Сияющий дракон

Пролог

В течение неисчислимых веков многие искали правду, стоящую за легендой о «Спеллджаммере», но мало кто вернулся, чтобы рассказать о своих поисках. Теперь, в отдаленном уголке «Реалмспейс», в тени огромного корабля, члены экипажа корабля расы рейгар задавались вопросом, скоро ли они присоединятся к тем тысячам искателей, чьи поиски закончились в молчании.

Охваченные благоговейным страхом члены экипажа не могли судить о размерах «Спеллджаммера»; временами они воспринимали его только как огромную черноту, которая заволакивала звезды позади него. Навигатор сообщил им, что они дважды обошли корабль по орбите, что заняло много часов. На самом деле, это был корабль длиной в треть мили и шириной в полмили, похожий на огромную манту с сияющим городом на спине. Это был самый большой корабль во всем известном космосе, и упорные слухи говорили, что это был и корабль, и живое существо.

Другой корабль, «рейгар эстетик», был довольно необычным судном для такого исследовательского путешествия. Раса, известная как рейгары, славилась своими необычными кораблями, но яркий артист, который был капитаном этого судна, довел индивидуальность рейгар до новых крайностей. База корабля представляла собой обычный деревянный корпус с усиленным килем, но на палубе был небольшой лес и полоска зеленого луга. На корме корабля резко вздымалась затененная деревьями гора. С горы каскадом стекал ручей, оканчиваясь прудом, наполненным яркими рыбками и окруженным цветами.

Красивая лесная сцена была тем более примечательна своим происхождением: рейгар волшебным образом вырастил все — включая поющих птиц, рыб и других лесных существ из разноцветного хрусталя. Каждое растение было настолько реалистичным, что казалось живым, даже покачиваясь на волшебном ветру, но все вместе имело цвет и блеск более интенсивный, чем любой, найденный даже в самом насыщенном магией эльфийском мире. Маленький, похожий на солнце шар вращался вокруг внешнего края атмосферы корабля, создавая иллюзию дня и ночи даже посреди дикого космоса. На носу корабля была небольшая выдвижная платформа, на которой мог остановиться солнечный шар, когда выключали привод движения, а мостик находился на корме, на вершине горы. Там в тени гигантского хрустального дуба, скрестив ноги, сидела капитан корабля, рейгарская женщина, известная как Чолана.

Вокруг нее сгрудились полукругом арканы, голубокожие гуманоидные гиганты, служившие экипажем корабля. По одну сторону от Чоланы расхаживала ее телохранитель-лакшу, мускулистая воин-амазонка, а по другую сторону сидел корабельный маг в уникальном приводе движения, вырезанном прямо в хрустальной скале горы. Чолана погрузилась в магическую задумчивость. И напряжение, и дурные предчувствия окружили маленькую группу так же верно, как сияющий, сверкающий ореол мерцающих пылинок окружал зачарованную рейгар.

— Клянусь Ушедшими Старейшинами! — хриплым шепотом выругался один из арканов. Его шестипалая синяя рука дрожала, когда он указал на капитана расы рейгар. — Посмотрите на ореол Чоланы. Он исчезает!

На какое-то время даже великий корабль был забыт. Арканы что-то бормотали между собой, вполголоса обсуждая, что это предзнаменование может предвещать их уважаемому капитану. Вайпер, лакшу, остановила свое яростное хождение и, прищурившись, изучала Чолану. В резком контрасте с беспокойством арканов, пристальный взгляд лакшу на ореол Чоланы не содержал и намека на огорчение.

Да, яркий туман, окружавший женщину — рейгар, рассеялся.

— «Как интересно», — с циничной отстраненностью подумала Вайпер. Конечно, ей было интересно, что капитан вообще была там.

Вайпер была на борту «эстетика» во время последнего, поразительно неудачного эксперимента Чоланы. Рейгар вывела маленький баркас в космический поток, где она попыталась волшебным образом изобразить в радужном флогистоне космоса фреску в свою честь. После того, как толчки взрыва, наконец, стихли, поиски экипажа не дали никаких следов Чоланы или ее маленького баркаса. Рейгар стали считать мертвой, и, несмотря на доказательства, сидящие перед ней, Вайпер не видела причин полагать иначе.

Много лет назад, в тот же самый день, когда она достигла своего полного боевого веса, лакшу поклялась своей силой и жизнью служить Чолане. По обычаю, Вайпер назвали в честь шакти расы рейгар, магического животного-тотема огромной силы. Лакшу подарили такую же шакти, как у Чоланы. Это была стилизованная змея с драгоценными камнями, которая обвивалась вокруг ее запястья и вплеталась в предплечье. Эти шакти были мощным оружием, достаточно мощным, чтобы защитить физически хрупкого рейгара и обеспечить преданность дикой и воинственной лакшу. Одно командное слово превратило бы украшение в огромную смертоносную змею, достаточно большую, чтобы на ней можно было скакать. Второе командное слово могло превратить шакти в чешуйчатую броню, которая давала ее владельцу способность наносить удары со скоростью змеи и плеваться смертоносным ядом даже в отдаленных нападающих. Каждая шакти отличалась от других, но каждая была грозным оружием. Вайпер носила ее с гордостью, как и подобало воину лакшу, давшему клятву рейгару.

Однако со времени взрывной катастрофы во флогистоне шакти Вайпер была не более чем приятным украшением, таким же мертвым, каким лакшу считала свою хозяйку. Возвращение рейгара Чоланы не восстановило силы шакти.

С терпением, несвойственным диким амазонкам космоса, Вайпер держала оружие в ножнах и не высовывала язык, изучая зачарованного рейгара. Лакшу не знала, кто или что осмелилось занять место ее учителя, но она подождет и узнает. А потом она убьет.

Все еще находясь в глубоком трансе, «Чолана» сделала небольшое, беспокойное движение, и ее рука схватила сапфировый кулон, висевший у нее на шее. Ее тонкие пальцы обхватили огромный драгоценный камень, который сиял глубоким, волшебным синим светом. Суетливое движение рейгара осветило пылинки вокруг нее и привело их в головокружительное движение.

Она не услышала коллективного вздоха облегчения арканов и не заметила подозрительного взгляда лакшу. Погруженная в свои магические изыскания, она едва осознавала тело, которое так забавно было принять. — «О, рейгары»! — размышляла она, молча. Претенциозные маленькие создания, на самом деле, но у них есть определенное чутье.

Это была женщина с короткими золотисто-рыжими локонами, тонким, как у змеи, телом и ярким макияжем, состоящим из крошечных радужных чешуек, которые превращали ее треугольное лицо в экзотическую пародию на шакти на ее руке. За исключением древнего, усыпанного сапфирами кулона, одежда рейгара демонстрировала обычное творческое чутье. На ней были обтягивающие зеленые леггинсы из какой-то блестящей ткани и такая же шелковая рубашка, обнажавшая живот. Замысловатая татуировка обвивала тонкую руку, а в ушах и пальцах поблескивали абстрактные украшения. Даже ногти на руках и босых ногах Чоланы были типичными для женщин расы рейгар; они были позолочены, посыпаны дроблеными драгоценными камнями, а затем заколдованы, чтобы показать сложные узоры, которые меняли цвета в случайных узорах. Что касается ее манер, то это было довольно забавно.

Забавно, но не совсем эффективно. Она приняла форму рейгара в попытке избежать обнаружения огромным кораблем, но даже в своем хрупком и ярком новом теле она чувствовала, что корабль обнаружил ее. Однако она была существом огромной силы и воли.

В течение некоторого времени она сопротивлялась вопрошающему, требовательному голосу корабля, намереваясь узнать о нем все, что сможет, прежде чем он приземлится. «Силестиал Найтперл» прожила все эти столетия, будучи осмотрительной. С того дня, как магический кулон попал в ее руки, она провела свою жизнь эльфа, исследуя его силу и перспективы. Она победила врагов, которые хотели заполучить кулон для себя, и она победила Других — существ, у которых были подобные магические предметы. Теперь, когда она нашла «Спеллджаммер», первая часть ее поисков была завершена. Ей еще предстояло решить, что будет дальше.

И поэтому она направила свои ищущие мысли на магический поток, текущий из кулона. Она искала разумы Других, существ которые либо стремились захватить, либо когда-либо стать кормчими великого корабля.

Без предупреждения ее мысли наткнулись на магическую стену. Сверкающая рука рейгара крепко сжала сапфир, и она влила в камень всю свою немалую магию, пытаясь пробить барьер. Перед силой ее воли и ее магии стена дрогнула, стала призрачной и, наконец, рассеялась. Великий корабль выдал свои секреты.

К ее удивлению, на борту было еще трое Других. — «Трое»! — она, молча, бесновалась. Неужели она должна делить власть с этими тремя?

Ее яростная сосредоточенность соскользнула, и стена снова рухнула. И снова, одной лишь силой воли и магии и, как она на мгновение заподозрила, внутренней силой своего абсолютного кормила власти — она снова отодвинула магический барьер.

Да, там были еще трое, но кем они были? Лишенными власти существами, запертыми в темной башне и приговоренными к пожизненному заключению и изоляции? Возможно, они поняли чудеса корабля и познали его силу, но что хорошего принесло им это знание? Они были жалки, беспомощны.

Ярость поднялась в существе темной волной, смывая ее желание копаться в умах Других. Информация, которую она искала веками, казалась незначительной по сравнению с живой смертью, которую она видела мельком. Такая судьба не могла постигнуть никого из ее рода. «Силестиал Найтперл» поклялась найти другой путь.

Транс «рейгара» прервался, рассеивая окружавшее ее великолепие и посылая крошечные сверкающие пылинки наружу с силой взрыва. Взревев, существо вскочило на ноги.

Собравшиеся арканы отшатнулись, оглушенные взрывом, но у Вайпер хватило присутствия духа, чтобы броситься за пределы его досягаемости в тот момент, когда «Чолана» закричала. Лакшу откатилась в сторону и поднялась в боевой стойке.

То, что она увидела, не удивило ее. Существо, принявшее форму рейгара Чоланы, теперь менялось, превращаясь в тварь почти невообразимых размеров и силы.

Как хороший воин, Вайпер знала, когда атаковать, а когда отступать. Она бросилась к аркану-чародею. Схватив его за длинную синюю руку, она выдернула его из кресла привода. Яростным толчком она столкнула ошеломленного аркана вниз с горы, а затем последовала за ним в едва контролируемом кувырке. Они сильно ударились о палубу корабля, но Вайпер мгновенно вскочила на ноги. Одной рукой она схватила волшебника за шиворот и побежала к баркасу, легко волоча за собой ошеломленного двенадцатифутового гиганта. Она сбросила его в маленькое судно и нырнула за ним, низко опустив голову, пока ее ловкие пальцы отвязывали веревки спасательного судна.

Когда баркас освободился, Вайпер осторожно выглянула за борт. Трансформация существа была почти завершена, и деревянный каркас «эстетика» застонал под тяжестью тела длиной около пятисот футов. Быстро растущий хвост змеился вокруг горы, дергаясь и вытягиваясь, когда достиг своей полной длины. Каждое движение хвоста отбрасывало хрустальные осколки в дикое пространство, и рев существа, казалось, вибрировал глубоко в костях Вайпер. Чешуя цвета дикого космоса покрывала огромного зверя, переливаясь в свете звезд переливчатым мерцанием. Наконец, существо расправило свои крылья и забило ими, как только что вылупившаяся бабочка, лежащая сушиться на солнце. Гнев сверкал в его умных золотистых глазах, а огромный сапфир сверкал на огромном кулоне, висевшем на его шее.

С последним могучим ревом сияющий дракон, выросший до огромных размеров, оторвался от корабля рейгар и умчался в черноту дикого космоса. В своей ярости он не заметил, что взмах хвоста расколол корабль рейгар, отправив обломки и изломанные тела верного экипажа Чоланы в пустоту космоса.

Глава первая

Телдин Мур пробирался через переполненный рынок, не обращая внимания на экзотические товары и крики торговцев, чьи лавки теснились по обеим сторонам узких улочек. Несмотря на все свои прелести, рынок был местом, которое Телдин видел много раз прежде и в дюжине разных миров. Здесь, на скоплении слившихся астероидов, известном как «Гарден», он хотел только снабдить свой корабль и урвать несколько часов покоя, прежде чем возобновить поиски.

Год назад Телдин был одиноким фермером на далекой планете Кринн, не подозревая о существовании других миров. Потом на его ферме разбился заклинательный корабль, и его умирающий капитан расы рейгар завещала Телдину плащ, который он теперь носил. С той самой ночи он искал ответы на загадки плаща, всегда преследуемый смертельными соперниками. Он узнал, что плащ был артефактом, который позволит ему управлять легендарным «Спеллджаммером», и он поклялся найти великий корабль. Недавно блестящий мудрец дикого пространства, огромный слизняк, известный как «фал», посоветовал Телдину искать место рождения «Спеллджаммера»: разбитую хрустальную сферу. Телдин ничего не знал о таком месте, но после катастрофического опыта с эльфийским Имперским Флотом он не хотел полагаться на легенды и слухи. Он купил свой собственный корабль на деньги, которые дал ему «фал», «Уан Сикс Найн», и остановился на «Гардене», чтобы закупить припасы для долгого исследовательского путешествия.

Из-за необычной формы «Гардена» закат наступал со скоростью и драматизмом затмения. Не успели глаза Телдина привыкнуть к внезапно наступившей темноте, как проходящий мимо кентавр толкнул его, заставив споткнуться об одного из серых людей-ящеров, занятых зажиганием газовых фонарей вдоль улицы.

Существо повернулось и зашипело на Телдина. Его глаза рептилии сузились в вызове, а когтистая рука сжала рукоять кинжала. Телдин не боялся человека-ящера, но и не хотел привлекать к себе внимание уличной дракой. Он поднял обе руки в выжидательном жесте и пробормотал несколько слов извинения. Еще не договорив, он понял свою ошибку. Для такого существа извинение было признаком слабости, фактически приглашением к нападению.

