажила совсем, но я чувствовал, что если так пойдет и дальше, то буквально пара-тройка дней и я вообще про нее забуду. Жаль, что в детстве у меня не было такой отличной способности, вечно ходил со всякими ссадинами, будто надо мной дома измывались родители.

В холодильнике я обнаружил сосиски, колбасу, бекон, яйца и даже пучок пекинской капусты — ох уж эти девочки! Сам я никогда не покупал зелень, разве что помидоры и огурцы на салат, но это обычное дело, а с чем-то более сложным я предпочитал не заморачиваться. Осмотр холодильника острого приступа голода не вызвал. Я взял одну сосиску, снял с нее пленку и съел без особого аппетита. Решил ограничиться чашкой кофе. За окном сверкнула молния, а через несколько секунд здорово громыхнуло, затем еще раз и еще раз. Последний раз был настолько мощным, что даже стекла в окнах задрожали. Блин, вот уже действительно хмурое утро!

Я в очередной раз посмотрел в окно и припомнил вчерашний вечерний разговор, который закончился около одиннадцати вечера. По идее сейчас ребята уже вовсю ищут взаимопонимания с Гранатовым Домом. Меня не взяли из-за Системного задания — кто знает, что меня ждет и на сколько оно затянется?

Я бросил в чашку пару чайных ложек заварного кофе, ложку сахара, залил всю эту историю кипятком и уселся в комнате на кресло, в ожидании пока напиток остынет. Мысли вернулись к проблемам нашего звена. Учитывая то, что еще месяца не прошло, как я стал самоцветом, как-то не очень хочется вновь стать обычным парнем, который пытается найти общий язык с отцом. Я уже как-то начал привыкать к отдельной квартире. Да и к моему теперешнему образу жизни тоже, если честно.

Мобильный не подавал признаков жизни — никаких световых сигналов, а значит пропущенных сообщений и звонков у меня нет. Ну да, кто меня мог искать? Ребята знают, что с утра я занят, маме я тоже вчера вечером позвонил, за все извинился и сказал, что был занят. Кстати, что раньше вечера не позвоню, я ей тоже сказал, так что все верно, искать меня особо не кому.

За окном вновь грохнуло. Как же не хочется выбираться из теплой и уютной квартиры на холодную и мокрую улицу, но пора. Конечно, можно было еще немного подождать и вызвать такси, но я не люблю такси и, когда нет часа пик, предпочитаю метро. Сам не знаю почему так, но такая вот странность. Во время дороги мне нравилось смотреть на людей, пытаться размышлять кто из них куда едет и зачем, да и мне самому мыслилось лучше в метро. Почему-то мне там было спокойнее. Я несколькими глотками выпил свой кофе и быстро оделся. Даже Тоторо сегодня выглядел каким-то хмурым, такое ощущение, что он не хотел оставаться дома в этот дождливый день.

— Что-то ты, дружок, мне совсем не нравишься, — сказал я ему. — Похоже придется мне сегодня из-за тебя взять с собой рюкзак, а тебе немного помокнуть со мной в компании. Пойдешь со мной?

Разумеется, Тоторо не ответил, я сунул его в рюкзак, куда, кроме него, положил бутылку с водой и пачку бумажных салфеток. Зонта у меня не было. Да я никогда и не пользовался зонтами — с ними сплошной головняк! Лучше уж я помокну немного.

Как оказалось, пока я копался дома, дождь немного успокоился. Хотя небо было грязно-серым и готовилось вот-вот обрушить вниз новые потоки воды, до метро я дошел более-менее комфортно. Люблю, когда в конечный пункт нужно добираться без пересадок, вот как сейчас. Можно найти свободное местечко, выпасть и спокойно ехать себе и не париться с пересадками, просто отлично!

Когда я вышел из метро на станции «Молодежная», то просто офигел — такое ощущение, что Щелково это один город, а Кунцево — совершенно другой! Здесь было совершенно сухо и ярко светило солнце. Нормально так, ничего не скажешь. Хотя временами погода преподносит и не такие сюрпризы, однажды я видел, как по одну сторону моей родной многоэтажки шел дождь, а по другую нет.

Ну, так даже лучше. Яркое солнце резко улучшило мое настроение и почему-то очень захотелось есть. В уме всплыло воспоминание о недавно покинутых дома сосисках и колбасе и в нос резко ударил аромат жареной яичницы с беконом. В животе булькнуло. Это уже беспредел! Сейчас разберусь с этим подростком, отведу его домой и найду какую-нибудь подходящую кафешку. Или пиццерию. Или шаурму. Блин, да все равно что, самое главное, чтобы там кормили чем-нибудь вкусным!

Что-то я размечтался о еде, что там по ситуации вообще? Я быстро просмотрел Системный экран и узнал, что до начала события осталось не так много, всего тридцать две минуты. Мне нужно спешить. До торгового центра я добирался очень быстрым шагом. Уж лучше я окажусь там раньше, чем позже, это и Тоторо понятно.

Впрочем, я зря волновался, на кассовой зоне «Ашана» я оказался за одиннадцать минут до начала события. Сейчас будем разбираться, что тут к чему. Людей на кассах было немного, я переводил взгляд с одной на другую, пытаясь понять, где именно цель моего Системного задания, пока мой взгляд не остановился на невысоком хрупком пареньке. Он стоял позади касс и сжимал в руках какие-то хреновины похожие на маленькие мягкие игрушки. Когда кто-то расплачивался, он подходил к покупателю, совал ему эти игрушки и что-то говорил. Покупатели поголовно отмораживались от него и, судя по его реакции, это было вполне нормальным и ожидаемым поведением. Во всяком случае, он относился к этому именно так. Даже когда кто-то из них прикрикивал на него и говорил, что-нибудь из серии: «Нужны бабки, иди воруй, доходяга малолетний!», он просто опускал голову, как-то вжимался в пол и отходил в сторону. Он боялся всех этих людей и не хотел здесь находиться — это было и дураку понятно, тогда зачем он здесь?

Я посмотрел по сторонам, пытаясь понять, тот ли это молодой человек, который мне нужен или поблизости есть еще подходящие кандидатуры на роль подростков, которые остро нуждаются в моей помощи, но нет, других подростков не было. Однако, чем я должен был ему помочь? Дать денег? Накормить? Купить игрушку? Я начал перебирать в уме самые разные варианты и в этот момент ко мне на помощь пришла компания из трех ввалившихся в магазин довольно взрослых обормотов, примерно шестнадцати-семнадцати лет, которые в один момент решили все мои затруднения. Один из них указал на паренька пальцем и громко заржал как конь:

— Парни, глядите-ка, опять этот идиот со своими куклами здесь торчит! Предлагаю надавать ему поджопников, кто за?

Похоже эта идея пришлась его приятелям по вкусу, поэтому не прошло и минуты, как они налетели на мальчишку как пчелы на мед. Вот меня всегда удивляло, что за прикол глумиться над слабыми? Какое в этом удовольствие? Нужно будет как-нибудь порасспросить об этом у какого-нибудь психолога.

Тем временем события развивались явно не в пользу паренька, которого поочередно пихали взрослые дебилы и ржали от его бесполезных попыток вырваться из плотного кольца, в котором он оказался. Всем вокруг было глубоко плевать на эту безобразную сцену и это меня не удивляло — по моей лично теории, чем больше город, тем больше в нем пофигистов, а уж в столице их процент максимально высок.

После очередного толчка мальчишка плюхнулся на бетонный пол, а его игрушки разлетелись вокруг разноцветной россыпью. Похоже самое время вмешаться. Конечно, не очень хочется драться с больным плечом, но, судя по всему, по-другому эта троица вряд ли поймет, а другого выхода у меня все равно нет. Будем надеяться на мои суперспособности.

— Эй вы, трое из ларца, — окликнул я веселящуюся молодежь. — Может быть расскажете, что там смешного и вместе поржем?

Я быстро подошел к ним и с удовольствием отметил как чувство радости на их лицах сменяется сначала злостью, что их оторвали от процесса, затем интересом, ну и в конце тревожным опасением. Парней можно было понять. Разумеется, молодой худощавый парень, ненамного их старше, а по комплекции даже уступает им, смеет бросать им вызов — что-то здесь явно не так, вот только понять бы, что именно не так? Помня о том, что их все-таки трое, парни переглянулись между собой, приободрились и вновь стали выглядеть наглыми и уверенными в себе. Но это мы уже не раз проходили. Я усмехнулся и остановился в метре от них — мое тело было полностью готово к бою, случись таковому произойти. Способность профайлер давала мне возможность читать на их лицах страх, который они пытались прятать за показной бравадой. Что же, это хорошие новости.