Отнюдь не нападая, человек-ящер отступил на шаг, словно от неожиданности: после минутного молчания он разразился шипящим смехом. Его чешуйчатые плечи затряслись, когда он подтолкнул своего партнера и повторил что-то на свистящем языке. Другой человек-ящер хрипло хихикнул и одобрительно кивнул в сторону Телдина.

Ошеломленному человеку потребовалось мгновение, чтобы понять, что произошло; каким-то образом магия его плаща превратила его опрометчивое извинение в жемчужину рептильного юмора. Уходя, Телдин слышал, как его таинственная острота распространялась среди людей-ящеров, а веселое шипение за спиной напоминало шипение парового двигателя гномов. С тихим смешком Телдин благодарно скользнул в темноту толпы.

Как обычно, Телдин старался не привлекать к себе внимания, но даже в пестрой суете рынка он привлекал к себе достаточно взглядов, чтобы чувствовать себя неловко. — «Опять плащ», — подумал он с оттенком смирения. Недавно он узнал, что его необычная магическая аура действовала как приманка даже для тех, кто не знал о значении плаща. Действительно, некоторые из существ, бросавших взгляды в сторону Телдина, делали это с явно озадаченным видом, как будто магия, которую они чувствовали, не могла примириться с ее довольно банальным воплощением.

В Телдине Муре обычный наблюдатель увидел бы только высокого молодого мужчину в черной рубашке, брюках и зашнурованной замшевой тунике. На его довольно красивом лице больше не было усов, которые он когда-то носил, теперь он был гладко выбрит, а его светло-каштановые волосы были зачесаны назад с решительностью «вдовьего пика». Его широкие плечи были прикрыты длинным темным плащом.

Более проницательный глаз заметил бы, что худощавые мускулы этого человека были из тех, что зарабатываются постоянным трудом. Он уверенно носил свой короткий меч, но его поза и походка не были такими, как у тренированного бойца. Квадратная челюсть и резкие черты лица придавали ему тот тип лица, о котором в более поздние годы сказали бы, что у него «есть характер»; у молодого человека это лицо говорило о прямолинейной честности и упрямом характере.

Поразительным контрастом были его глаза, яркие васильковые глаза, которые придавали ему почти мальчишеское выражение. Сеть тонких линий по углам наводила на мысль о чувстве юмора; темные впадины под ними говорили о недавней борьбе и потерях. Наконец, в плаще этого человека было что-то необычное. Это был неуловимый оттенок, глубокий, насыщенный фиолетовый, почти черный. Плащ, казалось, почти незаметно менял свой цвет и длину, пока его владелец пробирался по людным улицам.

Телдин, немного встревоженный любопытными взглядами, плотнее закутался в плащ. Он приносил ему большую опасность, но, в, то, же время, давал некоторую защиту. К этому времени Телдин узнал о многих способностях плаща через болезненный процесс проб и ошибок и через собственную реакцию на опасность. Несколько раз его магия помогала в критической ситуации, придавая ему сверхъестественную ясность ума и, казалось, замедляя действия вокруг него, чтобы он мог думать и реагировать. Телдин мог также использовать плащ, чтобы изменять свою внешность в любую форму, которую он выберет.

И, хотя он делал это с неохотой, он часто использовал эту магию; многие искали высокого голубоглазого человека со светлыми волосами и развевающимся плащом. Его маскировка, казалось, не мешала некоторым из его преследователей, но Телдин надеялся, что она, по крайней мере, отпугнет других, желающих присоединиться к охоте за плащом. Плащ также переводил неизвестные языки и позволял Телдину стрелять магическими снарядами. И, что самое важное — он выполнял функцию привода движения, достаточно мощного, чтобы привести в движение заклинательный корабль на огромной скорости. Телдину часто приходило в голову, что ему еще многое предстоит узнать о плаще. Впрочем, он старался не зацикливаться на этой мысли больше, чем следовало; это было слишком похоже на ожидание, когда «будут ягодки».

В животе у Телдина резко заурчало, напомнив ему, что прошло уже много часов с его последней трапезы. Он завернул за угол и стал искать подходящее место для еды. В конце улицы была таверна, вроде тех, что он мог встретить в любой маленькой деревушке на своей родной планете.

Таверна выглядела уютной, безопасной и гостеприимной. Она была длинной и узкой, с низким карнизом, куполообразной соломенной крышей и толстыми древними балками, разделяющими пространство из камня и раствора. Телдин быстро добрался до этого места и толкнул широкую деревянную дверь. Невольный вздох удовлетворения вырвался у него, когда он увидел раскинувшуюся перед ним сцену.

Посетители были смешанной группой; купцы и путешественники многих рас пили вместе с местными рыбаками и фермерами. В левой части таверны был огромный каменный камин, достаточно большой, чтобы зажарить целого кабана. Краснощекий повар поливал шипящее жаркое фруктовым соусом, в то время как два подростка изо всех сил пытались повернуть огромный вертел. Толстые, ароматные буханки хлеба пекли в открытых печах по обе стороны камина. По комнате были расставлены маленькие круглые столики, накрытые яркими скатертями, и был длинный, хорошо укомплектованный бар, протянувшийся почти во всю длину задней стены. Бочкообразный гном-бармен раздавал кружки с чем-то пенистым и подозрительно пахнущим, похожим на эль Кринна. Телдин глубоко вздохнул и последовал к столику возле бара.

Он заказал ужин и попросил кружку эля и чарку сагекорса — дымчатого напитка, который так любил Элфред Сильверхорн. Телдин не любил крепких напитков, но ему показалось уместным поднять бокал в честь своего друга.

Телдин все еще был ошеломлен смертью Элфреда и Сильвии, даже больше, чем неожиданным и невольным предательством своего друга. Телдин не считал Элфреда ответственным за его действия — Элфред действовал под чарами не-мертвого волшебника неоги, но его потеря глубоко потрясла Телдина. Предательство было тем, чего Телдин почти ожидал; смерть его друзей — совсем другое дело.

Ничто не могло приучить его к боли и чувству вины за то, что он навлек опасность на окружающих. Погибло так много людей, что Телдин, по натуре человек одинокий, стал еще больше отдаляться от них, опасаясь, что забота о других может привести только к их смерти. Его друг, похожий на гиппопотама, Гомджа тоже исчез, уехав искать работу и новую жизнь в другом месте.

Словно рефлекторно, его рука потянулась к небольшой сумочке, висевшей на поясе. Сквозь мягкую потертую кожу он нащупал медальон, подаренный ему Геей, прекрасным, жизнерадостным кендером, которую он не осмелился полюбить. Как и у большинства кендеров, у Геи был талант «находить» вещи, но она пошла против природы кендеров и отказалась от магической безделушки, думая, что Телдин может использовать ее в своих поисках. Действительно, «фал» сказал Телдину, что медальон может быть использован для отслеживания «Спеллджаммера», и Телдин несколько раз пытался следовать инструкциям мудреца. Все попытки провалились; та магия, которой когда-то обладал древний диск, очевидно, исчезла. Однако он сохранил подарок Геи, нося сумочку на поясе именно там, где ее нежные пальцы привязали ее узлом. Расставание с Геей ранило его сильнее, чем он хотел признавать.

Вежливое чириканье прервало его размышления. Телдин опустил глаза, когда маленькие, покрытые перьями руки, поставили перед ним обеденное блюдо. Он кивнул в знак благодарности служанке, похожему на пингвина существу, известному как дохвар, и принялся за еду, даже не подумав о слуге. Годом раньше Телдин уставился бы на дохвара, как деревенский парень на двухголового теленка, но он привык встречать в своих путешествиях странных существ. Поэтому он был поражен непроизвольной дрожью, пробежавшей по его спине, когда его взгляд случайно остановился на одном из других посетителей таверны.

Одетая в мантию фигура высокого гуманоидного мужчины остановилась прямо у входной двери. Его лицо было глубоко скрыто капюшоном коричневого плаща, но Телдин заметил, что лицо было худым и угловатым, и доминировала пара раскосых, явно эльфийских глаз. Одна сторона капюшона была слегка отодвинута назад, открывая заостренное ухо. Судя по всему, вновь прибывший был эльфом, но Телдину показалось, что с ним что-то не так. Закутанная в плащ фигура начала медленно пробираться к бару. Он двигался с эльфийской грацией, но в его движениях было что-то чужое и какое-то хрупкое. Телдину пришло в голову, что это существо не совсем то, кем оно кажется: оно похоже на эльфа, но это не эльф.

В этой мысли была уверенность, которая поразила Телдина. У него было странное ощущение, что он уловил проблеск истинной природы эльфийского существа. — «Откуда взялось это ощущение»? — ненадолго задумался он. — «Была ли это еще одна сила плаща»?

В этот момент очень пьяный человек вызвал новичка на соревнование по метанию ножей. Неуверенно пошатываясь, пьяный человек приблизил свое лицо к глубоким складкам капюшона, демонстрируя воинственность, явно рассчитанную на то, чтобы либо запугать противника, либо одолеть его своим дыханием. И на глазах у Телдина пьяница в ужасе отпрянул. Бледный и потрясенный, он попятился, бормоча извинения. Кем бы ни было это существо, оно опасно, заключил Телдин. По его мнению, эльфы были достаточно плохи в подобных делах. Любая вариация вида новичка создавала возможности, которые он не хотел рассматривать.

Мускулистая женщина, искательница приключений за соседним столиком издала ругательство, достаточно яркое, чтобы на мгновение отвлечь его от таинственного эльфийского существа. Он проследил за ее взглядом, и у него отвисла челюсть. В дверном проеме, словно неприлично большое глазное яблоко, маячил один из самых страшных монстров во всем диком космосе — бехолдер.

Телдин слышал множество страшных историй о бехолдерах и видел, как чучело одного из них повесили в качестве трофея. Время от времени он задавался вопросом, не придется ли ему столкнуться с таким существом в бою, но ему и в голову не приходило, что он может столкнуться с ним в такой уютной, безобидной обстановке. Он был так поглощен этой новой угрозой, что едва заметил, как эльфийское существо вышло через боковую дверь.

Бехолдер, левитируя, примерно в четырех футах над полом, вплыл в таверну, оставляя за собой растекающийся след тишины. Пока чудовище скользило по комнате, отблески огня отражались в мозгоподобных складках и трещинах его круглого тела, а десять глазных стеблей поворачивались туда-сюда, впитывая местный колорит. Он направился к угловому столику и остановился, зависнув в воздухе над одним из стульев.

Говоря на безупречном общем языке, он отдал распоряжения внезапно ставшему раболепным трактирщику. Через несколько мгновений появилась перепуганная служанка с миской сырого мяса, которое она стала бросать, кусок за куском, в клыкастую пасть бехолдера. Жуя, зверь время от времени моргал единственным большим глазом, расположенным на его сферическом теле.

— Благослови меня бог, Тривит, я верю, что это бехолдер. Клянусь Темным Пауком, он простой парень, — пропищал простодушный голос. Это замечание разнеслось по углам таверны, и, хотя бехолдер, казалось, не обиделся, все остальные посетители начали поглядывать на выходы.

Рука Телдина потянулась к застежке его плаща — привычка, выработанная им в минуты надвигающегося кризиса. Краем глаза он бросил взгляд на неосторожного оратора. Удивление заставило его повернуть голову, и внимательно посмотреть.

Два зеленых дракона стояли у заваленного кружками бара, завороженно наблюдая за бехолдером. Рептильный эквивалент кентавра, каждый дракон мог похвастаться шеей и головой дракона, прямым туловищем с мощными мускулистыми руками, заканчивающимися когтистыми лапами, и толстым четвероногим телом и мощным хвостом бронтозавра. У одного из этих двух зверей была бледно-зеленая шкура древесной ящерицы, а туловище покрывала тонкая кольчуга. Кожа другого существа была пятнисто-зеленой, как мох. А его доспехи были сделаны из кожи, искусно раскрашенной кружащимся узором лаванды и темно-розовой окраски. На шее у него, на цепочке висел кусок розового кварца, а на плечевом ремне красовался украшенный орнаментом серебряный топор! Их открытое, невинное любопытство указывало на то, что они ничего не знают о грозной репутации бехолдера, и столь же очевидно, что они были слишком пропитаны элем, чтобы распознать напряжение, заполнившее таверну. Драконы были большими, и они были сильны, а эти двое были хорошо вооружены, но они не смогли бы сравниться с бехолдером. — «Кто-то должен им это сказать», — подумал Телдин, делая быстрый глоток эля. — «Кто-то другой».

— Мне вспомнилась одна шутка, из тех, что говорят в душе после турнира по кикболу, — прощебетал бледно-зеленый дракон. Он коротко хихикнул. — Если уж на то пошло, я вспомнил о кикболе.

— Непристойная шутка! О, великолепно. Смуглый дракон, чем-то напомнивший Телдину изнеженного человека-подростка, в предвкушении сжал свои пятнистые зеленые руки. — Я люблю такие штучки. Говори дальше, продолжай.

Бледно-зеленый дракон прочистил горло с большой церемонией, прежде чем продекламировать: — Как бехолдер, э-э, скажем так, размножается?

Его друг ухмыльнулся страшному, все еще обедающему монстру и слегка пожал своими огромными плечами. — Со всеми одиннадцатью закрытыми глазами, я ручаюсь…

Лицо потенциального шута исказилось от разочарования. — Ты уже слышал,— упрекнул он собеседника.

— Конечно, нет, — фыркнул его друг, одной когтистой рукой сжимая свой розовый драгоценный камень в преувеличенном, суетливом негодовании.

— Но ты должен был.

— Честное слово, нет.

— Ты это слышал.

— Нет.

— Слышал.

— Нет.