Предчувствуя, что сейчас здесь будет жарко, мальчишка бросил собирать разбросанные по полу куклы и отошел в сторону, тревожно наблюдая за развитием ситуации. А развивалась она вот каким образом. Когда ожидание каких-либо действий затянулось, я решил действовать первым и с улыбкой предложил выход из ситуации:

— Ребята, насколько я понимаю, вы хотели купить у паренька одну из этих милых игрушек, но что-то пошло не так или я ошибаюсь? — они вновь переглянулись между собой и я, не давая им слишком много времени на размышления, поспешил продолжить. — Если так, то предлагаю скинуться ему по сотне, попросить извинение за недопонимание и дружно свалить отсюда, как вам такая мысль?

— Ты что плетешь, урод? — наконец спросил, видимо самый смышленый из них и сделал шаг в мою сторону.

Вот здесь уже мяч был на моей стороне и медлить было нельзя, иначе можно было проиграть всю партию. Однако действовать нужно нежно, так чтобы никому особо не повредить — в данной ситуации это ни к чему.

Импульс! В ответ на его шаг ко мне я делаю встречный шаг вразрез с максимально возможной скоростью, вижу, как он удивленно открывает рот и по касательной бью его ребром ладони по шее. Затем делаю шаг к следующему уроду и отвешиваю ему удар по яйцам — это будет ему хорошей наукой, надолго запомнит, как маленьких обижать. Последний напоминает мне гориллу: стоит немного сгорбившись, опустив по швам руки со слегка приоткрытым ртом — что же, наш далекий предок в нем угадывался довольно явно. Ему досталось меньше остальных, лишь несильный тычок под дых, которого вполне хватило, чтобы он согнулся пополам и начал ловить ртом воздух как брошенная на траву рыба.

Закончив этот тройной удар, я посмотрел на паренька и невольно улыбнулся — по его восхищенному лицу я понял, что ничего подобного он прежде никогда не видел. Хотя, может быть, я себе льстил, и парень просто прифигел от того, что за него кто-то заступился. Это я у него еще успею выяснить если сильно захочу.

Я развернулся, чтобы посмотреть, как обстоят дела у моих оппонентов и понял, что одержана полная победа. Один кашлял и держался за шею, второй походил на вареного рака, стоял на коленях и сжимал пах, ну а третий по-прежнему никак не мог вдоволь надышаться. Похоже покупок мы от них не дождемся — пора линять отсюда.

— Давай, дружок, собирай свои куклы, если хочешь и пошли отсюда, — сказал я парню, когда увидел, что его восхищенный взгляд приобрел более-менее осмысленное выражение. — Только поторапливайся, пока нас полиция не замела за избиение малолетних.

Парень может быть и казался странным, но глупым он явно не был. Услышав мои пожелания он сориентировался довольно быстро — не прошло и пары минут как он уже собрал своих мягких кукол и сложил в небольшой рюкзак, который, судя по внешнему виду, он тоже сшил сам.

— Тебя как зовут? — спросил я его, когда мы вышли из стеклянного торгового центра и отошли на безопасное расстояние.

— Иван Лазарев, — представился паренек. — А тебя?

— Максим Соболев.

— Спасибо тебе, Максим Соболев, эти идиоты постоянно ко мне приставали, — улыбнулся Ваня. — Теперь, я думаю, больше не будут. Здорово ты им врезал.

— Ну да, я тоже думаю, что они больше не будут, — усмехнулся я.

— Погоди, дай я рюкзак поудобнее перехвачу, — сказал парень, снял с плеч рюкзак и попытался закинуть его заново.

Пока он возился со своим рюкзаком я обратил внимание, что у него очень странное лицо. Он был бледным, даже не так, точнее сказать — белым, как мел, а глаза у него были не голубыми как это бывает, а ярко-синими, отчего смотрелись неестественными. В сочетании с черными волосами и чрезвычайной худобой выглядело все это весьма необычно. Кстати сказать, если на первый взгляд мне показалось, что ему не больше тринадцати, то сейчас я был вполне уверен, что ему полных четырнадцать. Интересный паренек.

— Вань, ты где живешь? — спросил я его, когда он наконец справился со своим рюкзаком.

— Ты в какой связи спрашиваешь? — напрягся парень.

Хм, какая нестандартная ситуация, однако возникает.

— Ну, не знаю, как тебе это правильнее сказать, но я имею намерение проводить тебя до квартиры, — сказал я и невольно улыбнулся. — Я знаю, это звучит несколько по-идиотски, но... тем не менее, это так.

— Ты что, псих? — спросил Иван таким тоном, будто он каждые двадцать минут встречал психов с самыми разными отклонениями. — Не обижайся, просто со мной такое впервые, если честно.

— Со мной, если честно, тоже, — сказал я.

Иван некоторое время задумчиво смотрел на меня, а потом вдруг рассмеялся.

— Слушай, ну ты же не из этих... ну в смысле, я имею ввиду...

— Нет, не из этих, — поспешил я успокоить его.

— Тогда зачем?

— Ну, поговорим.

Он некоторое время внимательно изучал меня своими синими глазами, затем видимо пришел к какому-то решению, пожал плечами и махнул рукой:

— Ладно, странный парень, вреда ты мне не причинишь, так что пошли. В конце концов я ведь твой должник, так что окей — если хочешь поговорим по дороге.

— Вот и хорошо, — сказал я. — Веди.

Некоторое время мы шли молча, пока Иван не сказал.

— Я живу недалеко отсюда, на Кунцевской улице.

— Как тебе этот райончик? — спросил я для поддержания беседы.

— Нормальный район, — ответил парень. — Жить можно. Слишком тесный как по мне, а в остальном — я не жалуюсь.

— А что за куклы ты продавал? — спросил я через пару десятков шагов.

Видя с какой неохотой он торговал этими игрушками мне показалось, что этот вопрос может смутить парня или разозлить, но к моему удивлению ничего подобного не произошло. Он остановился, снял рюкзак и вытащил из него горсть разноцветных вязаных игрушек. Как оказалось, здесь были не только куклы, как мне показалось издалека. В его руках была куча каких-то маленьких человечков, зверушек и просто непонятных существ всех цветов радуги.

— Это не куклы, это амигуруми, — ответил он и его лицо расплылось в довольной улыбке.

Если Ваня думал, что это слово должно было мне что-то сказать, то он явно ошибался — я впервые его слышал.

— Что это за штука такая — амигуруми?

— Ну ты даешь, — удивленно посмотрел на меня Иван. — Ты что с Луны свалился?

— Может быть объяснишь?

— Если в двух словах, то амигуруми — это японское искусство вязания крючком всяких людей и зверей, понятно? — Ваня сжал свои мягкие игрушки и протянул их мне. — Вот эти, как ты их называешь куклы, называются амигуруми, понял?

Похоже не сложное дело. Походу обычные мягкие игрушки, только называются иначе.

— Понял, — ответил я. — Ты их сам делаешь?

— Вяжу, — сказал он и спрятал свои амигуруми в рюкзак.

— В смысле? — я не сразу врубился, что он имел ввиду.

— Амигуруми не делают, а вяжут.

— Угу, понятно, — кивнул я и мы продолжили свой путь.

— Да, я вяжу их сам, — сказал Иван через несколько минут. — Это мое хобби. Во-первых, оно меня успокаивает; а, во-вторых, приносит кое-какие деньги.

Судя по тому, что я видел, если под «приносит кое-какие деньги» парень имеет ввиду продажу этих амигуруми в «Ашане», то приносит оно сущие копейки — по крайней мере на моих глазах никто ничего не купил.

— И много тебе удается продать этих штук за день?

— Иногда две, иногда три, — ответил он. — По двести рублей за штуку получается вроде бы немного, но нам с отцом хватает.

Им с отцом? А мать? Или они вдвоем живут? Странно, обычно наоборот бывает.

— Но я только второй год их продаю, — вел свой рассказ дальше Ваня. — Как с деньгами стало плохо совсем, так и продаю.

— Тебя отец просит?

— Да никто меня не просит, Максим Соболев, — парень посмотрел на меня своими огромными синими глазами, которые вдруг стали какими-то холодными. — Просто если я не буду этого делать, то нам с отцом нечего будет есть, понимаешь? Вот тебя кто кормит — мама с папой?

— Ну, с некоторых пор нет, — честно ответил я, хотя до недавнего времени было именно так, как сказал Ваня — кормили меня мама с папой и ничего ненормального я в этом не видел. — А даже если бы и кормили, что в этом плохого?

— Да ничего, — пожал плечами паренек. — Я и не говорю, что это плохо. Вот и у нас не было никаких проблем — отец работал, я учился и все было в порядке, а потом... Потом произошел несчастный случай и все как-то поменялось. Отец теперь все время сидит дома, а я вот, — Иван похлопал рукой по рюкзаку. — Вяжу амигуруми.