Драконы начали толкаться друг с другом, как мальчишки в школьной драке. Бросив тоскливый взгляд на свою наполовину полную кружку эля, Телдин опрокинул в себя остатки своего сагекорса и поднялся, чтобы покинуть таверну. По его мнению, все могло стать только хуже.

Как только Телдин направился к боковой двери, в трактир ворвался отряд аперузов, обтекая его водоворотом звуков и красок. Смеясь и болтая с неистовым юмором, цыгане дикого пространства немедленно захватили таверну. К удивлению Телдина, ни один из аперузов не удостоил бехолдера даже взглядом. Очевидно, цыгане были более выносливыми душами, чем ему казалось.

Завсегдатаи таверны, казалось, почувствовали облегчение от того, что их отвлекли, и приветствовали вторжение космических цыган с неоправданным, по мнению Телдина, энтузиазмом. То, что он до сих пор видел в аперузах, ему не особенно нравилось.

Одна из цыганок прошла мимо Телдина, намеренно слишком близко. Она искоса бросила на него вызывающий взгляд из-под опущенных ресниц и резко остановилась. Ее притворный интерес превратился в широко раскрытые глаза, и она протянула тонкую бронзовую руку, чтобы проследить линию подбородка Телдина, напевая фразу аперузов, которую плащ не потрудился перевести. Ее тон сделал это усилие излишним, и, к своему огорчению, Телдин почувствовал, что его щеки пылают. Он привык к женскому вниманию — его грубоватая внешность привлекала взгляды фермерских дочерей с тех пор, как он был мальчишкой, но смелый оценивающий взгляд черных глаз цыганской женщины заставил его почувствовать себя неловко, как макрель на рыбном рынке.

Телдин пробормотал что-то, что, как он надеялся, обеспечит ему вежливое бегство, и начал пятиться. Женщина надулась и схватила его за руку удивительно сильной хваткой.

— Зачем вы уходите, «нескатаска»? — промурлыкала она бойким бархатным контральто. Хотя для этого не было никаких причин, Телдин понял, что ласковое обращение аперузы примерно означает «тот, чьи глаза — прекрасный голубой топаз». Ему еще предстояло разобраться в причудливых переводах своего плаща.

Свободной рукой аперуза сделала широкий жест, начав с себя и охватив пивную. — Смотрите, «нескатаска», здесь есть чем насладиться. Ее влажные черные глаза вызывающе смотрели на него, когда она решительно втянула его в комнату.

— «Выпутаться без сцены будет нелегко», — подумал Телдин, и, борясь с волной разочарования, позволил женщине завести себя вглубь таверны. Из того, что он слышал о непостоянной натуре аперузы, он предположил, что эта женщина потеряет к нему интерес, как только увидит мужчину, который покажется богаче. Это, как с усмешкой заметил Телдин, не займет много времени. И что плохого в том, чтобы провести несколько минут в обществе красивой женщины?

Она, несомненно, была прекрасна, созревшая и полная надежд, как осеннее утро. Ее обтягивающее кружевное платье было цвета тыквы, а подвеска-саше, уютно устроившаяся в ложбинке между грудями, источала земляной пряный аромат. Даже ее темные, заплетенные в косу волосы, отливали золотисто-каштановым блеском, напоминая Телдину урожайные деревья в лунном свете. — «Ну», — подумал он, — «что плохого в еще нескольких минутах»?

Пока цыганка локтем прокладывала им путь через таверну, Телдин удивлялся мгновенной карнавальной атмосфере, созданной отрядом аперузы. Некоторые цыгане играли дикую заразительную музыку, другие отодвигали столики и приглашали посетителей присоединиться к танцу. Телдин насчитал четыре карточные игры, три гадалки и несколько шумных игр на ловкость. Его прелестная похитительница протиснулась мимо трех наемников-людей и человека-аперузы, начавших состязание в метание дротиков, и потянула Телдина к маленькому столику возле бара.

Возглавляла стол потрясающая женщина с необузданной копной блестящих черных волос, и в платье из ярко-фиолетового шелка. Ее клиентом был седобородый, одетый в серую одежду карлик, который чопорно сидел на краешке стула и крепко держал мешочек с монетами, придавив его сапогами. Вокруг стола собралась небольшая кучка людей, пораженных ловкостью мелькающих рук цыганки, когда она складывала карты в замысловатый узор на столе.

Эту игру Телдин не признавал; он никогда не любил азартных игр. И все же он оценил мастерство цыганки и причудливо раскрашенные карты интригующими. Телдин так увлекся игрой в карты, что только через несколько минут понял, что остался один. Он оглядел переполненный зал, и его внимание привлекла оранжевая вспышка. «Его» цыганка была на другой стороне таверны, заманивая явно одурманенного моряка к одной из гадалок. Легкая самоуничижительная улыбка тронула губы Телдина. Так вот в чем была ее игра.

Нестройная нота в счастливой какофонии снова привлекла внимание Телдина к карточному столу. Карлик, игравший в карты, прервал поток своих новаторских проклятий, стукнув рукой по столу.

— Я говорю, что ты жульничаешь, — прорычал он сквозь бороду. Он стукнул по столу обеими руками для пущей убедительности. — И, клянусь Реорксом, я докажу это.

Короткопалая рука метнулась вперед. С удивительной быстротой и деликатностью карлик вытащил карту из-под пурпурной блузки цыганки. Он поднял ее вверх. — Видите? Всегда карта «паладин», когда он ей нужен, — торжествующе сказал он. Толпа вокруг стола начала зловеще бормотать.

Ничуть не смутившись, цыганка улыбнулась и игриво прикоснулась кончиком пальца к выпуклому носу карлика. — Карточная игра окончена, — призналась она, слегка пожав плечами. Она забрала у возмущенного гнома карту «красного паладина» и откровенно спрятала ее обратно в блузку, затем многозначительно наклонилась ближе к грубому коротышке. — Но там у меня гораздо, гораздо больше того, что ты нашел, а?

Карлик ответил на ее мурлыкающее приглашение фырканьем и быстрой хваткой за топор. — Ты могла бы упаковать целую колоду в свои «ящики», женщина, мне все равно, — сказал он, поднимаясь на ноги. Потрясая топором, он взревел: — А теперь верни мне мои монеты!

При упоминании о деньгах блеснули клинки, и несколько мужчин расы аперуза образовали полукруг позади соблазнительницы.

—О, Девять Адов!

Восклицание донеслось с другой стороны таверны. Телдин оглянулся и увидел крупного рыжебородого человека с возмущенным выражением лица, который отчаянно обыскивал себя. — Будь я проклят, если кто-то не обобрал меня дочиста!

— Меня тоже!

— Эй, а где моя сумка?

Когда поднялся негодующий хор, несколько женщин-цыганок растворились в ночи так же бесшумно, как яркие тени. Увидев это, Телдин все понял. Женщины воспользовались возможностью, предоставленной им вспышкой карлика, чтобы спокойно поработать в комнате. Его рука опустилась к собственному поясу. Убедившись, что мешочек с монетами все еще полон, а мешочек с медальоном на месте, Телдин отошел от карточного стола цыганки. Боги знали, что он привлек к себе более чем достаточно внимания благодаря своему плащу, не ставя себя в центр бессмысленной битвы в таверне.

Определенно назревала гроза. Оскорбления и обвинения полетели градом, за ними быстро последовали и кулаки. В течение двух десятков ударов сердца таверну охватила драка.

Осторожно пробираясь к задней двери, Телдин заметил бехолдера, парящего высоко над креслом. Один из его глазных стеблей медленно поднялся, каким-то образом создав у Телдина впечатление зазубренного и нацеленного арбалета.

Телдин бросил быстрый взгляд через плечо. Конечно же, дерзкие драконы стояли прямо за ним, наблюдая за битвой с глупыми, пьяными улыбками, изогнувшими их рептильные рты. Две вещи одновременно пришли в голову Телдину: у бехолдера, вероятно, не было чувства юмора, и что он сам оказался на линии огня.

Громадный цыган-аперуза, стоявший рядом с Телдином, очевидно, пришел к тому же выводу. С пронзительным криком цыган взмыл в воздух, прочь от опасности. Его стремительный выпад настиг Телдина, и он растянулся под ближайшим столом. Слегка ошеломленный, Телдин покачал головой и начал выползать из-под скатерти.

— Нет! Пока не вылезайте, — прошипел басовитый шепот. Телдин вздрогнул. Каким-то образом огромный аперуза тоже укрылся под столом и присел на четвереньки позади него. Сделав Телдину знак оставаться на месте, цыган сунул два пальца под черные усы и дунул. Пронзительный свист прорезал шум схватки.

По этому сигналу одетая в пурпур женщина вскочила на карточный стол и начала извилистый, наводящий на размышления, танец. Некоторые из ближайших к столу бойцов приостановили драку, не обращая внимания на собственные сжатые кулаки или обнаженные кинжалы, разинув рты при виде этого чувственного зрелища. Пока она кружилась, топала и манила, несколько посетителей таверны забыли о своих обидах, и подошли ближе к ее импровизированной сцене, открывая путь между укрытием Телдина и задней дверью таверны.

Цыганка, казалось, заметила то же самое. Соблазнительно улыбаясь, она подхватила свои развевающиеся юбки и разорвала их от подола до пояса, обнажив небольшой арсенал ножей, пристегнутых к стройным ногам. Она начала хватать ножи и метать их с пугающей точностью.

— Сейчас,— нараспев произнес аперуза. Он выскользнул из-под стола и вскочил на ноги. — Теперь мы уходим.

Телдин выполз наружу и бросил взгляд на осажденную цыганку. Ее коллекция ножей почти истощилась, и теперь она набрасывалась босыми ногами на любого, кто осмеливался приблизиться. — Но…

— Пожалуйста, поторопитесь, — взмолился аперуза, подталкивая Телдина к задней части таверны. — Надо выйти через черный ход, и быстрее. Амбер не сможет удерживать их так долго.

— А что потом? — многозначительно спросил Телдин, стряхивая руку мужчины со своего плеча. Черные брови аперуза нахмурились в недоумении, и Телдин попробовал еще раз. — А что потом с ней будет?

— А... В глазах цыгана загорелось понимание, но он пожал плечами, будто ответ не имел никакого значения. — Недолгое пребывание в тюрьме. Амбер очарует тюремщика и уйдет, когда захочет.

Вспышка голубого света пронеслась мимо головы Телдина с резким шипением. Он ошеломленно уставился на звезды, мерцающие сквозь дымящуюся дыру в стене таверны. Обугленные останки тех, кто когда-то был завсегдатаями бара, лежали на полу, смятые и высохшие, как опавшие листья. С таким же успехом они могли быть листьями, несмотря на все то, что от них осталось.

— Око дезинтеграции, — простонал цыган, снова подталкивая Телдина к выходу. — Злой бехолдер, очень опасный. Мы уходим.

Громовой раскат вывел Телдина из шока и нерешительности. Он поднял глаза и увидел парочку драконов с паникой на драконьих мордах, бегущих к нему. Телдин бросился к двери, но недостаточно быстро. Драконы, человек и аперуза с грохотом прорвались через дверной проем в переулок.

Выбравшись из кровоточащей путаницы хвостов, конечностей и расколотого дерева, Телдин подумал, что в Кузнице Реоркса будет холодный день, прежде чем кто-нибудь из драконов расскажет еще одну шутку бехолдеру.

Глава вторая

Гранд-адмирал сидела в самом центре секретной базы под названием «Лайонхат», ее крошечная фигурка почти терялась в темно-синей коже кресла. Несмотря на свои миниатюрные размеры, древняя правительница Имперского Флота была импозантной эльфийкой, которая носила свои годы, как с трудом заработанные боевые трофеи. Ее осанка все еще была прямой и гордой, коротко подстриженные серебристые кудри были густыми и блестящими, а лицо представляло собой треугольную сеть линий, обрамляющих глаза из закаленной стали. Власть, которая приходила с должностью великого адмирала, формировала и определяла тех, кто ею обладал, и прошедшие столетия мало что оставили эльфийскому лидеру, что говорило о личности, имени или даже ее поле. Тем не менее, ее кабинет был обставлен в темно-синем цвете, который уникально дополнял ее серебристую внешность. Для этого в душе эльфийки осталось достаточно личного тщеславия.

Ее кабинет находился в башне, и из любого круглого окна она могла видеть кольцо армады, огромных кораблей-бабочек, рассаженных крыло к крылу на отдаленном астероиде «Гарден». Она лениво посмотрела на одну из этих гигантских бабочек, размышляя над странным посланием, которое только что передал ей эльфийский волшебник.

Гранд-адмирал медленно повернулась к своему советнику и внимательно посмотрела на волшебника проницательными светлыми глазами. Валлус Лифбовер стоял неподвижно, ожидая ее ответа. Тонкая кольчуга его мундира блестела в тусклом свете лампы, а на синем плаще были вышиты знаки отличия волшебника и эльфийские руны, обозначающие его дом и ранг. Он служил в Имперском Флоте совсем недолго, но командование «Лайонхат» высоко ценило Валлуса Лифбовера. Он был могущественным магом с безупречной родословной, и он принес информацию, полагаемую жизненно важной для эльфийских военных усилий. Если бы доклад, который он только что сделал, исходил от любого другого советника, гранд-адмирал, вероятно, отклонила бы его как истерику.

— Корабли-призраки не редкость. Может быть, вы расскажете мне, почему именно этот случай привлек мое внимание?

Валлус колебался, и адмирал не упустила предчувствия в глазах волшебника. — Брошенный корабль принадлежал армаде. Он дрейфовал в «Винтерспейс», — ответил он.

Лицо старого адмирала посерело при этих известиях, но ее дисциплинированные черты не выдали никаких других признаков ее сожаления. — Я понимаю. Она коротко кивнула. — Очень хорошо, теперь вы можете привести ко мне капитана патрульного корабля.