Он замолчал на какое-то время, а потом продолжил вновь.

— Но ты не подумай, я не жалуюсь.

— Я ничего такого и не думаю.

— Ты же хотел поговорить, вот я с тобой и разговариваю, — он усмехнулся. — Я даже не знаю зачем тебе все это рассказываю. Наверное, это оттого, что у меня друзей нет, а поговорить иногда с кем-то нужно, так что не обижайся — сам вызвался, если что.

— Да ну, Вань, что за ерунда? С чего это я должен на тебя обижаться?

Не знаю почему, но этот парень начал мне определенно нравиться. Я любил, когда люди пытались заработать сами, а не думали где-бы срубить деньжат по легкому, и он предпочел вязать эти амигуруми, а не разносить наркотики по клиентам.

— Знаешь, между прочим, отец не любит, что я хожу продавать амигуруми в «Ашан».

— Почему? Что говорит?

— Ничего не говорит, просто кривится и все. Предпочитает делать вид, что не замечает того, чем я занимаюсь.

— Но знает?

— Конечно знает, — ответил Ваня. — Я приношу хоть какие-то деньги, поэтому он и молчит.

Парень на некоторое время замолчал и погрузился в свои мысли, а когда вынырнул наружу, то сказал скорее себе, чем мне:

— Отец вообще странный человек.

— Он что, пьет? — спросил я, пытаясь понять почему молчит отец Ивана, если ему так не нравится, то что он делает.

— Да нет, с чего это ты взял? — нахмурился парень.

— Просто у меня отец пьет, и мы с ним не ладим, вот и все, — ответил я. — Я же не знаю на что твой отец деньги тратит? Может быть и у тебя та же фигня.

— Тогда понятно. Не повезло тебе.

— Уже плевать, — я махнул рукой.

— В каком смысле?

— Недавно я устроился на нормальную работу и съехал от родителей, так что в этом смысле у меня теперь все в порядке.

— Ну, я от отца никуда съезжать не собираюсь, — сказал Ваня. — Да и нельзя мне от него никуда.

— Ну если он не пьет и живете вы вдвоем, то что у вас случилось? — решился спросить я.

Иван ничего не ответил, а вместо этого продолжил молча шагать вперед. Ну так, значит так. Больше мы с ним не разговаривали до того момента, пока он вдруг не остановился возле подъезда одной из двенадцатиэтажек.

— Ты знаешь почему мне нравится делать амигуруми? — спросил он вдруг.

— Ну, ты же говорил, что тебя это успокаивает и деньги приносит, — ответил я.

— На самом деле не только это. Есть еще кое-что... я люблю вкладывать в них разные вещи.

— Вань, я не понимаю тебя, какие вещи? Ты, о чем сейчас говоришь?

— Например, любовь, счастье или нежность.

Я смотрел в яркие голубые глаза Ивана и способность профайлер давала мне четкий сигнал — этот парень сейчас говорил чистую правду. Во всяком случае искренне верил в то что говорил. Здрасьте, приехали! Только сумасшедших мне не хватало! Ну да, мне сразу нужно было понять, что с пареньком не все в порядке — одни глазища чего стоят.

— Сынок, ты с кем разговариваешь? — услышал я вдруг чей-то скрипучий голос откуда-то сверху, машинально поднял голову и опешил.

С древнего, с бортом и стенкой из фигурной решетки, балкона третьего этажа на меня смотрел «ключ», самоцвет из Сапфирового Дома. Не знаю почему, но от вида этого окруженного ярко-синей аурой чувака у меня похолодело все внутри. Чем дольше я смотрел на него, тем сильнее меня сковывал страх, причем это происходило мгновение за мгновением. Всего несколько секунд ему хватило на то, чтобы я в полной мере почувствовал себя кроликом, который смотрит на готовящегося его сожрать удава. Мы смотрели друг на друга недолго, но я успел отметить, что он практически старик, носит длинные редкие волосы и самое главное — он безногий калека, который передвигается при помощи инвалидной коляски.

Затем внезапно леденящий холод ушел, уступив привычному теплу и спокойствию. Все вновь вернулось на свои места с такой же скоростью, с какой до этого изменилось. Чудеса, да и только. Я смотрел на «сапфира» и теперь он мне не казался удавом, а даже наоборот — вполне себе приятным стариканом, с которым так мило посидеть, поговорить о том, о сем. Чудеса, однако, происходят прямо сейчас на Кунцевской улице.

— Это Максим Соболев, — ответил Иван на вопрос отца. — Мой приятель.

— В самом деле? — на лице старика появилось удивленное выражение лица. — Чего это вы разговариваете возле подъезда, у тебя разве нет собственного дома? Поднимайтесь наверх, я чаю свежего заварил.

— Пошли? — спросил у меня Ваня. — Отцу будет приятно, у нас нечасто гости бывают, а ты ему кажется понравился.

Ну да, понравился, как же! Насколько я знаю Сапфировый и Янтарный Дом трудно заподозрить в особых симпатиях к друг другу, поэтому в словах Ивана я сильно сомневался — скорее всего парень просто не знал, о чем говорит, а приглашение со стороны его отца просто обычная вежливость. В принципе, Системное задание я, по идее, выполнил — Ване помог, до дома проводил, вот только сообщение о выполнении почему-то не приходит. С другой стороны, можно и зайти на кружку чая, от меня не убудет и «сапфир» меня не съест. Во всяком случае я на это надеюсь, умеет он похоже многое.

— Ну пошли, сделаем твоему отцу приятно, — ответил я согласием на предложение Ивана. — Только ненадолго, у меня еще есть дела на сегодня.

— Да у нас долго и делать-то нечего, — заверил меня парень. — Ты только про книги с отцом особо не разговаривай, а то он тебя тогда долго не выпустит.

— Постараюсь.

Мы поднялись на третий этаж и вошли в квартиру Лазаревых. Похоже отец Ивана не врал — внутри действительно пахло свежезаваренным чаем, а еще корицей и лимонами. Видимо он готовился к чаепитию, а тут я с его сыном пожаловали. Квартира была двухкомнатной и как для двух мужчин, один из которых был калекой, в помещениях было неожиданно чисто.

Ваня проводил меня в зал, стены которого были заставлены книжными шкафами. Книги здесь были везде и даже на полу и подоконнике. Удивительно, как в комнате нашлось место для пары кресел, небольшого передвижного стола и шкафа для одежды. В зале не было даже телевизора. Я посмотрел по сторонам, пытаясь понять не кажется ли мне, но так и есть — телевизора действительно не было. Впервые вижу квартиру без телика!

Отец Ивана сидел в инвалидном кресле, спиной к балкону, с которого только что с нами разговаривал. Перед ним стоял сервированный передвижной стол, на котором было две чашки, дымящийся заварочный чайник и блюдце с тонко нарезанным лимоном. Несмотря на довольно теплый день, на коленях «сапфира» лежал теплый плед. С другой стороны стола пустовало кресло. Интересно, откуда он знал, что его сын сейчас придет? Или он сам запланировал чаепитие? Если так, тогда зачем здесь две чашки? Хм, странно все это.

— Знакомься, папа, это Максим Соболев, — представил меня Иван, когда мы вошли в комнату. — Представляешь, он врезал тем придуркам из «Ашана», которые все время ко мне приставали! Помнишь я тебе о них рассказывал? Круто было!

— Как это благородно с его стороны. Ванечка, сынок, — голос старика был похож на звук несмазанной дверной петли. — Пойди в свою комнату, нам нужно кое о чем поговорить с твоим новым приятелем.

— Папа, вы что, знакомы с Максимом? — удивленно спросил Иван.

— Нет, — скрипнул «сапфир».

— Тогда о чем вам разговаривать?

Малой был прав, общих тем для разговора с его отцом у нас и в самом деле пока было немного, а точнее сказать — вообще не было.

— Сынок, через пятнадцать минут ты присоединишься к нам, договорились? — не сводил глаз с отпрыска «сапфир». — А пока сделай так, как я тебе говорю.

Иван удивленно посмотрел на отца, затем также удивленно на меня, но все же вышел из комнаты и закрыл за собой дверь. Мы остались с «сапфиром» один на один. Интересно, что от меня хочет этот тип?

— Садись, поговорим, — сказал старик, как только Иван закрыл дверь. — Свой рюкзак можешь положить рядом с креслом.

Я так и сделал. Снял рюкзак, положил его рядом с креслом и сел напротив «сапфира». Он налил мне в чашку горячего, еще дымящегося чая и внимательно посмотрел на меня. Он чем-то напоминал мне ушедшего на пенсию рок-исполнителя, которому зачем-то отрезали ноги.

— У меня всего один вопрос, «змей», и лучше тебе ответить на него честно — попытаешься врать, я прострелю тебе пузо, понятно?