Валлус Лифбовер поклонился и вышел из маленькой комнаты. Оставшись одна, гранд-адмирал тяжело опустилась в кресло, и устало провела рукой по глазам. Сила и авторитет ее положения покинули ее, и на мгновение она больше не была гранд-адмиралом, представителем и воплощением всех эльфов; она была всего лишь хрупкой и убитой горем эльфийской женщиной, измученной тяжестью веков и ответственностью за руководство нарастающей войной.

Она поднялась со стула и принялась расхаживать по комнате, полагаясь на то, что движение ног подтолкнет ее онемевший разум к действию. У нее было время собраться с мыслями, потому что может пройти немало времени, прежде чем Валлус вернется со спасенным капитаном.

«Лайонхат» занимала огромное место. База под ее командованием была фактически флотом кораблей, соединенных магически оживленными переходами и окутанными единой атмосферой. Помимо линкоров армады, в состав «Лайонхат» входили патрульные корабли, баржи снабжения, причалы, военные корабли и, конечно же, огромный корабль в форме монеты, на котором размещался великолепный сине-серебряный Эльфийский Совет — зал, достаточно большой, чтобы вместить представителей всех известных эльфийских миров. Адмирал опасалась, что вскоре ей придется созвать генеральный совет эльфийских народов. Такого еще не было на памяти живущих эльфов, но война шла плохо.

В первой Нечеловеческой Войне гоблины были неорганизованны и недисциплинированны. К сожалению, презрение ее народа ко всем расам гоблинов оставило их плохо подготовленными к борьбе со скро. Потомки орков, высокоразвитые, яростно милитаристские скро были силой, которой можно было бояться как в диком космосе, так и в битве между мирами. Скро уже победили и уничтожили целые эльфийские миры. Теперь, как, будто у эльфов не было достаточно проблем, но, казалось, что могучие армады были каким-то образом уязвимы.

Легкий стук в дверь кабинета прервал тревожные мысли адмирала. Валлус Лифбовер вернулся, и с ним был молодой эльф, явно усталый.

— Капитан Сириан Виндхарп докладывает, адмирал, — мягко сказал Валлус, ненавязчиво поддерживая изможденного эльфа.

Адмирал жестом пригласила капитана сесть. — Пожалуйста, присаживайтесь, капитан Виндхарп, — ласково сказала она. — Мы постараемся сделать эту беседу как можно более краткой, чтобы вы могли отдохнуть и оправиться от пережитого.

Сириан Виндхарп с благодарностью опустился в предложенное кресло, а адмирал села за свой стол и сложила руки на полированной поверхности голубого мрамора. — Я понимаю, что вы хотите сообщить нам нечто важное. Пожалуйста, начните с самого начала.

Эльф кивнул. — Я капитан «Старфоум», патрульного корабля-дельфина, недавно назначенного на службу в «Винтерспейс». Приближаясь к месту нашему поста, мы наткнулись на брошенный корабль…

— Где именно?

Капитан моргнул, пораженный тем, что его прервали. Эльфийский обычай длинного, непрерывного повествования глубоко укоренился даже в самых важных ситуациях. — Он дрейфовал в «Винтерспейс», примерно в двух днях пути от планеты Радол. Боюсь, что точные координаты были потеряны вместе с нашим навигатором.

— Корабль был старый? Покинутый? — требовательно спросила она.

— Нет. Это был результат недавней метаморфозы.

Серебристые брови взлетели вверх. — Вы совершенно в этом уверены?

— О, да, — сказал Сириан со спокойной уверенностью. — Крылья корабля были окрашены в пурпурный и желтый цвета, что указывало на то, что это новый вид. Я полагаю, что были выращены только одно или два поколения этого конкретного корабля.

Адмирал медленно кивнула. — Это так. Продолжайте.

— На борту не было никаких признаков жизни, и воздух корабля был сильно загрязнен. «Старфоум» не смог приземлиться на корабль, но мы выслали абордажную команду. Затравленный взгляд наполнил глаза эльфийского капитана. — Ни один член не вернулся.

— Это большая потеря, — мягко сказала адмирал. — Мы поговорим об этом снова, когда вы поправитесь. А сейчас, пожалуйста, опишите ущерб, нанесенный кораблю.

Взгляд эльфа обратился внутрь, когда он попытался вспомнить детали. — Корабль практически не пострадал, — медленно произнес он. — Единственная отметина на нем — несколько сломанных досок на верхней части корпуса, как, будто корабль подвергся бомбардировке. Однако повреждения не были достаточно серьезными, чтобы объяснить, почему корабль был покинут.

— Вы попытались уничтожить этот корабль? Она должна была это спросить; политика предписывала, что любое дрейфующее эльфийское судно должно быть возвращено или уничтожено любой ценой. Эта политика, всегда важная, во время войны была теперь жизненно необходимой. Если дать возможность скро получить корабль, особенно в «Винтерспейс», то это может привести к катастрофе.

— Да, мы пытались. Эльфийский капитан долго молчал. Потеря команды отразилась в его глазах как физическая боль. — Я послал еще две партии с тем же результатом. Корабль, казалось, поглотил их целиком. Для того чтобы сообщить о произошедшем событии, я оставил только самый минимальный экипаж, необходимый для обратного полета.

— Но вы оставили корабль в пригодном для полетов состоянии, — заявила адмирал тоном человека, который был абсолютно уверен.

— А что еще я мог сделать? — воскликнул Сириан Виндхарп с внезапным взрывом эмоций. — Я едва ли смог бы отбуксировать корабль в «Лайонхат» с помощью своего корабля! Как только эти слова были произнесены, капитан побледнел, ужаснувшись собственному грубому нарушению протокола. Однако гранд-адмирал, казалось, ничего не заметила.

— Кажется невероятным, что враг, способный одолеть этот корабль, не захочет претендовать на него, — размышляла она вслух. Долгое молчание заполнило комнату. Ужас повис в воздухе, когда трое эльфов созерцали неведомую силу, способную превратить самое мощное судно эльфийского флота в безжизненный корпус.

Наконец адмирал взглянула на капитана. — Благодарю вас за доклад, Сириан Виндхарп. Вы хорошо сделали, что вернулись в «Лайонхат» с этой новостью. Будьте уверены, что мы сделаем все возможное, чтобы найти и вернуть корабль.

Эльфийский капитан поднялся, но, несмотря на очевидное разжалование, заколебался. — С вашего позволения, я хотел бы быть среди поисковиков.

— Если вы вспомните уроки истории, то поймете, что это дело имеет огромное значение, — сказала она. — Флот должен отправиться немедленно. Вы можете быть готовы?

— Да,— просто ответил он.

Гранд-адмирал выдержала его взгляд глазами, которые все видели и измеряли. Наконец она решительно кивнула и дважды хлопнула в ладоши. В дверях появился адъютант в униформе. — Отведите капитана Виндхарпа к начальнику снабжения,— приказала она. — Его корабль, «Старфоум», должен быть подготовлен к полету, снабжен провизией и экипажем. Дайте капитану все, что он попросит. Она повернулась к Сириану Виндхарпу, и редкая улыбка осветила ее лицо. — Тогда ступайте, капитан, и пусть вас ждет «сладкая вода и легкий смех».

Традиционное эльфийское прощание, казалось бы, неуместное в таких мрачных обстоятельствах, было подтверждением неугасимого эльфийского духа и личной данью Сириану Виндхарпу. Эльфийский капитан низко поклонился и последовал за адъютантом.

Улыбка адмирала внезапно погасла, и ее глаза закрылись. Через мгновение она стряхнула с себя мрачную задумчивость и повернулась к Валлусу Лифбоверу. — Нам нужен абсолютный привод — абсолютное кормило,— заявила она. Согласно легенде, абсолютный привод был единственным устройством, которое можно было использовать для управления могучим кораблем «Спеллджаммер». Такие приводы, или кормила власти считались обычными артефактами, наделенными особой силой самого великого корабля, и они были чрезвычайно редки.

— Была предпринята попытка забрать Плащ Первого Пилота, как доложил капитан Килиан, — напомнил Валлус, имея в виду попытку эльфийского адмирала Сираторна забрать плащ у Телдина Мура. — Это была не самая почетная попытка.

— Что же вы тогда посоветуете? Война несет большие потери, с большими потерями жизней и кораблей. Корабль капитана Килиана — единственный уцелевший из флота, который мы разместили у «Рок-оф-Брал». Теперь мы узнаем, что наш новейший и самый мощный корабль уязвим перед каким-то таинственным врагом. Как бы высоко мы ни ценили жизнь, даже такую мимолетную, как человеческая, можем ли мы рисковать выживанием эльфийского народа на основании этого принципа? — спросила она. Судя по ее бесстрастному тону, они как бы обсуждали меню ужина. — Нет, я думаю, мы должны забрать плащ, и как можно скорее.

Она замолчала, и взгляд ее острых древних глаз встретился с взглядом Валлуса.— Вы вернете нам этот плащ. Я говорю вам это потому, что вы должны быть следующим, кто наденет его.

Тонкокостное лицо волшебника побледнело почти до прозрачности. — Но почему я? — спросил он с непривычной прямотой.

Слабая печальная улыбка тронула губы адмирала. — Потому что, дорогой Валлус, вы не хотите носить этот плащ. Мы видели, что такая власть может быть опасна в руках тех, кто жаждет ее слишком сильно. Имперский Флот должен обеспечить, чтобы плащ и «Спеллджаммер» были привлечены на сторону эльфов. Вы будете использовать его так, как вам предписано.

Молчание Валлуса подтвердило проницательность старшего эльфа, но его лицо оставалось обеспокоенным. — Может быть, есть другой способ, — осторожно предположил он. — Я думаю, что Телдина Мура можно убедить присоединиться к нашему делу.

— Вы так думаете? Она фыркнула. — Могу я напомнить вам, что этот конфликт широко называют «Второй Нечеловеческой Войной»? Люди, за исключением отбросов наемников скро, считают, что это не их забота. Пока война не причиняет им неудобств, они более чем счастливы, чтобы игнорировать ее.

— Но…

— Еще один вопрос,— продолжила она, подчеркнуто игнорируя вмешательство Валлуса. — Многие из наших людей сделали поиск «Спеллджаммера» делом своей жизни, но безуспешно. Есть ли у вас основания полагать, что Телдин Мур может преуспеть там, где мы потерпели неудачу? Или что он сможет командовать кораблем, если найдет его?

Адмирал помолчала и решительно покачала седой головой. — Мой дорогой волшебник, ваш план — в лучшем случае! — дальний выстрел из короткого лука.

— Возможно, вы и правы, — согласился Валлус. — Однако во время службы на борту корабля-молота «Зонд» у меня было достаточно времени, чтобы наблюдать за Телдином Муром. Это правда, что он ограничен своей молодостью и неопытностью, но много раз он проявлял признаки «риниесты», — продолжил он, используя эльфийский термин, примерно означающий «семена героизма».

Адмирал нахмурилась, пораженная выбором слов Валлуса и тем, что они подразумевали. Он намеренно использовал термин, который оказывал большую честь, и использовался исключительно эльфами.

Валлус настаивал на своем. — Плащ, очевидно, принял и осознал Телдина Мура. Из того, что мы знаем о «Спеллджаммере», нет никаких оснований предполагать, что большой корабль не сделает то же самое. Человек показал силу, терпение и упорство. Я верю, что он обладает потенциалом командира. Мы могли бы сделать хуже, чем иметь такого человека на нашей стороне.

Эльфийка внимательно посмотрела на него, взвешивая его очевидную убежденность против собственных интересов. — Хммм. И вы думаете, что человека можно уговорить присоединиться к нам? Даже после нападения на него нашего адмирала Сираторна?

— Я так думаю. Валлус сделал паузу, тщательно подбирая слова. — Вы затронули еще один важный вопрос. Если бы мы отобрали плащ у Телдина Мура силой или даже измором, чем мы были бы лучше других рас, которые преследуют его?

Тишина, осязаемая, как осенний туман, повисла в комнате адмирала.

— Если вы действительно верите, что Телдин Мур может быть полезен, я разрешаю вам попытаться заручиться его помощью, — спокойно сказала адмирал. — Однако, — она замолчала и устремила стальной взгляд на эльфийского волшебника,— у вас есть сто дней, чтобы убедить человека, не больше. Мы не можем позволить себе даже этого. Когда это время истечет, мы используем все средства, необходимые для получения плаща.

— Но как мы…

Адмирал резко подняла руку, обрывая горячие возражения волшебника. Ее рука дрогнула, потом тяжело опустилась на колени. На какое-то мгновение мощное лицо гранд-адмирала обвалилось, оставив лишь встревоженное лицо древней эльфийской женщины. — Мой дорогой Валлус, — прошептала она, — как же мы не сможем?

В переулке за таверной Телдин встал и осторожно ощупал ноющие суставы. С громким ворчанием аперуза выбрался из-под темно-зеленого дракона и принялся отряхивать свои разноцветные наряды. Драконы неуклюже поднялись на ноги и затрясли головами, словно пытаясь прийти в себя.

Цыган наклонился, чтобы поднять украшенный драгоценными камнями кинжал, затем бросил тревожный взгляд на расколотые остатки двери таверны. Он поправил ярко-зеленый пояс, опоясывавший его необъятную талию, затем засунул кинжал на место с видом человека, готового к путешествию. — Пойдемте, друг мой, — поторопил он Телдина. — Аперузы этой ночью заработали много неприятностей. Мы должны уходить быстро, потому что я их предводитель.

Телдин перестал осматривать свои раны. — Вы бросаете свой собственный народ? — требовательно спросил он.

— Что значит, бросаю? — с неподдельным изумлением спросил цыган.

— Бросать, покидать, оставлять, убегать, поворачиваться спиной, — услужливо подсказал бледно-зеленый дракон.