Старик пошевелил руками под пледом из чего я сделал вывод, что это должно было меня испугать, а значит, скорее всего, он там прятал ствол. Интересное начало разговора, нечего сказать. Ну, пусть задает свой вопрос, у меня особых секретов нет. Я ничего не стал отвечать, поэтому «сапфир» совершенно логично предположил, что мне понятно, да я пока и не собирался ничего предпринимать — какой смысл, если мне ничего не угрожает?

— Собственно, что ты здесь делаешь?

— У меня было Системное задание надавать тем придуркам в «Ашане» подзатыльников и привести твоего сына домой, — вполне честно ответил я.

Старик буравил меня такими же синими глазами, как и у своего сына, а я спокойно пил чай. Наконец он пришел к какому-то заключению.

— Что за хреновину ты мне сейчас рассказал?

— Ты попросил честно, — я пожал плечами и взял с блюдца лимон. — Я и ответил честно, чего ты еще от меня хочешь, понять не могу? Мне что, выйти на улицу и съесть кусок земли, чтобы ты мне поверил?

Еще какое-то время он не сводил с меня глаз, а потом как-то обмяк в своем инвалидном кресле, отчего сразу стал казаться намного меньше. Он вытащил руки из-под пледа, в одной из них он действительно сжимал пистолет. Твою мать, похоже он и в самом деле собирался меня пристрелить! Вот же сумасшедший старик!

— Ну, допустим я тебе верю, Ванька не стал бы переться непонятно с кем, у него на этот счет чуйка хорошо работает, — старик положил оружие себе на колени, съел дольку лимона, поморщился и протянул мне руку. — Меня зовут Борис.

— Приятно познакомиться, — ответил я на рукопожатие. — Мое имя вам известно.

— Приятно? Только не ври мне, мальчик — тебе прекрасно известно какие взаимоотношения между нашими Домами.

— Только по слухам, я не так давно стал самоцветом, поэтому вы первый «ключ» с которым я общаюсь, так сказать, вживую.

— Тогда понятно, — старик взял свою чашку, отпил чаю и поморщился. — Еще слишком горячий. Пусть остынет немного.

Он со стуком поставил чашку на блюдце и проглотил очередную дольку лимона.

— Раз уж ты приятель моего сына, не буду портить тебе удовольствие от общения с представителем Сапфирового Дома, — сказал он и после небольшой паузы добавил. — Хотя и бывшего представителя. Впрочем, какая разница.

Бывшего? Он что же, «выключенный» самоцвет? Или как? Интересно, хотя о таких вещах, наверное, не принято расспрашивать.

— Если честно, я, когда тебя увидел, то как-то напрягся, — усмехнулся Борис. — Подумал — какого хрена делает «змей» возле моего любимого сына? Я еле удержался, чтобы не пристрелить тебя прямо с балкона, так что можешь считать, что тебе крупно повезло!

— Хорошо, что у вас оказались крепкие нервы, — улыбнулся я и он тоже рассмеялся.

— А вообще у тебя было какое-то идиотское Системное задание, ты это знаешь? — спросил он сквозь смех. — Никогда не получал подобных! Всякие были, но таких не получал. Зачем, интересно, им это понадобилось?

Им? Кого имел ввиду этот старик? Или это старческий треп ни о чем? Странно.

— Кого вы имеете ввиду? — решил спросить я, но Борис не стал отвечать, а лишь отмахнулся.

— Не бери в голову, к слову пришлось. Лучше скажи спасибо, что ты не «сапфир», был бы из наших, я бы тебя точно пристрелил, даже не задумываясь!

— Что так? — спросил я и допил свой чай.

Старик поднял плед, так чтобы я хорошо видел его культи.

— Видя перед собой безногого и беспомощного старика, ты хоть на минуту мог бы предположить, что всего лишь четыре года назад я был мастером?

Мастер? Этот патлатый старикан? Ну уж нет, это вряд ли.

— Извините, но — нет, — честно ответил я.

— Не нужно извиняться, — нетерпеливо махнул рукой Борис. — Это и ослу понятно, что на мастера я сейчас не тяну. Хотя, четыре года назад я им действительно был и мне насрать, веришь ты мне или нет, понимаешь?