— Хммм. Аперуза бросил уничтожающий взгляд на дракона и снова повернулся к Телдину. — У Астралузского клана много неприятностей. Я их лидер, поэтому у меня еще больше проблем, — терпеливо объяснил аперуза. Он уставился на Телдина, явно ожидая, что тот образумится.

Телдин недоверчиво фыркнул. Прежде чем он успел сказать цыгану, что он думает о такой своекорыстной «логике», смуглый дракон прижал когтистые руки к щекам и завизжал, как деревенская девица, которую только что ущипнули. Телдин повернулся, чтобы посмотреть, что напугало существо.

Яркий свет выплеснулся из таверны и засиял на деревянной стене переулка. На стене образовалась сферическая тень, ощетинившаяся глазными стебельками и зловеще увеличивающаяся. Бехолдер последовал за ними в переулок.

— Погнали! — крикнул Телдин, бросаясь бежать. Его огромные спутники без возражений последовали за ним, демонстрируя удивительный талант к скорости и самосохранению.

Когда они мчались по извилистому лабиринту улиц, Телдин поймал себя на том, что гадает, были ли драконы настоящей целью бехолдера. В конце концов, выстрел прошел мимо его головы. Бехолдеры не были известны тем, что плохо целились. Если уж на то пошло, они не отличались и сдержанностью. Когда Телдин подумал об этом, ему показалось маловероятным, что чудовище будет спокойно сидеть, пока про него рассказывают анекдот. Должно быть, у него была какая-то причина сохранять спокойствие, что-то достаточно убедительное, чтобы сдержать его естественное желание совершить мгновенный и приятный хаос. Ужас поднялся в Телдине, как темная волна. До сих пор бехолдеры не участвовали в гонке за плащом, но они могли оказаться его самыми смертоносными противниками.

Телдин бежал все дальше и дальше, забыв о боли в теле. Страх, тревожные мысли и нежелание быть растоптанным паникующими драконами за спиной толкали его вперед. Переулки расширились, превратившись в улицы, и вскоре показалась пристань. Телдин помчался через деревенскую лужайку к относительно безопасному причалу, откуда было, хорошо видно, как приближается бехолдер.

Телдин остановился, добежав до набережной. Он наклонился, обхватив руками колени и пытаясь восстановить дыхание. Рука на плече испугала его, и он резко выпрямился. С облегчением он узнал Гектата Кира, своего навигатора-полуэльфа.

— Спокойно, сэр, — сказал Гектат своим тихим голосом. Он изучал спутников Телдина и, делая это, рефлекторно приглаживал клок волос на макушке своей рыжеватой головы. После каждого взмаха его руки клок упрямо выскакивал, придавая полуэльфу озорной вид, совершенно не соответствующий его серьезному озадаченному выражению. — У вас какие-нибудь неприятности, сэр? — наконец, спросил он.

Телдин поднял палец, показывая, что еще не может говорить. Хватая ртом воздух, он заметил, что драконы тоже запыхались, и их глубокое, прерывистое дыхание создавало резкий шум, напоминающий шторм, дующий сквозь зимние деревья. С другой стороны, аперуза, казалось, не испытывал ни малейшего неудобства от своего стремительного бегства. Он просто провел украшенной драгоценными камнями рукой по лысине и поправил аметистовый шелковый плащ, покрывавший его стеганую желтую куртку.

— Готовы к отплытию? — спросил Телдин, как только смог перевести дух.

— Не знаю, сэр. Я сам только что вернулся. Гектат взглянул на высокую, крепкую женщину, одетую в короткую тунику и мягкие кожаные сапоги, шагавшую по причалу. Он повысил голос, чтобы окликнуть ее. — Дагмар! Все ли припасы доставлены?

— Да, — ответила она, подойдя достаточно близко, чтобы возвышаться над Телдином и Гектатом. — Доставили и уложили. Мы готовы к отплытию.

Все еще тяжело дыша, Телдин просто кивнул первому помощнику. Дагмар была поразительной женщиной с серо-голубыми глазами и густыми пепельными волосами, такими светлыми, что седые пряди, вплетенные в них, были почти неразличимы. Ее великолепное телосложение противоречило годам, запечатленным на ее лице; Телдин предположил, что ей, по крайней мере, на дюжину лет больше, чем его тридцать три. Кроме того, она была, по меньшей мере, на две ладони выше любого мужчины на борту и, вероятно, могла бы превзойти любого из них в рукопашном бою. Заметив состояние Телдина, Дагмар взяла его под руку и стала помогать ему идти к кораблю.

— Подождите!

Звонкая мольба басом остановила Телдина. Он высвободился из рук Дагмар и повернулся лицом к цыгану, который шагнул вперед, отвесив замысловатый поклон. — Я еще не поблагодарил вас за спасение моей бедной жизни,— сказал он драматично и как-то неточно. — Перед вами стоит Рослум, король Астралузского клана.

— Это большая честь для нас, — сухо сказал Телдин, не потрудившись назвать свое имя. Опыт научил его защищать свою личность даже в безобидных обстоятельствах.

— Король! Как жаль, ваше величество, что вы потеряли корону, защищая свой клан, — ехидно вставил темно-зеленый дракон. Его сарказм сделал бы честь торговке рыбой на Кринне, и Телдин, повернувшись, чтобы уйти, бросил на существо веселый взгляд.

— Нет! Пока не уходите.— Рослум упал на колени. — Пожалуйста, капитан, вы видите перед собой человека в большой опасности.

Подозрение легко овладело Телдином. — Капитан? — повторил он.

Взгляд Рослума скользнул по Гектату Киру, остановившись на миндалевидных глазах и слегка заостренных ушах маленького навигатора. — Этот человек называл вас «сэр», эльф проявил к вам уважение. Разве не так? Цыган хлопнул себя ладонью по сердцу, изображая шок. — Если вы не великий капитан, значит, вы маленький бог.

Меткий сарказм цыгана настолько совпадал с его собственным мнением об эльфах, что Телдин не смог удержаться от улыбки. К его удивлению, кривая улыбка на лице Гектата повторила его собственный ответ.

Ободренный, цыган проворно вскочил на ноги. — От меня не будет никаких неприятностей, — сказал он льстивым тоном. — Мой народ родился в диком космосе. Нам нужно совсем немного воздуха.

Взгляд Телдина упал на пояс из изумрудного шелка, опоясывающий необъятную талию цыгана. Если корабль когда-нибудь потеряет один из своих меньших парусов, в этом поясе было достаточно ткани, чтобы сделать сносный кливер. — Может быть, вам не нужно много воздуха. А как насчет провизии? — спросил он так тактично, как только умел.

— Провизия? Цыган расхохотался и дружески хлопнул Телдина по плечу. — Сегодня вам очень повезло, капитан. Рослум будет мастером на камбузе, и вы никогда так не пировали, как будете со мной.

— Вы умеете готовить? — спросил Гектат с надеждой в голосе.

На реакцию полуэльфа вновь нахлынуло чувство вины, которое никогда не покидало Телдина. Из его неполной команды ни один человек не мог похвастаться элементарными кулинарными навыками. До сих пор ни одно блюдо не было более чем съедобным, и лишь немногие из них достигли даже этого статуса.

— Я повар, конечно. И могу завести хорошую корабельную таверну, — самодовольно сказал аперуза.

Телдин прикусил губу и задумался. Учитывая опасность, с которой он столкнулся со своей командой, обеспечить их приличной едой было бы недостаточно. Он узнал от Элфреда о важности морального духа экипажа. Но взять к себе цыгана? Он внимательно оглядел Рослума.

Цыган был на несколько дюймов выше Телдина и почти настолько широк, что Телдин вряд ли мог его обхватить. Несмотря на свои размеры, Рослум двигался с проворной, текучей грацией. Все в этом человеке было ярким и театральным: его голос, его жесты, его одежда. Бронзовая кожа лысой макушки цыгана блестела в свете лампы, как, будто ее смазали маслом, а длинные черные усы драматично переходили в курчавую бороду. Густые черные брови затеняли маленькие, непроницаемые черные глаза Рослума, но его широкая улыбка говорила и об открытой дружбе, и о высочайшем самоудовлетворении. Телдин сомневался, что цыган окажется хорошим бойцом; аперузы редко были ими. Украшенные драгоценными камнями кинжалы, заткнутые за пояс и сапоги Рослума, явно были украшениями, а не оружием.

И все же цыган сказал, что он умеет готовить. Телдин повернулся к Дагмар. — А вы как думаете?

Помощник пожала плечами. — Аперузы — это дикие космические верблюды. В этом он прав. Он не будет расходовать много воздуха и провизии. С другой стороны, если это правда, вы можете доверять ему, за исключением того, что он будет уклоняться от сражения, напиваться, как утка, и приставать к женщинам.

Глаза Рослума заблестели, когда он увидел значительные прелести женщины, и он потер свои мясистые руки в предвкушении. — А кто эта красавица? — спросил он певучим тоном.

— Дагмар, первый помощник капитана «Валькирии», — ответил Телдин. Недоверие цыгана к этому сообщению было почти комичным. Поскольку мужчины аперузы считали женщин низшими существами — необходимыми только для тонкого искусства обольщения, они не привыкли видеть женщин у власти. Телдин счел такое отношение одной из наименее привлекательных черт аперузы и не удержался, чтобы не вонзить нож поглубже. — Как кок на камбузе, вы будете подчиняться Дагмар, — предупредил он.

Цыган с минуту с непристойным видом обдумывал замечание Телдина, а потом бросил на первого помощника злобный взгляд. — С удовольствием, — сказал он и окинул ее долгим взглядом.

— Вам решать, — сухо сказал Телдин Дагмар.

Казалось, аперуза ее не заинтересовал и не оскорбил. — Нам бы не помешал повар. Ты, цыган, прекрати болтовню, забери свои вещи и ступай на камбуз. Подавай вечернюю трапезу в две склянки, для ночной вахты. Она повернулась и зашагала к кораблю, на ходу выкрикивая приказы матросам.

Упоминание первого помощника о вещах удивило Телдина; Рослум бежал, не имея ничего, кроме одежды на плечах. Затем цыган повернулся, чтобы поглазеть на удаляющуюся Дагмар, и Телдин впервые заметил большой, легкий шелковый мешок, привязанный к спине Рослума. Его глаза сузились.

— Вот и все дела, — задумчиво произнес Рослум, не замечая пристального взгляда Телдина. Он задумчиво пожевал усы, потом пожал плечами. — Ну, в любом случае, наверное, она слишком стара.

— Сэр,— настойчиво приступил к делу бледно-зеленый дракон, сцепив руки и с серьезным выражением на «лице» рептилии. — С вашего позволения, я Сирипсотривитус, а это мой брат по племени — Чирипсиан. Поскольку жизнь коротка, большинство предпочитает называть нас Тривит и Чирп. Я умоляю вас предоставить нам безопасный переезд на наш корабль.

Ничего не понимая, Телдин бросил взгляд на ряды кораблей, покачивающихся у причала. — Который из них ваш?

— Конечно, вы шутите! — пропищал Чирп, более темный дракон. — Наш клан управляет слишком большим кораблем, чтобы он мог приземлиться в этом порту. Учитывая размеры этих существ, Телдин мог в это поверить.

Они легко достигали пяти футов в плечах, плюс около двух футов шеи и головы. Он не мог представить себе корабль, способный вместить клан драконов. — Тогда как…

— Нас с Чирпом отправили на шаттле за некоторыми припасами. Тривит смущенно замолчал. — Мы пренебрегли своим долгом, и наш «каба» — наш верховный вождь — будет очень недоволен. Качество эля в таверне было таково, что мы задержались слишком долго. Наш шаттл, несомненно, вылетел в назначенное время и вернется только завтра в тот же час. Дракон доверительно наклонился к нему. — Боюсь, мы могли обидеть этого... э-э... того кругленького господина в таверне. Оставаться до завтра может оказаться крайне неразумным.

— Совершенно верно, — сказал Телдин, изо всех сил стараясь сохранить невозмутимое выражение лица. Он поймал себя на том, что потеплел к этому серьезному, смешному существу.

— Наш клан ждет нас прямо за пределами атмосферы «Гардена». Я могу дать координаты вашему навигатору, — быстро предложил Тривит.

Телдин взглянул на «Валькирию», стройный драккар, или длинный корабль, построенный на ледяной планете — родине Дагмар, затем скептически посмотрел на драконов. Каждый зверь должен был весить не меньше четверти тонны. — Я не уверен, что мы сможем отвезти вас даже на относительно короткое расстояние.

— Дагмар наверняка знает,— вставил Гектат.

Телдин кивнул. Он приобрел Дагмар вместе с драккаром, и первый помощник знала «Валькирию» до последней доски и ракушки на днище. Телдин первым направился к кораблю, затем взбежал на палубу и схватил Дагмар за руку, когда она пробегала мимо.

— Эти драконы хотят проехать с нами. Их корабль находится на орбите «Гардена». Можем ли мы справиться с лишним весом в течение нескольких дней?

Первый помощник изучала громадных существ, рассматривая их прекрасные доспехи и оружие. Пока они ждали ее решения, Чирп переступал с одной массивной ноги на другую, а Тривит нервно покусывал когти. Наконец Дагмар решительно кивнула. — «Валькирии» не помешала бы пара бойцов. Пусть проходят. Ее тон был бесстрастным, и она зашагала прочь, не оглядываясь на своих новых членов экипажа. Телдин и Гектат обменялись взглядами и пожали плечами. Телдин начал подозревать, что резкий первый помощник питает слабость к бездомным.

Потребовалось три лишних доски и напряженные полчаса, чтобы посадить обрадованных драконов на «Валькирию», и за это время Телдин не заметил никаких признаков преследования со стороны бехолдера. Со вздохом облегчения он отдал приказ отплывать.

По сигналу Телдина, Ом, молчаливая корабельный техник-гном, запустила машину, которая приводила в движение таинственный клубок труб и шестеренок, прикрепленных к веслам. Машина завелась с дымной отрыжкой и долгим скрежещущим протестующим воем. Ом присела на корточки возле хитроумного устройства, ее маленькое коричневое лицо сморщилось от сосредоточенности, а крошечные руки летали, когда она размахивала одним инструментом размером с гнома за другим. Время от времени она вставала и подкрепляла свои усилия хорошо поставленным пинком.

Телдин наблюдал, забавляясь. Поначалу его отталкивала мысль о корабле с двигателем гномов, но поскольку машина обеспечивала работу двадцати гребцов на вахте, экипаж был сведен к минимуму. По мнению Телдина, чем меньше людей он подвергнет опасности, тем лучше. Хитроумное устройство работало довольно хорошо, благодаря гному, который, по-видимому, посвятила свою жизнь тому, чтобы поддерживать его в рабочем состоянии. Ом была редкостью среди гномов-изобретателей. Во-первых, ее изобретения работали; во-вторых, она никогда не произносила двух слов, когда одно выполняло свою работу, и вообще не говорила, когда достаточно было хрюкнуть.

Вскоре весла начали ритмично двигаться. Когда корабль отошел от причала, драконы подняли свои высокие, звучные голоса в одной из самых непристойных песенок, которые Телдин когда-либо слышал. Он с удовольствием отметил, что драконы были отличными моряками. По указанию Дагмар они подняли паруса с дисциплинированным энтузиазмом. Рослум удалился на камбуз, несколько удрученный открытием, что единственными женщинами на борту были Дагмар и Ом.

Оставив свою странную команду заниматься своими делами, Телдин направился на корму корабля, в небольшое помещение, где располагался мостик. Гектат Кир уже был там, напряженно склонившись над звездной картой. Телдин занял свое место на приводе движения, и его плащ начал светиться бледно-розовым восходящим светом, который сигнализировал о начале его заклинательной магии.

До недавнего времени Телдин мог использовать свой плащ в качестве привода движения только тогда, когда на борту не было другого работающего привода. С его ограниченным экипажем, однако, он вряд ли мог отключать привод каждый раз, когда ему нужно было двигаться. Он практиковался, пока не научился владеть плащом в присутствии функционирующего привода. Он взял за правило сидеть в кресле привода в такие моменты — не было смысла афишировать тот факт, что заклинательная магия движения исходит не от него, или от его плаща — и все же он ничего не мог сделать, чтобы приглушить волшебное розовое свечение плаща. Телдин искоса взглянул на штурмана. Полуэльф обратил внимание на последнее изменение цвета плаща и пожал плечами.

Не в первый раз Телдин почувствовал облегчение от полного отсутствия любопытства Гектата в вопросах, не имеющих прямого отношения к звездным картам. Гектат Кир, казалось, был единственным существом в диком пространстве, которое не интересовалось плащом. Он был простой душой, довольный своей работой и не лезущий не в свое дело. На мгновение Телдин позавидовал полуэльфу. Его собственная обычная жизнь на Кринне казалась такой далекой, что вполне могла быть историей, которую он слышал о другом человеке. Эта жизнь была отнята, оставив ему опасное наследие и поиски, которые он еще не полностью осознал. Вздохнув, Телдин сосредоточился на предстоящей задаче.

По мере того как магия плаща усиливалась, чувства Телдина расширялись, охватывая корабль и его окружение. Он был кораблем, и в то же время у него было странное ощущение, что он плывет высоко над ним, глядя вниз на него и корабельные доки. Телдин понял это в тот момент, когда плащ-привод заработал полностью, потому что звуки и запахи речного порта резко оборвались, когда корабль оказался заключенным в собственную воздушную оболочку. Было странно, что все звуки жизни на астероиде — крики чаек, дружеские оскорбления, которыми обменивались рыбаки на близлежащих лодках, слабая отдаленная суета рыночной жизни — могли быть погашены так же внезапно, как можно задуть пламя свечи. Звук воды, плещущейся о корпус драккара, был их единственной сенсорной связью с портом. По молчаливому приказу Телдина «Валькирия» поднялась прямо из реки. Вода с громоподобным ревом хлынула с корпуса, и драккар поднялся в ночное небо.

Архаичный дизайн капитанского мостика ограничивал естественное зрение Телдина, но с его расширенными чувствами он мог видеть, как речной порт быстро исчезает. Через несколько мгновений торговый астероид под ними превратился в странную каменную глыбу, а затем в один из многих глыб, которые цеплялись за корни небесного растения, известного как «Иггдрасил Чайлд». Это была причудливая конструкция, но Телдин не сомневался, что образ в его сознании отражал реальность под кораблем. Несмотря на его недавние путешествия по дюжине миров и через чудеса дикого пространства, воображение Телдина не было способно осознать такое место. «Гарден» был всего лишь корнями «растения», и выглядел он как клубок бусин странной формы, которые нанизал какой-то гигантский ребенок и, устав от них, отбросил в сторону. Или, может быть, как молодой картофель, вырванный из почвы, с маленькими, цепкими клубнями.

— Интересно, где остальные части растения, — лениво произнес Телдин.

— Ну, этого нет на звездных картах, сэр, — ответил Гектат Кир со своей обычной склонностью к преуменьшению.

Невольный юмор навигатора вызвал на лице Телдина быструю улыбку. Услышав некоторые легенды о «Иггдрасил Чайлд», он понял, почему это было бы трудно изобразить. Говорили, что это небесное растение настолько велико, что охватывает не только миры, но и другие уровни существования. Это было настолько далеко за пределами понимания Телдина, что от одной мысли об этом у него кружилась голова.

Корабль слегка вздрогнул, проходя через границу атмосферы «Гардена». Как всегда, Телдин был поражен непроглядной чернотой дикого пространства. Там, на Кринне, он думал о ночном небе, как о черном. Но с тех пор он осознал, что тысячи оттенков лежат между чернотой дикого пространства и полуночно-синим небом, которое он видел на своей родной планете.

В две склянки Телдин передал управление Клемнеру, младшему жрецу Птаха. Он спустился вниз, в маленькую столовую, желая узнать, действительно ли хвастовство Рослума было основано на реальности. Он был поражен праздничной атмосферой, которую создал аперуза. Столы на камбузе были сдвинуты в дружную группу. Разговоры были приглушенными и отрывочными, когда члены экипажа поглощали свежую рыбу и овощи, еще теплый хлеб, прямо из духовки, и липкое кондитерское изделие из слоеного теста, сухофруктов и меда. Рослум расхаживал по комнате, как радушный хозяин на хорошо организованной вечеринке. Телдин быстро наполнил поднос и сел.

— Присоединюсь к вам, сэр?

Телдин посмотрел в худое, серьезное лицо Гектата. Он кивнул, и штурман, поставив свою наполненную тарелку на стол, сел в кресло напротив Телдина. — Вижу, вы одобряете нашего нового повара, — сухо заметил Телдин.

Заметив печальное выражение лица Телдина, полуэльф спросил: — Какие-нибудь сомнения, сэр?

— Всегда, — признал Телдин с оттенком грусти. Он не мог позволить себе доверять даже тем, кто казался заслуживающим доверия, а цыганский «король» вряд ли подходил для этого.

— Ходят слухи, что Рослум заварил партию эля, — сказал Гектат, раскладывая перед собой любимое лакомство Телдина. — Он не может быть таким уж плохим, сэр.

Телдин поморщился — незаметно, как он надеялся, — и ответил полуэльфу мимолетной улыбкой. Отношение Телдина к эльфам было испорчено серией неудачных опытов, и по какой-то причине черты лица Гектата приобретали определенно эльфийский оттенок, когда он улыбался. — «Слава богам, что он делает это не так уж часто», — с усмешкой подумал Телдин.

— Рослум кажется достаточно симпатичным, — осторожно сказал Телдин, удивляясь тому, что ему может нравиться человек, который так откровенно эгоистичен.

— Но...?

Телдин пожал плечами, пытаясь облечь свои сомнения в слова. — Похоже, у этого человека нет никаких убеждений, — начал он. — У большинства людей, хорошо это или плохо, есть определенный набор принципов, которые управляют их действиями. Из того, что я видел до сих пор, я должен сказать, что Рослум действует на чистом эгоизме. Как можно отправляться в поход с человеком, который будет следовать за господствующим ветром, несмотря ни на что?

Улыбка полуэльфа исчезла, и он опустил глаза. Долгое время он сидел, молча, забыв о еде.

— В чем дело, Гектат? — наконец спросил Телдин.

— Иногда, сэр, оставаться на выбранном курсе, несмотря на ветер, может быть опасно. Есть такая вещь, как слишком сильная привязанность к убеждениям, — мягко сказал штурман. Ничего не объясняя, он поднялся и вышел из камбуза, оставив Телдина безучастно смотреть ему вслед.

Глава третья

Текура еще глубже вжалась в купол иллюминатора, привлеченная суровой красотой мира внизу, окруженного диким пространством, словно огромный опал на фоне черной бархатной ткани. Кружащийся узор белых полос на поверхности шара очаровал ее, хотя это, вероятно, указывало на то, что их ждет ошеломляющая метель. Намереваясь поделиться красотой, эльфоподобная женщина оглянулась на трех офицеров корабля.

Зеддоп, их грустный волшебник, сидел в похожем на трон кресле привода, его глаза остекленели, когда он вливал магическую силу в корабль, а короткие серебристые волосы торчали случайными шипами вокруг заостренных ушей. Позади него стояли капитан и штурман, склонившись над украденной звездной картой и полностью поглощенные задачей определения курса. Печаль коснулась Текуры, когда она обдумывала своих приемных родственников: Винлара, тихого ученого, вынужденного играть роль военного вождя, и его племянницу Суну, которая обладала экзотической, красотой с волосами огненного цвета, напоминающей эльфийскую королевскую семью, а также талантом обольщения. Суна использовала оба дара, чтобы узнать о тайных вратах в атмосферу ледяной планеты.

Как часть многовекового договора, магическая сеть окутывала планету и предупреждала эльфийские патрульные корабли всякий раз, когда корабль входил, или выходил из атмосферы планеты. Давным-давно эльфийский адмирал создал беспорядочно перемещающиеся врата, чтобы позволить эльфийским кораблям-шпионам проскользнуть через эту сеть. В конце концов, чрезмерная активность адмирала была обнаружена Имперским Флотом. Эльфы якобы сделали ему выговор, но продолжали держать врата открытыми и тайными. Текура готова была поспорить на свою левую руку, что они тоже не прочь были ими воспользоваться.

— Милосердный Птах! — глухим шепотом выругался капитан. Его взгляд был прикован к иллюминатору правого борта, и звездная карта, которую он изучал минуту назад, упала на пол.

Суна и Текура уставились в бархатную черноту, щурясь, пытаясь разглядеть опасность, которую заметил их остроглазый капитан. — Вон там, рядом с Вестой, — указал им Винлар, указывая на куполообразные окна, которые, как глаза, располагались по обе стороны бака. Из каждого окна открывался вид на Весту, одну из трех больших лун ледяной планеты «Армистайк».

Тень коснулась края бледно-фиолетового диска. Маленькая группа с ужасом и восхищением наблюдала, как тень росла, медленно превращаясь в силуэт огромной извивающейся бабочки.

— «Солдат», — пробормотал капитан, излагая то, что они все знали. Эльфийский «солдат» был одним из самых мощных и страшных кораблей дикого космоса. Их корабль-сорокопут был гладким, похожим на птицу кораблем, который мог метаться и маневрировать, как космический воробей, но в бою он не представлял особого вызова эльфийскому кораблю. Если украденное маскирующее устройство не скроет корабль-сорокопут от эльфов, их нелегальный груз не попадет на «Армистайк», и их мечта о мести умрет вместе с ними.

— Он идет прямо на нас, — сообщила Суна сдавленным от страха голосом.

— «И быстро приближается», — подумала Текура. «Солдат» изменил свой курс и рос с пугающей скоростью. Через несколько мгновений они ясно увидели и корабль, и темно-пурпурную тень, отбрасываемую им на луну.

— Скажите мне, Текура, стоит ли ваш план этого? — спросил Зеддоп, кивая в сторону приближающегося корабля.

Легкая жесткая улыбка тронула губы молодой женщины, но ее взгляд не отрывался от «солдата». — Если маскировочное устройство сработает, Зеддоп, нам не придется сражаться, — ответила она, рассеянно заправляя прядь серебристых волос за остроконечное ухо.

— «Оно должно сработать», — яростно подумала Текура, будто сила ее воли могла усилить магическое маскирующее устройство. Цена, которую она заплатила, чтобы получить его, была просто слишком высока для нее, чтобы принять возможность неудачи. Маскировочное устройство уже стоило ей многих лет жизни, лет, потраченных на то, чтобы притворяться всем, что она ненавидела. Выдавая себя за эльфа, она работала техником на одном заклинательном корабле за другим, пока ее репутация не принесла ей должность в Имперском Флоте. Наконец, ее миссия потребовала, чтобы она убивала. Ироническая справедливость этого не ускользнула от нее — в конце концов, эльфы создали ее вид как живое оружие,— но необходимый акт нанес удар и запятнал ее дух. Всякий раз, когда бремя становилось слишком тяжелым, Текура вспоминала выражение лиц тех эльфов, когда она приняла «Изменение»: сначала шок, затем ужас, смешанный с отвращением. Они презирали ее, даже когда она убивала их.

«Солдат» приближался, отодвигая воспоминания Текуры. Скоро им придется либо бежать, либо сражаться. Текура бросила взгляд на капитана. Как она и ожидала, угловатое лицо Винлара было искажено сильными противоречивыми эмоциями. Хотя их миссия зависела от того, удастся ли им миновать эльфийский патрульный корабль, каждый инстинкт подталкивал капитана к битве. Это было принуждение, которое Текура знала слишком хорошо, принуждение, которое она читала на каждом лице в комнате. Для их расы бегство с поля боя было не только немыслимо, но и почти невозможно. В конце концов, они были живым оружием.