Что же, вот это мне было вполне ясно. Похоже чувак действительно немного не в себе, здесь нечему удивляться — в его годы это не редкость. Я вспомнил «теплый» прием, который мне устроил старик, когда впервые меня увидел и отметил, что несмотря на возрастную хворь определенными способностями он все-таки обладал, это совершенно точно. В любом случае не стоит его злить понапрасну — человек с оружием, это всегда человек с оружием, а если он не в себе, то это намного опаснее.

— С чего вы взяли, что я вам не верю?

— Потому что я вижу это по твоим глазам, — усмехнулся Борис. — Не забывай, что я все-таки «ключ».

В ответ я промолчал. Что говорить, если все так и есть? Откуда я знаю, что «ключи» видят, а что нет — они связаны со всякой магией и этого достаточно.

— Я был мастером, мальчик, и это также верно, как то, что «змей» сидит сейчас у меня в гостях. Хотя и невероятно. И знаешь, что? — Борис наклонился над столиком и схватился руками за ручки своего инвалидного кресла. — Ровно в тот момент, когда я стал им не нужен — они меня «выключили», а когда я начал сопротивляться этому, то и вовсе отдали «лесникам» чтобы те отрезали мне ноги под видом биологического эксперимента, как тебе это нравится?

Я смотрел на разбушевавшегося Бориса и не знал, что ему сказать, чтобы он немного успокоился, но старик справился со своими нервами самостоятельно и так же внезапно откинулся в кресле и усмехнулся.

— Не обращай внимания на мои закидоны, у меня нервная система немного расшатана в последнее время.

— Это заметно, — сказал я и взял с блюдца последнюю дольку лимона. — У вас хороший сын, вам нужно беречь нервы.

— Тут ты прав, — усмехнулся Борис. — Мальчишка у меня и в самом деле растет неплохой. Хочешь еще чаю?

— Не откажусь.

— Налей себе сам, пожалей старика, — я наполнил себе кружку и сделал большой глоток, напиток был еще теплым. — Жаль только, что друзей у него нет совсем. Хотя он и не гуляет практически, возится со своими амигуруми или с учебниками по телекинезу.

— По чем? — от неожиданности я чуть не поперхнулся.

— По телекинезу, ты что глухой, «змей»?

— Мне показалось я ослышался.

— С чего бы? Ты не забывай кто у него отец, а у него очень даже хорошая наследственность, что же ему читать? Робинзона Крузо?

— Да нет, просто... ну, это как-то необычно.

— Необычно для обычного человека, это да, а вот для «сапфира» вполне себе подходящее чтиво. Вот только «сапфиром» он станет только через мой труп! — Борис ударил жилистыми кулаками по тонким железным ручкам инвалидного кресла. — Пусть только попробуют подойти к нему!

В этот момент у меня зазвонил мобильник.

— Прошу прощения, — я достал телефон из кармана — звонила Ольга, наверное, что-то срочное.

— Тебе нужно бежать? — спросил старик и я почувствовал в его голосе некоторое разочарование.

— Ну да, вы же знаете, как это бывает, — мобильник затих.

— Разумеется, все время как белка в колесе, — Борис поднял руки вверх. — Беги, разумеется, кто я такой, чтобы тебя задерживать?

Я встал с кресла, взял в руку рюкзак и в этот момент старик резко дернулся ко мне заставив меня вздрогнуть.

— Послушай, Максим! Когда ему исполнится шестнадцать я хочу, чтобы он стал самоцветом, но только не «сапфиром», понимаешь? Раз уж тебя послали, пусть Янтарный Дом, пусть «змей», но только не «сапфир», слышишь меня? — зашептал он порывисто и быстро. — Я не смогу дать ему достойного будущего! Слышишь?

Скрипнула дверь и в комнату вошел Иван, который сразу заметил, что я стою с рюкзаком за плечами и нахмурился:

— Максим, ты что уже уходишь?

— Вань, ты извини, но у меня срочные дела, честное слово, — я посмотрел на старика, на лице которого по-прежнему читалась просьба. — Слушай, но я заскочу как-нибудь на недельке, обещаю.

Иван посмотрел на меня своими синими глазищами, затем прищурился и спросил:

— Обещаешь?

Я посмотрел на него, затем на его отца и ответил:

— Да, обещаю. Расскажешь мне как вязать твоих амигуруми.

— Годится, — серьезно кивнул Иван и протянул мне руку.

________________________________________________________________________________________

Уважаемые читатели!

Если Вам нравится данный роман, большая просьба от автора поставить лайк и забрать книгу себе в библиотеку! Большое человеческое СПАСИБО :)