Текура стиснула зубы, борясь с нарастающей жаждой битвы, которая грозила захлестнуть каждую ее мысль и каждую жилу.

Ее руки жаждали ощутить оружие, и она потерла ладони о бедра, будто грубая ткань униформы могла успокоить зудящее, настойчивое желание сражаться. Она заставила себя не обращать внимания на оружие, которое офицеры держали под рукой — огромные мечи и двухконечные алебарды, которые они едва могли поднять, пока битва не принесла им «Изменение». Текура знала, что на всем корабле-сорокопуте у каждого члена команды было под рукой такое же оружие. Возможно, некоторые уже поддались «Изменению».

«Солдат» неуклонно приближался, и на всем корабле-сорокопуте не было слышно ни слова, ни единого вздоха. Чувствительные тела выведенной в космосе расы могли почувствовать первые убедительные толчки приближающегося гравитационного поля большого корабля. Если корабль-сорокопут продолжит свой тщательно намеченный курс, атмосфера «солдата» поглотит его, даже если украденное маскирующее устройство сработает.

После долгой минуты молчаливой борьбы черты капитана приняли напряженное выражение. — Отворачивайте, Зеддоп, на полной скорости, — сказал он мягким тоном, слегка коснувшись худого плеча рулевого.

Волшебник кивнул с легким облегчением. Его руки сжались на подлокотниках кресла привода движения, когда он преобразовал магию в действие. Корабль-сорокопут развернулся по узкой дуге и помчался прочь, быстро увеличивая расстояние между ними и «солдатом». Внезапно эльфийский корабль резко накренился, оставив позади бледно-фиолетовую луну, и с безмолвным величием взмыл в темноту.

Небольшая группа испустила коллективный выдох. В конце концов, корабль-сорокопут никто не увидел.

— Поздравляю, Текура. Винлар положил руку ей на плечо. — Ваше видение и самопожертвование спасли наши планы.

Теперь, когда непосредственная опасность миновала, Текура почувствовала легкое головокружение. — Я краду только самое лучшее, — съязвила она и присоединилась к остальным, разразившись взрывом смеха. Как и следовало ожидать, Зеддоп оставался невосприимчивым к юмору. Волшебник вцепился в подлокотники кресла побелевшими костяшками пальцев, и его худое эльфийское лицо предвещало беду. Они были вдумчивой расой, но Зеддоп обычно воспринимал эту черту слишком серьезно и слишком далеко.

— Теперь перед нами стоит простая задача — справиться с орками и ограми, — заметил Зеддоп. Его слова вызвали невольную гримасу на каждом лице. Воодушевленный такой реакцией, волшебник продолжил: — Скорее всего, дикие звери разорвут нас в клочья, а потом убьют друг друга, сражаясь за наш груз, — произнес он с мрачным удовлетворением тех, кто ожидает худшего, и редко разочаровывается.

— Спасибо, Зеддоп. Это было действительно воодушевляюще, — огрызнулась Суна. Она перебросила через плечо пригоршню рыжих кудрей и сердито посмотрела на волшебника. — Вместо того чтобы ослеплять нас своим солнечным нравом, почему бы вам не сосредоточиться на нашем корабле? Мы сбились с курса.

— Я знаю свою работу,— сухо ответил Зеддоп.

— Тогда делайте это, вы оба, — сказал им Винлар, пристально глядя на пару. Тон капитана свидетельствовал о том, что дальнейшие препирательства были бы неосторожны, и штурман с рулевым вернулись к своим обязанностям. Через несколько мгновений похожий на птицу корабль проскользнул сквозь невидимую брешь в эльфийской предупредительной сети без происшествий, и начал спиральный спуск к планете «Армистайк».

Текура вернулась на свое место у иллюминатора, смутно сознавая, что Винлар покинул мостик, чтобы обратиться к членам экипажа, собравшимся на главной палубе сразу за баком.

— Впереди опасность, но мы тщательно продумали наши планы. Племя орков под предводительством Убизника Редье — одна из самых сильных группировок на всем «Армистайке». Он правит страной Ракхар практически без сопротивления оппозиции. Но помните, мы должны пройти «Изменение» перед встречей с орками. Их, скажем так, отпугнули бы наши эльфийские формы. Вежливый смешок приветствовал ироничную недосказанность капитана.

Винлар продолжал говорить, но растущее волнение Текуры вытеснило его слова. Ее мечты приближались к реальности с каждым нисходящим витком корабля-сорокопута. Конец эльфийского господства в космосе никогда не казался таким близким. Под ее ногами, упакованный в трюме корабля, лежал груз, который мог бы ликвидировать подавляющее преимущество, которым теперь обладал Имперский Флот.

Груз был не слишком впечатляющим: несколько разбитых обломков корабля, два маленьких неисправных привода движения. Это была лишь первая партия из многих. Со временем ее эрудиция поможет собрать флот из этих частей, а ее люди создадут новый флот из числа обитателей ледяного мира. С этими новыми союзниками они изменят ход Войны Мести. Это был амбициозный заговор, и он таил в себе ужасный риск.

На протяжении столетий расы гоблинов «Армистайк» были заперты в мире ледяных ветров и сильных землетрясений. Лишенные возможности передвигаться в открытом космосе и загнанные под землю жестоким климатом, рожденные гоблинами, с каждым поколением становились все более примитивными и воинственными. Однако они помнили, что другие расы путешествуют по звездам, и больше всего на свете жаждали технологии заклинательных полетов. В обмен на груз корабля-сорокопута и навыки, подобные навыкам Текуры, орки «Ракхара» согласились выпустить древнее, ужасающее оружие. С его помощью эльфийские силы, патрулировавшие «Армистайк», могли бы систематически уничтожаться, и со временем мощный новый флот гоблинов мог беспрепятственно уйти в дикое пространство.

— «И после этого», — тихо молилась Текура, — «пусть Птах защитит нас всех».

*****

Слухи были стандартной валютой дикого пространства. Хороший слух мог купить выпивку или помочь заполнить утомительные часы путешествия в пустоте. За исключением самого «Спеллджаммера», немногие темы давали больше размышлений, чем амбиции гоблинских рас. Ходили слухи об огромных флотах орков, о королях огров, держащих мрачный двор, о новых ужасающих военных кораблях. Но это были, в конце концов, всего лишь слухи, истории, предназначенные для того, чтобы скоротать время и вызвать приятную дрожь. Мало кто верил, что они имеют под собой какие-то реальные основания.

Гримнош, генерал скро и командир батальона «Скай Шарк», предпочитал, чтобы так продолжалось как можно дольше. Даже его корабль, недавно построенная версия гигантского мамонта под названием динотерий, был легендой. Полностью построенный из металла и весивший почти сто тонн, он представлял собой мрачную и эффективную боевую машину, оснащенную двумя длинными таранными бивнями, шестью тяжелыми баллистами и четырьмя катапультами. Не без оснований динотерий был назван «Проклятием эльфов». Большинство эльфов не ожидали встретить такого монстра, скрывающегося в потоках флогистона, и до сих пор никто из тех, кто это сделал, не выжил, чтобы распространить эту историю. Миссия «Проклятия эльфов» состояла в том, чтобы встречать и уничтожать эльфийские корабли на пути к хрустальной сфере «Винтерспейс» и, таким образом, ослабить грозное присутствие эльфов в этой сфере. Гримнош хорошо справлялся со своей работой — гораздо лучше, чем подозревало его начальство.

Не то чтобы его задание было таким уж трудным, как с презрением подумал Гримнош. Эльфы были неорганизованны, им не хватало дальновидности, дисциплины и лидерства. Ирония судьбы заключалась в том, что те самые неудачи, которые привели к гибели гоблинов в первой Нечеловеческой Войне, теперь характеризовали их эльфийских завоевателей. Но то, что уничтожило гоблинов, наверняка уничтожит и эльфов. Скоро эльфы докажут старую истину, что те, кто пренебрегает историей, обречены ее повторять.

На самом деле, эльфы сделали работу Гримноша необычайно легкой. Связь между эльфийскими кораблями и их неуловимой командной базой была заведомо плохой; корабль мог исчезнуть почти незаметно. Множество эльфов были изгнаны из Имперского Флота или предпочитали большую автономию, чем позволяло эльфийское командование. Ограничивая свои атаки одиночными кораблями или изолированными эльфийскими мирами, скро нанесли значительный ущерб в течение некоторого периода времени, не привлекая внимания высшего эльфийского командования.

Однако рассеянные и дезорганизованные эльфы, наконец, проснулись от угрозы скро, и, как только Имперский Флот пришел в себя, он мог дать достойный бой. В последнее время потери скро были тяжелыми. Когда, наконец, разразится полномасштабная война, Гримнош намеревался быть готовым к ней. У генерала скро были запланированы славные победы для «Скай Шарк»; амбиции, которые превозносились далеко за пределами его назначенной миссии.

Конечно, такие планируемые успехи не были лишены риска. План требовал достойных сожаления союзов — скро, как правило, презирал низшие расы, но найти других, кто ненавидел эльфов, и заручиться их помощью было нетрудно. Сложнее было держать дураков в курсе этого плана: Гримнош знал, что самые большие трудности могут возникнуть, когда имеешь дело с низшими расами гоблинов и порожденными эльфами уродами, такими как тот, что сидел перед ним, закутанный в этот нелепый плащ с капюшоном.

— Мой дорогой К'тайд, боюсь, что это ваше древнее оружие слишком дорого стоит, — мягко заметил Гримнош.

Спокойное поведение говорившего не обмануло К'тайда. Будучи начальником разведки генерала скро, он собрал нужную информацию. Все, что он знал о Гримноше, подтверждало его собственное убеждение, что скро — смертельный враг и опасный союзник.

— Это, правда, что несколько орков были убиты, когда оружие было выпущено, — сказал руководитель шпионов, намеренно подбирая слова, чтобы минимизировать потери. Хотя всего лишь столетия эволюции отделяли скро от их предков — орков, скро считали все остальные расы гоблинов низшими и варварскими.

— Как правило, смерть нескольких орков не вызывает беспокойства, — признал Гримнош, складывая ухоженные руки на полированном деревянном столе, — но мало кто из орков способен управлять этим оружием. Таким образом, семь жрецов орков и три хоб-гоблина — это значительная потеря. Возможно ли, что их уменьшенного количества окажется недостаточным, чтобы держать ситуацию, скажем так, под контролем?

— Наши союзники на «Армистайк» уверяют меня, что это не так, — твердо сказал К'тайд.

— Надеюсь, что нет, ради всех нас. Заявление было спокойным; произнесенным глубоким, округлым тоном, который часто заставлял слушателей делать паузы и ломать голову, чтобы определить акцент.

К'тайд коротко кивнул, признавая скрытую угрозу. Мудрый человек никогда не относился к угрозам скро легкомысленно, а К'тайд был хорошо обученным наблюдателем, которого не обманывали ни культурные манеры Гримноша, ни элегантное окружение.

Кабинет, в котором они встретились, представлял собой цивилизованное чудо из полированного дерева и глубоких кожаных кресел, со вкусом украшенных произведениями искусства из дюжины миров. Вдоль стен стояли книги разных культур, а также изящные карты в рамках и звездные карты. Без сомнения, это был кабинет джентльмена.

Однако джентльмен, о котором шла речь, все же был скро. Более семи футов ростом и с мощной мускулатурой, генерал был единственной диссонирующей нотой в его элегантном кабинете. Гримнош был редким альбиносом с белой кожей и почти бесцветными глазами. Он носил обычные черные кожаные доспехи, усеянные маленькими острыми шипами, но, в, то время, как многие скро окрашивали заклепки яркими узорами или даже заменяли их ограненными драгоценными камнями, его заклепки были сделаны из тусклого, дорогого серебристого металла. — «Скро — это версия сдержанной элегантности», — отметил про себя К'тайд.

Хотя одежда Гримноша предполагала некоторую утонченность, его украшения выдавали его истинную природу. Его большие клыки были заточены и украшены мини-тотемами, а заостренные волчьи уши были украшены татуировками. На шее у него висел «торегх» — ожерелье из зубов, взятых у противников, встретивших свою смерть на клыках генерала. По обычаю скро, никаких других знаков боевой доблести они не носили, хотя носили много оружия и были опытны с каждым из них. Считалось само собой разумеющимся, что на счету каждого воина скро было много убийств. Таким образом, «торегх» был предметом, способом показать, что скро может убивать довольно ловко, не используя никакого другого оружия, кроме того, что даровано ему природой. Возможно, Гримнош продвинулся в своей недавней эволюции к культуре дальше, чем большинство скро — на самом деле, дальше, чем большинство представителей любой расы, — но он был не менее смертоносен для нее.

Другие скро, как правило, не обращали внимания на претензии Гримноша, поскольку ехидные комментарии обычно приводили к расчленению или увечью. На самом деле у помощника генерала, угрюмого оливково-зеленого скро, притаившегося в ближайшем углу, не хватало одного уха и маленьких пальцев на обеих руках. Ходили слухи, что во время тренировки Нимик нанес Гримношу небольшое оскорбление. Гримнош держал зеленого скро в качестве своего адъютанта, зная, что присутствие искалеченного солдата было мощным наглядным уроком для других.

— Возможно, пришло время пересмотреть нашу стратегию, — предположил Гримнош. — Это оружие, возможно, не стоит риска.

К'тайд склонил голову, принимая замечание скро, и в то же время, уважительно не соглашаясь. — Его первое применение было весьма успешным. Существо было катапультировано на борт эльфийского корабля и уничтожило весь экипаж. Больше сотни эльфов, — заключил он, взвешивая каждое слово со спокойным акцентом.

Скро, казалось, немного успокоился. — Весьма впечатляюще, — пробормотал он, задумчиво поглаживая свой «торегх». — А как же корабль?

— Он практически не пострадал.

— Это хорошая новость, — сказал Гримнош, наконец, явно довольный информацией. — Корабль надежно сохраняется?

— Пока нет. К'тайд помолчал, тщательно подбирая слова. — Пройдет какое-то время, прежде чем оружие пойдет своим естественным путем. Нам не нужно бояться потерять корабль. Поскольку он гораздо ближе к Радолу, чем к Армистайк, его не обнаружат эльфийские патрули, охраняющие ледяную планету. Если кто-нибудь найдет корабль и попытается подняться на борт, существо просто уничтожит их.

— Как скоро мы сможем заявить свои права на корабль? — спросил Гримнош.

Шпион задумался. — Как только запасы эльфийской плоти иссякнут, тварь и ее неизбежное потомство набросятся друг на друга. Весь процесс займет всего несколько десятков дней. Эти существа недолго живут без пищи.

— Отлично. Генерал скро решительно кивнул. — Однако нашей первой заботой должно быть направление новых войск в космос. Для этого нам нужны боевые маги и жрецы для заклинательных кораблей. На данный момент мы не можем позволить себе рисковать большим количеством гоблинов-магов для этого оружия.

— Возможно, мы не можем себе этого позволить, — ответил шпион.

Темный, холодный гнев хлынул сквозь культурный лоск скро. Выражение лица Гримноша обратило бы в бегство большинство закаленных в боях воинов скро. — Надеюсь, у вас есть веская причина возразить мне, — сказал он отрывисто. — Это не та ситуация, которая мне нравится.

К'тайд стоял на своем. — Конечно, знаю. Мы готовим вторую цель, еще более привлекательную, чем могучий эльфийский корабль.

Гримнош поднял белую, как кость, бровь. — Вы завладели моим вниманием.

— Секретная база «Лайонхат».

Долгое молчание последовало за триумфальным заявлением К'тайда. — «Лайонхат», — повторил командир скро, и его бесцветные глаза загорелись интересом. — Интригующая мысль.

— По-вашему, уничтожение высшего эльфийского командования стоило бы риска?

— Если такое возможно, то, конечно, — любезно согласился Гримнош, — хотя я не уверен, что ваш самодовольный тон стоит того риска, который ему сопутствует. А теперь ваш отчет о проделанной работе.

— Гоблины «Армистайк» скоро будут готовы к полету, — заверил его руководитель шпионов. — Мы строим небольшой флот кораблей и обучаем орков-жрецов основам заклинательных полетов. Мимолетная усмешка К'тайда говорила о полном презрении к оркам. — Прогресс в этом деле, как вы понимаете, мучительно медленный.

— Действительно, — сухо ответил Гримнош, откидываясь на спинку стула. — Как бы ни были истощены ряды скро, я иногда сомневаюсь в мудрости поиска союзников орков на «Армистайк». Столетия жизни под землей едва ли улучшили напряжение. Этот ваш Убизник похож на какую-то нечестивую помесь гнома и гоблина. Ужасный парень.

— Вождь орков — сильный союзник. Все орки «Армистайк» обладают огромной физической силой, — заметил К'тайд. — Гравитация на ледяной планете в три раза больше, чем на большинстве миров. Как только расы гоблинов окажутся в космосе или будут сражаться с другими мирами, их сила даст им явное преимущество в ближнем бою. Я предполагаю, что вы намерены использовать их как, скажем…

— Пушечное мясо, — ответил Гримнош с несвойственной ему прямотой. Он посмотрел на свои руки, поморщился и поднял большой палец для более тщательного осмотра. — О, Нимик, — сказал он, глядя на своего адъютанта, — будь хорошим парнем и обработай конец на этом когте, хорошо? Пока ты этим занимаешься, также подправь и гравюры на нем.

Зеленоватый скро бросил на генерала взгляд, полный чистой ненависти, но тотчас послушно поднялся и достал из ближайшего ящика стола небольшой набор инструментов. Нимик подтащил табурет к Гримношу, и, взяв крошечное долото, начал работать над огромной белой ручищей, обрабатывая крошечные, сложные сцены, вырезанные на каждом из когтей генерала. Убийственное выражение лица адъютанта не оставляло сомнений в том, что он обдумывал другие, более приятные способы применения этого инструмента. Гримнош воспринял это с вежливой улыбкой и повернулся к К'тайду.

— Ваш аргумент заслуживает внимания. Как войска первого удара, свежие силы «Армистайк» идеальны: сильные, мотивированные, да, и как расходный материал. А теперь, — оживленно сказал скро, — почему бы вам не рассказать мне немного больше о своих планах относительно добрых эльфов базы «Лайонхат»?

Глава четвертая

— Мы так благодарны вам, капитан Телдин Мур, — сказал Тривит, как показалось Телдину, уже в двадцатый раз. — Наша «каба», безусловно, очень заботится о нашем благополучии, и как только она узнает о нашем спасении, я уверен, она захочет щедро вознаградить вас.

— В этом нет необходимости, — снова рассеянно сказал Телдин.

— О, но мы настаиваем, — сказал Тривит. — По крайней мере, возможно, мы сможем поделиться информацией.

Внезапно все внимание Телдина переключилось на драконов. Увидев это, лицо Чирпа просветлело, и он дружески положил зеленую руку на плечи Телдина.

— Наш клан путешествует на тайную родину народа драконов, — доверительно сообщил Чирп. — Мы пересечем неизведанные хрустальные сферы и пройдем по редко используемым течениям флогистона.

— Наша «каба» очень мудрая, — добавил Тривит, его сопрано округлилось от поклонения его идеалу. — Ее знания, несомненно, помогут вам в ваших собственных поисках.

— Что вы об этом знаете? — спросил Телдин. Он рефлекторно вывернулся из дружеских объятий дракона. Чирп и Тривит казались достаточно безобидными, но он не хотел, чтобы клан ящеров-кентавров присоединился к тем, кто охотится за плащом.

— Вы направляетесь к «Разбитой Сфере», не так ли? — спросил Чирп, явно удивленный подозрительным тоном Телдина. — Если это и должно быть тайной, то она плохо хранилась. Ваше место назначения общеизвестно всем на «Валькирии».

— Вы должны познакомиться с нашей «кабой», — повторил бледно-зеленый дракон. — Она путешествовала по дальним уголкам космической пустоты почти три столетия. Несомненно, ее знания сослужат вам хорошую службу.

Телдин внимательно разглядывал драконов-близнецов, переводя взгляд с одного на другого. Их зеленые лица были серьезными и открытыми, и Телдин сомневался, что притворяться — в их природе. Одно время Телдин считал себя довольно хорошим знатоком характеров, обнаружив, что когда он доверяет своему инстинкту, то редко ошибается. Но с тех пор, как плащ попал в его руки, жизнь изменилась. Отличить друга от врага стало трудно, и он совершил несколько почти фатальных ошибок. Телдин уже не был уверен, что может доверять своим инстинктам.

Чирп прервал мысли Телдина взволнованным визгом. Обхватив себя руками от волнения, дракон начал танец ликования. — Ну вот! Посмотрите туда! — пробормотал он, указывая на далекий свет. — Это же «Найтсталкер», или я буду следующим ужином для Темного Паука.

Телдин прищурился, вглядываясь в темноту дикого пространства. Свет, конечно, был, но что-то в нем было не так. С такого расстояния большинство кораблей слабо светились белесым светом и немного походили на тусклые звезды. Эта не была похожа ни на одну звезду, которую он когда-либо видел. Она светила тусклым, но интенсивным фиолетовым светом. Странное зрелище привлекло остальных членов экипажа к перилам, и по драккару разнеслось тревожное бормотание. Телдин потянулся к медной трубке, висевшей у него на поясе, и поднес ее к глазу. Сквозь оптику корабль драконов казался гигантской темно-пурпурной осой. Он был очень похож на эльфийский линкор.

— «Солдат», — сказала Дагмар, подтверждая подозрения Телдина. Первый помощник подбежала к поручням во время импровизированного танца Чирпа, привлеченная страхом за свой любимый корабль. Подавив ликование дракона, Дагмар встала у перил рядом с Телдином, глядя в пустоту. Беспокойство углубило морщинки вокруг ее глаз. — Это корабль драконов? — спросила она.

— Они так сказали, — ответил Телдин, изучая корабль с растущим беспокойством. Он никогда не слышал ни о какой другой расе, кроме эльфов, летающих на «солдатах». Была ли это какая-то ловушка, или драконы законно использовали такие корабли? Телдин опустил подзорную трубу и повернулся к Чирпу и Тривиту. Их радость от предстоящего воссоединения с кланом была настолько искренней и детской, что подозрения Телдина поутихли. И если у их далекого вождя клана есть ответы на загадку «Разбитой Сферы», то было бы глупо не воспользоваться возможностью послушать ее.

Телдин повернулся к первому помощнику. — Приготовьте баркас и отправьте на него драконов. Я пойду с ними, но нам понадобится еще один рулевой. Позовите Клемнера, — приказал он, назвав младшего жреца, который выполнял дополнительную обязанность помощника Рослума на камбузе. Телдин мог бы сам легко управлять маленькой лодкой, но он не хотел использовать заклинательную магию плаща перед кланом драконов.

— Есть, капитан, — машинально ответила Дагмар, но ее глаза невольно скользнули к плащу Телдина. Когда он купил драккар, Телдин рассказал Дагмар немного о плаще и различных врагах, которые искали его. Каждый член его маленькой команды знал, что путешествие таит в себе большую опасность, но Телдин чувствовал, что обязан своему первому помощнику немного больше.

Пока женщина поднимала драконов на борт баркаса, Телдин сжал плащ, пока тот не превратился в серебряное ожерелье. Опять же, он не собирался напрасно рисковать плащом.

С Клемнером на руле и драконами на веслах Телдин мог свободно сидеть на носу баркаса и наблюдать за «солдатом». Он слышал, что эти корабли были выращены эльфами, тщательно подрезаны и скручены в их окончательную форму. Он должен был признать, что результат был прекрасен. Когда они приблизились, Телдин заметил, что огромные крылья — он предположил, что размах крыльев, по меньшей мере, триста футов — были сделаны из какого-то блестящего полупрозрачного вещества, напоминающего кристалл. Крылья были с перепончатыми ребрами, будто это были гигантские пурпурные листья.

Как только баркас вошел в атмосферу «солдата», Чирп вынул из кармана кожаной брони маленькую серебряную трубку и начал деловито дуть в нее. Однако Телдин не услышал ни звука, и, увидев озадаченное выражение лица человека, Тривит наклонился вперед на веслах, чтобы объяснить.

— Это сигнальная труба. Знаете, нельзя быть слишком осторожным, даже когда приближающийся корабль такой же маленький, как эта лодка. Используя своего рода код, Тривит рассказывает им о нашем приключении, а также проводит предварительные представления.

— Как же вы можете это передать? — спросил Телдин.

Череда эмоций — замешательство, внезапное понимание и, наконец, жалость — преследовали друг друга по подвижному лицу дракона. — Боже милостивый, на этот раз я вляпался, не так ли? Я не думаю, что, будучи человеком, вы слышите эту трубу, — с глубоким сочувствием заметил Тривит.

— Кормой вперед, — кратко подсказал Клемнер, возвращая драконов к делу. Они вывели баркас на верхнюю палубу, узкую полукруглую полосу, которая была подвешена над главной палубой и усеяна судами меньшего размера, такими, как эльфийские флиттеры. Как только баркас был закреплен, драконы схватились за крепкие канаты и соскользнули вниз на главную палубу, их мускулистые руки контролировали их спуск, так что приземление четырех ног, не сопровождалось грохотом, которого ожидал Телдин. Он последовал за ними по канату и огляделся в поисках других драконов. Телдин моргнул несколько раз, когда его глаза привыкли к странному тусклому фиолетовому свету.

— Капитан Телдин Мур, позвольте представить вам нашу «кабу», Нетарзу, — официально сказал Тривит.

Телдин недоверчиво смотрел, как фигура «кабы» вышла из фиолетовых теней. Существо перед ним было иллитидом.

Примерно гуманоидный по размеру и позе, пожиратель разума имел высокую куполообразную голову и бледно-лиловую шкуру с красным оттенком. Четыре щупальца образовывали нижнюю часть его лица, а трехпалые руки заканчивались изогнутыми когтями. Существо было одето в струящиеся многослойные одежды глубокого пурпурного цвета, богато расшитые металлическими нитками на манжетах и ​​по краям.

— Приветствую вас, Телдин Мур, — пространно сказала Нетарза.

Телдин вздрогнул, пораженный звуком мысленного голоса иллитида. Низкий и музыкальный, как ночной ветерок, он звучал довольно женственно. Телдин знал, что у иллитидов нет пола, но он думал об Эстриссе, как о мужчине и предполагал, что голоса всех иллитидов будут звучать примерно одинаково. Он решил, что будет легче считать эту особу женщиной.

Собрав остатки рассудка, Телдин поклонился. — Простите меня. Тривит и Чирп говорили о вас, как о лидере своего клана, поэтому я ожидал встретить дракона.

— Клана? Это выдумка, чтобы ящерицы-кентавры были счастливы и готовы к сотрудничеству, — прямо сказала Нетарза. Телдин быстро взглянул на Тривита и Чирпа; на их зеленых лицах по-прежнему стояли широкие выжидательные улыбки, и Телдин понял, что иллитид направляет свои мысли только ему. Ему стало интересно, какой мотив кроется за ее откровенностью.

— Чирп и Тривит — единственные два дракона на борту, — продолжала капитан-иллитид. Мы надеемся изменить это в ближайшем будущем. «Найтсталкер» — это торговый корабль, капитан Мур, выбранный, чтобы скрывать нашу личность и нашу цель. Как видите, у нас уже накопилось множество товаров.